№ 67

1768 г. сентября 13. — Описание С. Вонявиным месторождений цветных металлов в Осетии, составленное для Берг-коллегии [185]

(Датируется на основании других документов: АВПР, ф. Осетинские дела, оп. 128/II, д. I, лл. 733-738 )

/л. 698/ ОПИСАНИЕ НАЙДЕННЫМ В ОСЕТИИ СЕРЕБРЕННЫМ ПРИЗНАКАМ

1. По приезде, моем в Кизляр я увидал в оном первой металичеекой признак железа в наносном рекою Терком песку, которой при том сверх железа уверял селенитовыми своими частицами и о дорогих металлах, что они должны быть конечно в вершине реки Терека или впадающих в оную других речках. Сии признаки хотя и обнадеживали меня в желаемом моем случае о прииске вверх по Тереку дорогих металлов, однако при том наводили и сумнение впадающими в оную другими реками, что для того старался я во время моего осмотра брагунских теплых вод посмотреть, прежде устье реки Сунжи, впадающей против казачьего городка Шадрина в Терек с тем, что нет ли и в ней таких же металлических признаков, которыя находятся в Тереке. Однако оных нашлось больше в последней, нежели в первой реке.

2. Сему подобно уверяли меня о дорогих металлах произхождением своим показанныя брагунския горячия и червленския нефтяные колодцы, лежащия по край тех хребтов, которыя начинаются почти от устья реки Сунжи и склоняются в западную сторону почти паралельно вверх по Терку, что видеть можно на приобретенной при сем примерной карте ⁵³. До мест старинных жилищь Джулата ⁵⁴ и Татартупа, а от оных /л. 699/ по другую сторону Терека Большою Кабардою и далее к Черному морю. Ибо склонение оных простирающихся хребтов (Сни так называемая Брагунских теплых вод и нефтяныя Червленская хребты, сами по себе хотя совсем безнадежны дорогими металлами, однако путь-показывают к лучшим для приискивания металлов местам как то в вершинах рек Малка и впадающих в нее потом Баксана, Чегема, Черека и Ургофа ) от главных снежных гор и материи особливо железистая и серная, как мне случилось видеть при Брагунском и Червленском горячих колодцах, подкрепляли мою вероятность и придавали тем больше охоты для сыскания других металлов, чем ближе я подходил к вершине реки Терка.

3. Таких примечаниев держался я крепко в приезд мой в Осетию. И между тем как приехал к старому жилищу Татартупу, которой лежит вверх по реке Терку по течению ее на левой стороне, подле гор, простирающихся от нефтянаго Червленскаго колодца, то неподалеку от онаго вверх же по Тереку, по впадщей в оную речке Аксу или Белой, нашел между каменьями в воде признак набогатой серебряной руды. Потом в первой же проезд чрез реку Ердан и как приехал к речке Фоке, то нашел в оных и нарочито богатые признаки серебряной руды. /л. 700/

4. Итак надежда моя больше ободрилась, когда я приехал [186] июня 28-го дня в осетинской монастырь (Здесь сделано примечание С. Вонявина: До монастыря разстояние и положение места от Моздока, а особливо от Червленова городка я довольно уверен, что вашему превосходительству и без меня уже давно известно, почему я об оных здесь и упоминать нахожу за излишнее сверх примерной моей карты ), который лежит, как: довольно известно, по край гор близ Барукиных кабаков. Между тем с посланным со мной ротмистром Киреевым приласкались к Барукиным узденям. И как самому Малой Кабарды владельцу Батоке, которые между посторонними разговорами объявили довольно известное в их кабардинских местах по речке Кунделеи унгушевское железо, котораго пробу как от них, так и самому по возвращении из Осетии случай был удобной достать кусочки тех руд в показанной речке Кунделе.

5. Посему желание мое было больше и мысли прирастали чтоб ехать лучше прежде вверх по речке Фоке, а, потом и по Ердане вниз обратно. Итак, 30-го июня поутру отправился я вверх по речке Фоке гористыми и лесными местами до горскаго жилища, называемаго по речке, на которой оное стоит Керчь ⁵⁵.. Куда приехал уже в вечеру, Сие местечко Керчь хотя отстоит разстоянием от осетинскаго монастыря и не далее как на одне бы полдни было езды (что я обратным проездом речкой Фокой приметил).. Однако лукавством провожатаго Барукиных /л. 701/ кабаков узденя проведены = воровскою их околичною й трудною по горам до местечка Керчь дорогою.

6. Июля 1-го дня поутру поехал из Керчей вниз по речке называемой по оному же жилищу до ея устья, впадающаго в речку Фок, до котораго разстояния будет от жилища около пятнадцати верст. По сторонам же той дороги следовательно и речкой Керчью растет довольно лесу годнаго (Здесь сделано примечание С. Вонявина: До монастыря разстояние и положение места от Моздока, а особливо от Червленова городка я довольно уверен, что вашему превосходительству и без меня уже давно известно, почему я об оных здесь и упоминать нахожу за излишнее сверх примерной моей карты ) для огромнаго строения. Потом от устья, речки Керчи поехал вверх по речке Фоке, где также растет по обе стороны оной годной к строению лес верст на десять.

По окончании сего оказались признаки серебряной руды, называемой шпат, а местами и самая богатая бленгланцовая и частию шиферная свинцовая руда. И продолжилась голыми гористыми местами до самаго Хуртатскаго жилища, куда приехал напоследок уже ввечеру.

7. В показанных Хуртатах как я был один день, то не столько я прельщался положением тамошних гористых, мест, как /л. 702/ строением горских их жилищ, особливо что в их башнях, полатах и пашенных загородах как видно по нужде, а не для украшения закладены в стенах камни, содержащия серебро и свинец.

8. Третьяго числа июля поутру поехал из Хуртат по той же стороне реки Фоки и по тому же голому кряжу гор, по которому и приехал к речке и осетинскому жилищу Коора. Между тем [187] признаки серебра и свинца продолжались даже до самой вершины речки Коора, которая впадает в речку Фок. Разстояние же местечка Кооры от Хуртат состоит по примерному положению около дватцети верст.

9. Четвертаго числа июля поутру поехал из местечка Кооры поперек тех голых гор, которыя простираются от Хуртат вверх по речке Фоке к ерданским жилищам, называемым Лагирям, до которых разстояния от местечка Кооры, например, около пятнадцати верст. В проезд же за случившимся в тот день дождем ничего особливаго не нашел, как только что свинцовыя и серебреныя признаки.

Годной лес на строение, которой растет от самого осетинскаго монастыря вверх по речке Фоке и Керчу, состоит по большой части из чинарнику, карагуча, дубняка и других крепких дерев, которой длиною около десяти и более сажен, а толщиною в диаметре или в отрубе аршин и толще бывает. /л. 703/

10. По приезде же в показанные Лагери к реке Ердани между протчим случилось быть известну как приласкались мы с посланным со мной ротмистром Киреевым к тамошним усердно желающим выходить к Российским границам для поселения старшинам, то некоторый из них между посторонними разговорами выговаривались, что свинец и серебро хотя и есть неподалеку от их жилищ, однако они будто боятся из таких мест оной доставать, потому что почитают ⁵⁶ оныи места больше за святость (Здесь сделано примечание С. Вонявина: За святость такие места почитают они потому, что будто некогда один знаюсчей химическое дело человек ис кабардинцов взял из Ерданских мест несколько серебреной руды и по сплавлении оной после сам в скором времяни и умер, которой, смертию навел страх и другим тамошним народам. Однако сей вымысел больше надобно думать для того, что они боятся такия дорогия свои места другим народам объявить для тесных своих жилищ ).

11. Пятаго числа июля на другой день собрались в то жилище, где мы пристали из дальних по реке Ердану Лагерских жилищ старшины и объявили ротмистру Кирееву с большею горячностию свое желание с тем, что они намерены выдти для поселения к Российским границам, которых числом будет тысечь до шести и более. И при том напоминали, что они в таком их намерени на Российскую сторону будут и надеяться такое их из дальних ердагиских жилищ собрание, к которым бы надобно еще ехать для сыскания металлических признаков удержало и меня далее вверх по Ердану ехать, потому что пришедшия /л. 705/ из дальних оных мест старшины о ловле диких баранов, которыми приказано было от господина генерала-майора астраханского губернатора и ковалера Бекетова сыскание металлов прикрывать нынешним летним временем совсем отказались, следовательно и нам с ротмистром Киреевым во оных Лагирях [188] жить и далее ехать оставалось совсем неможно и сумнительно.

12. Между тем, покуда я жил в Ерданском, жилище Лагира осматривал и примечал положение того голаго кряжа, на котором стоит и Хуртатское жилище, что оной простирается еще и далее вверх между обеими показанными речками Фоком и Ерданью, и о металлических признаках и бес показателей уверяет нарочито довольно.

Сему однако в доказательство послужили мне два человека из тамошних осетинских жителей при случае посторонних разговоров, ис которых первой показывал вверх по реке Ердану, склоняющееся от показаннаго Хуртатскаго голаго кряжа то место, ис котораго они свинец достают для собственных своих нужд, а другой хуртатской житель Алеука Цалеков, которой объявил бленгланцовую же серебряную руду вверх по речке Фоке, повыше впадающаго в оную устья речки Кооры, например, в семи и менее верстах, которую надежду доказывают их каменныя жилища и пашенныя загороды. Так что они и сами между собою догадываются и признают, что те светлыя каменья не простыя, но выбрать из стен своих башен и полат, зделанных их предками, опасаются и боятся. Он же, Цалеков, при обратном моем проезде чрез Хуртаты, принес мне за две рубахи холста богатой бленгланцовой серебряной руды фунтов до десяти, взятой /л. 706/ поблизости их жилища и пашен, который они имеют на показанном голом кряжу, простирающимся между Ерданью и Фоком. Сверх того уверял, что и по правую сторону речки Фоки, то есть между оной и Кицылом против жилища Хуртат, таких признаков серебряной руды находится довольно, чему и самое положение места и материя в горах весьма соответствует, как мне случилось видеть в обратном проезде из Лагерей в притекающих из оных гор речках.

13. Между довольным же количеством серебряной бленгданцовой руды, случилось мне надти при обратном моем из Лагерей проезде признак и золота в одном ис показанных же голых гор косогоре, склоняющемся к небольшей речке, которая протекает в Ердань на разстояние верст около шести. Однако такой признак золота по бедному своему содержанию важным быть до времени не признаю.

14. И наконец нахожу за излишнее описывать обратной мой проезд, потому что я /л. 707/ тою же дорогою ис показанных Лагирей следовал, которою к оным из монастыря приехал. Но только что от Хуртат ехал назад почти до самого монастыря с переменою вниз по обе стороны речки Фоки, а не по горам так, как выше сего в «5» упомянуто. Примерное же разстояние от Лагерей до монастыря, естли безостановочно ездою положить, то не более будет как на полтора дни езды, а особливо весною и осенью может быть еще и скорее, потому что в сии времена воды в реках гораздо меньше, нежели ныне бывает. Такой переезд от монастыря до Лагерей еще ближе должен быть по [189] примерному моему положению рекою Ерданью, которою и мне весьма хотелось обратно проехать, но за многоводием в нынешнее время и от того сильной быстрины весьма трудно переехать.

Опубл.: Материалы по истории Осетии, т. I, Орджоникидзе, 1933, с. 208-214.

Комментарии

53. К «Описанию найденным в Осетии серебряным признакам» была приложена карта Осетии. Однако на ней были нанесены схематично только бассейн реки Терек (предгорная часть), Куртатинское и Алагирское ущелья, т. е. районы, в которых побывала экспедиция С. Вонявина.

54. Джулат — древнее городище, расположено на территории современной Кабардино-Балкарии, у верховьев реки Коян (см. Г. А. Кокиев.» Некоторые исторические сведения о древних городищах Татартуп и Джулат. Записки Северо-Кавказского горского научно-исследовательского института Т. II., Ростов-Дон, 1929).

55. Керчь — современное Карца, расположенное в Куртатинском ущелье Северо-Осетинской АССР.

56. Как видно, из Куртатинского ущелья экспедиция, перейдя перевал Кора, вышла в Алагирское общество. В беседах с осетинами Степан Вонявин выяснил, что в Алагирии имеются свинец и серебро, однако рудные месторождения, как говорили ему старшины, «почитаются» как святые и туда «боятся ходить». Они также рассказывали С. Вонявину, «будто некогда один, знаюсчей химическое дело человек, ис кабардинцов взял из Ерданских мест несколько серебряной руды и по сплавлении оной после сам в скором времени и умер». Не подлежит сомнению, что осетины, к которым обращался Вонявин с вопросом о «красивых камениях», стремились выдать рудные месторождения за святые лишь, из желания скрыть их от постороннего, глаза, поскольку в Осетии не было случая, чтобы святилище было расположено в местах, где добывали руду. Впрочем, сам Степан Вонявин понимал, что_: «сей вымысел больше надобно думать для того, что боятся такия дорогия свои места другим народам объявить» (см. док. № 68).