129. Д. X. 23 мая 1771 г.—Рапорт кал. Языкова гр. Н. И. Панину.

Сего марта 21 числа возвратился ко мне посланный от меня в Санктпитербурх ундер-офицер Протопопов сержантом, с то ведомостью, что е. и. в. великая моя монархиня благоволение ее по моим делам оказывает: сколь же велика мне сия радость, то я в. с. истинно описать не могу, усердия моего к моей великой монархине границ я не поставляю и счастлив бы я мог назваться, ежели бы мне Бог случай дал пролить мою кровь в услугах ее, ибо чем мне иным моей великой императрицы ко мне милости заплатить как тою жертвою, которая мне собственно принадлежит? Несомненную теперь надежду имею, что я пользуюсь покровительством в. с., ибо знаки ваших о мне предстательств видны, добродетели ваши я не в силах восхвалить, довольно целому свету известно, что каждый честный человек находит ваше покровительство, и я не иначе прошу в. с. о продолжении, как пока я оного достоин буду. Правило данное мне от в. с. во всех делах идти правдой,—смело могу в. с. уверить, что с начала службы моей предмет мой был усердие, а предводитель моим делам—правда, с которыми, конечно, и жизнь мою кончу. Из Имеретии от 28 февраля 1771 г. имел честь нижайше я в. с. представлять, а по полученному от гр. Тотлебена письму должен был я ехать к царю Ираклию для разведывания: точно ли виделся царь Ираклий с турецким посланником. Приехав к царю Ираклию, который тогда находился в городе Гори, все силы прилагал, дабы истинную узнать; сведете же получил от вернейших мне друзей, что царь Ираклий был в Борчале (персияне [Ворчалинцы]—кочевой народ в подданстве у царя Ираклия, от Тифлиса в 40 верстах), где он виделся с Ганжинским ханом, который под покровительством царя Ираклия и ему платит дань. Ганжинский же хан приезжал с просьбой к царю, чтобы он ему войском [302] помог на Гусейн хана; а Эриванский хан присылал к царю человека с тем, что он просит мир у царя Ираклия. Как корпус наш в Грузию вступил, то Эриванский хан, отложась от царя Ираклия, послал к султану письмо, чтобы султан ему войском и деньгами помог, то он пойдет на Грузию; но как ему Порта не помогла, то он от страха идет опять в подданство к царю Ираклию, обещая ему за прошедший год дань заплатить: все ближние ханы весьма опасаются царя Ираклия. На сих днях здешний купец от поверенного своего из Карса получил письмо, которое мне царь Ираклий показывал: в письме уведомляет, что в Карс пришло известие, что российский генерал в 20 тысячах вступил в Грузию, и при сераскере в Карсе неболее войска как 600 человек, и сераскер отправил курьера в Царьград с сим известием, и просит султана на помочь войска, в противном случае они не в силах от нас защищаться; и прошлый год Ахалцихский паша и Карский сераскер просили войска, но во ответ от султана получили, чтобы они обороняли себя как можно, а войска у него нет. Весь здешний край в великом страхе от нашего войска находится, у них же весьма мало войска, а нас считают теперь не менее как в 30 тысячах; здешней народ с умысла увеличивает наше войско; по здешнему краю видно, что Порта весьма бессильна, ибо ото всюду сюда приходят вести, что от великого голода из Царьграда жители бегут, а хлеба фунт в Цареграде продается по 2 р.

Что же писал к царю Ираклию, от 2 января сего года, находящейся консул наш в Салянах, что Фат-Али-Хан послал просить у султана денег, и он соединит народы, и пойдет на Грузию и Кизляр,— против сего царь Ираклий меня уверил, что Фат-Али-Хан оного сделать не в силах, ибо они все малые владельцы и согласны не бывают, а что Порту обнадеживает, то единственно, чтобы выманить деньги. Дней с семь назад проведал я что Пат-Али-Хан получил от Карского сераскера письмо, которое к нему пишет, что султан прислал к нему подарки, три лошади с уборами и пять кафтанов, и чтобы Пат-Али-Хан для принятия оных подарков [303] прислал в Карс своего человека. Ясно видно, что Порта от бессилия и таких владельцев ласкает, кои ничего не в силах предпринять; а царя Ираклия конечно бы склонили на их сторону, ежели бы не мое здесь бытие мешало, ибо я так счастлив как в царе, так и в народе, что великую веру подают моим словам; к тому же у меня много изо всякого состояния людей, кои дают мне о всем, что происходит у царя и знатных князей, сведении. Ежели же Фат-Али-Хан будет других владельцев к себе сообщать, то я могу весьма скоро о оном проведать. Приехав в Грузию, уведомился я от царя Ираклия будто князь Дадиан войско свое собирает и абазинцов к себе пригласил. Тот же час нарочного с письмом я к князю Дадиану послал, прописывая ему о моем слухе, и что он не должен ничего предосудительного против сделанной присяги такой великой монархини предпринять. На которое письмо ответ от князя Дадиана сего 19 мая я получил, с которого перевод при сем в. с. представляю. Надеюсь же, что его превосходительство (ген. Сухотин) царя Соломона с князем Дадианом может согласить; но с последним весьма осторожно должно быть, ибо он теперь боится пристать явно к туркам, а, как видно, дожидается время, а между тем всякие отговорки приносит; обстоятельства их я генералу Сухотину подробно объяснил. 20 марта получил я от поверенного в делах господина Львова письмо, в котором пишет, что гр. Тотлебен согласил многих офицеров, чтобы безвинно его арестовать, и он принужден был от корпуса уехать к царю Соломону, и что дела в замешательство пришли. По сим обстоятельствам надлежало бы мне ехать в Имеретию, но в то время был я так болен, что мне нельзя было на лошадь сесть; а 23 марта получил я от гр. Тотлебена письмо, что поверенный в делах господин Львов, вступил в степень бывшего князя Моуравова. На которое я его с-у отвечал, хотя по обстоятельствам надлежит мне быть при царе, но ежели точные е. с. имеет подозрении на господина Львова, то изволил бы ко мне дать знать, и я тот же час в силу данной мне от е. и. в. инструкции, для пресечения оного в Имеретию поеду; на которое ответил [304] мне е. с-о. что он уже на господина Львова е. и. в. жалобу послал. 26 апреля встретить я ген.-м. и кавалера Сухотина выше Ананур, в 15 верстах, а царь Ираклий встретил его под Душетом. Ясно всем приметно было, что как царь, так и весь народ были так ради генералу как бы обновление их земле сделалось. Его пр-о, по просьбе царя, в городе Тифлисе два дня пробыл, а более для всех условий на нынешнюю кампанию. Что же принадлежит до здешних земель, владетелей и состояний их, то все я е. пр-у с точностью объяснил; и как е. пр-о отъезжал для принятия корпуса в Имеретию, то просил меня как для заготовления провианта, под гусар лошадей (двести лошадей царь Ираклий под гусар подарил), для транспорта тягостей и прочего, а собственно для царской персоны, я еще остался в Грузии, в чем я должен был послушание е. пр-у сделать. А как все оное кончу и увижуся еще с е. пр-м, то отправлюсь по повелению в. с. в Санкт-питербург. Сегодня возвратилась посланная от царя Ираклия партия в 1000 человек для маскирования к Ахалциху, коя напала под Ахалкалаками на деревни, отбила пятьсот лошадей и двадцать две тысячи рогатого скота, находящиеся в Ахалкалаках леванды вступили в сражение с грузинами, но последние, побив много, взяли в плен 28 человек.