№ 63

1621. г. не ранее сентября 1. * — . Челобитная кн. Сунчалея Янглычевича Черкасского, посланная в Посольский приказ из Тетюшей, о защите его от кабардинских мурз, с сообщением о нерадивом воеводстве С. И. Волынского и Б. Ф. Болтина.

(* - Датируется на основании упоминания в тексте 130 года как «нынешнего» и 129 года как «прошлого»)

/л. 7/ Список [со] списка со князь Сунчалеевы челобитные. Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьет челом холоп твой Сунчалейко Черкаской.

В прошлом, государь, во 129-м году по твоему государеву указу отпустили меня, холопа твоего, твои государевы воеводы Степан Иванович [100] Волынской да Баим Федорович Болтин с Терка для того, что приезжали на Терек тебе, государю, бити челом дядя мой князь Куденек Камбулатович Черкаской да братья моя Шеганука-мурза Ебузлуков да Тазрыт-мурза Домануков и от всее нанше братьи и от кабардинских же мурз, что твои государевы изменники, а наши недрузи, Казыевы дети и племянники Шештгукова, видя нашу службишко и кровь к тебе, ко государю, и хотя нас за то разорити, что мы, холопи твои, тебе, государю, служим правдою и верою, и вести всякие турские и крымские и кизылбашские и всяких горских земель па Терек к твоим государевым воеводам дядя мой и братья посылают беспрестанно. И те, государь, Казыевы дети и племянники, сложась с Шолоховыми племянники с Сугурбеком и со всеми с Шлоховыми кабаками, па дядю моего и на братью мою и на все наши кабаки приходили многожды и многих людей побили и в полон поймали, /л. 8/ и живот пограбили, и кабаки наши и хлеб пожгли, и что было у дяди моего, у князь Куденека Камбулатовича, вашего государского жалованья, то все поймали, и дядя, государь, мой и братья утекли от них в крепкие кабаки и в крепких местех от них отсиделися. А хотели, государь, дядю моего и братью, поймав со всеми уздени я со всеми кабаки, отвести в Бесленеи и крымскому царю. И после, государь, того, собрався многою силою, Казыевы дети и племянники и с Шолоховыми племянники дядю моего и братью мою в кабакех осадили. И дядя, государь, мой князь Куденек Камбулатович и братья мои Шегунак и мурзы, оставя свою братью и узденей в осаде, а сами утекли на Терек к твоим государевым воеводам, а били челом тебе, государю, и по твоему государеву указу воеводам Миките Дмитреевичю Вельяминову да Баиму Федоровичю Болтину, чтоб по твоему государеву указу дали ратных людей с вогненым боем, чем бы нам твоих государевых изменников, а наших недругов, отбити, а самим от смерти свободитца. И твои государевы воеводы в твоих государевых ратных людех отказали, что де ратных людей дати нам в помочь пеково, потому что де ратные люди по твоему государеву указу город делают, и на город и на острог лес и хлебные /л. 9/ запасы годовые из Астарахани на Терку возят, и речное дело делают, и по заставам во многих местах от Азовских и от Кумытцких и от всех горских земель и от нагайских людей стоят.

А как, государь, приехал от тебя, государя, воевода Степан Иванович Волынской, и мы, холопи твои, тебе, государю, били челом и по твоему государеву указу ему говорили, и воевода Степан Иванович Волынской в твоих государевых ратных людех нам отказал тем же обычаем. И дядя, государь, мой князь Куденек и братья мои, поговоря са мною, послали меня, холопа твоего, к тебе, ко государю, биги челом о своих смертных делах в своем конешном разоренье. А говорили мне, холопу твоему, чтоб мне ехати к тебе, ко государю, вскоре и бити челом тебе, великому государю, об ратных людех и о твоем государеве обороне, и обратитца б мне по твоей государеве милости назад вскоре нынешние зимы и им помочь подати, чтоб они во твоей царской /л. 10/ милости и оборони не погибли. ²¹³

Да в прошлом же, государь, во 129-м году, как кумытцкое князи и мурзы почали миритца меж себя, Илдар-мурза с Салтан-Махмутом и с Мупсалом-мурзою, и твои государевы воеводы Микита Дмитреевич Вельяминов да Баим Федорович Болтин посылали к Илдару, чтоб он с Салтан-Магмутом не мирился, не бив челом тебе, государю, и не сослався с ними, с твоими государевыми воеводы. А будет, по последней мере, с Салтан-Магмутом и помиритца, и он бы у Салтан-Магмута взял аманатов к тебе, ко государю, в Терской город. И Илдар, государь, тово не похотел, чтоб ему у Салтан-Магмута взяти аманаты. Да Илдар же, государь, послал в Крым к царю крымскому узденя своего, чтоб царь крымской дал ему людей, и хотели с крымскими и с кумытцкими людьми [101] приходити под Терской город на взятье. Да тебе ж, государю, хотели добити челом Казыевы дети /л. 11/ и племянники и Шолохов племянник Сугурбек со всеми своими уздени и кабаки и хотели в Терской город дати аманаты; Илдар, государь, к ним посылал узденей своих, добивати челом тебе, великому государю, и оманатов давати не велел, и их с собою звал под Терской город с кумытцкими и с крымскими людьми на взятье. И те, государь, Казыевы дети и племяшики и Шолохов племянник со всеми своими уздени и кабаки ево, Илдара, послушали и тебе, великому государю, не добили челом и оманатов в Терской город не дали. И я, холоп твой, за теми за всеми за твоими государевыми великими делами ехал к тебе, государю, наскоро.

И в нынешнем, государь, во 130-м году приехал я, холоп твой, в караване в Тетюши. И по твоему государеву указу твой государев боярин и воевода князь Борис Михайлович Лыков с товари ищии писал ис Казани, а велел кораван поставить в Тетюшах по носу тех торговых людей, которые приехали в Казань наперед коровану, и сказали ложно твоему государеву боярину и воеводам князю Борису Михайловичу Лыкову /л. 12/ с товарыщи про моровое поветрие. А в караване, государь, едучи до Тетюш и в Тетюшах морового поветрея не бывало и ныне нет. Да писал, государь, ис Тетюш твой государев воевода Иван Загоскин ложно в Казань к твоему государеву боярину и воеводам, ко князю Борису Михайловичю Лыкову с товарыщи, что умер в Тетюшах казанец торговой человек бутто пострельною язвою; а которые, государь, татарове присланы ис Казани от твоего государева боярина и воевод от князя Бориса Михайловича Лыкова с товарыщи осматривать и лечить тех болезней, и мне те татаровя самому сказали не через толмач, что та болезнь татарская и к людем не льнет, а не моровой пострел.

Милосердый государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй меня, холопа своего, вели меня пропустить к себе, государю, к Москве, чтоб за мною, холопом твоим, твои государевы великие дела не стали.

Царь государь, смилуйся, пожалуй.

На л. 7 об. помета: Указал государь послать грамоту князем, велел отпустить тотчас и пристава и корм дать.

Ф. Кабардинские дела, 1621-1622 гг., д. № 1, л. 7-12. Список XVII в. со списка, современного подлиннику.

Комментарии

213. О походе кн. Сунчалея Янглычевича Черкасского с русскими ратными людьми на мурз Казыевой Кабарды см. док. № 65.