167

1749 г. август — Прошение армянина А. Назарова о позволении торговать в Оренбурге

/л. 1/ Бьет челом Жульфинской компании ¹²⁹ армянин Артемий Назарьев с товарищи, а о чем наше прошение, тому следуют пункты.

1

По высочайшим указам их императорских величеств вселюбезнейших в. и. в. родителей блаженныя и вечнодостойныя памяти государя императора Петра Великого и государыни императрицы Екатерины Алексеевны, состоявшихся в 1720 и 1725 годах в пополнение преждеучиненных из давных лет с нами договоров (о которых в Государственной коллегии иностранных дел обстоятельно известно) всемилостивейше повелено нам, нижайшим, персидской области /л. 1об./ армянам торговать здесь в России шелком и прочими персидскими товары. И как чрез оную в другие европейские государства, так и из оных чрез Россию в Персию европейскими товары, також и в России оными ж европейскими товары свободно с платежей постановленных пошлин, а имянно, которые немецкие товары будем привозить для продажи в Россию, то со оных брать пошлину по тарифу.

2

И по такому высочайшему учреждению мы, нижайшие, с вышеозначенного времяни наше купечество как отпуском персидских товаров в европейские государства, так и провозом европейских товаров чрез Россию в Персию и протчее отправляли чрез многие [220] годы без всякого препятствия, принося чрез оное в казну в. и. в. надлежащих указных пошлин весьма знатную сумму. Но как в прошлых пред сим годех начались в Персии безпокойствия и замешательства, о которых Государственной коллегии иностранных [дел] небезызвестно, то вышеозначенной наш торг в такой упадок пришел, что мы, нижайшие,/л. 2/ ни ис Персии довольных товаров исправно получать, ни во оную европейских без крайнего опасения посылать не могли. И тако время от времяни означенных европейских привозных нами для отпуску в Персию разных товаров накопилось поныне у нас весьма многое число, которые к наивящему нашему убытку и разорению все имеются ныне в Астрахани в разных местах, в палатах за печатью таможенных бурмистров и определенного от астраханской губернской канцелярии капитана, якобы в аресте, отчего мы, нижайшие, имеем крайнее опасение, дабы оные наши товары от такого толь долговременного лежания от сырости погнить, а от пыли и протчаго попортитца и от мышеи повредитца не могли, ибо оные почти все тленные, то есть, сукна, стамеды и протчее. И уповательно, некоторые из оных уже несколько и попортилось, а в прежних годех сего никогда не бывало, но такие наши товары всегда кладены были на гостиных дворах, в казенных лавках и анбарах. И когда нам потребно было оные пересмотреть и перебрав пересушить, то никакого препятствия в том ни от кого не бывало, ибо никакой /л. 2об./ кражи в том от нас никогда не имелось; никто из нас ни в чем не озобличен, к тому ж все наши кипы и ящики имеются запечатаны санкт-питербурхскою таможенною печатью. И мы, нижайшие, как прежде, так и ныне во всем поступаем честно и справедливо.

3

Означенные товары получаем мы по большей части из Голандии чрез коррешпондентов наших, а напротиву того отправляем к ним в Голандию персидские товары, заключая с оными по купеческому обыкновению некоторыя обязательства и к постановке оных товаров сроки. И когда таких товаров на сроки поставлено не бывает, то по обязательствам нашим налагаются на нас многие проценты, которых поныне за неотпуском чрез толь долгое время в Персию товаров имеются на нас немалое число.

4

И хотя из вышеозначенного находящагося в Астрахани нашего товару мы несколько продали ныне российским купцам и со оного указную пошлину в казну заплатили, токмо при том Астраханская губернская канцелярия /л. 3/ требовала от нас обязательства, что оной проданной нами российским купцам товары (которой купя отправляли в Персию) не в компании ль с нами. А для чего оное требовано, того нам не объявлено. А по вышеупомянутым их императорскаго величества блаженныя и вечнодостойныя памяти высочайшим указам повелено нам товары немецкие и персидские продавать в Российском государстве свободно, и с тех вывезенных немецких и персидских товаров пошлину платить против иноземцов других государств. Итако, оная губернская канцелярия тем нам в нашем купечестве чинит помешательство и несвободность. Итако, мы, нижайшие, имеем сумнение, не чинитца ль чрез такое требование какого запрещения, чтоб нам из российских купеческих людей коррешпондентов не иметь, но мы, нижайшие, [221] издревле для отправления нашего купечества при Астрахане, яко портовом городе, имели коррешпондентов из российских купеческих людей и с ними купечество отправляли свободно, без которых не токмо в Астрахани, но и в Голандии и о протчих европейских местах по купеческому обстоятельству обойтитца никак невозможно.

5

/л. 3об./ И понеже по вышеписанным обстоятельствам имеющиеся ныне в Астрахани привезенныя нами европейские товары за продолжающимися в Персии безпокойствами в Персию ныне отпускать имеем крайнее опасение, а желаем оныя товары продать в Оренбургской губернии и пошлину по силе указу 1720 году заплатить при продаже в Оренбурхе, токмо астраханская губернская канцелярия оных наших товаров не отпускает.

И дабы высочайшим в. и. в. указом повелено было нам, нижайшим, купечество наше отправлять в Российском государстве со всякою свободностию по прежде учиненным с нами договорам и по силе высочайших указов, состоявшихся от вселюбезнейших в. и. в. родителей, чтоб наши товары, которые имеются ныне в Астрахани и какие впредь туда привозимы будет, содержать нам по-прежнему в нашем собственном смотрении. Також и для свободного отправления нашего купечества /л. 4/ иметь нам коррешпондентов из русских купцов, кому поверили, и с ними купечество производить без всякого препятствия. А вышеозначенныя имеющия ныне в Астрахани наши товары для продажи отпустить в Оренбургскую губернию из Астрахани безпошлинно, понеже оного товару от нас в Астрахани в продаже не будет и пошлин платить не с чево, а взята б была с нас пошлина по силе указов при продаже оных товаров в Оренбурхе. И об оном послать в. и. в. указ в Астраханскую губернскую канцелярию.

Всемилостивейшая государыня! Прошу в. и. в. о сем нашем прошении решение учинить. Августа дня 1749 году.

К поданию надлежит в Государственную коллегию иностранных дел.

Прошение писал господина камисара Василья Васильевича Головкина служитель ево Иван Васильев.

/л. 5/ Его сиятельство канцлер изволил приказать к Вашему высокоблагородию отписать, чтоб приложенную при сем челобитную армянина Назарова в Коллегии на разсмотрение его сиятельству вице-канцлеру предложили, а между тем его сиятельство канцлер разсуждает, что вместо того, чтоб товарам напрасно лежа гнить и тем астраханский торг и совсем в упадок приводить, гораздо лутче позволить оным в Оренбург отвести, дабы та[м] внешней разпространяющихся торг еще вяще умножитца, особливо, что в нынешнее лето с здешней стороны товаров не доставало. Привезенное серебро выменить, которого ныне при упадке торга в Персии будущею весною всемерно гораздо еще больше привозимо будет, но как бы то ни было его сиятельство канцлер рекомендовать приказал, чтоб по сему и другому купца Кобякова прошению решению незамедлено было.

Ноября 22-го дня 1749 году.

Получено в коллегии в 28 день того ж ноября.

***

АВПР, ф. СРА, 1749 г., д. 3. лл. 1-5. Подлинник.

Комментарии

129. В 1603-1605 гг. персидский шах Аббас I опустошил Восточную Армению и часть населения страны насильственно переселил в Персию. Жителей опустошенного армянского торгового города Джуги (Джульфы) шах Аббас поселил в пригороде Исфахана, где образовалась армянская колония Новая Джуга (Новая Джульфа). Тогда же там возникла Джульфинская армянская торговая компания, которая играла значительную роль в торговле Запада с Востоком. Армянская торговая компания занималась вывозом иранского шелка и других восточных товаров в Россию и Западную Европу через Турцию и Россию, а также ввозом товаров из России и Западной Европы в Персию.