№ 95

/л. 751/ КОПИЯ С РЕПОРТА, ПОСЛАННАГО К ГОСПОДИНУ ГЕНЕРАЛ-ПОРУТЧИКУ КОВАЛЕРУ И АСТРАХАНСКОМУ ГУБЕРНАТОРУ БЕКЕТОВУ ОТ ПОЛКОВНИКА (В тексте ошибочно «полколковника») И ПРАВЯЩЕГО В КИЗЛЯРЕ КАМЕНДАНСКУЮ ДОЛЖНОСТЬ ПАР- КЕРА ОТ 24-го ДЕКАБРЯ 1771-го ГОДА

Ваше высокопревосходительство ордером от 23 сентября сего года, адрисованным к предместнику моему господину полковнику Корту, предписать соизволили, естли, соображаясь со здешними обстоятельствами, по новому в правление сей должности вступлению потребны будут от вашего высокопревосходительства каковые по сумнением наставлени обоим представлять неукоснительно к вашему высокопревосходительству, почему следующее теперь донесть честь имею.

Указом ея императорскаго величества из государственной Коллегии иностранных дел на имя покойнаго каменданта полковника Неимча от 17-го августа, здесь полученным сентября 30-го сего года, последовавшим по делам кабардинских между протчим предписано, что государственная коллегия, почитая за нужно в наставление каменданта приметить по притчине поручаемая ему испытания, не возможно ли будет воспользоватца известным в горах здешнего места изобилием в дорогих металлах, не тревожа варвар, как о всем том ис приложеннаго при том указе между копиями доклада Коллегии иностранных дел от ея императорскаго величества высочайше конфермованнаго со всею подробностию усмотритца, что в сем деле и долженствует поступать не только /л. 752/ с крайнею осторожностию и без всякаго разглашения, но и не спешить настоящим к тому приступлением, а сперва постаратца надобно будет киштинцов, чрез которых в том начало и пример протчим народам показать разсуждается как чрез удобнейших к исполнению здешних требованей неприметным образом к тому расположить, и потом уже важное сие намерение и далее произвесть исподволь и всегда однако ж так, чтоб горские жители опасности для себя не возимели. А потому не были б подвигнуты на воспрепятствие, а во исполнение сего, прибыв я сюда, соображая обстоятельства, предпринял зделать одно испытание, каким бы образом возможно руды без разглашения и скромностию доставать и на том основать важное намерение с прочностию всем случи и предложил ордером здесь находящемуся горнаго искуства маркшейдеру Вонявину, дабы он для посылки во осетинские местечки в Куртаты и Лагири из своей команды трех или четырех человек, разумеющих сыскать руды, представил, а с ними и откомандировал бывалых там терскаго войска ротмистра Батырева и дворянина Николаева с командою казаков с наставлением и отправил, предписав горным служителям свое [264] настоящее звание, а в сем и дело зачем посланы скрыть, как из того наставления и ордера, даннаго горному афицеру, с коих подносятда у сего копи, ваше высокопревосходительство обстоятельнее усмотрите, а они, доезжая туда благополучно, возвратились, и каковы /л. 753/ подали мне репорты, а шахтмейстер и со описанием их пути со оных копии и карту тамошнему местоположению арегиналом при сем подношу.

Из достатых же руд приказал я маркшейдеру Вонявину зделать пробы ис каждаго сорта, особо наблюдая при том сколь они выходны и по местоположению какую можно приобресть из них прибыль высочайшему интересу, и счисля и то, сколько можно за достование их и за вывоску к Моздоку примером на один пуд руды употребить расхода, и за тем какая останетца прибыль. Почему ис поданнаго от него, Вонявина, репорта с реэстром рудам оказавшимся по пробе, а равно и самые те все руды за печатью в ящике к дальнейшему отправлению при сем вашему высокопревосходительству подношу с нарочно откомандированным бывшим в оной посылке ундер шихтмейстером и штейгером Иваном Жилиным.

А при сем за нужно нахожу приметить о сей коммиси. Естли ваше высокопревосходительство позволите и обстоятельства не переменятца, в будущую весну можно сих руд доставать в Моздок гораздо довольно следующим порядком, как ис приложенной при сем же с Записки, взятой в дополнение от ротмистра и дворянина, соизволите усмотреть, обитатели сих мест горцы, естли им давать плату холстом, охотно станут руды доставать и носить в бывшее осетинское подворье на себе, а оттуда можно возить арбами в Моздок, о чем сверх сей записки и бывшей куртатской старшина Андрей Чилеков с прилежностию не только в сей /л. 754/ посылке, но и в 767-м году употребляющейся на словах в разговорах ротмистру изъястнялся, естли ему оные цветные каменья надобны — так они их называли — положил бы сию коммисию на него з братьями. И сколь нада носить к подворью станут и более не нада давать как из ближних мест за одну ношу от дву до трех пуд рубаху холста в восемь аршин, а из дальных — две. И все куртатцы и чимтенцы о сем будут рады. И боде (Так в тексте; следует читать - буде ) они им не надобны, кроме что делают свинец, однако весьма есть их на то много да и другие никто в том препятствовать им не могут, о чем я нарочно велел ево спрашивать под видом собственной надобности.

А осетинское подворье теперь возобновить есть гораздо способ лутчей, как сами куртатцы просят, чтоб оно было по-прежнему и желают выходить из гор к нему на поселение. И можно ево хотя небольшими покоями более к. складыванию руд под видом будто для коммиских священников исправить и [265] содержать там не в знатном числе команду и командира ис здешнего терскаго войска, знающаго черкеской разговор, и все их поведение и ухватку, коему и поручить должно принимать руды, сначала будто для себя надобные к некоторой неважной потребности, пока сей секрет еще не откроетца. А хотя и выдет наружу, что для казны беретца и переделываютца, однако крайние должно скрывать о выходе из них серебра, расказывать якобы делаетца только сера и свинец, дабы по их лехкомыслию и жадности ко обогащению не привесть всех в разврат и не прервать тем начатаго дела. Почему б не хужее и свинец продавать одним сим горцам, от коих будут братца руды по небольшему числу дозволить, и они б тем уверились и поощрились к носке лутче. /л. 755/ Я теперь, желая видеть настоящее основание сего дела, отправил туда ж ротмистра Батырева и с приехавшим старшиною, коему при отпуске подарил три аршина сукна на три рубли на шездесят копеек, да денег десеть рублев для разных к ево надобности покупок, писал ко всем куртатским старшинам, особо ко одному значущему в репорте Батырева Батыгирею Иесееву со увещеванием, дабы они ево уговорили, и он бы претензию во убивстве брата оставил забвению как учиненную казаками не нарочно, и приехал бы в Моздок, а моздокскому каменданту предложил ево приласкать и уговорить, обещевая и кости умершаго аманатчика отдать. Еще ж и к чимтенским старшинам и народу писал, чтоб по обещанию вступили в протекцию России, по присяжному листу присягнули и дали аманат, были в верности, обнадеживая высочайшею милостию, как все они к сей вновь начинаемой коммисии нужны, не упоминая им ничего о ней, обещевая и во всех с Малою Кабардою ссорах премирить и в требуемом зделать удовольствие, припомня всем и то, дабы положенную, подать из древности естли платят кабардинцам, отдавали беспрепятственно как бы и сих не встревожить, ибо они дают в год з двора по барану, и для того только дабы сами у них кабардинцы не воровали. И от других защищали.

Батыреву ж и еще приказал не таким образом, как прежде чинили тайно, а явным образом скрывая только то, что ему поручено от главной команды, но бутто собственно при способном случи увидав руды спросить при всем обществе, что за вещь, и могут ли они ему несколько пуд достать, якобы для домашнего ево убора. Когда принесут спрашивать будут ли большим числом /л. 756/ доставлять в Моздок или осетинское подворье к продаже желающим купить, за какую плату, примечая, охотно ль все примутца или некоторые будут негодовать и других от намерения отводить почему сие предпримут, не будут ли предсказывать себе какой опасности, и при подающемся случи набрать мест ис трех или четырех не верховой, а из средины ис каждаго пуд по пяти и нанять перенесть до подворья. А там положить на арбы и привесть сюда. [266]

Но естли сие ваше высокопревосходительство соизволите опробовать, то следует горную команду перевесть в Моздок, где и дело производить способнее по довольности там леса, а здесь ево совсем нет и взять негде.

Что ж следует до упоминаемых в указе государственной Коллегии иностранных дел киштинцов, то сей народ называетца ингушевцами, и теперь требуется от них аманат по произшедшим некоторым в них развратам, о чем пред сим особым вашему высокопревосходительству от меня репортом донесено. И естли в их местах руды еще неизвестно, а будущею весною и там осмотр учинить, не примину якоже теперь за глубокими снегами сего зделать неможно. Так равно и в те места откуда руды достать, пригласить их к работе и переноске совсем нельзя и произойдут великие между ими и жителями ссоры и убивство. Да и они совсем к тому в чужем месте не приступят.

И так, донося о сем, имею ожидать вашего высокопревосходительства апробации.