МИРЗА ДЖАМАЛ ДЖЕВАНШИР КАРАБАГСКИЙ

ИСТОРИЯ КАРАБАГА

КАРАБАГ ТАРИХИ

НЕЗАВИСИМОЕ ПРАВЛЕНИЕ ПОКОЙНЫХ ХАНОВ КАРАБАГСКОГО ВИЛАЙЕТА ПАНАХ ХАНА И ИБРАГИМ ХАНА И РАЗНЫЕ СОБЫТИЯ, ОПИСАННЫЕ МИРЗОЙ ДЖАМАЛОМ КАРАБАГСКИМ ПО ПОРУЧЕНИЮ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО ВОРОНЦОВА

Во имя аллаха всемилостивого и всемилосердного!

Безграничная хвала и бесконечное прославление подобают [лишь] создателю всех тварей, который возлагает венец счастия на голову тому, кому захочет, и отнимает его у того, у кого захочет.

И воистину, величие, могущество и счастье — [плоды] его всеобщей милости и извечной щедрости.

Бейт

Решаешь ты — кому рабом, кому быть государем,
Кому захочешь, счастье ты даришь.

После восхваления и прославления создателя земли и неба [следует отметить, что] для сведущих людей не является ни секретом, ни тайной то, что знание и осведомленность в минувших событиях, в положении и особенностях каждого вилайета приумножают прозорливость и приносят пользу. Поэтому прибывший в Шушинскую крепость в 1263 мусульманском году, соответствующем 1847 христианскому году, его высокоблагородие кавалер, полковник Шахамир хан Бегляров родом из Карабага, встретился со мной, своим искренним другом Мирзой Джамалом Джеванширом карабагским, служившим Долгие годы у ханов Карабага, отправляя должность карабагского везира и мирзы, а после их правления исполнявшим все поручения, будучи в числе служащих и чиновников высокого Российского государства; в силу своей доброжелательности ко мне и преданности к господину генералу от инфантерии, кавалеру различных орденов, графу и князю Михаилу Семеновичу Воронцову, — да будет милостив к нему всемогущий аллах! — [62] являющемуся источником милости и щедрот, величественным, благородным покровителем именитых эмиров, защитником знатных и простых людей, наместником, его величества императора, милостивого хагана, падишаха — оплота вселенной, он во время беседы сказал [мне], что его сиятельство [Воронцов!] испытывает большую тягу к знакомству с прошлыми событиями, происходившими в каждом из подвластных ему вилайетов, а также к [имевшим место] власти, могуществу и правом бывших ханов. В случае, если будет написан и представлен взору милостивого главнокомандующего [Воронцова] обстоятельный обзор событий, действительно происходивших в Карабагском вилайете, он будет воспринят весьма благожелательно и заслужит его благословенное одобрение.

Так как, [я] — нижайший, в силу своей искренности и преданности, в особенности из-за благосклонности и милостей его превосходительства, эту возможность услужить считал для себя подлинным счастьем, дабы суметь хотя бы на йоту удостоиться светлого внимания столь великого, благородного, могущественного и милостивого эмира и быть осчастливленным его радостью и милостью, то, уповая на аллаха, изложил без всяких добавлений и убавлений все то, что было истиной, прочитанной мною в старых исторических [книгах], услышанной от сведущих пожилых людей и ставшей мне известной в течение пятидесяти лет моей жизни. Питаю надежду, что эта книга, преподнесенная его сиятельству, будет принята как подарок и зачтена в число моих заслуг [как знак] искренней преданности. «Аллах оказывает помощь и дарует успех».

Эти страницы я разбил на несколько глав; в каждой главе описал [различные] события. [63]

Глава первая

О ГРАНИЦАХ, ДРЕВНИХ ГОРОДАХ, НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТАХ И РЕКАХ КАРАБАГСКОГО ВИЛАЙЕТА

Как написано в древних исторических [книгах], границы Карабагского вилайета следующие:

С юга — река Араке, от Худаферинского моста до Сыных кёрпи, (Сыных кёрпи (по-азербайджански) — «Сломанный мост») что ныне находится на территории магалов Казах, Шамсаддин и Демирчи-Хасанлы. Чиновники Русского государства называют его «Красный мост». С востока — река Кура, которая у деревни Джавад соединяется с рекой Араке и далее впадает в Каспийское море. С севера границей Карабага и Елизаветполя (Тут и в некоторых других местах автор допускает историческую неточность: Ганджа в то время еще не называлась Елизаветполем) [Ганджи] до реки Куры служит река Гёран, а Кура, протекая по границе, доходит до реки Араке. С запада—высокие горы Карабаха, называемые Кюшбек, Салварты и Эрикли.

В минувшие столетия, когда происходили [различные] смуты и изменения, а также в ряде случаев, когда государи Ирана, Рума (Р у м — Турция) и Туркестана завоевывали эти земли, устанавливались новые границы, строились крепости и давались им иные названия.

Карабагский вилайет входит в состав страны Арана, ибо спустя некоторое время после потопа, который произошел при Ное. — да будет мир над ним! — один из потомков Ноя — да будет мир над ним! — завладев и благоустроив эти вилайеты и земли, расположенные между реками Кура и Аракс с городами: Тифлис, Ганджа, Эриван, Нахичеван, Ордубад и находящимися ныне в разрушенном состоянии на Карабагской земле Бардой и Байлаканом, стал управлять ими и назвал их Араном, так как его самого звали Аран [64] Первый город, который был построен в Карабагском вилайете, это — город и крепость Барда, что находится у реки Тертер, в трех фарсахах от Куры. Жители того города в древние времена были то ли армяне, то ли какой-то другой народ. В те времена, когда бывшие халифы Бени-Аббаси [Аббасиды] благоустроили город Багдад, превратив его в Дар-уль-хулафе, и жили там, население того города в 306 мусульманском году, что соответствует 886 христианскому (Тут явная ошибка, ибо 306 год хиджры начался 14 июня 918 г., а закончилась 3 июня 919 г), приняло ислам.

[Вторым] после него был город Байлакан, основанный приблизительно тысяча пятьсот лет тому назад Кубад падишахом, одним из монархов Ирана и Фарса. От реки Араке он прорыл крупный канал в обширную равнину Байлакан, основав там город. В окрестностях его, начиная от реки Кёндалан до реки Гаргар он 'построил села и деревни, определил райятам (Райят —крестьянин, плативший аренду помещику) место для жительства. Всюду создал пашни, пастбища, разбил сады и основал населенные пункты. Название того канала с древнейших времен было Барлас, а ныне он известен как Гёвур архы. До времен Чингиз хана этот город, деревни и канал были благоустроены.

В 635 [1237/38] году войска Чингиз хана пришли и осадили город Байлакан. Через несколько месяцев они, захватив город, предали его жителей поголовному истреблению. Население Карабагского вилайета — магалов и деревень — рассеялось по горам Карабага и Ширвана. Некоторое время этот самый город Байлакан и крупный канал находились в разрушенном состоянии. Когда же Теймур падишах из Туркестана пошел на Румский вилайет и, одержав победу в войне с Ильдрым Баязидом, государем Рума, возвращался обратно, он вновь благоустроил город Байкалан и, собрав много народу, снова прорыл канал ,в город и заново отстроил его.

Таким образом, он [Байлакан] некоторое время оставался благоустроенным. Но во времена сефевидских шахов и Надир шаха этот город при продвижении войск в сторону Грузии и Ширвана вновь был разрушен, а население его рассеялось. [Город] и ныне [лежит] ,в развалинах.

Канал этот [Гёвур архы] поистине большой « весьма полезный. Если в [районе] орошения его водами будут произведены посевы хлеба, риса и других злаков, а также разбиты тутовые сады, то можно собрать весьма хороший урожай: с каждой четверти пшеницы можно получить свыше двадцати четвертей, а с одной четверти риса и проса — пятьдесят четвертей и даже больше. И сеять их нетрудно. [Землю] [65] наилучшм образом обрабатывают двумя быками. Если в районе этого канала, конечно, при соблюдении надлежащего порядка, поселяться пять—шесть тысяч семейств и построят [себе] деревни и села, то они смогут жить очень хорошо в полном довольстве и достатке.

Кроме упомянутого крупного канала, тут имеются еще несколько других каналов, проведенных из Аракса, и если у каждого из этих каналов разместятся деревни по сто—двести семейств, то они смогут жить в достатке, благоустраиваться и извлекать большую пользу от посевов хлеба, риса и хлопка.

Невзирая на то, что с момента разрушения города Байлакана прошло более трехсот лет, все же эти каналы в начале правления покойных Панах хана и Ибрагим хана были благоустроенными, и упомянутые правители извлекали из них доходы. Каналы имеют следующие названия: Кюрек архы, Лувар архы, Меймене архы, Гемичи архы, Сары арх, Аяз архы, Ташгай архы, Хан архы (В переводе А. Берже значится 16 каналов. См. Приложение, стр. 117).

Глава вторая

(Автор в этой главе ограничился лишь описанием вопроса о подданстве Карабагскопо вилайета. Остальные вопросы освещены им в последующих главах)

О ПОДДАНСТВЕ, ДРЕВНИХ ОБЫЧАЯХ И ПОРЯДКАХ КАРАБАГСКОГО ВИЛАЙЕТА

Во времена пребывающих [ныне] в раю сефевидских государей, находившихся в Иране, Карабагский вилайет, илаты (Илаты — кочевые племена), армянские магалы Хамсе (Хамсе — буквально Пятерица), состоящие из магала [магалов] Дизак, Варанда, Хачин, Чилябурд и Талыш, подчинялись ганджинскому беглярбеку. Хотя и до правления покойного Надир шаха среди илатов Джеваншира, Отузики, Баргушата и пр. имелись мелкие ханы, но и все они были подвластны елизаветпольскому беглярбеку. Даже и после того как Надир шах отвоевал Тифлисский, Ганджинский, Эриванский, Нахичеванский.и Карабагский вилайеты, у жителей и войск Рума, Карабагский вилайет в течение короткого времени оставался под властью елизаветпольского беглярбека, а иногда подчинялся азербайджанскому сардару. Среди илатов и в магалах также были ханы и мелиш, которые исполняли государственную службу по поручению азербайджанского сардара. Такое [66] положение существовало до 1160 мусульманского года, соответствующего 1743 христианскому году (1160 г. х. соответствует 1747 г., и Надир шах был убит именно в в 1747 г), когда был убит Надир шах.

Глава третья

О ПРОИСХОЖДЕНИИ ПОКОЙНОГО ПАНАХ ХАНА И ЕГО УПРАВЛЕНИИ В КАРАБАГСКОМ ВИЛАЙЕТЕ

Род покойного Панах хана происходит от Дизакского Джеваншира из оймака (Оймак — нарицательное наименование каждого из родов, входящих в состав племени, а также территории, занятой каким-либо родом) Сарыджаллы, одного из ветвей племени Бахманлы, прибывшего в древние времена из Туркестана. Предки его среди джеванширского племени были известными, знатными, богатыми, благодетельными людьми.

Когда Надир шах покорил Карабагский, Ганджинский, Тифлисский и Ширванский вилайеты, он вызывал к себе всякого, кто среди илатов и в деревнях казался ему смелым и умелым, и, включив в число своих служащих, жаловал ему содержание, положение и чин. В том числе [он вызвал к себе] Панах хана, который среди илатов был известен как Панах-али бек Джеваншир сарыджаллинский. Во всех известных делах он преуспел, а в битвах и сражениях отличился больше своих соратников. Особенно [крупные] подвиги он совершал во время войны Надир шаха с войсками Рума. Поэтому [шах] привел его к себе, и тот все время, как в походе, так и дома, старался добросовестно служить ему. Усердно выполняя порученные ему дела, он добился сана и почета у шаха.

Так прошло несколько лет. Изо дня в день приумножалась милость Надир шаха к нему. В чинах и положении он добился превосходства над своими соратниками и сослуживцами. Некоторые недруги как при шахском дворе, так и в среде илатов, стали так злословить, как это и свойственно завистникам и зложелателям, тайно и открыто о Панах хане перед Надир шахом, что ослабили расположение шаха к нему. Узнав об истинном положении дел, Панах хан в страхе за свою жизнь, улучив момент, когда шах был » в Хорасане, с несколькими людьми из своих родственников и 'приближенных в 1150 [1737/38] году бежал в Карабагский вилайет.

Когда его бегство стало известно шаху, за ним были посланы гонцы, чтобы схватить его в дороге, но это не удалось. Были написаны весьма настоятельные приказы сардару Азербайджана и правителям Гянджи, Тифлиса и Ширвана о том, чтобы схватить Панах хана, где бы он ни находился, и [67] доставить его к шаху. Несмотря на то, что его семья, домочадцы и прочие родственники и близкие были преследуемы и оштрафованы по приказу шаха, однако и это не помогло.

Вступив в пределы Карабагского вилайета, он совместно со своими приближенными то находился в горах Карабага, то проживал в магале Кабала Шекинского вилайета. По истечении некоторого времени старший сын его, Ибрагим Халил ага, которому тогда было около пятнадцати лет, прибыл из Хорасана, где у них был свой собственный дом, к своему почтенному отцу в Карабаг и [в дальнейшем] все время находился при нем.

Таким образом Панах хан прожил несколько лет, а когда Надир шах был убит в указанном выше 1160 [1747] году, появился среди оставшейся части населения Карабага, собрал вокруг себя умелых юношей и стал грабить [районы] Ганджи, Нахичевана и пр. Всех юношей, в особенности своих приближенных, он наделил богатством, одеждой, конем и прочим имуществом.

В это время пришло известие о том, что илаты Джеваншира и прочие племена, переселенные шахом в Хорасан, самовольно возвращаются на свою родину. Панах хан с теми людьми, которые были при нем, пошел до границ Ирака и Азербайджана навстречу карабагским илатам. Илаты и [его] родственники, увидев его в полном здравии, а также узрев многочисленную группу окружавших его слуг и приближенных, обрадовались. Совместно с Панах ханом они вступили на карабагскую землю, и каждый, прибыв в свою былую кочевку, стал поживать спокойно.

Поскольку все илаты были измучены, ограблены и не имели средств [к существованию], Панах хан, объединив вокруг себя многих удалых юношей из своих родственников и илатов, занялся грабежом в Ширванском, Шекинском, Ганджинском и Карабагском вилайетах. Всех юношей он сделал самостоятельными и богатыми. Любовь остального народа он завоевал раздачей скота, коней и наград, а некоторых непокорных подчинили себе путем наказаний и убийств. Никто из жителей Джеваншира, Отузики и других деревень, а также илаты не смели не подчиняться приказам и распоряжениям Панах хана.

Когда правители Ширвана и Шеки узнали о таком независимом поведении Панах хана в Карабагском вилайете, они сочли это вредным и опасным для себя и, решив совместно уничтожить Панах хана, заключили между собой союз.

Еще в то время, когда армянские магалы Хамсе не подчинялись ему [Панах хану], он нашел целесообразным построить в удобном месте крепость среди илатов, с тем, чтобы в случае похода окрестных ханов против него защитить в ней [68] свою семью, а также семьи родственников, служащих, приближенных и знатных людей. После совещания было заложено основание крепости Баят, которая ныне находится в Кебирлинском магале. В короткий срок были возведены внешние стены, вырыты рвы, построены базар, баня и мечеть. Туда [в крепость!] он переселил всю свою семью и домочадцев, а также семейства своих родственников и знатных людей из илатов. [Кроме них], многие из окрестных жителей и даже жителей и особенно ремесленников Тебризского вилайета и Ардебиля, до которых дошла молва о преуспеянии, обходительности и милости Панах хана, также пришли с семьями и обосновались в крепости Баят. Крепость была сооружена в 1161 мусульманском году, что соответствует 1745 (1161 г. х. соответствует 1748 г.) христианскому.

Усиление крепости Баят и увеличение числа сторонников Панах хана вызвали опасение у правителей Ширвана и Шеки, терпевших большие убытки от людей я войск Панах хана. Объединившись, они прибыли с большим войском для усмирения Панах хана и приступили к осаде крепости. Панах хан через каждые два-три дня со своими знатными всадниками, родственниками, платами и способными слугами делал вылазки из крепости и, мужественно сразившись с врагом на обширной площади, расположенной между крепостью и [лагерем] врага, возвращался в крепость с победой над войсками Ширвана и Шеки.

Осада длилась более одного месяца, [тем не менее] ханы Ширвана и Шеки ничего не могли сделать. И когда они увидели, что ежедневно захватывается большое количество их коней и вьючных животных, а войско терпит огромные потери, они вернулись в свои вилайеты с горечью и раскаянием, На обратном пути правитель Шекинского вилайета Гаджи Челеби, являвшийся одним из достойных людей своего времени, сказал: «Панах хан был ханом. Мы пришли, воевали с ним и, не преуспев ни в чем, возвращаемся обратно, сделав его шахом».

После этого события [еще] более усилилась власть, могущество и [укрепилась] независимость Панах хана. Он задумал подчинить себе армянские магалы, Хамсе. Первым счел целесообразным подчинится Мелик Шахназар бек, старый мелик Варандского магала, находившийся во вражде с медиками магалов Чилябурд, Талыш и Дизак. Он всячески подчеркивал свою преданность и любовь к хану; последний же, считая подчинение такой крупной личности и почтенного человека гордостью для своего правления, оказывал ему большие почести и уважение. [69]

Мелик Хачинского магала, хотя некоторое время и усердствовал во вражде и неповиновении, но, наконец, и он покорился и был назначен Панах ханом меликом своего отдельного наследственного владения, которое существует и поныне. Жители Хачина [изъявили] покорность и добросовестно исполняли возложенные на них обязанности. Однако мелики Дизакского, Чилябурдского и Талышского магалов на протяжении нескольких лет продолжали враждовать и воевать с ним [с Панах ханом] и наконец, [лишь] после. убийств, грабежей и прочих необходимых мер, предпринятых ханом, покорились и они.

По истечении пятилетнего пребывания в крепости Баят было решено, что, поскольку последняя находится в окружении многочисленных врагов, оставаться в ней и строить тут постоянные город и крепость несовместимо с правилами предосторожности. Поэтому крепость необходимо соорудить на таком месте, которое было бы связано с карабагскими горами, с тем, чтобы во время столкновения с врагами карабагские илаты могли сохранить свой скот и имущество от посягательства врагов в неприступных горах Карабага.

Так как жители Хачинского магала, т. е. Тарнакута, расположенного у Шахбулагы, постоянно шли по пути ненависти и вражды с Панах ханом, то он поставил себе задачей сначала подавить их смуту и со своим конным и пешим войском пошел на них войной.

Жители Хачинского магала, численностью около двух тысяч стрелков, укрывшись со своими семьями в труднодоступном месте, у Баллыгая, стали сопротивляться. Панах хан штурмовал их укрепление. В течение трех дней горел пожар битвы и сражения. На третий день Панах хан захватил их укрепление...

Население окрестных [районов] и магалов Хамсе после такого события, т. е. захвата Панах ханом мощного укрепления, находившегося под защитой примерно двух тысяч стрелков, было охвачено невообразимым ужасом и страхом и то враждовало с ханом, то вступало с ним в мирные отношения. Несколько раз имели место стычки с меликом Чилябурдского магала Мелик Хатамом и меликом Талышского магала Мелик Усубом. Оба они были старыми богатыми меликами и располагали множеством людей. Наконец, не имея возможности более оставаться на своих местах, они вынуждены были ютиться в труднодоступных местах — глубоких ущельях и на вершинах высоких гор. Когда они увидели, что их посевы, сады и скот подвергаются уничтожению и истреблению со стороны подданных и войск Панах хана, [подобная] жизнь стала им в тягость. Не имея иного выхода, они бросили свой край, дома, посевы и [70] сады и убежали в Ганджу. В течение семи лет они жили в Ганджинском вилайете и [Шамкурском] магале.

Когда Панах хан избавился от вражды и смут жителей Хачина, он назначил отдельного мелика в Хачинский магал. Оставшиеся на месте [жители] покорились. Затем он приступил к постройке крепости Тарнакут, (Тарнакут находился в среднем течение реки Тертера) что ныне известна под названием Шахбулагы. Поэтому было решено покинуть Баятскую крепость, [а вместо нее] основать [новую] крепость в Шахбулагы, близ большого родника, вокруг нее возвести на возвышенности широкие стены и построить там базар, площадь, баню и мечеть.

В 1165 [1751/52] году все семьи илатов, знатных людей, ремесленником, [а также] родственников и служащих [хана], переселились и обосновались в названной крепости. По истечении трех—четырех лет самостоятельного [правления] в Шахбулагы молва о независимости и всевозрастающем могуществе [Панах хана] и численности его сторонников получила широкую огласку в окрестных районах. Ханы Ширвана, Шеки, Ганджи, Эривана, Нахичевана, Тебриза и Карадага отправили письма и посланников Панах хану, выражая свои стремления к дружбе с союзу с ним. С некоторыми ханами он сроднился; завоевав зангезурские магалы Нахичевана, Тебризский Кафан, Карадагский Чулдур, Мегри и Гюнай, подчинявшиеся власти правителей Нахичевана, Тебриза и Карадага, он включил их в составе подвластных Карабагу земель, назначив им медиков и султанов. Все они покорились власти Панах хана. Это положение и до сих пор существует.

Глава четвертая

ОБ ИЗДАНИИ УКАЗА О НАЗНАЧЕНИИ ПАНАХ ХАНА ХАНОМ И ПРАВИТЕЛЕМ [КАРАБАГА]

После того как был убит Надир шах, сын его брата Али-кули хан, прозвав себя Адиль шахом (Бакиханов пишет, что он короновался под именем Али шаха. См. А. Бакиханов. Гюлистан-Ирам (на азерб. яз.), Баку, 1951, стр. 159), сел на престол вместо покойного Надир шаха. Проживавший в Тебризе Сардар Амир-Аслан хан, которого Адиль шах назначил сердаром Азербайджана, прослышав о независимости и славе Панах хана в Карабаге отправил ему от своего имени коня, саблю и подарки, [71] призывая и побуждая его к подчинению Адиль шаху (Мирза Адигезаль бек пишет, что «Амир Аслан хан приехал для встречи с Панахали беком и удостоился чести видеться с ним. М и р з а А д и г е з а л ь б е к. Карабаг-наме. Баку, 1950, стр. 52). Оказав должное внимание и милости посланникам, Панах хан проводил их обратно к сардару Амир Аслану с несколькими знатными старостами из илатов и опытными, почетными людьми, ибо тогда, еще не представлялось возможным враждовать и вести войну с таким могущественным и состоятельным человеком, как сардар. Далее, ханы некоторых сопредельных вилайетов хотя на словах и уверяли в своей дружбе и искренности, но .втайне были готовы вредить Панах хану. Поэтому он изъявил покорность, отправив подарки и письма с выражением своей верности правительству Адиль шаха.

Оценив такое повиновение и прибытие посланников как большую заслугу хана перед правительством Адиль шаха, сардар Амир Аслан хан написал донесение последнему. В 1161 мусульманском году, соответствующем 1745 (1161 г. х. соответствует 1748 г) христианскому, в крепость Баят, где жил тогда [Панаас хан], были присланы указ Адиль шаха о присвоении ему звания хана и назначении его правителем Карабага и [дары]: драгоценный халат, конь с позолоченным седлом и сабля, украшенная драгоценными камнями. Сардар Амир Аслан также послал ему подарки.

Старост, прибывших к нему [к сардару] в качестве посланников, он проводил с большими подарками, почестями и уважением.

Таким образом, звание хана и [право на] правление Панах хану впервые были пожалованы указом Адиль шаха, сына брата покойного Надир шаха.

По. истечении короткого времени до слуха Панах хана дошла весть о том, что Шахрух мирза, сын покойного Надир шаха, убив Аликули хана, прозванного Адиль шахом, вступил в Хорасане на шахский престол, и что на территории Ирака, Азербайджана и Фарса происходят беспорядки.

В такое [смутное] время Панах хан решил завладеть Ганджинским, Эриванским, Нахичеванским и в особенности Ардебильским вилайетами и покорить их ханов. За короткое время он некоторых подчинил себе- силой, а других — посредством писем, посланников, а также путем заключения родственных уз. В частности, правителем города Ардебиля он назначил Даргяхкули бека сарыджаллинского. По своему усмотрению он назначал потомков ганджинских ханов правителями, а неугодных смещал [с должности]. Сыновей ханов некоторых [72] вилайетов приводил в крепость Шахбулагы и держал при себе в качестве заложников.

Когда стало известно, что Мухаммед Хасан хан Каджар стал самостоятельным [государем] в Мазандаране, Ираке и Азербайджане, опытные и предприимчивые советники Панах хана, постоянно заботившиеся о делах правления, вновь [собрались] по указанию Панах хана и держали такой совет: «За' период времени, прошедший после смерти Надир шаха, [между нами и] Аликули ханом и сардаром Амир Асланом существовали союзнические и дружественные отношения. Но теперь весьма возможно, что таких дружественных отношений не будет; кроме того, мы не имеем достаточной уверенности в отношении соседних ханов. Не исключена возможность, что они будут подстрекать Мухаммед Хасан хана и вместе с ним приступят к войне с нами. Тогда илаты и войска Карабага будут растоптаны кызылбашскими войсками и мы, не будучи в состоянии устоять в крепости Шахбулагы перед таким могущественным врагом и войсками соседних ханов, погибнем все до единого. Поэтому надо предотвратить событие, не ожидая, пока оно наступит. Крепость мы должны построить на веки вечные, среди гор, в непроходимом, неприступном месте, чтобы даже самый сильный враг не смог осадить ее. Дорога к крепости с одной стороны должна быть открыта платам, которые будут находиться в горах; не должна быть прервана связь [и] с магалами».

Этими [своими] соображениями они поделились с Мелик Шахназар беком, который всегда был их доброжелателем. Вопрос о постройке Шушинской крепости был решен по его совету и указанию. Для осмотра района [будущей] крепости [хан] отправил нескольких опытных и сведущих людей из числа своих приближенных. Внутри этой крепости не было проточной воды, кроме двух-трех маленьких родников, которые не могли обеспечить потребности большого скопления народа и жителей крепости. Поэтому они [посланцы хана] вырыли колодцы в нескольких местах, где, по их мнению, могла быть вода, и установили, что во многих [других] местах [также] можно вырыть колодцы и добыть воду. Обо всем они сообщили Панах хану, который обрадовался этому. Он направился туда вместе с несколькими своими приближенными и, осмотрев [местность], приступил к постройке крепости.

В 1170 мусульманском году, соответствующем 1754 (1170 г. х. соответствует 1756/1757 г) христианскому, он переселил [сюда] всех райятов, проживавших в крепости Шахбулагы, а также семейства знатных людей, меликов, служащих и старост из илатов и некоторых деревень [73] и предоставил им место для жительства внутри крепости. До этого здесь не было никаких жилищ. Это место было пашней и пастбищем, принадлежавшими жителям Шушикенда, расположенного в шести верстах восточнее крепости. После устройства народа, определения для всех, в особенности для себя, [участков для] домов и жилищ, он совместно с искусными мастерами и прозорливыми каргузарами (Каргузар — чиновник, управляющий делами) построил стены крепости, которые ныне разрушены и лишь в некоторых местах остались их следы.

Спустя год после основания крепости Мухаммед Хасан хан Каджар, отец Ага Мухаммед шаха, намереваясь захватить Шушинскую крепость и подчинить себе Панах хана, переправился с войсками Ирака и Азербайджана через Араке и разбил лагерь в четырех фарсахах от крепости. Целый месяц он находился там. Многое передумал и всякие планы строил он, чтобы принудить Панах хана к повиновению и покорить Шушинскую крепость, но не смог с таким [крупным] войском [даже] приблизиться к окрестностям крепости. Более того, отважные жители Карабага, как явно, так и тайно, захватывали коней, мулов и прочий вьючный скот армии и наносили большой урон войскам Мухаммед Хасан хана.

В это время до слуха Мухаммед Хасан хана дошла весть о выступлении Керим хана Зенда в городе Ширазе, в стране Фарс, и о том, что тот, собрав большое войско, намеревается овладеть Ираком и Мазандараном. Поэтому оставив [мысль] о захвате крепости и покорении Ширвана, Ганджи и пр., [Мухаммед Хасан хан] спешно отправился в сторону Ирака, Фарса и Мазандарана. [Тем временем] Керим хан Зенд, захвативший до прибытия Мухаммед Хасан хана все вилайеты Фарса и некоторые вилайеты Ирака и других [провинций], подготовился к войне с Мухаммед Хасан ханом, который, собрав большое войско из Азербайджана, Гиляна и пр., пошел в сторону Фарса для подавления Керим хана. Но так как наделить счастьем и богатством может лишь создатель вселенной, несколько человек из приближенных Мухаммед Хасан хана задумали совершить предательство; они убили его, и в надежде получить высокие чины и крупные награды, отнесли его отрубленную голову к Керим хану. Однако поскольку защита чести сардаров и знатных лиц в таких непристойных делах долг самих сардаров, то он [Керим хан] наказал убийц Мухаммед Хасан хана, лишив их наград и милостей, дабы другие не совершали подобных предательств в отношении своих благодетелей. [74]

После случая с Мухаммед Хасан ханом, из Урмийского вилайета [выступил] претендовавший на власть Фатали хан Афшар., являвшийся одним из сардаров Надир шаха, и завладел всем Азербайджаном. Хотя он и посылал красноречивых посланников к Панах хану и призывал его к союзу и повиновению, но тот, справедливо считая повиновение таким сардарам позором и унижением для себя, возвратил его посланников с грубым ответом.

После прибытия посланников Фатали хан собрал большое [войско] из населения Азербайджанского, Урмийского и других вилайетов и, с намерением захватить крепость, овладеть Карабагом и уничтожить Панах хана, пошел на Шушинскую крепость и разбил лагерь в одном фарсахе от крепости. Мелики Чилябурда и Талыша, питавшие скрытую вражду к Панах хану, присоединились к Фатали хану. Шесть месяцев они. просидели у крепости. Через каждые несколько дней происходили стычки и сражения между Панах ханом и войском Фатали хана и во всех случаях воины Панах хана одерживали победу над кызылбашским войском. В течение этого времени Фатали хан ничего не смог сделать, [кроме как] наблюдать за учащавшимися изо дня в день поражениями.

Наконец, однажды со всеми своими пешими и конными войсками, а также пешими [бойцами] меликов указанных выше магалов он перешел в наступление. Переправившись через шушинскую реку, он подошел на полверсты к крепости, откуда [с одной стороны] выступил Панах хан со своими юными именитыми бойцами, отважными стрелками из илатов и магалов Варанды и Хачина, а с другой, перешли в наступление предводители конницы илатов с храбрыми родственниками Панах хана. Войскам Фатали хана было нанесено крупное поражение. [Воины Панах хана] в глубоких ущельях и тесных прохода: ловили и убивали воинов Фатали хана до тех пор, пока те не сложили оружие. В этом штурме из войска Фатали хана был убито и захвачено [в плен] около двух тысяч человек пеших конных. [Остальные] в полном расстройстве и с раскаяние вернулись в свой лагерь, а одержавший победу Панах хан трофеями и пленными возвратился в крепость. Фатали хан Афшар, ввиду такого поражения, а также приближения зимы вступил на путь мира и соглашения, отправив опытных посланников с торжественными клятвами и обязательствами. [Он говорил]: «Пусть Панах хан отпустит захваченных и пленных воинов и станет нашим союзником и другом. Я же от чистого сердца выдам свою дочь за его старшего сына Ибрагим Халнла агу и мы будем вечными родственниками и друзьями; с условием, однако чтобы он [Панах хан], для участия в свадьбе церемонии бракосочетания отправил к нам в лагерь Ибрагима [75] Халил агу, который пробыв здесь два—три дня, вернется обратно».

И чтобы хан был спокоен [за судьбу своего сына], он отправил к нему троих своих сыновей и родственников, с тем чтобы они до возвращения Ибрагим Халил аги оставались при хане в качестве заложников.

Поверив торжественным клятвам Фатали хана и [успокоенный] прибытием его сыновей и родственников, Панах хан отправил Ибрагим Халил агу с двумя-тремя старостами в лагерь Фатали хана. Обрадованный этим известием, Фатали хан выслал ему навстречу несколько своих сыновей.

Ибрагим Халил ага был доставлен в лагерь с большими почестями, весельем и музыкой. Под предлогом того, что [по приметам] час был недобрый, Ибрагим Халил агу продержали два дня в лагере, устраивая в честь него всякие пиры. В течение этих двух дней они с присущим им внешним вниманием и вежливостью, оказываемыми с целью обмана других и осуществления своих [коварных] замыслов, совершили все установленные церемонии и освободили из плена своих людей. На третий день, забрав с собой Ибрагим Халил агу и старост, как арестованных, ушли и нигде не останавливались, пока не прибыли в Урмийскую крепость. Большое горе причинило это событие Панах хану и знатным людям Карабага. Они сетовали, каялись. Но зная, что, в конце концов, никакой пользы от этого не получится, стали совещаться и искать пути для освобождения сына [Панах хана] и уничтожения Фатали хана.

Поскольку творец вселенной и создатель человеческого рода и духов во всякий миг и время является покровителем и помощником правдивых, искренних и справедливых людей, в особенности наделяет успехом и победой тех, кто непреклонен и верен своим словам и обещаниям и далек от хитрости и коварства, кончающихся сожалением и гибелью, то он; владыка мира, пожаловал в это время полную независимость Керим хану Зенду, претендовавшему на власть в Ираке и Фарсе. Он начал войну с названным выше Фатали ханом и назначил одного из своих родственников (Мирза Адигезаль бек (указ. соч., стр 71) пишет, что «Керим хан Зенд направил своего братз Йскандар бека с большим количеством войск .на войну с Фатали ханом») на подавление Фатали хана, отправив его с войском Ирака и Фарса в Азербайджан. Услышав об этом, Фатали хан тут же, до прибытия войск Керим хана, для защиты [себя] выступил ему навстречу со своими войсками из Азербайджана и окрестных районов. Столкновение произошло в районе Исфагана. Войско Керим хана потерпело поражение, а родственник его, возглавивший войско, шал на поле брани. [76] Овладев еще Несколькими вилайетами Ирака, Фатали хан возвратился с победой.

После этого Керим хан Зенд решил отомстить и с большим войском из вилайета Фарса пошел на Азербайджан для подавления Фатали хана. Еще до прибытия своего в Азербайджан он послал доверенное лицо к Панах хану, выражая свою милость, благосклонность и дружбу. Письмо, отправленное им, было следующего содержания: «Фатали хан стал не только нашим врагом, но и кровником. С вами сделал то, что не следовало бы делать: нарушил обет и клятву. Хитростью, коварством увез твоего сына и заключил в темницу. Поэтому ты должен содействовать нам и не жалеть тех сил, какими располагаешь, ибо как мщение, так и освобождение твоего сына, чему вы будете рады, являются нашей целью».

Воспользовавшись этим удачным случаем, Панах хан для подавления лживого и коварного врага со своими войсками и знаменитыми всадниками Карабага отправился в Азербайджан к Керим хану. Керим хан встретил его с большими почестями и наградами.

Они вместе отправились в сторону Урмийского вилайета для войны с Фатали ханом, а Фатали хан с большим войском, [собранным им] из подвластных вилайетов, выступил им навстречу. Обе стороны вступили в бой. Наконец Фатали хан потерпел поражение и оказался осажденным в Урмийской крепости. Через несколько дней, не имея другого выхода, кроме подчинения, и надеясь на обещание Керим хана, [Фатали хан} явился к нему (А. Бакиханов (указ. соч., стр. 165) относит эти события к 1176 г. х., который начался 23 июля 1762 г.. а закончился И июля 1763 г). Урмийская крепость досталась Керим хану, и он стал независимым [правителем].

Керим хан, называя себя векилом [уполномоченным] иранского шаха, говорил: «Поскольку в Иране нет самодержавного шаха, я до появления и восшествия на престол [нового] шаха являюсь векилом падишаха». Поэтому Керим хана звали векилом. Освободив Ибрагим Халил агу, находившегося под арестом в Урмии, он вызвал его к себе и пожаловал ему указ о назначении его правителем Карабага с титулом хана, а также лошадь, саблю, халат и с большими почестями отправил в Карабаг. Питая особую любовь к Панах хану, он, из милости и любезности к нему, просил его: «Ты некоторое время должен побыть со мной, чтобы я смог отплатить тебе за твою верность и искренность». И увез его с собой в Ширазский вилайет.

Прибыв в Карабаг, Ибрагим Халил хан стал самостоятельным ханом и правителем и властвовал, не подчиняясь никому. [77] Все жители Карабага и других вилайетов повиновались ему. Панах хан пробыл короткое время в городе Ширазе, являвшемся столицей Керим хана. [Наконец], настал [его] смертный час, и он приобщился к милости божьей в Ширазе. Труп его с большими почестями доставили в Карабаг и предали земле в его собственном поместье, ныне известном под названием Агдам. Да помилует его аллах!

Как явствует из дел и событий, имевших место после смерти Надир шаха за все время правления Панах хана, длившееся двенадцать лет, победы, успех, счастье и богатство всегда сопутствовали ему. Большинство вилайетов Азербайджана были подвластны и повиновались ему.

Керим [хан] повез с собой Фатали хана до окрестностей Исфагана и умертвил его там, где в войне с войском Фатали хана был убит его [Керим хана] родственник. Он мстил и за себя и за Панах хана, так как он [Фатали хан] нарушил данный ему обет, ложно клялся и обманывал его. Создатель вселенной быстро воздал за этот проступок. От коварства, хитрости и лжи [Фатали хан], кроме раскаяния и гибели, ничего не получил. Всевышний бог запретил своим рабам коварство, хитрость, ложную клятву и нарушение обета. На опыте доказано, что того, кто солжет своему другу, благодетелю или господину, встанет на путь хитрости, предательства и предаст забвению благодеяния и милости [своего] господина, ставшего господином по воле творца мира, ничего, кроме раскаяния и гибели, не получит. «Аллах, награждающий и карающий, за добро награждает, за зло наказывает».

О ПРАВЛЕНИИ ИБРАГИМ ХАНА И О ПОРЯДКАХ И СОБЫТИЯХ ТЕХ ВРЕМЕН

Ибрагим хан, являясь независимым правителем Карабага, с 1174 мусульманского года, что соответствует 1756 (1174 г. х. соответствует 1760/61 г. Мирза Адигезаль бек (указ. соч., стр. 74) пишет, что Ибрагим хан в 1173 г. (1759) занял пост правителя Карабаг христианскому, до 221 [1806] года не подчинялся иранским и румским государям. Его приказы и распоряжения выполнялись в Ширванском, Шекинском, Ганджинском, Эрцванском, Нахичеванском, Хойском, Карадагском, Тебризском, Ардебильском вилайетах и даже в Мараге и Каплан-Кухе, являвшейся границей Ирака и Азербайджана. Отстранение и назначение ханов вилайетов производилось согласно приказу и поручению [78] Ибрагим хана (Тут явное преувеличение. Имея сильное влияние на правителей окрестных вилайетов, Ибрагим хан не был, однако, настолько силен, чтобы, минуя Иранское правительство, назначать или отстранять ханов. Тем более, что ханы Тебриза, Хоя, Мараги и Эривана никогда не зависели от него. Это преувеличение имеет место и у Мирзы Адигазель бека, который, по всей вероятности, при составлении своей книги имел под рукой сочинение Мирзы Джамала). Он имел родственные связи с Умма ханом, правителем вилайета Авара и Дагестана. Он был женат на почтенной сестре Умма хана. При надобности он просил войско из вилайета Дагестана и Лезги и, доставив его совместно с Умма ханом и прочими военачальниками в Карабагский вилайет, отправлял их с предводителями своего племени и карабагского войска куда нужно, наказывал и приводил в повиновение [непокорных]. Помимо этого, он установил родственные связи с ханами [некоторых] вилайетов, как-то: Шахсевана, Карадага, Хоя и Ганджи, и все они, то ли в силу этого родства, то< ли нажима, искренне подчинялись ему. Даже некоторые магалы Табризского и Карадгского вилайетов он жаловал своим знатным военачальникам, дабы те воспользовались доходами с них. Хотя Ибрагим Халил хан не имел шахского титула, но обладал таким же могуществом и великолепием [двора], как иранские шахи. Сыновья и потомки ханов указанных вилайетов всегда находились при Ибрагим Халил хане в крепости Шуше в качестве заложников. И это продолжалось до тех пор пока Ага Мухаммед хан [шах], сын Мухаммед Хасан хана Каджара, не убежал после смерти Керим хана из Шираза, где он находился в качестве заложника, и не стал претендовать на престол. После нескольких лет стараний он завладел Ираком и Фарсом, превратив Тегеран в стольный город. В 1107 мусульманском [1695/96] году (Тут явная ошибка, очевидно переписчика: должен быть 1207 (1792—1793) г) он пришел в Азербайджанский вилайет и захватил все вилайеты, расположенные к югу от Аракса, за исключением Эриванского и Талышского. До этого он посылал Ибрагим Халил хану халат, саблю, коня с позолоченным седлом и уздечкой и призывал его к повиновению. [Ибрагим Халил хан] на словах выражал свое повиновение и между ними внешне происходил обмен учтивостями и посланниками. В частности, Ибрагим Халил хан отправил к Are [Мухаммед шаху] своего двоюродного брата Абдуссамед бека с Мирзой Велием Бахарлы, способным и красноречивым человеком, в качестве заложников, и шах держал их при себе, оказывал им большие почести.

Когда же юный, отважный и щедрый Лутфали хан Зенд, являвшийся врагом Ага Мухаммед хана, стал претендовать [79] на престол в Кирманском вилайете, он [Ага Мухаммед шах] одержал победу над ним и предал население Кирмана поголовному истреблению. [В то же время] произошли некоторые события, ухудшившие отношения между Ибрагим Халил ханом и Ага Мухаммед шахом. Абдуссамед бек совместно с Мирзой Велием Бахарлы и несколькими слугами убежал из Кирмана. Высланные гонцы, следуя за ними днем и ночью, заблаговременно оповестили жителей селения Серчем. Пешие и конные [воины] захватили дороги по берегу реки Кызыл Озен и, вступив в бой с Абдуссамед беком, пулей ранили его в колено и захватили его с товарищами. Был также схвачен Мирза Вели. Абдуссамед бек там же скончался от полученной раны. Остальные были доставлены к шаху и заключены в темницу в Тегеране.

Когда Ага Мухаммед шах находился под стенами Шушинской крепости, то послы Ибрагим Халил хана иногда ходили к нему. Однажды Ага Мухаммед шах, разгневавшись на наказы Ибрагим хана, написал приказ, [на основании которого] Мирза Вели в Тегеране был привязан к пушке и расстрелян из нее. Остальные схваченные, коих было десять человек, также были казнены все до единого. Да помилует их аллах!

Глава шестая

О РАЗНЫХ СОБЫТИЯХ И КОНЧИНЕ АГА МУХАММЕД ШАХА

Ввиду осложнения отношений между Ибрагим Халил ханом и Ага Мухаммед шахом [последний] в 1209 [1794/95] году выступил с большим войском в сторону Азербайджана, намереваясь захватить Тифлисский, Эриванский, Карабагский и Талышский вилайеты. Сначала он отправил Аликули хана шахсеванского, являвшегося главным полководцем его армии, с другими ханами против Эриванской крепости, а сам со всеми войсками Ирака, Фарса, Азербайджана и Хорасана пошел на Шушинскую крепость и разбил лагерь в одном фарсахе от крепости, на привале Говахан.

Тифлисский валий высокопоставленный Ираклий хан, правитель Эривана Мухаммед хан и правитель Талыша Мир Мустафа хан совместно с Ибрагим ханом поклялись не повиноваться Ага Мухаммед шаху, а быть союзниками и помогать друг другу. [Поэтому] часть илатов Карабага была отправлена в Тифлис, а некоторые — в Ширван к Мустафа хану, являвшемуся ставленником Ибрагим хана в Ширванском вилайете. Остальные илаты и воины, числившиеся в списках и книгах, были; размещены им [Ибрагим Ханом] в горах Карабага и внутри крепости. Он собрал [воедино] все магалы [80] Карабага, закончил необходимые для обороны крепости приготовления, привел в порядок большие и маленькие пушки и подготовился к войне с шахом.

Тридцать три дня просидел Ага Мухаммед шах около [Шушинской] крепости, но не смог со столь крупным войском переправиться через реку, протекавшую в пяти верстах от крепости, и приблизиться к последней. Пешие и конные войска Карабаха, предводители илатов и деревень, мелики Варандского, Дизакского и Хачинского магалов, нападая мелкими отрядами на кызылбашские войска в лесах, на дорогах и в проходах, ежедневно угоняли их лошадей, мулов и верблюдов, грабили и захватывали караваны, привозившие в лагерь зерно из вилайетов, и доставляли их к Ибрагим хану. Дело дошло до того, что одного мула, по тогдашним деньгам, продавали за четыре рубля, верблюда — за шесть рублей, а хорошего коня— за десять рублей.

Во избежание ночного налета войск Карабага на лагерь, они [войска шаха] соорудили вокруг своего лагеря весьма крепкие башни. Однажды ночью пешие [воины] Варандского магала большой толпой пошли и захватили одну из башен, охранявшуюся личными стрелками Ага Мухаммед шаха. Перебив в течение одного часа почти всю охрану, они захватили с собой нескольких оставшихся в живых стрелков и на рассвете доставили их к Ибрагим хану. Ни днем ни ночью они не давали покоя кызылбашским войскам. Шах три—четыре раза решался лично с крупным войском перейти реку и приблизиться к крепости, но проворные пехотинцы и отважные всадники, выступив против него со своими командирами, мужественно сражались, одерживали над ним победу и заставляли его возвращаться обратно.

Между тем правитель Ганджи Джавад хан пришел к Are Мухаммед шаху совместно с Мелик Меджнуном, меликом Чилябурдского магала, который, отвернувшись от Ибрагим хана, проживал у Джавад хана в Ганджинском вилайете. По их совету, [Ага Мухаммед шах], потерпевший тысячи поражений и невзгод, отказался от [захвата] крепости и выступил в сторону Тифлиса с целью покорения Грузии. До ухода шаха Ибрагим Халил хан послал достопочтенному валию Грузии следующее сообщение: «Ага Мухаммед шах оказался бессильным . захватить крепость, потерял многих воинов и много вьючного скота своей армии и [теперь] намерен покрыть свое поражение, завоеванием Тифлиса и ограблением сел Грузии. Будьте готовы дать отпор его злодеяниям и посягательствам!».

Для обеспечения отдыха конскому составу и своим воинам, фактически, пережившим осадное положение, Ага Мухаммед хан разбил лагерь близ Агдама и, пользуясь удобным случаем, [81] пробыл там более одного месяца. Оттуда они направились [в сторону Грузии] для завоевания Грузинского вилайета и города Тифлиса. Джавад хан и Медик Меджнун всюду следовали впереди войска в качестве проводников шаха. Приблизившись к Тифлису, они [воины шаха] в течение короткого времени захватили его (Вторжение войск Ага Мухаммеда шаха в Тифлис произошло 12 сентября 1795 г), ограбили и пленили население города и близлежащих сел и, предав город огню, двинулись обратно в Азербайджан. Они всюду следовали по берегу Куры. Переправившись через реку Араке близ селения Джавад, они остановились на зимовку в Муганской степи и зиму провели там. Весною, когда еще не были завоеваны ни Эриванская крепость, ни валайет, опять поднялись волнения в районе Фарса и крупные смуты в Кирмане и прочих [местах], что и вынудило [Ага Мухаммед шаха] вернуться в вилайет Фарса, чтобы восстановить там порядок.

В ту весну, когда шах находился в районе Фарса, Ибрагим хан, приведя войско из Дагестана, осадил город Ганджу, предложив грузинскому валию также принять участие в этом предприятии, так как [Джавад хан] был виновником разорения Тифлиса. Вскоре Джавад хан вновь покорился и, поклявшись ни в чем не перечить распоряжениям Ибрагим хана, отдал ему в заложники своего сына и сестру (В переводе А. Берже говорится, что в заложники был отдан родной племянник. Мирза Адигезаль бек (указ .соч., стр. 84) пишет, что в заложники были отданы сын и дочь Джавад хана). В этой войне был убит Мелик Меджнун.

В то время, когда Ага Мухаммед шах еще находился в районе Фарса и Хорасана, генерал-аншеф граф Валериан Зубов, согласно повелению и приказу ее величества императрицы Екатерины, прибыл с крупным войском в Дербендский район (Войска графа Зубова к Дербенду подошли 2 мая 1796 г), захватил Дербендскую крепость и, подступив к окрестностям города Шемахи, расположился там лагерем. Ибрагим хан по своей доброй воле отправил к главнокомандующему Валериану Зубову своего сына Абульфат хана с сыновьями некоторых беков Карабага, с подарками и породистыми лошадьми, изъявив свою покорность и искренние чувства к высокому Российскому государству. Им было написано также прошение с выражением преданности ее величеству императрице.

Оказав большие почести Абульфат хану и другим сыновьям беков Карабага, главнокомандующий отправил прошение Ибрагим хана через свое доверенное лицо и своего адъютанта по дербендской и кизлярской дороге к ее величеству [82] императрице, а с одним князем послал богатые подарки к Ибрагим хану, обнадежив его вечной милостью ее величества императрицы. Когда окрестные ханы узнали о том, что Ибрагим хан направил своего сына к главнокомандующему, то все они, а именно: Мир Мустафа хан талышский, Мустафа хан ширванский, Джавад хан и даже ханы Эривана, Нахичевани, Хоя и Карадага отправили своих посланников к Ибрагим хану и заявили: «Мы не откажемся от того, что находит целесообразным Ибрагим хан. Поскольку он счел нужным подчиниться Российскому государству, то мы также последуем по пути дружбы и повинуемся. милостивой императрице России». Ибрагим хан вновь [все] эти письма отправил главнокомандующему Зубову.

Хотя по степени могущества и величия грузинский валий и превосходил других ханов Ширвана, Хоя, Эривана и пр. — он происходил из древней династии, владел обширным вилайетом и крупным богатством, — но тем не менее во всех делах он прислушивался к советам Ибрагим хана, ибо Умма хан, правитель Аварии и Дагестана, а также прочие владетели тех мест, повиновавшиеся Ибрагим хану в силу своего родства с ним, в случае возникновения каких-либо трений между грузинским валием и ханом, шли с крупным войском на Грузию и производили там большие опустошения, что и случилось в 1199 [1784/85] году, когда ухудшились отношения между валием Грузии и Ибрагим ханом. Умма хан с многочисленным войском вторгся в Грузию, захватил крепости Сыгнаг и Гюмюшхана, истребил много жителей, а оставшихся [в живых] детей и жен жителей того места пленил. Ограбив многие окрестные деревни, он пошел в Ахыска [Ахалцих] к Сулейман паше, где провел зиму, а затем, получив богатые подарки от румского султана, опять вернулся через Грузию в Дагестан и по дороге осадил расположенную на границе мощную крепость Вахан, где проживал с семьей князь Абашидзе, и захвалил ее. Истребил многих жителей крепости, оставшихся [в живых] детей и женщин пленил, а имущество и богатство их ограбил. Одну из дочерей князя Абашидзе с некоторыми вещами он послал в качестве подарка Ибрагим хану. Ибрагим хан женился на ней, и от этой самой дочери Абашидзе родился один сын и одна дочь. На другой дочери князя Абашидзе женился сам Умма хан.

Ввиду всего этого валий во многом нуждался в Ибрагим хане. [Дорожил он им] еще и потому, что ханы Ширвана, Шеки, Ганджи, Эривана, Хоя, Карадага, Нахичевана. Талыша, Тебриза, а также Шахсевана и Шегаги подчинялись Ибрагим хану, ни в чем не смея перечить ему. И тифлисский валий в силу своей преданности, а также из осторожности изъявил [83] согласие подчиниться высокому государству России, отразив посла с прошением.

Все были готовы стать преданными подданными велико» державы, как вдруг скончалась ее величество императрица (Императрица Екатерина II скончалась 6 ноября 1796 г). Главнокомандующий Зубов отпустил Абульфат хана, сыновей беков и старост Карабага с большими почестями и подарками, известив [через них] Ибрагим хана о своем возвращении [в Россию], согласно повелению императора Павла.

Это .известие принесло большое огорчение. [С другой стороны], оно усилило вражду Ага Мухаммед шаха [к Ибрагим хану], ибо он хотел без особых потерь, лаской подчинить себе последнего, и то что Ибрагим хан без всякой войны и сопротивления выразил свое повиновение и искренность вековечному государству России и отрешился от шаха ислама и Ирана, сильно взбесило его. Решив [за это] уничтожить Ибрагим хана, он весною с многочисленным войском двинулся в сторону Азербайджана (Это произошло в 1797 г. См. Н. Дубровин. История войн и владычества русских на Кавказе, т. III, СПб., 1886, стр. 209).

В Карабахском вилайете, вследствие трехлетней засухи и неурожая зерна и прочих злаков, был сильный голод. Цены на зерно настолько возросли, что четверть пшеницы, по тогдашним деньгам, с трудом можно было купить за сорок пять рублей. Положение становилось безвыходным. [Между тем] Ага Мухаммед шах с кызылбашским войском достиг берегов реки Аракса. Оставаться в Шушинской крепости после стольких лет голода и лишений и держаться против такого сильного врага было трудно. Поэтому, не имея другого выхода, [Ибрагим хан] с семьей, детьми, всеми родственниками, семействами знатных и преданных беков и самоотверженными слугами вышел из крепости и отправился в сторону Джара и Талы, с тем, чтобы остановиться там и, если подоспеет помощь из Дагестана, Грузии и других вилайетов, выступить навстречу [врагу], в противном же случае отправиться оттуда в Дагестан к своему родственнику — правителю Аварии Умма хану и избавиться от преследования Ага Мухаммед шаха. В числе лиц, находившихся тогда при нем и не пожелавших расстаться с ним, были зять его Насир хан, Ата хан шахсеванский, правитель Шекинского вилайета Селим хан, являвшийся также зятем хана, беки Шекинского вилайета, Шахсевана и их дети.

Узнав на берегу Аракса об уходе Ибрагим хана из крепости, Ага Мухаммед шах выслал около двух тысяч всадников с военачальниками, чтобы настичь его на ганджинской [84] дороге или на берегу Куры. Посланный кызылбашский отряд настиг обоз и людей, находящихся при Ибрагим хане, близ тертерского моста и дал бой, но не сумев причинить [особого] вреда людям и их семьям, захватил некоторые вещи из обоза (В переводе А. Берже говорится, что было разграблено все их имущество) и вернулся обратно.

[Тем временем] Ибрагим хан переправился [на ту сторону] Куры и через Шекинский вилайет вступил в джаро-белоканскую землю. Хотя старосты и главы Джара и Талы и имели предписание Ага Мухаммед шаха задержать Ибрагим хана и других ханов и не допускать их к Дагестану, но поскольку жители Джара, Белокана и Илису долгое время пользовались милостями и подарками Ибрагим хана и искренне повиновались ему, пополняя [все] его поручения, то они доброжелательно отнеслись к нему и оказали должный почет и гостеприимство.

Они пробыли в белоканской земле [не более] двадцати дней, как вдруг Ибрагим хан получил известие об убийстве Ага Мухаммед шаха в Шушинской крепости. Подробности убийства Ага Мухаммед шаха были следующие:

После ухода Ибрагим хана из крепости в сторону Белокана Ага Мухаммед шах беспрепятственно вошел в Шушинскую крепость. Пробыв там неделю, однажды ночью он по какому- то неприятному для него делу разгневался на двух своих близких слуг — Сафарали бека и Аббас бека и поклялся, что с восходом [солнца] обоих их жестоко накажет. Поскольку они знали, что он [шах] никогда не изменял своему слову, то, опасаясь за свою жизнь, сочли нужным убить его до рассвета. На рассвете, когда шах еще спал, они вошли к нему с острыми кинжалами, убили его и заперли двери. Забрав с собой браслет, корону и осыпанную драгоценными камнями ленту шаха, они отправились к Садых хану шегагийскому и сообщили ему о случившемся. Садык хан, страшась шаха, не поверил этим словам. Не питая никакого доверия к шаху и вечно чувствуя страх за свою жизнь, он не поверил им, приняв эти слова за хитрость шаха. Наконец, после неоднократных клятв он убедился, по-прежнему чувствуя непреодолимый страх, вошел в дом генерал-майора Мухаммед Хасан аги, где остановился Ага Мухаммед шах. Все время придерживаясь правил этикета, он подошел к комнате, в которой спал шах, приподнял край занавеса, поклонился и тихо вошел в нее. Как ни старался Сафарали бек воодушевить его, тот все же испытывал страх. [Тогда] Сафарали бек выступил вперед, приподнял одеяло с головы шаха и показал ему изрубленное кинжалом [85] его тело. Не имея возможности задерживаться там, Садык хан взял с собой браслет, корону и ленту, и, быстро вернувшись в свою квартиру, объявил, что шах велел ему отправиться в сторону Ганджи и Грузии. Собрав своих подчиненных и шегагийское войско, он вышел из крепости в сопровождении одного из убийц шаха — Аббас бека. Сафарали бек остался в крепости. Не прошло и двух часов после ухода Садык хана, как весть об умерщвлении шаха получила [широкую] огласку внутри крепости. Пораженные и опечаленные {этим известием] кызылбашские ханы, собрав своих людей, которые были поблизости, отрядами бежали [из крепости]. Жители города хлынули [на них] и раздевали всякого. Они ворвались в дом и стали грабить имущество, ковры и прочие золотые, серебряные изделия и драгоценные камни, принадлежавшие шаху. Каждый брал то, что попадалось ему под руку. Узнав об этом, Мухаммед бек, сын брата Ибрагим хана, отважный, храбрый и знатный юноша, с несколькими слугами встал у дверей здания и отобрал у людей оставшиеся в целости драгоценные камни, золотые и серебряные изделия, ковры, деньги и прочие вещи. Овладев вceм этим, он перенес их из дома Мухаммед Хасан али в свой дом и приступил к управлению делами крепости. Отрезанную голову Ага Мухаммед шаха со своим письмом он отправил в Белокан к Ибрагим хану с одним из старых слуг (Мирза Адигезаль бек (указ. соч., стр. 87, 88) пишет, что отрезанную голову шаха доставил в Белокан Мухаммед Рафи бек карабагский). С доставлением головы к Ибрагим хану [всем] стало известно, что шах действительно убит. Голова шаха с большими почестями была вымыта и завернута в саван и отправлена со сведущими муллами, знатоками необходимых церемоний в Джар, где и была похоронена на кладбище знаменитых личностей (Мирза Адигезаль бек пишет, что Ибрагим хан голову шаха отправил в качестве подарка грузинскому валию).

Из-за [имевших место] некоторых препятствий [Ибрагим хану] не удавалось возвратиться в Карабаг, и он три месяца оставался в Белокане. В течение этого времени валий Грузии, правитель Ганджи Джавад хан и Мустафа хан ширванский посылали ему подарки, заявляя о своей готовности быть с ним в союзе и дружбе, ибо шаха, являвшегося могущественным врагом, уже не было в живых. Все ханы Азербайджана и прочих [мест], являвшиеся на протяжении длительного времени свидетелями могущества и величия Ибрагим хана, силы действия его распоряжений и подчинявшиеся ему, прежде всего хотели расположить его в свою пользу и иметь с ним крепкую дружбу.

До прибытия Ибрагим хана делами Карабагского вилайета занимался Мухаммед бек. [86]

После месячного пребывания Ибрагим хана в Белокане к нему прибыли правитель Аварии Умма хан и прочие предводители Дагестана с большим войском и припасами, [состоящими] из провианта и одежды, проявив достойные сану такого великого эмира чувства родства, любви и гостеприимства. И не только Ибрагим хану, его знатным сыновьям и бекам Карабага, но и ханам Шахсевана и сыновьям их беков было предложено все необходимое для их расходов и пропитания.

По истечении двух месяцев после прибытия Умма хана, [Ибрагим хан] с войсками и предводителями Дагестана и жителями Шахсевана и Карабага выступил из Белокана в Карабаг. Перед своим выездам он послал вперед Мехтикули хана, называвшегося тогда еще Мехтикули агою, .с сыновьями нескольких карабахских беков, с тем чтобы они предупредили [возможное] противодействие и заставили население отбросить всякую мысль о неповиновении его превосходительству по прибытии последнего туда, а также, чтобы Мухаммед бек, будучи надменным юношей, завладев богатством и такими средствами власти, не предался искушениям сатаны и не вздумал ослушаться и не говорил, что никого, кроме себя, не признает.

Мехтикули хан совместно с сыновьями беков вступил в Карабаг. Мухаммед бек, хотя внешне и выразил им любовь, болтал о своей преданности и говорил что [никогда] не ослушается хана, но в душе мечтал о власти. Собрав вокруг себя всяких проходимцев, предателей и трусов, он намеревался захватить власть в свои руки, но Мехтикули хан в силу необходимости обходился с ним [вежливо]. Обличать его сразу не имело никакого смысла. Вникнув во вое обстоятельства, как внутри крепости, так и в окрестностях ее, он сообщил об истинном положении дел хану и стал ждать его [распоряжений]. Получив это известие на берегу реки Куры, Ибрагим хан немедля отправил старшего сына своего Мухаммед Хасан агу с пятьюстами лезгинскими воинами и военачальниками Карабага.

Мухаммед бек, услышав о приближении хана, вздумал переселить илатов Карабага и устроиться на берегу реки Араке, с тем чтобы оттуда поднять мятеж против него. [Однако] когда Мухаммед Хасан ага дошел до горы Гире, расположенной в трех фарсахах от крепости, где находились сторонники и воины Мухаммед бека, население Карабага, увидев агу и его войско, стало группами являться к нему и целовать ему руку. Собранные [Мухаммед беком] илаты оставались в степях и лесах. Он [Мухаммед Хасан ага] послал человека за Мухаммед беком. Вначале Мухаммед бек струсил, но затем, оправившись, явился к нему, поцеловал его руку и доверчиво остался при нем. Некоторые злоумышленники, совершавшие злодеяния в [87] период правления Мухаммед бека, были им [Мухаммед Хасан агой] наказаны в присутствии самого Мухаммед бека. Между тем находившийся в крепости Мехтикули хан, по получении известия о прибытии аги и следовании его с войском мимо крепости, схватил ставленников своего двоюродного брата Мухаммед бека и заключил их в темницу.

Мухаммед Хасан ага успокоился сам и обнадежил платов Карабага, разослав распоряжения во все магалы о том, чтобы все занимались своими делами. После этого, наконец, Ибрагим хан совместно с населением, войском, приближенными, Насир ханом и Ата ханом шахсеванским прибыл в Карабаг.

Глава седьмая

О НЕКОТОРЫХ СОБЫТИЯХ, ИМЕВШИХ МЕСТО ПОСЛЕ УМЕРЩВЛЕНИЯ АГА МУХАММЕД ШАХА И ВОЗВРАЩЕНИЯ ИБРАГИМ ХАНА ИЗ БЕЛОКАНА В КАРАБАГ

В период, когда Ибрагим хан прибыл в Карабаг и взял в свои руки управление, жители вилайета и большинство илатов из-за голода, лишений и разрухи были рассеяны по вилайетам Грузии, Ганджи, Эривана, Ширвана и даже Рума, а все достояние и скот их были разграблены. Сопредельные ханы, хотя на словах и болтали о повиновении и дружбе, но в тайне искали лишь собственной выгоды; в их числе был Мустафа хан ширванский. [Например], когда Ибрагим хан находился в Белокане, он [Мустафа хан], боясь, что Селим хан, зять покойного Ибрагим хана, может вступить в управление Шекинским вилайетом и тем самым нанести вред его правлению, пригласил старшего брата его [Селим хана] и помог ему взять в свои руки бразды правления Шеки. [Тем временем] Мухаммед бек, который был обнадежен Мухаммед Хасан агою и не испытывая, как другие сыновья ханов из рода покойною Панах хана, никакого страха за свою жизнь, лишь по молодости лет и надменности спустился к берегам Куры и вступил в дружбу с Мухаммед ханом шекинским. Мухаммед Хасан хан обманул его и сказал: «Я слепой человек; меня довели до крайности распоряжения Мустафа хана. Приходи ко мне. Я выдам за тебя свою дочь и ты станешь правителем Шеки». Поддавшись соблазну, Мухаммед бек отвернулся от своих знатных родных, почтенного дяди и ушел к Мухаммед Хасан хану. Как только прибыл Мухаммед бек, Мухаммед Хасан хан схватил его и бросил в темницу. Он завладел всеми драгоценными камнями, деньгами и прочими вещами, которые были при Мухаммед беке. [88]

Мустафа хан, старый кровник Мухаммед бека, убившего в отместку за своего- отца его отца и брата, послал человека за Мухаммед беком и, приведя его к себе, умертвил его. Убив племянника Ибрагим хана, он вдвойне стал его врагом и из опасения начал вражду против Карабага. С другой стороны, и Мухаммед Хасан хан и правитель Ганджи Джавад хан также стали врагами.

В это время пришло известие о том, что Фатали шах, которого звали Баба хан сардаром, правивший Ширазом и вилайетом Фарс от имени Ага Мухаммед шаха, услышав об умерщвлении шаха, выступил оттуда, вошел в Тегеран, завладел казной и имуществом шаха и сел на престол. С другой стороны, названный выше Садык хан шегагийский, убежавший из Шушинской крепости, найдя Азербайджан без правителя, стал претендовать на власть. Собрав вокруг себя большое ополчение, он направился в сторону Ирака, намереваясь захватить Тегеран и освободить семейства, находившиеся там в качестве заложников.

Навстречу ему выступил Фатали шах, который одержал победу над Садык ханом и обратил его в бегство. Затем он отправил посла к Ибрагим хану с требованием трупа Ага Мухаммед шаха и выразил свое настоятельное пожелание о том, чтобы Ибрагим хан повиновался ему. Положение Карабагского вилайета было плачевным, а кругом все были врагами и недоброжелателями. [Поэтому Ибрагим хан] счел целесообразным установить с Фатали шахом хорошие отношения. Тело Ага Мухаммед шаха он с большими почестями отправил в Тегеран. Сочтя это поведение Ибрагим хана счастливым предзнаменованием, Фатали шах отпустил посланников с подарками, отправил Ибрагим хану халат и саблю, и, передав в его распоряжение Карадаг со всеми его доходами, выразил желание породниться с ним. Он говорил: «[Хан], в интересах спокойствия обеих сторон, должен считать свою дорогую дочь Ага бегим агу достойной нашего гарема; пусть она станет госпожой гарема нашего».

После совещания [это предложение] было принято. Шах отправил знатных ханов с ценными подарками за невестой и торжественно заключил брак с Ага бегим агою, сделав ее своей почтенной супругой и главою всего гарема. Сын Ибрагим хана Абульфат хан, называемый тогда Абульфат агою, был отправлен к шаху, который считал его одним из своих знатных эмиров. Сделав его [одним из] своих ближайших собеседников, он всегда оказывал ему большие почести. Ежегодно [на имя] Ибрагим хана и Мухаммед Хасан аги поступали от Фатали шаха различные подарки, халаты, сабли, кони с золотыми седлами и сбруями и пр. И это продолжалось до тех пор, [89] пока от имени его величества императора высокой Российской державы не прибыл в Грузинский вилайет командующий с войском и не утвердился полновластно в городе Тифлисе.

Поскольку Ибрагим хан еще тогда, когда у государственных деятелей России и в мыслях не было покорить Эриванский, Ганджинский, Ширванский и Карабагский вилайеты, питал чувства любви и преданности к милостивой [государыне] Екатерине и, имея желание [присоединиться] к вековечному Российскому государству, находился в дружественных отношениях с генерал-аншефом Зубовым во время прибытия [последнего в этот край] и даже до того, и по совету валия Грузии, с которым у него были дружественные отношения, направлял своего посланника совместно с посланником валия в Моздокскую линию к командующему, графу Гудовичу с выражением преданности и повиновения вековечному государству России, то и на сей раз он по прибытии командующего высокого Российского государства в Тифлис написал письмо и послал v нему своего посланника, с целью возобновить былую дружбу. После возвращения [в Россию] бывшего командующего и назначения командующим генерала Ковалевского он вновь отправил к нему посланника с подарками и выражением своей дружбы. Генерал Ковалевский оказал посланникам хана поистине большие почести. Он послал Ибрагим хану исключительно богатые подарки и проявил большую милость к нему.

Наконец, в Грузию прибыл главнокомандующий князь Цицианов (Князь Цицианов прибыл в Грузию в феврале 1803 г. См. АКАК, т. III, д. № 1, стр. 4). Поскольку его сиятельство командующий был человек энергичный и решительный он, не потерпев некоторых действий лезгин Джара и Талы и изменчивости правителя Ганджи Джавад хана, и решил, во имя спокойствия жителей Грузии, наказать лезгин Джара и Талы, а также Джавад хана. В конце 1803 .года он пошел на Ганджинекую крепость и осадил ее. Целый месяц длилась осада. [В течение этого времени] он несколько раз посылал людей к Джавад хану, призывая его к повиновению его императорскому величеству и сдаче крепости (См. «Письма кн. Цицианова к Джават хану от 29 ноября и 9 II. 26, 28, 29 декабря 1803 г.» (АКАК, т. II, д. № 1172, стр. 588- л. 1175—1179, стр. 590—591), но никакой пользы от этого не получилось. [Наконец], в последний день месяца рамазана, в ночь под праздник Фитр [разговенья], он штурмом захватил крепость (Ганджинская крепость была взята на рассвете 3 января 1804 г. См. «Предложение кн. Цицианова Кавказскому гражданскому губернатору от 8 января 1804 г.», № 5 ("АКАК, т. II, д. № 1182, стр. 592). Джавад хан с одним из своих сыновей Хусейнкули агой были [90] убиты, а вся его семья попала в плен. Часть жителей города погибла, а остальные спаслись.

[Цицианов] отправил из Ганджинской крепости к Ибрагим хану майора Лисановича с призывом повиноваться милостивому государю России.

Ибрагим хан дал господину майору желанный ответ и, оказав ему большие почести, вернул его с письмом, в котором выражал свое почтение.

Весною 1804 года правитель Эривана Мухаммед хан, опасавшийся Фатали шаха, и правитель Нахичевана Келбали хан, который убежав от Фатали шаха, также находился в Эриване, отправили посланца за помощью к командующему Цицианову. Они заявили: «Фатали шах приказал своему сыну и престолонаследнику Аббас мирзе покорить Эриван. Если командующий изволит прибыть [сюда] и окажет нам помощь, мы сдадим ему Эриванскую крепость и примем подданство высокого государства России».

Поэтому командующий Цицианов выступил в направлении к Эривану. С кызылбашской стороны подошел престолонаследник — наибуссалтане со своим войском. В завязавшемся сражении кызылбаши были разгромлены (Сражение произошло 19 или 20 июня 1804 г., близ Эчмиадзина, где войска Цицианова отразили наступление многочисленной толпы персиян, предводимых сыном Баба хана. См. «Письмо кн. Цицианова эриванскому правителю Мухаммед хану от 22 июня 1804 г.», № 316 (АКАК, т. II, д. № 1231, стр. 615). Услышав эту весть, Фатали шах выступил сам, чтобы разбить князя Цицианова и не допустить того, чтобы Эриванская крепость досталась Российскому государству. С большим войском он вступил в Эриван. С одной стороны, Фатали шах, с другой — войска наибуссалтане, а с третьей, — Мухаммед хан и Келбали хан, которые, нарушив обет, не сдали крепость командующему, окружили русские войска (Это произошло после 2 июля 1804 г., когда российские войска осадили Эриванскую крепость (АКАК. т. II, д. № 1668, стр. 810, Ср. Мирза Адиге.заль бек. Указ. соч., стр. 101). Они даже препятствовали доставке российскому войску провианта и пр. Но, несмотря на все эти трудности, чинимые русским войскам, они не смогли одержать победу нал ними. Обе стороны понесли большие потери. Наконец, командующий решил вернуться и направился в Тифлис. Возвратился и Фатали шах. Он отошел в сторону Азербайджана и Тегерана.

Поскольку Фатали шах был осведомлен о поездке посланников Ибрагим хана к российскому командующему, он при возвращении из Эривана отправил Абульфат хана с пятитысячным войском в Карабаг, к Ибрагим хану, с поручением [91] оказать ему помощь и содействие, а Мухаммеда Хасан агу с сыновьями некоторых беков Карабага послать к нему [Фатали шаху]. Абульфат хан был облечен полномочием действовать от имени Ибрагим хана, оставаясь при нем до конца его жизни, следя за тем, чтобы в Карабаге ничего не совершалось без его [Абульфат хана] ведома и указания.

Такое предложение Фатали шаха обидело Ибрагим хана. Он написал грубый ответ Абульфат хану и потребовал, чтобы, не вступая в карабагскую землю, тот немедля возвращался обратно. Абульфат хан не принял [во внимание] указания [своего] почтенного отца и двинулся вперед с кызылбашским войском. В то время Ибрагим хан и Мухаммед Хасан ага находились в селении Туг Дизакского магала. Туда же, к своему почтенному отцу и старшему брату, прибыл ночью Мехтикули хан, собравший в спешном порядке отважных стрелков по ту сторону горы и своих способных слуг. На следующее утро Абульфат хан со всеми своими людьми штурмом пошел на селение Туг. Отважные стрелки и знатные всадники, находившиеся при [Ибрагим хане] и его сыновьях, пошли в наступление и, разбив наголову кызылбашское войско, захватили всех коней и вьючный скот их лагеря. Многие воины были схвачены и истреблены. Абульфат хан бежал на ту сторону Аракса. Услышав об этом, Фатали шах порицал и упрекал Абульфат хана и, желая мирным путем склонить на свою сторону Ибрагим хана и отвратить его от намерения вступить в подданство России, отправил к нему дву-трех ханов в качестве посланников. Лицами, прибывшими к Ибрагим хану с вежливым и милостивым указом и крепкими обещаниями и обязательствами, были: Керим хан, Рагим хан и Абдулла хан. [В послании] говорилось, что весь Карадагский вилайет со всеми его доходами, поступающими в казну, отныне передается в вечное пользование Ибрагим хану и его потомкам; двое из детей шаха будут находится в Шушинской крепости, у Ибрагим хана, в качестве заложников. За это обе крепости Аскерана, расположенные в трех фарсахах от Шушинской крепости, у дороги Тифлис—Ганджа, должны быть переданы [иранскому] войску, с тем чтобы оставляемые в них силы укрепили их и закрыли путь, по которому могут придти российские войска; далее, кызылбашскому войску должна быть предана река, протекающая в одном фарсахе от крепости, с укреплением, расположенным в трех верстах от Шушинской крепости с тем, чтобы обе реки, переправы и дороги, ведущие к крепости, находились в руках кызылбашского войска, которое должно будет построить там крупные укрепления и загородить путь войскам Российского государства, если те вздумают напасть на Шушинскую крепость. Один из сардаров с двумя-тремя [92] тысячами всадников должен находиться в Шахбулагы, осведомляться [о положении дел] в Тифлисе и Елизаветполе и совершать убийства и грабежи в тех районах. Все должны подчиняться распоряжениям Ибрагим хана и ни в чем не перечить ему. Все расходы кызылбашских войск будут оплачиваться из казны Фатали шаха. Никто не должен зариться даже на самую ничтожную вещь в пределах Карабагского вилайета. Все необходимое для войска должно приобретаться наличными деньгами. Цель такова, чтобы Шушинская крепость, являющаяся неприступным укреплением, оплотом, созданным богом, и вратами Грузии и Ширвана, не попала в руки войск Российского государства.

Хотя дочь Ибрагим хана Ага бегим ага была главной и любимой женой Фатали шаха, а [сын] Абульфат хан — почитаемым великим эмиром [при дворе], все же он [Ибрагим хан], веря в вековечность высокого Российского государства, в постоянство и справедливость императора и зная, что ничто не может изменить милосердие его величества, пренебрег Иранским государством и его милостями. Он вновь отправил посланника в город Тифлис к командующему Цицианову с просьбой встретиться и закончить составление условий [трактата] о подданстве.

Командующий князь Цицианов проводил посланника Ибрагим хана с большими почестями и подарками, известив, что встреча состоится весною в [одном из] окрестных [районов] вилайета. Поэтому Ибрагим хан первого мая 1805 года совместно со своими сыновьями, генерал-майором Мухаммед Хасан агой, генерал-майором Мехтикули агой, полковником Ханлар агой и прочими знатными людьми Карабага отправился к главнокомандующему князю Цицианову, прибывшему раньше их и расположившемуся лагерем у реки Курек (См. «Отношение кн. Цицианова к кн. Чарторийскому от 9 мая 1805 г.», № 298. (АКАК, т. II, д. № 1435, стр. 702). Ср. «Предложение кн. Цицианова генерал-майору Портнягину от 23 мая 1805 г.» № 605 (АКАК, т. II, д. № 1438, стр. 707). Они отправили доверенное лицо к правителю Шеки Селим хану, приходившемуся зятем Ибрагим хану, и уговорили его явиться со знатными людьми Шекинского вилайета к главнокомандующему. Несколько дней продолжались пиршества и празднество на берету реки Курек. Затем были составлены трактат и договор.

Ибрагим хан и правитель Шеки Селим хан приложили к трактату свои [именные] печати, а главнокомандующий подписал его (Трактат о вступлении Ибрагим хана в российское подданство был заключен 14 мая 1805 г., а Селим хана Шекинского — 21 мая того же года. См. АКАК, т. II, д. 1436, 1437, стр. 705) Оказав друг другу большие почести и уважение, [93] они вернулись [к себе]. Было условлено, что второй сын Мухаммед Хасан аги будет находиться в Тифлисе в качестве заложника. [Тогда же] Ибрагим хан попросил, чтобы одно соединение российского войска с орудиями постоянно находилось при нем в Шушинской крепости. С того же совещания командующий послал представление его императорскому величеству о производстве Ибрагим хана и Селим хана в генерал-лейтенанты, Мухаммед Хасан аги и Мехтикули хана—в генерал-майоры, а Ханлар агу — в полковники; через четыре месяца они удостоились этих наград и чинов с постоянным жалованием.

После возвращения с Курекчайского совещания майор Лисанович, согласно распоряжению командующего, с группой егерей и орудиями прибыл в Ханбагы, что находится в десяти верстах от крепости. В это время было получено сообщение о приближении кызылбашского войска к берегам Аракса. Было время паводка: сильно поднялись воды Аракса, и не было другой переправы, кроме моста. Поэтому Мухаммед Хасан ага, взяв с собой группу егерей, майора и знатных всадников Карабага, выступил против кызылбашского [войска], с тем, чтобы не дать ему возможности вступить в карабагскую землю и уничтожить илатов, деревни и посевы вилайета. Но кызылбаши опередили их и, переправившись через мост, вступили в Карабаг. Близ садов Джабраилли они наткнулись на русских солдат и карабагцев. Завязалась большая битва. Мухаммед Хасан ага предпочел защитить Шушинскую крепость. Поэтому он ночью с войском вернулся в крепость. Кызылбашские войска вступили в Аг-оглан, что находится в четырех фарсахах от крепости. Около пяти тысяч из их воинов подошли к крепости Аскеран, с тем чтобы с двух сторон приступить к захвату крепости. Об этих событиях майор написал командующему. К этому времени наибуссалтане Ирана, остановившись в селении Чанахчи, ждал прибытия войска из Аскерана. Между тем около Шахбулагы показались полковник Карягин и подполковник Котляревский, выступившие на основании приказа главнокомандующего с войском и орудиями. Выступив из Чанахчи, наибуссалтане пошел против полковника Карягина. С боями он дошел до окрестностей Аскерана.

Поскольку все дороги в крепость Аскеран были захвачены и укреплены кызылбашскими войсками, вследствие чего [русские] войска и артиллерия не могли продвигаться вперед, они [русские] укрепились в этом районе. Эта группа российского войска в течение одиннадцати дней сражалась днем и ночью со всеми кызылбашскими войсками; притом и вода находилась далеко от укрепления русских.

Несмотря на то, что оба [командира], как полковник, гак и Котляревский, были ранены, а половина русских воинов [94] была убита или ранена в боях, они со своими солдатами, численностью примерно в триста человек, взяли все пушки и с [помощью] Вани юзбаши [старосты], нынешнего Мелика Вани, который был их проводником и оказал им большие услуги в том походе, повернули обратно.

Для того, чтобы российское войско не могло войти в крепость Шахбулагы, кызылбаши держали там много пехотинцев. Но, несмотря на это, русские в ту же ночь приступом взяли ее у кызыбашского [войска], убив одного хана и несколько человек из кызылбашских [воинов]. Пробыв там три дня, они, опять [с помощью] проводника Мелика Вани, ушли в Ганджу.

[В это время] сам Фатали шах со всеми кызылбашскими войсками прибыл в Карабаг и разбил лагерь в шести фарсахах от города Шуши, а наибуссалтане Аббас мирза после ухода полковника Карягина в Ганджу расположился лагерем около Шахбулагы. Между тем главнокомандующий Цицианов вступил в карабагскую землю, намереваясь отразить наступление наибуссалтане и Фатали шаха. Наибуссалтане с войсками, находившимися в его распоряжении, пошел на Тифлис, чтобы опустошить и ограбить Грузию, а Фатали шах оставался в районе Аг-оглана.

В это время Фатали шаху пришло сообщение из Решта, о том, что войска Российского государства по Каспийскому морю двинулись в сторону Талышского вилайета и Решта. Это сообщение, а также весть о приближении командующего Цицианова вынудили [шаха] отойти в сторону Ардебиля.

Командующий Цицианов продвинулся до Хонашкна, что находится в двух фарсахах от Аг-оглана, где и узнал об уходе шаха. Затем он прибыл в Шушинскую крепость, откуда, наладив кое-какие дела и взяв с собой трех кызылбашских ханов, прибывших к Ибрагим хану в качестве посланников с указанными выше условиями и обязательствами, вполне удовлетворенный и сопутствуемый почетом направился в Тифлис.

Зимою того же года он [Цицианов] с войсками высокого государства переправился через Куру в сторону Шехи. намереваясь овладеть Ширваном, Баку, Кубой и Дербендом. Ибрагим хан, в знак искренней своей преданности высокому государству России, выслал к командующему своего почтенного сына Мехтикули агу с карабагским войском и некоторыми сыновьями беков, с тем чтобы они совместно с войсками государя исполняли возложенные на них обязанности.

Находившийся в [полном] повиновении высокого государства шекинский правитель Селим хан проводил [95] командующего с должными приготовлениями и подобающими преподношениями через Шекинский вилайет до границ Ширвакского вилайета.

Хотя вначале Мустафа хан, полагаясь на неприступность своего местоположения, а также на свою мощь и состояние, отправлял в течение нескольких дней грубые ответы командующему, отказываясь от повиновения, однако впоследствии, видя, что ему не устоять перед столь крупным войском России и войсками Карабага и Шеки, а также, что карабагскиё войска, пользуясь случаем, начинают грабить деревни Ширвана, стал, по совету Мехтикули хана и Селим хана, поговаривать о покорности и повиновении. Подписав такой же трактат, который был написан покойным Ибрагим ханом и Селим ханом, он внешне принял подданство высокого государства (Трактат о вступлении Мустафа хана Ширванского в российское подданство быт заключен 25 декабря 1805 г. См. «Всеподданейший .рапорт кн. Цицианова» от 27 декабря 1805 г., № 51 (АКАК, т II, д № 1366 стр. 674). Главнокомандующий прошел через Ширван и направился в сторону Баку.

В это время приобщился к милости божьей подверженный

болезням старший сын Ибрагим хана генерал-майор Мухаммед Хасан ага. Вследствие этого весьма прискорбного события осложнились и расстроились дела Карабагского вилайета. Некоторые люди, недовольные в душе вступлением [Карабага] в подданство высокого государства, пользуясь смертью покойного Мухаммед Хасан аги, нахождением Мехтикули аги вдали от вилайета, а также болезнью, слабостью и преклонными годами Ибрагим хана, стали совершать действия, противные положениям договора и трактата. Поэтому главнокомандующий счел необходимым вернуть Мехтикули хана с карабагским войском [к отцу] и отправил его с большими почестями, достойными подарками и надеждами в Карабаг. Питая особое уважение и любовь к покойному генерал-майору Мухаммед Хасан are, он выразил свое глубокое сожаление и грусть по поводу его кончины и написал письмо, в котором высказал исключительную любовь и сочувствие господину полковнику Джафаркули are, обещая ему свои милость и покровительство.

Прибыв с войсками и сыновьями беков Карабага к своему почтенному отцу, генерал-майору Мехтикули хан передал ему любезные послания и обещания главнокомандующего и приступил к устранению и подавлению злоумышленников. Пи старался укрепить веру и преданность [пароля] высокому государству.

В это время пришло известие о переговорах главнокомандующего в Бакинском вилайете. Вовсе не подозревая, что [96] Хусейнкули хан и его подданные могут совершить такое тяжкое преступление, командующий с двумя сыновьями беков, состоящими в его сайте, отправился для переговоров туда, где в засаде сидел некий Ибрагим бек с двумя другими лицами, которые выстрелом из ружья убили главнокомандующего и его спутников, открыв тем самым врата неприязни и вражды пред царским войском. Это горестное сообщение сильно опечалило Ибрагим хана, его детей и «аселение вилайета, ибо они еще не знали порядков, [существующих] в российском государстве. Они думали, что там такой же порядок, как в Иране, где если умрет человек, подобный главнокомандующему, то от этого сильно расстроятся дела армии и вилайета. В действительности же [в России] смерть даже нескольких командующих и полководцев в войне с врагами нисколько не нарушит ни твердого порядка в армии, ни внутренних дел вилайета [страны].

После кончины командующего Цицианова генерал Несветаев приступил в городе Тифлисе к ведению дел войска и вилайета [края]. Посланец Ибрагим хана отправился к генералу с письмами, выражавшими преданность его [к России]. Во всех отношениях была достигнута [полная] уверенность.

Весною того же 1806 года кызылбашское войско вновь стало переправляться [через Араке] в Карабаг. Тайно были посланы люди к Ибрагим хану, чтобы уговорить и обнадежить его |со стороны Ирана]. Для оказания сопротивления столь, сильному врагу в Карабаге не было никакого войска, кроме отряда егерей майора Лисановича. Илаты и деревни Карабага могли быть растоптаны [вражескими войсками], и помимо того, наступило время жатвы хлебов. Поэтому Ибрагим хан счел нужным внешне быть обходительным с кызылбашами, ставя обо всем в известность майора. Майор же твердо уверял его, что скоро прибудут войска высокого государства России. Но в действительности прибытие их сильно запоздало. [Между тем] кызылбашские войска подошли к крепости на два фарсаха. [Тогда] Ибрагим хан переселил свою семью, находившуюся в Ханбагы, в местность близ крепости ( В переводе А. Берже сказано, что Ибрагим хан выехал с семейством в Ханбагы и расположился лагерем в недалеком от него расстоянии). Некоторые злонамеренные люди так наклеветали на него майору, что последний ночью с отрядом воинов отправился к его жилищу, где по злой воле рока и был убит Ибрагим хан вместе с некоторыми членами своей семьи и приближенными лицами (Сын автора, Ризакули об этом событии дает более подробные сведения и указывает, что в ту ночь было убито семнадцать человек, а именно: Ибрагим хан, жена его Туба ха«ум, дочь Салтанат бегим. двенадцатилетний сын хана, Аббаскули ага кебирлинской, Гаджи Хачан, Али бек, Мирза Ахверди, Гуммет бек гарвендский, сыновья Гюлумали бека сарыджалинского, Джеваншир и Хасан ага, слуга Алипанах гарвендский, Джеваншир и Мирза Наги афшарские, сын Эджем Али кебирлинского, Хаджя Хасан и два его сына, два человека из Шелли и два другие. (Ризакули Мирза Джамал бек оглы. Рукописный Фонд АН Азерб. ССР. инв. № Б 47 / 5224). [97]

Находившиеся тогда в крепости генерал-майор Мехтикули хан и полковник Джафаркули ага, не предпринимая никаких действий, противоречащих правилам преданности высокому государству, старались водворить спокойствие среди взволнованного населения. Они не только ни в чем не перечили майору, а наоборот, даже старались заготовить для [русских] войск продовольствие, в котором тогда ощущался большой недостаток. Лагерь кызылбашского войска [во главе] с наибуссалтане Аббас мирзой находился тогда в Аг-оглане. Не прошло и пятнадцати дней после трагического случая с покойным Ибрагим ханом, как в Шахбулагы появились войска с пушками русских под начальством генерала Небольсина. Как только весть об этом дошла до Мехтикули хана, он тут же вышел из крепости совместно со знатными карабагскими всадниками, слугами и некоторыми сыновьями беков и, несмотря на то, что всюду в окрестностях и на дорогах двигались кызылбашские войска, прибыл к генералу Небольсину и, присоединившись к войскам Российского государства, разбил лагерь близ Аскеранской крепости. Полковник Джафаркули ага совместно с майором и отрядом егерей остались в крепости для ее защиты.

Генерал Небольсин два—три дня оставался там, ожидая наступления иранского наубуссалтане с кызылбашским войском, но от них не было никаких известий. Тогда было решено выступить против кызылбашских войск и воевать с ними, если те на то пойдут, в противном же случае выгнать и удалить их из карабагской земли.

Узнав, что войска России двигаются в его сторону, наибуссалтане со всеми своими войсками выступил им навстречу. Оба войска сошлись близ Хонашинского привала, где и разгорелся огонь сражения. Мехтикули хан со своими приближенными и карабагским войском, постоянно содействовавший [армии] в пути, и в момент битвы также принимал активное участие в разгроме и изгнании кызылбашских [войск]. В сражении, длившемся около семи часов, в день пятнадцатого июля у Хонашинского привала кызылбашские войска потерпели поражение. Часть из них была перебита, часть попала в плен, а [остальные] бежали в сторону Аракса. Котляревский получил ранение. Около тридцати человек офицеров и солдат было убито и ранено- Генерал стал с войском преследовать врагов до Гозлучая, но и следов их не нашел. Обратившийся с [98] кызылбашским войском в бегство наибуссалтане, бросив [по пути}; большую часть тяжелого обоза, в течение двух дней переправлялся через Араке на ту сторону границы. Как только пришла весть о поражении кызылбашей, полковник Джафаркули а га, взяв с собою майора Лисановича, знатных всадников Карабага и своих приближенных пустился [в путь] по направлению к Зангезурскому магалу, чтобы подавить кызылбашских воинов и вернуть всех илатов и жителей некоторых деревень, которых гнали в сторону Нахичевана и Ордубада Абульфат хан совместно с другими ханами и беглыми беками Карабага. Напрягая все силы, они шли и днем и ночью, нигде не останавливаясь. Пешим солдатам было трудно передвигаться в горах и поспевать [за конницей]. Наконец, карабагская конница во главе с полковником Джафаркули агой настигла кызылбашское войско близ гор Кафана и Ордубада, первой начала бой и в тесных ущельях разбила примерно двухтысячное конное и пешее кызылбашское войско. Они захватили множество людей, отняли у них коней, одежду и все, что они имели при себе. Когда же прибыли солдаты, часть кызылбашского войска уже была захвачена в плен, а другая — обращена в бегство. Угнанные илаты и жители Карабаг были возвращены на свои места, в горные [районы], расположенные близ крепости. В это время наибуссалтане находился у берегов Аракса.

Победа, одержанная войсками генерала Небольсина и Мехликули ханом над наибуссалтане, а также операция, проведенная майором и полковнимж Джафаркули агою, успокоили жителей Карабага. Обнаружилась сила царских войск. Каждый обосновался на своем месте и стал жить в полном спокойствии.

Зимою того же года прибыл в Тифлис генерал-аншеф граф Гудович, которого его величество император Александр Павлович назначил командующим. Письма Мехтикули хана были уже отправлены генерал-майором Несветаевым с личным его прошением его величеству императору. Поэтому [Гудович] вызвал его [Мехтикули хана] к себе в Тифлис. Мехтикули хан со всеми старостами [деревень], беками илатов и прочими отправился в Тифлис. На другой день после свидания с графом был дан большой бал, где [граф] вручил Мехтикули хану грамоту на управление Карабагом, обещая [вручить также] саблю, украшенную драгоценными камнями, и царское знамя, следовавшие ему по договору. [Затем] он отправил его обратно в Карабаг, обещая оказать ему всяческие милости. История правления Мехтикули [хана] с указанной даты по октябрь 1822 года известна Вашему сиятельству по записям чиновников высокого государства в журналах, [поэтому] в моем описании нет нужды. [99]

Глава

О СОБЫТИЯХ, ИМЕВШИХ МЕСТО СО ВРЕМЕНИ ПЕРЕХОДА ЭТИХ ВИЛАЙЕТОВ ПОД ВЛАСТЬ И ЗАЩИТУ ЧИНОВНИКОВ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ИМПЕРАТОРА

Несмотря на большие потери, нанесенные им в годы вражды с Иранским (В рукописи явная ошибка: вместо «Иранским» следует «Российским») государством, деятели Иранского государства и после того, в 1826 году, нарушили договор о дружбе и союзе, заключенный с вековечным государством России.

Выслав обратно его сиятельство князя Меньшикова, ездившего в качестве посла в Иранское государство, они [иранцы] внезапно вторглись в вилайеты, принадлежавшие Российскому государству. Но их представления были ошибочными. Они не знали, что им не устоять перед царскими воинами и что во время движения войск Российского государства они погибнут как соломинки в бушующих волнах моря.

В первый период [войны] наибуссалтане со всеми [своими; войсками пошел на Шушинскую крепость и осадил ее. Несмотря на малочисленность войска, находившегося под начальством генерала Реутта, недостаток продовольствия, пороха, снарядов, пушек и прочего он [наибуссалтане] не смог в течение всея полуторамесячной осады со своим крупным войском и артиллерией приблизиться к стенам Шушинской крепости. Когда же он услышал о поражении Амир хан сардара, которое было нанесено силой оружия царских войск под начальством генерала, князя Мадатова в Шамхоре, он был вынужден [снять осаду] крепости и уйти оттуда. Намереваясь сразиться с царскими войсками, находившимися под начальством светлейшего князя, графа Паскевича-Эриванского, он дошел до окрестностей Елизаветполя, но не сумев устоять более одного часа, потерпел поражение. Переправившись через Араке в течение двух дней, он ушел в Карабаг. Главнокомандующий преследовал их до Черкесского привала, но не обнаружил ни одного кызылбашского воина.

Хотя и в действительности сила оружия победоносного царского войска была известна всему народу, но она .особо проявилась в [18]31 году, когда его сиятельство светлейший и граф Паскевич-Эриванский был главнокомандующим и главноуправляющим в этих вилайетах. Показав силу войск его императорского величества населению государства Ирана и Рума [Турции], он успокоил рассеянных и разоренных жителей вилайетов, принадлежавших высокому государству России. Те из жителей вилайетов и именитых людей, которые, [100] отчаявшись, побросали свои обжитые места, имущество и находились в бегах, бесконечными милостями его величества императора были прощены. Сочтя их вину ничтожной в сравнении с огромной милостью его величества императора, он всем обещал прощение и вернул на свои прежние места.

Слава аллаху, что все они, как и другие люди, вновь вступили во владение своими поместьями и имуществом и живут себе тихо и спокойно. Выражая свою признательность, они ждут призыва, чтобы служить самоотверженно совместно с войсками высокого государства, ибо те карабагцы, которые участвовали совместно с победоносными царскими войсками в иранском, румском и дагестанском походах, добились высоких чинов и жалованья, и никто не оставался без награды.

КОНЕЦ КРОМЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Питаю надежду, что записи преданного [слуги], служившего с 1205 [1790/91] по 1260 [1844] мусульманский год каргузаром при ханах Карабагского вилайета и участвовавшего в большинстве из описанных событий и войн, представленные светлейшему взору князя-наместника, приумножат его милость и благорасположение. Уповаю на милость великого эмира и высокопоставленного наместника, всегда радовавшего своего преданного [слугу], что он не соблаговолит забыть [меня]. И поистине, всякому надобно служить ему и быть доброжелателем его. Он всех своих преданных слуг наделяет милостью. Единый бог всегда доволен доброжелателями, всегда обрадует и осчастливит их. Аминь! О, помогающий [аллах!].

Лучше, чтобы от человека осталось доброе имя, чем золотой дворец.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ И РЕЗЮМЕ

Поскольку эти страницы, заключавшие в себе описание истинного- положения Карабагского вилайета и правлений Панах хана и Ибрагим хана, мною посвящены великому эмиру, источнику щедрот, милосердному наместнику его величества императора, князю, графу Михаилу Семеновичу Воронцову, то хочу в заключение благословить его имя следующим стихотворением, написанным мною в Карабаге в честь его прекрасных качеств, благородства и величия:

Посвящается тому, кто известен своей милостью,

Он — граф, князь Воронцов.

Все свое время он посвятл

Службе великому хагану [императору]. [101]

Кто с надеждой придет к его порогу,

Того с милостью проводит обратно.

О боже! Да приумножится его могущество и счастье,

Да станет он в мире вечно радостным и веселым.

[Описание] событий закончено в 1294 [1875] (Очевидно, это — дата переписки) году.

Глава

О ПРАВЛЕНИИ ХАНОВ

Правление Панах хана в Карабагском вилайете после присвоения ему титула хана и правителя и получения грамоты на правление от Адиль шаха, брата покойного Надир шаха, длилось двенадцать лет. Правление же Ибрагим хана продолжалось более сорока четырех лет. Покойный Мехтикули хан правил Карабагом, согласно грамоте его величества императора, семнадцать лет и несколько месяцев.

Глава

О ПАМЯТНИКАХ И ЗДАНИЯХ, ВОЗДВИГНУТЫХ ПОКОЙНЫМ ПАНАХ ХАНОМ В КАРАБАГЕ

Первое — крепость Баят, базар, баня, стены и здания, построенные из обожженного кирпича. Ныне разрушена [крепость], можно увидеть лишь незначительные остатки.

Второе — крепость Шахбулагы, мечеть у родника, баня, городские здания и базар, построенные из камня и известняка.

Третье — стены бывшей Шушинской крепости и здание, ныне [используемое] под склад зерна для войск.

Глава

О ПАМЯТНИКАХ И ЗДАНИЯХ, ОСТАВШИХСЯ ОГ ПОКОЙНОГО ИБРАГИМ ХАНА

Первое — большая соборная мечеть, построенная в 1182 мусульманском [1768/69] году. Позднее, когда она пришла в ветхость, была восстановлена почтенной дочерью его, покойной Гёвхар агою и [стала] красивее прежнего.

Второе — стены Шушинской крепости, построенные в 1198 [1783/84] мусульманском году. Строительство длилось [102] три года. Ныне государственные служащие восстановили их. В некоторых местах остались следы ханских [стен].

Третье — обе крепости Аскерана, построенные в 1203 мусульманском [1788/89] году между двух гор, через которые протекает река Гаргар. Если во время войны в этих крепостях будет находиться [даже] малочисленная пехота, то враг не сможет пройти мимо них в сторону Шушинской крепости.

Четвертое — здания и комнаты среди гор, в ущелье Хазине, построенные в пещере из камня и извести. Туда ведет [лишь] одна дорога.

Пятое — здания Ханбагы, что находится в одном фарсахе от [Шушинской] крепости.

Шестое — стены Агдамского сада, с крупными куполами над могилами покойного Панах хана и его детей, и каналы.

Глава

О ПРАВИЛАХ И ПОРЯДКАХ, СУЩЕСТВОВАВШИХ ПРИ ЕГО ПРАВЛЕНИИ

Все илаты Карабага, отмеченные в журналах и списках, входили [в состав] конного войска. При надобности из магалов и деревень являлись в войско пешие стрелки с меликами магалов. С илатов никаких тоуджи (Тоуджи — подать, налог) я малджахат (Малджахат — рента, налог 1/10-3/10 урожая, которую крестьяне обязаны были отдавать в казну или феодалу) с урожая не взимались, а с магалов и деревень ежегодно взыскивались малджахат и тоуджи. Но временами, когда приводилось лезгинское войско из Дагестана, то для выплаты жалования ему и замены павших или пропавших их коней и с илатов также взимались тоуджи, зерно, овцы и крупный скот. С семейств, занесенных в журнал учета нукеров и войска, а также с жителей, [зачисленных в состав] нукеров и войска, ничего не взималось: они были освобождены [от налога]. Корм для их лошадей, а также другие их принадлежности выдавались за счет господина хана. Каждый нукер [и] воин был прикреплен к определенному дому, который устраивал дела, [удовлетворял потребности] нукера или всадника.

Глава

Ежегодно, в день, праздника Новруз всем знатным военачальникам, воинам, тысячникам от имени хана выдавались халаты, подарки, конь и сабля. Каждый, соответственно [103] своему сану, приносил подарки из вилайетов Азербайджана, а мелики из магалов.

Когда Ибрагим хан был в походе или стоял где-либо лагерем, большинство из находившихся при нем тысячников, сотников, беков, агаларов, а также некоторые воины, рабочие, секретари, эшикагаси, стражники и есаулы завтракали, обедали и ужинали из кархана [общей кухни] хана. [Из ханских же запасов] выдавался ячмень для их лошадей. Часто по вечерам, кроме живых овец, выдаваемых тысячникам и другим, в кухне покойного хана расходовалось около сорока пудов риса « тридцать овец. Отсюда можно определить размер расходов на печеный хлеб, ячмень для коней, масло и сладости.

Глава

О ДОХОДАХ ИБРАГИМ ХАНА

Доходы Ибрагим хана состояли из малджахата, собираемого [натурой] с урожая хлебов, коконов и [различных] посевов, [а также] плугов, принадлежавших лично хану. Помню, как-то однажды при подсчете оказалось, что у хана столько скота и плугов, сколько у всего населения Карабага, вместе взятого, и даже на две пары больше чем у него.

Все это зерно и малджахат расходовались на нужды войска, кухни, гарема, нукеров, рабочих и гостей. Много дохода, как наличными, так и натурой, поступало также от аренды, преподношений, налогов [с населения] Карабага, монетного двора и подарков присылаемых из вилайетов Азербайджана.

О ХАРАКТЕРЕ И ПОВЕДЕНИИ ПОКОЙНОГО ХАНА

Покойный Ибрагим хан был человек гостеприимный, помогал чужеземцам, покровительствовал сиротам, заботился о [своих] подданных. [Он был] энергичным, отважным и щедрым [и], будучи благотворителем, раздавал пожертвования крупным сеидам, бедным, всячески покровительствовал улемам и сеидам. Он помогал всем, кто искал у него убежища. Ханы и беки окрестных [районов] я вилайетов Азербайджана, Ширвана и пр. пользовались его благорасположением, и он старался угождать им и удовлетворять их желания. Он имел большое пристрастие к обществу красивых женщин. [104]

Глава

О ТАБУНЕ [ИБРАГИМ ХАНА]

Господин хан держал такой прекрасный табун, состоявший из хороших коней и [прочих] четвероногих, что слава о нем гремела во [всех] вилайетах Ирака и Рума. Большинство лошадей покойного хана было из табуна и крови коней покойного Надир шаха, приобретенных из вилайетов Азербайджана, Шахсевана, Шегаги и у ханов Хорасана. Тут содержались около трех — четырех тысяч кобыл и соответственное число чистокровных производителей. Число же овец, коров и буйволиц было настолько велико, что не поддавалось учету.

Глава

О КАРГУЗАРАХ [ИБРАГИМ ХАНА]

Каргузары покойного Ибрагим хана, его братья и племянники, его дети и двоюродные братья были известные беки. Каждый из них по своему состоянию, количеству нукеров и великолепию был равен ханам других вилайетов. Из них Мирза Али бек был сыном его дяди, а Лутфали бек —сыном тетки по отцу. Фези бек, Абуосамед бек, Гюлмали бек и Гумметали бек были сыновьями его брата. Мехрали бек и Ибрагим хан были детьми Панах хана. Беки штатов Джеваншира, Отузйки, Кебирли, Демирчи-Хасанлы, Баргушата, Гарачурлу, Хаджи Самлы, Кёланы и Кафана, а также и мелики магалов Дизака, Варанды, Чилябурда, Талыша и Хачина, подобно, ханам некоторых вилайетов, были состоятельными и могущественными. Известностью пользовались также и другие беки, которых он воспитал и за отвагу, [хорошую] службу и преданность дал состояние и райятов.

Глава

О РАБОТНИКАХ И КАРГУЗАРАХ ЕГО ДОМА И УПРАВЛЯЮЩИХ ДЕЛАМИ ЕГО ВЛАДЕНИЯ

Первым из них был покойный Ахунд Молла Панах под: псевдонимом Вагиф, пользовавшийся известностью и популярностью как мудрый и опытный везир. Большой славой он пользовался также и в Иране и Руме. Его прекрасные тюркские стихи и по сей день на устах народа. И все другие его каргузары, эшикагаси, надсмотрщики и прочие работники были способными, красноречивыми людьми. После истории с Агой Мухаммед шахом, расстройства дел и раскола, имевших [105]. место в Карабагском вилайете, эти известные и почтенные личности и большинство работников и каргузаров покойного Ибрагим хана погибли.

Глава

[О ЗНАТНЫХ ПОТОМКАХ ХАНА]

Старшими, знатными сыновьями покойного Ибрагим хана; которые приобщились к божьей милости ещё при жизни самого хана, были Джавад ага и Мухаммед Хасан ага, родившиеся от одной матери, дочери [одного из] беков Джебраила. После покойного хана [умер] полковник Ханлар ага, а Абульфат хан скончался в Иране. Затем [умерли] подполковник Мухаммед Гасан ага, Фатали ага, Сулейман ага, Хусейнкули ага и Сефикули ага.

Ныне здравствует в Карабаге: генерал-майор Мехтикули хан, обладатель ленты и пера, украшенных драгоценными камнями, и Ахмед хан. Оба рождены от ханских дочерей; Шейх Али ага родился от служанки.

Из дочерей покойного Ибрагим хана ныне здравствуют в Карабаге: Гёвхар ага, рожденная от дочери знатного грузинского тавада (Т а в а д — князь), и Иззет бегим, родившаяся от дочери Мирза Раби, везира грузинского валия. Поскольку валий Грузии Ираклий хан всегда стремился к союзу и дружбе с Ибрагим ханом, то он, ввиду того, что различие религий не позволяло ему [непосредственно] породниться с ним, выдал трех дочерей своего везира за хана и двух его сыновей, Абульфат хана и Мухаммед Гасым агу, дабы таким путем укрепить узы [дружбы] и любви.

Глава

О ТОМ, ПОЧЕМУ МЕХТИКУЛИ ХАН СТАЛ НАСЛЕДНИКОМ И ПРЕЕМНИКОМ [ИБРАГИМ ХАНА]

Во,[время] первой встречи Ибрагим хана с командующим Цициановым на [берегу] реки Курек наследником был назван старший сын Ибрагим хана Мухаммед Хасан ага, второй же сын был передан командующему Цицианову в качестве заложника (В переводе А. Берже говорится, что в качестве заложника должен» был отправиться сам Мухаммед Хасан ага). Поскольку генерал-майор Мухаммед Хасан ага умер еще при жизни Ибрагим хана, то самым старшим из сыновей хана остался генерал-майор Мехтикули хан. [Поэтому] [106] грамота, утверждающая Мехтикули хана в качестве- наследника и преемника, была засвидетельствована печатью Ибрагим хана и прочих знатных лиц Карабага . и вручена Мехтикули are при жизни самого Ибрагим хана. [После этого все] стали звать его ханом и наследником. После смерти Ибрагим хана майор Лисанович написал [обо всем] генерал-майору Несветаеву и в 1807 году была издана грамота его величества императора Александра Павловича о назначении Мехтикули хана правителем Карабага с титулом хана и пожаловании ему знамени и сабли, украшенной драгоценными камнями.

События времени правления покойного Мехтикули хана изложены в журналах каргузарами высокого государства; они известны вам и нет надобности в том, чтобы были сообщены и изложены мною.

(пер. Ф. Бабаева)
Текст воспроизведен по изданию: Мирза Джемал Джеваншир Карабагский. История Карабага. Баку. АН АзССР. 1959