№ 195

1651 г. ноября между 1 и 24. * — Челобитная кн. Муцала Сунчалеевича Черкасского, присланная в Астраханскую приказную палату, о даче ему жалованья и о поверстании хлебным и денежным жалованьем 500 его узденей за участие в боях под Сунженским острогом ³⁷⁰.

(* - Датируется на основании упоминания числа в тексте и времени получения челобитной в Астрахани (ф. Кумыкские и тарковские дела, 1651 г., д. б!№ , л. 113-120))

/л. 121/ Царю государю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии бьет челом холоп твой Муцалко Черкаской.

В нынешнем, государь, во 160-м году ведомо мне учинилося, что збираютца кумытцкие тарковской Суркай-шевкал да ондреевской Казаналп-мурза з братьею и подымают с собою иных кумытцких горских мурз и владельцев со многими ратными людьми и хотят приттить под твой государев Суншенской стоялой острог и на братью мою на барагунских на Илдар-мурзу з братьею и на их кабаки и на мои кочевные улусы. И я, холоп твой, в том на них, на шевкала и на Казаналпа, в обидах своих тебе, великому государю, бил челом и явки во всем в Терском городе подал. А сам, поговоря я, холоп твой, на Терке в твоей государеве съезжей избе с твоими государевы стольники и воеводы со князем Михаилом Ивановичем Щетининым с товарищи, выехал в тот твой государев Сун- шинской стоялой острог и к братье своей в Барагунские кабаки для обереганья. И после, государь, меня, вскоре собрався те кумытцкие владельцы, тарковской шевкал и андреевской Казаналп з братьею, и кайдатцкой уцмей Амерхан-Солтан, подняв с собою иных горских многих кумытцких мурз и владельцов и шаховых ратных людей, и перешод Терек-реку на Царевом Броду, улусы мои по Терку-реке повоевали и многих людей побили, и узденей моих многих переранили, и конские и животинные всякие стада и верблюды взяли, и в полон улусных моих людей жон и детей и ясырь их поимали. А взяли, государь, те кумытцкие ратные люди в те поры улусных моих татар лошадей с 3000, да верблюдов с 500, да рогатой животины з 10 000, да овец с 15 000. А я, холоп твой, з детишками своими с Кантемирком да с Казбулатком и с уздени своими от них ушол и стал против твоего государева Суншенского стоялого острогу /л. 122/ на Терке-реке меж казачьих городков на перелазе, чтоб тех воинских людей к твоему государеву Суншинскому стоялому острогу безвестно вскоре не перепустить.

И октября, государь, в 25 день те кумытцкие и кизылбашские ратные люди, пришод ко мне, на станы приступали накрепко жестоким приступом и знаменами своими у станов моих поставили. И я, государь, прося у бога милости, з детишками своими, с Кантемирком да с Казбулатком, и с уздени и з барагунскими с-ЬІлдар-мурзою з братьею и с их уздени и с казаками и с улусными татары против их стояли крепко и с ними билися многое время. И божиею милостию и твоим государевым царевым и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии счастьем от тех кумытцких и кизылбашских многих ратных людей устояли, и через Терек-реку к твоему государеву стоялому Суншинскому острогу не перепустили, и кумытцких и кизылбашских ратных людей прогнали и побили и многих переранили. А убили, государь, на том приступе шевкалова брата кумытцкого казанытцкого владельца Амархата-мурзу Бийбагаматова сына и иных кумытцких многих владельцов и узденей их и кайдатцкого уцмеевых лутчих владельных узденей. А у меня, государь, в те поры убит на том бою уздень мой Тлеш, а иных многих переранили. И после приступу, [305] государь, те кумытцкие и кизылбашские ратные люди пошли от меня вверх по Терку-реке по Кабардинской дороге. И я, холоп твой, с тою вестью тотчас послал в Терской город к твоим государевым стольникам и воеводам ко князю Михаилу Ивановичю Щетинину с товарыщи о прибылых твоих государевых ратных людех, чтоб твоему государеву Суншенскому стоялому острогу от тех кумытцких и кизылбашских ратных людей какое дурно не учинилось. И те, государь, кумыцкие и кизылбашские ратные люди перешли через Терек-реку выше казачьих городков Верхнево Черленово на урочище на Добринском. А мне, холопу твоему, за ними итти /л. 123/ и удержать не с кем, потому что с ними люди воинские многие. И перешод стали под горами против казачьих городков Верхнева Черленова. И я, холоп твой, с ратными людьми и с терскими и з гребенскими атаманы и казаки, которые в те поры прилучились, из-за Терка-реки перешод к твоему государеву Суншенскому острогу, и з братьею своею з барагунскими к Суншенскому острогу учинили крепь, от Сунши-реки и до Терка поставили стоячей острог, и к нему земляным валом привалили осыпь для приходу от тех кумытцких и кизылбашских воинских людей и сами стояли в той осыпи.

И ноября, государь, в 1 день, как прислали ис Терского города твои государевы стольники и воеводы князь Михайло Иванович Щетинин с товарыщи Вислан-мурзу Битемрюкова да голову стрелетцкого Воина Голикова с сотники с стрельцами, да сотенного голову Василья Выше-славцова з детьми боярскими и с новокрещены и с окочены, да табунного голову Тлева Тугашева с юртовскими татары ко мне, холопу твоему, на помочь, и ноября в 2 день те кумытцкие и кизылбашские ратные люди от Черленово пришли со многими своими ратными людьми на Асмановской перевоз, изготовясь всеми своими полками на приступ, и к нам приступали. Да они ж, государь, кумытцкие и кизылбашские ратные люди присылали того же числа и наперед в розных числех до твоих государевых прибылых ратных людей ко мне, холопу твоему, пересылкою кумытцких Папалаша да Чеполова мурз да князь Нарчовова сына дядьку Кочерука и иных многих узденей, чтоб мне за тот твой государев Суншенской острог не стоять, и с ними не битца, и тот твой государев Суншенской острог покинуть, и итти бы назад за Терек-реку. И я, холоп твой, к шавкалу и х Казаналпу и к уцмею и х кизылбашскому, что прислан был с кизылбашскими ратными людьми, и ко всем мурзам до прибылых твоих государевых ратных людей приказывал и з головами им говорил же, что мне, холопу твоему, за тот твой государев Суншенской острог стоять крепко и битца с ними досмерти, сколько милосердый бог помочи подаст. Что тот твой государев стоялой Суншенской острог /л. 124/ поставлен на твоей государево земле по твоему государеву указу, и о том бы они били челом тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, а с шах Абасовым величеством ссоры б не чинили.

И прося у бога милости, с твоими государевыми конными ратными людьми, и с пешими атаманы и казаки, и з братьею своею з барагунскими мурзы и с их ратными людьми, и з детишками своими и с уздени, з жалованными и не з жалованными, и с улусными татары ходил на встречю против тех и кизылбашских ратных людей. И божиею милостию и твоим государевым царевым и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии счастьем, увидя те кумытцкие и кизылбашские ратные люди, без твоих государевых ратных людей, что мы идем к ним навстречю, побежали за Суншу реку без бою. И я, холоп твой, за ними посылал в погоню до Сунши-реки твоих государевых служилых людей и казаков, и узденей своих, и барагунцов, и тех кумытцких людей самих и лошадей под ними на перелазе, и твоим государевым счастьем Суншинской острог от тех кумытцких и кизылбашских ратных людей отстояли. А твоим государевым [306] ратным людем, руским и иноземцом и казаком, шкоты и истери в те поры никакой не учинилось. И перебежав, те кумытцкие и кизылбашские ратные люди, и сшедшися с своими с обозными с пешими ратными людьми, стояли за Суншею под горами по Белой реке. А я, холоп твой, со всеми с ратными людьми, с конными и с пешими и з барагунцы, приезжал против их на Суншу-реку на перелазы и под их полки посылал в подъезд лехких ратных людей. И те, государь, кумытцкие и кизылбашские ратные люди, увидя подъезщиков и почаяв на себя от нас приходу, от Сунши и от Белой реки в ночи побежали к Ондреевой деревне и к Оксаю-реке. И я, холоп твой, для подлинного проведыванья за ними посылал твоих государевых ратных людей и своих узденей и барагунцов до Акеаю-реки, куды те ратные люди пойдут. А на перелазех, государь, на Сунше-реке велел барагунцом /л. 125/ у них крепи и выходные дороги засечь лесом.

И ноября же, государь, в 7 день приехали твои государевы служилые люди и барагунцы, которых посылал я, холоп твой, под рать в подъезд и сказали мне, что та кумытцкая и кизылбашская рать вся розошлася розно. И я, холоп твой, с твоими государевыми ратными людьми пришол в Терской город. И на той твоей государеве службе я, холоп твой, з детишками и з братьею своею, з барагунскими мурзы, и с твоими государевы ратными людьми, и с терскими и гребенскими атаманы и казаки, и с уздени з жалованными и не з жалованными, и с улусными своими людьми тебе, великому государю, служил и радел и твоего государева Суншинского стоялого острогу разорить не дал, бился, не щадя головы своей, и за тебя, государя, кровь свою проливал и помирал. А было со мною, холопом твоим, нежалованных моих узденей человек с 500.

Милосердый государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии, пожалуй меня, холопа своего, за мои к тебе, ко государю, службишка и за кровь своим государевым жалованьем, чем тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, обо мне бог известит. А узденей моих нежалованных вели, государь, пожаловать своим государевым денежным и хлебным жалованьем годовыми оклады, против иных моих узденей, и вели, государь, сю мою челобитную /л. 126/ послать в Астарахань к твоему государеву боярину и воеводам ко князю Михаилу Петровичю Пронскому с товарыщи под отпискою.

Царь государь, смилуйся.

Назади у подлинной челобитной по сставом написано татарским письмом: К сей челобитной вместо князя Муцала Сунчалеева сына по ево приказу я, молла Безат, руку приложил.

Ф. Кумыкские и тарковские дела, 1651 г., д. б/№ , л. 121-126. Список, XVII в.

Комментарии

370. Одновременно с челобитной Муцала в Посольский приказ были поданы отписки астраханских воевод о событиях под Сунженским острогом. Кроме того, воеводы сообщали о малой защищенности острога и о необходимости выслать туда дополнительные силы (ф. Кумыкские и тарковские дела, 1651 г., д. № 1, л. 113-120, 127-138, 183-186).