№ 92

1749 г. декабря 1. — Устное донесение казака Гребенского войска Петра Сонкина генерал-лейтенанту А. П. Девицу о поездке в Осетию за грузином Отаром ⁶¹

/л. 221/ 1749 года декабря 1 дня. Посыланной от генерал-лейтенанта и кавалера Девица Гребенского войска за старшину, казак Петр Сонкин во Осетию, в конвое с архимандритом Арсением прибыв, объявил следующее.

Отправился я ис Кизляра минувшаго октября 20 дня в конвое с архимандритом Арсением во Осетию и при мне казаков 19 человек, и ехали до речки Курп 9 дней и, перешед тое речку, у одной арбы подломилась ось, на которой онаго архимандрита лежала рыба и протчая.

Чего ради для зделания той оси оставил я 3-х человек казаков, а я, взяв ось, привез к той телеги, наперед же для остановления всего обозу послал я одного казака Щедринской станицы Тимофей, а чей сын не знаю, которой по прибыти к тому архимандриту, стал говорить, чтоб остановился, покаместь ось подделают, точию он его не послушал, и того казака за то хотел бить, почему я, видя, что обоз не останавливается, дабы между тем от горских народов не учинилось нападения, /л. 221об./ оставя 3-х человек казаков для зделания оси, поехал к архимандриту, и как к нему приехал, говорил, чтоб остановился.

Точию не остановился, причем и меня бить хотел же, а как я ево догнал и где казаки с арбою оставлены, разстоянием [215] было верст з 20 и просил ево, архимандрита, чтоб он меня отпустил за оставленными казаками. Точию он меня не отпустил и притом сказал, что казаки не пропадут и взять их некому, причем уже и ночь наступила и с ним, архимандритом, я начевал. А по утру, не ожидая нас, он, архимандрит, с армянами, которыя ехали в Грузию, наперед во Осетию поехал. А я, сам третей, с казаками возвратился назад за оставленными казаками и приехал на то место, где казаки остановлены были, которых уже на том месте нет, а стоит одна арба, почему я ехал следом и приехал, где стоит Малой Кабарды /л. 222/ владелец Баток, точию уже владельца на том кошу не было, и тот день мы онаго владельца не нашли, и где был, не знаем. И приехали той же Малой Кабарды к узденю Анзорову, которыя на том месте топчут проса, у которых сидит один их канак и сказал, что он приехал Малой же Кабарды владельца Алдигирея Килексанова ис кошу и объявил нам, что владелец Баток гонял в погоню за воровскими людьми 6-ю человеки, токмо не догнал. Чего ради поехали мы в деревню оного Батока, в которой он, Баток, был дома. И того владельца мы звали, чтоб он, Баток, по их обыкновению след отвел или тех казаков отдали, на что он сказал, что того следу отводить не едит, ибо де по тому следу ходят их бараны и весь затоптали, а за ворами де он, Баток, гонял точию, не догнал, за которыми де ворами владелец и Канчука ездил же. Почему мы поехали на кош к помянутому владельцу Канчуки и спрашивали ево, что он гонялса за ворами, на что он объявил, что он в погоню не ездил и не знает /л. 222об./ чего ради я вторично ездил ко владельцу Батоку и о том ему объявил. На что он мне сказал, чтоб я ехал во Осетию к архимандриту, а как назад поедет, чтоб к нему заехал, тогда де он обо всем ответ даст, от котораго мы поехали к архимандриту и по прибытии начевали 2 ночи. Имеющихся при мне 10 человек казаков отпустил назад, где, едучи, приказано от меня было о пропалых казаках разведывать, а сам и при мне казаков 6 человек поехал в дом архимандрита Пахомия, где, будучи у своих знакомых, тамошних жителей спрашивал о грузинце Отаре, которыя мне объявили, что оного Отара там не имеется.

А по письмам де архимандрита Арсения за 3 дни до приезду моего отослан в Грузию, в котором доме, где архимандрит Пахомий жил и архимандрит Арсений находился, к которому я пришел и просил, чтоб он того грузинца отдал, котораго /л. 223/ от генерала-лейтенанта приказано взять. Почему он, архимандрит, имеющаяся там попа Григория по-грузински спрашивал, где тот грузинец, почему оной поп объявил, что оной грузинец назад тому недели с 3 поехал в Грузию для привозу матери своей. И по подлинному моему [216] разведыванию, что он до приезду моего за 3 дни уехал, почему я и в погоню, наняв тамошних знакомых, поехал, не объявляя о том, что за грузинцом в погоню, а объявил, что мне в горах свое дело есть. И ехал 3 дни и приехал к называемой Черной горе, точию тот день выпал превеликой снег, так что лошади по брюха и чрез тое гору проехать было неможно, где тамошния ж мои знакомыя объявили, что оной грузинец тот же день проехал чрез тое гору, ибо де тогда еще, как он ехал, снегу не было. И те мои знакомыя объявили: ежели б не снег выпал, /л. 223об./ то б они ево догнать могли, почему я и возвратился обратно к архимандриту Арсению и о всем том ему объявил, что оной грузинец за 3 дни до моего приезду услан, а не чрез 3 недели.

Чего ради он, Арсений, меня просил и обещал мне дать один черкеской чекмень, чтоб о сем генерал-лейтенанту не доносил, причем и казаки со мною были, точию я чекменя не взял. А говорил мне поп Григорий, что он к рождеству или к богоявлению приедит, токмо уже я не дожидался для того, что превеликой снег, паче самим и лошедям корму достать неможно, поехал обратно но и, едучи по дороге, заехал ко владельцу Баток-беку, который мне сказал, когда де ево братья кабардинския ж владельцы соберутся, то де либо казаков отдадут или воров, чтоб для того нарочных прислать к ним понеже у них /л. 224/ обыкновение такое, что владельцы и их подвластные все стоят в степи на кошах и ездят для воровства и битья зверей, от котораго я поехал в Кизляр, куда и прибыл сего числа.

Василий Чириков.

Комментарии

61. Отар являлся членом Осетинской духовной комиссии. Когда русское правительство просило астраханского губернатора проследить за Пахомием и, не вызывая подозрений у местного населения, доставить его «под крепким караулом» в Астрахань, Отар был рекомендован в качестве тайного надзирателя. Как оказалось позже, Отар был связан с Каихосро и Николаем Махотеловыми, мешавшими развитию русско-осетинских отношений. Узнав об этом, кизлярский комендант А. П. Девиц пытался схватить Отара, для чего и направил казака Гребенского войска Петра в Осетию (см. док. № 74, 94).