100. Д. XXIII. 15 января 1796 г.—Письмо царя Ираклия к кн. Г. Чавчавадзе.

Перевод с грузинского.

В наших критических обстоятельствах получено от вас три письма: первое от 1 сентября, второе — присланное с капитаном Филипом, третье по прибытии Филипа получено о всех подробностях. Четвертое от 21 ноября, полученное 25 января. В ответ на все твои донесении и наши [121] прошении обо всем письменно мы с Филипом к вам препроводили и о нынешнем нашем состоянии паки сим письмом повторяю. По несчастном с нами прошедшем приключении— разорения и сожжения города Тифлиза — Ага-Мегмед-Хан в девятый день удалился отсюда в Муганские степи, где и ныне находится; мы опасаемся, чтоб он паки сею зимою не возвратился для разорения нас. Но, надеясь на покровительство и щедроты всем. Государыни, к пограничному Главнокомандующему ген. Гудовичу я писал, чтоб нынешнею ж зимою дал такое пособие, кое бы сохранило нас от неприятельского непредвидимого нашествия и разорения, о чем паки теперь к нему вторительно пишу, чтоб он прибавил войск, и ежели нужною помощью не предускорит, тогда он должен будет ответствовать как Богу, так и Государыне.

Из захваченных в Тифлизе пленных большая часть оных осталась в Генже, а генжинцы распродали часть Туркам и часть лезгинцам, а те, кои могли быть выкуплены родственниками, Джават-Хан на каждую душу, сверх продажной цены, наложил пошлины по двадцати по пяти рублей с человека, и за всем тем выкупленных не освобождает и не позволяете, чтоб родственники и хозяева оных брали. Пленные наши, кои в Турецкие границы на продажу были ведены, прежде запрещено было таковых туркам покупать, а потом разрешено, и множество там распродано и покупают. В Арзерум сераскером прибывшего Юсуф-пашу почитают за доброго человека, и он ищет нашей дружбы.

Всемилостивейше пожалованные два батальона пехоты сего декабря к нам пришли; а как вы писали, что они будут со своим провиантом, то до Душета от нас провианта не брали, но только брали фураж во всех местах, а миновав Душет, покупали за деньги по положенной цене, и ни в чем недостатку не было, да и теперь равным образом продолжается—цена муке по шести гривен кадка, овес по четыре гривны кадка; можете случится, что в некоторых местах, плата будете несколько выше, но в других и ниже вышеупомянутой цены,—в сем мы условились. [122]

Спрашивал ты, что народ по обстоятельствам не оставил ли хлебопашества? По милости Божьей продолжается оное, ежели не более прежнего посев и урожай, то, конечно, и не менее, и положенною ценою десять и двенадцать тысяч войска провиантом содержать свободно может, в чем нимало не унывай, да и уверь кого следует, что сие свято соблюдено будет.

Писал еще ты, что е. и. в., всемил. наша Государыня и благотворительница принять соизволила всевозможные меры к положению наших дел и восстановлению сильною высочайшего двора помощью. Благую весть сию мы приняли с приношением молитвы к Богу, и всенижайше благодарим за таковые, е. в. оказываемые к нам милости, прося наиубедительнейше о ускорении пожалованием нам нужного числа непобедимого войска, дабы сей зимой земля наша не потерпела еще худшего жребия.

Мнение мое есть такое, что если войско сухим путем или на судах отправлено будет, как я о том и прежде писал, то Ага-Мегмед-Ханово наилучшее богатство и большая часть оного находится в Астрабаде; множество дорогих камений, жемчугу, золота и серебра хранится зарытым в земле, почему и нужно поспешить к получению и отысканию сокровищ его, которые надеюсь я, что обретены будут. В здешних краях ежели у кого после Надир-Шаха оставалось казны из драгоценных вещей, то все оное ныне в руках Ага-Мегмед-Хана. Сие я пишу, чтоб вы где следует сообщили за известие, и все то предоставить на их соизволение и власть. Но паки тебе подтверждая, прошу и говорю вторично: буде сей зимы не будет дано нам помощи, а Ага-Мегмед-Хан находится в здешних ближних местах, то мы предполагаем, что он еще вновь покусится своим на нас нападением, которое да отврати Боже страхом гремящего праведного российского оружия!

Подлинника нет в Деле. Ред.