ИЗ ЗАПИСКИ КОМИССИИ О СОСЛОВНОМ СТРОЕ В КУМЫКСКОМ ОКРУГЕ ТЕРСКОЙ ОБЛАСТИ

1869 г.

Кумыки

Обширная плоскость между рр. Тереком, Сулаком, Каспийским морем, р. Аксаем и отрогами Салатавовских и Ауховских гор заселена 8 тысячами дворами кумыков — народом татарского происхождения, который ранее всех кавказских племен вступил с нами в сношения и подчинился нашим распоряжениям. Соседство же с Дагестаном было причиной развития у них земледелия, торговли и разных ремесел.

Население нынешнего Кумыкского округа состоит из следующих сословий, простирающих домогательства на высшее положение и пользующихся оным в массе кумыкского племени:

1) Князья — бывшие кумыкские владельцы, называемые о народе бий, ведущие свое происхождение от Андия — шамхала Тарковского.

2) Чанки — дети князей, рожденные от неравных браков.

3) Сала-уздень, или первостепенные уздени (уллу-уздень, большой уздень), предки которых положили основание Андреевской деревне; к ним причисляются и выходцы из именитых родов Кабарды, Крыма, Аварии.

Другие свободные сословия кумыкского населения: простые уздени, гуэны, тюмены, догорек-уздени; аксаевские и костековские ногайцы никакими преимуществами в народе не пользовались.

Относительно указанных выше сословий биев (с видом его чанка) и сала-узденей представились к обсуждению комиссии следующие материалы и данные, которые ставят личные права кумыкских привилегированных сословий в преимущественное положение противу других племен Северного Кавказа.

Кроме доказательств своего происхождения и своих преимуществ по народному сознанию бий и сала-уздени имеют за собой доказательства документальные, не существующие у других племен Северного Кавказа.

Документы эти, представленные самими претендателями на высшее сословие в бывший кумыкский комитет, принадлежат к числу тех, кои уцелели от разорения деревень Аксаевской и Андреевской в 1825 и 1831 гг. и восходят по давности времени к 1722 г.; из них по рассмотрении комиссией заслуживают особенного внимания:

1) Охранный лист, данный 8 сентября 1722 г. по повелению императора Петра I владельцу Салтан Маамуту аксаевскому за подписью [82] генерал-адмирала графа Апраксина, дабы не дерзали в его владениях чинить обид, налогов и наездов.

2) Ответное письмо на требования аксаевского владельца Салтан Маамута, из которого видно, что его императорское величество Петр I службу Салтан Маамута соизволяет принимать милостиво, назначается ему денежное жалование, что дается ему указ о вспомоществовании ему в случае неприятельского нападения от донских и терских казаков, обещается сделать распоряжение об удовлетворении калмыками за пленных людей и угнанные баранту и окот и вместе с тем отказывается дать правление сыну Салтан Маамута, Магомет Усмею.

3) Указ 1722 г., 22 сентября, за печатью императора Петра I донским и терским казакам о вспоможении аксаевскому владельцу Салтан Маамуту в случае нападения на него неприятеля.

4) Указ за подписью генерал-лейтенанта Матюшкина от 24 — 25 августа 1725 г., в котором свидетельствуется верная служба аксаевского владельца Салтан Маамута и объявляется по силе вышеприведенного императорского указа, чтобы не чинить обид и разорения владельцу Салтан Маамуту, деревням и подвластным улусам и жителям в оных и о свободном пропуске как его, так и людей его владения.

5) Указ 1733 г. 6 ноября за подписью главнокомандовавшего наследного принца Гессен-Гамбургского Людвига, из которого видно, что за верность по присяжной должности Андреевской деревни владелец Айдемир-Бек Хамзин и брат его, Алиш-бек, награждаются денежным жалованьем: первый — в 300 руб., а второй — 100 руб., за что надлежит им быть в верном и непоколебимом подданстве по присяжной должности.

6) Указ, данный в 1733 г. сентября 13 дня за подписью главнокомандовавшего графа Гессенского и наследного принца Гессен-Гамбургского Людвига, которым объявляется честным князьям и владельцам и их владения всякого звания людям, что усмий кайтагский и каракайтагский Ахмет за измену и сообщничество с крымцами при нападении на Дербент лишается владения и чтобы его за усмия никто не признавал и не титуловал, а если кто убьет или, поймавши, приведет, то великим награждением пожалован будет.

7) Указ 1733 г. 7 ноября за подписью главнокомандовавшего наследного князя Гессен-Гамбургского Людвига, которым Андреевской деревни Амиш-Бек-Хамза-Беков за верность жалуется командиром в деревню Костек на место изменившего Гирея.

8) Указ 1735 г. сентября 30 дня № 1296 за подписью генерал-аншефа Левашева, дабы за непоколебимую верность и послушание по присяжной должности аксаевского владельца, почтенного Али-бека, никаких обид, озлоблений, разорений ему не чинилось, буде от него, Алибека, и от подвластных его какого подозрения не будет.

9) Объявление астраханского губернатора Татищева, 1742 г. апреля 5 дня № 921, в котором излагается ответ на два письма аксаевского владельца Али-бека Салтан Маамутова относительно возвращения людей, ушедших из Кумыкского владения в Кизляр, о прибавке денежного жалованья, о дозволении производить продажу скота и прочего в Кизляре и о запрещении брать излишние подати с купцов кумыкских.

10) Указ императрицы Елисаветы I, 1743 г. декабря 21 дня за подписью государственного вице-канцлера графа Алексея Бестужева-Рюмина, последовавший на просьбу кумыкского аксаевского владельца Али-Бека Салтан-Маамутова о подтверждении ему правления над аксайскими кумыками, в котором за верную Али-бека службу повелевалось верноподданным братьям его, Каплан-беку и другим, что до верной [83] службы принадлежит ему, Али-беку, яко над ними старшему, отдавать надлежащее почтение и послушание.

11) Объявление государственного вице-канцлера графа Бестужева-Рюмина от 21 декабря 1743 г. на имя аксаевских владельцев Али-бека и Каплан-бека, при котором препровожден высочайший указ (вышеприведенный) Али-беку в утверждении правления над аксайским владением, а также излагаются ответы на прошение их о прибавке жалованья, о ежегодной перемене аманатов, о беглых в Кизляре невольниках, о разрешении продажи в Кизляре для кумыков скота и прочих товаров и об исследовании, какие делаются от кизлярских командиров им обиды, а также видно, что прошение было послано с узденем Султан-Али-Баматовым, что вице-канцлеру посылалась в подарок пищаль, за что вице-канцлер, с (своей стороны, также послал разные подарки, и что уздень Али-Султан имел счастье быть представленным императрице и наследнику престола, причем был одарен жалованьем и кормовыми деньгами.

12) Высочайшая грамота 1744 г. марта 17 дня о пожаловании верноподданного кумыкского владельца, живущего на Костеке, Алиша-Хамзина, чином костековского воеводы с особенными знаками высочайшей милости, как-то: саблею и шубою собольею, покрытою серебряною парчою.

13) Высочайшая грамота 1759 г. сентября 13 дня № 540 о пожаловании верноподданного костековского воеводы Алиша-Хамзина бригадиром и кумыкским воеводою. Из этой грамоты видно, что Алишу-Хамзину повелевалось кумыкских владельцев и весь кумыкский народ содержать и во всем поступать по указам, как всеподданнейшая его должность требует.

14) Высочайшая грамота 1759 г. сентября 13 дня № 541 о пожаловании сына Алиша-Хамзина, Хамзы, в капитаны за верную службу его отца.

15) Высочайшая грамота за собственноручным подписанием блаженной памяти императора Александра I 1802 г. сентября 25 дня, о пожаловании депутата горского Костековского общества князя Муртузалия (сын Хамзы и внук Алиша) чином майора в 10 день ноября 1801 г.

16) Грамота от 30 сентября 1802 г. о пожаловании депутата горского Костековского общества узденя Асана Гебекова чином капитана в 10 день ноября 1801 г.

17) Ответное письмо вице-канцлера князя Александра Куракина 1801 г. ноября 23 дня, последовавшее по высочайшему повелению на имя высокопочтенных и благородных Андреевского общества Бек-Али-Султана, Ислам-бия и Арслан-бека за изъявленную ими преданность и усердие его величеству, в особом листе, и на прошение общества андреевских князей и узденей и прочего звания людей, присланного к его величества двору с чиновниками князем Кара Мурзою (Темиров) и узденем Хаджи Реджебом, из которого усматривается, что лист и прошение князей, узденей и народа, а равно и депутаты по обыкновенному обряду к его величеству представлялись и удостоены высокомонаршим вниманием, и по прошению князей, узденей и народа об оставлении их на прежних правах, об избавлении от платежа излишних пошлин, о уплате хозяевам за отнятых пленников и товары 1386 тюменей и 5 руб. благоволил дать повеление астраханскому военному губернатору Кноррингу; при этом сообщалось, что депутаты князь Кара Мурза всемилостивейше пожалован чином майора от армии с жалованьем по 350 руб. в год и уздень Хаджи Реджеб жалованьем по 200 руб. в год и что при отправлении удостоились получить особое денежное награждение.

На основании приведенных 17 не подлежащих сомнению [84] документов комиссия приходит к тому заключению, что задолго до прибытия императора Петра I на берег Каспия и на Кумыкскую плоскость бии, или князья кумыкские, были владельцами земель и правителями подвластного им народа кумыкского и улусов кочующих ногайцев; что император Петр I принял подданство кумыских владельцев, оставив им и кумыкскому населению занимаемую ими землю, все их права, преимущества, общественное устройство, сословное разделение в том положении, как они выработались временем и народною жизнью; что общественное положение это оставалось в том же виде в последующие царствования; что владельцы кумыкские и первостепенные уздени были народными представителями во всех сношениях с правительством и с высшим и пограничным начальством; что правовладение кумыкских князей, или биев, утверждалось высочайшими грамотами, указами и другими государственными актами и указами высшего начальства в крае и что привилегированное сословие кумыков именовалось в наших актах почтенными и достопочтенными и благородными владельцами, беками, а в некоторых — князьями, как, например, при пожаловании наградами членов депутации от трех кумыкских владений — Аксаевского, Андреевского и Костековского, присутствовавших при короновании императора Александра I.

К документам менее важным, но имеющим, однако, серьезное значение в вопросе о правах высшего кумыкского сословия, комиссия относит патенты, аттестаты, свидетельства выданные за заслуги и на производство в чины, из коих видно, что высшие сословия кумыкского общества до занятия кумыкской плоскости нашими войсками в 1818 г. по распоряжению генерала Ермолова постоянно участвовали в походах с нашими отрядами и оказывали оным всякие услуги и содействия; что личности из этих сословий, получившие от нашего правительства награды, аттестаты или похвальные свидетельства, титулуются различно: в некоторых бии кумыкские называются только владельцами, в других они называются владельцами и князьями, а в некоторых не упоминается ни того ни другого, точно так же и уздени иногда называются владельцами, а иногда высокостепенными и высокопочтенными.

Независимо от актов и бумаг нашего правительства кумыкское население представило в комиссию несколько актов персидского правительства. Из них заслуживают внимание следующие:

1) Фирман, представленный прапорщиком Тохтабием Баташевым, род которого происходит из кабардинских узденей 1-й степени, данный персидским шахом Султаном Сулейманом, в месяце зилгада 1077 г. по эгире (летосчисление магометан), а от рождества Христова в 1660 г.

2) Им же представленный и данный в месяце робише-ахира по эгире 1123 г. (а от рождества Христова в 1706 г.). Из этих двух документов видно, что предки Баташевы владели в Ширванском округе тремя деревнями: Джаржан, Гевхан и Карасузали (байра) — и пользовались с них поземельными доходами.

3) Фирман шаха Султана Гусейна Софийского, месяца джемадиешавелли 1114 г. (а от рождества Христова 1693 г.).

4) Фирман того же шаха, месяца шагбана 1115 г. (а от рождества Христова 1694 г.).

5) Фирман того же шаха и того же года и месяца. Эти три документа представлены узденями 1-й степени Карабудаковыми (они же Карамышевы и Зауровы) и указывают, что предки их служили в шахском конвое и получали жалованье по ходатайству и представлению шамхала.

6) Фирман шаха Султана Гусейна Софийского 1119 г., [85] представленный чанками Бияком и Таймасханом Имам-Мурзаевым; в этом документе особенно замечательно то обстоятельство, что Сурхай-бек признается братом шамхала тарковского ханом, получает жалованье такое же, как получал сын шамхала Шах-Наваз-бек, тогда как прадед чанков Имам-Мурзаевых был чанка кумыкский, из рода князя Урус-хана, а Урус-хан был сыном Айдемира и внук Султан-Мута — родоначальника князей кумыкских.

Независимо от вышеприведенных государственных актов и других бумаг существуют и в общем собрании законов Российской империи (извлечения из коих приложены к пояснительной записке комиссии) жалованные русских государей и прочие акты и другие официальные бумаги, которые совершенно удовлетворительно доказывают степень личных прав кумыкских биев и узденей; тем не менее комиссия нашла нужным обратиться и к тем указаниям, которые собраны ею и прежними сословными и поземельными комитетами относительно происхождения прав и преимуществ кумыкских биев и первостепенных узденей. Сведения эти извлечены из их собственных показаний и из показаний других сословий кумыкского округа и соседних племен.

Кумыкские бии, или князья, показывают:

В настоящее время кумыкских княжеских фамилий насчитывается 10: Айдемировы, Хамзаевы, Темировы, Муртазали-Аджиевы, Алибековы, Уцмиевы, Асланбековы, Эльдаровы, Каплановы и Казанолиповы. Все эти 10 княжеских фамилий происходят от одного общего родоначальника Султан-Мута, сына Андия — шамхала тарковского, около 260 лет тому назад получившего в надел нынешнюю местность Чир-Юрта с окрестными землями, в границах от моря до Сулака и от Терека до снегового хребта Кавказских гор, и бравшего силою оружия подати с Чечни, Карабулак, Качкалыка, Ауха и Салатавии. Султан-Мут построил несколько укреплений и больших деревень, в которые соединил подвластных ему жителей, и указал всем их земли и другие угодья, за которые получал ясак и булку (Т. е. подать в повинности), приближенным своим людям усвоил звание узденей, наделив их землей на плоскости и пастбищными местами в горах или доходами с населенных участков. Потомки Султан-Мута, сохраняя введенное предком их устройство общественное, ввели в народе правильное распределение воды для орошения пахотных и покосных мест, для чего и провели водопроводные канавы, составлявшие до последнего народного раздела земель Кумыкской плоскости в 1865 г. княжескую собственность, учредили взимание штрафов за убийство и воровство, установили пошлины за право торговли, лавки и провоз товаров (тамга и тугун-ахча), плату за переправу, мосты и паромы. Эти князья пользовались правом изгонять из своих владений преступных и неповинующихся жителей, они также освобождали своих подвластных от повинностей, дарили земли или права сбора (ясака и булки). При внуках Султан-Мута произошел раздел Кумыкского владения на три части, образовались уделы: Андреевский, Аксаевский и Костековский, в которых аулы и население распределялись между членами княжеских отдельных семейств. Делами общественными в уделах управляли старшие по летам князья, при которых находился и мехкеме — народный суд для разбора разных дел опорных, тяжебных и кровных (канлы); членами суда (таречи) были первостепенные уздени. Кочующие в кумыкском владении ногайцы, подвластные князьям кумыкским, разделились на два удела: Аксаевский и Костековский, отчего и ногайцы до нашего времени именовались костековскими и аксаевскими, причем [86] родовые кубы, или тохумы (роды), ногайцев делились между княжескими семействами, по имени которых именовались самые кубы и которым, как своим владельцам, ногайцы вносили подати и отбывали некоторые повинности.

С появлением императора Петра I на каспийских берегах кумыкские князья добровольно вступили в подданство России, причем они оставлены кумыкскими владетелями с сохранением религии, народных учреждений и обычаев и сословных прав и получили охранные грамоты, указы и листы. Император Петр I наградил старших в уделах князей денежным жалованьем и чинами. Старшему аксаевскому князю пожаловал два орудия. Преемники Петра I также оставляли без изменения права кумыкских владельцев и подвластного им народа, которые за верность и усердную свою службу удостаивались всемилостивейших наград, а от главноначальствовавших в крае получали грамоты, указы, открытые листы и аттестаты, свидетельствующие о их преданности и усердии. Чанки (неправильно переводимые и в народе называемые незаконнорожденными) происходят от одного с князьями родоначальника и суть законные дети князей и матерей низшего происхождения, имеющие одинакие с князьями права, владеют землями и аулами и только, по народному обычаю, получают меньшую часть из родового недвижимого имущества противу своих братьев, рожденных от матерей-княгинь.

Преимущество сала-узденей, по объяснению их, состояло в том, что они владели населенными землями, пользуясь с жителей поземельными доходами и булкою (повинность), сами же не отбывали никаких повинностей князьям; им принадлежало предводительство в военных предприятиях, из них выбирались народные судьи (таречи) в мехкеме, и они управляли делами общественными. Сословие сала-узденей не вступало в браки с другими сословиями, а если когда случалось, что сала-уздень женится на догерек-узденке или выдаст свою дочь за разбогатевшего догерек-узденя, то в обоих случаях браки эти считались предосудительными и, кроме того, догерек-узденя должны были платить двойной калым.

Происхождение князей кумыкских от Султан-Мута, а Султан-Мута — от шамхала тарковского подтверждается всеми преданиями, только с той разницей, что кумыкские предания называют его сыном шамхала от кабардинской узденки, а дагестанские предания — сыном шамхала от кабардинской княгини, т. е. первые называют чанкою, а последние — законным сыном; кроме того, первые называют князей своих пришельцами, а дагестанские предания указывают, что князья кумыкские владеют землями по наследству со времен родоначальника своего Султан-Мута, получившего во владения Кумыкскую плоскость по разделу с шамхалом тарковским. Но несмотря на противоречия в преданиях кумыкских с дагестанскими, из которых последние более заслуживают вероятия, как сообщенные обществами посторонними и не причастными к местным кумыкским вопросам о поземельной собственности и о сословных отношениях, по народным кумыкским обычаям и понятиям, князья кумыкские, или бии, составляют первенствующее сословие и пользуются особыми правами и преимуществами.

Хотя некоторые народные предания кумыкские отвергают преимущества привилегированных сословий, их происхождение и права тех сословий на поземельную собственность, но при рассмотрении существовавших в кумыкском народе прав поземельной собственности и существующих в народном понятии сословных отношений оказывается:

Поземельная собственность находилась во владении: а) князей, [87] чанков и сала-узденей, б) во владении общественном и в) у некоторых догерек-узденей и даже у некоторых чагаров.

Князья, чанки, сала-уздени владеют землею со времени поселения предков их на Кумыкской плоскости. Земли в общественном владении состояли только в древних кварталах Андреевской деревни и в ауле Старый Аксай; в первой владели землей: Гуэнь-квартал, Тюмень-квартал и Бораган-квартал, а во втором имели общественные земли: Билит-квартал, Сабанай-квартал, Тюмень-квартал и Тюбен-квартал.

Догерек-уздени и некоторые из чагаров приобретали земли покупкою от князей, чанков и сала-узденей, или земли поступали к ним от тех же сословий посредством дара. В последствии времени некоторые кварталы в Аксаевской деревне, как-то: Аликей-квартал, Чагар-квартал и Зах-квартал имели землю общественную, а кварталы Урусхан и Кадар в Аксае и кварталы Айдемир-чагар, Урусхан, Темир-чагар, Адиль-Гирей-чагар, Альборю, Сала и Муха в Андреевской деревне пользовались землями князей, чанков и сала-узденей.

Князья, чанки и сала-уздени сами никогда не занимались полевыми работами и занятия эти считали для себя унизительными; поэтому земли свои отдавали в пользование тем кварталам, которые не имели земли общественной, или на землях своих водворяли аулы из разных горских выходцев и в обоих случаях пользовались с тех жителей условленными работами (булка) или поземельною податью (ясак). Жители древних кварталов Андреевской и Аксаевской деревень (а впоследствии кварталы Аликей, Чагар и Зах в Аксае) пользовались своей землей на общественном праве, не отбывая обязательных работ (булка) и не внося подати (ясака).

Общественные земли староаксаевских кварталов были в кругу деревни, земли Тюмень-квартала Андреевской деревни, шесть участков Гуэнь-квартала и некоторые участки Бораган-квартала лежали вблизи Андреевской деревни; затем земли князей, чанков и сала-узденей находились: в Андреевской деревне — в окрестностях той деревни и далее за землями общественными, а в Аксаевской деревне — за землями общественными.

Это распределение земель в связи с неравномерным пользованием оными указывает: во-первых, что первые жители Андреевской и Аксаевской деревень заняли для себя земли по выбору своему и по мере полного обеспечения потребностей того времени; во-вторых, что землями свободными и для тогдашнего народонаселения излишними воспользовались князья, чанки и сала-уздени; в-третьих, что свободными землями воспользовались личности, руководившие переселением, возвышавшиеся над массою народонаселения своими родовыми отличиями или умом и воинскими подвигами; в-четвертых, что последующие вольные переселенцы и выходцы за право пользования землею стали в некоторую зависимость от собственников, и в-пятых, что неравноправное пользование землею кроме родовых отличий послужило с первых же времен заселения Кумыкской плоскости к различию в сословиях и во взаимных их отношениях.

Относительно ногайцев, кочующих на Кумыкской плоскости, можно сказать, что они в зависимость князей кумыкских подпали в тот период времени, когда у них упал дух воинственности и по прекращении княжеских ногайских родов, что случилось за долгое время до похода императора Петра I в 1722 г.

Права князей кумыкских, по народному обычаю, заключались:

1) Князья управляли народом в лице своих старших представителей, в руках их была исполнительная власть. [88]

2) На них лежала защита страны и предводительство в военных предприятиях.

3) Князья владели населенными и пустопорожними землями, пользуясь с жителей поземельными повинностями и доходами: булкою и ясаком.

4) Они дарили и продавали по своему усмотрению населенные и пустопорожние земли.

5) Каждый из них имел своих приближенных первостепенных узденей и подвластных жителей.

6) В брак вступали с равными сословиями: брали в замужество и выдавали своих дочерей из дома шамхалов тарковских, кабардинских и брагуновских князей; дети же, рожденные от узденки или женщины других сословий, считались детьми неравноправными, незаконнорожденными, которые не имели права на наследство поземельное, каковое переходило в наследство к детям законным и только в мужском колене (выхода княжон в замужество за кого-либо из свободного сословия, кроме князей и в редких случаях за чанков, примеров не было).

В привилегированных сословиях недвижимое имущество, т. е. земли, наследовались по адату, а не по шариату. Женский пол мог владеть землями только тогда, когда таковые отдавались им отцами по назру (Завещание).

7) В делах кровных были канлы (Кровомщение) только между собою; прочие же сословия кумыкские не могли иметь к князьям кровомщения.

8) В делах кровомщения между князьями уздени и все клиенты (подвластные) обеих сторон должны были принимать участие и мстить друг другу, но отнюдь не князьям.

9) В случае убийства, совершенного князем над кем-либо из узденского или свободного сословия, убийца обязывался скрыться из аула на два или три месяца, между тем все князья и уздени старались окончить дело примирением, по которому родственникам убитого отдавалась часть; для всех делалось угощение, причем самому ближайшему родственнику убитого дарилась лошадь с седлом и оружие.

10) В случае убийства князя кем-либо из свободных сословий родственники убитого князя вместе со своими узденями нападали на дом убийцы, убивали все его семейство, отбирали имущество и сжигали дом.

11) Брать на воспитание детей княжеских считалось для воспитателя (аталыка) особенною честью: дети воспитателя делались воспитаннику ямчеками (молочными братьями), что также считалось особенною честью, и молочное родство уважалось и соблюдалось с обеих: сторон.

12) В дороге и на охоте одни только первостепенные уздени считались сопутниками князей; другие же сословия брались для услуг. Сопутники, сопровождая князя, соблюдали приличие, предоставляя князю ехать с правой стороны, если был один сопутник, и окружали князя с обеих сторон, если было сопутников более; при встречах с князем все сословия уступали ему дорогу; в поездках своих князья останавливались для отдыха и ночлега только у первостепенных узденей.

13) За воровство, сделанное у князей, виновные из свободных сословий платили в девять раз больше стоимости; в случае же, если виновный оказывался не в состоянии выплатить в девять раз более и притом родственники виновного не примут участия в платеже по несостоятельности, то виновный поступал к князю в рабство. [89]

14) За воровство, учиненное князем, платилось по стоимости или возвращалось уворованное.

15) Князья пользовались штрафами с виновных в преступлениях; например, за убийство, сделанное на земле князя, убийца из свободного сословия платил князю рогатую скотину или деньгами по стоимости скотины.

16) Князья могли удалять со своих земель порочных и преступных жителей, причем двор и прочие пристройки оставались в пользу князей, заведенные же с позволения князей мельницы и сады удаляемый мог продавать в свою пользу.

Права чанков были следующие:

1) Чанки кумыкских князей владели поземельной собственностью в таком только случае, если отцы их при жизни своей выделяли им часть; в таком случае частью этой они владели на одинаковых правах с князьями, водворяли на своих землях аулы, пользовались поземельными доходами, продавали и дарили земли по своему усмотрению и пользовались всеми другими преимуществами, присвоенными землевладельцам по обычаю.

2) Браки чанков преимущественно совершались между этим сословием; очень редко чанки женились на княжнах кумыкских, и это было доступно только тем из них, кто отличался богатством, умом или особенною храбростью и военною предприимчивостью; дети подобных браков считались чистыми князьями.

Первостепенные уздени, хотя, по народному обычаю, считали чанков выше себя по сословному отношению, но дочерей своих за чанков не отдавали, считая таковые браки неприличными (даже лучшие фамилии из узденей первостепенных не отдавали своих дочерей за князей); иногда чанки вступали в брак с другими свободными сословиями.

3) Чанки не имели своих узденей и сами считались приближенными; тех княжеских родов, от которых они происходили.

4) В делах кровных и по воровствам они равны были со всеми свободными сословиями.

5) Чанки пользовались уважением народа и управляли подвластными в случаях прекращения их родственных княжеских фамилий.

Права сала-узденей, или первостепенных узденей, по обычаю, следующие:

1) Сала-уздени, или первостепенные уздени, все владели поземельной собственностью и, как землевладельцы, пользовались одинаковыми правами с князьями и чанками.

2) Поэтому сала-уздени искони были свободны от всяких повинностей, что считалось между народом самым главным преимуществом.

3) Из первостепенных узденей избирались народные судьи в мехкеме (таречи, или судьи), поэтому все дела общественные, разбор дел кровных, спорных и тяжебных были в руках этого сословия; в делах общественных князья принимали участие и руководили оными, но в делах кровных, спорных и тяжебных участия не имели и во всех подобных делах между собою и другими сословиями разбирались в мехкеме, причем недовольные решением обращались к пересмотру дел в карачи: к чанкам и узденям, проживающим в аулах Карабудаг-кент, Губден и Эрпели, где разбирались вновь по Измаил-корану (Измаил-коран у кумыков называется коран с толкованием известного дагестанского ученого Хаджи-Измаила (XVI в.)).

4) Сала-уздени вместе с князьями участвовали в защите стороны и в предводительствовании в военных предприятиях. [90]

5) Они были посредниками между высшим и другими сословиями и всегда являлись защитниками угнетенных.

6) Они управляли сами или через выбранных ими старшин аулами, поселенными на их земли.

7) Они могли свободно переходить от одного князя к другому, причем теряли право на владение теми землями, которые к ним поступали через дар от князей, ими оставляемых (подобный переход считался предосудительным как для оставляемого князя, так и для удаляющегося узденя).

8) Узденское достоинство считалось присущим по рождению, а потому князья не могли давать или лишать этого достоинства.

9) Браки первостепенных узденей совершались преимущественно среди своего сословия. Выдавать своих дочерей за князей и чанков первостепенные уздени считали предосудительным, а выдавать дочерей в низшие по происхождению сословия считалось унизительным. Если первостепенный уздень вступал в брак с дочерью сделавшегося известным и богатым догерек-узденя или отдавал свою дочь за догерек-узденя, причем брался с догерек-узденя двойной калым, то за браки эти первостепенные уздени подвергались упрекам от своего сословия.

10) Через браки догерек-узденей с дочерьми первостепенных узденей дети причислялись к первостепенному узденскому сословию, но в народном мнении долгое время удерживалось в памяти их коренное происхождение.

11) Дети первостепенных узденей от брака с женщинами зависимых сословий назывались тувма (т. е. незаконнорожденные, как чанки у князей) и не имели права на равную часть в наследстве недвижимым имуществом с детьми законными.

12) Поземельная собственность переходила в наследство только в мужском поле; женский же пол мог владеть поземельной собственностью, если отцы давали им таковую по назру (назр — безвозвратный дар).

13) В делах кровных и по воровствам первостепенные уздени считались наравне с прочими свободными сословиями и не равнялись с одними только князьями.

Из всех приведенных выше данных комиссия приходит к тому заключению, что привилегированные сословия Кумыкского округа: бии с видом своим чанка и сала-уздени — в силу имеющихся за ними привилегий должны пользоваться наравне с кабардинскими пше, тлокотлеш и деженуго правами и преимуществами потомственного русского дворянства; причем сословие бий, не отделяя от него на основании 38 и 45 ст. книги 1 раздела 1, том X гражд. закон, (изд. 1857 г.) видового подразделения чанка, справедливо именовать кумыкскими князьями, т. е. утвердить за ними то достоинство и тот титул, которыми они пользовались и именовались начиная от государя Петра I и до времени ныне благополучно царствующего императора Александра III в государственных актах и правительственных бумагах и документах.

ЦГА СОАССР, ф. 262, оп. 1, д. 51, лл. 146-153 об.