Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

147-го

Сентября в 1 де пристав Ра/329/мазан привел к послом с собою подводы, быки в телегах; а говорил послом, чтоб ехать в Егорьевской монастырь Лаверды. И послы с того стану пошли того ж дни. И по дороге многие монастыри и церкви каменные и ограды кладены каменные ж. И иные церкви деланы по-руски, с шеями, а иные податками; на всех крестов нет. И не доезжая монастыря, наехали двор, а на дворе церковь/329об./мерою сажень пяти, опричь олтаря; делана на 4 угла с шеею, без креста. Подписана стенным письмом; о дву столпах; с олтарем не розгорожена; а письмо избито. В алтаре престол с обходом; посторонь две полатки: от северских дверай кабы где бывает жертвенник, а з другую сторону кабы предел. Престол приделан к стене (Р. 60об.: «к стене» пропущено) и жертвеника нет. Да три полаты /330/ пусты; одна развалилась по нижнее житье. Позади полат церковь; зделана полаткою, мерою и с олтарем сажень четырех; подписана стенным письмом. Церковь с олтарем не розгорожена; стенное письмо исколото и избито; в олтаре престол приделан к стене, а жертвеника и северских дверей и на церкве креста нет. Огорожен двор каменем, смазан з глиною; человеку в груди. А двор вымощен каменем /330об./ не весь. По смете, того двора з десятину; а кругом двора сады: яблаки, груши, армуды (Р. 61: «арбузы»), сливы, нары, орешник. А [259] сказал пристав Рамазан, что тот был двор Александра царя, и строенье ево.

Сентября в 2 де послы пришли под Егорьевской монастырь Лаверды. И поставили послов на реке на Лазани ж на пустом месте, от монастыря с версту, в плетени. /331/

Сентября в 5 де пришол Теймураз царь в монастырь.

Сентября в 8 де приезжали к послом митрополит Микифор да боярин Реваз бей с сыном Натареем, а говорили: государь наш Теймураз царь велел вам ц-ого в-ва послом быти завтра сентября в 9 де у себя на посольстве.

И послы говорили, что на посольство ехать готовы. А как будем у Тейму /331об./ раза царя на посольстве, и в те б поры иных государств послов и посланников и гонцов не было никого; а быти б нам ц-ого в-ва послом у него одним. Да с нами ж ц-ого в-ва послы присланы духовного чину люди, архимарит Иосиф з братьею, а с ним от великого господина святейшего Иоасафа патриарха московского и всеа Русии Самтавраского монастыря к архиепископу /332/ Ивану ево святительское благословение образ и учительная грамота. И ныне тот архиепископ где, и кому вместо его от святейшего Иоасафа патриарха благословение образ и учительная грамота архимариту Иосифу поднесть?

И митрополит Микифор и боярин Реваз бей сказали, что у государя нашего Теймураза царя иных земель турского и кизылбашского послов и посланников /332об./ и гонцов нет; только приехал из шахова города ис Тефлиза от хана человек ево ко государю нашему Теймуразу царю с почестью. И как прикажете, так государь наш Теймураз царь учинит. А как-де Теймураз царь послал к ц-ому в-ву ево митрополита Микифора в послех, и в те поры государь наш Теймураз царь был в своей области в Карталее, и тот Самтавраской монастырь [260] был за ним. И без него-де /333/ митрополита наступил на Теймураза шах и ево разорил и Карталею взял и посадил своего хана. И ныне тот монастырь за шахом. А тот-де архиепископ Иван умер, а на ево место ныне в том монастыре новой архиепископ Гаврило. А ныне-де в Теймуразове земле епископ большой Егорьевского монастыря Лаверды Заведей. И о том о всем, что вы нам говорили, государю своему Теймуразу царю скажем. /333об./

Сентября в 9 де приехали к послом азнауры Дмитрей Иванов да Бейран Ромозанов сын беев, а говорили послом: велел-де вам ц-огд в-ва послом государь наш Теймураз царь быть у себя на посольстве, а лошади под вас послов и под государевых людей и духовного чину под архимарита з братьею всех прислал 15 лошадей.

И послы князь Федор и дьяк /334/ Ортемей велели в воротех азнауров встретить кречатником Федору Тоболину да Ивану Ковалеву, а перед шатром переводчику Ивану Боярчикову. И как азнауры Дмитрей да Бейран в шатер вошли, и послы князь Федор и Ортемей (Р. 64: “дьяк Ортемей”) говорили, что мы ц-ого в-ва посла на посольство ехать готовы, а о том мы к государю вашему Теймуразу царю /334об./ с нареченным митрополитом и з боярином Реваз-беем приказывали, чтоб в то время, как нам у него быть на посольстве, иных государей послов и посланников и гонцов не было. И что прислано от великого господина святейшего Иоасафа патриарха Самтавраского монастыря к архиепископу Ивану ево святительское благословение образы и учительная грамота, и ныне кому Теймураз царь /335/ его святительское благословенье учительную грамоту велел поднесть?

И азнауры Дмитрей и Бойран говорили, что те ваши речи государю нашему Теймуразу царю ведомы, и у Теймураза царя иных земель послов и [261] посланников и гонцов нет. А приехал к Теймуразу царю от тефлиского хана человек с поминки, и государь наш Теймураз царь и тому при вас на по/335/сольстве быть не велел. То все учинил по вашему посольскому приказу. А от великого господина святейшего Иоасафа патриарха московского и всеа Русии благословленье и учительную грамоту архимариту Иосифу государь наш Теймураз царь велел поднесть Лавердовского монастыря архиепископу Зеведею.

И послы князь Федор и диак Ортемей к Теймуразу царю /336/ в Егорьевской монастырь Лаверды на посольство ехали, а перед послы ехали те ж азнауры. И у святых ворот послы с лошадей ссели. А встретили за вороты азнауры Иван да Манука да Борам бек. А кругом монастыря ограда казенная, четыре башни. Ограда и башни розломаны. А на святых ворогах колокольня, а на колокольне дна колокола невелики. А встретили /336об./ в воротех со кресты и з звоном два попа в ризах, а оплечья и креста назади на ризах нет. А на дьяконе стихарь также без оплечья, и креста назади нет, а уларь на правой стороне. Один поп держал образ пречистые богородицы, обложен серебром, а другой евангелие невелико, в восьмушку; на доске верхней выбито в чекан на серебре с позолотою распятие господа нашего Иисуса /337/ Христа. А дьякон с кадилом серебреным. А пели по-своему.

Да в воротех же встретил боярин Реваз бей, а с ним азнауров человек с пять. И встретя послов, боярин Реваз бей с ознауры говорил, что государь наш Теймураз царь велел вам послом говорить, что (т) М. Ф. прислал вас послов своих и духовного чину /337об./ людей, жалуючи ево Теймураза даря. И Теймураз царь тому государеву жалованью обрадовался, велел вас послов встретить со [262] кресты и з звоном и мне боярину своему с ознауры чесно. И велел вам к себе в полату на посольство итти. А та палата от святых ворот налеве по смете вдоль сажен 20, а поперег сажен 5. И встретя, попы пошли в церковь, /338/ а боярин и азнауры пошли перед послы. И пришед к леснице боярин Реваз бей и азнауры послов вели на лесницу под руки. И у полатных дверей на крыльце встетили послов азнауры Иван да Боранбек (Р.67: «Борабень»). А середи полаты встретили послов начальной архиепископ того монастыря Зеведей да епископы Арсеней да Захарей, Матвей, /338об./ Козма, всего 5 человек, и послов спрашивали о здоровье. И архиепископ Заведей послов благословлял и говорил, что Теймураз царь обрадовался (т) М. Ф. жалованью, велел вас послов мне богомольцу своему архиепископу Зеведею и с ыными епископы встретить. И пошли к царю перед послы. /339/ А в полате Теймураз царь сидит, а подле ево царевичь с правую руку. А по полате посланы ковры; а под царем и под царевичем послано по ковром полсть бурматная, а по полсти ковер, по белой земле шито звери и травы шелки розными. Да под царем же зголовье а на зголовье наволока бархат золотной. А царь возростом середней, лицом бел, бито воспою, борода черна, подбрита /339об./ и подкрашена, а голова выбрита; присутул, в плечех широк, глаза красносеры, уряден, нохти у рук крашены; лет в 50. А платья на царе: шуба, зделана по-кизылбашски соболья, покрыта камкою кизылбашскою золотною по агулинному цвету; под ысподом азям полосат отласной, рубашка дорогильная желта, ожерелейца низано с камешки красными /340/ и с объяринными, [263] середним жемчюгок; шапка бархат чорн с соболем, а на ней запана с ызумруды, да по клинам з дву сторон в гнездех изумбруды ж и лалы, а на заднем клине бирюзы. Подле єно лежала сабля кизылбашская, черен рыбей зуб, оправа булатная, поес нахтермянной, оправлен золотом. Царевичь возростом выше отца, лицом бел, бороду и голову бреет; на голове /340об./ хохол, ус и хохол и руки крашены краскою красною; глаза серы; уряден, лет в 20. На царевиче Давыде шуба на соболях (Р. 68 об.: начиная от слов “Подле ево лежала сабля”, читается так: “Подле ево лежала сабля кизылбашская, черень рыбей зуб оправлен золотом. На царевиче Давыде шуба на соболях), верх шит золотом и серебром с розными шелки, азям желт кутнян, рубашка тафта желта, ожерелейцо низано с камышки красными и с объяринными середнево жемчюгу; шапка кумытцкая с соболем, вершок алтабас золотной, на царевиче хохол. /341/ А над царем на выбойке коженои поставлен образ пречистой богородицы на золоте. Да по правой стороне зделано подсвешником, серебрян сь яблоки, наверху зделано в золоте дробницею, на четыре угла выбивано чеканью: на одной стороне образ спасов стоящей; на другой стороне образ пречистые богородицы Одегитрие: кругом главы у спаса стоящего и у богородицы обнизано зерны в венцах /341об./ камешки малы и изумбруды; а по дву сторонам святые, выбиты в чекан же; а на верху крест, вычеканен на золоте ж, распятие господа нашего Исуса Христа. Да на стене, на той же стороне образ пречистые богородицы, выбито в чекан на золоте. А по левой руке царя стоял нареченской митрополит Микифор да боярин Реваз бей да думных людей человек з 10, в азя/342/мах да в кумытцких шапках в хахлах, выбриты, а иные безхохлов. А по правой стороне от царевича сидели власти, архиепископ Заведен со властьми. А платье было на [264] архиепископе Зеведее манатья черная с источники, а на иных епископех платье кафтаны широкие суконные да клобуки по-гречески. А над архиепископом стоял образ Егоргия страстотерпца, выбит на серебре /342об./ чеканью. Да азнауров человек со сто, в один человек подле стены.

И князь Федор от (т) М. Ф. Теймуразу царю поклон правил и речь говорил по наказу (Р. 70: по наказу» пропущено).

И Теймураз царь спрашивал про государево и детей ево государевых царевичсв здоровье, а молыл: /343/ смея и не смея спрашиваю о (т) М. Ф. и о его царских детех о государе царевиче князе Олексее Михайловиче и о государе царевиче князе Иване Михайловиче здоровье, как их государей бог милует?

И князь Федор говорил: как есмя поехали от государя своего от его ц-ого в-за и божиею милостию великим /343об./ государь наш (г) М. Ф. на своих великих преславных государствах в добром здоровье. Да подал Теймуразу царю грамоту.

А после того речь говорил князь Федор же да дьяк Ортемей по наказу; и поминки кре/344/чаты и соболи явили.

А после от святейшего патриарха Иосафа московского и всеа Русии Теймуразу царю поклон правил и речь говорил и грамоты подал и благословение образы ему Теймуразу царю и сыну ево царевичю Давыду подносил, по наказу, архимарит Иосиф.

И как послы князь Федор и диак Ортемей государево титло /344об./ изговорил, и Теймураз царь, встав с места, выступил, и слыша про государское жалованье, поклонился в царской своей шапке до земли, а грамоту государеву, взяв, приложился и поцеловал и отдал боярину своему Реваз-бею. И образом Теймураз царь и сын ево царевичь Давыд, [265] помолясь, прикладывались и отдали епископом. А государево жалованье поминки одного кречета в наряде приняв сам, Теймураз /345/ царь отдал соколнику своему; а другово кречета в наряде жь и соболи, пересмотрясам, велел приимати перед собою.

Да Теймураз же царь говорил, что все божие да в. г. (т) М. Ф. и его царских детей. Яз холоп и жена моя и сын мой царевичь Давыд и все государство мое иверская и грузинская земля перед богом /345об./ да перед ним в. г. И звал послов к руке и приимал послов за руки. И послы ево Теймураза царя целовали в руку, а Теймураз царь целовал послов в голову. А у архимарита Иосифа благословлялся и в руку архимарита целовал. И ветел послом сесть подле себя с левую руку.

Да послы ж князь Федор и Ортемей говорили начальному их архиепископу Зеведею и всем епи/346/скопом, чтоб духовного чину людем архиманиту Иосифу велели быть у себя.

Да и Теймураз же царь говорил послом князю Федору и дьяку Артемью: как-де государевы грамоты переведут, и он Теймураз царь пришлет к вам послом весть к велит быть у себя, и которые тайные дела с вами от великого государя приказаны к нему, и в те поры ему Теймуразу царю /346об./ объявите.

И посидев послы немного и поклонясь царю, пошли. И царь послом говорил, чтоб завтро в Егорьевском монастыре обедни слушели, а после обедни у него Теймураза царя ели. А о кою пору вам ц-ого в-ва поедом к обедне ехать, и в те поры по вас пришлет лошади. И провожали послов боярин же Реваз бей с ознауры с теми ж, которые встречали, до тех ж мест, /347/ где встретили; а до стану провожали те ж азнауры, которые приезжали по послов.

А толмачил на посольстве нареченной митрополит Никифор. [266]

Того ж дни Теймураз царь прислал к послом: с сколом блюдах на дватцати да питья чагирю серебряных и скляничных сулей з десять,- а за столом приезжал пристав Рамазан. /347об./

И назавтрее сентября в 10 де в понедельник часу в 8 м дни приехали к послом те ж азнауры Дмитрей да Бой ран, а говорили послом: государь наш Теймураз царь велел вам ц-ого в-ва послом говорить, чтоб ехали в монастырь к обедне, а после обедни были б у Теймураза царя у стола. И послы князь Федор и диак Артемей и архимарит з братьею /348/ и все государевы люди в монастырь в обедне ехали. А встретили послов в воротех святых азнауры Иван да Боран бек и перед ними шли в церковь.

А церковь мерою с Архангела, что на Москвина площади, об одном верху, высока, здолана ни четыре угла по-руски; а креста на церкви нет. А в церкви три предела: в церковь вшед, на правой стороне предел, а перед дверьми с приходу в паперти /348об./ по обе стороны церковных дверей зделаны два предела. Подписана с стенным письмом; избито и исколото; а образов местных и деисусов и пророков и праотцов нет. А олтарь с церковью не розгорожен; вместо переграды и вместо образов местных завешены кизылбашскими камочками и выбойками, а вместо царских дверей завес, отлас золотной по /349/ червчетой земле. А образов стояло на левой стороне к северским дверей от царских дверей против царя два образа: образ пречистые богородицы Одигитрие да образ Егоргия страстотерпца; выбито в чекан на золоте. Да налеве ж от сиверских дверей у стены на каменном рундуку стояли 2 образа в киотах: Георгия да Дмитрея мучеников; выбиты лица и ризы и у киотов на притворех /349об./ святые на серебре с позолотою. А направе от царских дверей образ спасов да образ пречистые богородицы Одигитрие, а ризы и [267] поля выбиты в чекан на золоте. У спасова ж образа назади зделаны гнезда в дереве мест с сорок, закрыто цкою, обложена серебром. По розказанью, в тею гнездех мощи святых, а которых святых, того они не ведают, потому что тот образ /350/ созиданье старое, а подписей нет. Да иных образов з десять на правой и на левой стороне, окладных и гладких; иконники сказали, что те образы письма греческие и корсунские. Да в церкве ж приделаны к столпам на правой и на левой стороне рундуки каменные, у правого мерою сажени полуторы, о четырех ступенех, а у левого столпа рундук поперег в сажень, о трех ступенях. /350об./

А Теймураз царь стоит у левого столпа на рундуку, покрыто покров дороги алы. А подле ево с правой руки стоял царевичь да боярин Реваз бей да думных людей человек с 10 с ружьем, в шапках, в хохлах. А на царе платья: шуба та ж, которая была на посольстве, да азям ал, кутнян, да шапка с соболем, вершок шит золотом и серебром; да держали /351/ тое ж саблю. И звал послов к себе и за руки примал и велел стать возле царевича. А на царевиче платья: азям поласат, кутнян; стоял без шапки. А царица в церкве стояла за завесы, по левой руке царя. А по правой руке, к столпу и за столпом стояли азнауры человек со его, все выбриты, в шапках, с хохлами, а иные без хохлов, /351об./ в саблях и с пищальми.

А посереди церкви розослан ковер, да положена подушка на коробке, покрыта покровцом камочки кизылбашские. А посторонь ковра стоял епископ в ризах с амфором, да другой епископ в ризах же без амфора, да два попа, да дьякон; а на ризах и на стихарех оплечей и крестов нет. /352/

А архиепископ Зеведей ставил в те поры перед образы свечи. И пришед, архиепископ Зеведей стал на ковре по-властелински и розделся, монатью с себя снял да положил стихарь да сак бел, [268] бархат кизылбашской; помарон (Р. 77 об.: “параман”), нашито на нем ззади четыре святых, по сторонам, чем застегивают пугвицы, обнизаны жемчюгом; амфор, шит по червчету /352об./ отласу. Да на сак и на амфор положил через плечо полицу йод правую пазуху. И облачася, взял свечу тройную, как живет в мирских церквах превосвященная; и та свеча прилеплена ко кресту резному деревяному. И на месте пел и пошол в олтарь сь епископы и с попы. И из олтаря дьякон вышед, и начал обедню; и выход был с евангелием по чину. /353/ А перед евангелием нес малой свечю, а другой кадило, дьякон евангелие, да епископ. (Р. 78: “да за ним епископ”) И епископ поцеловал евангелие в край и к царю подносил, и царь поцеловал в росиятие. А как дьякон начинал обедню, и он вышел в северские двери, а входил в другие, в летние двери ис предела в олтарь. А апостол чел грузинец белец, обратясь на сивер к царю, а не к царским /353об./ дверем. А на крылосе на правом стояли епископы Арсеней да Козьма да грузинец белец, А после апостола в олтаре пел архиепископ Зеведей все с свечею и с крестом, а действовал (Р. 78: “действа”) перед обеднею у архиепископа и на левом крылосе крылошеи не было. А сь евангельем выходил дьякон и чол не по тому евангелию, которое вынес—по той книге, по которой книге /354/ гдузинец чол апостол. С переносом выходили а несли: первое двое робят по свече, да робенок же кадило, да дьякон дискос, архиепископ потир; а за ним попы, несли два амфора.

А те робята, которые ходили на выходы, и попы и дьяконы и иные простые люди ходили в царские двери и в олтаре меж царских дверей и престола просто, без /354об./ священных риз, выбриты и виски оставлены. А по росказанью, будто те робята [269] дьяконы; а скуфей на них нет. А попы и дьяконы ходят во всяком в розном платье, не отведено от мирского грузинского платья ничем, в озямах и в кафтанех, в шапках в острых в тезитцких, а иные в кумытцких. /355/

А замвонную молитву говорил, выщед из олтаря, епископ, а после вышел архиепископ Зеведей и сел на месте. А за ним вынес поп на блюде искрошено в куски просвиры и царю и царевичю давал, как дают дару с левую руку. А царь и царевичь, в руку целовав, приимали у него. А отпуск был в царских дверех седьмичной суботней, поминал святых много и вместо благословения, обе руки подняв, ростопыря /355об./ персты, показывал а не осенял (Р. 80: начиная от слов “и вместо благословенья” пропущено).

А завеса, что завешено вместо царских двевей, во всю обедню не завешено. А по всиросу сказали, что не завешено было для послов.

А царь стоял в обедню все в шапке, а снимал шапку и с места сходил на выходех сь евангелием да у в перенос да /356/ в “верую во единого бога отца”, в ызрядную и в страшенье. А после страшенья и многие грузицы шапки понадели.

А архимарит Иосиф з братьею в олтарь ходили и службы их смотрели и сказывали послом, что иное с нашею службою сходитца, а иное не сходитца.

И после совершенья царь /356об./ пошол из церкви вон, а послы за ним. И у церковных дверей молыл послом боярин Реваз бей, чтоб послы помотчали тут в паперти. И погодя немногое время, пришол к послом боярин Реваз бей, а говорил, что государь мой Теймураз царь велел вам послом к себе итти к столу. [270]

И послы шли к столу в ту ж полату, где пословали. А к полате перед /357/ послы шли боярин Реваз бей да азнауры Дмитрей да Иван да Бойран и на лесницу послов вели под руки. А в полате царь и царевичь сидят по-прежнему, как на посольстве сидели. И против послов встав, велел послом садитца в том ж месте, как сидели на посольстве, от царя с левую руку. А платья на царе то ж, в чем был у обедни, а шапка на нем та ж, которая напосоль/357об./стве была; а на царевиче платье было то ж, в чем у церкви был. А с правую руку от царевича, где сидели власти и думные ево царевы люди, сели удельной князь Моуро да боярина Реваз-беев сын Нотарей да Ромазан-беев и иные грузинцы и азнауры человек больши ста, все в один человек подле стену. И сидели в полате с царем до стола часа з два. И перед столом /358/ пришол архиепископ Зеведей со властьми, и сели в том же месте, как Теймуразу царю от (т) М. Ф. посольство правили.

А скатерть царю и царевичю послана одна, камочка кизылбашская, золотная по зеленой земле; а перед послы две скатерти кизылбашские камки; а перед государевыми людьми скатерти выбойче/358об./тые. И подавал перед столом лепешки и питье в чарках послом царь сам.

А в столе царь в полстола, встав, пил чашу про государское многолетное здоровье. А говорил за столом над чашею архиепископ Зеведей молитву по-своему, и пили все. А послом подносил кравчей. А посидев, пили чашу государя царевича князя Алексея /359/ Михайловича и государя царевича князя Ивана Михайловича, встав же. А после пили чашу великого господина святейшего Иоасафа патриарха. А после того пили чашу Теймураза царя да царевича Давыда. А боярин Реваз бей в те поры сидел за кушеньем в конец полаты. А как в стол Теймуразу царю поднесут пить в [271] чарке, и Теймураз царь, взгленя /359об./ на послов на князь Федора и на Артемья и на архимарита, велит переводчику говорить, что он тое чашу до них пьет. А выпив чарку, велит князю Федору и Артемью и архимариту поднести крайчему своему тою жь чаркою, а говорить, что в. г. моего жалованьем мое подворье совсем перед вам государевыми (Р. 83: “государевыми” пропущено) послы. /360/

И после того Теймураз царь боярину своему Реваз-бею и удельному князю Моуру, а с ними азнауром человеком десяти велел, из-за стола выходя, здоровать ц-ого в-ва послом: боярину своему Реваз-бею князю Федору, а дьяку Ортемью велел доровати князю Моуро-бею, а азнауром архимариту и иным государевым людем трожды и четыр-же чашами большими, сидя ни коленках; и послов, /360об./ приходя, целовали.

Да боярина же Реваз бей говорил послом: велел-де вам государь мой Теймураз царь говорить, чтоб вы послы у него в столе были прохладны и для-де вашего здоровья велел вам нить большими чашами. Да Теймураз же-де царь велел вам говорить, что он Теймураз царь и с сыном своим царевичем Давыдом холопи в. г. и земля /361/ ево все государево. И вы-де послы ни о чем не кручиньтесь, и были б у него прохладны.

А стоял у царева стола крайней Иван, а у послов стоял, есть и пить подносил азнаур Рамазан, которой у послов в приставех.

А судов в столе было: два кувшина большие, чаша большая с мишенью (В рукописи это слово переправлено из какого-то другого) и с каменьем, две чаши серебреные, /361об./ 5 чарок невеликих, 2 сулейки, все суды серебреные; да склянишных сулей и чаш з 20.

А суды с питьем все стояли против царя на [272] земле. И сидели в столе до вечера, и после стола были овощи, яблоки, дули, груши.

И послы, встав, от царя просились, и царь их отпустил, а проводил до полу-полаты, /362/ а боярин Реваз бей и Моуро князь и азнауры до монастырских ворот. А до стану провожали послов те ж азнауры Дмитрей да Иван с товарищи с свечами. И за послы царь прислал с приставом с Рамазоном питья в сулеях серебряных и в скляничных.

А в столе были ествы: каши на блюдех розные с куряты, /362об./ з говядиною, с бараниною да на рожнах части жаркие. А перед архимарита з братьею ставили каши с маслом коровьим и сь яишницею, а перед грузинскими властьми каши были те жь с яишницею. И те каши грузинские власти ели.

Сентября в 11 де приехал пристав Маскада Чеферев, а говорил послом: велел-де /363об./ государь мой Теймураз царь говорить, чтоб вы прислали переводчика, кому перевесть (т) М. Ф. грамоты. Да вам же послом велел говорить начальной их архиепископ Зеведей, чтоб архимарит Иосиф с братьею были у него, и лошади под архимарита з братьею прислал. И переводчик Иван Боярчиков к царю послан, а архимарит /363об./ з братьею у архиепископа с патриарховою грамотою и с образом были.

А приехав из монастыря, архимарит з братьею, послом сказывали, что они у архиепископа с патриарховою грамотою и с образом были и ели. И речи межь ими с архиепископом и сь епископы о вере и о церквах и о церковном пение были; а спору-де архиепископ и епископы /364/ с ними не держали.

Сентября в 12 де в вечере приезжали к послом митрополит Микифор да боярин Реваз бей, а говорили послом, что ц ого в-ва грамота, которая прислана ко государю нашему к Теймуразу царю с вами послы, переведена. И Теймураз-де царь слушел и обрадовался зело и на государском [273] жалованье велел челом бить. /364об./ Да государь же-де наш Теймураз царь приказал готовить (Р. 86 об.: «говорить»), чтоб послы сказали им митрополиту и боярину, что будет есть сверх тое государевы грамоты ко государю нашму к Теймуразу царю с вами ц-ого в-ва послы приказано говорить тайных дел, и то б им объявили, и они то скажут государю своему Теймуразу царю. /365/

И послы говорили: как Теймураз царь нам велит у себя быть в ответе, и что нам от ц-ого в-ва приказано говорить, и мы то государю вашему Теймуразу, или кому Теймураз царь прикажет в ответе с нами быть, объявим. А на тайные (Р. 87: “такие”) дела, о чем митрополит Микифор к ц-ому в-ву присылая, дан ему Микифору от ц-ого в-ва ответ на письме. /365об./

И митрополит Микифор и боярин Реваз бей говорили: что-де вы ц-ого в-ва послы нам сказали, и то мы скажем государю своему Теймуразу царю.

Сентября в 13 де приезжал к послом боярин Реваз бей с сыном Нотареем и у князь Федора обедал. И в розговорех говорил, что Теймураз царь преж сего приставал к турскому и х кизылбашскому, /366/ да никоторые помочи себе не учинил. А ныне он пристал к (т) М. Ф. и ожидает ево царского милостивого призренья. А он Теймураз царь сам и сын его царевичь Давыд холопи государевы и вся иверская и грузинская земля. А они Теймураза царя холопи все обрадовались, что (т) М. Ф. в государя II нашего Теймураза царя и во всех нас возрил и хочет нас держать в своем милостивом призренье в холопстве навеки.

Сентября в 18 де говорили послом приставы Ромазан да Максада: государь-де наш Теймураз царь велел вам говорить, чтоб завтро архимарит [274] з братьею в Егорьевском монастыре обедню служил. А вы б ц-ого в-ва /367/ послы обедни слушали, а после обедни какое будет ц-ого в-ва дело с Теймуразом царем, переговорите.

Сентября в 19 де архимарит Иосиф з братьею в Егорьевском монастыре Лаверды обедню служили; и послы у обедни были. А царь и царевичь стояли в том же месте, как их архиепископ служил обедню, а подле их боярин же Реваз бей /367об./ да азнауров человек з 10. А за столпом по левой стороне от царя стояла царица за завесы. А архиепископ их стоял на правой стороне, на месте у столпа; а место покрыто ковром. Посторонь архиерискона стоял ларчик, и к ларчику прислонен образ Георгия страстотерпца, выбивано в чекан; а по правую сторону лежала книга. /368/ А иные власти стояли с правой же стороны у стены о посохах, а от них стояли азнауры по-прежнему.

А перед обеднею пел архимарит за многодетное здоровье ц-ого в-ва молебен. А царь стоял к молебен и в обедню, а иное сидел, в шапке; а ко кресту и к евангелью и в перенос и в страшенье сходил с места и шапку снимал. /368об./ А в розговоре у обедни послы говорили Теймурзу царю, что царствующего града Москвы и всея великия Росии во святых божиях церквах во время святого пения всякие люди православные крестиянскее веры в церковь божию ходят без шапок и безо всякого ружья, а хохлов на себе не носят. А носят хохлы бусурманы, и с ружьем ходят в костелы и в кирки немцы и литва. /369/ И Теймураз царь говорил: Грузинская-де их земля приняла веру от грек, и в Греках в церкви ходят всякие люди в шапках, а хохлы грузинцы на головах носят по охоте, а не все; а с ружьем ратные люди ходят для того, что со всех сторон прилягли к нему недруги и землю ево розоряют, и им от недругов без ружья ходить нельзе. [275]

А как литоргея отошла, /369об./ и Теймураз царь велел людей ис церкви выслать вон всех. И царевичь вышел же. А осталось в церкве с царем архиепископ Зеведей да нареченной епископ Захарей да митрополит Микифор да боярин Реваз бей. А послом поставили стулы против царя, и велел Теймураз царь сести. И царь послом говорил: писал-де он к ц-ому в-ву и с послом своим нареченным митрополитом /370/ Микифором приказывал бити челом, что от недругов своих розорен до конца, и чтоб ц-ое в-во пожаловал ево Теймураза царя со всею иверскою землею, велел под свою царскую руку в холопство принять, и чтоб ему близ государства ц ого в ва соблюдатися, и от недругов велел оберегать. И землю б ево велел осмотрить и мослов своих прислать. И детей своих царевича и царевну /370об./ хотел послать к ц-ому в-ву. А как-де он посла своего посылал, и в те поры была Карталея за ним, и был в Карталеи. И после того пришол на него кизылбашской шах, унел ево землю воевать и Карталею взял, а просил у него за себя дочери. И он, помня бога и пречистую богородицу и православную крестьянскую веру, дочери своей крестьянки за босулмана дать не хотел. И побежал с царицею и с царевичем /371/ и с царевною в горы. И не хотя многие крови крестьянской порлить и достального своего государства до конца разорить (Р. 91 об.: «разорено видеть») дочь свою (Р. 91 об.: «дочь свою царевну») отдал и боясь того, что преж сего, взяв у него Шахбас мать ево Тамарию да два сына, и у себя казнил, матери по многих муках голову отсек, а сыновей извалашил; и дети его и ныне у шаха. А посол ево Микифор у ц-ого в-ва замотчал, и помочи ему было /371об./ от шаха учинить в те поры некому.— И велел архиепископу Зеведею принести к себе ларчик, а сказал послом, что в [276] том ларчике голова да рука матери ево. И послом голову и руку оказывал; и на голове ничего нет только кость суха, а рука знатно, что была правая, зжалась, и тело (Р. 92 об.: «кожа») на ладони и на перстах есть.— И ныне-де Теймураз царь, те все разоренья свои забыв /372/ и помня православную крестьянскую веру приклонился к ц ому в-ву и обрадовался тому, что в. г. прошенья ево не оставил, в него возрил и прислал вас послов своих и свои государевы жаловальные грамоты, что он в. г. его под свою царскую высокую руку со всею иверскою землею прицел и от недругов моих хочет оборонять. И на его государеве великом жалованье /372об./ на крепком защищенье богоспособные ево власти челом бьет. Да поклонясь, говорил: был есми во тме; а ныне есмя в. г. жалованьем стал на свет. И рад он и с сыном своим царевичем и со всею иверскою землею быти под его государскою рукою в холопстве, Да в государеве ж грамоте написано: о которых делех он Теймураз царь к в. г. писал /373/ с послов своим с Микифором, и вам послом мне Теймуразу царю велено говорить и объявить подлинно как чему быть пригоже, и на какове мере и правде ему Теймуразу царю быти в государском милостивом призренье и в повеленье, и держать их в своем царском жалованье под своею царскою высокою рукою и в оборони. И ему Теймуразу царю вашим князь Федоровым и Ортемьевым речем велено верить, и царства /373об./ и мест осмотрить. И что с вами государев приказ, как его хочет жаловать и оберегать от недругов?

И послы князь Федор и дьяк Ортемей говорили, что присылал ты Теймураз царь к ц-ому в-ву посла своего нареченного митрополита Никифора з грамотою, поздравляючи его в. г. на его великих преславных государствах /374/ росийского [277] царствия. А в грамоте своей писал ты Теймураз царь ц-ому в-ву, и посол твой митрополит Микифор бил челом, чтоб в. г. тебя Теймураза царя и всю твою иверскую землю пожаловать держати под свою царскою высокою рукою в обереганье и в защищенье ото всех недругов. И (т) М. Ф., твоей /374об./ Теймураза царя грамоты и челобитья выслушав милостивно и слыша то, что ты Теймураз царь живешь во утесненье, о том поскорбел и тебя Теймураза царя и всю твою иверскую землю пожаловал под свою царскую высокую руку принял, и от недругов твоих в оборони держать хочет, и посла твоего митрополита Микифора со всеми людьми, которые /375/ с ним были, пожаловав своим царским жалованьем, отпустил к тебе Теймуразу царю. И ответ подлинной о делех дан ему митрополиту Микифору на письме. И ты б Теймураз царь, по своему письму и прошенью, правду свою совершил, его ц-ому в-ву и ево царским детем государю царевичю князю Алексею Михайловичю и государю царевичю князю Ивану Михайловичю /375об./ чрест поцеловал и сыну своему царевичю Давыду и ближним своим людем целовати велел по записи, какова прислана с нами, на том, что тебе и летем твоим и внучатом, которые впередь будут, быть вь его царском жалованье, под их великих государей высокою рукою навеки неоступным и ни к которым иным государем не /376/ приставать; и запись бы целовальную велел написать, и к той записи ты Теймураз царь и сын твой царевичь Давыд руки и печати приложили. И то ц ому в-ву от тебя Теймураза царя будет верно и приятно.

И Теймураз царь говорил, что он холоп ево государев и сын ево и вся ево иверская и грузинская земля и вперед /376об./ от его царские высокие руки николи отступен не буду. А о крестном целованье ему Теймуразу царю дати подумать. А как время будет, и я к вам пришлю митрополита [278] Микифора и боярина своего Реваз-бея о тех же статьях и об ыных переговорить и запись, по чему мне Теймуразу царю ц-ого в-ва крест поце/377/ловать. Приготовить (Р. 95: «приготовить» пропущено), тое запись у вас взять, и потом велю у себя вам быть и ответ дать.

Да послом же говорил Теймураз царь: (т) М. Ф. пожаловал меня холопа своего прислал ко мне вас послов своих. И отец ево и богомолец святейший /377об./ Иоасаф патриарх московский и всеа Русин посетил меня и богомольцов своих прислал, духовного чину учительных людей архимарита Иосифа з братьею для исправленья крестьянские веры. И ныне он архимарит Иосиф з братьею служили прямо истинно по-крестьянски гак, как служат вселенские четыре патриархи. А он Теймураз /378/ то видел, как во Цареграде патриархи служат. И из тому рад, что православная крестьянская вера в российском государстве сияет.

Сентября в 22 де приезжал к послом митрополит Микифор, а говорил: прислал-де государь мой Теймураз царь, а велел говорить: что говорили вы преж сего ему в ответе, чтоб ему быть под его ц-ого в-ва высокою рукою /378об./ в холопстве, и он в том стоит, под ц-ого в-ва высокою рукою быть хочет, и пременно слово ево не будет. И только есть иные какие дела царские к Теймуразу царю? и вы б послы ему объявили, а он государю своему Теймуразу царю скажет.

И послы говорили митрополиту, что преж сего мы Теймуразу царю говорили и ныне ему митрополиту говорим: /379/ присылал Теймураз царь к (т) М. Ф. бити челом ево митрополита, чтоб государь ево пожаловал, принял ево Теймураз царя под свою ц ого в-ва высокую руку и держал бы ево ц-ое в-во в оборони. И (т) М. Ф;, челобитья Теймураза царя выслушав милостивно, пожаловал /379об./ под свою [279] высокую руку принял и в оборони его ц-ое в-во держати хочет, как ему государю будет возможно, и нас послов своих ц-ое в-во к нему Теймуразу царю прислал. И Теймураз царь нам в ответе сам при тебе Микифоре говорил и с тобою приказывает, что он готов быти под его ц-ого в-ва высокою рукою со всею иверскою землю в холопстве. Только /380/ мы ему говорили, чтоб Теймураз царь правду свою совершил, в. г. нашему и его царским детем крест сам поцеловал и сыну своему царевичю Давыду и думным людем поцеловать велел на том, что ему быть под его царскою высокою рукою со всею иверскою землею в холопстве неотступным. И в том крестном целованье Теймураз царь упросил у нас послов ц-ого в-ва сроку. /380об./ А по чему ему крест целовать, и он 380об велел нам приготовить запись. И у нас запись, на которой Теймуразу царю ц-ому в-ву крест целовать, готова. И с ним митрополитом Микифором что о том приказано?

И митрополит Микифор говорил, что Теймураз царь в своем слове стоит и ц-ому в-ву крест поцелует и царевичю и думным людем /381/ поцеловать велит. Только велел государь мой Теймураз царь говорить: как ц-ое в-во Теймуразу царю в повеленье и в оборони быти велит и как велит от недругов оборонять и за него Теймураза царя и за всю иверскую землю стоять?

И послы говорили: только государь ваш Теймураз царь учинит начальное дело, сам и царевичь и думные люди /381/ крест на записи поцелуют, и ц-ое об в-во учнет ево держати в своем царском милостивом призренье и в оборони, как ему государю будет возможно.

Да митрополит же говорил: велел-де государь мой Теймураз царь говорить, чтоб де ц-ое в-во ево Теймураза царя пожаловал велел бы поставить город близ ево государства, /382/ где б ему Теймуразу царю было от недругов соблюдатца, а [280] людей бы устроил 2.000 .человек. Да как-де Теймураз цар послал ево к ц-ому в-ву в послех, и в те-де поры шах землю Теймуразову розорял и дочь его насильством взял и Карталею, где пребывал Теймураз царь, и Самтавраской монастырь, где положена риза господня, завладел же и посадил своего хана. /382об./ И что-де ц-ое в-во Теймураза царя пожаловал, для государя ево прошенья, послал бы к шах Софеину величеству послов своих, чтоб шах Карталеи, для ево государя, государю моему Теймуразу царю поступился. Больнее-де всево государю ево Теймуразу царю Карталея. А ц-ому в-ву то учинить возможно; ведает государь мой Теймураз царь, что с шах с вели/383/ким государем в дружбе и в любви.

И послы князь Федор и дьяк Ортемей говорили: государь наш его ц-ое в-во, но ело Теймумуразову письму и прошенью, прислал нас послов своих к нему и объявить ему пелел, что в. г. хочет ево держать со всею его землею под своею царскою рукою в своем царском в милостивом призренье и жалованье /383об./ и во обереганье. И будет ему то надобно, и ц-ое в-во об нем шаху отпишет, чтоб шах, для ево государевы дружбы и любви, и ведая то, что Теймураз царь в его государеве повеленье учинился, на его землю не наступал и войны и тесноты не чинил. И чаять того, что кизылбашской шах государева прошенья ке отставит, тесноты ему никакое чинить не велит. А о городовом строенье /384/ ц-ое в-во учинить велит, как ему государю будет возможно.

И митрополит Микифор говорил, что ц-ому в-ву город близ своего государства, где государю моему Теймуразу царю от недругов соблюдатися, возможно поставить, потому что черкаские и кумытцкие князи и мурзы и горы все под государскою высокою рукою. А с шахом ц-ое /384об./ в-ро в дружбе и в любви, и шах для ц-ого в-ва Карталеи [281] Теймуразу царю поступитца. А что-де вы ц-ого в-ва послы говорили ныне мне митрополиту, и он митрополит те речи роскажет государю своему Теймуразу царю, и Теймураз-де царь учинит все по тому ж, как вам говорил в ответе. И по запись пришлет и ц-ому в ву крест поце/385/лует. Только б запись была тайна, нихто б ее не ведал опричь нас ц-ого в-ва послов.

И послы князь Федор и диак Ортемей говорили митрополиту Микифору: государь ваш Теймураз говорил сам, и ты митрополит Микифор говоришь, что он Теймураз царь холоп государев, и под его царскою рукою быти хочет, и по напись пришлет и крест /385об./ на записи (Р. 95.: .на записи” пропущено) поцелует. И той записи для чего тайно быть?

И митрополит Микифор говорил послом: государь мой Теймураз царь приказывал с ним про запись говорить, чтоб была тайна для того, что многие ему недруги, а все бусурманские земли: боитца от них всякого дурна.

И сентября в 23 де говорил /386/ послом пристав Рамазан: государь-де мой Теймураз царь велел вам ц-ого в на послом говорить, чтоб ехали к нему в монастырь к обедне.

И послы в Егорьевском монастыре Лаверды у обедни были. А обедня была в пределе; служил поп Пахом. На крылосах стояли: на правом архиепископ Зеведей, на левом митрополит Микифор, а пели по крылосам по-гречески. /386об./ А олтарь с церковью не розгорожен (Р. 101: “перегорожено”). Апостол чел чернец; евангелие по той же книге чел архиепископ Зеведей, а поп в те поры стоял у престола, оборотяся лицем на церковь. Престол приделан к стене, и одеяния на престоле никакова нет, только послана пелена. И жертвенника нет. [282]

А у обедни были царь и царевичь. /387/ И после обедни спрашивал послов о здоровье. Да царь ж говорил послом: хочю яз сам у вас побывать прежние иверские цари, дед и отец мой ц ого в-ва к послом езживали и у них пивали и едали. А он Теймураз царь так же хочет, как и преже сего бывало. А как-де мне у вас быть, и я пришлю весть.

Сентября в 24 де говорил послом пристав Рамазан: государь-де /387об./ мой Теймураз царь велел вам ц-ого в-ва послом говорить, чтоб завтро архимарит з братьею служили в монастыре обедню, а вы б ц-ого в-ва послы у обедни были ж.

Сентября в 25 де, на память Сергия чюдотворца, послы были в монастыре у обедни, а сложили архимарит з братьею. У обедни Теймураз цар говорил послом, что он будет /388/ ныне ц-ого в-ва у вас послов.

И того ж дни у князь Федора Теймураз царь да царевичь Давыд да архиепископ Зеведей да нареченной митрополит Микифор да епископ Гаврила да черной поп Захарей да боярин Реваз бей да сын его Нагарей да азнауры Рамазан-беев, а детьми да з братом и иных человек з 10 были и обедали. А сидел /388об./ Теймураз царь по конец стола, а царевичь в столе на лавке; а ели с одного блюда. А подле царевича по лавке сидели власти; а, против их в скамье сидели боярин Реваз бей с товарищи. А в розговорех за столом Теймураз царь говорил, что он холоп государев со всею своею иверскою землею и надежен во всем на государское жалованье. А чего он Теймураз царь у бога /389/ милости просил и к праведному государю бити челом посылал, и государь ево прошенья ни в чем не отставил. И впредь о том же бога молит и праведного государя милости жаден просить, чтоб в его бедности от своей царьские высокие руки [283] отриновенна не учинил. Видите вы сами ц-ого в-ва послы, что государство ево от недругов разорено.

А в пол-стола архиепископ Зеве/389об./дей говорил, за столом встав, чашу государского многодетного здоровья по-своему. И чашу царь и царевичь и власти и боярин (Р. 103 об.: “боярин Реваз бей”) и ознауры пили, а сами говорили, что он Теймураз царь и царевичь Давыд и они боярин и ознауры холопи ево государевы, и земля вся ево государская; а власти говорили, что они богомольцы его государевы.

Да после стола говорил чашу /390/ празничную архимарит Иосиф, а после государеву и его государских детей. А царь и власти все стояли и за государское многодетное здоровье чашу пили, а говорили, чтоб государь на своих великих государствах здравствовал, а его Теймураза царя жаловал и впредь бы от своего ц-ого в-ва высокие руки отрыновенна не учинил. А они за его государьское многодетное здоровье ради всегда бога молить, что /390об./ он в них возрил.

И после государских чаш пили чашу Теймуразову и сына ево царевича Давыда. А после царь и царевичь и власти и азнауры пили за здоровье послов. А в стол царь послом велел видеть, и послы сидели от царя с правой руки на стулах и стола вон (Так в рукописи).

Сентября в 26 де послы князь Федор и дьяк Ортемей /391/ послали к митрополиту Микифору переводчика Ивана Боярчикова, а приказали ему к митрополиту Микифору говорить: сентября в 22 де приезжал ты митрополит Микифор (Р. 104 об.: «митрополит Микифор» пропущено) ц-ого в-ва к послам, а говорил, чтоб изготовить запись, на которой государю вашему Теймуразу царю (т) М. Ф. /391об./ и его государским (Р. 104 об.: «царским») детем государю царевичю [284] князю Алексею Михайловичю и государю царевичю князю Ивану Михайловичю крест целовать, изготовить. И ц-ого в ва послы тое запись изготовили и прислали (Р. 105.: «прислали тое запись») к нему митрополиту Микифору. И Теймураз бы царь правду свою совершил, крест на той записи поцеловал и сыну своему царевичю Давыду и ближним своим людем /392/ целовати велел.

И переводчик Иван Боярчиков, пришод к послом, сказывал, что митрополит Микифор запись чел и взял к себе, а говорил, что он государю своему Теймуразу царю ту запись прочтет и послом ведомо учинит.

Сентября в 27 де говорил послом пристав Рамазан, что государь ево Теймураз царь /392об./ прислал с ним яловицу, а велел вам говорить, чтоб тое яловицу велели послы убить и зделать ествы по русскому обычаю и к столу к нему прислать, потому как-де он третьева дни у вас ц-ого в-ва послов обедал, и те ему ествы по рускаму обычью полюбились. И того ж дни ествы изготовлены и к Теймуразу царю по/393/сланы с переводчиком с Ываном Боярчиковым.

Сентября в 28 де говорил послом пристав Рамазан: прислал-де ево государь мой Теймураз царь, а велел говорить, чтоб послы прислали к Теймуразу царю в монастырь иконописцов и оконничника. А починивать-де иконописцом иконы, а оконничнику делать в церковь окончины. /393об./ Того ж дни иконописцы, и оконничник к Теймуразу царю посланы.

Сентября в 29 де приезжал к послом боярин Реваз бей с сыном Натареем, а говорил, что он едет в горы збирать ратных людей; и собрав, итти ему к Тифлизу и стоять заодно с тифлизским ханом, потому что крымской-де царь идет в шахову землю, а перелез под Ыз /394/ друмом: чтоб-де [285] их мест не повоевали. А турской-де придет поя Богдат о Покрове.

Сентября в 30 де пришол к послом пристав Рамазан и привел с собою быки в телегах, а гововил послом, чтоб ехать в Крым. И послы в Крым пошли октября в 1 де.

Октября в 2 де послы пришли в Крым и стали в Архангельском /394об./ монастыре. А тот монастырь стоит от большие горы на остроге, на горе ж и приделан к горе. А от горы с одну сторону от монастыря, с приезду кругом посаду кладено каменьем из горы (Р. 107: “города”) вышиною сажени с полторы, а приведено к монастырю жь подле ручья. По смете тое огороды сажень с 400, и во многих местех развалилось. А в том месте на посаде шелашей з 10. /395/ А называют то место Крым, под ним река Лазан. А манастырь окладен также каменьем. А з другую сторону, за монастырь направе царев двор, а на дворе три полаты да ворота каменные; все разорны. Да церковь зделана полаткою; без креста. А подле ее зделана полатка (Р. 107: от слов “А подле ее” пропущено), сысподи четвероугольна, а вверх кругла, с окны, кабы колокольня. Да на цареве ж дворе, /395об./ где он стоял, шелашей с пять да денник, где садился есть, огороже перилами; покрыты все камышем. Да за рекою в саду полата, разорена ж, да пруд выкладен каменем, да ворота каменные. Пристав Рамазан сказывал, тут бывало при Александре царе двор потешной, а в пруду была рыба живая. /396/

А в монастыре церковь архангела Михаила; зделана на 4 угла, вдоль 10 сажен, поперег 5 сажен. В ней 2 столба; основана на камени дичи, кладена кирпичь с ызвестью; наверху шея. Олтарь с церковью не разгорожен; а креста на церкве нет (Р. 108: «а креста нет»). [286]

Подписана стенным письмом. Зделаны двери деревянные; престол каменной о осми углах; образов нет. /396об./ С оину сторону олтаря зделан кабы жертвенник, а з другую сторону кабы предел. Престол приделан к стене, с церковью не розгорожено. Да посторонь полага да от той полаты вверх две полаты. А на тех полатах кабы бывала колокольня да и иные закамарки. Да церков, зделана полаткою; престол приделан к стене; назы/397/вают, что тут был престол Дмитрея Селунского. А на посадех три церкви каменные ж с шеями; без крестов. А по росказанью, те церкви бывали арменские. Да тут же на посаде двор армейской, кругом ограда каменная, а на дворе церковь на 4 углы. Небо провалилось, а олтарь от церкви зделан высоко, всход ис церкви с сторони ступени с шесть; а престола и жертвенника /397об./ нет только в стене зделано печюркою. Да около Крыма и царева двора арменских церквей з десять.

Октября в 3 де Теймураз царь пришол в Крым и стал на своем дворе в кибитках.

Октября в 5 де сказывал послом пристав Рамазан, что Теймураз царь, побыв дни с три в Крыму, идет /398/ и с царицею молитца в монастырь.

Октября в 7 де посылали послы к Теймуразу царю переводчика Ивана Боярчикова говорить, что ц-ого в-ва послом корму не дают пятой день. А которой корм присылают, и тем государевым людем сытим быть нечим; а архимариту з братьею опричь лепешек корму никакова на присылают. /398об./

И переводчик Иван Боярчиков, пришод к послом, сказал, что он Теймуразу царю о кормех говорил, и Теймураз царь сказал: что кормов сыщут, то учнут присылать.

Октября в 10 де говорил послом пристав Рамазан: государь мой Теймураз царь велел вам ц-ого в-ва послом сказать, что он идет в поход и хочет в монастыре /399/ помолитца, а с вами послы видетца. [287]

И того ж часу Теймураз царь приехал к монастырю. И за вороты его послы велели встретить переводчику Ивану Боярчикову да кречатником Федору Тоболину да Ивану Ковалеву; а в воротех встретили сами послы. И царь послов имал за руки и спрашивал о здоровье. И вшол в церковь и молился по-своему и целовал образы, которые /399об./ поставили послы. А перед ним поп нес крест тот, которой был и стоял возле Тейтураза царя в почате, где посольство было. Де с ним же епископ Арсеней (Р. 110 об.: «епископ Арсеней» пропущено) да азнауров человек з десять.

А на царе было платья: кафтан дорогильной двоеличной, ла наверху чюга бела кутняна, нашивка золотная, ткана по-руски, да /400/ курта по-кизылбашски, под червчатым (Р. 110 об.: “красным”) отласом, собольи головы да тапки, да шапка, бархат черн, окол соболей. А из церкви вышед, был в полате у князь Федора и говорил, чтоб послы не покручинились, а едет недели на две вестей проведать: подлинно ведомо-де ему учинилось, что турской пришол под Богчат, и под Реван крымской; и под Богдатом бой был. А хочет-де турской /400об./ итти под Реван. Да и иное-де некоторое дельцо ему есть.

И послы князь Федор и Артемей Теймуразу царю говорили, что присылал он к (т) М. Ф. бити челом посла своего, нареченного митрополита Микифора, чтоб ц-ое в-вэ ево Теймураза царя и всю его иверскую /401/ землю пожаловал под свою царскую высокую руку принял и держал бы в своем милостивом призренье и в обереганье и в защищенье ото всех недругов. И (т) М. Ф., твое Теймураза царя челобитье выслушав милостивно и слыша то, что ты Теймураз живешь в утесненье, о том посскорбел и тебя /401об./ Теймураза царя и всю твою иверскую землю пожаловал под свою высокую руку [288] принял и от недругов твоих в оборони держать хочет. И в ответе ты Теймураз царь нам ц-ого в-ва послом говорил тож, что ты под его царскою высокою рукою со своею землею в холопстве быти хочешь. И ныне б ты Теймураз царь, по своему прошенью, правду своею совершил, его ц-ому /402/ в-ву и его царским детем государю царевичю князю Алексею Михайловичю и государю царевичю князю Ивану Михайловичю крест поцеловал и сыну своему царевичю Давыду и ближним людем целовати велел на записи, какова к тебе ирис чана. И ныне ты Теймураз царь, не соверша его (Р. 112: «его» пропущено) царского повеленья и об ыных делех, которые с нами от ц-ого в-ва наказано тебе Теймуразу /402об./ царю говорить, с нами не поговоря, из Крыму едешь.

И Теймураз царь послом говорил, что ныне совершить того вскоре нельзе, потому что застал его недоволь; со всех сторон к его государству прилегли бусурманы и на одном месте не дадут ему пожить. А как он будет в Крым, и он готов ц-ого в-ва повеленье исполнить ли его /403/ государеву указу.

Да Теймураз же царь говорил послом, что посылает он к кизылбашскому к шах Сефею кречаты, что пожаловал меня холопа своего ц-ое в-во. И о том к нему пишу, чтоб меня щах пожаловал велел вам ц-ого в-ва послом от меня из Грузей итти через свою шахову землю, потому что вам пройти от меня будет /403об./ нельзе: закинут горы снегами, а сходят снеги з гор поздно, после Ильина дни. Да и потому, что со всех сторон прилегли к его государству неверные, и он от них начаятся всякого дурна. А шах Сефей с ц-им в-вом живет в дружбе и в любви, и за то, чаю, не постоит, что вам послом через ево землю итти. [289]

И послы Теймуразу царю говорили, что нам /404/ ого в-ва послом такова указу нет, что итти от тебя назад через шахову землю

И Теймураз царь говорил послом, что иной дороги от него нет, опричь того, что итти на шаха, потому которою дорогою прежних великих государей росийских в Грузи хаживали послы, и тою дорогою ныне итти нельзе, застал тое дорогу непослушник мой /404об./ Аристон князь, а которою дорогою вы ныне шли, и тое дорогу он Теймураз упросил у горских людей на время, только чтоб вам пройти к нему в Грузи.

И что Теймураз царь послом в монастыре говорил, что едет вестей турских проведать, и под Лаверделинским (Р. 113 об.: “Лавердинским.”) монастырем, заедучи, послом боярин ево Реваз бей говорил, что едет рати /405/ збирать, идти под Тефлиз и стоять с тефлиским ханом на турских людей сопча и свою землю оберегать, и что пристав Рамазан сказывал про Теймураза царя, что едет молитца в монастырь, и то они все послом лгали. А по розведаванью посольскому, Теймураз царь и боярин Реваз бей с ратными людьми ходил на Аристона князя, потому что он Теймуразу царю непо/405об./слушник, и меж ими бой и мир был, только ничего межь себя не зделали. И разшодчися Теймураз царь с Аристопом князем, зимовал в горах в Моркопе и из Моркопи з государевы кречеты к шах Софею (Р. 114 об.: «з государевыми кречеты и о дороге к шах Софею.» ) Теймураз царь ознаура послал.

Октября в 19 де, проводя царевичь Давыд отца своего Теймураза царя, приехал в Крым (Р. 114 об.: “Кремль”). /406/

Ноября в 3 де приезжали к послом епископ Арсеней да пристав Рамазан, а говорили: прислал-де к ним государь наш Теймураз царь, а велел [290] царевичю и з женою ехать в монастырь Швели от Крыму (Р. 114 об.: “Кремля”) верст з 10 для того, что непослушник ево Аристоп князь послал в горы ратных людей, чтобы над царевичем и над вами послы какое дурно учинить. А вам послом жиги /406об./ с великим береженьем, чтоб какова дурна то воинские люди над вами не учинили и безвестно б к вам не пришли.

И послы говорили епископу Арсению и приставу Рамазану: с кем им в монастыре жить, и что пить есть? ратных людей и запасов никаких нет, и корму царева не дают.

И епископ Арсеней и пристав /407/ Рамазан говорили послом, что у них ратных людей нет, и кормов взять негде; которые ратные и всякие деревенские люди были в деревнях, и те все высланы на службу ко государю нашему Теймуразу царю.

Ноября в 6 де приехал к послом удельной князь Мауро, а говорил послом, что он едет к царю. И послы говорили: присылал государь их /407об./ Теймураз царь к ц-ому в-ву бити челом посла своего нареченного митрополита Микифора, чтоб ц-ое в во Теймураза царя пожаловал принял под свою царскую высокую руку в холопъство со всею его иверскою землею и послов бы своих ц-ое в во, Теймураза царя челобитья выслушев (Р. 116: от слов “и послов бы” читается так: “и Послов бы своих к нему приехал [прислал?]”. И ц-ое в-во Теймураза ларя челобитья выслушев”), милостивно его /408/ пожаловал под свою царскую руку его со всею иверскою землею в холопство принял, и нас послов ц-ое в-во к нему прислал. И Теймураз царь, не соверша ц-ого в-ва повеленья, поехал в горы и живет в Маркопе, покиня нас в монастыре в осаде, и кормов нам давати не велел и ратных людей для обереганья воинских людей не прислал. А которой кор/408об./мишко принесут, и то в неделю и в две. И живучи в Крыме, кормы что добудут в [291] деревнях, покупаем собою; а дрова и воду, приехав в Грузи, государевы люди и наши посольские людишка носили на себе. А ныне многие государевы и наши людишка больны, воды и дров носить некому. И того во всех государствах, где ц-ого в-ва послы ни бывают, государевы и посольские люди воды и дров /409/ не носят, кормов не покупают. И он бы Мауро князь государю своему Теймуразу дарю те наши, речи росказал.

И Мауро князь послом говорил, что он то все роскажет государю своему Теймуразу царю, а он то все каше посольское терпение видит.

Ноября в 16 де приехал к послом Моуро князь и привез /409об./ от Теймураза царя к послом корму: 20 спинок севрюжьих провесных да 25 гривенок соли, а говорил; что вы ц-ого в-ва послы приказывали с ним Моуром, и он то все государю своему Теймуразу царю сказывал. И Теймураз царь с ним Моуром приказывал вам послом говорить, чтоб ныне в кормех не покручинились, покаместа он с непослушником /410/ своим с Аристоном князем управитца. А ныне-де его Теймураза царя с Аристопом помирит (Р. 117 об.: «мирит») тифлиской хан и битца им меж себя не дал.

Ноября в 30 де приехал к послом от царевича Давыда из монастыря Швели ознаур Манука беев и спрашивал послов о здоровье. Да велел-де вам ц-ого в-ва послом царевичь Давыд /410об./ говорить, чтоб завтро у него столовать. А у государя-де нашего Теймураза царя делаетца все доброе; с Аристопом мир в договоре.

И послы говорили, что они к царевичю Давыду едут, только ехать не на чем, лошадей нет. И азнаур Манука говорил, что он государю своему царевичю Давыду про лошадей скажет. /411/

И декабря в 1 де приехал от царевича Давыда тот же ознаур Манука и привел под послов и [292] под государевых людей лошади, а говорил, что государь мой царевичь Давыд велел говорить, чтоб вы ц-ого в-ва послы ехали к нему к столу.

И послы к царевичю Давыду ехали. И середь двора, где царевичь живет, встретили послов ознауров человек з 10, а перед /411об./ кибиткою епископы Арсеней да Гаврило да ознауров же человек з 10, и встретя, пошли х кибитке перед, послы. А в кибитке сидит царевичь, а под ним попона бела мохната, а по земле посланы ковры.

И как послы вошли в кибитку, и царевичь встал и отшол от своего места (Р. 118 об.: «от своего места к послам»). И послы царевичю поклонились. И царевичь послов спраши/412/вал о здоровье, и за руки приимал и целовал, и велел послом сесть. А на царевиче платья: кафтан, шит по червчету отласу волоченым золотом и серебром, на нем же шуба и шапка кумытцкая та же, что была на посольстве. А у стены позади царевича и послов привешен завес, сшит полосами, полоса бархат золотной, а другая полоса бархат гвоздичен, А за столом сидели послы в скамье по правой руке царевича /412об./. А на столе перед послы и на скамье посланы ковры. А по левой стороне от царевича по коврам сидели епископы да удельной князь Мауро да ознауров человек з 10. А есть ставил перед послов крайней тот же, которой перед царевича. И в пол-стола царевичь, вышед серед кибитки, про государево (т) М. Ф. и про его царских детей здоровье /413/ пил чашу, а послом и епископом и ознауром подавал тою ж чашею, а говорил, что отец ево Теймураз царь и он царевичь Давыд со всею свою землею холопи ево государевы. Да в стол же Мауро князь с ознауры, встав перед послы на коленках, взяв чаши, говорили, что они холопи в. г. и пьют про здоровье вас ц-ого в-ра послов. /413об./ [293]

Да царевичь же Давыд за столом говорил с послы в розговоре ж, что некоторыми деревнями у отца ево Теймураза царя завладел непослушник отца ево, Аристоп князь, и те деревни отец ево очистил. И то делаетца милостию божиею и (т) М. Ф. счастьем. /414/ И послы царевичю Давыду говорили, что преж сего, как были предки ваши грузинские цари под высокою прежних государей росийских царей, и они жили в покое и в благоденствии, и недруги их на их государство не смели наступать.

А ныне отец ево Теймураз царь и ты, царевичь Давыд, учинились под государскою высокою рукою.

И слыша ево царское грозное имя, недругие ваши на вашу землю не учнут наступать, /414об./ и босурманом будете страшны.

А после стола послы просилися к себе, и царевичь Давыд провожал послов с ознауры ис кибитки, а з двора провожали ознауры, а до стану провожал тот же ознаур, которой присылан по послов.

Декабря в 6 де, на празник чюдотворца Николы, приехал /415/ в монастырь к послом царевичь Давыд, а с ним азнауров человек с 15, и у монастырских вород ссел с лошади. И за вороты встретили его государевы люди, а послы встретили на монастыре. И спрашивал царевич Давыд послов о здоровье и имал за руки и целовалъся. А платье на царевиче было то ж, в котором сидел у себя за столом, как у него послы обедали.

И того ж дни царевичь у князь Федора /415об./ обедал. А говорил за столом, чтоб послы на отца ево Теймураза царя кручины не держали, что кормами скудны. А он что добутет, то и присылает. А отцу ево недруги не дадут пожить на одном месте.

Преж сего Аристоп князь был отца ево послушник, а ныне сложился с тефлиским ханом, и которые отца ево деревни подошли под Тефлиз и под Аристопа, и они те деревни /416/ розоряют. И отец ево [294] Теймураз царь живет ныне в Моркопе для береженья тех своих деревень, чтоб их тефлиской хан и Аристоп и досталь не разорил. И межь себя ныне они мирятца, а на чом будет помирятца, того он не ведает.

Декабря в 10 де послан к Теймуразу царю переводчик Иван Боярчиков, а велено ему говорить, что по его Теймура/416об./зову челобитью, посланы от (т) М. Ф. его ц-ого в-ва послы к нему Теймуразу царю и поставлены в Крыму, в монастыре, а кормов им пристав Рамазан ничего не дает; что добудут люди их по деревням купить, то и едят. А он Теймураз царь, покиня ц-ого-в-ва послов и не соверша /417/ государева повеленья, живет в Маркопе. И он бы Теймураз царь, соверша государево дело, по его государеву указу, их ц-ого в-ва послов отпустил.

И декабря в 19 де переводчик Иван Боярчиков от Теймураза царя к послом приехал и привез от царя шесть пуд соли да 4 спинки севрижьи. А про хлеб Теймураз царь /417об./ ему говорил, что он послал збирать з деревень. И как зберут, и к послом пришлют. Да при нем же-де декабря в 57 де приехали к Теймуразу царю ис Кизылбаш ево Теймуразовы послы, стольник Юрья Софрачей да епископ Рузбел да ознаур Евсей, которые к шаху посланы были Теймураза царя з дочерью (Р. 123: начиная от слов “которые к шаху", читается так: “которые от Теймураза царя посланы Теймураза царя з дочерью”), /418/ с ними от шаха посол Агама, которой приезжал для дочери к Теймуразу царю. И привез от шаха к Теймуразу царю и к царевичю холаты; да и к боярину их к Реваз-бею привез холаты ж. А у Реваз-бея к шаху взята дочь же.

Генваря в 12 де приехал к послом от Теймураза царя боярин Реваз бей да сын Нотарей и [295] спрашивал /418об./ от Теймураза царя послов о здоровье. Да велел-де вам государь мой Теймураз царь говорить, чтоб на него не покручинились. Видят они и сами, что кормами скудны; покупаючи в ево земле всякие запасы собою, испроелися. А он Теймураз царь будет в Крым вскоре, помиряся с Ористоном и с тефлиским ханом, и государево повеленье все исполнит, и кормы учнет /419/ збирть и к вам послом присылать.

Генваря в 24 де приехал к послом Георъевского монастыря Лаверды архиепископ Зеведей, а говорил, что Теймураз царь велел вас послом сирость о здоровье. Да посылает-де государь мой Теймураз царь в башачинскую землю — царевича Юрья, Александра царя сына, а ево Теймураза цари зятя, ставить на государство, /419об./ потому, что Олександр царь умер (Так в рукописи; собственные имена, очевидно, перепутаны, и читаться должно так: “царевича Олександра, Юрья царя сына, а ево Теймураза царя зятя, ставить на государство, потому что Юрий царь умер.” Царевич Александр — имеретинской царь Александр, зятя царя Теймураза).

И назавтрее генваря в 25 де архиепископ Зедей служил на цареве дворе обедню, а с ним 2 … и дьякон. А на архиепископе сан новой; … по серебрянной земле с травы; да шапка, зделана коруною, святые писаны на золоте. А у … образа с обе стороны висят в гнез/420/дех камишки красные и бирюзы. А сосуды церковные и … и пелены привез на престол (Р. 125: «в церковь») с собою. А. олтарь с церковью розгорожен, уарские и сиверские двери не завещены; а престол приделан к стене, не оболочен; а жертвеника нет. А положили престол пелену, как архиепископ пришел, и действовали попы з дьяконом. А после действа, как по/420об./чели начинать обедню, облачился архиепископ [296] и служил так же, как и прежь сего вь Егорьевском монастыре Лаверды.

Генваря в 26 де посланы к Теймуразу царю переводчик Иван Боярчиков да кречатник Иван Ковалев говорить Теймуразу царю об отпуске и о кормех.

Февраля в 5 де переводчик /421/ Иван Боярчиков да кречатник Иван Ковалев к послом приехали, а сказали, что они у Теймураза царя были и об отпуске и о кормех говорили. И Теймураз царь послал при них азнауров запасы збирать; а что-де зберут, то к послом и пришлют. А он-де Теймураз царь в Крым будет вскоре.

Марта в 7 де послан к Теймуразу царю переводчик Иван /421об./ Боярчиков; велено ему говорить, чтоб Теймураз царь, соверша государево дело, их послов отпустил.

Марта в 14 де приехал к послом переводчик Иван Боярчиков, а сказал: Теймураз царь ему говорил, что он будет в Крым на Благовещеньев день и, соверша государево дело, по ево государеву указу, их послов отпустит. Да прислал /422/ к ним 27 гривенок соли да лосось (Р. 126: «лосин») тютюнную.

Апреля в 2 де Теймураз царь приехал с царицею и с царевичем в Крым и был в монастыре у послов. И у монастырских ворот встретили его государевы люди, а в воротах встретили послы. И Теймураз царь спрашивал послов о здоровье и говорил, что недруги /422об./ ему на одном месте пожить не дадут. И была у него вражда с тефлиским ханом да с непослушником ево с Ористопом князем; и затем-де было к послом ехать нельзе. А пожить ему в Крыме дни с три, и ехать на низ, в Загень.

И там государево дело, по его государеву указу, совершу и вас ц-ого в-ва послов отпущу. А на том бы вам не покручинитца /423/ что кормов к вам [297] присылано мало, потому взять негде: государство мое разорено. А на царе шуба по-кизылбашски, кутня зеленая на соболех, азям киндячной червчат, шапка кизылбашская овчинная, обвита челъмою. А с царем были боярин Реваз бей да азнауров человек з десять. Тою ж дни прислал царь к по/423об./слом корму 19 лепешек да рыбы 3 спинки севрижьи, два блюда пшена, 20 яблок, 16 огурцов, 6 редек, 16 марковей да куль чагирю.

Апреля в 5 де приезжал к послом боярин Ревазбей да дьяк Нафанайло, а говорили: велел-де вам ц-ого в-ва послом /424/ государь наш Теймураз царь сказать, что он ныне едет в Заген. А вам послом ехать за ним же в Заген, как к вам приведут подходы; а в приставех у вас велел быть дьяку Нафанайлу.

Апреля в 8 де пошли послы ис Кремля к Заген и начевали под деревнею Королевою.

Апреля в 9 де из деревни /424об./ Королевой пришти в деревню Гавазы.

Апреля в 10 де из Гаваз (Р. 128: начинай от слов “9 де-читается так: “9 де пошли из под деревни Королевой и начевали в деревне Говязах. Апреля в 10 де из Говяз”) пришли в деревню Чюгары.

Апреля в 11 де ис Чюгар пошли и начевали, не доезжая Загени верст з десять.

Апреля в 12 де пришли послы в Загеню. И поставили послов на гостине /425/ дворе. А тот двор в ограде каменой, по смете кругом сажен двусот. А на дворе бывали каменные лавки, и те разорены. А послы стояли в шатрех.

И того ж дни Теймураз царь прислал к послом азнаура Давыда говорить, чтоб послом прислати к нему переводчика. И послы переводчика Ивана Боярчикова к Теймуразу царю послали. /425об./ И пришед к послом, переводчик сказал: велел-де ему [298] Теймураз царь вам послом и архимариту говорить чтоб завтро апреля в 13 де, в суботу страшные недели архимарит (Р. 129: “архимарит Иосиф”) з братьею обедню служил. И архимарит сказал, что он мужик старой, едучи дорогою розбился, и завтро ему служить нельзе. Апреля в 13 де присылал и к послом Теймураз царь ознаура Давыда, а говорил послом, чтоб послы завтро апреля в 14 де, на празник светлого Христова Воскресенья, завтрени и обедни слушали и у него Теймураза царя у стола были. И на завтрее, с утра часа за три приехал к послом ознаур Давыд и привел под послов лошади, а говорил, что государь его Теймураз царь велел вам ц-ого в-ва /426об./ послам говорить, чтоб ехали к завтрене.

И послы к завтрене ехали. А служили завтреню архиепископ Зеведей а епископ Захарей Самепельской да Козма да Гаврило да поп Пахом да дьяком Филин, а пели по своему. А царь стоя у правого столпа на рундуке об очной ступени, /427/ покрыто ковром, по белой земле травы. Д на царе шуба, камка кизылбашская, но лимонной земле золото, на соболех, кафтан дорогильной полосатой, рубашка пестрединная; ожерелейцо старое: шапка соболья, покрыта камкою кизылбашскою, но ниш невой земле золото. А царевичь стоял на левой стороне у столпа. На царевиче /427об./ шуба соболья под кизылбашскою камочкою, по червчетой земле золото; азям жолт, кутнян; шапка соболья, покрыта камочкою кизылбашскою.

И как послы вошли в церковь, и Теймураз царь встал и спрашивал послов о здоровье и приимал за руки и поставил подле себя с правой стороны, а в церкве стояло ознауров человек /428/ со ста. [299]

У заутрени-ж были царица Христина да царевичева жена Елена; с ознаурскими женами стояли (Р. 131: от слов “царевичева жена” читается так: «царевичева жена с ознаурскими женами стала”) в паперти.

И как архиепископ начал завтреню и пошол из церкви вон, а за ним царь и царевичь да послы и ознауры. И послы в паперти царице поклонились; а архимарит царицу благословлял, а царица /428об./ архимарита в руку целовала. Возростом середняя, волосы черны, в лице полна, убелена, глаза черны; лет в сорок и больши. (Р. 131: начиная от слов “Возрастом середняя" и до сих нор пропущено) А платья на царице (Р. 131; “А на царице платья"): шуба соболья, покрыта камкою кизылбашскою, но вышневой земле золото, да кафтан дорогильной полосат, полоса зелена да бела. Голова покрыта кисеею с неметцкого обычья; да под шеею в одну нитку каменья в гнездах да жем/429/чюги; волосы крозь кисеи видеть, виски выставлены да косы переди. Царевичева жена возростом высока, глаза и волосы черны, рожеем чиста, лет в пол-третьятцать (Р. 131 об.: начиная от слов “царевичева жена" и. до сих пор пропущено). А на царевичеве жене шуба соболья, камкою кизылбашскою покрыта, но жолтой земле золото; кафтан красной дорогильной. Кисеею покрыта так же, как и царица; у ней же ожерелье помускому, каменье лалы и яхонты /429об./ гнездами, да под шеею так же, как и у царицы, в одну нитку каменья и жемчюги; шапка по-тезитцки, острая, вершок шит по вишневой земле, окол соболей. А на ознаурских женах шубы ж и кафтаны, а головы покрыты кисеями ж.

И в паперти перед церковными дверьми архиепископ и епископа пели по-своему. А вшед в [300] церковь, архиепископ и епископы и поп стояли по чину сь /430/ евангелием и с образы. А целование было без яиц. А отпев завтреню и обедню, пели и церкви не выходя. А на обедне евангелье пели в олтаре епископы, а по крылосам бельцы, а не чли, и выходу сь евангельем не было.

А после обедни принесли на дву блюдах части с четыре боранины да блюдо яиц красных и поставили /430об./ середи церкви на земли. И над мясом и над яйцы говорил молитву архиепископ Зеведей, знатно что над пасхою. И подняв дворетцкой мясо и яйцы, поднес царю. И царь мяса и яйца подносил послом князю Федору и Ортемью, дал по три яйца, а архимариту ейцо. Да царь же взял часть мяса да почел есть, идучи из церкви вон (Р. 133: «идучи вон из церкви, дорогою»). И говорил послом, чтоб послы ехали к себе и розговелися /431/ дома; а как время будет и он по них пришлет к столу.

А церковь во имя Воскресение господа нашего Исуса Христа, каменная; зделана с руского обычая на четыре угла, о дву столпах. Стенное письмо полиняло. Олтарь и наверху шея круглы. Креста на церкве нет. Вдоль и с олтарем сажень осми, а поперег церковь сажен четырех. Олтарь с церковью /431об./ не розгорожен, и месных образов и деисусов и царских дверей нет. Завешено было завесы, камочки кизылбашскими и выбойками, а образы поставлены по сторонам. На правой стороне образ пречистые богородицы Одегитрие: обложена золотом, стороны и оплечья выбиты в чекан; в венце и в коруне и но сторонам каменья (Р. 134: “каменья” пропущено) яхонты, изумъбруды, лалы /432/ велики, зерна бурминские велики ж. Лицы у спаса и у пречистые богородицы написаны внове, по скаске иконника Сенки, что у [301] того образа (Р. 134: «тот образ и») лица писал он, потому что старое письмо полиняло, и цка была росколота; а письмо было корсунское. Другой образ Николы чюдотворца; лица и оплечье и стороны выбито в серебре чеканью, золочен; в венце и по сторонам каменья яхонты /432об./ и лалы невелики. А на левой стороне, меж царских дверей и северских, поставлены два образа, спасов да пречистые богородицы, на золоте; тех образов, которые присланы от ц-ого в-ва. Да у той же церкви колокольня вышиною сажень осми, каменная ж. Огорожена церковь и колокольня каменем, смазано землею, вышиною в сажень. Да блиско тое церкви зделано шела /433/ шей с пять та шатров и солнышников поставлено с семь. А в тех шелашех и шатрех стоял царь и боярин и oзнауры.

И того ж дни, часу в 10-м, приехал к послом ознаур Давыд, а привел с собою под послов лошади, а говорил: государь-де мой Теймураз царь прислал ево к вам послом, а велел говорить, чтоб ехали к нему к столу.

И послы к Теймуразу царю к столу /433об./ ехали. А по, царь и царевичь сидят в кибитке. И как вошли послы в кибитку, и Теймураз царь и царевичь встали. И послом Теймураз царь велел сесть по левой стороне так же, как сидели в Лавердельском монастыре у стола. А по другой стороне царевича сидели власти и ознауры. а по кибитке по земле (Р. 135 об.: “по земле” пропущено) посланы ковры. А под царем подушка, отлас полосат; а позади царя при/434/вешеи завес, полоса бархат таусинной, а другая полоса бархат рудожелт; а над царем на том завесе стоял (Р. 135 об.: «поставлен») образ пречистые богородицы на золоте. [302]

А в столе царь в пол-стола, встав, пил чашу про государское многолетное здоровье. А боярин Реваз бей да суфрачел Юрьи сидели за кушеньем по конец тое кибитки. А как в стол к Теймуразу царю поднесут питье в чарке и Теймураз царь, взгленя на /434об./ послов на князь Федора и на Ортемья и на архимарита, велит переводчику говорить, что он тое чашу до них пьет. А выпив чарку, велит князю Федору и Артемью и архимариту поднести крайнему своему тою ж чаркою, а говорить, что в. г. моего жалованьем, подворье мое совсем перед вами государевы послы. А я Теймураз царь и с сыном своим царевичем Давыдом и со всею иверскою землю холони в. г. и готовы быть под /435/ его царскою высокою рукою, а государю б нас жаловать.

А после того Теймураз царь велит сыну своему царевичю Давыду и боярину Резаз-бею и соврачею Юрью и иным ознауром, встав не едчи (Р. 136 об.: «и седчк»), на колени перед царем и перед послы питье нить чашами большими. А говорит царевичь Давыд, что отец мой Теймураз царь, а боярин с азнауры говорят, что государь наш Теймураз царь, почитаючи вас ц-ого /435/ в-ва послов, велит пить про ваше посольское здоровье. И вам бы ц-ого в-ва послом у государя нашего Теймураза царя быти прохладным, потому что долгое время с вами Теймураз царь и они (Р. 137: «сын») царевичь Давыд и боярин и ознауры за недосуги своими не видались и на прохладе с вами ц-ого в-ва послы не сиживали.

И сидев послы у Теймураза царя, просилися к себе на стан. /436/ И Теймураз царь послов с царевичем и с ознауры провожал из кибитки, а ознаур Давыд, которой приезжал по послов, провожал до стану. [303]

Апреля в 16 де приехал к послом ко князю Федору и к дьяку Ортемью ознаур Давыд же, привел с собою под послов лошади, а говорил послом: прислал-де меня государь мой Теймураз царь, а велел вам говорить, чтоб ц-ого в-ва послы ехали /436об./ к нему в ответ.

И того ж дни к Теймуразу царю послы ехали.

А царь сидит на колокольне у тое ж церкви, где были послы на светлое Воскресение у завтрени и у обедни. А с ним сидят архиепископ Зевечей да епископы Рузбел, Козма, Захарей Самепельской, нареченный митрополит Микифор, боярин Реваз бей, дворетцкой Юрьи да ознауры Евсей, Манука, Рамазан, дияки Нафонайло, Давыд. А как /437/ приехали послы к церковной ограде, и у ограды встретил ознаур Рамозан беев. А как послы вошли к царю, и Теймураз царь и власти и боярин и ознауром против послов встали. И велел Теймураз царь послом сесть против себя. И говорил послом, что многое гремя у него в царстве пребывали, а с ним не сиживали, потому что от недругов ему на одном месте пожить не уметь; со всех сторон пристали /437об./ бусурманы, и крестьян ненавидят, и землю мою разоряют; и от того разоренья земля ево запустела, и ознауры все обедняли, и оборонитца от недругов мочи ево не стало. И он Теймураз царь, посылал к ц-ому в-ву посла своего нареченного митрополита Микифора бити челом, чтоб государь ево Теймураза царя пожаловал принял ево под свою царскую высокую руку, и держал бы ево в своем милостивом /438/ призренье и в оборони, и прислал бы к нему ц-ое в-во послов своих землю ево и разорения досмотрить. И ц-ое в-во его пожаловал под свою царскую руку принял. И для розсмотренья прислал к нему вас послов своих. И вь Егорьевском монастыре Лаверды в ответе он Теймураз ц-ого в-ва послом говорил тожь, что он и ныне в том стоит, о чем он к в. г. посылал бити челом посла /438об./ [304] своего митрополита Микифора. И под его царскою высокою рукою в холопьстве быти готов и крест в. г. поцелует, только бы и ц-ого в-ва послы ему объявили, в какове мере ц-ое в-во хочет ево Теймураза царя и всю ево иверскую землю держати и от недругов его оберегати. А преж сего посылал он Теймураз царь к ц-ому в-ву послов своих и неодинова /439/ о великих делех, и к нему подлиного ответу с послы его на те ево дела не бывало. И он Теймураз царь посылал ныне к ц-ому в-ву посла своего нареченного митрополита Микифора з грамотою и словом ц-ому в-ву бити челом наказывал о великих делех, которые настоят ко всякому добру. И в государеве грамоте к нему Теймуразх царю писано, что велено вам ц-ого в-ва послом мне Тейму/439об./разу царю объявить подлинно, как чему быть пригож, и на какове мере и правде ем Теймуразу царю быть ц-ого в-ва в милостивом призренье и в повеленье, и держати их в своем царском жалованье под своею царскою высокою рукою и в оборони. И ему Теймуразу царю вашим князь Федоровым и Ортемьевым речем велено верить. И царства его и мест осматрить. И что с вами о том государев приказ, /440/ как его ц-ое в-во хочет жаловать и оберегать от недругов чтоб им было ведомо.

И послы князь Федор и дьяк Ортемей говорили: что с нами ц-ого в-ва послы наказано, и мы то преж сего объявили и тепере ему Теймуразу царю говорим, что ц-ое в-во тебя Теймураза царя под своею царскою высокою рукою в своем царском жалованье /440об./ и в милостивом призренье и в повеленье держати хочет и от недругов его ц-ое в-во велит оберегать, как ему государю будет возможно. А что ты Теймураз царь говоришь, что посылал к ц-ому в-ву послов и неодинова, и к тебе подлинного ответу на те дела, о чем посылал. [305] не привезли. И мы ц-oго в-ва послы (В рукописи слово “послы” пропущено) тебе Теймуразу царю объя/441об./вляем: в прошлом во 127-м г. присылал ты Теймураз царь к ц-ому в-ву в послех з грамотою Курмигинские кречистые богородицы игумена Харитона бити челом о помочи на кызылбашского Аббас-шаха, что он тебя Теймураза царя и землю твою розорил и церкви божии обругал, а ты ушол в башачинскую землю, где святое тело Динары царицы. И ц-ому б в-ву, ведая твою Теймураза царя скорбь и разоренья, /441об./ над тобою смиловатца, прислать к тебе посла своего и велеть твоего разоренья досмотрить и в утесненье полощь учинить, и впередь бы тебе Теймураза царе пожаловать со всею иверекою землею имети в своем милостивом царском призренье по-прежнему. А как дед твой царь Александр был под ц-ого в-ва высокою рукою в холопстве, и в те поры жили в покое и в тишене и ото /442/ всех своим недругов во оббороны, и тыша ц-ого в-ва грозное имя, нихто на них не смел постигнуть. И великий б государь наш его ц-ое в-во пожаловал тебя велел бы отписать к шаху, чтоб он землю твою не воевал больши б того не разорял; и мать бы твою и детей отдал. А будет ве отдаст, и ц-ое в-во велел мать ево взять к себе, чтоб она в бусурманской вере не умерла. Да о том же шахове /422/ разоренье с ыгуменом Харитоном писали к ц-ому в-ву грамоты, башачхинской цари Юрьи да гурельекие земли царь Мануйло о помочи я оборони, а они царь Юрьи и Манукло да Левак князь дадъякской будут под ц-ого в-ва высокою рукою. И (т) М. Ф., по твоему Теймураза царя письму и прошеные, о том твоем разоренье писал к Аббас-шаху /433/ с послы своими с Васильем Коробьиным да з дьяком с Остафьем Кувшиновым нарочно и речью говорить наказывал, чтоб Аббас-шах, ведая то, что иверские [306] цари и вся иверская (Р. 143 об.: «карталинская») земля мреже сего была под державою великих государей царей росийских, и ныне б он, для его ц-ого в-ва, на тебя Теймураза царя и на твою иверскую землю наступати и тесноты и войны никакие чинити не велел. А будет в чем /443об./ меж вас ссора и нелюбье, и шах бы о том сослался с ц-им в-вом. И послу шахову, которой в те поры был у ц-ого в-ва на Москве, Булат-беку ц-ого в-ва бояре, но его государеву указу, при твоем Теймуразове цареве после при игумене Харитоне говорили накрепко, чтоб впредь в ыверскую землю шах не вступался и тесноты и изгони Теймураза царя людем не де/444/лал. И к тебе к Теймуразу царю и к башачинскому царю Юрьи и гурельские земли к царю Мануйло ц-ого в-ва грамоты о том о всем посланы с послом вашим с ыгуменом Харитоном. И персидцкой шах ц-ого в-ва послом говорил, что ты Теймураз царь дал ему в закладе мать свою да два сына Олександра да Леонида на том, что было тебе к недругу ево /444об./ к турскому не отъехать. И ты-де Теймураз царь ему солгал, покиня мать свою и детей, отъехал к турскому царю. А земля-де твоя за ним шахом; только-де Теймураз царь отъедет от турского к нему, и он мать твою и детей тебе отдаст. И ц-ому в-ву за твое Теймуразово царство не стоит. И детей Теймураза царя ц-ого в-ва послом оказывал. А после того в прошлом во 132-м г. присылал ты Теймураз /445/ царь к ц-ому в-ву и к отцу ево государеву к великому государю святейшему Филарету Никитичю патриарху московскому и всеа Русии в послех з грамотами еросалимского голгофского архиепископа Феодосья. А в грамотах своих к ним государем писал о помочи ж на кизылбшского Аббас-шаха; а ты Теймураз царь от шахова гоненья отшол в турскую землю; а хочешь быть под ц-ого в-ва [307] высокою рукою со всею своею грузинскою землю. /445об./ И в. г. наш его ц-ое в-во посла твоего архиепископа Феодосья к тебе отпустил, а в грамоте своей ц-ое в-во к тебе Теймуразу царю писал, что они великие государи о твоем разоренье жалеют и в-ого желают и промышляют, чтоб тебе Теймуразу на своем государстве быть по-прежнему, и о том мыслят, как бы тебе в твоих скорбех помочь учинить, чтоб милосердый бог над тобою /466/ умилосердился, гнев свой отовратил и подал бы тебе вся благая и полезная и государство твое паки к тебе вовзратил. Да и о шахове деле, что шах говорил в. г. нашего его ц-ого в-ва послом о твоем Теймуразове Цареве деле, с тем твоим послом со архиепископом Феодосьем приказывали имянно. А не безответных твоих послов ц-ое в-во к тебе к Теймуразу царю отпустил. /466об./ А что ты Теймураз царь ныне присылал к ц-ому в-ву посла своего нареченного митрополита Микифора, а писал с ним и приказывал, чтоб ц-ое в-во пожаловал тебя Теймураза царя и всю твою иверскуго землю держал в своем царском в милостивом призренье (Р. 146 об.: «жалованье») и во оборони, и о иных делех, и что с ними о том наказано, и они ему то объявили и ныне говорят тож, что в. г. наш его ц-ое в-во /477/ тебя Теймураза царя хочет держать в своем царском милостивом призренье и во оборони со всею твоею иверскою землею. И ты б Теймураз царь перед нами ц-ому в-ву с сыном своим с царевичем Давыдом и з ближними людьми правду дали, на записи крест целовали, какова к тебе Теймуразу царю отослана. То будет ц-ому в-ву верно и приятно. /477об./

И Теймураз царь послом говорил, что хотя будет ц-ое в-во, ево Теймураза царя жалуя, послов ево к нему с своими государевыми грамоты отпускал, а не безответных, и его Теймураза царя [308] в грузинской земле ис было, от шахова гонения избегал в башачинскую землю и в горы, И саке вы ц-ого в-ва послы видите мое разорены. Не токмо (Р. 147: “не токмо что”) над землею моею что шах делал, и то вам послом в Лавердельском монастыре оказывал, что он и над ма/448/терью моею учинил. А ныне он Теймураз царь готов быть под его ц-ого в-ва высокою рукою со всею своею иверскою землею; как он к ц-ому в-ву писал и с послом своим митрополитом Микифором приказывал, в том и стоит. Да он желе Теймураз царь писал к ц-ому в-ву в грамоте своей про леков (Р. 147 об.: начиная от слов писал к ц-ому в-зу” читается так: “к ц-ому в-ву писал про леков”), что он от тех леков оскорблен, и государю те леки недобрые соседи, а ожидают времяни смутного. А преж /448об./ того те леки были его Теймураза царя раби, а дети их воеводцкие были у нево в оманатех. А как-де он Теймураз царь ссорился с шахом, и те леки встали на него, аки лютые звери, и места у него Таи-стан розорили украдем. И государь бы пожаловал велел на тех леков послать войско невеликое. А ему Теймуразу царю будет время, и он с своим войском на них пойдет, и их разорят или во крещеную /449/ веру приведут, и будут они в покорении по-прежнему и святыя божия церкви и святыя монастыри и все крестьянство будет во смирении. И о том от ц-ого в-ва с вами послы приказ есть ли, как на то его государево изволение?

И послы князь Федор и дьяк Ортемей говорили: как ты Теймураз царь начальное дело совершишь и будешь в ево государеве повеленье и прав/449об./дою своею укреписься, и ц-ое в-во о тех леках и о иных делех, о которых ты Теймураз царь ко государю писал, будет вперед исправлять, как будет пригожь. [309]

Да Теймураз же царь послом говорил, что :.шал он к ц-ому в-ву о грузинцах, что некоторые Грузинцы кахеты раби его живут в государеве стороне, и государь бы пожаловал велел тех грузинцов, /450/ сыскав в городех, отдати послу ево нареченному митрополиту Микифору. А в Астарахани-де л на Терке есть многие грузинцы. И о тех грузинцах есть ли ц-ого в-ва указ?

И послы князь Федор и дьяк Ортемей говорили, что ц-ому в-ву про то неведомо, есть ли твои Теймураза царя люди ц-ого в-ва в земле или нет.

И для твоего челобитья и прошения, велел государь послать в Астарахань и на Терек свое царское повеление к бояром и воеводам, а велел имъ про то сыскать, есть ли в Астарахани и на Терке что грузинцовъ, и будет есть, и хто имянем и коль давно живут. И о том ц-ое в-во велел отписать к себе государю. И будут которые грузинцы учнут ц-ому в-ву бити челом об отпуске, и тогда ц-ого в-ва указ им /451/ будет по разсмотренью, до тего доведетца.

И Теймураз царь говорил послом: говорите- де вы ц-ого в-ва послы ему Теймуразу царю, чтоб он Теймураз царь ц-ому в-ву крест поцеловал и царевичю и ближним своим людем целовати велел на том, что быть под его ц-ого в-ва высокою рукою. И преж-де сего (т) Борису Федоровичю дед ево Александр царь и отец /451об./ ево Давыд крест целовали, а заступления от царя Бориса никоторого не было. И ныне ему Теймуразу царю креста не целовать, потому что дед ево и отец ево царю Борису за себя и за детей своих, за них за всех крест целовали, а неправды их к московским государем и к ц-ому в-ву не бывало. И он Теймураз царь и но той правде под его ц-ого п-ва высокою рукою быти рад. /452/

И послы говорили, что преж сего царю Борису лед ево и отец ево и дядья крест целовали, и [310] судом божиим деда его Александра царя и отца ево Давыда царя и дядьи не стало, и царя Бориса не стало ж. А ныне на московском государстве, по милости божии, в. г. ниш (т) М. Ф., а на иверской земле ты Теймураз царь. И присылал ты к ц-ому в-ву послов /452об./ своих не одинакова, а в последние митрополита Микифора з грамотою, а писал и бил челом, чтоб тебя ц-ое в-во пожаловал держал под своею царскою высокою рукою; а ты Теймураз царь под его царскою высокою рукою со всею землею быти рад. И ц-ое в-во, но твоей присылке и челобитью, прислал к тебе пас послов своих, а велел нам объявити, что ц-ое в-во тебя Теймураза цари со всею /453/ твоею землею держат и в своем царском милостивом жалованье и в защищенье хочет. И мы ц-ого в-ва послы то тебе Теймуразу царю и объявили. И ты б Теймураз царь, по своему иному и прошению и но своему слову, как ты говорил в ответе в Лавердельском монастыре, был под его ц-ого в-ва высокою рукою со всею своею землею в холопстве и крест бы в. г. нашему (т) М. Ф. /453об./ и его царским детем государю царевичю князю Алексею Михаиловичю и государю царевичю князю Ивану Михайловичю целовал и сыну своему царевичю Давыду и или ж ним людем целовати велел по записи, какова к тебе отослана; то дело начальное.

И Теймураз царь говорил послом, что он под ц-ого в-ва высокою рукою в холопстве быти готов /454/ со всею своею иверскою землею и государево повеленье совершит, (т) М. Ф. и его царским детем государю царевичю князю Алексею Михайловичю и государю царевичю князю Ивану Михайловичю крест поцелует. А государство его крестьянское все разорили бусурманы. с одну сторону шах, з другую сторону турской, с третью сторону лезгинцы. /454об./ И ц-ое в-во за него Теймураза учнет [311] ли стоять и от тех недругов его оберегать, и в том надеетца мочно ль?

И послы говорили: как ты Теймураз царь начальное дело совершит, ц-ому в-ву и его царским детем крест поцелуешь и сыну своему и ближним людем поцеловати велишь, а то тебе будет /455/ надобно, чтоб шах земли твоей не разорял, и ц-ое в-во о тебе Теймуразе царе к шаху отпишет, чтоб шах, для его государевы дружбы и любви, и ведан то, что ты Теймураз в его царском повеленье учинился под его царскою высокою рукою в холопстве, не наступал и войны и тесносты не чинил. И часть того, что кизылбашской шах государева прошенья не отставит, тесноты тебе и всей /455об./ твоей иверской земле впредь никакие чинить не велит. А лезгинцы разоряли и обиды чинили, потому что ты Теймураз царь под государскою высокою рукою не был. А как ныне лезгинцы уведают то, что им Теймураз царь в его государеве повеленье укрепился, и крест ц ому в-ву поцелуешь и сыну своему и ближним людем поцеловат и велишь, что /456/ быт и под его царскою высокою рукою в холопстве навеки неотступну и ни к которым иным государем не приставать так же, как и предки ваши, дед твой Александр царь и дети ево Давыд царь, а твой Теймуразов отец, и Юрьи царевпчь, а твой Теймуразов дядя, были иол державою великих государей царей росийских в холопстве, и лезгинцы тебе и всей твоей земле впредь обиды и разоренья чинить не учнут. А будет не уймутца, и ц-ое в-во велит послать свое государское повеленье к начальным их людем, чтоб они лезгинцам заказ учинили крепкой, чтоб лезгинцы в грузинскую землю не ходили и обиды и разоренья не чинили.

И Теймураз царь говорил послом: только ц-ое в-во его Теймураза царя /457/ пожалует велит отписать к шаху, чтоб ево разорять не велел, а он [312] Теймураз то ведает, что шах с ц-им и воле живет в дружбе и любви, и ц-ого в ва шах во всем послушает и земли его разорять не велит: а лезгинцы живут подле ево и они ночью и в день людей крадут и землю его разоряют. И государь бы его Теймураза царя (Р. 153 об.: «Теймураза царя» пропущено) пожаловал велел прислати /457об./ к нему своих государевых ратных людей, а велел бы ево от них оборонить и велел бы поставить город в его Теймуразово земле, где ему Теймуразу царю от недругов со всею иверскою землею соблюдатца близ его ц-ого в-ва не или и высокие руки. А только государь его Теймураза царя пожалует город велит поставить, где ему соблюдатца, и лезгинцы (Р. 154: «лезгинцы де в») /458/; его землю въезжать и разорять не будут.

Да Теймураз же царь говорил, чтоб ц-ое в-во пожаловал велел ему дать свою государскую жаловальную грамоту, как ему Теймуразу царю под его царскою высокою рукою быти в его царском (Р. 154 об.: «государском») повеленье, чтоб ему и его детем впредь быти на его царское жалованье надежным,/458об./ и видя б его государское жалованье, ему и детем ево быть в постоянстве, и от его царские высокие руки отриновенным не быть.

И послы Теймуразу царю говорили: как начальное дело совершишь, ц-ому в-ву ты Теймураз царь сам крест поцелуешь и сыну своему и ближним своим людем поцеловати велишь на том, что тебе со всею ивер/459/скою землею быти под его ц-ого в-ва высокою рукою, и ц-ое в-во о тех и о иных делех будет впредь исполнять, как будет пригож.

Да послы ж князь Федор и дьяк Ортемей Теймуразу царю говорили: посылал к ц ому в-ву [313] он Теймураз царь, и посол о во митрополит Микифор ка Москве в ответех говорил, /459об./ чтоб ц-ое в-во его Теймураза царя пожаловал прислал к нему вмете с послом его с митрополитом Микифором своих послов осмотрись места их и крестьянство и святыя божии церкви и всю иверскую землю и великую церковь, нарицаемую Схето, где есть положена риза Христова и доныне пребывает. А риза-де /460/ осподня пребывает в Карталеи, а не в Кахете. А в роспросе твои Теймураза царя посол митрополит Микифор сказывал, что риза господня положена посреде тое церкви, а около-де ее зделана полатка каменая, а выросло-де было над ризою древо кедр, и то древо ссечено. А хотел-де то место розломать шах и их-де пожег огнь, и они розбежалися. А видеть-де ризы господин ни /460об./ кому нельзе, заделано каменем глухо. И бил челом ц-ому в-ву, чтоб ему ризы Христовы посмотрить, что прислал к д ому в-ву кизылбашской Аббас шах.

А как-де будем мы ц-ого в-ва послы у тебя в земли, и ты-де Теймураз царь хотел сам посмотреть ц-ого в-ва при послех в том месте, /461/ где она положена. Да твой же Теймураза царя посол нареченный митрополит Микифор говорил: после-де шахова разоренья не сыщете вы у себя манделия, что на убрусе образ господень, которой был принесен ко Авгарю князю, да пояса пречистые богородицы, что принесен из Царягорода, а чают того, что тое святыню взял шах. /461об./

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.