173. Д. X. 8 ноября 1773 г. —Рапорт кап.-поруч. Львова гр. Н. И. Панину.

От 8 числа августа я в. с. между прочим имел честь всенижайше донести, что их с-ти цари Ираклий и Соломон между собою условились общее против турок действие начать в [385] последних числах того прошедшего августа месяца, но как оные владетели в тогдашнее время озабочены были охранением собственных своих земель, ибо Ахалцыхский начальник, со времени вступления помянутых владетелей в дружелюбное согласие, всячески старался удержать их от сего предприятия, обеспокоивая их со стороны Кахетии кунзакским владельцем Муцалем и Чарцами, а со стороны Имеретии Дадияном и абхазинцами, а между тем не пропускал оный начальник и сам чувствительно Грузию вредит чрез посылаемые в оную из Ахалциха лезгинские партии. Таким образом, по необходимости, принуждены были цари пропустить оное назначение, и по здешнему климату для военных действий способнейшее время, хотя они к тому и желание свое охотно изъявляли, а особливо царь Соломон, который к самому тому назначенному времени уже и войско свое имел в собрании. Употребленная означенного в здешней стороне турецкого начальника предосторожность могла бы и далее царей удержать в их границах и совсем отвергнуть их благонамеренное предприятие, тем наипаче, что оные владетели, чтобы не обнажить своих земель, большого числа войска из оных вывести опасались. Дабы время не пропустить напрасно и неприятелю совершенно доказать, что цари, оставив все прежние ссоры, ныне уже действительно между собою находятся в добром согласии, старался я, чтобы их св-и, хотя небольшим числом войск и, без подвержения своих земель большой опасности, против неприятеля действия свои открыли, что наконец минувшего октября благополучно и исполнилось, как о том в. с. ниже сего усмотреть изволите.

Их с-и Ираклий и Соломон, оградя свои земли, собрали свои войска каждой до пяти тысяч человек; сверх оного числа и горских жителей, то есть осетинцов, тагаурцов и ингушевцов до тысячи человек Ираклием призвано было, также имел при себе е. св. и шесть небольших пушек. С сими войсками их св-и 4 октября соединились пред ведущим вовнутрь Ахалцихской губернии Ацкерским ущельем, и положено было чрез оное, не продолжая время, вступить в неприятельскую землю; и хотя сия дорога по многим обстоятельствам казалась быть пред прочими способнейшей, но как неприятель успел оную войсками своими весьма укрепить, то и надлежало избирать другую, а как каждый из царей желал быть к своему владению ближе, то сие обстоятельство и причинило не малое затруднение, от чего также и некоторое время праздно [386] лучших фамилей и содержит их в Тифлисе. Князья Дадиан и Гуриель находятся в прежних обстоятельствах и продолжают с турками и Абхазинцами доброе согласие.

В бытность мою при их светлостях, уже на пути в Джевахетию, прибыл в Грузию с некоторой военной командой, командированной с границы нашей для приему здесь от меня и препровождения в Россию находившихся здесь наших беглых военнослужителей секунд майор Храблев, и как я, м. г., по тогдашним обстоятельствам, от их св-и отлучиться не мог, потому оный майор с командой его некоторое время здесь продолжился; по возвращении ж моем из Джевахетии, я. нимало не медля, с оным майором в Душете соединился, и употребя всевозможное мое старание о скором оных беглых отсюда отправлении, выпроводил оного майора до самой почти грузинской границы, т. е. до урочища Тиулети, а числом всех беглых отправил я отсюда 126 человек, отдав оных тому майору с распиской, которую при сем в. с. всенижайше представляю. Сколько я ни употреблял моего старания, чтобы без исключения всех находящихся в здешней стороне наших беглых отыскать и в границу нашу выслать, в истинному моему сожалению, я их всех от сюда выслать не мог, и совершенно, м. г., уверен, что еще оных до ста пятидесяти человек в Грузии, Кахетии, Борчале и в Имеретии укрываются; я не осмеливаюсь в. с. за достоверное донести, чтобы здешние цари сами в таком, весьма предосудительном поступке, принимали участие и уверен совершенно, что по большой части их подданные, а особливо грузинские князья, оных беглых не выдают и укрывают, как-то: грузинский князь и царя Ираклия зять Давыд Цицианов, и Бахетинский князь Чолакаев, от коих я чрез целый год беглых наших никоим образом истребовать не мог, хотя я на них за то и царю Ираклию жалобы мои неоднократно представлять был принужден; однако ж, м. г., я весьма уверен, что если бы цари оных беглых всех здесь собрать прямо пожелали, то бы им нетрудно было оное исполнить, ибо нередко случается, что они от подданных своих князей, иногда и безвинно, целые деревни и все их имение отнимают, кольми паче легко бы им было отнять от своих подданных наших беглых солдат, как ни покакому праву им не принадлежащих. Сверх помянутого числа беглых явился здесь ко мне из бегов самопроизвольно здешней нации, нашей службы гусар, князь Баратов и как он достаточно знает [387] себя успели—захвачено только с небольшим сто человек. С нашей стороны убито при сем деле до двадцати человек и несколько ранено. Сии поиски положено было продолжать еще некоторое время, а особливо к стороне Барса, но приключившаяся царю Соломону от простуды тяжкая болезнь принудила нас, неприятельскую землю оставя, в Грузию возвратиться. Не менее ж причиною их св-и скорого из неприятельской земли возвращения было и то, что их св-и войска начали приметно уменьшатся, потому что многие партии, получа добычу, с оной самовольно другими дорогами домой к себе возвращались, и как в здешней стороне военная дисциплина, и почти всякий порядок, весьма мало наблюдаются, то и не оставалось никаких средств к пресечению такого неустройства. По благополучном в Грузию возвращении царь Соломон от болезни своей получил облегчение и е. св. 26 числа в Имеретию отправился, а царь Ираклий находится ныне в крепости Гори.

Освобожденные по всевысоч. е. и. в. повелению в Кизляре из под караула, присланные туда господином Сухотиным с Мингрельским князем Чичуа двое Мингрельских дворян, пред не давним временем с границы нашей ко мне сюда прибыли, и я им от царя Соломона до их жилища чрез Имеретию безопасный пропуск истребовал.

Часть персицкого народа, Шамшадильцы называемого, принадлежащая Ганжинскому хану, числом обоего пола до трех тысяч человек, и с ними и оного хана младшей брат Ахмат хан, за несколько месяцев пред сим от оного своего владетеля к царю Ираклию бежали, и как все здешние это от меня весьма таили, потому я м. г., и не мог прежде сего об оном обстоятельно сведать; ныне до четырех сот человек из оных Шамшадильцов были с прочими грузинцами употреблены в Джевахетии, а при них и помянутый Ганжинского хана брат находился. При изъяснении моем о сем народе с царем Ираклием е. св. лишь объявил, что сей народ уже за несколько лет пред сим, по несносным налогам, от своего владетеля к нему бежал, и что тогда е. св. оных шамшадильцов их хану обратно выдал, но как потом они были еще более прежнего утесняемы, то и сей второй раз к е. св. предался; между тем е. св. сильно меня уверять старался, что от принятия им оных шамшадильцов ни каких вредных для него со стороны персицкой следствий произойти не может, а в залог оного народа к себе верности е. св. взял от оного несколько [388] лучших фамилий и содержит их в Тифлисе. Князья Дадиан и Гуриель находятся в прежних обстоятельствах и продолжают с турками и абхазинцами доброе согласие.

В бытность мою при их светлостях, уже на пути в Джевахетию, прибыл в Грузию с некоторой военной командой командированной с границы нашей для приему здесь от меня и препровождения в Россию находившихся здесь наших беглых военнослужителей секунд майор Храблев, и как я, м. г., по тогдашним обстоятельствам, от их св-и отлучиться не мог, потому оный майор с командой его некоторое время здесь продолжился; по возвращении ж моем из Джевахетии, я, нимало не медля, с оным майором в Душете соединился, и употребя всевозможное мое старание о скором оных беглых отсюда отправлении, выпроводил оного майора до самой почти грузинской границы, т. е. до урочища Тиулети, а числом всех беглых отправил я отсюда 126 человек, отдав оных тому майору с распискою, которую при сем в. с. всенижайше представляю. Сколько и ни у потреблял моего старания, чтобы без исключения всех находящихся в здешней стороне наших беглых отыскать и в границу нашу выслать, к истинному моему сожалению, я их всех от сюда выслать не мог, и совершенно, м. г., уверен, что еще оных до ста пятидесяти человек в Грузии, Кахетии, Борчале и в Имеретии укрываются; я не осмеливаюсь в. с. за достоверное донести, чтобы здешние цари сами в таком, весьма предосудительном поступке, принимали участие и уверен совершенно, что по большой части их подданные, а особливо грузинские князья, оных беглых не выдают и укрывают, как-то: грузинский князь и царя Ираклия зять Давыд Цицианов, и Кахетинский князь Чолакаев, от коих я чрез целый год беглых наших никоим образом истребовать не мог, хотя я на них за то и царю Ираклию жалобы мои неоднократно представлять был принужден; однако ж, м. г., я весьма уверен, что если бы цари оных беглых всех здесь собрать прямо пожелал, то бы им нетрудно было оное исполнить, ибо нередко случается, что они от подданных своих князей, иногда и безвинно, целые деревни и все их имение отнимают, кольми паче легко бы им было отпять от своих подданных наших беглых солдат, как ни по какому праву им не принадлежащих. Сверх помянутого числа беглых явился здесь ко мне из бегов самопроизвольно здешней нации, нашей службы гусар, князь Баратов и как он достаточно знает [389] турецкий язык, то я, м. г., по случающейся мне в толмаче оного языка надобности осмелился оного Баратова на некоторое время при себе удержать.

Из Мтиулетии.