№  243

1782 г. ноября 18. * — Рапорт командующего Кавказским корпусом П. С. Потемкина ген.-аншефу Г. А. Потемкину о требованиях знатных владельцев Большой и Малой Кабарды возвратить им бежавших подвластных крестьян

(* - Дата установлена на основании делопроизводственных помет данного дела)

/л. 146об./ Его светлости высокоповелительному г-ну ген.-аншефу и проч. князь Григорью Александровичу Потемкину

рапорт.

Владельцы кабардинскаго народа Джанхот Татарханов, Девлетгирей, Бекмурза, и более шестидесяти из Большой и Малой Кабарды знатнейших, кроме Мисоста, ко мне явились, я не преминул объявить им данные мне от вашей светлости наставления, обнадежил их благоволением е. и. в. и требовал, что естли они имеют прямые и законные жалобы, то б изъяснились мне точно, но кроме пустых междуусобий их лет за дватцать и более случившихся, ничего не слышели; когда укорял я их в смелости, каковую приняли они писать ко двору письмо, нашол, что в числе [348] подиисавшихся, равно как и другия, был Мисоуст Богоматов, но вместо Богоматова назвался он в письме по имени матери своей, Мисоуст Хатугучукин.

По возвращении Девлетгирея из Петербурга отложили они мысли, что крепости для прозьбы их снесутся; и Мисост Богоматов, как сказывают, получа от вашей светлости письмо, стал постояннее и прибежнее мыслить о прямом повиновении, но Девлетгирей не смел мне ручаться за его верность, обещая открыть скоро прямое его разположение; ныне составляют они общей круг для принесения якобы общих жалоб, которых я ожидаю. Но те жалобы, которые самолично мне приносили, клонились только к тому, чтоб возвратить им их подданных, о коих ниже сего объяснено.

В первый год по усмирении Кабарды из вернаго народа, в силу пунктов присяги, от них данной, переселились было за новую линию, предав себя покровительству е. и. в.; но как, по неизвестным мне причинам, некоторыя из них потом паки владельцам отданы, то народ кабардинский пришел /л. 147/ во уныние, и владельцы их называя, втверживали им, что они искали напраснаго убежища. Я заставши еще несколько семей, поселенных вблизи Георгиевской крепости, которые собравшись с слезами и воплем; я обнадежил их покровительством и защитою оружия, мне ввереннаго. Я почитаю лучшим средством держать владельцов в некотором обуздании и сия то есть подлинная притчина, заставляющая владельцов вымышлять разный предлоги, якобы сооружение крепостей по линии, их утесняют: в самом же деле весьма опасаются они, чтоб чорной народ не оставил их. Бывшие у меня владельцы Джанхот и прочия, кроме Девлетгирея, просили, чтоб я сих поселившихся близ нашей линии, под названием кунаков, им возвратил. Но я им отказал. Между тем некоторыя из народа являлись ко мне с прошением, что на весну они переселятся за линию. Я на сие буду ожидать повеления вашей светлости, принимать ли их.

ЦГАДА, ф. Госархив, paap. XXIII, д. 13, ч. 1, лл. 146 об. — 147. Отпуск.