ГРУЗИНСКИЕ ПОСЕЛЕНИЯ В ПРИТЕРЕЧЬЕ

А. Грузины в Кизляре, Моздоке и др. населенных пунктах Притеречья

История Кизляра как крепости и города начинается с 1735 г. Ранее этого, в первой четверти XVIII в. здесь было небольшое поселение, а упоминание Кизляра как урочища встречается в документах еще в начале XVII в.

С первых же годов построения в Кизляре крепости мы обнаруживаем неоднократное упоминание в тамошних документах грузин. Командующий войсками ген. В. Я. Левашов перед отъездом из Кизляра в Азов в конце 1735 г. составил инструкцию для руководства назначенному комендантом вновь учрежденной крепости Кизляр ном.-полковнику, Красногородцеву; п. п. 23 и 33 этой инструкции упоминают и касаются грузин, поселяющихся в Кизляре (ЦГВИА ф. 410, за 1735, д. 7, лл. 75-92). В документах 1735 г. (ЦГА ДАССР, ф. Кизл. ком-та, за 1735, ч. V, д. 3955, лл. 82-94) встречаются паспорта, выдававшиеся отдельным грузинам в Кизляре для проездов в другие населенные пункты; несколько грузин фигурируют в документах вышедшими в 1736 г. из плена в Мал. Кабарде; в Кизляре находился некий «грузинский князь Николай Егеров», при гражданской канцелярии Кизляра находился «толмач Андрей Грузинцов», выполнявший функции переводчика с грузинского языка, и упоминается «грузинский староста Макар Григорьев»; согласно еще другого документа двое грузин заплатили пошлины за привезенное ими, видимо, из казачьего городка вино-чихирь (Там же, за 1736, ч. VI, д. 3954, лл. 33, 35, 37) и т. д.

Присутствие при официальном учреждении грузинского переводчика и существование должности «грузинского старосты» говорит о наличии в Кизляре с первых же лет основания города компактного грузинского населения.

По возвращении Прикаспийских провинций Ирану «тамошние персидские доходы», на которые содержались грузинский и армянский эскадроны, «пресеклись» и потому «все армяне и грузинцы из службы российской генералитетом отпущены на свободу. Но некоторые из тех армян и грузинцов... во отечество свое в Персию не поехали и [38] остались в Российской стороне». Переехавшие из Прикаспия армяне и грузины просили о принятии их вновь на военную службу.

Во удовлетворение ходатайства Коллегии иностранных дел Сенатом был издан указ уже. 5 VIII. 1736 г. о принятии на военную службу служивших еще в Прикаспии грузин и армян, о сформировании из них военных подразделений (эскадронов) и даче им при Кизляре «в пристойных местах под дворы, огороды и под пашню надлежащие места» (ПСЗРИ, т. IX, 1733-1736, СПб, 1830, стр. 896-897, № 7026). По ведомости составленной на месте 30. XII. 1735 г. на нерегулярные воинские части «по списку состояло» в «команде» 75 грузин из них 55 конных; армян было 28 человек (ЦГВИА, ф. 410, оп., д. 7, л. 118; см. еще Бутков П., цитир. соч., стр. 154, 155).

С 1738-39 гг. в Кизлярских документах значительно чаще встречается упоминание грузин. Они упоминаются главным образом в связи с выходом из плена в Мал. Ногаях, Андреев — ауле. Чечне, Мал. Кабарде и т. д. Например за август-ноябрь 1738 г. только к заставам у Червленной и Новогладковской станиц из плена пришло разновременно, в одиночку или по 2-3 человека, 20 грузин: Егор Шовоев, Сохие Тамазов, Датуна Беруков, Борис Богданов, Заза Папунов, Беро Захаров, Григорий Азиев, Дмитрий Демиров, Гиорги Бериев, Гиорги Надыров, Абрам Родионов, Иван Гиоргиев, Гиорги Мамуков, Гиорги Хизанов, Беро Саламазов, Заза Чонказы, Горги Татунов, Насхита Хитаров, Папей Иванов, Христофор Егоров. Но были помимо них и другие вышедшие из плена (ЦГА ДАССР, ф. Кизл. ком. за 1738, ч. III, д. 3951, лл. 14 об. 30, 39, 53об. II ч. д. 3952, лл. 7, 29, 32, 33 см. также ч. II, д. 3943, л. 9, ч. 1, д. 3946 лл. 46, 65, д. 3956, лл. 1-4 и др. за 1739 г. ч. IV, д. 3930, лл. 36, 45, 64 и др., за 1738г. ч. II, д. 3943, лл. 50, 52, 53, 60-64). Много раз названы грузины и в связи с разъездами по торговым и хозяйственным делам.

Вот несколько примерных записей в «журнале пашпортам и билетам даваемым всякого звания людям в разные места» за май-июль месяцы 1738 г.

«13 мая. Дан пашпорт прибывшим из Грузии грузинцам Раману Аронову, Леонтию Залееву, при них служителю Григорию Егорову, которые следуют до Питербуха с письмами».

«7 июля... города Тефлиза грузинец Хите Григорьев отпущен от Кизлярской крепости.... в город Дербент.... для продажи имеющегося у него товару....»

«22 июля.... Работные люди грузинцы Давыд Григорьев, Шарверды Иванов, Василий Захаров, Хизан Григорьев итого 4 человека отпущены» из Кизляра в Астрахань «для их нужд сухим путем» (ЦГА ДАССР, ф. Кизл. ком. за 1738, ч. V, д. 3949, лл. 46, 85, 103). Интересующие нас записи имеются и в журнале исходящих бумаг канцелярии кизлярского коменданта. Одна из многих записей этого журнала, упоминающая грузин, гласит: [39]

«26 мая. Ордер прапорщику Журавлеву. Извольте принять грузинских арб с хозяевами 15, для канвою Терских ротмистр один, казаков 15 и следовать к Терскому редуту» (Там же, за 1738, ч. 1, д. 3946, л. 19 об. и 23).... Обнаруживается, что грузины «толмачи» были и в станицах: в Старогладковской, в Червленной (Петр Мамуев, Дмитрий Николаев, Потаи Мамукин, Михаил Алексеев, Абрам Балдырев, Михаил Музуров) (ЦГА ДАССР, ф. Кизлярск. ком., за 1738, ч. III, д. 3951, лл. 54, 61, 75, 118, за 1739, ч. III, д. 3932, л. 13, ч. VI, д. 3940, л. 31; за 1740, ч. III, д. 39319, л. 86 и др.). Реже встречаются сообщения о приезде грузин из самой Грузии или из Астрахани и Москвы (Там же, за 1738, ч. II, д. 3943, л. 21, 21 об., ч. III. д. 3951, л. 20; ч. VII, д. 3944, лл. 12, 23-23об., 57; ,ч. 1, д. 3946, лл. 40, 51об., 54 и др.).

В эти же годы в Кизляр приехали грузинские духовные лица. В 1738 г. архимандрит Даниил родом грузин подал в Синод прошение о построении в Кизляре для грузин церкви. Астраханская духовная консистория от себя подтвердила потребность такой церкви (Савинский И., Астраханская епархия (1602-1902 гг.), вып. 2-ой грузины и инославные христиане в Астраханской епархии. Астрах. 1905, стр. 18). Этот факт хотя и косвенно но тоже свидетельствует о наличии при Кизлярской крепости уже в эти годы значительного числа грузин-поселенцев. В Кизляре были построены церковь и мужской монастырь, называвшийся Крестовоздвиженским. Настоятелем монастыря десятилетия был упомянутый архимандрит Даниил. При монастыре «числилось 2 иеромонаха и 2 монаха» (Там же, стр. 58). Монастырю были отведены большие угодья. «Акт от описи межевых дел» гласит «1745 года отведено бывшим здесь инженер-поручиком Андреевым по ордеру..- коменданта кн. Оболенского Крестовоздвиженского монастыря архимандриту Даниилу... длиннику 2 версты 300 сажен, шириною.... 1 верста 100 сажен» (ЦГА ЧИАССР, ф. 97-Кизлярск. Крестовоздвиж. мужск. монастырь, on. 1, д. 6 л. 4). Позже монастырю еще отвели земли. «1751 г. февраля 28... по силе присланного из Правительственного сената е. и. в. указа.... грузинского Крестовоздвиженского монастыря архимандриту Даниилу с братиею и прочим при том монастыре церковнослужителям… отмерено пахотной, сенокосной и бахчевой земли в прибавок к монастырю» (Там же)...

В Кизляр переехал и архиерей Иоанн Манглели, который после выезда из Дербента несколько лет провел в Астрахани. «Иоанн епископ Манглели... основал одну церковь с училищем грузинским в Кизляре, при которой также устроился монастырь честного креста (Муравьев, Грузия и Армения. I ч. СПб, 1848, стр. 141). Под последним разумеется видимо Крестовоздвиженский мужской монастырь, упомянутый нами выше и построенный в Кизляре в 40-х годах XVIII в. С 1745 по инициативе грузинских духовных лиц и с санкции [40] и на средства Синода организовалась и стала функционировать «Осетинская духовная комиссия» бывшая укомплектованной до 1771 г. исключительно грузинами. В связи с этим один архимандрит, два игумена, иеромонах и несколько других священнослужителей грузин переехали из Москвы в Кизляр и Мал. Кабарду.

В своем письме от 1. VIII. 1748 г. из Кизляра Иоанн Манглели писал Знаменского монастыря (в Москве) к грузинскому архимандриту Николаю о своей удовлетворенности условиями жизни в Кизляре. «Здесь весьма много жилищ находится, и грузинцов с 200 дворов поселено, кроме тех, которые в казацких местах живут; имеют пашню равно как в Грузии; також сеют хлопчатую бумагу и шелковых заводов умножено» (АВПР, ф. 110, оп. 1, за 1748, д- 8, л. 9 об.).

Следовательно в середине XVIII в. грузины жили не только в Кизляре, но и в казацких станицах. К этим последним относится поселок Сарафанниково, позже именовавшийся Шелковской, станица Новогладковская, и др. что подтверждается многими документами. Основная масса жила конечно при самой крепости Кизляр. «С 200 дворов» указанные в письме Иоанна Манглели нельзя исчислять по 5 душ на двор, т. к. это были все переселенцы из Прикаспия или вышедшие непосредственно из плена и поэтому многие не могли иметь полноценные семьи. Но если эти «с 200 дворов» исчислить хотя бы в 500 душ и то по масштабам того времени и места это было значительным числом. Эта цифра вполне согласуется с более точными данными документов последующих десятилетий.

* * *

Таким образом, с первых же годов существования крепости Кизляр возле нее разрослась многочисленная грузинская колония.

Каковым было движение грузинского населения в г. Кизляре и в его округе, в Притеречье, в течении 2-ой половины XVIII в.? Для этого времени мы располагаем более многочисленными и разнообразными сведениями; материал имеет более систематический характер, мы располагаем даже некоторыми демографическими ведомостями.

Помимо Кизляра, Сарафанникова, Новогладковской остававшимися пунктами скопления грузин поселенцев и во 2-ой половине XVIII в., за этот период, возникают новые пункты поселения грузин: с 1763 г. строится Моздок, с 1768 г. — осваивается пустырь, позже названный станцией Сасоплинская, и др.

Наиболее показательным для 2-ой полов. XVIII в. было возникновение и развитие грузинского поселения в Моздоке.

Еще в 50-х годах самым западным русским поселением в Притеречьи был казачий городок Червленная — около 100 км к 103 от Кизляра. Но уже стоял вопрос о поселении в Притеречьи крещенных горцев. Со второй половины сороковых годов вопрос о своем переселении [41] на низменность сперва возбудили осетинские старшины, жалуясь на безземелье в горах (Изв. СОНИИ, т. VI... стр. 43-47; МИОН, т. II, стр. 66-67; подробнее об этом см. в книге М. М. Блиева — Осетинское посольство в Петербурге 1749-1752 гг., Орджоникидзе, 1961), а позднее этот вопрос подняли и ингушские старшины. Подобные стремления и домогания горцев совпадали в некоторой мере с интересами Российской империи на Сев. Кавказе. Поэтому в высших государственных инстанциях настойчиво обсуждался вопрос расширения на Кавказе сети крепостей и дальнейшей колонизации Притеречья силами местного населения, благорасположенного к господству России в Притеречьи.

В 1753 г. Коллегия иностранных дел поручила кизлярскому коменданту обследовать местность между р. Тереком и устьем р. Курпы (немного западнее современного Моздока) для выяснения степени ее пригодности «к обитанию и к построению крепостцы» (Кабард.-русск- отнош. ... т. II, стр. 191). Высказаны были предложения поселить крещенных кабардинцев, осетин, ингушей, грузин и армян в низовьях Терека; было и другое мнение — за поселение их в Притеречьи выше Червленной и т. д. (АВПР, ф. 110, за 1755, д. 3, лл. 2-7; ф. 128, on. 1, за 1757, д. 1. л. 2-21; Изв. СОНИИ, т. VI, ... стр. 301-314; Кабард.-русск. отнош. ... т. II, стр. 228-229).

В 1759 г. один из владельцев Мал. Кабарды — Кургоко Кончокин, принявший христианство, ходатайствует о поселении его со своими подвластными, которые также пожелают креститься, в местности между урочищами Моздок и Мекень. Окончательно положительное решение по вопросу ходатайства К. Кончокина было принято в Сенате 15 октября 1762 г. Но еще и в декабре К. Кончокин (по крещению Андрей Иванов) оставался в Петербурге и был приведен к присяге на верноподанность царю. Начало строиться поселение в урочище Моздок с середины 1763 г.

9 октября 1762 г. в докладе Сената императрице Екатерине II ясно была сформулирована мысль: разрешить основать поселение в Моздоке, но заселять его исключительно крещенными кабардинцами, осетинами, ингушами; представителям христианских народов — «грузинам, армянам и другим...» также разрешить селиться «...между новой крепости и гребенского казачьего Червленного городка,... а магометан но селить» (Кабард.-русск. отнош. ... т. II, стр. 219). Основной смысл этого поселения, говорилось в докладе несколько раз, «надежное и скорейшее усиливание Кизлярского края». Одновременно не были забыты и интересы «размножения шелка и манифактур» и «безверных народов к христианству приведение». Но «усиливание Кизлярского края» признавалось «как главнейшее и полезнейшее намерение» (Там же, стр. 219-220). А экономическое развитие края и христианизация кабардинцев и горцев мыслились как нечто привходящее в понимание «усиливания Кизлярского края» и этому подчиненное. Само «усиливание» означало на практике заселение Кизлярского края с тем, [42] чтобы усилить его социально-политически и экономически в качестве составной части Российской империи.

Таким образом, основание Моздока являлось важным практическим мероприятием по осуществлению тех стремлений российских властей к расширению колонизации Притеречья и умножению здесь крепостей, которые проявлялись уже в 50-х годах.

Новопоселившимся предоставлялись неограниченно земля для сельскохозяйственных нужд, свобода от податей на ряд лет, льготы в торговле, вспомоществование в строительстве жилых домов (Там же, стр. 229, 230).

В заключении вышецитированного доклада Сената от 9 октября 1762 г., конфирмованного императрицей, было определено переселить «осетинцев, киштинцев, кабардинцов... креститца желающих на кизлярских границах; позволяя селитца с ними же и другим охотникам из христианских народов» (Кабард.–русск. отнош., . . т. II, стр. 219-220). Этим самым во вновь основываемое поселение в урочище Моздок на равном основании был открыт доступ так же грузинам и армянам.

Среди первых поселенцев Моздока грузины составили большинство, и до 90-х годов они оставались самой крупной этнической группой в составе жителей города. Такая особая тяга грузин к поселению в Моздоке может иметь объяснение в наличии богатого фонда свободных земель и в близости границ Грузии.

Приток поселенцев в Моздок хорошо иллюстрируют демографические ведомости посылавшиеся в Коллегию иностранных дел Кизлярским комендантом. Согласно первым ведомостям в Моздоке поселилось:

А согласно ведомости от 27 ноября 1777 г., представленной моздокским комендантом Ивановым в Астраханскую губернскую канцелярию, в Моздоке на 12 сентября 1777 г. уже числилось населения [43] всего 1620 человек, из них грузин было 684 человека (Там же, лл. 232-40. Названные демографические ведомости представляют собою именные списки лиц поселившихся в Моздоке). А к концу XVIII в. численность грузин в Моздоке стала достигать тысячи. Итак, в последней четверти XVIII в. вторым крупным средоточием грузин в Притеречьи стал Моздок. Моздок был именно средоточием; из вышеприведенных ведомостей видно, что сюда прибывали на поселение грузины «из крымского плена», «из шелкового сарафанского завода», из Астрахани, Москвы, Кизляра, из самой Грузии, из плена в кавказских горах и т. д.

Представленные в табл. 2 демографические ведомости за 2-ю полов. XVIII в. рисуют по Моздоку картину ровного роста численности грузин и армян:

Исторический контекст позволяет предположить, что рост численности грузин в Моздоке продолжался и после 1789 г. Лишь к 1802 г. снизилась немного общая численность грузин, а численность армян продолжала расти. Понижение численности грузин, вероятно, объясняется присоединением Грузии к России. Вступление российских войск в Грузию и изменение здесь политического положения должно быть побудило многих вернуться на родину. Численность же армян в Притеречье росла дальше, т. к. после похода ген. Зубова в Прикаспии в 1796 г. и на основании указов имп. Павла от 1 мая 1797 г. и 15 апреля 1799 г. в Притеречье переселилось из Вост. Закавказья и Прикаспия несколько тысяч армян.

По Кизляру картина, не такая ровная, как по Моздоку. В 1748 г. з Кизляре было приблизительно «с 200 дворов» грузин, что можно принять по меньшей мере за 500 душ. За 50-70-ые годы грузины продолжают прибывать в Кизляр, главным образом в числе бежавших из плена, в одиночку или малыми группами.

Ведомости составлявшиеся специально для учета выходящих из плена лиц за 1763-68 гг. показывают прибывшими в Кизляр 174 грузин (АВПР, ф. 118, оп. 1, за 1762-1768 гг. д. б/н. лл. 18-49). Эта цифра позволяет предположить, что за третью четверть XVIII в. в Кизляре прибыло из плена около пяти сот грузин и следовательно численность грузин в Кизляре к 1775 г., сравнительно с концом 40-х годов, должна была быть возросшей.

Как административный и торговый центр Кизляр привлекал к себе и представителей грузинского дворянства, духовенства и торгового сословия, как из самой Грузии, так и из числа ранее эмигрировавших и проживавших в Астрахани и др. российских городах. Но [44] одновременно, с началом заселения урочища Моздок, с 1763 года, происходит отлив грузинских поселенцев из Кизляра. За время 1763-1777 гг. из Кизляра в Моздок переселилось 347 грузин (цифра исчислена по ведомости населения Моздока на 12.IX. 1777 г.) (АВПР, ф. 118, оп. 1 за 1762-1772 гг. д. 1, лл. 232-240). Это переселение соответственно снижало численность грузин в Кизляре, но не должно было пол. костью нейтрализовать их прирост.

Ка 1775 г., согласно «Табели Астраханской губернии...» (АЛОИИ, колл. 238, оп. 2., д. 229, № 22, л. 1) (табл. 1), в Кизляре числилось 470 грузин (обоего пола). Но по этой «Табели...» учтено не все население, а лишь податное, платящее «подушные». Следовательно цифра 470 по ведомости 1775 года выражала заведомо не все грузинское население. К тому же точность данных самой ведомости вызывает сомнение; неизвестен источник цифровых данных. Последняя к 1775г. ревизия была третья, проведенная в 1762-67 гг., т. е. за 12-8 лет до составления этой ведомости. А помимо ревизий — других надежных, в смысле полноты и точности, видов учета населения в России XVIII в. не было. К тому же при переписи податного населения, естественно, многие пытались уклоняться от учета. Поэтому использованы ли данные третьей ревизии т. е. данные 1762-67 гг., или ведомость имеет другой источник независимый от ревизии — в обоих случаях степень соответствия данных ведомости реальной действительности 1775 г. не может быть удовлетворительной. Поэтому общую численность грузин в городе Кизляре на 1775 г. следует разуметь несомненно большей чем 470.

За последнюю четверть XVIII в. по Кизляру рост численности грузин, отраженный в ставших нам известным ведомостях (табл. 1), представляет собою линию с резким изломом. Но обращает на себя внимание тот факт, что аналогичные изломы характеризуют линию роста численности и кизлярских армян, русских и др. этнических групп.

То обстоятельство, что аналогичное колебание численности характеризует и другие этнические группы (русских, армян и др.) дает основание предполагать обусловленность этих колебаний численности в основном принципами составления демографических ведомостей.

Не вызывает сомнения, что цифра 1551 по ведомости 1782 г. выражает численность грузин, проживавших не только в городе Кизляре, но и в селах Кизлярского уезда (исключая только казачьи городки). Внеся некоторые коррективы (об этом подробнее см. ниже) мы [45] определяем приблизительную численность грузин в самом городе Кизляре в 1000 человек.

Внесение наших коррективов придает динамике населения города Кизляра более ровный характер. А именно:

Следовательно, за 70-80-е годы имеется дальнейший рост численности грузин в городе Кизляре, что вполне соответствует историческому контексту взаимоотношений Грузии, Сев. Кавказа и России, каким он нам представляется; а в 90-х годах идет снижение их численности.

Уменьшение грузинского населения по городу Кизляр к концу века показывает и демографическая ведомость представленная в книге Равинского «Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний» изданной в СПб, 1809 г. В приложениях, в табл. 2 одной графой показана общая численность грузин и армян вместе по состоянию на 1802-1803 г. Она выражена цифрой 2295 муж. и 2278 жен., а на стр. 443-444 первая цифра расшифрована 1ак: армян 1622 муж. и грузин 673 муж. Численность женского пола раздельно грузин и армян в книге не представлено; но если взять в приблизительной пропорции к мужчинам, то грузинок можно исчислять в количестве 600-650. Тогда общая численность грузин составит 673 + 600 или 650, т. е. 1273-1323.

Эту цифру уточняет у Равинского табл. 3, показывающая численность населения уездов. В табл. 3 численность грузин по Кизлярскому уезду совсем не указана, а есть численность отдельно только армян. Неупоминание грузин нельзя объяснить их малочисленностью, ибо даже категории крестьян насчитывавшие десятки и менее душ указаны в таблице раздельно.

Между тем в действительности в селах Сарафанниково (Шелковская), Сасоплинская и др. проживало несколько сот грузин. Соотношение разных данных дает основание заключить, что аналогично с ведомостью 1782 (1785) г., и у Равинского цифра 1273-1323 включает в себе численность грузин проживающих как; в городе, так и в селах (Убедительно аргументируемое объяснение такому порядку учета грузинского населения мы найти не смогли и пока оставляем вопрос открытым). И в таком случае цифра 1323 на 1802-1803 сравнительно с цифрой 1551 на 1782 г. показывает уменьшение численности грузин.

Уменьшение к концу века в городе Кизляре численности грузин объяснимо процессом расселения грузин из Кизляра и слабым притоком туда новых поселенцев-грузин. Эти явления в движении грузинского населения Кизляра обусловлены были целым рядом обстоятельств.

Основание Моздока и продвижение кордонной линии далее на запад уменьшило значение Кизляра для грузин. Моздок, расположенный к Грузии на много ближе чем Кизляр, прибрел и большую [46] притягательную силу. А с созданием в 1785 г. Кавказского наместничества удельный вес и значение Кизляра снижается и для всего Кавказа в целом.

Вместе с тем Кизляр и его окрестности были наиболее обжитым местом, с наиболее давним населением, здесь было и наиболее густое население, а следовательно и наибольшая теснота удобной земли. Это все стимулировало выселение части грузин в Моздок, Георгиевский уезд и др. места и прекращение или значительное ослабление притока новых поселенцев грузин.

Во 2-ой полов. XVIII в. правительство в целях усиления колонизации поощряет крупное помещичье землевладение. Оно раздало в частное владение сотни тысяч десятин земли, но неудовлетворенное результатами помещичье-крепостнической колонизации стало позже поощрять колонизацию края государственными крестьянами из центральных губерний России (Подробнее об этом см. книги А. В. Фадеева — Очерки экономического развития степного Предкавказья в дореформенный период М., 1957; его же Россия и Кавказ первой третьи XIX, в., М., 1960). Значительно выросла в частности и общая численность населения города Кизляра.

Так 28 апреля 1797 г. группа Кизлярских грузин в 20 человек писала астраханскому военному губернатору И. В. Гудовичу следующее: «жительствуя предки наши в городе Кизляре, а от них рожденные и мы именованные, пользовались отведенною малой части землею; но как за умножением сюда из разных мест российских и азиатских народов ныне к пропитанию нам себя с женами и детьми, на той земле хлебопашества недостаточно, да и для отопления по близости здешнего города вольных лесов нет, чрез то претерпеваем крайнюю нужду...» (ГАСК, ф. 128, оп. 1, д. 1921, л. 7). Далее следует просьба переселить их на свободные казенные земли в районе р. Куры (Георгиевский уезд).

Показательно, что другая группа грузин и армян в количестве 40 семейств, прибывшие из пределов Ирана, просит 13 июля 1797 г. отвести себе удобные земли на поселение не в Кизлярском уезде, а тоже в Георгиевском уезде (Там же, л. 11 и др.).

Таким образом, к концу века имело место некоторое снижение численности грузин в городе Кизляре вследствии их перемещения в другие местности Сев. Кавказа и значительного уменьшения притока новых грузин-поселенцев. Как переселенцы из Кизляра, так и вновь поселяющиеся грузины тянутся теперь в Центральный Сев. Кавказ (Моздок, Георгиевский уезд).

Помимо Кизляра и Моздока в Притеречьи имелись еще другие грузинские поселения. Наиболее ранним являлась станица Шелковская, иначе называемая Сарафанниково, расположенная юго-западнее Кизляра. Она начала населяться еще в годы русской оккупации Прикаспия со специальной целью — заведения шелководства. «К работе [47] из доброй воли переселились сюда и построили слободу грузины и армяне» (Бутков П., Цит. соч., стр. 159). Поселенцы, грузины и армяне, помимо других сельско-хозяйственных работ занимались еще специально шелководством. Станица разрослась, но когда в 60-х годах стал строится Моздок, то многие из грузин переселились туда.

Из демографической ведомости от 12 сентября 1777 г. явствует, что к тому времени из Шелковской в Моздок переселившимися было 88 грузин и 14 армян. Процесс переселения, можно полагать, продолжался в какой-то мере и в последующих годах; во всяком случае в ряде документов 1780 г. сообщается, что грузины из Шелковской ездили в Моздок по торговым делам. Тем не менее к 1792 г. здесь еще проживала полторы сотни грузин мужчин. «В 1792 году было на сем заводе мужского пола душ: армян 227, грузин 153, россиян 35» (Бутков, П., Цит. соч., стр. 159). А в первых годах XIX в. здесь же жили «армяне в 61, грузины в 47 дворах. Все вообще сии обитатели имеют виноградных с шелковичными и фруктовыми деревьями разведенных садов 120» (Равинский, Указ. соч., стр. 459-460; см. еще Бентковский И., Ставрополь, в истор.-статистич., торг-промышл. н экономич. отношении Б. м. Б. д., стр. 74). Следовательно, в течении всех 90-х годов XVIII в. здесь жило около 280-250 грузин (По сообщению газеты «Иверия» (на груз, яз.) за 1888 г., № 135 в Шелковской (Сарафанниково) еще в 80-х годах ХIХ в. числилось 65 дымов грузин-поселенцев. Их потомки сохранились до наших дней).

Со 2-ой половины 30-х годов по документам грузины встречаются в Новогладковской станице. Под 1738 и 1739 гг. упоминаются проживающими в Новогладковской «грузин Георгий», «грузин Абдула», грузин толмач Дмитрий Николаев и другой толмач же Потап Мамукин (ЦГА ДАССР, ф. Кизл. ком-та, за 1738, д 3942, л. 83, д. 3951, лл. 61, 75, за 1739, д. 3982, л. 13).

Уполномоченный царевичем Бакаром по делам кизлярских грузин-грузинский князь Николай Егоров» 4. IV. 1739 г. доносил кизлярскому коменданту, «что в гребенском казачьем Новоглатковском городке грузинцы живут многие... дворами» (ЦГА ДАССР, ф. Кизл. ком. за 1739, ч. IV, д. 3930, л. 51).

Согласно данным демографической ведомости на 12. IX. 1777 г. в Моздоке проживали переселившиеся из Новогладковской 25 грузин (АВПР, ф. 110, оп. 1, за 1762-1772, д. 1, лл. 232-240); а из журналов проезжих ворот Моздокской крепости за январь-май месяцы 1780 г. мы узнаем о нескольких случаях проезда грузин из Новогладковской в Моздок по торговым делам (ЦГИА ГССР ф. 1007, оп. 1, д. 10, лл. 229, 290об. 300 об., 331). Следовательно, несмотря на переселение 25 человек в Моздок, в Новогладковской оставалось еще грузинское население, занятое хозяйственной деятельностью. [48] Упоминание об этом встречается и в литературе. Так, прослуживший на Кавказской линии 16 лет, и написавший книгу на основании собранных им же в 1816-26 гг. материалов И. Дебу сообщает, что «При Новогладковской станице заслуживает особое внимание грузинское поселение, основанное за 40 лет и более, из людей вышедших из плена от горцев:.... они имеют лучшие сады, водочные заводы и хлебопашество» (Дебу И., О Кавказской линии... СПб, 1829, стр. 59).

Более ограничены наши сведения о присутствии грузин в других населеных пунктах, но документы на это все же есть. «О земле грузин 80 человек, которую они называли землею грузинского общества. Отведено земли грузинам 80 человекам по их прошению из Кизлярской гражданской канцелярии протопопу Гавриле Яковлеву, священикам Ивану Яковлеву, Егору Матвееву, Ивану Борисову...; грузинцам старосте Василию Романову... Борису Давыдову и Ивану Егорову с товарищами всего 80-ти человек... и дан билет временный 1768 г. апреля 28 дня» (ЦГА ЧИАССР, ф. 97, оп. 1, д. 6, л. 18). С начала XIX в. в документах эта «земля грузинского общества» Фигурирует сперва как деревня, несколько позже как станица Сасоплинская (от грузинского слова Сасопло, т. е. сельское), и ее жители именуются грузинами (Там же, лл. 28-29.

В середине XIX в. станицу переименовали в Александро-Невскую и состав населения существенно изменился. Будучи в Кизляре в 1962г. я имел случай убедится на практике, что местные жители в настоящее время еще знают старое название этого села в форме «Соплы», от грузинского слова сопели — село. Еще в 80-х годах XIX в., по сообщению газеты «Иверия» за 1888 г., № 135, в Сасоплинской (Александро-Невской) числилось свыше 70 дымов грузин поселенцев).

В 1797 г. появляется группа поселян грузин и армян в Георгиевском уезде. Она состояла из 20 семейств кизлярских грузин и 50 семейств брагунских (из с. Брагуны) армян. На этот предмет сохранилось «Кизлярских жителей грузин Павла Гогилева, Николая Агапова и Андрея Мисхаладзева с товарищами всего двадцать человек» прошение от 28 апреля 1797 г. на имя астраханского воен. губернатора И. В. Гудовича (ГАСК, ф. 128, оп. 1, д. 1921, л. 7; 50 семейств армян подавали свое прошение особо, см. в этом же деле лл. 1 и 9). В том же году им была отведена земля у слободы Большие Маджары. В этом же архиве хранится документ от 18 июля 1797 г. гласящий, что «грузинский дворянин Ростом Инаклопов вышедший в Россию и выведший с собою из Персии до 40 семей грузин и армян просил об отводе ему к поселению себя и тех выведенных им грузин и армян, удобные земли из числа... между рекою Буйвалою и Тумузловом (в Георгиевском уезде — В. Г.)...» (Там же, л. 11).

Приведенные факты свидетельствуют, что в XVIII в. грузины небольшими группами селились помимо городов-крепостей Кизляра и Моздока также и в селах в районе Кавказской кордонной линии. [49]

Наконец, малыми группками и отдельными лицами грузины упоминаются в документах и по другим станицам (Червленная, Брагуны, Старогладковская). Часть грузин, проживавшая в станицах и даже в городах, зачислялась в казачье сословие, после чего они уже фигурируют в документах как казаки. При наличии русифицированных форм имен и фамилий этих грузин невозможно выделить по документам из общей массы казаков (Пономарев Ф., Материалы для истории терского казазачьего войска с 1559 г. по 1880 г., стр. 347).

Б. Демографические таблицы

В завершение мы представляем две таблицы о национальном составе населения Кизляра и Моздока во 2-ой половине XVIII в. (табл. 1 и 2), составленные на основании демографических ведомостей хранящихся в различных архивах. Цель составления этих таблиц показать численность и удельный вес грузин в составе гражданского населения названных городов и тенденцию роста численности грузин. Численность состава воинских подразделений составлявших гарнизоны крепостей в таблицы не включена.

Демографические ведомости легшие в основу составленных нами таблиц 1 и 2, не однообразны ни по полноте учета населения, ни по своей форме.

Все три ведомости по Кизляру, составляющие табл. I, представляют собою сводные ведомости. Все цифры включены в таблицу без каких-либо изменений. Цифры за 1775 г. взяты из «Табель Астраханской губернии с ея уездами сочиненная о числе всякого знания строении, числа душ, с них государственного дохода как по откупам и по разным положенным окладом 1775 г.». Табель подписывает астраханский губернатор. Она показывает численность платящих «подушные» и следовательно в «Табели...» представлено лишь податное население». Это позволяет заключить, что общая численность грузин (включая и неподатных) в Кизляре в 1775 г. в действительности была большей чем 470, т. к. согласно существовавшего тогда положения вновь поселившиеся грузины, армяне, «татары» и др. «иностранцы» пользовались льготами и освобождались от податей в течении длительного периода.

Цифры за 1782 г. взяты из «Топографического описания Астраханской губернии», составленного в 1785 г. ранее 21 октября. Но в «Топографическом описании...» указано, что численность «душ мужеска и женска пола разных чиносостояний» представлена «по последней ревизий» (ЦГВИА, ф. ВУА, № 18570, ч. 1, за 1785г., лл. 26, об. и 87об.); а последней ревизией к 1785 г. была IV ревизия, проведенная в 1781-82 гг. Следовательно представленные цифры отражают состояние на 1782 г.

Цифры эти следует признать выражающими численность наличного населения более полно, чем предыдущие (1775 г.) цифровые данные [50] на соответствующую дату. Ибо «в XVIII — первой полов. XIX в. кроме ревизии в России не существовало другого сколько-нибудь удовлетворительного источника по учету численности и состава населения» (Кабузан В. М., Народонаселение России в ХVIII-первой половине XIX в., М., 1963, стр. 172). Следует только оговорить, что судя по всему содержанию «Топографического описания....» в число 1551 грузин включены помимо жителей города Кизляра и жители «шелкового Сарафанникова завода» и семьи поселившиеся на «земле грузинского общества» (позднейшей деревни Сасоплинской).

Путем сопоставления общей численности населения Сарафанникова с численностью проживавших там армян, по данным содержащимся в этом же «Топографическом описании...» на лл. 26 об. и 87 об. устанавливаем мы численность грузин в Сарафанниково приблизительно в 300 душ. Эта цифра легко согласуется с имеющимися сведениями о численности здесь грузин в 90-х годах, общими сведениями о проживании здесь грузин со 2-ой полов. 20-х годов XVIII в., о переселении части их в Моздок и т. д.

Мы не располагаем какими-либо прямыми данными определяющими численность поселившихся на «земле грузинского общества». Известно лишь, что земля эта была отведена 80-ти грузинам в 1768 г. проживавшим тогда еще в Кизляре. Можно полагать, что многие из них, если и не все, были с семьями. Поэтому к 1782 г. здесь должно быть жило свыше 200 грузин.

Минусуя из общей численности кизлярских грузин (1551 человек) жителей Сарафанникова и «земли грузинского общества» мы получим численность грузин самого города Кизляра. Численность эта составит приблизительно 1000 человек. Возможное отклонение от действительности, предположительно, не будет превышать 10%.

Цифры за 1798 г. взяты нами из книги П. Г. Буткова «Материалы для новой истории Кавказа» I часть стр. 156. Мы ничего не можем сказать к характеристике этих данных, т. к. Бутков не указывает источника откуда почерпнуты эти сведения. Отметим только — характер книги Буткова не допускает сомнений в том, что цифры перешли туда из архивных документов; вполне возможно, что эти цифры — данные пятой ревизии проведенной в 1794-1795 гг.

Из табл. I явствует с несомненностью, что в ведомостях 1775, 1782 и 1798 гг. население учтено не по единому принципу и население Притеречья в этих цифрах отражено далеко не с равной полнотой. Это затрудняет наблюдение динамики населения.

На колебание численности влиял, конечно, происходивший миграционный процесс. Но охват населения учетом в разные годы с неравной полнотой затемняет и скрывает подлинные масштабы и характер миграционного процесса. Невозможно установить какую долю разности следует отнести на счет естественного роста и миграции, а какую на счет принципов переписи и учета. [51]

Численность и национальный состав населения г. Кизляра во 2-ой половине XVIII в.

Таблица I

Примечания:

1. АЛОИИ, колл. 238, оп. 2, за 1775 г., д. 229, л. 1.

2. По этой графе — женск. пол. — число грузинок, армянок и „всего“ взяты из ведомости хранящейся в АЛОИИ; женск. пол остальных групп населения составляет в совокупности 109 душ; их распределение по отдельным группам населения мы произвели ориентировочно.

3. ЦГВИА, ф. ВУА; № 18570, ч. I, л. 28 об., ч. II, л. 14-14 об.

4. Бутков П. Г., Материалы.... I ч., стр. 156. [52]

Численность и национальный состав населения г. Моздока во 2-ой половине XVIII в.

Таблица 2

Примечания:

1. АВПР, ф. 118, оп. 1, за 1762-1772, д. 1, лл. 185-187, 189-191. Представленные в таблице цифры являются суммой двух ведомостей, от 3.VII. и от 24.XII.1764 г.

2. АВПР, ф. 118, оп. 1, за 1762-1772, д. 1, лл. 232-240.

3. ЦГВИА, ф. ВУА, № 18570, ч. I, л. 29 и ч. II, л. 14 об.

4. Эта цифра обозначает численность „новокрещенных ис калмыцкой и ис других наций“.

5. Католики в ведомости не упомянуты, но принимая во внимание данные ведомостей на 12.IX.1777 г. и на 15.XII. 1789 г. можно предположить, что они были в 1782 г., но включены в данном случае вероятно в численность армян.

6. ГА Ставропольского края, ф. 235, оп. 1, д. 104, л. 24. В этой ведомости учет национальной принадлежности разных групп населения не проведен последовательно, поэтому в некоторой части цифры нечисленны мною ориентировочно. См. об этом подробнее на стр. 64-65

7. ЦГИА ГССР, ф. 1007, оп. 1, д. 131, л. 6.6 об. [53]

Несмотря на это мы не отказались от составления табл. 1. Ибо для вашей цели — для выявления общей численности грузин, изменений их численности и определения удельного веса грузин в общем составе гражданского населения Кизляра, табл. I после некоторого критического подхода и анализа дает все же внутренне взаимосвязанное и не лишенное значения представление.

По городу Моздоку (табл. 2) мы располагаем ведомостями более многочисленными и более полно отражающими общую численность населения. Для 1764 и 1777 гг. мы имеем именные списки всех жителей города. В них помимо персонального перечня жителей представлены сведения о национальной принадлежности, времени поселения в Моздоке и местности откуда прибыл каждый житель. Составляли их военно-административные лица для представления в Коллегию иностранных дел, согласно особых указов этой Коллегии. Ведомости эти составлялись для учета общей численности поселившихся в городе «иностранцев». Из всех ведомостей включенных в табл. 1 и 2 эти именные списки наиболее содержательные и интересные для нашей темы документы. Включенные в табл. 2 по графам 1764 и 1777гг. цифры представляют собой итоговые данные этих ведомостей.

Данные по Моздоку на 1782 г. взяты из того же «Топографического описания... », из которого взяты и данные относящиеся к Кизляру.

Об этом документе мы уже говорили выше, но в отличие от Кизляра, численность грузин, указанная по Моздоку, целиком относится к самому городу Моздоку. Ни из этого «Топографического описания...» ни из других документов не видно, чтобы в Моздокском уезде к 1782 г. было какое-либо компактное грузинское поселение кроме как в городе Моздоке.

Ведомости за 1789 и 1802 гг. являются сводными, показывающими лишь общую численность населения города в национальном и отчасти в социальном разрезах.

Ведомость на 15 декабря 1789 г. составлена по специальному заданию Кавказского ген.-губернатора П. Потемкина. П. Потемкин писал 19 сентября 1789 г...

Всем поселенным селам, слободам и деревням по Кавказской губернии…… зделав ведомость с означением каждого селения, на какой реке, сколько число душ, мужеска и женска полу, какого роду люди поселены…… возможно поспешнее препроводить сию ведомость ко мне» (ГАСК, ф. 235, оп. 1, д. 104, л. 1).

В ответ на это «Предложение» и составлена «Ведомость учиненная о всех живущих в уездном городе Моздоке разного звания и нации....декабря 15 дня 1789 года» (Там же, л. 24). [54]

Итак составление ведомости от 15.ХП. 1789 г. имело целью возможно полный учет всего наличного населения Моздока, независимо от социального положения.

Демографическая ведомость от 1 августа 1802 г. подписана Моздокским полицмейстером и представлена моздокскому коменданту, согласно предложения этого последнего от 30 мая 1802 г., «для донесения е. и. в.» (ЦГИА ГССР, ф. 1007, оп. 1, д. 131, л. 6). Она озаглавлена так: «Ведомость учиненная в Моздокской городовой полиции сколько состоит в городе живущих отставных штаб и обер офицеров, штатных чинов, вдовствующих дворян, купцов, мещан, Луковской станицы казаков и всех обывателей, по нациям мужеска и женска пола душ... к I числу августа…» (Там же, л. 6 об.). Следовательно ведомость на 1. VIII. 1802 г. также ставила себе целью отразить численность всего населения города Моздока. Таким образом, все ведомости составляющие табл. 2 выражают численность всего населения Моздока на соответствующие даты.

Наиболее полным и точным видом демографического учета в России XVIII в. был ревизский учет. Помимо ревизий существовали и другие виды учета, данные которых, однако, были менее достоверны. Поэтому чтобы суммировать численность грузин в Притеречьи в целом мы располагаем наиболее достоверными и полными сведениями пока лишь на 1782 г. Согласно «Топографического описания Кавказской губернии» 1785 года, в котором использованы демографические данные IV ревизии — общая численность населения Кизлярского и Моздокского уездов составляла в 1782 г. 24. 746 (ЦГВИА, ф. ВУА, № 18570, ч. 1, за 1785, лл. 84, 87об, 92об, 97об, 29) человек, а грузин в этих двух уездах числилось

Таким образом в масштабе двух уездов грузины составляли 10% населения, а в составе городского населения Моздока 42,6%. По городу Кизляру % грузин определить затруднительно, т. к. по некоторым народностям (грузины, татары, армяне и др.) сельское и городское население не размежевано. Приблизительно же среди населения города Кизляра грузины должны были составлять 18-20%. Напоминаем, что при этих исчислениях гарнизонные части нами в расчет не принимались. [55]

В пользу достоверности этих цифр можно сказать следующее: приведенные цифры на 1782 г. имеют своим источником данные IV ревизии, а эту ревизию Кабузан характеризует так: «В целом IV ревизию можно отнести к числу успешных, т. к. она... учла все податные и большинство неподатных категорий населения, а также женский пол, была хорошо подготовлена....» (Кабузан В. М. Цитир. соч., стр. 69).

Относительно же ревизского учета в целом — Кабузан в заключении своего исследования признает «ревизии довольно точным и полным источником по учету всего населения России. Можно предполагать, что численность не учтенного ими податного населения не превышала в среднем 1-2% всего подлежавшего ревизскому учету населения, а общая численность населения, не учитываемого ревизиями, не превышала 3% всего населения России» (Там же, стр. 171).

Следовательно, недоучет в целом достигал 5%. На окраине, каковой тогда было Притеречье, процент недоучета следует предположить более высоким. Поэтому действительная численность грузин в Притеречьи в 1782 г., вероятно, превышала 2500.

Для изучения развития грузинских поселений в Притеречьи за последнюю четверть XVIII в. интересно установить, каковой была численность грузин в Притеречьи в конце XVIII в., к моменту включения Грузии в состав Российской империи. От гипотетических исчислений мы воздерживаемся. Но общий исторический контекст, процессы, происходившие на Кавказе во 2-ой полов. XVIII в., известные по многим документам продолжавшийся «леками» — увод жителей Грузии в плен и бегство их из плена в российские поселения Сев. Кавказа (Для иллюстрации и ради краткости приведу лишь одно свидетельство: в апреле 1800 г. отряд моздокских казаков в карабулакских горах (Чечено-Ингушетия) отбил у «толпы» составленной из жителей горских и деревень аксаевских и андреевских .. 57 пленных... большею частью грузин и армян, ко владению царя грузинского принадлежащих., и веденных скрытно горами в Анапу и др. места на продажу туркам», см АКАК, т. 1, стр. 720, см. и т. II, стр. 936-937), тяга к добровольному переселению из Грузии в Притеречье и др.), дают достаточное основание для предположения, что общая численность грузин за последние 17-18 лет (1782-1800 гг.) должна была вырасти и следовательно дойти до 3000 человек.

Неопубликованными данными на 1800 г. мы не располагаем, а опубликованные демографические сведения на 1802-1804 гг. (см. таблицы в книге Равинского «Хозяйственное описание...» и в АКАК, т. I) разгруппированы несоответственно поставленной нами задаче. В таблицах у Равинского численность грузин и армян представлена совокупно; выделить численность одних грузин невозможно. Таблица в АКАК, т. I показывает численность одних грузин мужчин, не платящих податей и не разделяя жителей городских от сельских. Наконец, [56] данные на 1802-1804 гг. не отражают положение на 1800 г., т. к. вступление российских войск в Грузию в 1799 г. и присоединение Грузии к России в 1801 г. должны были вызвать переезд многих грузин на родину, в Грузию. Вследствии такого положения мы воздержались от использования названых демографических таблиц в надежде, что со временем будут обнаружены более точные данные.

В. Источники роста грузинского населения

Цифры говорят, что численность грузин в Притеречьи в течении XVIII в. все росла. Нам интересен в данном случае процесс не естественного роста, а роста механического, который, судя по документам, имел место и который именно своеобразно выражал существовавшие между Вост. Грузией, Россией и Сев. Кавказом взаимоотношения.

Источниками механического роста грузинского населения служили: 1. лица, вышедшие из плена, 2. лица, переселившиеся самостоятельно из самой Грузии, 3. лица, переселившиеся из Астрахани, Москвы и др. мест России.

В 50-60-х годах широко велась торговля рабами на невольничьем рынке в Андрей-ауле (Эндери), и крымские купцы вывозили из Дагестана купленных рабов крупными партиями в Крым.

При переводе пленников через степи Северовосточного и Центрального Кавказа имели место попытки к бегству и в удававшихся случаях они прибывали в русские поселения Притеречья. Пленники убегали и из «жилищ», т. е. из сел, во время исполнения поручений, возложенных на них их владетелями. Так дежурный поручик на Червленском форпосте рапортовал кизлярскому коменданту 29 января 1755 г. что с 21 по 29 января 1755 г. в карантине простаивало 10 человек; из них 4 грузина бежавшие из плена в Кабарде, Чечне и Осетии (ЦГА ДАССР, ф. Кизл. ком. за 1755, д. 3548, л. 39 об.). О продолжающихся случаях выхода грузин из плена и поисках ими убежища в Кизляре сообщал в своем донесении в Астраханскую губернскую канцелярию Кизлярского Крестовоздвиженского монастыря архимандрит Даниил в 1756 г (АВПР, ф. 118, оп. 1, за 1756, д. 2, л. 2)., а в Коллегию иностранных дел коллежский асессор Д. Абазадзе в 1755 г. (АВПР, ф.. 110, оп. 1, за 1755, д. 3, лл. 2-7) и др.

За 60-ые годы XVIII в. мы располагаем годовыми ведомостями, которые велись специально для учета лиц, прибывших из плена. В этих ведомостях по годам, с 1763 по 1768 гг. включительно (АВПР, ф. 118 — Кизлярские и Моздокские дела, за 1762-1768 гг. д. б/н, лл. 18-24, 25-30, 32-36, 37-41, 42-46, 47-49), учтены персонально на равне с другими и грузины, прибывшие из плена в Кизляр; указаны имя, фамилия прибывшего, его национальность, откуда бежал и куда определен после взятия в Кизляре на учет. [57]

За указанные 6 лет всего вышло из плена только в Кизляр 385 человек; из них 174 грузина, что составит в среднем в год по 29 человек:

Помимо Кизляра грузины прибывали из плена одновременно и в другие места Притеречья. Так, например, за полтора года с июля 1763 г. по декабрь 1764 г. из плена прибыли в Моздок 28 грузина (АВПР, ф. оп. 1, за 1762-1772 гг., д. 1, лл. 186-187, 190-191). Ведомости такого рода стали вестись лишь с 1763 г. на основании императорского указа от 22. VIII. 1762 г. № 1023 и потому за предыдущие годы подобных демографических ведомостей нет. Несмотря на их отсутствие и исходя из того общеизвестного факта, что разбойничьи нападения и пленения грузин, с их уводом на северный склон Бол. Кавказа, совершались с неослабеваемой силой и в предыдущие десятилетия, мы можем полагать несомненно, что и в течение ряда предыдущих лет выход грузин из плена к Кизляру имел аналогичный 1763-68 годам систематический характер. Действительное число грузин, вышедших из плена к русским поселениям Притеречья, следует полагать несколько большим, чем это показано в ведомостях, т. к. бывали случаи выхода из плена не к Кизляру, а к казачьим станицам, и некоторые случаи выхода из плена могли быть не учтенными. По мере продвижения расположения российских поселений и форпостов на юг к горам, а с построением Моздока в особенности, облегчался побег из плена и выход из гор, Кабарды, кумыцких сел томившимся там в неволе лицам.

Но следует учесть и то, что не все вышедшие из плена к Кизляру или Моздоку оставались здесь на постоянное житье. Так согласно вышеуказанным ведомостям за 1763-68 гг. из плена вышли к Кизляру 174 грузина; но из них 35 человек вернулись в Грузию и двое уехали в Астрахань. Следовательно, на месте осталось всего 137 человек. Из числа армян, вышедших из плена, 6 человек также вернулись в Грузию. Факты возращения на родину многих лиц из числа вышедших из плена документально засвидетельствованы многократно еще в первой полов. XVIII в. (АВПР, ф. 110, оп. 1, за 1729, д. 1, л. 37, и др.; за 1746, д. 1; за 1748, д. 7; за 1750, д. 10, л. 2). Этот процесс продолжался и во второй полов. XVIII в. Для 1755 г. мы располагаем серией в полтора десятка паспортов, выданных «вышедшим из татарского плена грузинцам», направляющимся из Москвы и Полтавы через Астрахань и Кизляр к себе на родину, т. е. в Грузию. Эти паспорта свидетельствуют о частоте [58] выхода грузин из крымского плена и их тяге к возвращению на родину, в Грузию (ЦГА ДАССР, ф. Кизл. ком.; за 1755, д. 3547, лл. 1, 24-27, 42, 43; д. 3551, лл. 59-61, 68-75, см. также ЦГАДА, ф. 248, оп. 113, д. 322, л. 1).

В одном из документов, составленном в 1772 г. в Моздоке (ЦГИА ГССР, ф. 1007, оп. 1, д. 3, лл. 62 об.-63 об.), содержится поименный перечень 140 лиц, следовавших из Кизляра в Грузию и прибывших попутно в Моздок 30 апреля и 3 мая 1772 г. Они были разбиты на 7 неравновеликие группы. Перечню лиц каждой группы предшествует надпись «вышедшие из крымского плену грузинцы, следующие во отечество свое в Грузию» или «вышедшие из татарского плену грузина, следующие во отечество свое в Грузию...». Здесь следует разуметь грузин, освобожденных из плена в Крыму в результате успехов русской армии летом 1771 г. Об этом успехе у Соловьева мы читаем: «торжество русского оружия в Крыму разумеется, должно было сопровождаться немедленным освобождением русских и вообще христианских рабов». В первую очередь «в армию приведено было мужчин и женщин 1200 человек». Затем рабы массово стали прибывать в расположение российских войск и «таких беглецов в августе месяце при армии было уже до 9000 душ» (Соловьев С. М., Указ. соч. кн. XIV. М., 1965, стр. 456). Для увязки этих свидетельств основание дает последовательность во времени трех фактов: 1. В августе 1771 г. в Крыму российские войска освободили из плена тысячи христиан, 2. 30 декабря 1771 г. царь Ираклий II в письме к им. Екатерине II просил: «как помощию божиею и счастьем в. в. многие из грузинцов, находясь в Крыму пленными получили себе свободу, то потому в. в. всемилостивейше осмеливаюсь просить повелеть дать им дозволение возвратится в свое отечество» (ЦГВИА ф. 52, оп. 194, д. 20, ч. 6, л. 36 об.-37). 3. Через четыре месяца после написания этого письма — 30 апреля и 3 мая 1772 г. 140 грузин проходят через Моздок и направляются в Грузию, эти 140 грузин названы «вышедшими из крымского плена».

Документ в котором названы возвращающиеся на родину 140 грузин — журнал «... прибывающим в Моздок и отъезжающим из оного...» — дефектен и доведен только до конца июля. Можно полагать, что «из крымского плена» вернулось на родину больше чем 140 человек.

Возвращение в Грузию многих грузин вышедших из плена подтверждается документами и другого порядка. Так Кабардинский владелец Касай Атажукин в своем письме от октября 1764 г. кизлярскому коменданту выражает недовольство тем, что из Кизляра не выдают обратно кабардинским владельцам их «беглых холопьев» и отмечает, что «беглецы к России все отпущаются во отечества свои, то есть грузинцы в Грузию, кумыченя в Кумыки, а каджара в Персию» (Кабард. русск. отнош. .. т. II, 1957, стр. 236). Это отмечает в своем «Представлении» от октября 1770 г. в КИД и [59] служивший в Притеречьи капитан Гастотти: «Казне весьма мало прибытку от сих беглецов, ибо большая часть из них либо назад, либо и куда куды ушли, оставля некоторые и жен своих» (Там же, стр. 298).

Тяга к возвращению на родину, в Грузию, должна была иметь место тем более среди лиц, вышедших из плена к Моздоку. Моздок намного ближе к Грузии, чем Кизляр, и потому из Моздока возвращаться было легче и безопаснее. В годы русско-турецкой войны вследствие пребывания в Грузии русского экспедиционного корпуса в 1769-72 гг. движение между Моздоком и Грузией по Дарьяльскому шути было особенно оживленным. Поэтому желающие вернуться в Грузию могли иметь к тому много относительно благоприятных возможностей.

Выход грузин из плена к российским поселениям Притеречья и возвращение части их на родину, в Грузию продолжались в последующие десятилетия XVIII в. Однако знакомясь с документами за XVIII в., становится заметной тенденция: с течением времени все меньшая и меньшая часть из числа вышедших из плена грузин возвращается на родину; и все большее и большее число их оседает на месте в Притеречьи. Эта тенденция находит себе объяснение в ряде причин политического, социального, экономического характера и является характерной для XVIII в.

Тенденции снижения удельного веса лиц возвращающихся на родину среди массы вышедших из плена, содействовало еще то обстоятельство, что непреднамеренные случаи оседания в Притеречьи повторяясь десятилетия создали постепенно традицию невозвращения на родину. А однажды возникшие и растущие организованные поселения грузин все убедительнее показывали вновь прибывающим из плена грузинам возможность остаться на месте. Эти поселения приобрели притягательную силу для грузин оказавшихся на чужбине и без крова.

Хотя мы не располагаем материалом, который дал бы возможность прямых количественных сравнений остававшихся на месте в разные десятилетия, но сопоставление многих разрозненно составленных документов XVIII в. приводит недвусмысленно к выводу, что вышедшие из плена все чаще остаются на поселение в Притеречьи.

Косвенным подтверждением наличия указанной тенденции служит один грузинский документ. Учащение случаев невозвращения на родину лиц освободившихся из плена должно было озадачить грузинские правящие круги. Ибо выходящими из плена и остававшимися на поселение в Притеречьи главным образом бывали крестьяне, а Грузия испытывала крайнюю нехватку людского материала и в особенности людей производительного труда. В связи с этим видимо находится тот факт, что в 1765 г. царь Ираклий II совместно с государственным советом постановили признать лично свободными крепостных, которые [60] собственными усилями, освободясь из плена, вернулись бы в Грузию (Пурцеладзе Д. П., Грузинские крестьянские грамоты... Тб., 1882, стр. 17). Это постановление понимается в грузинской историографии как реакция грузинских властей на тенденцию умножения случаев невозвращения на родину крестьян, освободившихся из плена и попытку поощрить их возвращение в Грузию.

Другой грузинский документ подтверждает, что постановление 1765 г. оказало желаемое влияние.

В прошении, поданом 10 января 1772 г. на имя царя Ираклия II, некто Джабиашвили Китеса писал: было уже тринадцать лет как я находился в Дагестане в плену, когда распространилось в мире известие о Вашем постановлении, Вы объявили пленникам свободу, от личной зависимости, я пошел сюда через Тушетию вместе с войском которое прибыло в Чонтио (Чонтио — село в горной Тушетии). Еще за 2-3 года до моего прибытия сюда будучи в плену слышали мы, что царь объявил пленных (точнее бывших в плену) свободными от повинностей, что пришедшие после даты (принятия постановления) пленники будут свободными, и он просил у Ираклия II соблюсти в отношении него названное постановление (***, Грузинские древности, т. III, под ред. Е. Такаишвили, на груз, яз., Тб., 1910,. стр. 501-502).

На крепостных, находящихся в плену в местностях Дагестана, прилегающих к Грузии, постановление 1765 г. должно было возыметь действие и поощрить их к бегству и возвращению на родину. Но для крепостных, которым удобнее было бежать из плена в Притеречье, обстояло иначе. Возвращение на родину через северо-кавказскую степь и ущелья Бол. Кавказа часто связано было с риском оказаться в пути вновь плененным. Одновременно, они имели возможность остаться в Притеречье и заняться сельским хозяйством наделенным в достатке землей и свободными от крепостной зависимости. В силу таких условий часть грузин вышедших из плена в Притеречье легко могла предпочесть остаться на поселение там же; особенно лица многие годы, а часто и с малолетства оторванные от родины, не имеющие в Грузии семьи и т. п. Для последующих десятилетий показателен в этом отношении тот факт, что в договор заключенный между Грузией и Россией в Георгиевске в 1783 г. включен особый параграф («артикул десятый») о возвращении на родину грузин из плена вышедших в пределы России. Этот и ряд других документов позволяет заключить, что поступление бежавших из плена продолжало составлять до конца XVIII в. один из главных источников пополнения грузинского населения Притеречья. [61]

Вторым источником был (переход грузин дворянского и духовного сословий из самой Грузии в российские пределы Сев. Кавказа и Прикаспия, что имело место еще в годы похода Петра I и оккупации Прикаспия. Об этом мы уже говорили в I главе этой работы. Позже это стремление выразили католикос Доментий, томившийся в плену в Константинополе, своем письме от 12. V. 1737 г. на имя императрицы, прося себе убежище в Прикаспии или Притеречьи «поселите нас где нибудь и дайте нам средство жить, будь это в Астрахани, в Терке, в Солахе, в Таргу или в Дербенте» (Переписка на иностр. языках груз, царей... СПб, 1861, стр. 219). Это настроение проникло даже в Зап. Грузию. Царь Имеретин Александр, выражая в 1738 г. через своего посла российскому правительству готовность принять участие на стороне России в происходившей русско-турецкой войне, одновременно выговаривает себе условие «ежели... [ему — В. Г.] от турок утеснение возпоследует, тоб позволить ему с Фамилиею выехать в Россию» (АВПР, ф. 110, оп. 1, за 1738-1739, д. 2, л. 97).

Во 2-ой полов. XVIII в. круг лиц, склонных к переселению, на Сев. Кавказ расширяется, эти настроения проникают и в демократические слои населения. Это подтверждается многими свидетельствами.

Так российский конфидент капитан О. Туманов сообщал из Тбилиси в Коллегию иностранных дел 22 мая 1756 г., что в случае неудач и поражений грузины будут искать убежище в России — на Сев. Кавказе (АВПР, ф. 110, оп. 1, за 1756, д. 4, л. 29 об. Грузинский оригинал опубликован в Трудах Тбил. Гос. Ун-та, т. ХХVII-b, Тб., 1946, стр. 27). В своей автобиографии Иессэ Бараташвили писал применительно к осени 1763 г.: время было тяжелое, каждый день ожидали нашествия большого войска «леков» («лезгин») занятия ими всей Грузии, нашего разорения и пленения и было бы большим успехом, если б удалось бежать в Россию (*** Иессэ Бараташвили, Жизнь-завещание. Изд. А. Иоселиани (на груз, яз.), Тб., 1950, стр. 88). О подобных настроениях в Грузии было известно и на Сев. Кавказе. Так Осетинской духовной комиссии игумен Григорий 7 сентября 1765 г. сообщает начальствующему лицу в Моздоке, подполковнику Гаку, что «пишут к нам из Грузии, как грузина так и армяна, (кои объявляют намерение свое переселитца в Моздок и просят по недостаткам своим, для переходу через горские места, вспомоществования» (АВПР, ф. 118, оп. 1, за 1762-1772, д. 1, л. 131 об.). А в июне 1767 г. онже, Григорий, но уже в сане архимандрита писал, что «до 50-ти фамилий грузинцов и армян для поселения из Грузии и Мелетии.... в российскую империю переведены, где ныне как в Кизляре, так и Моздоке поселены» (Известия СОНИИ, т. VI, стр. 85). Помимо этих сведений общего характера, имеется много документов, отражающих частные случаи переезда отдельных лиц и семей из Восточ. Грузии в российские [62] поселения Притеречья (Моздок, Кизляр и др.). В 1755 г. из г. Гори переселяется в Кизляр Зураб Ломидзе (ГАСК. ф. 53, Литера о дворянах и их родословии, оп. 1, д. 297, л. 23). В 1758 г. выехал в Россию Александр Иессэевич Багратиони с 4-мя лицами (АВПР, ф. 110, оп. 1, за 1758-1760, д. 3, л. 1-1об.). В 1761 г. мы его находим вернувшимся из Москвы и обосновавшимся в Кизляре в чине подполковника грузинского эскадрона (ЦГВИА, ф. 23. оп. 1/121, за 1764, д. 108, св. 1, л. 2). В декабре 1766 г. прибыл» в Кизляр со своей семьей на поселение Иван Александрович Багратиони (отец знаменитого полководца Петра Багратиона) (АВПР, ф. 118, оп. 1, за 1762-1772, д. 1, л. 312). Для 1771 г. мы располагаем документами о переходе из Грузии (из Тбилиси, Цхинвали, Ананури) на жительство в Моздок пяти лиц (ЦГИА ГССР, ф. 1007, оп. 1 д. 3, лл. 146 и 238-239 об), и др. документы (Там же, д. 7, л. 332).

Итак в силу различных обстоятельств в некоторых кругах Грузии (не только Тбилиси) налицо тяга к переселению в российские пределы Притеречья и она осуществлялась практически. В ведомости населения Моздока составленной на 12 сентября 1777 г. указаны 34 грузина, 101 армянина и 3 католика, итого 143 человека переселившимися непосредственно из Грузии. Конечно, подобная категория лиц была и в Кизляре, по станицам Притеречья и даже в Астрахани, так что их общая численность должна была превосходить многим цифру 143.

Стремление к переселению в Притеречье и в частности в Моздок проявилось особенно среди торговых людей Грузии. Во 2-ой полов.. XVIII в. Притеречье стало новооткрывшимся поприщем для торговой деятельности; притом торговая деятельность имела здесь перспективу роста и сравнительно с Грузией некоторые более благоприятствующие условия.

Выезды из Грузии в торговых целях в Вост. Закавказье, Прикаспий, Ереванское ханство, в Турцию были в то время обычны. Известны случаи путешествий и поездок с торговыми целями даже в Индию. Видимо, в силу некоторых социально-экономических условий в торговых кругах Грузии вообще была сильна устремленность во вне Грузии.

Но относительно Притеречья обстояло иначе. Место имели не только выезды из Грузии с торговой целью, но и переселения и перемена постоянного местожительства в Грузии на таковое в Притеречьи (Моздок — Кизляр). Переселение торговых людей означало не только утечку из Грузии людского материала, но и утечку торгового капитала и уменьшение поступлений в казну от обложения торговых операций. Влияло это в нежелательном смысле и на общественно-моральное состояние юродского населения.

Грузинская государственная власть не могла, конечно, оставаться к этому безразличной и должна была реагировать на подобные [63] явления отрицательно. В 1784 г. Царь Ираклий II подписал повеление гласящее, что имения горожан Тбилиси и Гори, которые переселяться в чужие края будут конфисковываться переходить в ведение царя (Пурцеладзе Д., Грузинские крестьянские грамоты... стр. 42).

Несмотря на это число выселившихся из Грузии росло до самого конца XVIII в.

Правда, были случаи возвращения из Кизляра и Моздока в Грузию, но случаи возвращения выходцев из Грузии обратно на родину немногочисленны (Дулканов, Автандилашвили с семьей, братья Ломидзе с семьями и др.) (ЦГИА ГССР, ф. 1007, оп. 1, д. 38, л. 89; д. 61, лл. 115 и 172; д. 117, л. 30).

Третий источник, питавший грузинские поселения Притеречья — приезд на поселение из Астрахани, Москвы и др. мест центральных губерний России подтверждается также рядом документов, отражающих частные случаи. Приезд из Москвы в 1768 г. князя Шаликова. (Шаликашвили) с двумя служителями, в 1771 г. двух братьев Сисауровых (Суйсаре) с семьями (ЦГИА ГССР, ф. 1007, оп. 1, д. 2, лл. 19, 43 об., д. 7, л. 678 об.), из Петербуга Ив. Пицхалаурова (Пицхелаури) бывшего в свите скончавшегося царя Теймураза II (ЦГИА ГССР, ф. 1007, оп. 1, д. 11, лл. 26-27) и др. Но лучшее подтверждение он находит опять-таки в демографической ведомости по Моздоку на 12 сентября 1777 г. Из этой ведомости видно, что к тому времени в Моздоке проживало 105 грузин, переселившихся из Астрахани и 5 из Москвы, итого 110 человек, приехавших из глубинных городов России.

Все три указанных источника механического роста грузинского населения в Притеречьи действовали до конца XVIII в.