№ 96

1632 г. января 4 и 7. * — Расспросные речи в Посольском приказе мурзы Барука Араслановича Черкасского и посла кайдацкого уцмия Шамсея о связях кн. Шолоха Сунчалеевича Черкасского с крымским царевичем ІІІагином-Гиреем, мурзами Казыевой Кабарды и кумыкским шамхалом и о намерении их построить город на р. Сунже.

(* - Датируется по упоминанию числа в тексте)

/л. 249/ И 140-го генваря в 4 день по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу допрашиван в Посольском приказе Барук-мурза Арасланов сын Черкаской против ево известные челобитные, какову подал воеводам на Терке на князь Шолоха князь Сунчалеева сына Черкаского, чтоб сказах: имянно, сколь давно князь Шолох ссылаетца с Шен-Гиреем крымским и с кумыцким Илдар-шевкалом и с шурином своим Алегукою и с Алеем-мурзою з братьею, и какими недобрыми делами, и что их умышленье.

И Барук-мурза Черкаской в роспросе сказал, что прежней крымской калга Шен-Гирей, как был в Крыме, и он государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии добра никаково не делал, а делал все дурно, и посла государева, которой был послан в Царьгород, убил до смерти. А князь Шолох Черкаской Шен-Гирею свой: сестры Алегукины за князь Шолохом и за Шен-Гиреем родные, а женился Шен-Гирей у Алегуки на сестре в те поры, как ехал ис Кизылбаш от Абас-шаха в Крым, и ныне та ево жена в Крыме. И которые де государю царю и [145] великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии служат и добра хотят, и те де им недруги, а которые де государю не хотят добра, и те де им други. /л. 250/ А ссылаетца де князь Шолох Черкаской и умышляют заодно с Шен-Гиреем и с-Ылдар-шевкалом и с шурином своим Алегукою и с Алеем-мурзою з братьею, и хотят поставить город на Сунше. И то де их какое добро, што так хотят учинить. Только де им бог тово не даст зделати, и мочи их столько нет. А только б де их была мочь, и они б де свое хотенье давно зделали и государю б всякое дурно учинили. А почала де у них та недобрая ссылка быти с тех мест, как Шен-Гирей ис Крыму приехал и жил у шурина своего у Алегуки с полгода ²⁵¹. И о том умышляли беспрестанно, только де им бог помочи не дал, и силы их столько не стало. Да и наперед своего поезду за 2 месяца он, Барук, просился у терских воевод ко государю к Москве про то дело известить, и ево де воеводы не отпустили для того, што он им того дела, на ково извещать едет, не сказал. А как им челобитную подал и дело объявил, и ево де воеводы и к Москве отпустили. /л. 251/ А как де Шен-Гирей ис Крыму приехал и жил у шурина своево у Алегуки с полгода, и терские де воеводы прежние князь Иван Дашков да Богдан Приклонской посылали ратных людей но крепким местам, где б ево, Шен-Гирея, изымать. Да и он, Барук-мурза, з братьею и Каншов-мурза ездили и тем промышляли. И к Шен-Гирею де пришли Илдар-шевкал и шурин ево со многими людьми, и ево де проводили в Кизыл-баши. Да Барук ж мурза сказал, что перед их поездом присылал Шен-Гирей к уцмею (Далее зачеркнуто: князю) кайдацкому посла, чтоб ему дал 200 заступов да 200 кирок, чем камень ломать, а просит де он тово для городового дела. И уцмей де (Далее зачеркнуто: князь) кайдацкой послу ево отказал, что он, уцмей, ныне учинился под государевою рукою в вековом холопстве, а он, Шен-Гирей, государю недоброхот. А чает де он, Барук, што про тое Шен-Гирееву присылку и послу уцмееву ведомо. /л. 252/

И генваря в 7 день по государеву цареву и великого кyязя Михаила Федоровича всеа Русии указу допрашивай уцмея (Далее зачеркнуто: князя) койдацкого посол Шамсей про Шен-Гирея, ссылка у него с уцмеем кайдацким о каком деле была ли, и будет была, и сколь давно, и што против ево дела уцмей князь ему учинил.

И уцмея (Далее зачеркнуто: князя) кайдацкого посол Шамсей сказал. — Присылал де Шен- Гирей ко государю ево к уцмею кайдацкому в послех дворового своево человека татарина Балчибашу просить двусот топоров, чем лес сечь, да двусот телег с лошадьми и с людьми для городового ставленья, хочет де ставить город на Сунше. А совет де у него с-ЬІлдар-шевкалом ²⁵², а про иных советников не ведает. А приезжал де тот ево человек к уцмею кайдацкому незадолго перед ево Шамсеевым поездом, как ево уцмей (Далее зачеркнуто: князь) ко государю к Москве отпустил. /л. 253/ И государь де ево, уцмей (Далее зачеркнуто: князь), в том Шен-Гирею отказал, что он ему тово ничево не даст и в таком деле ему не товарыщ. А ныне де он, уцмей (Далее зачеркнуто: князь), учинился царского величества под рукою в вековом холопстве и на такое дело ему не советник ²⁵³. А Сунша де царского величества вотчина, и ему де там города ставить не пригож. Да и нельзя де тому статца, што Шен-Гирею на Сунше город поставить, столько де ево мочи не будет, нешто де будет кизылбашской шах сам придет со многими людьми для городового ставленья и город поставит. Да и то де он, Шамсей, ведает, што Шеи-Гирей и к шаху кизылбашскому писал и о людех о ратных бить челом посылал, чтоб ему дал людей, кем город поставить на Сунше. И шах де ему людей не дал, [а велел] ему, Шен-Гирею, самому [146] быть к себе. И Шен-Гирей де к шаху поехал до ево, Шамсеева, поезду за 2 дни. А што ему шах учинит, тово не ведает. А жил де Шен-Гирей в шахове городе в Дербени от уцмеевы земли блиско, всего в 15 верстах.

/л. 254/ Да посол же Шамсей говорил, что прислал ево к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бити челом государь ево уцмей кайдацкой по присылке терских воевод, чтоб ево государь пожаловал, велел ему быти под своею царскою высокою рукою в вековом холопстве, и грамоту с ним к царскому величеству прислал. А подаст ее государю, как увидит ево государьские очи. А по ся места де он, уцмей (Далее зачеркнуто: князь), ни у ково в подданстве не бывал. А хотели де наперед сего братья ево двоюродные после смерти отца своево быти у кизылбашского шаха в подданных, и он де, уцмей, зазвав их к себе, побил до смерти.

Ф. Кабардинские дела, 1630 г., д. № 3, л. 249-254. Подлинник.

Комментарии

251. Бежавший из Крыма в 1614 г. крымский царевич Шагин-Гирей служил до начала 20-х годов шаху Аббасу. Около 1623 г. вернулся в Крым, где был калгой при хане Магомет-Гирее. Правление Магомет-Гирея и Шагин-Гирея в Крыму было временем резкого обострения взаимоотношений крымского ханства с Русью. В 1628 г. Шагин-Гирей был вынужден снова бежать из Крыма, сначала в Запорожье, затем в Казыеву Кабарду, а оттуда снова в Персию. Занявший престол после смерти шаха Аббаса в 1629 г. шах Сефи хотел использовать Шагин-Гирея для укрепления своего влияния на Северном Кавказе и постройки там персидских крепостей, что было важно для шаха ввиду продолжения войны с Турцией (которая окончилась в 1639 г.).

252. Шамхал Эльдар находился в двойной вассальной зависимости от шаха и от русского царя.

253. Уцмий кайдацкий, владение которого было расположено в Дагестане рядом с персидским Дербентским наместничеством, искал поддержки в Москве, чтобы избежать зависимости от шаха, и в начале 30-х годов дал присягу в русском подданстве.