№ 165

1645 г. декабря 20. * — Отписка терского воеводы В. А. Оболенского в Посольский приказ о приведении к присяге царю Алексею Михайловичу населения Северного Кавказа ³⁴⁴.

(* - Датируется на основании текста документа)

/л. 49/ Государю царю и великому князю Алесею Михайловичю всеа Русии холопи твои Венедиктко Оболенской, Одинко Беклемишев, Алешка Иевлев челом бьют.

В нынешнем, государь, во 154 году сентября в 15 день в твоей государеве Цареве и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии грамоте ис приказу Казанского дворца за приписью твоего государева диака Микифора Шипулина писано к нам, холопем твоим, на Тере[к] государь, в 153 году июля 13-м числа волею божиею [отца твоего] государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца не стало, оставя земное царство, отыде в вечное блаженство пебеснаго царствия, а отходя сего света отец твой государев, блаженные памяти великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии благословил тебя, сына своего, великого государя, быть на своем царском престоле на Владимерском и на Московском государстве и на всех великих государствах Росийского царствия царем /л. 50/ и великим князем всеа Русии. И по приказу отца твоего государева, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца, и по прежнему крестному целованью бояр твоих государевых и окольничих и думных людей и стольников и стряпчих и дворян московских и жильцов и всяких чинов служилых и жилецких людей Московского царства, как целовали крест отцу твоему государеву, блаженные памяти великому государю царю и велик[ому [262] князю Михаилу Федоровичю псеа Русии, тебе], великому государю, и матери твоей государеве, благоверной государыне царице и великой княгине Евдокее Лукьяновне, а ныне учинился ты, великий государь, на Владимерском и на Московском государстве и на всех великих государствах Российского царствия царем и великим князем всеа Русии, и отец твой, государев, и богомолец святейший Иосиф патриарх московский и всеа Русии со всем освященным собором по приказу отца твоего государева, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии, тебя, великого государя, на твой царской престол /л. 51/ благословил, а бояре твои государевы и окольничие и думные люди и стольники и стряпчие и дворяне московские и приказные люди, дьяки и жильцы и дворяне и дети боярские из городов многие и полковники и рохмисты и порутчики и литва и немцы и всякие иноземцы и гости и головы стрелецкие и сотники и стрельцы и пушкари и торговые и всяких чинов служилые и жилецкие Московского государства все люди тебе, великому государю, царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа [Русии] [и матери] твоей государеве, бла[говерной] царице и великой княгине Евдокее Лукьяновне крест целовали.

А на Терке указал ты, великий государь, нас, холопей твоих, привести ко кресту астараханскому писмяному голове Михаилу Вердеревскому. А терчан и годовалыциков дворян и детей боярских и голов и сотников стрелецких и поляков и литву и немец и черкас крещеных и стрельцов и терских и гребенских атаманов и казаков и всяких чинов служилых и жилецких руских людей привести ко кресту, а горских черкаскпх и кабардинских и кайдацких /л. 52/ и ондреевских и кумыцких и тарковских и нагайских мурз и лутчих их родственных узденей и рядовых тотар и всяких бусульманские веры людей и которые в оманатех привести к шерти, переписав всех налицо, нам, холопем твоим, по записи, какова запись послана к нам от тебя, государя, под твоею государевою грамотою за дьячьею приписью и которая образцовая запись для шерти мурзам и тотаром на Терке в съезжей избе, а которые горские и черкаские и нагайские мурзы и родственные и иные всякие люди бусульманские веры живут и кочуют [в дальних] местех и на Тер[ке] для [шерто]ванья вскоре быть не мочно, и в те дальные места указал ты, великий государь, послать тех бусульманов к шерти приводить терчан дворян или голов стрелецких добрых, кому б в том твоем государеве деле мочно было верить.

И по твоей государеве грамоте велено нам, холопем твоим, как астараханской письмяной голова на Терек приедет, итти в соборную церковь, а терченом и годовалыциком дворяном и детем боярским и головам и сотником стрелецким и новокрещеном и стрельцом и всяких чинов служилым и жилецким руским людем велети итти за собою к соборной ж /л. 53/ церкве. А пришед в соборную церковь терчаном и годовалыциком дворяном и детем боярским и головам и сотником стрелецким и всяких чинов служилым и жилецким руским людем и новокрещеном выговорити от тебя, великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии, по твоей государеве грамоте речь. А выговоря, государь, речь велено нам, холопем твоим, их привести к крестному целованью. А с собою б нам, холопем твоим, у крестного целованья велеть быти тер[ского] Благовещенского [монастыря игуме]ну и соборному протопопу. А терских бы, государь, черкаских и горских и кабардинских и кайдацких и ондреевских и кумыцких и тарковских мурз и лутчих родственных владетельных людей и их узденей и рядовых черкас и окочан, и нагайских мурз и лутчих родственных и рядовых тотар, и всяких бусульманские веры людей, и которые в оманатех и которые живут и кочуют в дальных местех, а на Терке им у шерти быть мочно, тех всех по твоему ж государеву [263] указу, сказав им от тебя, великого государя царя /л. 54/ и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии, речь, примерясь к тому, как выше сего написано, привести к шерти ж.

А как, государь, мы, холопи твои, терских всяких чинов руских людей ко кресту, а бусурманов к шерти на Терке приведем, а в дальные места для шертованья пошлем дворян и голов стрелецких, и которые руские люди у кресного целоваиья, а бусурманы у шерти зачем хто не объявитца или не шертует, и нам, холопям твоим, велено тех всех людей написать в книги порознь по чином, а написав, государь, книги велено отписать и целовальные книги прислать [к тебе] ко государю к Москве в п[риказ Казанского] дворца.

И сентября ж, государь в [16 день Ми]хайло Вердеревской из Астарахани приехал в Терской город, и мы, холопи твои, выслушав твой государев указ в соборной церкве тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, и матери твоей государеве, государыне благоверной царице и великой кнегине Евдокее Лукьяновне по записи, какову он, Михайло Вердеревской, с собою привез, целовали крест, а терчаном, государь, и годовольщиком дворяном и головам и сотником стрелецким и детем боярским и новокрещеном и стрельцом и пушкарем и всяких чипов служилым и жилецким руским людем велели итти /л. 55/ за собою в соборную церковь.

И в соборной церкве говорили мы, холопи твои, терченом и годовальщиком всяких чинов служилым и жилецким людем, по твоей государеве грамоте, что писано к нам, холопям твоим, от тебя, государя, речь, что ты, великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии, велел нам, холопям твоим, им говорить. — В прошлом в 153 году июля против 13-го числа в ночи волею божиею отца твоего государева, великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии не стало, остав[ив земное царство] отыде в вечное бл[аженство небесного] царствия, а отходя сего света отец твой государев, блаженныя памяти великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, благословил тебя, государя, сына своего, великого государя, быть на своем царском престоле на Владимерском и на Московском государстве и на всех великих государствах Росийского царствия царем и великим князем всеа Русии, и по приказу блаженныя памяти отца твоего государева, великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца, и по прежнему крестному целованью бояр и окольничих и думных людей и стольников и стряпчих /л. 56/ и дворян, московских и жильцов и всяких чинов служилых и жилецких людей Московского царства, как целовали крест отцу твоему государеву, блаженххые памяти великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, и тебе, великому государю, учинился ты, великий государь, на Владимерском и на Московском государстве и на всех великих государствах Росийского царствия царем и великим князем всеа Русии, и отец твой государев и богомолец святейший Иосиф, патриярх московский и всеа Русии, со всем освящен[ным собором] по приказу блажен[ные памяти] отца твоего государева, великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии, тебя, великого государя, на твой царской престол благословил, и бояре и окольничие и думные люди и стольники и стряпчие и дворяне московские и приказные люди и дьяки и жильцы и дворяне и дети боярские из городов многие и полковники и ротмистры и порутчики и литва и немцы и всякие иноземцы и гости и головы стрелецкие и сотники и стрельцы и пушкари и торговые и всяких чинов служилые /л. 57/ и жилецкие Московского государства все люди тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, и матери твоей государеве, благоверной государыне царице и [264] великой княгине Евдокее Лукьяновне, крест целовали. И они б, дворяня и дети боярские и головы и сотники стрелецкие и атаманы и казаки и стрельцы и всяких розных чинов служилые и жил[ецкие] руские люди и новокрещены, памятуя свое прежнее крестное целованье, как они целовали крест отцу твоему государеву, блаженные памяти великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, и тебе, великому государю, и матери твоей государеве, благоверной государыни царице и великой княгине Евдокее Лукьяновне, по тому ж и ныне тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, и матери твоей государеве, благоверной /л. 58/ государыне царице и великой княгине Евдокее Лукьяновне, крест целовали и тебе, великому государю, служили так же, как и отцу твоему государеву, великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, служили. А ты, великий государь, всех их твоих государевых ратных и всяких чипов людей за их службы учнешь жаловать и держать в своем ... (Текст утрачен) царском милостивом жало[ванье] и в призренье, смотря по их службе.

И выговоря, государь, речь терчан и годовалыциков, дворян и детей боярских и голов и сотников стрелецких и пушкарей и новокрещенов и всяких чинов руских людей и терских и гребенских атаманов и казаков в соборной церкве привели ко кресту по записи, какова запись прислана от тебя, государя, под твоею государевою грамотою за дьячьею приписью. А с нами, холопи твоими, у крестного целованья, /л. 59/ как мы, холопи твои, приводили ко кресту, были Терского города Благовещенского монастыря игумен Иона да соборной протопоп Иван.

А терским, государь, жилецким и приезжим князем и мурзам и козларом черкаским и кумыцким и нагайским и лутчим родственным владельным людем и их узденем и рядовым черкасом и окочаном и мичкизяном и шибутяном и барагунцом и нагайским лутчим родственным людем и рядовым тотаром и всяким иноземцом розных земель бусурманские веры и которые в оманатех велели мы, холопи твои, быть к себе в съезж[ую избу, и ска]зав им твой государев указ и п[ерепи]сав имена их на список, по записи, какова к нам, холопем твоим, прислана от тебя, государя, и по образцовой шертовальной привели к шерти в съезжей избе перед собою.

А которые, государь, черкаские, кабардинские и кумыцкие и наганские мурзы и их владельные и всякие люди мусульманские веры живут и кочуют под Терским городом и которые в дальных местех, и сентября ж, государь, в 20 день мы, холопи твои, в те места посылали с Терка призывати к шертованью в Терской город и к шерти приводить голов стрелецких и терских детей боярских добрых и съезжие избы подьячих и толмачей, и многих кабардинских /л. 60/ и черкаских и кумыцких князей и мурз и их узденей призвали в Терской город и по твоему государеву указу привели перед собою на куране к шерти сами многих без твоего государева жалованья, потому что в твоей государеве казне платья и сукон нет, и мы их обнадеживали впредь твоим государевым жалованьем и имена их писали в шертовальные книги.

А в дальные, государь, места князя Муцала Черкаского к брату к Алегуке-мурзе Черкаскому да к племянником ево к Ходождуке да к Салтанашу мурзам Будачеевым детем Черкаским, да х кабардинским к Алегуке-мурзе Шаганукову да х Кадождуке-мурзе Казыеву з братьею, да [в Малый] Нагай х князь Казыевым детем Исламова к Салтану да к Наврузу мурзам з братьею, да другие Ураковы половины к Алей-мурзе Хорошаеву з братьею и з детьми и с племянники и к улусным их людем послали мы, холопи твои, голову стрелецкого Бориса Малыгина да подьячева Ивана Молчанова да толмача Семейку Тимофеева; а в [265] Шолохову и в Мундарову и в Ахловову и в Анзорееву Кабарды голову стрелецкого Иванко Кошкина да подьячева Ваську Иванова да толмача Ивашка Иванова. А х кумыцким, государь, владельцам к тарковскому Суркай- шевкалу да х кафыр-кумыцкому Багамату-мурзе з братьею послали мы, холопи твои, голову стрелецкого Микиту /л. 61/ Федорчюкова да подьячева да толмача Мартынка Савельева, а х кумыцкому ж, государь, к ондреевскому Казаналпу-мурзе Салтамагмутову з братьею послали терского сына боярского Ивана Волкова да толмача Семейку Трофимова, а к увареному владельцу, к Нусалу, и к барагунским черкаским мурзам послали мы, холопи твои, терского же сына боярского Игнатья Прохорова да толмача Ивашка Ломакина с товарыщи. И с ними к ним в листах от себя писали и по наказу им говорити велели, чтобы они, начальные владельцы, для шертованья в Терской город ехали сами, а будет за чем им ехать нельзя, и мы, холопи твои, приказали головам стрелецким и детем боярским и толмачом по твоему государеву указу выговорить по наказной памяти речь, и выговоря речь тех кабардинских и кумыцких и нагайских мурз и их братью и детей и племянников и внучат и козларов их и кабацких узденей и дядек и аталыков и лутчих родственных владелных людей по их вере, по мусульманскому закону, за их кочевных улусных людей, за все их владенье, велели их на куране перед собою привести к шерти по записи ж, какову мы, холопи твои, дали им под наказною памятью, и имена им велели писати в шертовальные книги по чином порознь. И приведчи к шерти, /л. 62/ велели мы, холопи твои, им, мурзам и владельным их людем и узденем и всем улусным людем, сказать твое государево жалованное милостивое слово по твоему государеву указу, как писано в твоей государеве грамоте к нам, холопем твоим. И велели их твоим государевым жалованьем обнадеживать, чтоб они на твое государево жалованье вперед были надежны, а ты, великий государь, учнешь их своим государевым жалованьем жаловать, смотря по их службе.

И в нынешнем же, государь, во 154 году сентября в 27 день сын боярский Иван Волков с товарыщи приехал в Терской город, а с ним приехал ондреевской владелец Казаналп мурза Салтамагмутов да 10 человек мурз розных владеней, уварские Загаштока-мурза Турлов да Турлов- мурза Уварской же, да тюменские Айтек-мурза Салтанаев да Черкес-мурза Салтанаев, да старых [Окох] Айбирь-мурза Ботаев, да ондреевские Багамат-мурза да Бикша-мурза да Кексуров-мурза да Таитьбек-мурза да Салтан-Агамат-мурза, да полтараста человек из узденей. И мы, холопи твои, ево, Казаналпа, и мурз и узденей, которые с ним приехали, привели на куране к шерти перед собою сами в съезжей избе за все их владенья.

Да октебря, государь, в 13 день приехали на Терек ис Шолоховы и из Мулдаровы /л. 63/ и из Ахлововы и из Анзоровых Кабард голова стрелецкой Иван Кокошкин с товарыщи и подали нам, холопем твоим, шертовальные книги за своими руками. А в спросе сказали, что кабардинские мурзы приказали с ними, что они, мурзы, и их козлары и уздени холопи твои великого государя, и шерть тебе, государю, дадут у себя в Кабарде, шертуют за все свое владенье перед ними, Иваном с товарыщи, а в Терской де, государь, город им ехать ныне не время, межу собою у них, мурз, стала ссора большая. И он де, Иван с товарыщи, по твоему государеву указу тех кабардинских мурз и их козларов и узденей за себя и за все их владенья привел перед собою к шерти на куране по образцовой записи, какову запись посылали с ним мы, холопи твои.

Да ноября, государь, в 5 день приехал на Терек ис Казыевы Кабарды и из Малова Нагаю с шертовальными ж книгами голова стрелецкой Борис Малыгин с товарыщи и сказывали нам, холопем твоим, в роспросе, что де приказали с ними Алегука-/л. 64/мурза Черкаской з братьею и [266] кабардинские Алегука-мурза Шагапуков и Малово Нагаю Салтан и Навруз-мурзы з братьею и с племянники, что они, холопи ж твои, великого государя, безотступные, а в Терской де им город щертовать ныне ехать немочно, что путь дальной, опасаютца недругов своих, которые с ними не во единачестве, а правду тебе, государю, они, мурзы и уздени и лутчие их родственные люди, за себя и за свое владенье за всех своих улусных людей дадут, на куране шерть учинят у себя в Кабарде и в Малом Ногае. И по твоему государеву указу он, Борис с товарыщи, их, кабардинских и Малово Нагаю мурз и братью их и детей и племянников и узденей и лутчих родственных людей, за всех их улусных людей за все владенье привели к шерти в Кабарде и в Малом Ногае на куране по записи перед собою.

Да ноября же, государь, в 17 день из Уварские Кумыцкие земли и из Барагунских черкаских кабаков с шертованными книгами приехали сын боярской Игнатей Прохоров с товарыщи, а в роспросе нам, холопем твоим, сказали, что они по твоему государеву указу уварского владельца |л. 65| Нусала за ево владенье за 500 кабаков и барагунских мурз за себя и за их узденей и за все их владенье к шерти на куране привели. Да ис Кумыцкой же государь, земли, ис Тарков и ис Кафыр-Кумык, приехал на Терек голова стрелецкой Микита Федорчюков с товарыщи и подали нам, холопем твоим, доезду своего память, а в доезной, государь, их памяти написано, что они, Микита с товарыщи, по твоему государеву указу Тарковского Суркай-шевкала к шертованыо в Терской город призывали и ему говорили: будет за чем ехать на Терек немочно, и он бы, Суркай-шевкал, з братьею и з детьми и с племянники и со всем своим владеньем шертовал в Тарках перед ними, Микитою с товарыщи. И Суркай де, государь, шевкал им сказал, что он холоп твой царского величества и шах-Аббасов обчей, и о том де он шертованье отпишет к шах-Аббасову величеству. А кафыр-кумыцкой де Багамат-мурза приказал, что он, Багамат, з братьею и з детьми и с племянники и со внучеты и со всем своим владеньем по тому ж холопи твои государевы вовеки неотступные, а ныне де им тебе, государю, шерти учинить нельзя, что /л. 66/ у них постной месец, а по их мусульманской вере в пост, как они говеют, не шертуют, и чтоб к ним прислать приводить их к шерти после их посту, как они разговеютца. А в листах, государь, они, мурзы, писали к нам, холопем твоим, те же речи, что в доезной их памяти написано.

И по твоему государеву указу послали мы, холопи твои, к тарковскому к Суркай-шевкалу вдругоряд терского сына боярского Федора Борисова да съезжие избы толмача Томилка Михайлова и с ними к нему, шевкалу, писали и наговаривать ево велели всякими мерами и твоим государевым жалованьем обнадеживать всячески, чтоб он, Суркай-шевкал, помня отца твоего государева, великого государя к себе жалованье и свою душу, ехал к твоей государской милости в Терской город, ни за чем не откладывая, и тебе, государю, на куране шертовал бы за все свое владенье, а то ево правду отпишем мы, холопи твои, к тебе, великому государю. А князю Муцалу Сунчелеевичю Черкаскому о том же мы, холопи твои, говорили, чтоб он тебе, государю, послужил, послал к нему, Суркай-шевкалу, от себя узденей своих и к нему писал же и наговоривать ево о том велел же. И по твоему государеву указу князь Муцал Сунчалеевич Черкаской к шевкалу послал от себя узденей своих /л. 67/ Убжуку с товарыщи. Да им же, государь, Федору и толмачю Томилку, велели мы, холопи твои, ехать х кафыр-кумыцкому Багамат-мурзе з братьею и велели ево к шертованью призывать в Терской город, а будет, государь, ему, Багамат- мурзе, зачем на Терек ехать немочно, и мы, холопи твоя, ему, Федору с товарыщи, велели ево, Багамат-мурзу, з братьею ево и детей и племянников и внучат и узденей и лутчих родственных людей за все их владенье [267] на куране привести к шерти перед собою в Кафыр-Кумыках, потому что на Терке им твоего государева жалованья дать нечево.

И ноября, государь, в 22 день приехал на Терек с вестью от сына боярского от Федора Борисова с товарыщи князя Муцала Сунчелеевича Черкаского уздень Убжука и в роспросе нам, холопем твоим, сказал, что по твоему государеву указу сын боярской Федор Борисов с товарыщи от нас, хопопей твоих, лист шевкалу отдали и по наказу ему они, Федор и толмач, говорили. И он, Убжука, по приказу князя Муцала Сунчелеевича Черкаского тарковского Суркай-шевкала с сыном боярским и с толмачом наговаривали ж всякими мерами, чтоб он, Суркай-шевкал, к шертованью ехал в Терской город. И Суркай де шевкал по нашему, холопей твоих, письму и по их наговору сказал им, что он в Терской город будет и выедет ис Тарков на Коису или /л. 68/ на Оксай-реку, и чтоб де, государь, к нему, Суркаю, для договору выехати с Терка князю Муцалу Сунчелеевичю Черкаскому. А он де, Федор, с товарыщи, наговоря шевкала, поехали приводити к шерти кафыр-кумыцких мурз и их узденей.

И мы, холопи твои, говорили князю Муцалу Сунчелеевичю Черкаскому, чтоб он тебе, государю, послужил, ехал с Терка к Суркай-шевкалу на Оксай-реку и твоим государевым делом порадел, чтобы ево, Суркай- шевкала, к шертованью призвать под Терской город и привести к шерти.

И князь Муцал Сунчелеевич Черкаской нам, холопем твоим, сказал, что по твоему государеву указу к шевкалу на договор на урочное место ехати он готов и призывати ево, Суркай-шевкала, к шертованью под Терской город учнет. И только де, государь, он, князь Муцал, шевкала под Терек призовет и для твоего государева жалованья шевкал похочет ехать в Терской город и шертовать на Терке, и с ним де, государь, с шевкалом будут иные кумыцкие владельцы, добрые мурзы со многими уздени, и твоей де государеве платяной и суконной казне и в кормах будет росход большой. И мы, холопи /л. 69/ твои, говорили ему, князю Муцалу, что в твоей государеве казне денег и платья и сукон ничево нет, а шевкалу даетца дача большая, и он бы, князь Муцал Сунчелеевич, от него, шевкала, в том поотговорился, чтоб он, Суркай-шевкал, и мурзы, которые с ним будут, и их уздени тебе, великому государю, шертовали за себя и за все свое владенье перед ним, князем Муцалом Сунчелеевичем Черкаским, и ково мы, холопи твои, с ним, со князем Муцалом, пошлем приводити их к шерти, а твоим бы государевым жалованьем обнадежить ево словесно.

И ноября же, государь, в 23 день князь Муцал Сунчелеевич Черкаской поехал на договор к Тарковскому Суркай шевкалу, а мы, холопи твои, послали с ним, со князем Муцалом, голову стрелецкого Бориса Малыгина да съезжей избы подьячево Воина Голикова да с кураном переводчика Аллагула Муллаева да толмача Ивана Иванова, и по твоему государеву указу велели им Суркай-шевкала и мурз и их узденей, которые с ним будут, за все их /л. 70/ владенье привести на куране к шерти перед л. 70 собою. А наперед, государь, с вестью послали к шевкалу твоих государевых служилых людей, чтоб он ис Тарков или с Койсы-реки ехал за Оксай ближе к Терскому городу, а князь Муцал Сунчелеевич к нему о том же послал узденей своих.

И ноября ж, государь, в 29 день князь Муцал Сунчелеевич Черкаской и голова стрелецкой Борис Малыгин с товарыщи приехали в Терской город, и Борис Малыгин с товарыщи подали нам, холопем твоим, доезд и шертовальные книги за своими руками. А кумыцкой Суркай-шевкал прислал к нам, холопем твоим, лутчих узденей своих, которых посылывал в послех к вашему царскому величеству, Байрамалея с товарыщи трех человек. А приехав, государь, князь Муцал Сунчелеевич Черкаской сказал нам, холопем твоим, что они Суркай-шевкала призвали из-за Койсы и из-за Оксай рек ближе к Терскому городу к Быстрой-реке от города [268] всего верст с 40, а с ним, государь, призвали кумыцких же владельцов буйнятцкого мурзу Бий Багаматова, да карабудацкого Араслан-мурзу Суркаева, да тарковских же Албирь-мурзу Илдар-шевкалова да Перебудака-мурзу Айтекова, а с ними, государь, приезжали лутчие их уздени полтараста человек, и говорили ему, Суркай-шевкалу с товарыщи, чтоб он тебе /л. 71/ великому государю, правду свою дал, на куране шертовал за себя и за братью свою и за детей и за племянников и за все свое владенье, за улусных людей. И Суркай де шевкал сказал, что он едет к шерти и к твоему государеву жалованью в Терской город сам с мурзами и с уздени своими и чтоб им в городе не замешкатца, потому что де, государь, к нему писано ис Кизылбаш, а велепо по шах-Аббасову указу ехати ему на съезд к ханом и к салтаном в Шемаху-город для ево шах-Аббасова дела наскоро. И он де, князь Муцал, и голова Борис с товарыщи ему, шевкалу, говорили, чтоб он, шевкал, с товарыщи и с уздени своими правду тебе, великому государю, дали, на куране шертовали для скорого дела на съезде под Терским городом перед ним, князь Муцалом, а твое государево жалованье им впредь будет. И Суркай де шевкал говорил им, что он, Суркай-шевкал, по се время у шах-Аббасова величества, как он и учинился в Кизылбашской земле шахом, не бывал и ему еще не шертовывал и аманатов не давывал. А от прежнего де, государь, шах-Софея он, Суркай-шевкал, жалованье имал ежегод по 200 тюменей на год и от сына ево от ево шах-Аббасова величества ему, Суркаю-шевкалу, годовое жалованье /л. 72/ идет же против прежнего, и пожалован он от них в Кизылбашской земле оброчными деревнями и ратных своих людей на недругов ево, Суркаевых, ему на помочь шах посылает. И он де, Суркай-шевкал, не хотя твоему царскому повеленью ослушен быть и хотя тебе, великому государю, правду свою явну учинить, наперед шахова указу поехал с мурзами и с уздени своими шертовать твоему царскому величеству и правду тебе, государю, даст за себя и за братью свою и за детей и за племянников и за внучат и за все свое владенье, на куране шерть учинит на Терке или где ты, государь, укажешь и послов своих к тебе, ко государю, бити челом пошлет. А от твоего государева жалованья и милости отнюдь отступен не будет. И он, князь Муцал, з головою стрелецким з Борисом Малыгиным с товарыщи, выговори ему, Суркай-шевкалу, и мурзам и их узденем, которые с ними приезжали, по твоей государеве грамоте речь и по записи, и привел Суркай-шевкала и мурз и их узденей за все их владенье на куране к шерти перед ним, князь Муцалом, голова стрелецкой Борне Малыгин с товарыщи, а твоим государевым ^- жалованьем их обнадежили словом, что правду их отпишем мы, холопи твои, к тебе, ко государю, /л. 73/ и ты, великий государь, ево, Суркай-шевкала, за ево правду^ пожалуешь своим государевым жалованьем по своему царскому милосердому осмотренью. И по нашему, холопей твоих, и по князь Муцалову Сунчелеевича Черкаского наговору Суркай-шевкал и мурзы и их уздени все тебе, государю, шертовали без твоего государева жалованья и в том твоей государеве денежной и платяной и суконной казне ничево росходов не учинилось. А только б, государь, он, шевкал, с товарыщи к шертованью приехал в Терской город, и нам бы, холопем твоим, ему, шевкалу, и мурзам твоего государева жалованья платья и узденем сукон и кормов дать было нечего, что в твоей государеве казне денег и платья и сукон ничево нет.

Да Суркай же, государь, шевкал у шерти бил челом тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, и ему, князю Муцалу, и голове стрелецкому Борису Малыгину с товарыщи говорил, что в прошлых де, государь, годех отец твой государев, блаженные памяти великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, дядю ево прежнего кумыцкого Илдар-шевкала жаловал своим [269] государевым денежным и хлебным годовым жалованьем, и то ваше государстве жалованье давано ему в Терском городе ежегод и на недругов прежнему шевкалу и отцу его Гирей-хану на помочь твои государевы терские ратные люди, /л. 74/ куды им понадобятца, даваны, а он де, Суркай-шевкал, и отец ево Гирей-хан со всем родом своим искони вечные природные ваши государевы холопи безотступные, и отец ево Гирей-хан с твоими государевы терскими ратными людьми на многих ваших государевых службах бывали и непослушников ваших многих привел под вашу государскую высокую руку в холопство, а ныне де он, Суркай-шевкал, перед дядею своим, перед Илдар-шевкалом, в твоем государеве жалованье во всем оскорблен, и чтоб ты, великий государь, ево, Суркай-шевкала, пожаловал своим государевым денежным и хлебным жалованьем, как был пожалован дядя ево Илдар-шевкал, и велел бы ты, государь, ему, Суркай- шевкалу, на недругов ево давать своих государевых терских ратных людей, как даваны отцу ево и дяде. И он де, князь Муцал, и голова стрелецкой Борис Малыгин с товарыщи говорили ему, Суркай-шевкалу, что челобитье ево, о чом он у шерти тебе, государю, бил челом, а им говорил, с Терка мы, холопи твои, к тебе, ко государю, отпишем, а он бы во всем на твою государскую милость был надежен. И приведчи де, государь, они ево к шерти и обнадежа твоим государевым жалованьем отпустили в Тарки.

А в доезной, государь, памети головы стрелецкого Бориса Малыгина и подьячево Воина Голикова с товарыщи то ж написано, и Суркай-шевкаловы уздени Байрамалей /л. 75/ с товарыщи нам, холопем твоим, от шевкала говорили те ж речи, что и князь Муцал Сунчелеевич Черкаской нам, холопем твоим, приехав сказывал. И мы, холопи твои, тех шевкаловых узденей Байрамалея с товарыщи потому ж привели на куране перед собою к шерти и отпустили к Суркай-шевкалу в Тарки декабря в 2 день.

Да декабря ж, государь, в 10 день писал к нам, холопем твоим, ис Кафыр-Кумык терской сын боярской Федор Борисов с товарыщи, что они по твоему государеву указу кафыр-кумыцких мурз и их дядек и владетельных лутчих узденей на куране к шерти привели за все их владенье. А не отпускают де ево, Федора, с товарыщи на Терек вскоре кафыр-кумыцкой Багамат-мурза за тем, что с ним, с Федором, посылает он на Терек нового аманата, сына своего. И мы, холопи твои, сее отписку с крестоцеловальными и с-ыноземскими с шертовальными книгами и с-ыными твоими государевы делы, не дождався ево, Федора, послали к тебе, ко государю, к Москве декабря в 20 день с станичники с Семеном Ищеиным да с стрельцом с-Ывашком Козловым /л. 75/ в приказ Казанского дворца.

А которых, государь, мы, холопи твои, посылали голов стрелецких и детей боярских и подьячих и толмачей приводити к шерти в розные земли бусульманских владельцов и мурз и козларов их и дядек и владетельных родственых узденей и аталыков и улусных людей за все их владенье, и они, государь, их всех привели к шерти без твоего ж государова жалованья.

А как, государь, Федор Борисов с товарыщи с шертовальными книгами ис Кафыр-Кумык приедет и ково имяны к шерти приведет, и вперед иных мурз и узденей, которых, государь, в те поры, как ездили от нас, холопей твоих, головы стрелецкие и дети боярские приводити к шерти, и их в кабаках не было, а были в отъезде, и мы, холопи твои, тех мурз и узденей учнем на Терке к шерти приводити, и приведчи к шерти, имянные шертовальиые книги потому ж пошлем к тебе, ко государю, к Москве в-ыной станице.

На л. 49 об. отметка о подаче: 154-го июня в 13-й день с терченином с Семеном Ищеиным.

Ф. Кабардинские дела, 1646 г., д. № 1, л. 49-76. Подлинник. Часть текста утрачена, восстановлена но смыслу в квадратных скобках.

Комментарии

344. Отписка терского воеводы о приведении в 1645 г. населения Северного Кавказа к присяге царю Алексею Михайловичу дает общую картину влияния России на Северном Кавказе и в Дагестане, где установились своеобразные отношения «общего холопства» шамхала России и персидскому шаху. Крестоцеловальные и шертовальные книги, посланные в Москву в приказ Казанского дворца, не сохранились, так как архив этого приказа погиб во время одного из московских пожаров.