К ИСТОРИИ БОРЬБЫ ДАГЕСТАНЦЕВ ПРОТИВ НАДИР-ШАХА

(По дагестанским арабоязычным источникам)

Дагестан в силу своего стратегического положения не раз в истории привлекал взоры иноземных завоевателей, которые огнем и мечом пытались покорить свободолюбивые народы этого края. Имя одного из них — шаха Ирана Надир-шах — стало для дагестанцев синонимом зла и крайней жестокости, с помощью которой он хотел поставить на колени народы Дагестана, но познал лишь горечь поражений и проклятия народов.

К изучению истории завоеваний Надир-шаха и возникших вследствие этих завоеваний освободительных движений угнетенных народов обращались многие советские и зарубежные исследователи. При этом широко использовались данные русских, персидских, армянских и грузинских источников. Особенно интересны, в этой связи, арабописьменные местные источники, ибо в Дагестане «основным и часто единственным общепринятым письменным языком оказывается арабский ... и на нем производится вся административно-деловая переписка» ¹.

Основной объект нашего исследования — письма дагестанских владетелей. «Их основные преимущества в том, что они являются источниками не со стороны, а возникли в той самой среде, которой посвящены» ².

Первая проба сил между вооруженным ополчением дагестанцев и войсками Надира (тогда еще именовавшего себя Тахмасп-Кулихан) произошла вне пределов Дагестана, на территории Ширвана ³, близ Кабалы, где объединенные силы дагестанцев и азербайджанцев во главе с Сурхай-ханом Казикумухским потерпели поражение от регулярного, хорошо вооруженного персидского войска ⁴. Сурхай бежал, оставив все деревни числом до 150 ⁵. В конце 1734 года, преследуя Сурхай-хана, «Тахмаз-Кули-хан со своим многочисленным войском вошел в вилайат Дагестана и завоевал город Гумук, и достигло его войско селения Шалиб» ⁶; так скупо, всего лишь несколькими строками сообщает неизвестный дагестанский хронограф о начале кампании «умиротворения» Дагестана [84] будущим «Грозой Вселенной», продолжавшейся с небольшими перерывами до 1745 года и принесшей неисчислимые жертвы и страдания народам. Первый поход был недолгим, побыв неделю в Казикумухе и разграбив близлежащие села, надирово воинство вернулось назад ⁷. Решив, что дагестанцы получили наглядный урок о силе его оружия и непобедимости его воинов, Надир стал рассылать письма и фирманы, требуя покорности и послушания. Однако за исключением некоторых феодалов, изъявивших покорность Надиру, большинство горцев, не желая покориться власти Ирана, уходило в горы, чтобы оттуда продолжать войну с персами ⁸.

Среди первых, кто прибыл к Надиру с небольшим отрядом, был тарковский владетель Хасбулат, позднее он принял участие в сражении против лезгин в Кубинском уезде ⁹. В награду за услуги, оказанные Хасбулатом, Надир восстановил шамхальское достоинство, а его самого назначил шамхалом ¹⁰.

Действия тарковского владетеля вызвали законное возмущение горцев, и это дало повод ряду исследователей истории Дагестана называть Хасбулата «предателем своего народа», «холопом» и «верным вассалом» иранского шаха. Однако возникает вполне резонный вопрос, каким образом после смерти Надир-шаха Хасбулат сумел сохранить власть, и, более того, играть значительную роль в решении вопросов общедагестанского характера вплоть до своей кончины, тогда как все сторонники и ставленники шаха Надира поспешили убраться подальше или же были отстранены от власти (как, например, Сурхай-хан). Ответом на этот вопрос могут служить данные наших источников, из которых следует, что верный вассал» не так уж рьяно проявлял свои «верноподданические чувства», напротив, чаще он выступал на стороне горцев Дагестана против шахских войск. И это было не после поражений, нанесенных Надиру дагестанцами (как можно было предполагать), а почти с самого начала завоевательной кампании шаха в Дагестане.

Признавая себя подданым шаха, Хасбулат преследовал политические цели, а именно восстановления в своем лице шамхальского достоинства. Тем самым он рассчитывал получить материальные выгоды, которые ранее следовали шамхалам от шахов Персии ¹¹, к тому же признанием Надира он получал преимущества перед своими политическими противниками, среди которых были г; претенденты на власть в шамхальстве ¹². Это был сугубо тактический ход, направленный на усыпление бдительности опасного и более сильного противника, каким являлся шах с его многочисленным войском.

В первый же год своего правления Хасбулат-шамхал добился от Надира освобождения всех пленных казикумухцев ¹³. Однако что не смогло реабилитировать его в глазах народа. В начале 1735 г. Уммахан Аварский с набранным войском, воспользовавшись отсутствием Хасбулата, напал на его владение, но был разбит ¹⁴. В том же году по прибытии крымско-татарского войска Сурхай-хан Казикумухский, уцмий и акушинцы сместили шамхала [85] Хасбулата, а на его место поставили его двоюродного брата Илдара ¹⁵.

Противникам Хасбулата не удалось полностью вытеснить его из его владений, в руках свергнутого шамхала остались Тарки и Казанище ¹⁶, которые Илдар намеревался захватить с помощью цудахарцев и союза Акуша-Дарго /См. Письмо от Илдар-шамхала к обществу Цудахар/. Правление Илдар-шамхала не затянулось, и в том же году Хасбулат с помощью Надира вернул утраченную власть ¹⁷. Платой за помощь шаха послужил ряд совместных походов Хасбулат-шамхала и персов против дагестанцев ¹⁸.

Отход Хасбулат-шамхала от союза с Надиром начался в 1736 году, после Муганского курултая, где народ «избрал» Надира шахом. Осуществив свои честолюбивые замыслы, Надир, теперь уже шах Ирана, отбросил всякие церемонии в отношении своих верных вассалов (как он считал дагестанских феодалов, отдавшихся под его покровительство) и потребовал от них выплаты непомерно тяжелой дани. Однако по словам одного русского дипломата «от того никакого доброго следствия ожидать неможно. Ибо неуповательно есть, что оные горские владельцы допустили на себя поборы расположить, понеже с них никаких податей никогда не бирано, но еще они сами от шахов получали награждение» ¹⁹. При таких обстоятельствах дагестанские феодалы, даже те, которые признали себя подданными шаха, отказывались ему повиноваться, обращались к турецкому султану, объявляя себя его приверженцами ²⁰. Чтобы вести успешную борьбу с шахом Хасбулат-шамхалу нужен был сильный союзник, которым могли быть Россия и Турция.

Россия, только вышедшая из войны с Турцией и связанная договором 1735 г. с Ираном, не могла оказать вооруженную помощь Дагестану ²¹. Выбор Хасбулат-шамхала падает на турецкого султана, которому он присягает на верность и по его приказу набирает войско из горцев, чтобы идти войной на кизилбашей и их союзницу Грузию. «До сих пор я находился в подчинении очень коварного человека /Надир-шаха — Г. М./..., однако сейчас я порвал с ним и соединился с могущественным имамом /турецким султаном — Г. М./» ²², — пишет Хасбулат-шамхал жителям селения Кудали. Хасбулат был умен и хитер, когда обстановка показывала, что уже пора приостановить действие оружием и вступить на путь переговоров, он вступал на этот путь, не теряя из виду основной своей цели — сохранение независимости своего правления.

Мужественную кровопролитную борьбу горцев Дагестана ослабляла непоследовательность её владетелей-феодалов, которые в это критическое для судеб народов время не могли положить конец междоусобным войнам. Нередко для достижения узкоклассовых селей они предавали их интересы. Многие из местных феодалов договаривались с врагом и переходили на его сторону. Лишь народные массы оставались верны родине ²³. Установившаяся к этому времени форма политических взаимоотношений была выгодной для дагестанских феодалов проиранской ориентации, видевших в покровительстве персидского шаха залог своего успеха в феодальных [86] междоусобицах. В целях укрепления своих позиций Надир-шах умело использовал разногласия среди дагестанской знати, выдвигая и поддерживая власть наиболее верных ему людей взамен «строптивых» правителей, не желавших идти к нему в услужение. Так был смещен один из самых непримиримых противников Надира Ахмад-хан-уцмий, новым правителем Кайтага шах назначил некоего Али-хана, не раз впоследствии доказывавшего ему преданность.

Все владение новоявленного уцмия ограничивалось небольшой прибрежной полосой с центром в селении Башлы, а чаще, — очередной раз изгнанный из «пожалованного» шахом владения, он проводил время в ставке шаха или его наместника. Фактически признанным правителем Кайгага в продолжение всей военной кампании шаха в Дагестане оставался Ахмад-хан-уцмий, избравший своей резиденцией крепость Калакорейш.

Характерно, что составитель истории Надира Мухаммед-Казим ²⁵, подчеркивая значение, большую роль Ахмед-хана в борьбе против шаха, называет его Бузург-усми, т. е. «Большой уцмий»; имя же шахского ставленника Али-хана он вовсе не упоминает, называя его пренебрежительно Кучек-усми, т. е. «Маленький уцми», видимо в соответствии с размерами владения, в котором он временами распоряжался.

Владетели Дагестана, противостоявшие намерениям шаха-завоевателя, в том числе и вышеупомянутый Ахмад-хан-уцмий, вынуждены были в случае опасности со стороны превосходящих сил персов, искать убежище и защиту в горных районах Дагестана, куда не могла дотянуться «карающая рука» шаха. Там же они набирали войско, оставляли раненых и больных заготавливали необходимое для военных походов снаряжение.

Одной из колоритнейших фигур, выдвинувшейся в ходе борьбы народов Дагестана за свою независимость, был упомянутый в документе вместе с Ахмад-хан-усмием Мухаммад-бек/см. письмо от кадия Акуша-Дарго Хаджи Айба к жителям Аварии/. Пожалуй, он один из немногих дагестанских владетелей, из уст которого ни шах, ни его наместники так и не услышали слов покорности: «...он совсем не повиновался Надир-шаху, и от начала до конца был его врагом» ²⁶. Мухаммад-бек организовал ряд крупных вооруженных выступлений против персидских войск и сыграл решающую роль в восстании Сам-Мирзы в Ширване, которое шаху удалось подавить с большим трудом ²⁷.

Так же, как и для кайтагского усмия горы Аварии стали для казикумухского бека вторым домом, базовым лагерем, где отдыхали и укомплектовывались боевые отряды горцев. Естественно, что для «Грозы Вселенной» маленькая, но свободная Авария была как бельмо в глазу. Все попытки завоевать её горные районы оканчивались безрезультатно. В 1741 году Надир-шах предпринял самый значительный по масштабам поход в Аварию, где объединенные силы дагестанцев, встретив врага в Андалальском ущелье, наголову разгромили противника — из 52-х тысяч воинов, которых [87] Надир привел в Дагестан, осталось не более 27 тысяч, «между которых весьма много хворых и раненых и все в гнусном состоянии содержатся» ²⁸. Подобным результатом заканчивались многие походы персов в горы Дагестана.

Наместнику шаха на завоеванных землях часто приходилось приглашать к себе владетелей Дагестана, чтобы щедрыми подарками и ласковыми речами склонить к сотрудничеству с персидской администрацией, однако не было случая, чтобы удалось собрать сразу хотя бы сколько-нибудь более или менее значительных по влиянию феодалов Дагестана. В то время, как одна часть дагестанской знати «клялась в верности» и принимала дары, другая, собрав в очередной раз значительные силы горцев, организовывала нападения на военные гарнизоны, громила обозы, захватывала имущество персидских воинов. В следующий раз владетели менялись ролями. Иранская администрация не могла спокойно существовать даже в тех районах Дагестана, через которые Надир прошел,— как только он удалялся с основным войском, горцы отказывались повиноваться его ставленникам. Мало того, они сами нападали на иранские гарнизоны ²⁹.

Надир рассчитывал, подавив сопротивление горцев, поставить их себе на службу и с помощью тех же дагестанцев покорить весь обширный кавказский регион, ибо персы считали «великими воинами шефкальцев /дагестанцев — Г. М./» ³⁰. Героическая борьба горцев Дагестана опрокинула расчеты Надира, содействовала подъему широкого освободительного движения угнетенных масс соседних братских народов ³¹. В длительной борьбе с иранцами народные массы начали осознавать преимущества объединения и солидарности ³². В конечном итоге все это привело к развалу империи Надир-шаха и освобождению угнетенных народов от иноземного ига.

Комментарии

1. Крачковский И. Ю. Избранные сочинения. М.; Л., 1963, т. 6, с. 574.

2. Там же, с. 560.

3. С 1728 г. по 1734 г. Ширван состоял под управлением дагестанского владетеля Сурхай-хана Казикумухского. (См.: История Дагестана. М., 1968, т. 1, с. 351).

4. Арунова М. Р., Ашряфян К. З. Государство Надир-шаха Афшара. М., 1958, с. 187.

5. Путешествие И. Лерха, продолжавшееся с 1733 по 1735 гг. из Москвы до Астрахани, а оттуда по странам, лежащим на западном берегу Каспийского моря,— новые ежемесячные сочинения, ч. ХIII, 1790, январь, с. 52.

6. Рукописный фонд Института нет., яз. и лит-ры Дагфилиала АН СССР (далее: РФ ИИЯЛ), ф. 14, № 1293, арабская запись на обратной стороне обложки.

7. Там же.

8. Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965, с. 126-127.

9. Алкадари Г. Э. Асари Дагестан.— Сб. материалов для описания местностей и племен Кавказа (далее: СМОМПК). Махачкала, 1929, вып. 46, с. 74.

10. Бакиханов А. Гюлистан-Ирам. Баку, 1926, с. 114.

11. Шахи Персии, чтобы «содержать сии земли /Дагестан — Г. М./ в добром порядке и народ в обуздании» и чтобы «иметь знатное число войск, давали шамхалам ежегодно по 40 тыс. рублей» (См.: История, география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв.: (Архивные материалы). М., 1958, с. 71). Хасбулат-шамхал ежегодно получал по 3000 рублей российского производства. (См.: Путешествие И. Лерха..., с. 14).

12. В частности сыновья Муртазали, старшего брата бывшего шамхала Адил Гирея-Махди и Илдар также претендовали на звание шамхала. Враждебное отношение Махди к шамхалу Хасбулату послужило причиной его ареста шахом и высылкой в Астрабад (См.: Алкадари Г. Указ. соч., с. 85).

13. Неверовский А. А. Краткий исторический взгляд на Северный и Средний Дагестан до уничтожения лезгинов на Закавказье. СПб., 1848, с. 25.

14. Там же, с. 22.

15. Бутков П. Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 гг. СПб, 1869, ч. I, с. 32.

16. Казанище все же был захвачен Илдаром, откуда он, совместно с уцмием и Сурхай-ханом, намеревался окончательно разделаться с противниками (См.: Неверовский А. А. Указ. соч., с. 27).

17. Алкадари Г. Указ. соч., с. 76.

18. В сел. Кутиша Левашинского района ДАССР сохранилась надпись на камне: «В 1148 г. х. во время Сурхай-хана шах Тахмаз завоевал часть Дагестана» при помощи Хасбулат-шамхала, вместе с (которым было) Верхнее Дарго» (См.: Айтберов Т. М. Эпиграфические памятники из Центрального Дагестана.— В кн.: Материалы сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований в Дагестане в 1977-1978 гг.: (Тез. докл.). Махачкала, 1980, с. 45.

19. Архив внешней политики России (далее: АВПР), ф. Сношения России с Персией, 1737, д. 7, л. 209.

20. Арунова М. Р., Ашряфян К. З. Указ. соч., с. 190.

21. История Дагестана, т. 1, с. 270. Однако в июне 1742 г. он был принят под протекторат России, а в 1743 г. дал присягу, хотя и проявлял кажущееся повиновение шаху Надиру. (См.: Бутков П. Г. Указ. соч., ч. I, с. 513).

22. Письмо от Тарковского шамхала Хасбулата к жителям с. Кудали (См.: РФ ИИЯЛ, ф. 16, оп. 1, № 2357).

23. Тамай А. К истории борьбы народов Дагестана и Азербайджана за свою независимость (первая половина XVIII в.). М., 1951, с. 12;

24. Калакорейш дважды, в нач. 1735 г. и весной 1742 г., был взят Надир-шахом.

25. Мухаммад-Казим. Наме-йи аламара-йи Надири. Издание текста, предисловие и общая редакция Миклухо-Маклая Н. Д. М., 1960, т. 1-3.

26. Алкадари Г. Указ. соч., с. 84.

27. Казикумухские и Кюринские ханы. — ССКГ, Тифлис, 1869, вып. 2, с. 13.

28. АВПР, Сношения России с Персией, 1741, д. 7, л. 304, 395.

29. Гаджиев В. Г. Указ. соч., ч. 129.

30. Центр, госархив древн. актов (далее: ЦГАДА). Сношения России с Персией, ф. 77, оп. 1, ед. хр. 2, с. 606 (об.).

31. Левиатов В. Н. Очерки истории Азербайджана в XVIII в. Баку, 1948, с. 117-118.

32. Тамай А. Указ. соч., с. 12.

Текст воспроизведен по изданию: К истории борьбы дагестанцев против Надир-Шаха. (По дагестанским арабоязычным источникам) // Освободительная борьба народов Дагестана в эпоху средневековья. Махачкала. АН СССР. 1986