№ 69

1645 г. июня 15. — Грамота из Посольского приказа терскому воеводе князю В. А. Оболенскому об утверждении мурзы Муцала Сунчалеевича Черкасского князем над окочанами и черкасами, служащими по Терскому городу ¹

/л. 147/ От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русин на Терек воеводам нашим князю Венедикту Ондреевичю Оболенскому да Одинцу Михайловичю Беклемишеву да дьяку нашему Олексею Иевлеву.

Присылал к нам, великому государю, Муцал-мурза княж Сунчалеев сын Черкаской узденей своих Бикшу Алеева да Офонасия Курманова с челобитною, бити челом нам, великому [государю], /л. 148/ чтоб нам ево, Муцала-мурзу, за службу отца ев о князя Сунчалея и брата ево Шелоха-князя и за ево многие службы пожаловать отца и брата честью, княжьим именем.

И мы, великий государь, Муцала-мурзу Черкаского за ево службу пожаловали, в Терском городе над окочаны и над черкасы, которые нам служат на Терке, князем учинить и их в ратном строенье и во всяких наших делех ведать и судить и в походы на нашу службу, /л. 149/ где мы повелим по нашему указу, говоря о том с вами, воеводы нашими, ходить велели по нашему указу; а где будет лучитца посылать на нашу службу, и о том говорить с вами ж, воеводы нашими, и ведать их потому ж, как их ведал и строил отец /л. 150/ ево Сунчалей-князь и брат ево Шолох-князь.

И узденей ево Бикшу Алеева да Офонаска Курманова, пожаловав нашим государским жалованьем, велели отпустить к нему, Муцалу-князю, а в приставех с ними послан терчанин Илья Урпенев да астраханский толмач Митька Оксенов. А с ними послали есмя к нему, Муцалу-князю, нашу царского величества жаловальную грамоту о княжестве с нашею /л. 151/ государскою красною печатью да нашу ж грамоту к брату нашему к великому государю к Абас-шаху об нем, Муцале-князе, что мы ево, Муцала-князя, пожаловали, велели отпустить к шаху ².

Да к нему послали нашего государского жалованья кубок серебрян золочен с кровлею в 6 гривенок, шубу отлас золотной на соболех 150 рублев, однорядку скорлатну с кружевом серебреным в 25 рублев, шапку лисью в 20 рублев, два сорока соболей, один сорок в 60 рублев, другой в 40 рублев. А послана та посылка с Муцаловыми уздени з Бикшею Алеевым да с Офонаском Курмановым.

/л. 152/ И как к вам ся наша грамота придет, а Илья Урпенев и Муцала-князя уздени на Терек с нашим государским [145] жалованьем приедут, и вы б нашу государскую жаловальную грамоту и которая наша грамота к шаху послана и наше жалованье, и что послано к Муцалу-князю, у Ильи Урпенева взяли и пересмотрели — все ли цело. А взяв, призвали есте Муцала-князя к себе в съезжую избу.

Да как он в съезжую избу приедет, и вы б говорили Муцалу. — Присылал он к нам, великому к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, к нашему царскому величеству, узденей своих Бикшу Алеева да Офонаска Курманова бити челом, чтоб нам ево пожаловать за /л. 154/ отца и за брата ево и за ево к нам, великому государю, службы отца и брата ево честью — княжеством. И мы, великий государь, наше царское величество, его, Муцала, за отца и за брата ево и за ево службу пожаловали честью, велели над окочаны и над черкасы, которые нам, великому государю, служат на Терке, учинити велели князем и прислали к нему о том княженье нашу государскую жаловальную грамоту за нашею государевою красною печатью и которая послана к шаху и наше государское жалованье.

А выговоря, дали б есте ему нашу жаловальную грамоту и наше жалованье, что к нему прислано, кубок, шубу и шапку и однорядку да два сорока соболей. И он бы, Муцал-князь, видя к себе такую нашу государскую милость и жа/л. 155/лованье, нам, великому государю, служил и прямил и во всем добра хотел и о всяком нашем государском деле радел и промышлял большею правдою и всею своею мочью, и где ему впредь будет наше царское повеление, на наших непослушников ходил, и во всем делал по тому, как у него о том написано в нашей государской жаловальной грамоте, с нашими недруги и с непослушники не знался и с ними ни о чем не ссылался. А как он нам, великому государю, впредь учнет служить и радеть правдою, а мы, великий государь, учнем ево и в правду жаловать и держать в нашей царской милости и в жалованье и в призренье и от недругов ево в обороне и в защищенье, смотря /л. 156/ по ево службе и раденью.

А которого числа Илья Урпенев с уздени на Терек приедет, и как у вас Муцал-мурза будет и наше жалованье возьмет, и вы б о том отписали к нам к Москве, а отписку велели отдать в Посольском приказе диаком нашим думному Григорью Львову да Стефану Кудрявцову.

Писан на Москве лета 7153-го июня в 15 день.

Опубликовано: Кабардино-русские отношения, т. 1, № 164.

Комментарии

1. Жалованные грамоты князю Сунчалею Янглычевичу и Шолоху Сунчалеевичу Черкасским приведены в документах № 31 и 40. Шолох умер в 1635 или 1636 г. Одной из причин задержки в выдаче грамоты его брату Муцалу была его временная опала, снятая в 1642 г. См. док. № 59. Решение о пожаловании Муцала князем было принято в награду за его «службы»: в 1643 г. он содействовал приведению к шерти мурз Большой Кабарды, в 1644 г. его отряды участвовали в боях с калмыкскими тайшами, предпринявшими набеги на Кабарду и Терский город. См.: КРО, т. I, № 144-145, 149; Новосельский A. A. Борьба Московского государства с татарами, с. 360.

Бикша Алеев и Афанасий Курманов выехали из Терского города в Москву в августе 1644 г. с челобитной мурзы Муцала. Бикша воспользовался поездкой в Москву для подачи челобитных в Посольском приказе. См. док. № 68 и комментарии к нему. Из Москвы Бикша и Курманов были отпущены в июне 1645 г. «в стругу водяным путем». См.: ЦГАДА, ф. Кабардинские дела, 1645, № 1, л. 1-3, 141, 158-159 и др.

2. Муцал просил об отпуске его к шаху для свидания с сестрой, которая была женой шаха Аббаса II, и для челобитья о своих делах. См.: КРО, т. I, с. 417.