№ 125

1761 г. марта 27. — Сообщение о прибытии Теймураза в Петербург, об аудиенции царя с канцлером Воронцовым, о получении из Грузии новых сведений о междоусобице в Закавказье и Персии

/л. 304/ В Санктпетербурге марта 27 дня 1761 года (Публикуемый документ, вместе с запиской (см. л. 302), 29 марта был отослан в Типографию Академии наук для печатания в приложении к “Санктпетербургским ведомостям” (25 экз. на русском, а 10 экз. на немецком языках); русский текст (см. л. 303) напечатан с сокращениями (пропущены места, перечеркнутые в подлиннике)). В прошлом 1760-ом году выехал из Грузии в Российские границы грузинской владетель его светлость Теймураз [427] Николаевич с небольшею свитою своих собственных людей и просил о допущении его к высочайшему двору е. и. в., предъявляя, что он возымел намерение приехать сюда единственно по единоверию и по особливому высокопочитанию своему для поклонения е. и. в. всероссийской, [яко христианнейшей государыне] (Слова, взятые в квадратные скобки, в документе перечеркнуты), последуя в том как родителю своему, так и другим предкам своим, приезжавшим для того ж поклонения к российским монархам. И как е. и. в. на приезд его светлости сюда дозволила, /л. 304 об./ то он 19 сего марта и действительно в Санктпетербург прибыл с свитою своею, состоящею в 76-ти человеках; и того ж числа прислал первого из знатнейших свиты его особ сердаря князя Цицианова к его сиятельству канцлеру графу Михайлу Ларионовичю Воронцову с обвещением о прибытии его, прося о назначении ему времяни, в которое мог бы он к его сиятельству приехать для отдания первой своей визиты; в соответствование тому его сиятельство канцлер посылал к его светлости Коллегии иностранных дел секретаря Бакунина с поздравительным комплиментом.

А 21 марта посланы были от его сиятельства канцлера к его светлости владетелю для него и чиновных его людей /л. 305/ три кареты, заложенные цугами; почему он в 4 часа по полудни с чиновными его шестью человеками, препровождаемы будучи определенным к нему приставом надворным советником князем Амилахоровым, к его сиятельству канцлеру и приехал. [У лесницы встречен был он двумя КИД переводчиками; а в антикамере двумя секретарями; пред аудиенц камерою встречен его сиятельством канцлером. По входе в аудиенц камеры первой отзыв того владетеля состоял в засвидетельствовании чювствительнейшей его благодарности за оказанную к нему высочайшую е. и. в. милость и щедрость, а притом повторил, /л. 305 об./ что его светлость приехал единственно для поклонения е. и. в. и желает усерднейше подвергнуть себя к стопам ея величества, просил о исходатайствовании на то ему высочайшаго ея позволения и благоволения. Его сиятельство канцлер, приняв то на доношение е. и. в., обещал с своей стороны уведомить его, когда ея величество соизволит допустить его на аудиенцию. По окончании же разговоров препровожден он в квартиру тем же порядком.] (Слова, взятые в квадратные скобки, в документе перечеркнуты)

25 числа его светлость приглашен был его сиятельством канцлером к обеду, чего ради посланы были пред полуднем от его сиятельства для того владетеля и чиновных его три кареты, [а по прибытии встречен был тем же порядком как на первой визит и по обыкновенных комплиментах трактован, а потом препровожден до квартиры.] (Слова, взятые в квадратные скобки, в документе перечеркнуты) [428]

/л. 306/ [В протчем] (Слова, взятые в квадратные скобки, в документе перечеркнуты) с прибывшим сего ж месяца 26-го числа к его светлости владетелю от сына его Ираклия владетеля кахетинскаго куриером, получено здесь чрез Астрахань известие из Грузии от 25-го декабря прошлаго 1760-го году, следующее: что как персидской сердарь Пена хан с сыном своим нечаянно напал и овладел ближним к Грузии городом Генжею, то прежней онаго владетель Шах Верди хан с братом своим, едва бегством спасшияся, отдались в защищение Ираклию, которой потому собрав войско пошел в поход с таким намерением, чтобы изгнанного Шах верди хана, яко доброжелательного соседа, возставить по прежнему, /л. 306 об./ в чем ему совершенно и посчастливилось. Не доходя до Генжи за два дни езды и получа о неприятеле подробное известие, отправил он в перед 8 декабря 2000 человек под предводительством грузинскаго князя, придав ему и самаго Верди хана. В городе был небольшой гарнизон, но Пена хан, засевшей близ урочища Шеки Кебель в крепких гористых местах, услыша о наступлении Ираклия, успел ввести туда и прибавок 200 человек; несмотря на то по учиненным от командующаго грузинскаго князя хорошим распоряжениям, взят город приступом, а гарнизон отчасти побит отчасти же взят в полон.

В скоре после того пришел в лагерь к Ираклию при урочище Козакбощалу /л. 307/ с малым числом войска славной авганец Азадхан, который был сам пред некоторым времянем один из сильнейших претендентов персидскаго престола и покорясь его власти, учинил в верности и всегдашнем послушании присягу. Ираклий приняв его, отправил в Тефлис, где и содержит его при себе, а из войска его определил 200 человек в Генжу к Шах Верди хану, по раздроблении остального в разныя места.

В то же почти время присланы к Ираклию из города Иревани поверенныя старшины с дарами и прошением о принятии онаго в свое покровительство, в чем и дано им от сего владетеля торжественное обещание [по словесному объявлению куриера]. (Слова, взятые в квадратные скобки, в документе перечеркнуты)

/л. 307 об./ О персидских обращениях известия гласят, что Хуросанской хан Агмет шах, вступая в Индию с войском, взял приступом знатной город Джиган Абат; что в главном хурасанской провинции городе, зовомом Мешед, и по ныне владычествует Шах Рух, от всех обще за государя признаваемой, к которому, как слышно, усилившейся в Персии сердарь Керим хан куриеров присылал с таким предложением, чтоб его утвердить на престоле иранской державы в разсуждении его [429] родства по отце с прежними шахами сефевиской фамилии, а по матери шахом Надыром.

АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1761 г., д. 1, ч. II, лл. 304-307. Подлинник.