ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ТУРЕЦКИХ ДОКУМЕНТОВ МАТЕНАДАРАНА

Особое место в архивном фонде "Католикосский диван" Института древних рукописей им. Месропа Маштоца при Совете Министров Армянской ССР – Матенадарана – занимают примерно 300 официальных документов на турецком языке, которые датируются, начиная с 1586 г. по начало 20 в. Эти документы хранились в архивах различных монастырей и со временем были собраны и сосредоточены в "Католикосском диване".

Оценивая должным образом политическое и юридическое значение османских указов и других документов и заботясь об их сохранении в будущем, католикос Симеон Ереванци (1763-1780) наставлял своих преемников в своем ценном труде: "Хотя лица, выдавшие эти документы, чужды нам и враги нашей веры, однако их деяния и приказы в мирском отношении полезны и предохраняют от бед... Я потому так много говорю об этом, чтобы ты бережно сохранял то, что у тебя осталось. Ты не говори, что тот или другой рагам бесполезен, или что самих-то шахов нет больше, и их указы ни на что не пригодны. Ибо они часто оказываются полезными, каждый имеет ценность в известное время, как мы в том убеждались не раз" ¹.

Симеон Ереванци классифицировал документы, написанные как на персидском, так и на турецком языках, исходя из их официального характера. Султанским указам он посвятил 22- ю главу, другие турецкие документы описаны в следующей, 23-й главе, "в которой перечислены важнейшие грамоты турецких пашей, шейхульисламов и других властей..." ².

При жизни Симеона Ереванци 88 документов, написанных на турецком языке и хранившихся в "Католикосском диване", относились исключительно к Эчмиадзину. Документы утверждали католикосов и их права, излагали решения по вопросам, относившимся к землевладению монастыря, предоставленным ему налоговым льготам. Следовательно, их классификация и изучение указанным выше образом были вполне обоснованными. [209]

Прочие дошедшие до нас в большом количестве документы разнообразны и с точки зрения времени, и места написания, и по своему содержанию.

Среди них – султанские указы и бераты, которые особенно интересны в научном отношении благодаря широкому кругу затронутых в них вопросов, особой форме изложения.

Бераты публиковались главным образом на основании поданных султану петиций или заявлений об определении на должность или утверждении права просителя. Существовала заранее утвержденная форма для бератов, даруемых католикосам. В течение веков были выработаны все титулы и эпитеты, а также последовательность подлежащих утверждению вопросов.

Сравнение бератов, подтверждавших права армянских католикосов, с ферманами той же эпохи, которыми утверждались в Турции зиаметы, тимары, пашалыки, назначения на должность правителей областей, дает возможность выявить общие черты и особенности используемого в них стиля дипломатики.

Бераты, даровавшиеся католикосам, выделяются как документы, отражающие, в частности, юридическое положение церкви и церковной общины, помогают выяснению пределов компетенции церковных властей. В бератах нашли отражение выработанные в течение веков Османской империей принципы признания внутренней автономии церковной общины и проводившейся в отношении ее налоговой политики.

Знакомясь с указами, которые по своему содержанию большей частью повторяют друг друга, нетрудно заметить также, что государственная казна в Османской империи имела определенные доходы и от церковных общин (как и от ряда других категорий феодальных собственников). Духовные предводители, стоящие во главе епархий и монастырей, были обязаны вносить в государственную (султанскую) казну определенную часть из сумм, взимаемых ими с верующих и поступающих им в виде ренты.

В бератах ясно сказано, что суммы, взысканные с католикосов, записаны "в дефтерах епископских мукатиа" ³. Суммы этих церковных податей были обусловлены размером поступлений церкви с данной епархии или с епархий. Это ясно видно из следующего факта: когда после длительных споров с армянскими патриархами Константинополя (Стамбула) при Акопе Шамахеци (1759-1763) епархия Смирны вновь была включена в число епархий, непосредственно подчиненных Эчмиадзину, к заранее обусловленному католикосскому налогу – макту прибавляются также записанные в дефтерах мукатиа 4000 акче епархии Смирны, после чего католикосский макту составляет 10800 акче ⁴. "К махте католикоса (6800 стаков), – пишет католикос Симеон Ереванци, – мы прибавили махту епархиального начальника Смирны – 4000 стаков, т. е. 33 пиастра, что вместе составляет 10800 стаков или 90 пиастров. Затем, изменив берат католикоса [210] Акопа, включили в него и Смирну. С тех пор стало правилом, что в католикосском берате особо упоминается и Смирна и махта определяется в 90 пиастров или 10800 стаков" ⁵.

Указом султана Абдул-Хамида I от 1774 г. подтверждается, что монастыри Сурб Егиа (или Хытыр Иляз) в Шорагяльском селе Агарак и монастырь Хачваник, находящийся на границе Чылдырской и Карсской каза, подчинены Эчмиадзину. Получаемый от них макту в 1000 акче был записан в качестве дохода в дефтере епископских мукатиа как царский налог, или мири пишкаш" ⁶.

Другим указом того же султана от 1775 г., с согласия Константинопольского патриарха Закарии, монастырь Мутурку Сурб Лусаворич, находящийся в Эрзерумской каза, был передан после смерти настоятеля – вардапета Багдасара – под власть Эчмиадзина и согласно тому же дефтеру в царскую казну в качестве "мири пишкаш" было внесено 7200 акче ⁷.

Несмотря на однотипность бератов на имя католикосов в них нашли своеобразное отражение многие события в жизни армян и армянской церкви. Бераты рассказывают, в частности, о столкновениях, которые имели место между эчмиадзинскими католикосами и константинопольскими патриархами и принимали иногда очень острый характер, а также о спорах и разногласиях вокруг католикосского престола.

Борьба между католикосами и патриархами Константинополя велась в основном за раздел епархий и округов в пределах Османской империи, в которых имелись армяно-григорианские общины. Патриархи пытались вмешиваться в дела Эчмиадзина и стремились добиться того, чтобы переговоры между Эчмиадзином и султанским двором велись при их посредничестве, а бераты о назначении новых католикосов и об их правах на территории Османской империи составлялись в присутствии патриархов и под их диктовку. Естественно, эти стремления были тщетны, пока Эчмиадзинский католикосат находился в подвластной Сефевидскому Ирану Араратской области. Однако в 1726 г., когда турецкие войска заняли Араратскую область и большую часть Закавказья и Южного Азербайджана, константинопольские патриархи получили право на приобретение бератов Эчмиадзинских католикосов. В том же году в указе, данном султаном Ахмедом III католикосу Карапету Улнеци (1726-1729), Ереванская провинция считается "завоеванной у Ирана и присоединенной к безопасным Османским землям" ⁸.

Неожиданно примитивно истолкование этого факта Симеоном Ереванци, который объясняет ограничение прав Эчмиадзина только личными качествами константинопольского патриарха Ованнеса Багишеци и новопосвященного католикоса. Он особо подчеркивает, что это произошло вследствие того, что "упомянутый католикос был сторонником западного духовенства, особенно [211] духовенства Сисского католикосата, и совершенно не был знаком с положением, почетом и властью, присущими св. Престолу; притом он был стар и простосердечен. Вардапет же Ованнес Багишеци, константинопольский патриарх, был человек хитрый, кляузный, лицемерный и лживый, как свойственно жителям Багеша (Битлиса) и тех мест" ⁹.

При этом Симеон Ереванци оставлял без внимания то обстоятельство, что на оставшийся вакантным после смерти Аствацатура Амаданци католикосский престол Эчмиадзина был назначен находившийся в то время в Константинополе предводитель епархии Энкюрии Карапет Улнеци. Не следует забывать также, что согласно исстари установленному порядку Константинопольский патриарх являлся представителем всех армяно-григорианских общин, населявших империю.

Исключительно важным источником по административной, экономической и налоговой политике, проводившейся турецкими властями в завоеванных краях, являются указы и приговоры (буюрулду и фетва), изданные в 1590-1605 и особенно в 1725-1735 гг. находившимися в Восточной Армении военачальниками, начальниками крепостей, пашами или назначенными ими судьями – кази и шейхульисламами.

Документы, относящиеся к последнему десятилетию 16 и началу 17 в., крайне малочисленны и касаются преимущественно монастырей Таде, Дарашамба, Астапата, а также некоторых других, находящихся поблизости от них, отчасти же – сельских общин в Маку, Чорсе, Нахичеване, Гохтне.

Большую ценность представляют документы 20-х – 30-х годов 18 в. Подтверждая права предводителей и настоятелей монастырей, вакфную собственность на села, хутора, воду и другие виды недвижимого имущества, они сообщают одновременно важные сведения о земледелии, формах эксплуатации, внутренней торговле, таможенных сборах и деятельности торгового и ростовщического капитала.

Самыми ценными документами этого времени являются Вагаршапатские налоговые реестры 1725-1739 гг., которые взяты в качестве извлечений из общей налоговой книги Ереванской ливы (дефтери муфессел) ¹⁰. На основании уникальных по своему значению данных, содержащихся в налоговых реестрах, установлено, что турецкие власти, едва овладев частью Закавказья, стали вводить налоговую систему, существовавшую в Османской империи; они провели всеобщую перепись населения и составили "пространные налоговые реестры".

Следующая перепись населения и общин, а также всех подлежащих обложению объектов была произведена в 1728 г., когда турецкие войска, перейдя в общее наступление, проникли в Арцах, отчасти – в Сюник и захватили главные укрепления Закавказья. В новом налоговом реестре взимаемые с населения [212] налоги были существенно увеличены и добавлены новые. Если общий денежный эквивалент налогов, взимавшихся с сел, составлял в 1725 г. 91515 акче, то в 1728 г. он достиг 211322 акче, т. е. возрос примерно в 2,5 раза ¹¹.

Документы периода турецкой оккупации 1725-1735 гг. позволяют выяснить также и сферу влияния турецкого режима в пределах Закавказья этого времени. Большая часть документов относится к Араратской области, Еревану и ближайшим к нему районам; значительное число документов – к Нахичевану, Акулису, Ордубаду и некоторым другим районам, где оккупационная власть была сравнительно устойчива.

Известно, что в это же время турецкие власти составили налоговый реестр Гянджинского вилайета ¹². В Гандзасарском архиве сохранились некоторые документы, написанные после 1729 г., в том числе приказ Мустафа-паши, изданный 14 февраля того же года, которым на место скончавшегося католикоса Есаи назначался католикосом его брат Григор ¹³. Это означает, что Карабах, хотя и в течение короткого времени, также был подчинен турецким властям.

Заслуживает, однако, внимания тот факт, что среди иноязычных документов Татевского монастыря, находящихся в настоящее время в "Католикосском диване" (где сохранились даже старинные указы 15 в., изданные султаном Джиханшахом Кара Коюнлу и его сыном Хасаном-Али ¹⁴) , мы не обнаружили ни одного турецкого документа. Это говорит о том, что туркам никогда не удавалось добиться в Кафане более или менее длительного господства. В противном случае настоятели Татева, так же как и духовные предводители Эчмиадзинского, Гандзасарского, Астапатского, Акулисского и других монастырей, должны были бы получать адресованные им указы турецких властей, и в архиве сохранились бы какие-либо турецкие документы, утверждающие права земельной собственности и "муафство" монастырей.

Если извлечения из пространных налоговых реестров этого периода позволяют уяснить налоговую политику турецких властей в Закавказье, то другие официальные документы того же периода являются чрезвычайно важными первоисточниками по исследованию экономической, административной и особенно аграрной политики тех же властей в завоеванных областях.

Как буюрулду (указы) военных командиров и пашей, так и протоколы, составленные по поводу хозяйственных сделок, которые заключались в шариатских присутствиях и нотариальных конторах относительно сел, хуторов и иных видов земельного недвижимого имущества, показывают, что в период военной оккупации 1725—1735 гг. не произошло существенных изменений в характере аграрных отношений по сравнению с предшествующим периодом иранского владычества.

В нескольких шариатских протоколах 1725-1728 гг. и [213] указах, изданных на их основании пашами Еревана Раджабом и Муотафой, райатам сел Вагаршапат, Ошакан, Мастара и других, которые, восстав, не выполняли своих обязанностей и требовали пересмотреть размер выплачиваемой ими ренты, было строжайшим образом предписано выплатить владельцу села положенную ему ренту в соответствии с исстари установленным порядком и не поступать вопреки "священному указу" ¹⁵.

К этому периоду относятся также указы, изданные пашами Абдуллой и Али, и протоколы, составленные в присутствии Ереванского шара, связанные с урегулированием споров между Эчмиадзинским монастырем и сельскими общинами района Карби относительно использования водных ресурсов ¹⁶. Изданные приказы и принятые решения сводятся к тому, что хотя каналы и были очищены и отремонтированы на средства Эчмиадзина, однако лишь половина текущих по ним вод принадлежит Эчмиадзину, другой же половиной должны орошаться поля и луга тех двадцати сел, в пределах которых проходит канал ¹⁷.

Документы свидетельствуют, что находящиеся как в области Еревана, так и в других районах Закавказья села "дивани" и "халисе", являвшиеся государственной собственностью, в период турецкой оккупации непосредственно подчинялись чиновникам, назначавшимся правителями, представителями военно-феодальной знати, и были зачислены в разряд земель "мири". Были обращены в "мири" земли и другое недвижимое имущество иранской феодальной знати, в том числе и государственных чиновников, которые либо оказали туркам сопротивление, либо эмигрировали после завоевания последними Закавказья.

Из купчей, составленной в 1729 г., мы узнаем, что имения, объявленные собственностью "мири", часто продавались турецкими властями, а в роли покупателей выступали и местные землевладельцы, и представители торгового сословия, и турецкие военные и административные чиновники, и отдельные духовные лица ¹⁸.

Благодаря купчим, а также налоговым реестрам становится очевидным, что в течение указанного десятилетия происходила деградация хозяйства многих областей Закавказья. Резко сократилась продукция земледелия, ухудшилось положение различных социальных слоев и, прежде всего – крестьян и городского люда. Одновременно падали цены на земельную недвижимость при продолжавшемся росте цен на продукты питания, сокращении товарообмена и острой нехватке наличных денег.

В этих условиях турецкие власти стремились обеспечить пополнение султанской казны посредством таможенной политики, которая заключалась в наложении высоких пошлин на импортируемые товары при одновременном снижении их на вывоз некоторых товаров ¹⁹, прежде всего шелка-сырца, поскольку вывоз этого важного сырья приносил казне существенную прибыль.

В "Католикосском диване" сохранился оригинал договора, заключенного в 1729 г. между пашой Тавриза и группой турецких [214] купцов, который скреплен печатями последних и утвержден резолюцией паши. По этому договору было заключено соглашение о том, чтобы с тюков шелка, перевозимого из Гилана в Турцию, таможенная пошлина взималась лишь в Ардабиле и Тавризе; в других городах Южного Азербайджана предписывалось не налагать более пошлин с этого товара ²⁰.

Факт сохранения оригинала договора, заключенного в 1729 г., в "Католикосском диване" Эчмиадзина говорит, возможно, о том, что турецкие власти желали осведомить о новом порядке взимания таможенных сборов также и купцов-армян, которые в течение ряда столетий играли ведущую роль в экспорте шелка и Закавказья, и Ирана.

Не имея возможности остановиться на всех турецких документах "Католикосского дивана" и раскрыть источниковедческое значение каждого из них, мы попытались лишь дать краткую характеристику документов, относящихся к ограниченному отрезку времени и трактующих лишь определенные вопросы.

Однако хотелось бы отметить, что как бераты и буюрулду, купчие и шариатские протоколы иного рода, так и послания пашей Карса, Ахалциха, Эрзерума и Вана армянским католикосам и другим лицам содержат заслуживающие внимания многообразные сведения, которые могут способствовать освещению различных вопросов, волнующих историческую науку.

Ниже мы публикуем турецкий текст и русский перевод изданного в 1726 г. ереванским пашой Раджабом указа, подтверждавшего право Эчмиадзина на его имения, а также освобождение от налогов монастыря и членов конгрегации.

Указ написан за два года до второй из произведенных оккупационными властями в Закавказье всеобщих переписей населения. В нем подтверждено данное согласно султанскому указу право на налоговые льготы – мукатиа, которое было обусловлено ежегодным взносом определенной суммы в государственную казну.

Указ хранится в Институте древних рукописей им. Месропа Маштоца – Матенадаране. Фонд "Католикосский диван", папка 1 г, док. 317; размер листа 30, 5 х 22, 5 см; оригинал.

ТЕКСТ

[Печать Раджаб-паши:] "Доволен я уделом, который даровал мне бог. И создателю своему предоставляю я распоряжаться моей судьбой. 1115 (1703)"

Доводится до сведения украшенного добродетелями эфенди, его светлости кази ²¹ Еревана и прославленного и избранного дефтердара ²² казны – да будет вящей слава их! – что на основании проверки и переписи земель и иной собственности церкви, известной под именем Учкилиса, находящейся в Карбинском нахие ²³ упомянутой казы ²⁴, Порогу счастья (т. е. султану) было сообщено, что церковь, называемая Эчмиадзин, располагает двумя плугами. На отданных в вакф ²⁵ бедствующим [служителям] церкви полях упомянутого села²⁶, площадь, границы и наделы которых – 1500 сомаров ²⁷ посевной земли – известны местным жителям, [служители церкви] могут пахать, сеять и обрабатывать [землю] своими упряжками, не будучи обязанными платить за эти полученные в собственность земли, пашни и поля ничего под видом ушр ²⁸ или ресм ²⁹. Отданы в вакф бедствующим [служителям] упомянутой церкви также земли сел Ошакан и Мастара, находящихся близ упомянутой Учкилисы. Следовательно, по уплате шариатской десятины (ашар-и шариййе) с выращенного ими зерна и государственных (мири) податей (русумат), жители сел Учкилиса и Ошакан должны добровольно платить бедствующим [служителям] церкви ушр [в размере] 1/10, а жители села Мастара 1/12 выращенного ими урожая. Четыре другие церкви, подчиненные упомянутому выше монастырю, должны весь урожай, получаемый с находящихся в их владении в качестве вакфа и обрабатываемых своими средствами земель, на том же основании тратить на посетителей, пребывающих там монахов и бедствующих черноголовых ³⁰. Не следует требовать ресма также с принадлежащих им [в качестве] вакфа 500 голов овец. За исключением трудоспособных, не требовать джизье ³¹, иопендже ³² и иных податей (русумат) с нетрудоспособных и не могущих заработать [деньги] жителей упомянутых церквей, а также с неимущих монахов, черноголовых и младшего [духовенства]. Не требовать ушра и ресма и с двух маслобоен и с двух мельниц дингов ³³. Не позволять никому вмешиваться в [дела об] имуществе умерших в [этих] церквах без наследника. Уважать их право на "муафство" ³⁴ [при] условии, что они будут ежегодно платить в ереванскую казну 350 курушей, которые во время владычества персов они давали ереванскому хану. На основании данного им верховного и священнейшего приказа они просили указ о том, чтобы, вопреки изложенному выше, [217] их не притесняли и не совершали посягательств на них. Вот даруется и издается [сей указ] о том, что на основании священного приказа, после уплаты в ереванскую казну 350 курушей, уважалось их "муафство", и что вопреки шару ³⁵, закону и августейшему указу, их не притесняли и не совершали посягательств [на них]. Пусть поступают, как сказано в августейшем приказе, и опасаются, избегают несоблюдения указа. 17 мухаррама 1139 г. (14 сентября 1726 г.)

Комментарии

1 Симеон Ереванци. "Джамбр" М., 1958 (далее - Джамбр), с. 283.

2 Там же, с. 324.

3 См. Католикосский диван, папка 1 г, док. 448, 479: ***

4 Католикосский диван, папка 1 г, док. 439. 5 Джамбр, с. 312.

6 Католикосский диван, папка 1 д, док. 479.

7 Католикосский диван, папка 1 д, док. 480.

8 Католикосский диван, папка 1 г, док. 308, 309, 310, 316:

9 Джамбр, с. 311.

10 Католикосский диван, папка 1 г, док. 293, 316, 320, 332.

11 Подробнее об этих налоговых реестрах см.: А. Д. Папазян. Турецкие налоговые реестры села Вагаршапат 1725-1728 гг. (на арм. яз.). – "Вестник Матенадарана". № 5. Ер., 1960, с. 431-464.

12 O. L. Barkan. XV. ve XVIinci asirlarda Osmanli lmparatorlugunda zira*** ekonominin hukuk*** ve mali esaslan. Cild 1. Kanunlar. Istanbul. 1945. с. 195-197.

13 ЦГИА АрмССР, ф. 52, д. 52, док. 1. 14 Персидские документы Матенадарана. 1. Указы. Вып. 1, Сост. А. Д. Папазян. Ер ., 1956, док. 1, 2, 4.

15 Католикосский диван, папка 1 г, док. 298: ***

16 Католикосский диван, папка 1 г, док. 304, 339, 340, 344 и т. д.

17 Католикосский диван, папка 1 г, док. 304, 344: ***

18 Католикосский диван, папка 1 г, док. 324.

19 Католикосский диван, папка 1 г, док. 308, 310, 311, 325, 343. 347 и т. д.

20 Католикосский диван, папка 1 г, док. 325. См. об этом также: А. Д. Папазян. Роль армян в производстве шелка в Турции и договор, заключенный в 1729 г. в Тавризе. - "Вестник Матенадарана". № 9. Ер ., 1969, с. 241-253.

21 Судья, стоявший во главе административно-судебного округа (каза). См. терминологический комментарий в кн.: Аграрный строй Османской империи XV-XVII вв. Документы и материалы. Составл. пер. и коммент. А. С. Тверитиновой. М., 1963. Объяснение турецких терминов, встречающихся в нашем документе, в основном дается нами по указанной книге.

22. Чиновник государственного казначейства, ведавший той, или иной статьей дохода.

23. Административная единица, входящая в состав вилайета.

24. Судебно-административная единица, являющаяся местом пребывания кази, т.е. судьи.

25. Движимое или недвижимое имущество, доходы с которого предназначались на религиозные или благотворительные цели.

26. Имеется в виду село Вагашарпат, в котором находится Эчмиадзинский монастырь, именуемый турками Учкилиса.

27. Мера зерна, в Араратских землях равная 48 кг.

28. “Десятина”, основной подоходный налог с крестьян-райатов.

29. Общее название податей, взимаемых с населения в пользу государства и чиновничества, главным образом наличными.

30. Чернецы, безбрачное духовенство, монахи.

31. Подушный налог, взимаемый с немусульманского мужского населения дифференцированно, согласно имущественной принадлежности налогоплательщика.

32. Подушный налог с немусульманского мужского населения, взимаемый вне зависимости от имущественного и семейного состояния в количестве 24 акче.

33. Толчея для очистки риса.

34. Налоговый иммунитет, освобождение от государственных налогов, иногда частично.

35. Здесь имеется в виду мусульманское законодательство.

(пер. А. Д. Папазяна)
Текст воспроизведен по изданию: Источниковедческое значение турецких документов Матенадарана. // Средневековый Восток. История, культура, источниковедение. М. АН СССР. 1980