28. Д. VII. 16 декабря 1769 г.—Грамота императрицы Екатерины.

Божьей милостью Мы Екатерина Вторая, Императрица и Самодержица Всероссийская и прочая, и прочая, и прочая.

Светлешему Имеретийскому Царю Соломону и Князьям Дадиану, Гуриелю и Эристову [Рачинскому].

Настоящее Имеретии бедственное состояние крайнего достойно сожаления: закон утеснен и народ расхищается. Несчастье происходит с одной стороны от известной магометан ненависти к христианам, а особливо нашей Православного исповедания церкви, которой и Имеретия последует, но с другой главнейше от внутреннего сей области неустройства, неприятельские покушения и предприятия облегчающего.

В глубокую древность относится просвещение имеритийского народа святым крещением, напротив того Порта оттоманская предуспела его подвергнуть неудобносимому игу во времена новейшие. Два обстоятельства, которые совершенно доказывают, что сия магометанская держава дотоле не была в состоянии, невзирая на все стремительства, намерения своего исполнить, пока внутреннее согласие царствовало и общая всей земли польза предпочиталась особенной. Всякое превосходит удивление смущающий ныне Имеретию разврат! Клятвенный христианства неприятель ищет из всех мест истребить совершенно Евангельское познание и расхитить природных жителей, а владетели тамошние, вместо того, чтоб совокупными силами стараться о предварении толь вредных следствий, пекутся [83] токмо о взаимном искоренении, оставляя бедствию свободное течение к явной пагубе своего отечества. Весьма болезненно слышать о таких между христианами происшествиях. Мы, будучи убеждены вступить в войну против Порты, которая бывшей с нашей Империей мир без всякой законной причины, но по свойственному ей вероломству, нарушила, — простираем виды не к собственной нашей пользе, но к общей всего христианства. Сие есть время, которым буде, и Имеретия воспользуется, может худому своему жребию благополучную сделать перемену и привести себя в отраду, в свободу, в благоденствие. Мы, по усердию нашему к Православному христианскому закону и по соболезнованию к народам, неповинно утесненным, всемилостивейше и увещеваем всех вообще Имеритийских владетелей вступить при подающейся ныне удобности, какой может быть они впредь во весь свой век больше не дождутся, в достохвальный подвиг, чтоб избавится от поносного порабощения и доставить своему отечеству прочную безопасность. Предпринимая они такое намерение—исполнять должность попечительных начальников и прямых христиан. Общая, но существенная польза земли, от чего главнейше зависит и их особенная и самое душ их спасение и всех под их ведомством находящихся народов—суть побуждения каких ничего не может быть важнее. Они сносят уже и ныне все труды и беспокойства, но по взаимному несогласию. Пускай подобные же труды, оставя свои ссоры и распри, понесут в рассуждении общего неприятеля и для того в единомыслие совокупятся; но в таком случае могут приобрести вечное нашей Империи себе, своему потомству и своим владениям покровительство, и мы не оставим пещись о утверждении их жребия на прочном основании при заключении с Портою мирного трактата. А между тем по пресечении внутреннего смятения, которым Имеретия терзается, взаимные их притязания по самой справедливости со всем нужным досугом рассмотрены быть могут, причем мы всевозможные способы подавать будем и к тому, чтоб сия область и в домашних своих распоряжениях, касающихся до удобности жизни поправилась. Одним [84] словам, наше старание распространится до снискания ей возможного благоденствия по внешним и внутренним обстоятельствам коль скоро усмотрим, что владетели тамошние признают по достоинству всю цену чинимого им чрез сие увещания об оставлении междоусобных распрей и подъисков, и употребят себя единодушно при настоящей у нас с Портою войне против сего общего христианства врага. Но, если вопреки нашего справедливого ожидания, и после сего однако ж пристрастиями своими руководствоваться будут,—мы предадим их на произвол собственной их участи. А в происходящем из того печальном следствии, деиствующем и на все последующие веки, сами они и будут пред Богом ответствовать. Порта не успела довершить злоключения Имеретии за возгоревшеюся токмо с нашею Империей войною, но по окончании оной и когда однако ж за сию область никто вступаться не будет, неминуемо оная совсем уничтожится и в самое небытие обратится имеет.

Мы не оставили между тем его с-и Карталинскому и Кахетскому царю Ираклию препоручить, чтоб воспособствованы и подкреплены были с его стороны все из Имеретииских владетелей и князей, которые благонамеренными окажутся, и нашего генерала, находящегося в Грузии с войском, которое знатным числом и умножено будет, точным же о том и повелением снабдили; от помянутых же владетелей требуем, чтоб они во всех предприятиях соглашались с его с-тью и с нашим генералом. Равным образом желаем, чтоб с надлежащим уважением приемлемы были представления и н. с. князя Моуравова, находящегося в Грузии же поверенным от нашего высочайшего двора. Мы сию нашу импер. грамоту, дабы оной совершенная вера подана была, собственною нашею рукою подписали и государственною нашею печатью укрепить повелели, а в прочем, какое бы ни возымела действие в Имеретии, но мы довольны, что исполнили любовь христианскую и долг человеколюбия, моля Всевышнего о возбуждении Имеретийских владетелей от небрежения, в каком они поныне находясь, предстоящую опасность нимало не уважали единственно по окаменелости, почти невероятной, а воспричинствованной исканием польз [85] разделенных, а посему и тщетных, и о исполнении всех их напротив того совершенною ревностью к избавлению своего отечества, не токмо в рассуждении жизни временной, но и вечной напаствуемого. Дана в Санкт Петербурге, нашей столице, декабря 16 дня 1769 года.