№ 88

1651 г. июля около 29. — Отписка терских воевод князя М. И. Щетинина с товарищами астраханскому воеводе князю М. П. Пронскому о взаимных жалобах эндерейского мурзы Казаналыпа и князя Муцала Сунчалеевича Черкасского, о барагунских мурзах и их владенье, о нападении кумыкских людей на стрельцов и стрелецких жен, ехавших для лечения к Горячему колодцу, о поездке Черкеса Алеева — узденя князя М. С. Черкасского в Дагестан для выкупа пленных

/л. 1/ Господину князю Михаилу Петровичю Михайла Щетинин, Иван Олябьев, Кузьма Патрекеев челом бьют. В нынешнем, господине, во 159-м году июля в 6 день писал ты к нам с стрелецким головою с Микифором Волковым, что бил челом государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии ондреевской Казаналп-мурза Солта Магмутов и словесно с человеком своим з Багаматом приказывал, что брата де ево Алибека князь Муцал Черкаской обманом ухватил да он же де четырех аманатов и сына взял; да князь Муцал же де с Чебаном-мурзою присылал на людей ево погромом узденя своего Убжука, и взяли де они три тысечи баранов и улучных людей животы поимали, и чтоб де то взятое велеть отдать.

И мы, господине, князя Му[цала] Сунчелеевича Черкаского в съезжей избе допрашивали, что по какому он государеву указу Казаналпова брата обманом ухватил и четырех аманатов и сына взял, и с Чебаном-мурзою посылал на людей ево погромом узденя своего Убжуку, и взяли три тысечи баранов и улусных людей животы поимали, и чтоб он, князь Муцал, то [169] взятое велел отдать. /л. 2/ И князь Муцал Сунчелеевич нам подал в съезжей избе скаску за рукою, а в скаске ево написано, что в прошлом де во 157-м году, как ехал он, князь Муцал, с Москвы, и на дороге де ему ведомо учинилось, что де ондреевской Казаналп-мурза Солта Магмутов двоя родных братью ево барагунских Ильдара-мурзу з братьею и с их владеньем разорил и владенье их к себе побрал и матерь их и жон и детей побрал же и матерей их держал у себя и уморил нарочно. Только тот брат ево барагунской Ильдар-мурза з братьею от нево Казаналпа и от ево разоренья к нему, князю Муцалу, прибежал и жил у нево, князя Муцала, покаместа де он ис Москвы на Терек приехал. А как де он, князь Муцал, на Терек /л. 3/ приехал, и о том де государю бил челом и в съезжей бе воеводам князю Венедикту Оболенскому с товарыщи подал челобитную, чтоб они по государеву указу про тех барагунских мурз и про их владенье отписали х тому к ондреевскому Казаналпу-мурзе, чтоб тех барагунских мурз жон их и владенье, что он Казаналп у них побрал, и им бы отдал. И воеводы де князь Венедикт Оболенской с товарыщи о том к нему Казаналпу писали, и тот Казаналп против того письма приказал к нему, князю Муцалу, и велел для договору ему выехать к себе на съезд. И он де князь Муцал к нему ездил и с ним об тех барагунских мурзах и о их владенье договаривался. И тот же Казаналп у нево, князя Муцала, для веры имал в омонаты сына ево и держал у себя, что барагунских жон и детей и владенье их бес тово от себя не отступил, а которых он, Казаналп, их ясырей в горы роспродал и в подарках роздавал, и по дого/л. 4/вору де с ним, с князь Муцалом, хотел тех ясырей платить. А как де сына у нево в омонаты взял, и он де, Казаналп, тех барагунцов от себя отпустил. А после де того он, князь Муцал, в другорядь к нему Казаналпу на договор ездил, чтоб он те ясыри, которых в горы роспродал и в подарках роздавал, сыскав, ему отдал. И он де, Казаналп, для веры в тех ясырях, которые у нево остались, дал ему в омонаты четырех робят, да и утесенья де было ему, Казаналпу, барагунцом, братьям ево, и ему никакова не делать. А как де он, Казаналп, отпустил тех барагунцев, а у них де были попаханы пашни, и те де пашни ему было, Казаналпу, им барагунцом хлеб, которой попахан был, отдать же, и как де хлеб на пашнях поспел, и те де барагунцы по тот хлеб ездили, и он де, Каза/л. 5/налп, им того хлеба не дал и их до смерти побивал и в полон имал и грабил. Да как де он, Казаналп, ему, князю Муцалу, те аманаты давал, и в те де поры меж ими был третей Касбулат-мурза Шимахович Черкаской. А взял де у него те аманаты не насильством, дал де он Казаналп сам из воли, а не из неволи, и он де, Казаналп, в слове своем не устоял, [170] ясырей немногих отдал, а многих де ясырей ему не отдает, а он де, князь Муцал, ево Казаналповых аманатов за тем ему и не отдает, что покамести де он те ясыри и хлеб ему отдаст. Да в прошлом де во 155-м году про тех барагунцов он, князь Муцал, на него Казаналпа являл, и явочные ево челобитные в Астарахани и на Терке в съезжих избах есть. А про овцы, де, бутто он, князь Муцал, посылал с Чебаном-мурзою узденя своего Убжуку, и отогнал де тот уздень ево Убжуко у него, Казаналпа, с Чебаном по ево веленью три тысечи овец, и он де того узденя своего с Чебаном для ево овец не посылывал, и тот де уздень ево Убжуко у него, Казаналпа, овец не отганивал и с Чебаном и собою к нему для овец не езживал. А чебановского погрому 20 верблюдов у него, князя Муцала, ево Казаналпова паю нет, которые взяты были на погроме верблюды, и те де все у государевых у астараханских и у терских ратных людей.

/л. 6/Да ему де, Казаналпу, государева жалованья учинено денежное и хлебное, и мы де бутто на Терке ему денег и хлеба не даем, и чтоб ему государево жалованье и людем ево, которые с ним были на службе, велеть дать и аманата б ево Ахлова велеть переменить братом ево Алкас-мурзою. Да мы ж де в Терском городе з держальника ево с Култю Багаметова [Мааметева] сына безо всякие вины взяли 20 тяменей денег да у человека де ево у Солтаная взяли 4 тямени денег же без вины, и чтоб велети нам те деньги им отдать. А ево де люди хотели, поймав у терских людей, напротив баранту взять, и он де им имать не велел. А тем де животом покорыстовался и к нам отнес Медеева Ахматканов человек, и чтоб им те взятые деньги сыскав велеть отдать. Да барагунцы де Кудайнатов сын Амалхут украли 18 лошедей и ответчи в Уразов-городок продали, и чтоб те лошеди сыскав велеть по тому ж отдать. А которые де нагайские Яштерековы-мурзы живут у него, и он де збирает улусных их людей, а собрав хочет их совсем отпустить в Астарахань. А ныне де их не отпустит за тем, что де Че/л. 7/бан-мурза кочует на Кизларе, и он де их отпустить не смеет, чтоб он Чебана им погрому не учинилось.

И по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу послал, господине, х Казаналпу-мурзе з государевым жалованьем и для аманатного дела и для иных государевых дел голову стрелецкого Микифора Волкова, и против ево письма о всем ему писал и словесно приказывал. И как Микифор Волков к нам на Терек приедет, и нам дать ему имяна, ково ему в омонаты у Казаналпа-мурзы прежним аманатом на перемену просить, чтоб было кому верить, и отпустить ево и кумыцких послов в Ондрееву деревню х Казаналпу-мурзе, дав подводы и провожатых безо всякого [171] задержанья и государево денежное и хлебное жалованье по государеву указу велеть ему давать безо всякого задержанья и про краденые 18 лошедей, что бутто украли барагунцы Кудайнатов сын Аметхан и продали в Уразов городок, сыскати ж велеть всякими сыски накрепко и по сыску потому ж указ учинить и обо всем к тебе отписать.

И мы ж, господине, того ж часу, которого ж часу подал нам отписку голова Микифор Волков /л. 8/, прочли и призвав ондреевского Казаналпа-мурзы человека Багамата, при нем Микифоре допрашивали, что государева какова жалованья Казаналпу-мурзе мы не давем. И з держальника ево с Культю Багаматова сына да с человека ево с Солтанайка какие мы деньги взяли 24 тюмени. И Казаналпов человек Багамат в допросе нам в съезжей избе сказал: Государево де денежное жалованье Казаналпу-мурзе на прошлые годы и на нынешней на 159-й год из государевы казны дано, и в Астарахани он де, Багамат, о государеве денежном жалованье не бивал челом, а только де бил челом он в Астарахани, что Казаналпу-мурзе государево хлебное жалованье на нынешней на 159-й год не дано за хлебным недовозом. А с Култи Багаматова сына бил де челом он о деньгах о 24 тюменях потому, что Култю Багаматов сын посажон был на аманатной двор в руских во взятых людех, а человек ево в тюрьму, и он де, Култю Багаматов сын, поневоле тех руских людей, кои в полон взяты, трех человек окупал, а деньги де имал и откупал князь Муцалов уздень Черкес Алеев в Карабудаках у Соломова сына у Темирхана да в Буйнаках у Будай мурзина узде/л. 9/ня у Алибека, и тот де убыток л. 9 учинился ему бутто от нас. А мы, господине, ево, Култю Багаматова сына, не по вине в тюрьму не саживали. А как в прошлом во 158-м году апреля в 28 день поехали с Терка терские всякие люди мужской и женской пол, вверх по Терку реке к Горячему колодезю для лечбы своих болезнь ¹, и майя, господине, в 3 день прибежали в Терской город стрельцы конного приказу Ортюшка Иванов да Алексеева приказу Ростопчина Захарко Ондреев и привезли раненую бабу стрелецкую Ивашкову жену Судоплатова Офимку Тимофееву. А в роспросе нам те стрельцы и баба сказали: Поехали было они с Терка вверх по Терку реке к Горячему колодезю, и как де будут повыше казачья Яковлева городка Ортемьева, и на них де пришло воровских кумыцких людей 12 человек и стрелецкую де Ивашкову жену Свешникова с сыном да девку Параньку взяли в полон, а Ивашкову жену Судоплатова Офимку ранили, а они де Ортюшко и Захарко уметались в воду. И мы для поиску воровских людей посылали вверх по Терку реке сына боярского Игната Прохорова, а с ним 20 человек конных стрельцов по воровским дорогам. И майя ж, господине, в 18 день, привез в [172]

Терской город сын бояр/л. 10/ской Игнат Прохоров дву человек кумычан, и в роспросе нам он, Игнат, сказал: взяли де они тех кумычен на перевозе у казачья Левонтьева городка Храмова, а перевозили де их на перевозе казаки ево Левонтьева городка Сенька Иванов белорусец с товарыщи. А приводной, господине, кумыченин в роспросе нам сказал, что он ондреевского Казаналпа-мурзы человек, а зовут де ево Хасанком Култю Багаматов, ехало де их бутто человек з 20 и больши в Терской город, а с ними ж бутто было телег с пять, одна верблюжья, а четыре конные, а на тех де, господине, телегах бутто везли они в Терской город продовать товар, а ехали де они мимо государева указного перевозу на казачей на Левонтьев городок Храмоногова, а на Кизларской де перевоз ехати они боялись, бутто от тарковского Суркая-шевкала. А другой, господине, приводной татарин сказался Каракасаева улусу, а зовут де ево Солтанайком Батаев, а в роспросе нам сказал те ж речи, что и Хасанко. И того ж, господине, числа, пришед в съезжую избу, били челом государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии словесно стрелецкая Ивашкова жена Судоплатова Офимка Тимофеева да вдова Манька Белошейкина, что им учинить /л. 11/ с теми приводными людьми очную ставку, а они де тех воровских людей, которые на них приходили и взяли стрелецкую жену саму третью, узнают. И мы тех приводных людей Асанка и Солтанайка на очную ставку с Офимкою и с Манькою велели поставить. И на очной, господине, ставке вдова Манька сказала на кумыченина на Хасанка на Култю Багаматова сына: как де стрелецкую Иваш- кову жену саму третью воровские люди взяли, и она де Манька того кумыченина Хасанка видела тут же, стоял на берегу на лошеди. А кумыченин Хасанко на очной ставке сказал, что он с воровскими людьми нигде не был и стрелецкой жены не имывал. А стрелецкая, господине, Ивашкова жена Судоплатова Офимка сказала на того ж кумыченина Хасанка, что де стрелецкую жену ис каяка выхватил он, Хасанко, а кумыченин Хасанко сказал, что от того дела, хто имал стрелецкую жену, не знает и сам тут не был, а в те де поры приезжал он в Зарецкую и Черкаскую слободу и жил у князя Муцалова узденя у Черкеса Алеева сам друг в том, потому что он у того Черкеса зговорил женитца на дочери. Да нам же, господине, подали ото всего города всяких чинов люди на того ж Култю Багаматова челобитную за руками /л. 12/, что он государевых людей в полон поймал.

И мы, господине, велели тех кумыченина Хасанка Култю Багаматова сына и татарина Солтанайка по челобитью городцких людей привести х пытке. И у пытки он, Хасанко, сказал: я де государевых людей не имывал, а хто тех людей взял, [173] и я де то ведаю, и тех государевых людей отец мой сыщет и в Терском городе поставит. И мы, господине, того кумыченина Хасанка велели посадить на аманатной двор, а татарина Солтанайка велели посадить в тюрьму до тех мест, покаместа ево Хасанков отец государевых людей сыскав привезет в Терской город. И июня, господине, в 6 день привез в Терской город ис полону ис Кумык князя Муцала Сунчелеевича Черкаского уздень Черкес Алеев стрелецкую Ивашкову жену Свешникова феколку с сыном, а сказал нам, что он тое жонку с сыном выкупил в Карабудаках у Соломова сына Темирхана, а дал де за нее откупу 80 рублев денег да 45 золотых. И тот де Темирхан... (Утраченный текст помечен отточиями) ему Черкесу сказал, да и от иных де [л]юдей он слышел, что взяли стрелецкую жену саму третью в полон Магдеева сына Ахматканов брат Алхан-мурза. А с ним де, господине, было 2 человека узденей ево /л. 13/..., имян им не ведает, да с ним же де... Кентин сын Касбулатко с товары[щи] 6 человек. И мы велели тое стре[лецк]ую жену роспросить, которого вла[д]енья воровские кумыцкие люди им[али] в полон. И стрелецкая, господине, Ивашко[ва] жена Феколка в роспрбсе сказала: [има]ли де ее с сыном да девку Параньку в полон воровские кумыцкие люди повы[ш]е Яковлева городка Ортемьева и, взяв, отвезли в Тарки, и ис Тарков продали в Карабудаки, и ис Карабудак выкупил де ее князь Муцалов уздень Черкес Алеев, а что за нее дал окупу, того она не ведает. Да июля, господине, в 16 день привез в Терской город князь Муцалов уздень Турлов Табурин девку Параньку, а сказал, что он тое девку выкупил в Буйнаках и Будай мурзина узденя у Алибека, а окупу де дал за нее 80 рублев. А девка, господине, Паранька [сказала], что взяли де ее в полон кумыцкие люди, а сколько де их было, того она не знает. И взяв продали ее в Буйнаки кумыченину, и из Буйнак выкупил ее князь Муцалов уздень Турлов, а что де за нее дал, того она не ведает, и привез в город. И ондреевец Багаматко Култин бил челом государю словесно и сказал, что он государевых людей, стрелецкую /л. 14/ жену Феколку с сыном да девку Параньку, сыскав, ис полону привезли в Терской город, и чтоб нам сына ево Хасанка с омонатного двора свободить. И мы велели сына ево Хасанка с омонатного двора освободить, потому что государевы взятые руские люди все сысканы. И о том, господине, мы писали ко государю к Москве, и против нашей отписки прислана в Астарахань к тебе, господине, да к окольничему к Тимофею Федоровичю Бутурлину государева грамота, а велено тебе, господине, отписать к нам с осудом за то, что мы [174] без государева указу того Култю Багаматова сына с омонатного двора выпустили.

И Казаналп, господине, государю бил челом на нас ложно что бутто мы здержальника ево с Култю Багаматова сына и с человека ево взяли себе 24 тюмени. И мы, господине, 24 тюменей здержальника ево с Култю Багаматова сына и с человека ево не имывали, и он нас тем клеплет напрасно. А как он бил челом государю на нас, и человек ево Казаналпов Багаг мат сказал тебе, господине, что бутто взял Магдеева сына Ахматканов человек у Култю Багаматова сына у Хасанка 20 тюменей да у человека ево 4 тюмени денег и отнес он к нам, и такова, господине, Магдеева сына Ахматканова человека в терских /л. 15/ в руских жилетцких людех и в инех-земцах не сыскано, и Магдеева сына Ахматкана в приезде в Терской город при нас никакова человека не бывало. И мы, господине, того Казаналпова человека Багамата в съезжей избе при голове стрелецком при Микифоре Волкове допрашивали, бил челом ты государю и подал лист в Астарахани тебе, господине, от Казаналпа-мурзы, что взял Магдеева сына Ахматкана-мурзы человек 20 тюменей у Култю Багаматова сына да у человека ево 4 тюмени денег, и хто имал деньги у Култю Багаматова сына именем и принес к нам, и тот человек в Тарском ли городе живет и в роже ево знает ли. И он сказал при голове при Микифоре Волкове и при многих людех: взял де деньги у Култю Багаматова сына князь Муцалов уздень Черкес Алеев, а те деньги отвес в Карабудаки и окупил теми деньгами у Соломова сына Темирхана да в Буйнаках у Будай мурзина узденя у Алибечка государевых руских людей, а к вам де нихто денег не принашовал, а вы де взятых государевых людей сыскать велели. А мы, господине, велели ему тех государевых взятых людей сыскать по приводу и по роспросным речам и по челобитной, какову нам подали в съезжей избе /л. 16/ ото всего города всяких чинов люди за руками челобитную. И Казаналп, господине, бил челом на нас государю ложно, и нам бы, господине, впр[едь] от ево Казаналпова ложного и затейного челобитья от государя в опале не быть. А мы, господине, милости у государя не просим, будем мы от ево держальника взяли 24 Тюмени денег. А какову нам подали всяких чинов люди за руками челобитную, и мы с той их челобитной послали к тебе, господине, список с сею отпи/л. 17/скою.

А в прошлом, господине, во 158-м году и в нынешнем во 159-м году государево денежное жалованье х Казаналпу-мурзе ж посылали мы з головою стрелецким с Федором Борисовым да с толмачи с Ывашком Ивановым да с Сенькою Трофимовым. И голова стрелецкой Федор Борисов с толмачи, [175] приехав в Терской город, нам сказал, что он государево денежное жалованье х Казаналпу-мурзе отвез и х книгам руку приложил, а хлебное государево жалованье, что Казанаппу даетца, отдали мы на Терке узденю ево Черюю в прошлом во 158-м году и х книгам в ево место по бусульмански рука приложена.

А про краденые, господине, 18 лошедей, что бутто украли барагунцы Кудайнатов сын Аметхан и продали в Уразов городок сыскать их велеть всякими сыски накрепко и по сыску по тому ж указ учинить. И мы, господине, послали вверх в казачей в Уразов городок сына боярского Та[ра]са Ноготкова да с ним площадного подья[чего] Петрушка Казакова и велели ему в Уразове городке атамана и казаков всею станицею допрашать, что барагунцы Кудайнатов сын [Аметхан]... Казаналпа-мурзы 18 лошедей украли ль и отведя к ним каза /л. 18/... [Уразов казачей горо]док и им продали ль и, где у них ныне те купленые лошеди, и будет ныне те лошеди у них казаков в лицех, и мы ему Тарасу велели тех казаков и лошедей привесть на Терек. А как, господине, сын боярской Тарас Ноготков про те лошеди теми казаками сыщет и лошедей в Терской город привезет, и мы тех казаков роспросим, и что нам про те лошеди те казаки в роспросе скажут, и о том, господине, к тебе отпишем.

А аманаты ондреевского Казаналпа-мурзы и тарковского Суркай-шевкала мы, господине, князя Муцала Сунчелеевича Черкаского, и Тонжехана-мурзы Арасланова, и Бисляна-мурзы Битемрюкова, и табунного головы Тлева Тугашева, и голов стрелецких, и детей боярских и сотников стрелецких и всех приказов пятидесятников и десятников, и всяких чинов государевых служилых людей в съезжей избе допрашивали, ково имяны у Сур[кай]-шевкала и у Казаналпа-мурзы в оманаты взять доведетца на перемену прежним аманатом, чтоб Суркай-шевкал /л. 19/ и Казаналп-мурза тех своих аманат впредь не отступились, и им бы терским всяких чинов людем за теми их аманаты убойства и грабежу и полонного взятья и никакова дурна и утесненья от них не было. И князь Муцал Сунчелеевич Черкаской и Тонжехан-мурза, и табунной голова, и головы стрелецкие, и дети боярские, и сотники стрелецкие и всех приказов пятидесятники и десятники, и всяких чинов государевы служилые люди в съезжей избе нам сказали, что де пристойно взять у тарковского Суркая-шевкала и у ондреевского Казаналпа-мурзы в омонаты из детей их от прямых их жон у тарковского Суркая-шевкала от прямых его жон Гирея-мурзу или другова Солтамамута-мурзу, или третьева Алибека-мурзу, а будет хотя и поневоле, взять в омонаты четвертого сына ево Ильдара-мурзу. И у ондреевского Казаналпа-мурзы взять в [176] омонаты от прямые ево жены Хана-мурзу или меньшого сын ево Солтамамута-мурзу. И мы, господине, против их скаски как они нам сказали, дали тем имяны голове Микифору Волкову роспись за моею Кузьминою рукою, /л. 20/ ково у тарковского Суркая-шевкала и у ондреевского Казаналпа-мурзы в омонаты из детей их на перемену прежним их аманатом в Терской город, взять от прямых жон. И голову стрелецкого Микифора Волкова и подьячего и толмача и кумыцких пос... дав им подводы и провожатых, с Терка отпустил в Ондреевскую деревню июля в 17 день. А как, господине, Ка... ракасая-мурзу з братьею и з детьми и с племянники и с улусными людьми Казаналп-мурза от себя на Терек отпустит и как голова стрелецкой Микифор Волков у ондреевского Казаналпа и у тарковского шевкала теми имяны из детей их от прямых их жон... коих мы ему имя...

На л. 1об. помета. 159-го году июля в 29 день взять к отпуску.

Архив ЛОИИ, ф. Астраханской приказной палаты, № 2336, л. 1-20. Подлинник.

Комментарии

1. В документе описан факт использования терскими жителями целебных вод Горячего колодца в лечебных целях. Во время пребывания там стрельцов и стрелецких жен на них напали «воровские кумыцкие люди» и взяли в плен жену Ивана Свешникова с сыном и «девку Параньку». После долгих поисков виновных уздень князя Муцала Сунчалеевича Черкасского Черкес Алеев привез в Терский город из плена «ис Кумык» стрелецкую жену с сыном, выкупив ее в Карабудахкенте. По рассказу стрелецкой жены, их сначала отвезли в Тарки, оттуда в Карабудахкент. «Девку Параньку» выкупили в Буйнаках. — Ред.