4. Д. III. 4 октября 1768 г.— Раппорт в Коллегию Иностранных дел кизлярского коменданта генерал-майора Потапова.

Из Имеретии от владетеля Соломона прибыл сюда Кутаинский митрополит Максим, имея в свите при себе одного архимандрита и двух монахов и, представя мне от своего владетеля письмо, которое в оригинале и с переводом при [13] сем подносится, просит о пропуске его, как нарочно от владетеля употребленного, к высочайшему двору для персонального о нуждах представления, которое, по разговорам моим с ним, в равной силе прежнего прошения состоять: 1-е, чтоб исходатайствовать там, на месте, к Порте домогательство, дабы турецкой двор не брал ясыря, а получал подать по прежним узаконениям холстом и деньгами, и тем бы со стороны нашего высочайшего двора доставить ему Соломону с Портою ненарушимое узаконение; буде ж сего не можно, то, 2-е, дать ему, Соломону, при времени помощное войско к побеждению при нападении турок, а если и сие видное и невозможное дело, в таком случае снабдить его на наем заимообразно, или из высочайшей милости, деньгами; в последнем же случае, 3-е, если настанет от притеснения турецкого самая нужда и он упорствовать не может, то принять его владетеля в Россию и определить возможное жалованье, как и предки его получали.

Я, имеючи от 30-го апреля 1767 года на сию материю с объясненными препятствиями полную оной Государственной Коллегии Иностранных дел резолюцию, пристойно ему митрополиту объяснялся, что о сем случае высочайшей двор уже предуведомлен, и поелику изъявлено монаршее благоволение, архимандрит Григорий, по персональной бытности, надеюсь, владетелю Соломону донести, следовательно, не могу я больше осмелиться высочайший двор утруждать, но он, митрополит, представляя мне, 1-е, если его владетель Соломон иметь будет хотя тайную помощь, то он в заслугу высочайшему двору, когда б ни потребовалось собственною персоною может туркам делать вред и отнять крепости, облежащие по берегу Черного моря и прочие помешательства учинить, так, что не может турок от тамошних мест войско себе получать, 2-е, что он для всех дел, какие б высочайшей двор ни потребовал, от владетеля уполномочен и имеет при себе владетельскую печать, которую персонально и объявил мне и, 3-е, что он и не требует себе ни в Санкт Петербурге на месте, ни в дорожном пути никакого содержания, только б допущен [14] был к высочайшему двору и, хотя я предварительно себя екскузовал, что то не во власти моей и, что не могу я более двор утруждать, но он, митрополит, однако ж просил учинить об оном доклад, изъявляя, что ему во отечество прежде возвратиться не можно, разве в Санкт Петербург допущен не будет. Почему я принужден был обнадежить его только тем, что я доложу его сиятельству Канцлеру, а пока резолюция последует не рассудит ли он возвратится во отечество, куда от меня по получении дозволения немедленно дано будет знать, но митрополит екскузовался, что ему чрез такой опасный путь отсюда ехать и паки возвращаться крайняя трудность быть может, и лучше он ожидать будет высокого соизволения здесь на месте, почему я принужденным нашелся расположить его здесь в пристойной квартире, а к минованию большого казенного убытка, для содержания его употребляю на счет оной Государственной Коллегии Иностранных дел на всю свиту в день по пятьдесят копеек, под видом собственно моей обсылки, ибо, если огласить казенное содержание, то необходимо больше употреблять надлежать будет, а совсем ничем не снабжать, кажется, предосудительно, и подается вид пренебрежения или и самой суровости, о чем Государственной Коллегии Иностранных дел, репортуя что с ним повелено будет чинить, прошу скорейшей резолюции, дабы если его не пропущать и здешней расход предупредиться мог, вверенное ж от митрополита на имя графа Никиты Ивановича запечатанное от владетеля Соломона письмо при сем посылаю.

Впрочем, о случаях междоусобной его, Соломона, с турками войны на вопросы мои чем митрополит отозвался тому и прочему, учиня записку, при сем подношу.