ДОК. № 47

ПИСЬМО ОТ ЭНДИРЕЕВЦЕВ АЛЧАКА И ЕГО СЫНА ХАДЖИБАТЫРА КИЗЛЯРСКОМУ КОМЕНДАНТУ А. М. КУРОЕДОВУ

(май 1783 г.)

Бумага белая, плотная, грубая, фабричного производства; на просвет обнаруживаются водяные знаки — филигрань и сетка. Размер 28,4 х 20 см. Количество строк в тексте-9. Чернила светлокоричневого цвета. На обороте письма нет никаких записей, нет и изображения печати.

Краткое содержание: адресанты сообщают о примирении их со своим беком, благодарят коменданта за содействие, просят выдать проездной билет (в Эндирей).

ПЕРЕВОД

Счастливому, достойному, дружественному Кизлярскому правителю ¹, Вашему высокородию бригадиру бьем челом и молимся [за Вас].

А затем, наше слово (созимиз) такое. Да увеличатся тысячекратно дни ² [нашего] падишаха ³! Пусть будет вечно его счастье! Пусть будет вечно и Ваше счастье! Да будет Ваша жизнь долгой! Да будете Вы постоянно под добрым взглядом падишаха!

Теперь к Вам наша просьба. Мы помирились со своим беком, и по своему собственному желанию уходим ⁴. Просьба наша, выдайте дорожный билет (иол кагыз), оказав [нам] милосердие.

И еще, это наша корреспонденция (тахрир), чтоб сообщить Вам: мы остались [весьма] довольны Вами. Я бы и сам пришел, чтоб повидаться с Вами, однако, как Вам известно, глаз мой заболевает [и] нет у меня лечебного средства (‘иладж), Вы уж не вините [нас]. Всё.

Молящиеся за [Вас]: Алчак ⁵ и его сын Хаджибатыр.

Комментарии

1. Кизлярским правителем, т. е. комендантом тогда состоял бригадир А. М. Куроедов (см.: коммент. к док. № 42).

2. В тексте употреблено благопожелание в форме фразеологического сочетания, которое в дословном переводе звучит так: ”пусть один день (падишаха) превратится в тысячу дней!”

Употребление в тексте письма нескольких сугубо народных выражений, элементов живого разговорного языка (из кумыкского фольклора), видимо, является одним из показателей тенденции к демократизации тюркской письменной традиции, наметившейся еще во II-й пол. XVIII века. Об этой же тенденции свидетельствует и то, что авторами корреспонденций выступают не только представители высшего социального положения (беки-правители, беки-владетели и др.), но и средних слоев населения.

3. Благопожелание адресовано российской государыне — императрице, которая обозначена в письме титулом иранского происхождения падишах.

4. Сохранившийся в рассматриваемом архивном деле (л. 12 об.) т. н. ”перевод с письма татарского” является, по сути дела, не переводом текста данного письма, а сокращенным изложением (со слов толмача или подателя письма) его основного содержания.

Об этом говорит не только краткость его по сравнению с текстом тюркского оригинала, но и конъектура, включенная в текст старого ”перевода”: ”Ныне желаем ехать в Андреевскую деревню” — этого нет в самом оригинале.

В данном случае старый ”перевод”, хотя и не передает подлинный слог оригинала письма, но позволяет выявить, куда хотят выехать адресаты — в Андреевскую деревню (Эндирей), откуда они, видимо, и происходили.

5. К сожалению, текст рассматриваемого письма ничего не сообщает ни о причинах бывшей ссоры адресантов со своим беком, ни об обстоятельствах их примирения. Не указано также их социальное положение. В архивном деле есть лишь такая запись: ”андреевские жители Алъчак и сынъ ево Аджибатыр” (ГА РД, ф. 379, oп. 1, д. 1198, л. 12 об.). ”Андреевский житель Алчах” встречался нам и в другом письме — от 1756 г. (ГА РД, ф. 379, оп. 1, д. 357, л. 54-55, РФИИАЭ, ф. 3, оп. 1, д. 391, л. 24, 26, 112). В литературе упоминается также кумыкский певец по имени Алчакъ из Аксая (годы жизни не известны), воспевший Аманхора — одного из предводителей антифеодального восстания крестьян Сев.-Вост. Кавказа в нач. XVIII в. (См.: Ибрагимов-Кизлярский А.-Г. Аманхор. Махачкала, 1976, с. 17-19. На кумык, яз.).

По своему происхождению, антропоним Алчак — очевидно, от тюркского слова alcaq, являющегося довольно многозначным по своей семантике. В разных тюркских языках (древнетюркском, джагатайском, кумыкском, турецком, азербайджанском, крымско-татарском, крымском диалекте караимского, шорском, алтайском, телеутском, туркменском, татарском) оно имеет различную семантику: ”низкий, презренный”; ”кроткий, мягкий, нежный”; ”покорный, смиренный, скромный”. (Севортян Э. В. Этимологический словарь тюрских языков. М., 1974, с. 143-144).