|
179. Д. VIII. 31 декабря 1773 г. Грамота
императрицы Екатерины царю Ираклию.
С удовольствием видели и восприяли мы
присылку к нашему и. двору сына в. св-и купно с
вашим же родственником, католикосом области
вашей. Поданное сим образом новое
засвидетельствование о усердии и преданности к
нам в. с-ти усугубляет и наше всегда бывшее
удостоверение о вашем, благоразумному и
христианскому владетелю свойственном,
расположении в рассуждении Всероссийского
скипетра. В. с-ть представите себе такожде, что мы,
по обыкновению нашему, и будучи притом и
наилучших о вас мнений, не оставили со всем
вниманием рассмотреть учиненных с стороны вашей
чрез сию нарочную же присылку предложений вообще
и до вашего владения касающихся. Когда мы, по
природному нам человеколюбию, не изобретаем ни
пристойнее, ни богоугоднее употребления
порученной нам от Всевышнего верховнейшей
власти и с монаршего могущества, как в том
главнейше и, во первых, чтоб пособствовать
утесненной невинности, защищать слабых от
насильного превозможения и благодеянии наши, не
удерживаясь в пределах пространной нашей
Империи, распространять и на внешние народы, свое
надеяние на нас возлагающих, и чему для Грузии
всегда будет и останется достопамятным
доказательством отправление в сию христианскую
и как единоверную землю войск наших при начале
настоящей с Портой оттоманскою войны, несмотря
на дальность и трудность проходов и содержание
оных там, несмотря ж на соединенное с тем немалое
иждивение, пока уповали быть из того для нее
пользе, предпочитавши оную всем прочим
уважениям, из единственного доброжелательства к
грузинскому народу,—то, по такому образу наших
мыслей и в удовлетворение в. св-и желания, охотно
хотели б согласиться и снизойти и на новые
прошении и домогательства ваши, если б от
исполнения их для вашей области действительно те
выгодные следствия произойти могли, какие вы
себе обещали, решившись на [395]
сие искательство; но да будет вам известно, что
времени нынешнего обстоятельства напротив того
подлинно и действительно совсем других уже мер
требуют, не только для нашей Империи, но и
грузинской земли, ибо дела наши с Портой
склоняются к примирению, следовательно, о всех
других ваших предложениях умалчивая, по принятии
коих с стороны нашей долженствовала б Грузия
сему нашему неприятелю, а вашему подозрительному
соседу совсем в другом состоянии явиться, нежели
в каком приобвык он ее видеть толь издавна, и одно
уже отправление войск наших в столь отдаленный
грузинский край необходимым образом и напрасно
послужило б к вящшему возобновлению и умножению
военного пламени, и без того немалое время со
многим пролитием человеческой крови и вопреки
нашего желания продолжавшегося. При всем том в. с.
можете однако ж, в воздаяние труда ваших
употребляемых к благоденствию вашего владения и
соблюдаемой к нашей Империи приверженности, и
ныне иметь справедливое утешение из подаваемого
сим же точного нашего удостоверения, что мы вас
как владетеля отличных качеств и достоинств
содержим в нашей памяти и впредь всегда
содержать будем, и что не упускаем никогда ж и
всех представляющихся способов пристойных к
поправлению и обеспечению участи грузинского
народа, почему, видев из прошедших испытаний
судьбу Всевышнего, не благоволившую
восстановить грузинцов силой и действием нашего
оружия, которому они единодушно и совокупно
собразоваться долженствовали во всех своих
предприятиях, но вместо того происшедшие, к
сожалению, разные не ко времени в Грузии
неустройства и недоразумения, при
продолжающемся и кроме того всегда между
начальниками тамошними взаимном несогласии, а
тогда еще и вящше умножившемся новыми распрями и
подозрениями, довели наконец дела до крайности,
доказавшей очевидно содержание там наших войск
больше ненужным и бесполезным. для чего мы и
принужденными уже были повелеть вывести их
обратно; но, что все однако ж примечается здесь,
не в укоризну, а во изъяснение только, что мы, как
и вышесказано, видев по толиким [396]
неожиданным препятствиям намерение наше не
совершившееся в утверждении навсегда
грузинского жребия воинскими подвигами, и притом
не меньше о Грузии стараться продолжаем, твердо
вознамерившись при будущем заключении с Портой
мира формальное взять от нее обещание о
безопасности и безвредности грузинского народа,
а на себя и точное всего того наблюдете, чем
конечно надежнее Грузии и будет пособлено,
нежели предначинанием новых воинских действий,
при времени нынешнем, толико для сих последних
мер несвойственном.
Мы усердно и молим неизмеримую
благость Творца вселенные, да благословит нас
как наискорее, вожделенным и полезным миром, к
славе пресвятого своего имени и к обрадованию и
успокоению всех христианских православного
исповедания народов, а пока еще военное
беспокойство продолжаться будет, желаем, чтоб в.
св-ть снисканную вами на пред сего славу в
храбром отражении тогдашних ваших неприятелей,
ныне и толь вящше умножили в случаях ополчения
вашего требовать могущих, но чего мы однако же
почти не ожидаем, после полученного при нашем
дворе от в. св-и известия о учиненном между вами и
Имеретийским царем Соломоном постановлений,
касающемся до взаимного общими силами пособия,
какое соглашение, будучи между Грузинскими
владетелями, всегда во взаимных ссорах время
свое напрасно препровождавших к явному своему
вреду и предосуждению, необыкновенное, но
существенно для них нужное и полезное,
достаточно, чаятельно, и будет воздержать
соседственных вам турецких начальников от
противных на вашу область покушений, приводя в.
св. в состояние сопротивляться настоящим их
силам, которые по обращению и употреблению всех
турецких наилучших войск против нашего оружия, в
разных местах действующего, по всей вероятности,
не могут быть великие и собственные ваши обороны
способы превосходящие, когда взираемо будет на
их прямые действии, а не на оказательства только
и устрашения, туркам обыкновенные.
Что касается до другого Грузии
неприятеля, но вечного [397] то
есть лезгинцов, которые, как известно, ни миром,
ни войною, между нашею Империей и Портой
оттоманской неруководствуются в злодейских
своих расхищениях, а единственною удобностью, то,
конечно, в. св. без затруднения согласитесь в сей
истине, что и воздержание сих разбойников,
которые не заслуживают имени прямого неприятеля,
чинивших в Грузии впадении, прежде бытности там
наших войск, и в самое их время, да и потом,
зависит не столько от воинских временных
подвигов, но больше от таких распоряжений, кои,
оставаясь всегда и непременно в своем действии и
силе, достаточны были б к воспрепятствованию
оным варварам производить свои по разным местам
граблении, и что собственной вашей заботы и
рассмотрения есть дело найти, по положению
вашего владения и прочим оного обстоятельствам,
средства, к тому пристойные, во спасение Грузии,
страждущей во внутренности своей и потому такой
же и цель бы требующей.
Впрочем мы, не признавая больше нужды в
дальнейшей бытности при дворе нашем вашего сына
и Католикоса, всем, повелели с сей нашей
императорской грамотою обратно их отпустить,
будучи здешним их поведением весьма довольны, и
обнадеживая и вас еще при окончании всегдашним
продолжением нашего монаршего покровительства и
благоволения.
В Санкт-Петербурге. Вручено царевичу
Леону 5 февраля 1774 года.
|
