ПО СЛЕДАМ НИКИФОРА ИРБАХА

(О грузинском посольстве 1627-1628 годов в Испанию)

В истории Грузии позднего средневековья первая треть XVII века выделяется обилием значительных событий, среди которых посольство Никифора Ирбаха в западноевропейские страны (1625-1629 гг.) занимает особое место. Необходимость этого посольства была обусловлена политическим положением в Восточной Грузии, которая незадолго перед этим подверглась четырем опустошительным нашествиям (1614-1617 гг.) полчищ персидского шаха Аббаса I.

Последующее пятое нашествие персов на Грузию с кровопролитным сражением при Марткопи в 1625 году завершилось победой грузинского войска во главе с выдающимся полководцем Георгием Саакадзе и кахетинским царем Теймуразом I (1606-1663 гг.), который в результате этого сражения стал главой объединившихся восточно-грузинских царств Картли и Кахети. Несмотря на этот успех, Теймураз I, будучи целеустремленным политиком, отдавал отчет тому, что Грузия одна, лишь с помощью оружия, не может противостоять численно во много раз превосходящему противнику, к тому же столь агрессивному, каким являлось персидское государство. Поэтому восточно-грузинский царь, наряду с максимальным использованием внутригосударственных возможностей, неустанно стремился связать судьбу своих царств с мощным политическим союзником, способным взять их под свое покровительство. На единоверную Россию в тех условиях рассчитывать не приходилось и Теймураз обратил взор на Западную Европу, куда в том же 1625 году снарядил посольство с чрезвычайными полномочиями во главе с видным грузинским церковным деятелем и дипломатом Никифором Ирбахом (в миру Николаем Ирубакидзе-Чолакашвили). Любопытно, что посольство было направлено исключительно в Испанию и Италию, как теперь выясняется, с вполне определенными политическими целями, которые непосредственно увязывались с напряженной обстановкой в восточно-грузинских царствах, пребывавших в ожидании ответных карательных мер шаха Аббаса I.

Грузинская историография до последнего времени не располагала достаточными документальными сведениями по истории этого посольства, явившегося одним из интереснейших эпизодов многовековых сношений Грузии с западным христианским миром. В 1977 и 1982 годах автору этих строк довелось по стипендии ЮНЕСКО работать в научных учреждениях некоторых западноевропейских стран, в том числе Италии и Испании, где и были обнаружены уникальные архивные данные об этом грузинском посольстве. Их удалось выявить в обширном фонде Еstado («Государственные дела») Генерального исторического архива Симанкас, что близ города Вальядолид ¹, и различных [75] фондах ватиканских архивов и библиотек. Разысканный документальный материал, проливающий свет на ряд узловых вопросов истории позднефеодальной Грузии, дает возможность установить, в частности, что главной целью посольства являлись переговоры в Мадриде с правительством Филиппа IV. Именно поэтому грузинский посол оставался здесь более одного года я лишь на обратном пути в Грузию немногим более полгода он вел переговоры и в Италии, где его пребывание ознаменовалось значительным вкладом в историю грузинской культуры — непосредственным участием в издании первопечатных грузинских книг в Риме (1629 г.).

Ниже предпринята попытка вкратце охарактеризовать содержание документов о пребывании грузинского посольства в Испании, выявленных в архиве Симанкас. В связи с тем, что история пребывания этого посольства в Италии (1628 г.) и его возвращения на родину (1629 г.) в грузинской историографии более «ли менее обстоятельно изучена ², она не является здесь объектом исследования, за исключением отдельных, не столь существенных, отсылок на нее.

1. ПИСЬМА К КОРОЛЮ ИСПАНИИ

Связка фактических сведений о грузинском посольстве из архива Симанкас, датированных, в основном 1627 годом, насчитывает 31 документ общим объемом в 125 страниц. Среди них выделяются два письма, адресованные испанскому королю Филиппу IV: большого формата (60x40) послание Теймураза I, оформленное тщательно цветными чернилами и каллиграфическим грузинским «мхедрули» ³, и эпистола на греческом языке (30 x 18) — рекомендация для грузинского посла, подписанная иерусалимским патриархом Феофаном.

Наряду с некоторыми другими документами из этой архивной связки, содержание послания Теймураза I и рекомендательного [76] письма патриарха Феофана, имеющих точную датировку — соответственна 29 ноября 1625 года и 1 сентября 1626 года, — позволяет уточнить хронологические пределы посольства Никифора Ирбаха, особенно начало и продолжительность его первого этапа, которые включают почти годичное путешествие из Грузии в Иерусалим и пребыванием там в. резиденции патриарха Феофана. Следующий этап был связан с прибытием грузинского посла и сопровождавших его лиц из Иерусалима в Мессину и поездка отсюда в Неаполь, а затем прямо в Мадрид. Среди сопровождавших посла из Иерусалима в Мессину двух спутников одним являлся воспитанник патриарха Феофана архидиакон по имени Афанасий, упоминаемый в рекомендательном письме, а другим был, как нам кажется, доверенное лицо посла, грузинский священнослужитель, сопровождавший его из Картли, имя которого, к сожалению, осталось неизвестным.

Согласно одной версии, по случайному стечению обстоятельств, грузинский посол на пристани в Мессине познакомился с несколькими монахами-театинцами, которые с миссионерскими целями отправлялись в Грузию. Но сохранилось свидетельство самого Никифора Ирбаха, зафиксированное в тексте одного из испанских документов (он подробно будет рассмотрен ниже), согласно которому это знакомство состоялось не в Мессине, как утверждают некоторые итальянские и грузинские историки, а в Неаполе. Грузинский посол стремился в этот портовый город, относившийся тогда как в целом и королевства «Обеих Сицилий», к владениям испанской короны, чтобы оттуда проследовать далее в Мадрид. В Неаполе, как известно, находилась резиденция вице-короля, а также одна из резиденций Ордена театинских монахов, где и жил Никифор Ирбах до своего отъезда н столицу Испании. Так или иначе, знакомство грузинского посла с театинскими миссионерами оказалось обоюдно полезным: Никифор Ирбах, снабдив миссионеров своим рекомендательным письмом в Грузию, сам заручился их поддержкой для пребывания в Неаполе и поездки оттуда в; Мадрид. Как выясняется, грузинский посол некоторое время оставался в Неаполе, где благодаря театинцам, наладил связи с местными католическими и греко-униатскими кругами. Последние, по-видимому, близко приняли как факт самого грузинского посольства в Западную Европу, так и рекомендацию Иерусалимского патриарха Феофана. Об этом отчасти свидетельствует то обстоятельство, что грузинского посла из южно-итальянского порта в Мадрид сопровождал и безотлучно с ним находился за все время пребывания в Испании священнослужитель — грек родом из Смирны, член Греческой коллегии в Риме и доктор теологии Константин София, проживавший, в то время, как: видно из его слов, в Неаполе ⁴. [77]

Третий, предпоследний, этап посольства Никифора Ирбаха был связан с его более чем годичным пребыванием в Испании, куда он приехал, по-видимому, в начале 1627 года. Судя по сохранившимся документам из архива Симанкас, грузинский посол установил официальные контакты с мадридским двором, наверное, не ранее начала весны 1627 года, ибо первую аудиенцию у Филиппа IV он получил лишь в июне того же года. Обращает на себя внимание крайняя засекреченность этого грузинского посольства, которая, по мере ознакомления с вновь выявленными архивными и прочими сведениями, воспринимается как обстоятельство, логически вытекавшее из сложнейшей политической обстановки в тогдашней Грузии и вокруг нее.

По прибытии в Мадрид Никифор Ирбах и сопровождавшие его лица на первых порах проживали в скромной гостинице, пока не были приглашены в официальные апартаменты испанского правительства. Согласно сохранившимся сведениям, «навести мосты» к мадридскому двору грузинскому послу помогли придворные священнослужители испанского короля и особенно Дон Плачидо Мирто ⁵, чему, наверное, способствовал уже названный священнослужитель — униат греческого происхождения Константин София, который также состоял на службе у Филиппа IV. Думается, что, несмотря на строжайшие условия конспирации, им не составило особого труда представить грузинского посла в Пардо — королевской резиденции к северу от Мадрида, где тогда находился король и заседал Государственный совет.

Среди официальных документов, представленных грузинским послом испанскому правительству, основополагающим является письмо Теймураза I, адресованное Филиппу IV, которое в переводе на испанский язык имеет определенные разночтения с грузинским оригиналом, вызванные стремлением переводчика не только восполнить некоторые, принятые при мадридском дворе, славословия и выспренные выражения при обращении к монарху, но и более обстоятельно, менее завуалированно, чем в оригинале, изложить существо предложений грузинского царя испанскому королю. Таким образом, речь идет, пожалуй, не о переводе, а о переложении письма с грузинского на испанский язык, который к тому же по объему значительно превосходит оригинал. Текст испанского перевода озаглавлен: «Письмо короля Иберии ⁶, [78] переведенное с иберийского языка на кастильский сеньором Константином София». Опуская восхваления в адрес Филиппа IV, присутствующие в водной части испанского текста этого письма, ниже воспроизводим последующую ее часть:

_______________________________

«Да будет известно вашему величеству, что я и мои иберы ⁷ находимся между двух врагов имени Христова, наиопаснейших для всего христианского мира — турок и персов. И нет у нас другой помощи, кроме Бога, и другой защиты, кроме оружия, которое у нас всегда в руках, и постоянно мы бьемся с неверными. И силою святого креста нашего искупителя и покровительством приснодевы Марии, Богоматери заступницы и госпожи нашей, побеждаем и сдерживаем наших врагов. Недавно персы вместе со своим королем ⁸ напали на нас всеми своими силами, но с Божьей помощью мы их дважды победили в битвах, а король бегством спас свою жизнь при полном замешательстве и больших потерях своих войск, как это известно всем. Мы вернули, то, что у нас захватили персы, и теперь мы владеем всеми этими королевствами и провинциями, которые тянутся от моря до моря. Мы держим наши силы всегда в готовности и наши войска в должном порядке, не менее ста тысяч воинов.

С другой стороны, мы видим, что второй наш противник, общий, враг всех христиан — турки, — обладает сейчас весьма малыми и слабыми силами, у них постоянные внутренние раздоры и величайшие разногласия. Таким образом, если христианские государи решат, мы легко могли бы сбросить его с имперского трона, захваченного тираном, полностью разбить его и освободить весь христианский мир от этого великого и извечного врага ⁹. Что касается нас, то мы готовы и можем использовать все наши силы для этого святого дела и предполагаем (если ваше величество будете согласны) спуститься из наших владений и двигаться через Каппадокию и Вифинию до Скутари ¹⁰, находящегося против Константинополя. И если ваше величество пожелаете и повелите помочь нам, подав нам руку через море, чтобы потом было возможно пересечь (пролив) и войти в Константинополь, благодаря чему враг будет разбит полностью, не имея времени прибегнуть к помощи персов, поскольку прежде всего важна быстрота, это было бы самой большой службой, которую может христианский и католический король сослужить нашему господу Богу. Кроме того, многие христиане, находящиеся во владениях Турка, желают этого похода и предлагают во время похода помочь всеми своими силами, ибо им важно видеть себя свободными от тирании Турка. [79]

И чтобы вашему величеству было известно, что не из собственного частного интереса, не из-за стремления иберов к величию и не для защиты владений предпринимаю этот поход, но единственно ради служения нашему господу Богу и для общего блага христианского мира, говорю и обещаю вашему величеству, что если Бог дарует нам победу и намерения наши осуществятся, мы все, исполнившись рвения, всеми силами будем стремиться к тому, чтобы ваше величество взошли на императорский трон Константинополя, поскольку это вас достойно и касается больше, чем кого-либо другого. И мы в своих землях будем этим очень довольны, лишь бы императорский престол занимал государь христианский и католический, как ваше величество, и мы всегда будем большими друзьями, готовыми вам служить. Позволю напомнить вашему величеству, что говорит наш Господь: если брат твой имеет нужду в тебе и идет просить у тебя взаймы, не дай ему уйти со смущенным лицом. И я, ваш младший брат, как и все эти христиане, нуждаемся в помощи вашего величества. Бог даровал вам могущество, и может ли оно быть использовано лучше, чем для служения ему? Я говорю — ваш брат, так как все мы имеем одну веру, крещение и одну надежду на обретение царствия небесного. Веруя в это, пишу вашему величеству письмо и полагаю, что именно вам уместно быть господином этого святого дела, а себя предлагаю вашему величеству солдатом и готов итти служить вашему величеству со всем своим народом для того, чтобы освободить от тирании неверных души, церкви, монастыри и святые места, которые сейчас захвачены у христиан этими неверными, что является позором и смущением для нас. Ввиду этого мне было бы приятно получить ответ вашего величества без промедления, с ясностью и прямотой, чтобы знать окончательное решение и желание вашего величества.

Для этого мы посылаем к вашему величеству уважаемого дона Нисефоро Ирбакес, лицо духовное, весьма добродетельного и облеченного доверием, которому я в подобных делах весьма доверяю и потому, что он происходит от знатных предков — первейших среди моих вассалов, служивших мне с великой верностью, и потому, что он служит Богу и короне с добродетелью и терпением, отличающими его. По этой и другим причинам он является моим доверенным лицом и духовником. Он знает самые сокровенные помыслы моей души, и может передать их вашему величеству со всей точностью. Ваше величество может верить ему во всем, что он будет говорить от моего имени. Мы желали отправить к вашему величеству послом мирянина из знатных моих вассалов, дабы придать посольству наибольшую торжественность, однако поскольку ему придется пройти через (земли) врагов, то, чтобы не обнаружить себя и не повредить делу, мы выбрали этого монаха, моего духовника и доверенное лицо, чтобы он мог скрытно пройти среди врагов, без затруднений прибыть к вашему величеству и сообщить вам тайно наши намерения, что ему поручено.

И в том случае, если ваше величество пожелает узнать истину и получить сведения о наших делах, можете послать сюда одного или многих доверенных лиц для того, чтобы они могли разузнать все, исследовать и увидеть своими глазами наши силы и узнали бы о многих подвигах и трудах и передали бы вашему величеству и тем, кто этого не знает, имеют ли иберы мощь и силу сражаться с такими врагами и можем ли мы выполнить то, что обещаем.

Тем самым мы совершили то, что касается нас — уведомили ваше величество, как католического короля, единственного властителя Христиан, рассказав вам обо всех наших намерениях. В заключение [80] мы просим и заверяем перед господом нашим Иисусом Христом, что будет правильно оказать нам помощь и дать руку для этого святого дела, которое касается столь многого. И в том случае, если ваше величество не пожелает присоединиться, мы будем чисты перед богом, на покровительство и милость которого уповаем, и ваше величество потом не будет иметь причины обвинять нас в том, что не сообщили, не просили, не убеждали. Кроме того, вверяем вашему величеству тайну, которая должна быть сохранена до тех пор, пока Бог не положит этому конец своей святой волей.

Мы предложили вашему величеству себя, наше оружие, наших вассалов числом 100 тысяч воинов, готовых пойти в этот поход — труд святой и достойный, к которому каждый христианский государь, и в особенности ваше величество, пожелают присоединиться скорее, чем к любому другому, и если не пожелают быть с нами другие, то Бог будет охранять ваше величество для большего почета и славы его святого имени навсегда во веки веков. Аминь.

Написано в Картли 29 ноября 1625 г.

Теймураз король Иберии и пр(очего)» ¹¹.

_______________________________

Содержание выше приведенного письма интересно во многих отношениях, но прежде всего тем, что из него, равно как и из содержания эпистолы иерусалимского патриарха Феофана и некоторых других документов из архива Симанкас, в отличие от соответствующего материала из итальянских архивов, впервые узнается о конкретных реалиях и политической подоплеке посольства Никифора Ирбаха в Западную Европу. По мере ознакомления с содержанием других аналогичных сведений из этой же архивной связки становится понятным стремление грузинского посла и сопровождавших его лиц к строжайшей конспирации, к тому, чтобы сохранить в тайне не только сам факт официального посольства из Восточной Грузии в Западную Европу, но и, особенно, содержание переговоров, которые они вели в Испании и Италии. Из этих сведений выясняется, в частности, что наряду с переводом письма Теймураза I на испанский язык Филиппу IV была представлена пояснительная записка или в современном толковании повествовательно изложенная стенограмма бесед с грузинским послом наиболее приближенных к королю испанских вельмож, которая в общих чертах передавала существо предложений грузинского царя, во многом восполняя содержание письма Теймураза I, и служила в то же время неким ориентиром для Филиппа IV в его общении с грузинским послом. Ниже воспроизводим текст этой «Записки», адресованной королю.

_______________________________

«Сеньор (обращение к королю — Д. В.), Дон Нисефоро Ирбакисе, грузин-ибер, монах ордена св. Василия, говорит, что он прибыл с тайным посольством от короля Иберии, который по другому зовется король грузин. Его владения и королевства расположены между (землями) персов и турок, и тянутся они от Каспийского моря до Черного по горам Кавказа. И поскольку дон Нисефоро духовное лицо, достойное большого доверия и его исповедник, он послал его к вашему величеству прежде, чем к любому другому государю или [81] могущественному королю, по причине славы и великого усердия вашего величества и благочестия и мощи испанского народа, как к католическому, и весьма могущественному королю, единственной опоре и защите святой католической; веры, считая, что только ваше величество может быть доверенным лицом относительно этой тайны, а также господином.

Король Иберии, или король грузинский, который зовется Теймураз, христианин, католик ¹² и наследник рода Давидова, два года назад отобрал три королевства, которые захватил король Персии, и за год разбил его три раза и убил более 100 тысяч человек, как это известно во всем мире, и так как в это время персидский король был измотан этим (грузинским), королем, он не смог подать помощь (своим) людям в Ормузе против оружия вашего величества.

Также он отобрал королевство, которое узурпировали турки много лет тому назад, и теперь по милосердию и с помощью господа нашего владеет шестью королевствами, которые (населены) иберами, или грузинами, народом древним и воинственным, как это известно из древних и новых авторов. А сейчас он находится между двух врагов — турок и персов, имея наготове сто тысяч воинов.

Решил он предпринять некие действия, и указанный посол сообщит на словах то, что касается времени и способа этих действий, поскольку эта тайна огромной важности, т. к. речь идет о жизни многих христиан и гибели и возрождении многих провинций и королевств. Послу запрещено его королем иметь дело с кем-либо, кроме вашего королевского величества и тех, кому ваше величество весьма доверяет, тем более что указанный король решил положить все свои силы на католическую веру и для низвержения столь великого тирана и врага святой католической веры и имени Христова.

Прежде всего указанный король грузин Теймураз желает и, просит из вечные времена мира, дружбы, союза и установления отношений с вашим величеством, предлагая для служения вашему королевскому величеству свои королевства, свое оружие, свое достояние и всю свою мощь против любого, врага вашего величества и особенно против персов в тех предприятиях, которые ваше величество имеет в Восточных Индиях.

Затем он сказал, что если ваше величество прикажете и захотите для служения господу нашему и прославления святой католической веры и общего блата христианства войти в это предприятие, вы можете предоставить часть морских сил своих королевств в Италии, чтобы использовать их в тот срок, который укажет вашему величеству посол, и тем содействовать и помочь местным жителям, чтобы они тоже приняли участие в этом предприятии. Король указывает, что не имеет в виду ничего другого, кроме служения господу нашему и общего блага, а остальное ваше величество пусть решает согласно вашей воле, тем более что он совершенно удовлетворен своими владениями в Иберии, так как имеет много провинций и благодатных земель, много серебряных и золотых копий, которые сейчас из-за войны не обрабатываются и не могут проявить себя в должной мере. Но изгнав общего врага из этих мест, можно было бы установить отношения и [82] заключить договор по желанию вашего величества и на вечную дружбу в мир во славу господа нашего и святой католической веры.

Наконец, указанный посол нижайше просит, чтобы ваше величество повелели в кратчайшие сроки дать ему ответ на королевские письма, которые он представил вашему величеству, как относительно его предложений, так и по поводу возможности для него отбыть и вовремя завершить свое путешествие, столь долгое и важное, чтобы он прибыл в соответствующее время и получил деньги» ¹³.

_______________________________

Тексты двух вышеприведенных обращений к Филиппу IV не оставляют сомнения в том, что посольство Никифора Ирбаха являлось тщательно продуманным и должным образом подготовленным политическим мероприятием, которое непосредственно увязывалось не только с насущными интересами Грузии, но и с наболевшими проблемами восточной политики Испанского государства. Ведь не было случайным, что наряду с официальными посланиями, представленными на рассмотрение испанского правительства, грузинский посол располагал, как теперь принято говорить, пакетом разумно взвешенных и взаимовыгодных политических предложений, которые, кроме злободневной ближневосточной политической проблематики, вызывавшей взаимный интерес, затрагивали также и «предприятия» испанской короны «в восточных Индиях». К сожалению, многое из того, что грузинский посол в целях строгой конспирации обязан был поведать устно, не сохранилось. Тем не менее часть документов, в которых излагалось существо предложений Теймураза I испанскому королю, пронизывала следующая основополагающая мысль: дипломатическую миссию Никифора Ирбаха, предпринятую в условиях чрезвычайно напряженной политической обстановки в восточно-грузинских царствах Картли и Кахети, следует рассматривать не как вопль о помощи попавшего в беду христианского государя сравнительно небольшой страны у подножия Кавказских гор к единоверному монарху могущественной испанской империи, а всего лишь как предложение принять участие во взаимовыгодной политической акции. Иными словами, независимо от несоразмерности владений и военных возможностей восточно-грузинских царств и Испанской монархии, речь шла об определенном паритете между ними как участниками предлагавшейся военно-политической акции, направленной против двух мощнейших мусульманских держав на Ближнем Востоке — Персии и Турции, являвшихся потенциальными противниками как Грузии, так и Испании.

Обращает на себя внимание тот факт, что если в письме Теймураза I к Филиппу IV акцент делался на необходимость безотлагательного совместного выступления против Турции, которая, согласно достоверной информации Никифора Ирбаха, была к тому времени неимоверно ослаблена внутригосударственными противоречиями, то в «Записке», составленной на основании бесед с грузинским послом, внимание заострялось на проблеме острова Ормуз в Персидском заливе, который являлся яблоком раздора между Сефевидской Персией и Португалией, входившей тогда в состав Испанской империи. Любопытно, что откровенный намек на злободневный характер «Ормузской проблемы» не только для Португалии и Испании, но и для Грузии присутствовал и в рекомендательном письме Иерусалимского патриарха Феофана в адрес Филиппа IV, которое Никифор Ирбах привез с собой в Мадрид. Ниже воспроизводим полный текст этого письма в переводе с греческого языка: [83]

_______________________________

«Феофан божиею милостью патриарх святого града Иерусалима и всея Палестины.

Благочестивейший, христолюбивый и боговенчанный царь ре Филипп, всей Испании и Новой земли самодержец в святом духе Богом принятый великий самодержец и возлюбленный сын нашей мерности:

да будет на вас благость, мир и милость от Бога-вседержителя, молится мерность наша, да сохранится и охранится крепость богоспасаемого вашего царства, на украшение и укрепление благочестивых христиан, и (со стороны) святого и животворящего Гроба, (да будет) помощь и призрение со всеми другими дарами и милостью св. Духа; еще молимся, да будешь удостоин принять и трон великого Константина и Юстиниана славных (царей) и т. д. Еще умоляем господа бога дать тебе силу подчинить под стопы твои всякого врага и недруга.

Знай, о могущественнейший царь, понеже царство твое славится у христиан как католическое и могучее, и понеже (возлюбило) благочестие и свободу, поэтому послал правитель и царь иверов Теймураз-хан к нам вместе с этим иеромонахом, имеющим от него письма к могуществу царства твоего, прося помощи, ибо он сильно утесняем персом, и поэтому просит, чтобы ты помог ему, ибо и он — хороший и благочестивый христианин, (помог) или угрозой персу, или войском из области Хормуз (sic). Поэтому молю царство твое, да не уклонишься от этого дела. Вместе с этим иеромонахом священником Никифором, который принадлежит к благородным (людям) великого правителя тамошней земли (с ним как спутника я посылаю моего иеродиакона), он (Теймураз — Д. В.) хотел послать кого-либо из вельмож своих и дары в знак любви, но это было невозможно из-за страха перед агарянами, поэтому он посылает иеромонаха и бедные дары, дабы выразить дружбу и любовь ¹⁴ к царству твоему, желая быть как бы вассалом твоим, ибо вы — католические христиане. Молю, прими их милостиво и благосклонно, как подражатель Христу и благочестивый царь, дабы милость Божия и бесконечное его милосердие и молитва и благословение нашей мерности всегда пребывали с могуществом царства твоего, аминь. 1626 сентября 1-го. Имя моего иеродиакона — Афанасий, доподлинно наш, нами посланный.

Феофан божиею милостью патриарх святого града Иерусалима» ¹⁵.

_______________________________

Обращают на себя внимание датировка двух вышеприведенных писем к Филиппу IV и места их отправки: письмо Теймураза I, датированное 20 ноября 1625 года, отправлено из Картли, тогда как в рекомендательном письме Феофана соответственно указаны: 1 сентября 1626 года и Иерусалим. Временной разрыв между этими датами почти в десять месяцев примерно тот срок, который потребовался бы грузинскому послу для переезда из Картли в Иерусалим (предположительно сухим путем через Персию и Багдад) и кратковременного пребывания у иерусалимского патриарха до отъезда в Мессину. А почему именно в Мессину и Неаполь, а не непосредственно в Мадрид, это имеет объяснение: королевства Неаполя и «Обеих Сицилий» принадлежали [84] тогда Испании и, вполне естественно, что Никифор Ирбах устремился именно сюда, чтобы во-первых, обезопасить свое путешествие до Мадрида от нападения берберийских корсаров; во-вторых, наладить, столь необходимые для него, как дипломата, контакты с местной испанской администрацией и, возможно, удовлетворить свой определенный интерес к этим южно-итальянским портовым городам, где была сосредоточена значительная часть знаменитой «Великой Армады» и, наконец, в-третьих, пересесть на испанский военный корабль, следовавший из Неаполя непосредственно в Мадрид.

При всех нюансах смысловой и текстологической специфики содержания рассмотренных выше документов из архива Симанкас, их объединяет политическая целеустремленность, основанная на вполне осознанном стремлении восточно-грузинского царя Теймураза I найти в испанском короле Филиппе IV могучего союзника в борьбе с многочисленными врагами своего отечества пусть даже ценой официального признания своей вассальной зависимости от него. Именно в духе этой основополагающей идеи и направлял свои действия в Мадриде Никифор Ирбах, который подчас вынужден был прибегать к дипломатическим ухищрениям, гиперболизируя возможности своего государя как потенциального союзника испанского короля. Так, он представлял его не только католиком, но и обладателем «шести королевств», стотысячного войска и «многих серебряных и золотых копий». Вместе с тем, грузинский посол вслед за иерусалимским патриархом стремился внушить Филиппу IV мысль о том, что в случае успеха совместного выступления против турок, именно он, испанский король, должен стать обладателем константинопольского царского престола.

В то же время в вышеприведенных документах внимание испанских властей акцентировалось на том, что предлагаемое грузинским царем боевое содружество могло иметь нисколько не менее, а может быть и более существенную отдачу в другом азиатском регионе, а именно, на острове Ормуз в Персидском заливе. Согласно откровенному намеку грузинского посла в его беседах с испанскими грандами, с этим регионом, наряду с кровными интересами испанской короны («против персов в тех предприятиях, которые... имеет в Восточных Индиях»), каким-то образом непосредственно увязывались и грузинские политические интересы. Неким доводом, свидетельствующим об этом, служила присутствующая в документах отсылка к факту, что крупное поражение персидских войск в 1625 году в Грузии в Марткопском сражении помешало их срочной переброске в Ормуз для противодействия испанско-португальским силам, чем значительно облегчило и укрепило тогда положение последних на острове.

Но ведь этот факт был основан на чисто случайном совпадении обстоятельств, которые благотворно сказались тогда на политических интересах Испании и Грузии по отношению к Персии, и только. Естественно, возникает вопрос: кроме общего враждебного отношения к Персии и состояния войны с ней в тех условиях существовали ли какая-нибудь политическая подоплека и возможность для реального практического осуществления военно-политического союза между Испанией и Грузией — такими несопоставимыми по мощности и возможностям, а также столь отдаленно друг от друга расположенными христианскими державами? Правомерность такого вопроса подкрепляется и значительной территориальной отдаленностью самой Грузии от Ормузского региона — фактор, который заведомо отрицательно влиял бы на действенность испано-грузинского военного союза против Персии. Нам представляется, что возможность компенсации этого фактора [85] за счет каких-то конкретных, тщательно продуманных и взвешенных политических мероприятий, направленных против шахских интересов в Ормузском регионе, и явилась политической подоплекой идеи о военно-политическом союзе между Теймуразом I и Филиппом IV, равно как и стимулом посольства Никифора Ирбаха в Западную Европу и, в частности, к засекреченным его устным переговорам с испанским правительством. К сожалению, кроме вышеупомянутого резюме беседы с Ирбахом, не сохранилось ни одного документа, который хотя бы частично проливал свет на содержание этих устных переговоров грузинского посла в Мадриде ¹⁶. На основе сохранившегося фактического материала о посольстве Никифора Ирбаха в Западную Европу ниже предпринята попытка воссоздать предположительно существо засекреченной политической информации, которую грузинский посол мог сообщить Филиппу IV и его ближайшему окружению во время своего пребывания в Испании.

(Продолжение следует).

1. Обнаружить эти документы в архиве Симанкас оказалось делом нелегким: почти полуторагодичное пребывание в Испании грузинского посольства не было должным образом зафиксировано ни в одном из описаний фондов Генерального архива Симанкас, изданных в разное время. Причина этого, как нам кажется, заключалась в ляпсусе, допущенном архивариусами едва ли не с самого образования этого архивного дела: оно почему-то было приобщено к «Чрезвычайным делам Севера» и вложено, в частности, в объемистый свод документов об условиях свадьбы принца Уэльского и испанской инфанты (1618-1623 гг.), который ни хронологически, ни по проблематике не имел ничего общего с грузинским посольством в Испанию 1627 — 1028 гг. Не исключено, что этот факт как-то увязывался с англо-испанскими противоречиями в Персидском заливе 20-х годов XVII века (начало войны между Испанией « Англией в конце 1625 г. совпадает с началом грузинского посольства в Западную Европу). Архивная связка, объединившая документы о грузинском посольстве я англо-испанской матримониальной проблеме, озаглавлена: “Necocios extraordinaires de la Parta del Norte. Legajo 2859 antiquo: actal 1106 (Propuestas del Rey de Iberia y conditiones para el casamiento del Principe de Gales)”.

2. Некоторый документальный материал об этом посольстве опубликован М. П. Тамарашвили: «История католичества среди грузин», Тбилиси, 11902; см. также: Г. Д. Акопашвили. Грузинский дипломат Николай Чолакашвили — Никифор Ирбах, Тбилиси, ,1977; К Bagrationi-Orsini (Rome) et Ilia Tabagoua (Tbilissi). Une ambassade georgienne en Europe (Nicefore Irbakhi-XVII-e siecle), “Bedi Kartlisa, revue de Kartvelologie”, Paris, 1981, vol XXXIX, pp. 139-152; A. С. Чикобавa, Д. Л. Ватейшвили. «Первые грузинские печатные издания» (на груз., русск. и англ. языках), Тбилиси, 1983 и другие.

3. Грузинское гражданское письмо.

4. Согласно римским архивным и другим фактическим сведениям, Константин София родился ок. 1576 г. (в 1503 г. ему было ок. 17 лет). В Ш98-4603 гг. он учился в так называемой Греческой коллегии в Риме (учебном заведении при Ватикане униатского толка, которое существует по сей день, находясь рядом с греческой церковью св. Афанасия). Здесь К. София изучал грамматику, древнегреческий и латинский язык«, логику, философию и теологию — науки, в которых он стал доктором. За годы учебы в коллегии он являлся членом «Братства», по-видимому, греческого патриотического сообщества, существовавшего тогда в Риме. В 1603 г. К. София уехал из Рима и до 1606 г. жил в Венеции, где преподавал и имел много учеников. Затем он отправился в Смирну, но через некоторое время возвратился на Запад и «осел» в Португалии, где преподавал греческий язык.

Однако, согласно другой версии, в 1603 г. К. София по папскому указу был определен переводчиком и теологом при митрополите Лариссы — Трикки Дионисия «Скилософе», которого сопровождал в Испанию. В марте 1612 г. К. София находится в португальском городе Коимбра, откуда ведет переписку с Неофитом Родиносом, жившим в Саламанке. Предполагается, что он какое-то время был и во Франции. Установлено, что К. София в мае 1613 г. находился в Венеции, где взял в долг 58 дукатов у эпирскаго купца Георгия Игумена — в ожидании денег из Испании. Этому же купцу он оставил свои книги и одежду.

На этом биографические сведения о Константине София, содержащиеся в известной книге 3. Н. Цирпанлиса («Греческая Коллегия в Риме и ее ученики (1576 — 1700)», Фессалоники, 1980, с. 333-335), исчерпываются. Они частично могут быть восполнены на основании сведений о нем, содержащихся в выявленной нами в архиве Симанкас связке документов о грузинском посольстве в Испанию 1627-1628 гг.

5. В. Ferro. Missioni de Chterici Regolari Teatini..., Roma, 1704, t. i, p. 54.

6. В исторических документах, связанных с описываемым грузинским посольством и выявленных в архивах Италии я Испании, Теймураз I титулован как царь (король) Иберии, которая является древним наименованием территории в Восточной Грузии. Между тем, Иберия, как известно, являлась древним наименованием также и Испании (а Пиренейский полуостров по сей день именуется Иберийским). Некий приоритет восточно-грузинского царя именоваться королем (царем) Иберии являлся, по-видимому, отголоском древнейшей загадки о существовании «двух Иберий» и соответственно иберов восточных и западных. Любопытно, что в одном из документов, выявленных в архиве Симанкас, в котором рассматривается эта проблема, такой намек на приоритет восточных иберов в происхождении «двух Иберий» присутствует.

7. В переводе письма Теймураза I на испанский язык слова «Грузия» и «грузины», присутствующие в тексте некоторых других документов как «Георгия» и «георгиане», здесь заменены на «Иберия» и «иберы».

8. Имеется в виду персидский шах Аббас I.

9. Подразумевается турецкий султан Мурад IV (1623-1640), захвативший престол после свержения Мустафы I (1622-1623).

10. Скутари (в древности Хризополис) — предместье Константинополя, отделенное от города Босфорским проливом.

11. AGS, Estado, Necocios extraordinarios de la Parta del Norte. Legajo 2859 antiquo: actal 1106 (Propuestas del Rey de Iberia у conditiones para el casamiento del Principe de Gales), c. 60-65. В переводе письма Теймураза I Филиппу IV на испанский язык ошибочно указан день его написания — «29 ноября» вместо «20 ноября», указанного в оригинале письма на грузинском языке.

12. Во имя успеха своей дипломатической миссии Никифор Ирбах был склонен своего православного государя Теймураза I представить в глазах своих испанских коллег в качестве католика, стремясь вызвать к нему симпатии Филиппа IV и Государственного совета Испании с тем, чтобы склонить их к союзу с восточно-грузинскими царствами в борьбе с Персией и Турцией.

13. AGS, указ. архив, связка, с. 83-86.

14. В тексте: «выразить дружбу любви» (!?).

15. AGS, указ. арх. св., с. 57. Согласно свидетельству специалиста по греческой палеографии Б. Л. Фонкича, текст рекомендательного письма и адрес на его обороте писаны рукой иерусалимского патриарха Феофана. Кстати, адрес на рекомендательном письме Феофана в переводе с греческого на русский гласит: «Благочестивейшему и блистательнейшему великому царю господину королю Филиппу, возлюбленному в св. духе сыну, да будет доставлено в целости и с честью из Иерусалима» (там же, с. 58).

16. Согласно содержанию вышеприведенных документов, Никифор Ирбах привез с собой в Мадрид не одно, а несколько писем Теймураза I, адресованных Филиппу IV. Кроме процитированного выше послания грузинского царя к испанскому королю, других аналогичных писем в архивной связке не оказалось.

(пер. Вайтеншвили Дж. Л.)
Текст воспроизведен по изданию: По следам Никифора Ирбаха. (О грузинском посольстве 1627-1628 годов в Испанию) // Известия Академии наук Грузии. Серия истории, археологии этнографии и истории искусства, № 2. 1991