Материалы по истории русско-грузинских отношений (80-90-е годы XVII века). DrevLit.Ru


Иоанна Предтеча	Артемия
Евстратия	Матвея
Илариона	Василия
Дионисия	Григория
Клима	Михайла
Романа	Фомы
Симеона	Савы
Логина	Дамиана
Плакиды	Козмы
Амвросия	Февронии
Андрея	и иных

Да меретинской Арчил царь прислал к вам, великому государю, с архимандритом в дарах два ковра да две полсти.

И великий государь велит святыни и дары принять. /л. 123об./ И пожалует архимандрита и Дмитрея Павлова с товарыщи к своей царского величества руке.

А после того думной дьяк говорит речь.

Святыни великому государю поднес архимандрит, а ковры и полсти взнес к великому государю вверх думной дьяк Ларион Иванович Иванов того ж числа, как архимандрит е товарыщи был у великого государя на дворе на приезде.

В прошлом во 189-м (1681) году меретинского Арчила царя присланному архимандриту Макарию с товарыщи, как они видели государские пресветлые очи на приезде, и в тот день дано ему, архимандриту, з дворца в стола место корму и питья: колачь крупичат в две лопатки, крушка вина двойного, крушка романеи, крушка меду красного, /л. 124об./ крушка меду обарного, ведро меду цыженого доброго, ведро пива доброго ж. А товарищам ево дьякону да меретинцом дву человеком дано денег рубль.

190-го (1682) февраля 19 день великий государь царь и великий князь Феодор Алексеевич, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец пожаловал меретинского Арчила царя присланных архимандрита Гаврила да Дмитрея Павлова с товарыщи, велел им дать своего, великих государей, жалованья в стола место корму и питья з дворцов против дачи прошлого 189-го (1681) году, что дано меретинского ж Арчила царя присланным архимандриту Макарию с товарыщи: архимандриту Гаврилу /л. 125/ и Дмитрею Павлову — калач кру пичат в две лопатки, крушка вина двойного, крушка романеи, крушка меду красного, крушка меду обарного, ведро меду цыженого доброго, ведро пива доброго ж, а товарищам их четырем человеком — денег рубль, и послат о том ис Посольского приказу в приказ Болшого дворца память, а денги дать ис Посольского приказу. Сего числа были они, архимандрит и Дмитрей с товарыщи, у великого государя на дворе на приезде и видели его государские пресветлые очи.

Сей великого государя указ приказал записать думной дьяк Ларион Иванович Иванов. Помета на указе дьяка Василия Бобинина.

Учинить по сему государеву указу и записать в книгу и государево жаловане дать с роспискою. /л. 125/

На указе росписка грузинским писмом.

Таков великого государя указ с пометою и роспискою в росходном столпу. [82]

Во дворец февраля в 20 день.

Великие государи пожаловали меретинские земли присланных архимандрита Гаврила да Дмитрея Павлова, велел им дать своего великих государей жалованя в стола место корму и питья: калачь пруличат в две лопатки, крушка вина двойного, крушка романеи, крушка меду красного, крушка меду обарного, ведро меду дыженного доброго, ведро пива доброго ж. Были они у великого государя на дворе,/л. 126/ на приезде и видели его государские пресветлые очи.

С оборотом.

За приписью дьяка Василя Бобинина марта в 3 день.

В Казенный приказ.

Великий государь указал отпустить в Посольской приказ в нынешнем во 190-м (1682) году февраля в 19-м числе, как был у великого государя на дворе на приезде меретинского Арчила царя присланной архимандрит Гаврил и великому государю в дарех поднес царевы два ковра, перерезаны пополам, да две полсти болшие цветные, и тем коврам и полстям что чему цена порознь.

С оборотом.

За приписью дьяка Семена Протопопова. /л. 126об./

И марта в 4 день из Казенного приказу в памяти в Посольской приказ за приписью дьяка Федора Максимова написано:

В нынешнем во 190-м (1682) году марта в 4 день. По указу великого государя ветошного ряду торговые люди Яков Андреев, Алексей Григорьев, Тимофей Филатьев в Казенном приказе, что присланы к нему, великому государю, от меретинского Арчила царя в дарех с архимандритам Гаврилом ценили два ковра персицкие, перерезанны пополам, по сту Рублев за ковер; две полсти цветные персицкие ж по дватцати рублеб полсть.

190-го (1682) февраля в 10 день к великому государю л. 127 царю и великому князю Феодору Алексеевичю,/л. 127/ всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, прислал меретинской царь Арчил сын Шахнаваса хана в послсх с листом архимандрита Гаврила, а с ним дворянина Ивана Григорьева да сына ево, архимандритова, Георгия да человека своево Василья Яковлева.

Да з другим листом спалника Своего княз Дмитрея княж Павлова сына Кварияна з держалником ево Георгием [83] Давыдовичем, а в Посольском приказе в распросе сказали. — Послал де их к великому государю царь их Арчил из-за Малой Кабарды из гор из места называемаго Осети, а от того де места до Малой Кабарды день ходу, архимандрита сентября в 23 числа, /л. 127об. / а спалника октября а 26 числе нынешняго 190-го (1681) году бити челом ему, великому государю, о ево государских ратных людех на оборону себе от бусурманов.

Наперед сего по ево, арчилову, истинно желателному челобитью пожаловал великий государь ево, Арчила, обнадежил своею государевою милостивою грамотою и обороною от бусурманов чрез прежняго ево посла, архимандрита ж Макария, и указал ему быть к себе, великому государю, к Москве. И он де, Арчил царь, надеясь на его государскую милость, пришел в Осет. А в там де Осете жители именуются христиане, толко вера не греческаго закона и постов у них нет а владеют собою и живут меж гор, а дань дают горских. /л. 128/

А смежен тот город с Малою Кабардою, которою владеет Алей мурза з братом, а от моря тот город Осет далече и морских пристанищ нет в блиских местех от того города. А ходу от него меж гор уездом до Каменной башни и до Ворот всего полднища и тот ход до той башни безстрашен, а ездят толко вьюками, а телеги и санми дороги нет. А от той де башни пошла Малая Кабарда владенья Алея мурзы и ходу де тою Малою Кабардою до села, где живет Алей мурза, от башни днище лесами и нолями. И жилья в тех местех много и дорога добрая и от неприятелей не страшна. А от села де, где живет Алей мурза, по сю сторону ходу гребенских казаков /л. 128об./ до первого их городка Черленого днище ж, толжо все степью. И в тех местех Арчила царя неприятели многие и ныне де царь их Арчил, пришед, стоит за теми неприятели в Осете для того, что персицкой шах писал к шевкалу и прислал к нему жалованье многое и впредь прислать обещал за то, чтоб он, шевкал, ево, Арчила, к великому государю не пропустил, а, поймав, прислал к нему, шаху. И шевкал де собрався с войском своим и призвав к себе зятя своего Чеполова и брата своего с войски ж, стал на перееме у реки Свинчи на степи, а та река по сю сторону Малой Кабарды, а от гребенских казаков по ту сторону в полуднище. /л. 129/

А ведомость де Арчилу царю учинилась от чеполовова человека, которой прихаживал в Осет лазутчиком и для Обману явно многажда. И Арчил де царь в одно время велел того лазутчика, поймав, задержать и с пристрастием ево о войске шевкалове и чепалововых спрашивал. И тот де лазутчик [84] сказал, что с шевкалом и с Чеполовым и з братом чеполововым войска с 30000 человек, да и черкасы де из Малые Кабарды проезжие многие сказывали ж, что с шевкалом и с Чеполовым и з братом чеполовым, войска на перееме конечно много стоит, а сколко, и про то де подлинно, кроме того лазутчика, ни от кого ведомости не было, и к Осету де, где Арчил царь стоит, шевкал с товарыщи своими сами /л. 129об./ не приходят и войск своих не посылают, для того, что то место Осет — самое крепкое и путь к нему самой тесной, и могут в нем 2 человека от 1000 человек оборонитца. А они де, архимандрит и Дмитрей с товарыщи, из Осета до Малыя Кабарды и из Малыя Кабарды до гребенских казаков проехали малолюдством с правожатыми Малыя Кабарды владелца Алея мурзы, а ехали всего дороги от Арчила царя до гребенских казаков полтретья дни, а шевкаловых де ратей и караулов сами они, архимандрит с теми провожатыми, в той дороге нигде не видали. А сказывали им те провожатые, что шевкалов караул стоит во многих местах и усматривают те /л. 130/ караулы и проведывают от всяких проезжих людей накрепко про подам самого Арчила царя. А шевкала де самого с войски в тех местех ныне нет, а стоит от дороги в стороне, а по вестям от караулщиков приближитца к дороге вскоре.

И сентября в 15-м числе нынешнего 190-го (1681) году приходил в Малую Кабарду Салтанбек великого государя с ратными людми, а с ним де ратных людей было со 150 человек. И из Малой Кабарды он, Салтанбек, присылал к Арчилу царю дву человек с писмам, и те присылщики, обявя про приход государевых ратных людей, которые с ним, Салтанбеком, по словесному салтанбекову приказу говорили ему, Арчилу царю: будет де у него,/л. 130об./Арчила царя, своих людей мало, и ему де на тех государевых ратных людей, которые с ним, Салтанбеком, пришли, надеятца не на ково. И царь де Арчил, слыша про то малолюдство, из Осета вытти не посмел и тех де присылщиков, не задержав, отпустил. И Салтанбек де, быв в Кабарде толко четыре дни, назад пошол, а был де он, Салтанбек, в Кабарде в самом том селе, где живет той земли владелец Алей мурза, и стаял у него, Алея. А великого государя ратные люди, которые с ними, Салтанбеком, были поставлены, были около того села по деревням. А до Каменной де башни, которая межует осетян с Малою Кабардою, не дошел он, Салтанбек,/л. 131/ толко одного днища, и од до той башни безстрашной, потому что по ту сторону житья алеева неприятелей никаких нет. А стоят неприятели по сю сторону алеева житья блиско гребенских казаков, толко де Салтанбек великого государя с ратными людми к той башне не пошол, для того что ему Арчил царь, послыша то, что с ним [85] малолюдно, итти к той башне не велел, опасаясь того, что от неприятелей с ними не пройти. А он де, Салтанбек, великого государя с ратными людми в оба пути неприятелские места и заставы прошел здорово, для того, что шевкалу иного ничего не надобно, толко надобно Арчил царь. И естьлиб де с ним, Салтанбеком, он, Арчил царь, пошол, то б де на .такие .малые войска шевкал /л. 131об./ пришол всеми своими войски.

А что б де великий государь изволил послать для принятия Арчила царя свои государские рати многие с пушки в Малую Ка барду до Каменной башни, а ходу де до ней от Терка обозом итти бодали недели не будет. А за башню де ево государские рати не надобны, а придет де к ней из Озету Арчил царь с своими людми. А той де Малой Кабарды владелец Алей мурза служит великому государю, и опасения от него иметь не для чего, а иных де владетелей от самых гребенских казаков до той башни нет, толко и опасности одно днище, как они сказали выше сего. От гребенских казаков в полднище у реки Свинчи, а около де той реки пришла степь, /л. 132/ а з Дону де из Черкаского степью к гребенским казаком ходу бывает две недели, и донские казаки в гребни тою дорогою ездят безпрестанно человек по сту и менши.

А от яицких казаков до гребенских пути они не знают, а толко чают — не блиско, потому что Яик от Астарахани в стороне, в степи.

А с Арчилом де царем ныне в Осете царица ево да детей: 3 царевича — Александр по 13-му, Мамука по 10-му, Давыд по 2-му году, царевна Дария 14 лет.

Да бояр 5 человек, дворян ближних людей 10 человек, да дворян ж и всяких служилых людей со 100 человек. /л. 132об./

Да при царице девиц 2-5, а окроме де тех девиц, женска полу никово нет, а боярские и дворянские жены оставлены в домех своих, а многих де людей юн, Арчил царь, отпустил в домы свои для дорогови и всякой нужи, потому что в том месте, в Осете хлеб продают дорогою ценою на платье и на лошади, а на денги не продают.

А покиня де Арчилу царю жену свою и детей и иной женской пол, итти из Осета одному отнюдь невозможно, потому что после ево отходу на другой ж день осетине отдадут их за многие денги неприятелем арчиловым, которые ево ищут. А в свою де землю назад из Осета /л. 133/ итти им за неприятели невозможно.

А как де Арчилу царю ведомость о отходе ис Кабарды назад Салтанбекове великого государя с ратными людми учинилась, и Арчил де царь учал быть в великой печали и во отчаянии, потому что с обоих сторон опасен и, будучи в том нужном месте, испроелся и, покупаючи хлеб, многое избыл. А [86] ево, архимандрита, послал наскоро бити челом великому государю, чтоб великий государь для имени христианского и ради святых образов и мощей пожаловал их, велел от бусурманского поругания оборонить и ис такова нужного места вьшесть своими великого государя немалыми ратными людми, потому что де Арчилу царю со всеми ныне при нем /л. 133об./ будучими людми невозможно уж никоторыми мерами невозможно назад живым возвратитца толко разве християнства отстать.

А пожаловал бы великий государь, указал на оборону ему прислать войска донского и яицких и гребенских казаков или откуды и сколко он, великий государь, пожалует по своему государеву милостивому разсмотрению. А что де ево государевых ратных людей на оборону ему от шевкала надобно, и того де они не дознают и сказать не смеют, потому что подлинно не ведают, в каковых силах тот шевкал с товарыщи стоит. А чают они по самой последней мере надобно с 4000 или с 5000 /л. 134/ человек. И пришли б те ратные люди в Малую Кабарду, а из Малой Кабарды прислали б к нему к Осецкой крепости толко со 100... или з 200 человек, да чтоб великий государь пожаловал ево ж, Арчила, велел к нему в Осет е теми ж своими государевы ратными людми прислать подводы на чем ему подаятца со всеми при нем будучими, сколько он, великий государь, пожалует, потому что де у него, Арчила царя, лошади многие попадали, а иные от скудости держать не мог и на хлебную покупку поотдавал.

Да им же де, архимандриту и спалнику, Арчил царь приказал в челобитье своем великому государю /л. 134об./ словесно ж известить: а будет де его, великого государя, ратные люди ево, Арчила царя, ис такой тяшкой неволи не выведут, и он де уж не страшитца прежде времени умереть и кровь пролит от бусурманов за веру християнскую, толко де для малолетных детей своих и многих душ християнских милости у него, великого государя, слезно просит, что б они, после ево живы оставите, не принуждены были к бусурманской вере, так же как и грузинской царевич Николай Давыдович.

А в дороге де он, архимандрит, замедлился, жил в Астарахани 12 недель, потому что ни летним, ни зимним путем ехать ему было невозможно. /л. 135/

А спалника де княз Дмитрея Кварияна послал Арчил царь о том ж выше писанном бити челом великому государю после архимандритова отпуску и приказал ему ехать маакоро ж, и он де, княз Дмитрей, з держалником своим жил в Астарахани 14 дней, а из Астарахани де отпущены к Москве вместе с архимандритом Гаврилом. [87]

Да с ним ж, архимандритом, к великому государю Арчил царь прислал в дарех 2 ковра бумажных да 2 полсти болшие, и тех де ковров целых в горах в тесных местех во вьюках провести было не могли и для тягости те оба ковра перерезаны надвое. /л. 135об./

Да архимандрит ж и спалник у сего допросу били челом, чтоб великий государь пожаловал Арчила царя, велел им, архимариту и спалнику с товарыщи, видеть свои государские пресветлые очи и изволил отпустить их к Арчилу царю с милостивым своим государским указом не задержав.

Перевод с листа грузинского письма, каков писал к великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, меретинской Арчил царь с послом своим архимандритом Гаврилом с товарыщи в нынешнем во 190-м (1682) году февраля в 10 день. /л. 136/

Великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичу.

Который возвеличен и благословен в век века в троице единаго божества, сотворителя небу и земли, которому служат со страхом и трепетом небесная и земная в троице святой величателю царю от Христа благословенному и государю, и облаадателю, и величеством многих государств и земель християнству крепковоздержателю, и православной вере утвердителю, и кротостию, подобно Давыду царю, и мудростию, яко Соломон, и прекрасному, яко Иосифу, от бога об явленному, и над государи превышнему великого государства, и множеств земель праву правителю доношу царь Арчил и приклоняю голову свою /л. 136об./ до земли счастливой и благословенной, и прехвалной руке приложитися хотяще.

Мое прошение услышал и изволил ты принять и войска послал, и под свою высокодержавную руку нас, истомленых, освободить и к себе привееть поволил. И ныне, государь, мое дело так пришло: многие недруги и неверныя люди стали противно, чтоб меня к тебе не пропустить, а вашего войска не много пришло, а скол ко пришло войска, и тому ко мне прислана роспись, и тое роспись послал к тебе, государю. И то войско вывесть меня не могли, и так остался разорен и своего государства отстал, и в сей скудной земли в горести пребываю, под ваш покров приитти чаял, толко не дошел. А ныне, государь, воспомяни авраамову ко иностранцом /л. 137об./ любовь, что он святую троицу сподобился видеть и отцем многих народов благословился, и как Христос сядет судити живым и мертвым, и тогда, которые соблюдали иностранцов, те наследят царствие небесное сим гласом чюжд бых и восприяли мя и наследуйте царствие, сей глас воспомяни, великий государь, [88] и не покинь толиких християнских душ и не отдай неверным на поругание силный и ни от кого побеждаемый держаще животворящий крест, а всяких сопротивников своих попрешь. И столко икон и крестов, и святых мощей в неверныя руки не дай власти. Когда мы грешны и негоднино, ради Христа, а за нас на сем свете в долгоденствии твое государство господь бог исправит /л. 137об. / и в будущем веце жизнь вечную наследуешь. Ради господа, помози в погибель приближаемся. Бог и ты, наш государь, избавитель и можешь всякую тягость исправити, а сие наше дело зело лехко, потому что от того места, где ныне стоим, до казаков мочно дойти в сутки, а из своей земли вышли ж Малой Кабарде сентября 21-го числа и здесь войско ожидал. И ныне малые люди пришли, а шевкал и Чеполов против меня стали и не пропустили, и сие войско нас вивесть не могло. И что нам делати, покаместь изволение твое будет. Изволишь нас от селе свободить — потерплю. Еще о том ж бью челом со слезами и истомным сердцем: ради господа бога, не покинь и не отдай неверным в руки, вскоре /л. 138/ свою милость и величество к нам обяви и помози. Малое войско нас вывесть от селе не сможет, и столко войска пожалуй, чтоб нас вывесть оттоле смогли. Да одного нарочитаго человека пожалуй, чтоб наше дело прямо исправил, а у тебя, великого государя, нашие земли княжие дети служат, и ис тех одного пришли, для того что мы здешняго извычая не знаем, и твоего государского указу сказать мне не знают. А о наших трудех изволите роспросить сына боярского Степана Казначеева, он обо всем вам известит. А он с нами был пять месяцев и видел все, в каком мы житии пребываем. Не подобно было такие дары послать к тебе, великому государю, толко ради того, чтоб ты нас воспомянул, две полсти /л. 138об./ да два ковра. А с сим листом и з дары послал посла своего архимандрита Гаврила да дворянина Ивана, да с ними архимандритова сына Георгия. Ради господа бога, вскоре помози, зело тягостно живем, а у нас которые пожитки были в горах все изошли. Милости у тебя, государя, прошу, пожалуй неболшим чем своим государским жалованем. Писано в сентябре месяце в 23-м числе.

Да в том ж листу положен особой листок за печатью Арчила царя грузинским писмом, а в нем написано.

Христа бога возлюбленный государь. Во аде что были и христова рождества ожидали, и мы такой ж де милости от тебя вскоре /л. 139/ ожидаем. Войска и харчю вскоре пришли и, ради господа бога, вскоре помогли. Иному войску нынешнею зимою неколи притти, и нам могут помочи подать донские и яйцкие, и гребенские казаки; изволь ты, государь, их к нам [89] послать, они к вам блиско и они божиею милостию и твоим государским счастием нынешнею ж зимою на Терек меня проведут. И буде иное изволение не замешкается, а терские казаки здешние места все знают, Салтанбек зело потрудился только за малолюдством не могут меня привесть.

Да в том ж листу положена отписка Салтанбек мурзы Черкаского, писана к Арчилу царю руским писмом, а в той отписке написано. /л. 139об./

Ведомо чинить, что он, Бек мурза, служа великому государю по челобитью присланного человека ево, арчилора, с ратными людми для выручки ему пришол в Малую Кабарду к Али мурзе сентября в 119 день.

А с ним ратных людей пришло: конных Стрельцов — 70 человек, новокрещенов — 14 человек, окочен — 23 человека, гребенских казаков — 50 человек.

А Али де мурза ему, Бек мурзе, сказал, что он ево, Арчила царя, провожать не хочет и вывесть не даст, для того что де с ним, Бек мурзою, пришло малолюдно, а шевкал де стоит на дороге на заставе, и Алибек де,/л. 140/ чеполов брат, для шевкала ж не проводит.

И будет де он, Арчил царь, ехать смеет, и он бы выезжал немешкая, а он, Бек мурза, боронить ево будет. А будет ему не выезжать, и он бы посылщиков ево к нему скоро отпустил.

Перевод с листа грузинского писма, каков писал к великому государю и великому князю Феодору Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, меретинской Арчил царь з ближним своим человеком з боярским сыном з Дмитреем Павловым в нынешнем во 190-м (1682) году февраля в 10 день.

Великому государю над царьми царю и великому князю Феодору Алексеевичю. /л. 140об. / Отец безначалный сына роди безначална и дух испусти безначална, которой есть в троице познаваемый и во едином божестве исповедуем бог, всех сотворитель и правитель, который вначале сотворил ангелы на службу себе и разведе их на девять лик, петь и служить себе, и потом сотворил небо и землю, и моря и вся движимая по земле, вся ему служаще и ево повеление исполняя; и сотворил человека по образу своему и по подобию. Како гласет святое евангелие, будите милостивы, яко и отец ваш небесный милостив. Подобает, государь, ради сего гласа великую милость показать благословен господ бог, которой обявил тебя православного и милостивого и кроткого, яко кротцы, наследя /л. 141/ землю. А кроткие ж сердцем и наследствующий и делом возвышенный паче всех царей и милостивым сердцем вожделеный, ты возвеличен над всеми противники и супостаты твоими и над всеми царьми превысокий и во всяких делех [90] своих правый правитель и. всем у тебя просящим воздаватель. А на кого гнев возложишь, яко огнем пополяешь и яко мечем разсекаешь. Я, раб твой царь Арчил, приклоняя главу свою пред тобою, ты, превысокий великий государь царь и великий князь Феодор Алексеевич, и в троице славимый бога наипаче возвеличит тя и всяких видимых и невидимых врагов приклонит к подножию ног твоих, тебе, великому государю /л. 141об./, великому государю, доносил дело свое и ныне доношу. Прошлого году архимандрита своего и своих дву человек дворян посылал и образ пресвятыя богородицы да образ Савы посредником послал, и за божиею помощию ты, великий государь, услышал прошение мое и войско прислал. Толко сие войско меня от безбожных рук вывесть и под кров твой привесть не могли, потому что шевкал с войски своими против меня стал и не пропущает, а другое войско стоит блиско грузинской земли и за мною гоняют, хотят поймать, а я на твою милость надежен и под кров твой желаю приитти, от своего государства отшед и пришед блиско к Кабарде. И ныне, ради господа бога, не отдай душею /л. 142/ и телом и з детми неверным руки на погубу. В сентябре месяце архимандрита своего з ближним человеком с прошением послал, а ныне о том ж еще доношу: не отдай неверным в руки, против бо силы твоея нихто может стоять, и ты не затвори милосердия своего дверей, толиких християнских душ, крестов и образов и святых мощей неверным в руки не отдай.

Прежде сего было благочестивый государь с материю своею и з детми замученый, одного внука своего блаженныя памяти по отцу твоему, государеву, под кров привел, а вражеским умыслом и обманом отвели и в свою поганую веру привели. И ныне я от всех стран, кроме тебя, великого государя, помошника себе никого не чаю, и ты, господа ради, призри и избави нас от сих без/л. 142об./божных, да и ты избавлен будешь тако ж от всяких напастей. Изволь не замешкав войска и помочь прислать, чтоб господь бог твоим счастием без порухи меня под кров твой привел. Вода по горло пришла потопить хочет. К тебе вопием, господи, старые и малые. Избави нас, да и тебя бог избавит от всякого зла и множество лет безо всякие болезни государство свое наследишь и множество врагов покоришь, и в будущем веце царствие наследишь. И повели, государь, вскоре яко желает душа моя. К тебе, господи, послал я своего боярского сына Дмитрея Павлова сына с одним человекам декабря в 26 день блиско Кабарды /л. 143/ от Осета. Еще, государь, наше прошение он известит.

190-го (1682) февраля з 22 день в Посольском приказе терской толмачь Семен Дмитреев, которой прислан к Москве [91] меретинского Арчила царя с архимандритом Гаврилом, в роспросе сказал. —

В прошлом де во 189-м (1681) году, как меретинской Арчила царя присланной архимандрит Макарей с Москвы отпущен и приехал на Терек и думной де дворянин и воевода Феодор Иванович Левонтьев отпустил того архимандрита с товарыщи с Терка в мае месяце в первых числех, а с ним к Арчилу царю послал терчанина Степана Казначеева/л. 143об./ да терских конных стрельцов 10, нор о крещеное 5, окочая 2, салтанбековых узденей 2 человека да для толмачества ево, Семена, а приказал де тому терчанину Степану, приехав к Арчилу и обявя ему против челобитья его великого государя милостивой указ, говорить, чтоб он, Арчил, ехал к великому государю. А как он, Арчил царь, поедет и приедет в Малую Кабарду, и из Малой Кабарды он, Степан, пошлет на Терек к думному дворянину и воеводе о том ево, арчилове, приезде с ведомостью наскоро. А сам он, Степан, с товарищи будет при нем, Арчиле. А по той ведомости думной дворянин на встрече к нему, Арчилу царю, пришлет в Малую Кабарду великого государя ратных людей /л. 144/голову стрелецкого с приказом и гребенских казаков, и новокрещенов, и окочан, а сам он, думной дворянин, для приему ево, Арчила, великого государя с ратными людми выдет и примет, где прилучитца. И дана де ему, Степану, о том наказная память.

И архимандрит де Макарий и Степан Казначеев и он, толмач, с товарищи с Терка ехали чрез Малую Ка барду верхами наскоро и в Малой Кабарде оставя новокрещенов да и окочан, в Осет приехали, где ныне Арчил царь стоит в 4 дни. А в Осете, покинув лошади, из Осета шли чрез снежныя горы все /л. 144об./ пеши, для того что за великим снегами чрез горы проехат было невозможно. А снеги де на тех горах лежат до Петрова дни. И пришли де они к Арчилу в город Девлет, в котором Арчил царь по изгнании своем жил со всем домом своим в 3 день. А тот де город Девлет ево ж, арчилова, владенья и от столнова города Кутаиса, в котором он же, Арчил, до изгнания жил в 2 днищах и за великим снежными горами, и проезд де верховой меж тех городов бывает с Петрова дни толко недель с 8, и то нуждой. А какое же Арчилу царю и от персицкого ль или от турского салтана изгнание учинилось, про то де он, Семен, подлинно не ведает. /л. 145/

А приехав де к Арчилу царю великого государя з грамотою архимандрит был у него, Арчила, в первой день.

А Степан Казначеев с ним, толмачом, и с стрельцами на другой день. А как они к нему, Арчилу, на постоялом дворе, на котором он стоял в полату вошли и говорил Степан речь по наказной памяти. И в то де время Арчил царь стоял, [92] шапку сняв, и, выслушав речь, на государской милости бил челом и поклонился до земли, и дал им целовать руку свою. И они де, Степан с товарыщи, все ево, Арчила, в руку целовали. А в то де время в той полате при нем, Арчиле, и перед полатою в сенях было всякого чину людей ево со 100 человек. А шли де они, Степан /л. 145об./ с товарыщи с подворья к нему. Арчилу, на двор пеши, потому что и у Арчила де и у тамошних жителей в том городе для зимняго времени лошадей ни у кого не было, а держат их для кормов за снежными горами в теплых местах, а к ним в городы пригоняют к лету, после Петрова ж дни.

И того ж де числа они, Степан и толмачь и стрельцы, были у него, Арчила, за столом. И сам он, Арчил, за особым столом сидел в той ж полате среди бояр я и ближние ево люди по левой, а они по правой стороне. Ествы ставлены перед самого Арчила и перед ближних ево людей и перед них одинаковы /л. 146/ хлебные и мясные и виноградные в 10 блюд. И из мясных де еств кроме баранины да говядины ничего не было, потому что де то место всяким харчем скудное. И продают Арчилу на товары, а на деньги не продают. И из перед себя де он, Арчил, к ним и к бояром своим присылал подачи, а питье было одно церковное вино.

А после де стола Арчил царь Степану говорил, чтоб он. Степан, побыл в том городке при нем, Арчиле, до летняго пути с собою оставил толмача ево, Семена, да стрельца да салтанбекова узденя, а досталных бы всех отпустил на Терек. Для того видел он, Степан, я сам, что ему, Арчилу, ныне ехать ни /л. 146об./ которыми мерами невозможно. А как де летней путь станет и лошади к нему пригонят, и он де, Арчил, с радостию поедет с ним, Степаном.

И дал, он, Арчил, Степану Казначееву изарбаф да кушак, золотные дараги кашанские, 2 портища тафт кизылбашских, 5 пар соболей средних да кежу толковую.

Толмачю — изарбаф шолковой з золотными травки да 5 пар соболей средних же, стрельцом — по дорогам да по киндяку да по кушаку человеку.

Салтанбековым узденям: 1-му изарбаф таков же, что толмачю, дороги кашанские, 2 пары соболей, /л. 147/ 10 кумачей. 2-му — дороги кашанские, 5 дараг гилянских, 6 киндяков.

А соболи де давали им, знатно, ис тех соболей, что дано великого государя жалованья архимандриту ево Макарию, которой был на Москве.

И кормили их по вся дни по отпуск.

И Степан де, оставя при себе ево толмача, да стрельца да салтанбекова узденя, на Терек отпустил всех после приезду своево в 8 день. И с ними к думному дворянину от себя [93] писал, что Арчил царь к великому государю ехать, конечно, хочет, а зачем в то время с ним, /л. 147об. / Степаном, не поехал, и о том о всем имянно к нему, думному дворянину, он, Степан, писал ж. А Арчил де царь с теми ж стрельцами к нему ж, думному дворянину, послал от себя человека своего с письмом, а в письме писал, чтоб Чеполов да Салтанбек великого государя с ратными людми ево, Арчила, проводили до Терка, а пришли б для провожания в Малую Кабарду. И буде он, Чеполов, и Салтанбек великого государя с ратными людми проводить его, Арчила, похотят, и он бы де, думной дворянин, с ведомостью того ево, арчилова присланного человека, отпустил к нему вскоре.

И как де те стрельцы и арчилов человек на Терек приехали, и думной дворянин, поговоря о том на Терке с Салтан беком с тем, арчиловым /л. 148/ человеком посылал к Чеполову дворянина Тимофея Тмеева, да толмача Петрушку Ульянова и с ними к Чеполову писал, чтоб он, Чеполов, служа великому государю, меретинского Арчила царя проводил вместе с Салтанбеком, а с ними де посланы будут с Терка великого государя ратные люди. И того де дворянина и арчилова человека Чеполов у себя продержал многое время недель с шести.

А Степан де Казначеев и он, толмачь, жили при Арчиле царе восемь недель, и при них де приезжали к Арчилу царю в Давлет ис Карталинской земли брат ево, Арчила, меншой царевич Левон, а средней де брат ево, арчилов, Георгий в Карталинской земле царем в бусурманской вере. /л. 148об./

А обусурманился де он, Георгей, будучи у персицкого шаха в то время, как приехал к шаху грузинской царевич Николай Давыдович с Москвы и с приезду своево по принуждению шахову бусур минской веры вскоре не принял. И в то де время шах, упрекая ему, царевичю Николаю, ево, Георгия, обусурманил с принуждением и в Карталинскую землю отпустил царем. А слышал он, Семен, будучи в Девлете, от грузинцов, которые приезжали в Девлет с Левоном царевичем, что тот царевич Георгий обусурманился и не из великого шахова принуждения, пожелай быть в Карталинской земле царем. И ныне де он, Георгий, живучи в Карталинской земле, явно всем указуется бусурманином, для того что де /л. 149/ от шаха приезжают к нему бусурмане почасту, а тайно держитца християнской веры; а при нем ж де брат ево меншой царевич Левон и бояря, и все тамошние жители пребывают в православной же християнской вере безо всякого гонения.

Да с царевичем ж Левоном приезжал в Девлет к Арчилу царю зять их Малахей да первой боярин Теймураз и [94] ныне знатные люди, которые живут в Карталинской земле при Георгие царе, з 20 человек.

А приезжал де тот царевич Леон к Арчилу царю для того:

персицкой де шах писал в карталинскую землю к брату ево, арчилову, к Георгию царю, чтоб он, /л. 149об./ Георгей, брата своего, Арчила царя, призвал к нему, шаху, в подданство, а естли де он, Георгий, брата своего, Арчила, под его, шахово, подданство не призовет, ион де, шах, велит в Карталинской земли церкви божии разорить и християн всех бусурманить неволею. И для де того прислал он, шах, и войска свои х Карталинской земле многие, и те де войска шаховы стояли в ево, шаховых, городех, которые блиских Карталинской земле.

И ныне де он, Семен, слышел у архимандрита Гаврила, которой с ним приехал к Москве, чтоб те войска стояли во все лето и к осени роспущены, а разоренья де они никакова Карталинской /л. 150/ земле не учинили.

И по тому шахову письму Карталинской царь Георгий брата своего, царевича Левона, с товарыща к Арчилу царю и прислал.

И Левон де царевич с товарыщи Арчилу царю говорили при них, Степане и толмаче, чтоб он, Арчил, пожалел церкви божии и православных християн, которые в Карталинской земле, до разорения не допустить, возвратился б в Карталинскую землю и был шаховым подданным. А как он будет шаховым подданным, и шах де обещал дать ему, Арчилу, во владенье Карталинскую землю, а брату ево, Георгию царю, дать Кахецкую землю. И будет де шах персицкой /л. 150об./ в том и не устоит, или у него, Арчила, по-прежнему учнет просить себе детей, и брат де ево Георгий и они все карталинцы учнут за него, Арчила, стоять и ево, Арчила, и детей ево шаху не отдадут, хотя и войну против ево, шаха, взочнут. И Арчил де царь брату своему, Левону, и всем с ним приезжим говорил, что он, Арчил, давно бусурманской извычай и непостоянство знает и для того к ним в Карталинскую землю не поедет. Ищет де он, Арчил, милости божий во царствии небесном, а не земнаго, маловременного царствия. А естли де ему, Арчилу, на те шаховы прелести и склонитца и поехать с ним в Карталинскую землю, и он ведает, что ему, Арчилу, християнином уж /л. 151/ не быть, а им де ево, Арчила, от того неприятеля не оборонить, толко разве тою обороною совершенно всю Карталинскую землю и православных християн в разорение привесть. Да и брату де ево, Георгию, и им всем карталинцом ведомо самим, какое у них, шаха, непостоянство издавна, и образец над самим над ним, Георгием, и над царевичем [95] Николаем и над иными уж учинен. А се де он, Арчил, и брату своему Георгию в том не верит, как де он, Георгий, бусурманился и в то де время он, будучи у шаха, сам говорил и обещался шаху, что он, Георгей, брата своего, Арчила, з женою й з детьми, взяв неволею, к нему, шаху, приведет, и он бы де, Георгий, и впред, к нему, Арчилу, для тою никого не присылал. И в том на него, что ему, Арчилу, быть шаховым /л. 251об./ подданным отнюдь не надеялся. А пожаловал де ево, Арчила, православный великий государь христианский, изволил ево принять ,в подданство под свою царского величества высокодержавную руку, от которого уж имеет он, Арчил, и грамоту; да и на оборону де ему от неприятелей присланы будут вскоре ево государевы ратные многие люди. И показал им великого государя грамоту, которая прислана к нему, Арчилу, с архимандритом Макарием.

И брат де ево, царевич Левон, и все с ним будучие учали говорить с великим шумом: будет де он, Арчил, их не послушает и пойдет к великаму государю, и ево де, Арчила, на дороге по шахову веленью шевкал поймав и неволею отвезет /л. 252/ со всем ево домом к шаху, и тогда де ему, Арчилу, каятца ж, а пособить уж нечим будет. И учали все плакать.

И Арчил де сказал, что он тех угроз не боитца, а надежен на бога и на милость великого государя и на ево, государевых, ратных людей.

И смотря на слезы брата своево и всех, плакал ж.

А жил де он, Арчил, с братом своим, с Леоном, в ево, Леоновых, шатрах, которые он, Леон, привозил с собою и ставил за городом на поле пять дней. А отпустя де брата своего, царь Арчил на другой день з женою своею и з детми, и с ними, Степаном Казначеевым и с толмачем, ис того городка Девлетя выехал /л. 152об./ и приехал в Осет в 4 день. А с ним де, Арчилом, в Осет приехали ближних ево, арчиловых, людей з 10, да всякого чину с 60 человек, да верховых девиц 28 человек.

И будучи де в Осете 2 дни, не дождався человека своево, которого послал он из Девлетя на Терек с терскими стрельцами, послал на Терек с ведомостью о приезде своем в Осет для проведыванья человека своево, ево, толмача Семена да Салтанбекова узденя, а с ним де, толмачом, на Терек к думному дворянину и воеводе, к Федору Леонтьевичю писал о том Степан Казначеев.

И он де, Семен, сам вдруг из Осета приехал на Терек в 4 день. А как де он. Семен, Малою Кабардою /л. 153/ ехал, и шевкал де в то время был в Тарках. И после де приезду ево на другой день приехал на Терек околничей Александр Савостьянович Хитрово, и арчилова де человека, которого [96] посылал к Чел олову с Терка думной дворянин, отпустил он, околничей и воевода, к Арчилу после приезду своево на третей день, а с ним к Арчилу послал ево ж, толмача, да с ним дву человек терских стрельцов, да Салтанбековых узденей прежних дву человек, да чеполовова узденя. А с ними писал к Степану Казначееву думной дворянин, что Арчила царя проводят до Терка Салтанбек да чеполовов брат Алибек великого государя с ратными людми. А Алибеку де велел проводить брата ево Чеполовова, вместо себя. И с тою ведомостью /л. 158об./ к Арчилу царю Чеполов и брат ево, Алибек, послал с ним, Степаном, и своево человека с писмом.

И он де, Семен, с товарищи приехал в Осет в 6 день, потому что арчилор человек в дороге был болен и не доехав до Осета в Малой Кабарде умер.

И Арчил де царь по той ведомости на третей день послал ка Терек столника своево Дмитрея, которой ныне в приезде на Москве, а с ним отпустил ево ж, Семена, с товарищи для того, чтоб Салтанбек и Алибек великого государя с ратными людми ехали, не мешкая, в Малую Кабарду.

И околничей и воевода Александр Савостьянович на третей ж день /л. 154/ отпустил с Терка Салтанбека, а с ним послал голову стрелецкого Михаила Качалова, а с ним приказу ево стрельцов 80 человек да новокрещеных и окочан 33 человека, гребенских казаков 50 человек, а салтанбековых узденей было с 70 человек.

А к Алибеку де послал он, околничей, наперед ево ж, алибекова узденя, которой посылай был к Арчилу царю, чтоб он, Алибек, с улусными своими людми выехал к Салтанбеку в дорогу в казачей городок.

И Алибек де к Салтанбеку в казачей городок не бывал, а прислал узденя своево с тем, что он, Алибек, с ним, Салтанбеком, провожать Арчила царя не идет, для того что де шевкал по писму /л. 154об./ персицкого шаха вышел ис Тарку и, собрался со многим войскам своим, для переему Арчила царя стоит на реке Койсум. А та де река по сю сторону Малой Кабарды в стороне от казачья городка в полуторе днищах, а от дороги, которую итти Арчилу царю, в дву днищах. И для проведыванья де про Арчила царя поставлены ево, шевкаловы, сторожи во многих местех. А шевкал де писал к нему, Алибеку, и к брату ево, Чеполову, чтоб он, Чеполов, з братом своим ево, Арчила царя, не провожали.

И Салтанбек де ис казачья городка наперед походу своево отпустил к Арчилу царю спалника ево, князь Дмитрея, а с ним, Дмитреем, ево, толмача Семена, да гребенского казака, да узденей своих дву человек /л. 155/,с ведомостью, что он, [97] Салтанбек, великого государя с ратными людми к нему, Арчилу царю, идет и он бы, Арчил, был готов.

И в то де время Дмитрея и ево, Семена, с товарыщи на дороге, не доехав Малой Кабарды полуднища, на Свинче реке шевкаловы люди, которые стоят вастороже, в ночи на поезде разбили врознь, и Дмитрей де прибежал назад в казачей городок, а он, Семен, в Малую Кабарду и не Кабарды приехал в Осет к Арчилу царю. А гребевсково де казака да салтанбекова узденя обеих поймали и, роспрося их, отпустили, а говорили, что де им надабев был арчилов посланник, а не они.

И как де он, Семен, к Арчилу приехал, /л. 155об./ и Арчил де царь послал навстречю к Салтанбеку Степана Казначеева де ево, Семена, чтоб он, Салтанбек, великого государя с ратными людми ехал до Малой Кабарды и к башне, которая от Осета в полуднище, не мешкав, а он де, Арчил, со всем выдет к нему к той башне вскоре ж.

И Степан де Казанчеев и он, Семен, встретили Салтанбека в третей день по сю сторону Малой Кабарды в полуднище и с ним, Салтанбеком, пришли в Малую Кабарду к ево, салтанбекову зятью, к Алею мурзе, а из Малой де Кабарды Салтанбек послал к Арчилу их же, Степана и Семена, з двумя человеки своими уздени и с ними к Арчилу царю писал, сколко с ним прислано великих государей ратных людей. /л. 156/

И для чего с ним, Салтанбеком, Чеполоов брат Алябек мурза не пошол, и чтоб он, Арчил, из Осета ехал не мешкав, а как из Осета выедет, и он де, Салтанбек, великого государя с ратными людми к той башне придет тот час и ево, Арчила, от шевкала оберегать будет, не щадя своей головы.

И Арчил де царь, слыша про малолюдство ратных людей, боясь шевкала, и из Осета не пошол и Степану Казначееву и салтанбековым узденям говорил, плачючи, что он, Арчил царь, итти не смеет и чтоб де и великого государя ратные люди, которые с Салтанбеком пришли для ево, Арчила, напрасно не пропали. И на третей день Степана Казначеева и ево, Семена, из Осета отпустил, а с ними послал к великому государю /л. 156об./ к Москве бити челом о ево государевых прибавочных ратных людех архимандрита своего Гаврила с товарыщи. И едучи де они с архимандритом от Осета до Малой Кабарды, а из Малой Кабарды с Салтанбеком до казачья городка, шевкаловых людей на дороге нигде не видали.

А как де они на Терек приехали, и того де архимандрита с товарыщи околничей и воевода отпустил с Терка морем в пятой день, а с ним для толмачества паслал ево ж, Семена.

А спалник де Арчила царя сам вдруг приехал к ним в Астарахань степью, а до Астарахани де проводили того [98] арчилова спалиика салтамбековы уздени два человека, да калмыцкого Аюкая таиши один человек. /л. 157/

Да толмач ж Семен сказал. — Будет де укажет великий государь Арчила царя проводить кумыцкому мурзе Чеполову, которой служит ему, великому государю, и сын ево, чеполовов, ныне живет в аманатах на Терке, с своими великого государя, ратными людми с терскими и з гребенскими, и з донскими, и с новокрещены, и с окочены, и с терскими стрельцами, и с мурзы, которым по вся годы дают ево, государево, денежное и хлебное жалованье на Терке, и буде он, Чеполов, в том его, великого государя, указе послушен будет и он де, Чаполов, с теми великого государя ратными людми Арчила царя в целости до Терка проводить может, потому что де тот шевкал ево, Чеполова, улусными своими людми не силнее, а донским де казакам з Дону для того притти /л. 157об./ податно к гребенским казаком степью, а ходу бывает 10 дней.

Да и калмыцкому Аюкаю тайше улусных своих людей для того з государевыми людми послать способно ж будет, потому что де шевкаловцы калмыков боятца, а ныне де он, Аюкай, качюет блиско Терка толко в 2 днищах.

190-го (1682) марта в 1 день великий государь царь и великий князь Феодор Алексеевич, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, слушав сих переводов и говоря с двоими государевы бояры, указал для единыя православный христианские веры принять меретинского Арчила царя под свою царского величества высокодержавную руку в подданство, а для приему ево и провожаня /л. 158/ послать с Терка голову стрелецкого добра, а с ним ево, великого государя, ратных людей и гребенских казаков половину, а иноземцов всех, чтоб над Арчилом царем и над государевыми ратными людми какого дурна не учинилось. А к горским владелцом, к Чеполову и к брату ево, Алибеку, мурзам и в Малую Кабарду к Али мурзе и к тарковскому Будай шевкалу с Терка околничему и воеводе Александру Савостьяновичю Хитрово посылать от себя нарочных пюсылщиков, чтоб они для милости к Себе великого государя его царского величества ево, Арчила, со всеми при нем будучими людми чрез свое владенье пропустили и дали б ему путь свободной. А буде они ему, Арчилу, царю свободного пути дать не похотят для каких своих взятках, и им от того хотя,/л. 158об./ что и посулить, дать толкоб то учинить, чтоб ево, Арчила, со всеми при нем будучими людми пропустили, а послать с Терка из своей, великого государя, казны то по разсмотренью в то время, как они ево, Арчила царя, пропустят, а однолично б у них как-нибудь то учинить, чтоб ему, Арчилу царю, свободной путь иметь. А к [99] Юрью Приклоненому послать ево, великого государя, грамоту ис Казанского приказу, велеть ему, калмыцкому Аюкаю тайше, говорить, чтоб он, Аюкай, улусных своих людей собрав сколко пригож, послал для провожанья Арчила царя в которые места пристойно и велел ево, Арчила, со всеми при нем будучими людми проводить до Терка. А как он, Арчил царь, придет к Терскому городу и ево встретить и принять околничему Александру Савостьяновичу /л. 159/ Хитрово, и быть ему у него, и ехать с ним до Москвы, и о том на Терек к нему, околничему, послать великого государя грамоту и наказ ис Посольского приказу. А как он, околничей и воевода, пошлет ратных государевых людей для приему Арчила царя, и тем ратным людем, которые будут посланы с теми ратными людми, приказать накрепко, чтоб они в пути шли с великим бережением и Арчила царя приняв, по тому ж шли со опасением, разведывая о неприятелех, чтоб какова дурна от неприятелей не учинилось. А в Казань и в Астарахань, и на Терек, и в ыные понизовые городы о готовности провожатых и судов, и кормщиков, и гребцов, и кормов, и о встречех, что к тому надлежит против прежняго наряду, и о даче мурзам для свободного пути,/л. 529об./ и к Юрью приклонскому послать свои великого государя грамоты ис Казанского приказу, и о том ис Посольского приказу в Казанской приказ послать память. А присланных Арчила царя архимандрита Гаврила и Дмитрея Павлова с товарыщи с Москвы отпустить и с ними к Арчилу царю послать свою, великого государя, грамоту с милостивым словом. А столника Федора Нарбекова на Терки отпустить с Москвы нынешние весны по самой первой полой воде, чтоб ему на Терек поспешить и чтоб в приеме Арчила царя и в поезде ево с Терка тем ево неприбытием на Терек молчанья не учинилось и околничему б Александру Савостояновичью Терской город было кому отдать. А буде ево Феодор Нарбеков переменит а Арчил царь на Терек /л. 160/ в то время не будет, и ему ждать на Терке и промышлять, чтоб Арчил царь шол, не мешкав, к Терку, да ему ж, околничему, к Арчилу царю, на чем ему со всеми при нем будучими людми поднятца, взяв у мурзе улусов их сто лошадей, послать на время. А как он, Арчил царь, придет к Теркам, и те лошади тем мурзам отдать по-прежнему. А буде ему, околничему, от посылщиков, которых он пошлет с Терка к Арчилу царю учинитца ведомо подлинно, что Арчилу царю за некоторыми препонами к Терку приехать отнюдь невозможно, и посланные с ево государевыми ратными людми на Терек воззратятца и скажут о том подлинно, что Арчил царь не будет, а он, околничей и воевода, с столником с Федором /л. 160об./ Нарбековым росписался, и ему, [100] околничему, ехать к великому государю к Москве и о там о всем написать ему в наказе имянно.

Марта в 4 день в Конюшенной приказ.

Великий государь указал меретинского Арчила царя присланным архимандриту Гаврилу да Дмитрею Павлову с товарыщи быти у себя, великого государя, на дворе на отпуске сего ж марта в 5-м числе, а под них послать с Конюшенного двора сани с санником против иных таких прежних присланных.

С оборотом.

Такова память послана за дячьею приписю с Конюшенного двора: посыланы сани с санником з белою медведною, а как они были у великого государя на /л. 161/ дворе на приезде, и в тот день посыланы над них сани с санником думного дьяка Лариона Ивановича Иванова.

Как меретинские присланные к великому государю войдут в полату, и явити их великаму государю челом ударить посольскому думному дьяку Лариону Иванавичю Иванову.

А молыть.

Великий государь царь и великий князь Феодор Алексеевич, всеа Великия и Малыя и Белыя Росши самодержец и многих государств и земель восточных и западных и северных отчич и дедич и наследник и государь облаадатель, вашего царского величества подданного /л. 161об./ меретинского Арчила царя присланные архимандрит Гаврила да Дмитрей Павлов с товарыщи вам, великому государю, челом ударили и на вашем государском жалованье челом бьют.

А после того великий государь велит присланных спросить о здоровье.

И после того присланным молыт речь думной дьяк Ларион Иванович Иванов.

Великий государь царь и великий князь Феодор Алексеевич, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец и многих государств и земель восточных и западных и северных отчич и дедич и наследник и государь и облаадатель, велел вам /л. 162/ говорить. — Присылал к нам, великому государю, к нашему царскому величеству Арчил царь вас, архимандрита Гаврила да Дмитрея Павлова с товарыщи, с листами своими бити челом, чтоб мы, великий государь, наше царское величество для единыя православныя христианские веры изволили ево, Арчила царя, и при нем будучих людей принять под свою царского величества самодержавную руку в речное подданство. А что к нам, великому государю, к нашему царскому величеству в тех ево листех, о том и о иных делех писано, и вы, архимандрит и Дмитрей, в челобитье своем доносили о [101] том о всем нам, великим государем, нашему царскому величеству известно. И мы, /л. 162об./ великий государь, наше царское величество ево, Арчила царя, челобитье изволили принять милостиво и для еданыя православныя християнские веры под нашу царского величества высокодержавную руку в подданство принять изволили. А на Терке ево принять и до нашего великого государя царствующаго великого града Москвы приводить указали нашего царского величества околничему и воеводе Александру Савостьяновичю Хитрово, а для приему ево, Арчила царя, из гор послать с Терка голову стрелецкого, а с ним наших великого государя ратных людей терских и грабенских, и иноземцов, и калмыцкого Аюкая тайши улусных людей и, приняв, проводить до Терка тем нашим царского величества ратным людем /л. 163/ и калмыком. А к горским владелцом: к Чеполову и к брату ево Алибеку мурзам и в Малую Кабарду к Али мурзе, и к тарковскому Будай шевкалу указали мы, великий государь, наше царское величество послать с Терка нашего царского величества околничему и воеводе Александру Савостьяновичю нарочных посылщиков, чтоб они для нашие царского величества к себе милости ево, Арчила царя, со всеми при нам будучими людми чрез свое владенье пропустили. А на чем ему, Арчилу, царю, со всеми при нем будучими людми из гор ехать и по нашему царского величества указу велено послать с Терка сто лошадей, и о том о всем повелели к нему послать с вами, архимандритом и з Дмитрием, нашу царского величества грамоту. И вы б, архимандрит Гаврил и Дмитрей с товарыщи, /л. 163об./ видя таковую нашу государскую милость и милостивое призрение, Арчилу царю обявили, и чтоб он и впредь при помощи божии имел надежду на нашу, царского величества, милость, что мы, великий государь, наше царское величество, для единыя православныя християнские веры ево, Арчила царя, учнем соблюдати от всех ево недругов в нашем царского величества милостивом защищении.

И отдать грамота. И великий государь пожалует архимандрита и Дмитрея с товарыщи к руке. А после того сказать им в стола место корм и питье. /л. 164/

А молыть.

Великий государь ево царское величество жалует вас, архимандрита и Дмитрея с товарыщи, своим царского величества жалованьем в стола место корм.

И отпустить на подворье.

Бога единого, безначалного, бесконечного невидимаго, страшного и неприступного, превыше небес пребывающаго, владущаго силами небесными и единым безсмертным словом [102] премудрости своея, видимая и невидимая воя сотворшаго и самодержавным божественным духом рея оживляющаго и недреманным оком на вся призирающаго и всяческая /л. 164об./ устрояющаго, и утешения благая всем человеком подавающаго; его же в трех имевех боятца и трепещут небесная и земная и преисподняя. Того единого бога в троицы чтем и покланяемся, и трисиятелного его всемогущего божества неизреченным милосердием живем и движемся, и пребываем, и величеству его славу возсылаем, сего убо бога нашего в троицы славимаго и милостию. От великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца Московского, Киевского, Владимерского, Новгороцкого, царя Казанского, царя Астараханского, царя Сибирского, государя Псковского и великого князя Смоленского, Тверского, Югорского, Пермского, Вятцкого, Болгарского и иных государя и великого князя Нова Города низовские земли Черниговского, Резанского, Ростовского, Ярославского, /л. 165/ Белозерского, Удорского, Обнорского, Кондийского и всея северный страны повелителя и государя, Иверския земли карталинских и грузинских царей и кабардинские земли, черкаских и горских князей и иных многих государств и земель восточных и западных, северных отчича и дедича и наследника и государя и обладателя, меретинские земли началнику Арчилу царю наше царского величества милостивое слово.

В нынешнем во 190-м (1682) году к нам, великому государю, к нашему царскому величеству присылал ты, Арчил царь, архимандрита Гаврила да Дмитрея Павлова с товарыщи с листами своими. А что к нам, великому государю к нашему царскому величеству, в тех твоих листах писано, и что присланные твои архимандрит /л. 165об./ Гаврил с товарищи словесно донесли, о том о всем нам, великому государю нашему царскому величеству, известно. И мы, великий государь наше царское величество, то твое о бозе намерение изволили принять милостиво и о всем против твоего челобитья наш, царского величества, милостивой указ учинить повелели. И тебе б, Арчилу царю, видя тое нашу царского величества к себе милость, быти при помощи божии на нашу царского величества милость надежну и прежнее свое намерение исполнять, и о походе своем на Терек писать нашего царского величества к околничему и воеводе к Александру Савостьяновичю Хитрово, чтоб он о походе твоем ведал. А к нему о том наш царского величества указ послан, а каков наш великого государя нашего царского величества указ на челобитье /л. 163/ твое, на словесное доношение посланных твоих учинен, о том о всем по нашему великого государя нашего царского [103] величества указу тем посланным твоим в нашем государственном Посольском приказе сказан, и наше великого государя нашего царского величества жалованье к тебе послано с ними ж. А присланных твоих, архимандрита Гаврила и Дмитрея Павлова с товарыщи, пожаловав нашим царского величества жалованьем, с сею нашею царского величества грамотою отпустить к тебе повелели. Писан государствия нашего во дворе в царствующем велицем граде Москве лета от создания мира 7190-го (1682) марта в 5 день.

На той грамоте помета думного дьяка Лариона Иванова.

190-го (1682) марта в 5 день, по указу великого государя бояря слушав /л. 166об. / приговорили отпустить.

Белая великого государя грамота писана на александрийском середнем листу, богословие и государское имянованье и титло по Московского писано золотом. Да Арчила даря в имени первое слово — Аз написан золотом ж, а дело чернилы. Писал переводчик Давыд Бастоганов грузинским писмом, запечатана болшой печатью под гладкою кустодиею, отдана при государе в червчатой тафте.

190-го (1682) марта в 5 день. Великий государь пожаловал меретинского Арчила царя присланных архимандрита Гаврила да Дмитрея Павлова с товарыщи, велел им дать своего великого государя жалованья на нынешней день в стола место корму с поденным вдвое. Были они у великого государя на дворе /л. 167/ на отпуске и видели ево государские пресветлые очи сего ж марта в 5-м числе.

На подлинном государеве указе помета дьяка Василья Посникова такова: записать в росход.

Таков великого государя указ с пометою в росходном столпу.

190-го (1682) марта в 9 день великий государь царь и великий князь Феодор Алексеевич, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожаловал меретинского Арчила царя присланных архимандрита Гаврила да Дмитрея Павлова с товарыщи, велел им дать своего государева жалованья на отпуске соболми: архимандриту — сорок соболей в шездесят рублев да две пары по десяти рублев пара. /л. 167об./Дмитрею Павлову — на патьдесят рублев соболей. Товарищу ево, архимандритову, дворянину Ирану Григорьеву — сорок соболей в сорок рублев. Сыну архимандритову Георгию — на двадцать рублей соболей, дмитрееву держалнику Георгию [104] Давыдову — пара соболей в пять рублев. Василью Иванову — пара ж соболей в два рубли. Да им же дать поденного корму в дорогу марта с 15-го числа по тому ж, по чему им давано на Москве, и за питье денгами с приезду их для их нужд и для последняго пути в приказ: архимандриту полтара рубли, Дмитрею рубль. А за прислание даров указал великий государь дослать своего государево жалованья к Арчилу дарю с архимандритам ж Гаврилом против прежнего своего великого государя указу, против /л. 168/ оценки вдвое на четыреста на восмьдесят рублев соболми ж из Сибирского приказу, и о том ис Посольского приказу в Сибирской приказ послать память. А денги на поденной корм и для их нужд в приказ дать ис Посольского приказу. А великого государя в грамоте на Терек к околничему и воеводе к Александру Савостьяновичью Хитрово написать: как архимандрит и Дмитрей на Терек приедут, а он, околничей и воевода, по подлинным ведомостям потает, что им ехать от Терка к Арчилу царю будет опасно, и те соболи у них взять, а сказать им, что послать с ними того ево, государева, жалованья опасно, а отдано будет Арчилу царю, как приедет на Терек, и они, архимандрит и Дмитрей, о том ево государево жаловане /л. 168об./ Арчилу дарю обявили и сказали, что не послано с ними за теми препонами, которые у него, околничего, в ведомостях будут. А буде он, околничей, почает, что им от Терка к Арчилу царю путь будет свободной и безопасной, и тех соболей у них не имать, а отпустить с ними к Арчилу царю.

Текст воспроизведен по изданию: Материалы по истории русско-грузинских отношений (80-90-е годы XVII века), I. Тб. Мецниереба. 1974

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

<<-Вернуться назад