№ 14

1766 г. марта 21. — Донесение игумена Григория кизлярскому коменданту о деятельности Осетинской духовной комиссии в Осетии и Ингушетии [52]

/л. 885/ КОПИЯ З ДОНОШЕНИЯ, ПОДАННАГО К ГЕНЕРАЛ-МАЙОРУ И КИЗЛЯРСКОМУ КАМЕНДАНТУ ПАТАПОВУ ОСЕТИНСКОЙ КОМИСИИ ОТ ИГУМЕНА ГРИГОРИЯ МАРТА 21 ДНЯ 1766 ГОДА

1745-го по указу святейшаго правительствующаго Синода духовные персоны архимандрит Пахомий, игумен Христофор, игумен Николай, иеромонах Ефрем для проповеди слова божия осетинскому народу и для кресчения оных определены в Осетию. А при оных духовных персонах, служителей никово не было. И с собою взять таковых не отыскали. Я ж тогда находился в свите покойнаго преосвященнаго Иоанна Маглинского в жалованье дьячковском, и по ревности моей к непросвященным народам, чтоб оказать добросовестные заслуги, оставя жалованье, из свиты покойнаго преосвященного Иоанна Маглинского по своей воли вступил с вышеписанными духовными персонами сначала их определения от 745 года в дьячковскую должность, где и служил два года и исправлял оную дьячковскую должность без жалованья.

А в 747-м году по желанию моему пострыжен я в чин монашески и посвящен во иеродиакона. И будучи во оной должности обучился осетинскаго разговора, и был во всяких переводах и вспоможени при духовных персонах з два года без жалованья ж.

После чего вышеписанные духовные персоны, усмотря необходимую во мне надобность для проповеди слова божия ко осетинским народам, в 749-м году удостоили меня во иеромонахи, в которой сан покойным архиепископом Иоанном Маглинским в Кизляре и посвящен, и со онаго 749 по 752-й год при оной комиси служил /л. 886/ в должности своей охотно тож без жалованья.

И с самого начала ж моего в сию комисию вступления по знаемости моей осетинскаго разговора почти безвыездно для проповеди в том народе слова божия продолжался, снося по непроходимым горам в переходе из жилища в жилище трудности (и чрез проезды по горам многократно по крутости) и высоте оных с них упадал, от котораго разбития моих членов как небезызвестно и вашему превосходительству стражду и поныне болезньми.

И по той моей бытности у проповеди слова божия окрещено мною из осетинскаго и киштинскаго народа мужеска и женска пола до семи сот душ единым моим старанием и по приласканию их к тому из собственнаго моего кошта, кроме протчих находящихся при оной же комисии духовных персон, о чем и правительствующему Синоду ис посланных от покойнаго архимандрита Пахомия ведомостей довольно известно.

А во свидетельство того имею я и данной мне народной атестат, с котораго перевод на российском языке при сем представляю. [53]

А в 756-м июля 15-го дня в бытность мою при проповеди слова божия в Осетии приехали ко мне по соседству киштинские старшины и просили меня, дабы поехал я в народ их, где еще проповедь христианская ни от кого не происходила. Куда приняв силу животворящего креста господня въехал в селение киштинское и помощию спасителя нашего на первой случай из старшин и подлаго народа окрестил немалое число мужеска и женска пола душ людей, которые в вышеписанном же числе кресченых мною состоят, и будучи тамо собрались все старшины и протчей народ и учинили по предводительству моему к верному /л. 887/ ея императорскаго величества подданству по должности христианскаго закона присягу. И просили, чтоб под протекцию ея императорскаго величества приняты были и счисляемы как и состоящие в российском подданстве чеченцы. Потому что те чеченцы с вышеписанным народом имеют смежность и единой разговор. А других народов в ближности не имеют.

А наконец в бытность мою и в прошедшем лете для проповеди ж слова божия в Киштеции во упражнени времени святаго креслення тех народов в подтверждение прежде учиненной при мне о верноподданнической своей ея императорскому величеству должности присяге паки тое присягу учинили, которые меня и просят, пока они могут путь свои к переселению в малом числе людей в Моздок открыть, для того б их от нападения и напрасных обид от кабардинцов защитить и в случае перехода их прикрывать людьми военными.

Во время ж принятых мер в прошлом 758-м году для усмирения и наказания отложившихся от подданства всероссийской империи чеченцов находился я от покойнаго архимандрита Пахомия (которой тогда обретался в Кизляре) в Киштецы и по общему согласию как от генерал-майора Фрауендорфа, так и от архимандрита Пахомия прислано было ко мне письмо, дабы из знатных старшин для некоторой интересной надобности привес я с собою в Кизляр, ис которых старшин несколько человек моим старанием в Кизляр представлено было. И оные с подвластными своими отправлены были ж в Чечни к генерал-майору Фрауендорфу и употреблены были тамо в действо против чеченцев ¹⁴.

А в прошлом, 762 году /л. 888/, за многие мои по оной комиссии заслуги по рекомендации покойнаго архимандрита Пахомия и по удостоинству находящихся при оной же комисии духовных персон по указу святейшаго правительствующаго Синода преосвященным Мефодием епископом астраханским и ставрапольским произведен я во игумена, в коем чину и поныне нахожусь и получаю жалованья в год по сту по дватцати по пяти рублев.

При бытности ж вашего превосходительства в прошлом 765-м году в разных месецах и числах по сообщениям ко мне от находящагося в урочисче Моздоке господина полковника Гака препоручаемо мне было: [54]

1-е. Дабы в бытность мою в богоугодном деле и обрасчени в проповеди слова божия и кресчения тамошняго непросвященнаго осетинскаго и киштинскаго народа внушить и приводит их к переселению в урочисче Моздок, показывая ласкательствы.

2-е. Для обучения догмат и артикулов христианскаго закона старатца малолетних детей как осетинских, так и киштинских уговаривать на отсылку в Моздок.

3-е. И ежели имеется в тех местах золотые и серебреные руды и протчие куриезные вещи, доставать для отсылки к астраханскому губернатору, и в протчем во всем, что касается в пользу империи прилагать попечение, за что могу получить ея императорского величества благоволение.

И по тем ево, господина Гака сообщением, я возможное попечение прилагал и вашему превосходительству доношу:

1-е. В прошлом, 765-м году, во время бытия моего и упражнения во оном народе прошедшим летом окресчено мною как осетинскаго, так и киштинскаго народов далее двух сот пятидесят душ, /л. 889/ два сверх же сего, сколько слабая моя возможность допустила, из того народа восемь семей к переходу на Моздок склонил, которые и действительно уже переселились, да и протчих к тому склоняю. Но токмо с начала определения во оную комиссию духовных персон находилось довольное число, и подавали друг другу во всяком случае вспомоществование, и во время приезду осетинцов и киштинцов, которые обучались закона христианскаго, пищею довольствовали во обще по обычаю их. А ныне по простираемому от меня по насылаемым ко мне в силу ордеров вашего превосходительства от господина полковника Гака сообщениям к тем народам ласкательству к переселению в урочисче Моздок наивсегда приезжает ко мне людей, которых принимая, нахожу себя недостаточно для содержания их больше потому, что духовных стало быть мало и однем моим жалованьем как и покойнаго архимандрита в казне остается исправиться и всем снабдить не могу.

2-е. Школьники осетинские три нации на собственной свой кошт нами обучены, ис которых один произведен во диакона, а двоя к тому приуготовлены. И в бытность мою ныне в Осети отдали еще мне старшины для обучения детей своих, а имянно Дигорскаго уезду знатной старшина Черкесидзевой фамили ¹⁵, которой и подвластных у себя людей имеет немалое число душ. А другой Захинского уезду, которых содержу и обучаю на собственном же своем коште. А сверх оных хотя и многие имеют желание как осетинцы, так и киштинцы отдавать детей (В тексте ошибочно написано «дей» ) своих мне ко обучению, но мне на собственном своем коште содержать их нет силы, ибо отдают мне оне на таком /л. 890/ основани, [55] дабы где я обращаться буду, чтоб и их дети находились при мне. А государственной Коллегии иностранных дел указом велено обучать их в Моздоке, что гораздо б не худо, но понеже по моему мнению видится быть способнее, и чтоб к лутчему оное со временем служить могло, ежели б во время жаров были и обучались бы в построенном близ Осети подворье ¹⁶, где для обучения имеются при мне в комиси достаточно знающие российской и грузинской грамоте читать и писать, також и разговоры осетинские люди, в разсуждени чего и потому что приезжают наивсегда как осетинцы, так и киштинцы ко мне и будут видеть употребляемое обучающихся грамоте детей своих старание, кажется оне возимеют внутреннее и искреннее желание, наиболее и охотнее станут отдавать ко обучению детей своих, и со времянем лехко можно будет исподоваль совсем без выезду обучать их в Моздоке, а как летом тем мальчикам по непривычке к воздуху несколько будет наивсегда в Моздоке быть, то не разсудитель ваше превосходительство так определить, чтоб оне май, июнь, июль и август месяцы при мне продолжались в Осети, где отцы их ближей будут видеть, а протчие в году месяцы учились в Моздоке. Чрез что и отцам их надежнее будет, ибо отлучить их наивсегда в Моздок для непросвященного народа видится быть неудобно, потому что кабардинцы тот час станут им внушать, бутто их взяли в аманаты, а ныне мне отцы отдают в надежде той, что я из своих рук в другое место не отдам, а мое пребывание самое лето должно быть в Осетии, а протчее время — в Моздоке, где я в обоих /л. 891/ местах всегда при тех мальчиках буду и отцы ни о чем не усумнятся.

Что же касается до золотых и серебреных руд и протчих куриезных вещей, оных имеется в горах довольное число в Осети, которые места мне чрез приятелей показаны и действительно я их знаю, токмо по неискуству нашему ко оному металлу узнать неможно, то во оном случае не соблаговолено ль будет куда надлежит представить, чтоб к тому искуснаго человека под видом духовнаго чина ко мне прислали, которому я все оные места и показать могу.

И так о всем оном вашему превосходительству сим писменно извещаю, и что к сему вами разсудится полезнейшаго, то состоит в разсмотрении вашем, а я прошу ежели мне в Осетии и паки пребывать и с стороны Моздоцкаго заселения должность необходимо подзывом осетинцов и препровождением в Моздок исполнять, также и школу в моем ведении в обоих местах иметь, разсмотря мои недостаток, меня снабдить ка такие содержании, как разсуждено будет по всем известным вашему превосходительству обстоятельствам, как и о том вам же известно, сколь я в тамошнем народе противу всех кредита имею и как я с ыстенным по долгу моему монашескому в прошедшее лето необнятным трудом будучи там при комисии первым человеком упражнялся. [56]

АВПР, ф. Осетинские дела, оп. 128/II, д. 1, лл. 885-891. Копия.

Комментарии

14. Имеются в виду события, происшедшие весной 1758 года, когда русское правительство, чтобы «усмирить» чеченских старшин, отложившихся от России, направило в Чечню военную экспедицию под командованием генерал-майора Бековича-Черкасского. В экспедиции участвовали также ингуши, которые, по словам ингушского старшины Авраама Пахомиева, «в Чечень приехали до 80 человек и во время баталии нами возможно было ревностные к службе е. и. в. услуги оказали» (см. также: ЦГАДА, ф. 259, оп. 22, д. 1575, л. 1038 об; Русско-осетинские отношения в XVIII веке, т. I, Орджоникидзе, 1976, с. 418-419).

15. «Черкесидзевой фамилии», по-осетински «Царгасата» — феодальная фамилия, господствовавшая в Стыр-Дигории (в Западной Осетии). В феодальных легендах указывается, что Царгасата — выходцы из далекой страны за Черным морем, откуда якобы их родоначальник прибыл в Стыр-Дигорию вместе со своим братом Шарвошем.

16. «Осетинское подворье» встречается и как «Осетинский монастырь», было расположено у выхода из Куртатинского ущелья, несколько севернее современного осетинского селения Дзарикау, на берегу реки Фиагдона. Подворье состояло из церкви и избы, в которой жили члены Осетинской духовной комиссий. Здесь же располагалась вооруженная охрана из линейных казаков. Подворье служило также в качестве своеобразного перевалочного пункта между, русской пограничной линией ь Моздоке и Осетией. Оно было разрушено в 1769 году во время набега осетинского старшины Бахтыгирея Есиева (см. об этом же комментарий № 63).