ДОКУМЕНТ 7

Папка 2а, док. 3, подлинник, разм. 183 х 19 см, письмо насх

Он ведет!

Печать

То, что записано в содержании этого вакуфного документа и в этом шариатском видимом акте, зарегистрировано и утверждено при мне, и я заверяю его точность под мою ответственность и ручательство.

Написал слуга кази Заман-эд-дин, сын Ас’ада, последний, хаким четвертой части стран.

Он есть!

Содержание сего шариатского вакуфного документа означала и до конца подтвердилось и уточнилось при мне, на справедливой основе, и я закончил его, соблюдая все законы шариата. Подтверждаю его правильность и отвечаю за его, применение.

Написал покорнейший слуга Насрулла, сын Киас-эд-дина. Ансарк, — да простит их бог.

На печати:

Бог, Мухаммад, Али. Их раб Насрулла,

сын Киас-эд-дина Ансари

Причиной записи этих слов и изложения пунктов послужило то, что гордость христиан и армян, служитель бедных и нуждающихся вардапет Шмавон из Ангелакота сын Хачатура, [276] сына Акопа, в восемьсот пятьдесят четвертом году (1450 г.) купил у армянского амирзады (княжича) Рустама, сына Бешкена, сына Смбата, нижеследующие несколько мелких мулков и, сделав их своей собственностью, отдал в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря, чтобы доходы от упомянутых сел тратились на обеспечение их пропитания.

Первым является село Свари (Сваранц), шесть дангов, разграниченные с четырех сторон. Первая граница — та дорога, которая ведет к тропинке Вагуди и реке Свари, вторая — от Хачахора до юрда Карачи, третья — Казбел, четвертая — с верхней части Шакарамарга до нижней части юрда.

[Продано] за восемь тысяч динаров, половина составляет четыре тысячи динаров, со всеми подлежащими и прилежащими, приращенными и прилегающими [местностями], орошаемыми и неорошаемыми землями, плодовыми и неплодовыми деревьями, холмами и ямами, реками и каналами, мельницами, старыми и новыми местами и со всем тем, что согласно шариату может быть собственностью, кролю кладбищ, мечетей, дорог и тех земель, которые до этого были отданы в вакф приходящим-уходящим упомянутого монастыря и названия которых упоминаем здесь. Первая из них Мачкалахох, вторая — Земля карут (каменистая), третья Земля еркар (длинная), четвертая — Кехсаибая (?), пятая Земля Осепа, шестая — Земля священника Саака Джунанца, седьмая - Земля Куканенц н сверху Хасумарг со своими четырьмя границами, а также Шакарамарг со своими четырьмя границами. Все эти земли по шариатскому отчуждению перешли во владение к вардапету Шмавону, после чего он отдал в вакф приходящим-уходящим упомянутого монастыря. Противящийся да подвергнется проклятиям бога и пророка.

Вардапет Шмавон, сын Хачатура, опять же купил у армянского амирзады Рустама, сына амир Бешкена, три данга мулка села Ташу, находящегося близ Татевского монастыря, подчиненного селению Урут Туман-е Нахчевана, за три тысячи динаров, — половина суммы составляет тысячу пятьсот динаров, — с теми границами, которые отмечены в основной купчей. Он заплатил означенную сумму и это село также стало [277] собственностью вардапета, а затем он отдал в вакф приходящим-уходящим упомянутого монастыря. Противящийся да подвергнется гневу божьему.

Упомянутый вардапет Шмавон, сын Хачатура, опять же купил у армянского амирзады Рустама, сына Бешкена, шесть дангов мулка села Ага (Аганц) со следующими четырьмя границами. Первая граница — большая река, текущая от Свари, вторая — та мелкая речка, которая течет от Тандзута до Шива, третья — та возвышенность, что находится у подножья Каладжука и четвертая — Большой камень и от желтого... до места.... а, со ([всеми] своими границами и правами, подлежащими и прилежащими, приращенными и прилегающими [местностями], возделанными и невозделанными, употребляемыми и неупотребляемыми [земляли] за сумму в пять тысяч динаров, и после превращения его в свою собственность отдал в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря ради спасения своей души. Миряне хакимы и кази Ислама да не разрешат кому-либо противиться.

Вардапет Шмавон купил у армянского амирзады Рустама, сына амир-Бешкена, сына Смбата, также шесть дангов мулка села Тандзатап с теми его границами, которые отмечены в основной [купчей], за три тысячи динаров. Стоимость полностью и целиком передана упомянутому продавцу, и за о [село], после того как стало собственностью и правом упомянутого вардапета, было также отдано в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря. Никто да не противится условиям жертвователя вакфа.

До купли села предварительно были отданы, в вакф находящиеся в том же селе следующие земли:

земля... а, с садиком, большая земля, находящаяся на краю села, та земля, которая находится ниже сада Хадр-Мелика и земля Костана.

Отметим также находящиеся в селе Ага те земли, которые до передачи села в вакф [ принадлежали монастырю ]. Первая — это Севавер, что находится на берегу реки, вторая — та земля, на которой сеет священник, остальные — Чарекдар, Шлорахох и земля Хеденека. Эти земли также [278] отданы в вакф приходящим-уходящим [монастыря] и не подлежат изменению.

Затем вардапет Шмавон за две тысячи динаров купил у Казанфара, сына Джана, разграниченные с четырех сторон шесть дангов мулка Коцмакот, находящегося в районе Татева. Первая граница — Кирхач, вторая — Мурахор, третья — Курданшахский мост, четвертая — Алурнадзор. Отметим также, что Джан в свою очередь купил этот мулк у амир-Смбата и сделал своей законной собственностью. Это [село также], через шариатское отчуждение, [стало собственностью] упомянутого вардапета и также было отдано в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря. Изменению не подлежит.

У Пир-кули, сына Санджар-бека, вардапет Шмавон за четыре тысячи динаров купил также находящийся напротив селения Урут сад, известный под названием Джермадзор и передал его в вакф приходящим-уходящим монастыря. Изменению не подлежит.

Половина села Свари принадлежала Мартиросу, который купил ее совместно с вардапетом Шмавоном, он тоже отдал свою половину приходящим-уходящим упомянутого монастыря в окончательный и вечный вакф, пока сам бог унаследует от них свою землю, ибо он — самый праведный из всех наследников. С условием, чтоб не продавали, не сдавали в аренду сроком больше года, не дарили и не обменивали ни в коем случае.

Написал в пятницу, двадцать четвертого шаввала вышеупомянутого года (1 декабря 1450 г.) и слава богу — создателю вселенной, благословение и мир заступнику всех грешных.

Написана рукой последнего хакима четвертой части стран, слуги Заман-эд-дина, сына кази Са’да.

На полях.

То, что зарегистрировано на этом заседании, правильно: Рустам, сын Бешкена, продал названные местности и поместья вардапету Шмавон и последний отдал их в вакф приходящим-уходящим Татевского монастыря, и второй, вардапет Шмавон является наследником предшествующего [279] вардапета Шмавона.

Написал слуга Сохраб из Урута.

Печать

То, что записано в этом документе и упомянуто в этой вакуфной грамоте, истинная действительность и один бог всеведущ.

Написал слуга Мухаммад ал-Шаери.

Печать

Он есть! Было так, как написано и благо то, что изложено.

Написал слуга ходжа Али, — отпущение ему.

Он есть! То, что записано в этом [документ]е — истинная действительность.

Написал слуга мелик Сохраб.

Печать

Он есть! То, что записано в этом [документ]е — истинная действительность.

Написал слуга Рустам из Урута.

То, что сказано, так и есть.

Написал слуга Мухаммад.

Он есть! Содержание сего шариатского документа от начала и до конца истинная действительность, и один бог всеведущ.

Написал слуга Сеййеди Руми.

Комментарии

Документ 7. Написанная по-персидски эта древнейшая купчая о купле и пожертвовании монастырских поместий Татева сохранилась и дошла до нас в безукоризненном подлиннике. Акт о продаже и пожертвовании (кабале и вакфнаме) составлен в присутствии Шар’а Нахичевана, рукой того же кази Заман-эд-дина, который составил и написал древнейшую купчую Вагаршапата от 1430 года (док. 4). И письмом, и внешним видом, и формой изложения эти два документа совершенно схожи.

Места соединения (их всего 5) отдельных листов бумаги скреплены печатью кази Мухаммад Кавам-эд-дина и подтверждены следующими надписями Заман-эд-дина:

1. *** — скрепление утверждается, написал кази Заман-эд-дин». [355]

2. *** скрепление утверждается писцом текста, написал кази Заман».

В 1468 году вардапет Шмавон Ангехакотци вместе с епископом Степаносом получает от Хасана-Али-Кара- Коюнлу указ, где, наряду с другими десятью селами, пере- утверждались права монастыря на перечисленные в данной купчей села Свари, Тандзатап, Ташу и Аганц. Согласно указу, остальные села также продал вардапету Шмавону амир-Рустам: «Бахраче с земель, купленных Шмавоном вардапетом у сына Бешкена, мы милостиво даровали ему по приобщенному списку», — сказано в указе (Указы, I, док. 4)..

Купчая была в силе и имела важное значение для монастыря и в следующие века, несмотря на то, что как в XV, так и в XVI вв. последующие предводители и настоятели получали многочисленные грамоты от туркменских падишахов и сефевидских шахов, в которых неоднократно утверждались помещичьи права монастыря.

Об исключительном значении данной купчей, с точки зрения вакуфно-помещичьих прав Татевского монастыря, свидетельствует следующая памятная запись на армянском языке, сделанная в 1608 году на обратной стороне документа; «Во времена царствования османцев из Константинополя, возник спор о границах Татева, Сваранца, Ташу и Аганца. И судействовал судья по имени Осман, из турок, и он потребовал, чтобы епископ тер-Ованес показал грамоту, указывающую границы сел. Достал тер-Ованес, епископ Сюникский, грамоту и вручил судье. [Тот] прочел границы сел, а грамоту не вернул епископу Сюникскому. Настали смутные времена, стало могущественным войско персов Хорасана, Шахапас пришел и взял город Тавриз, Нахчван и Араратский уезд, взял в плен судью Османа и вместе с грамотой увел его в страну персов в Казвин и в Испахан. Осталась грамота в плену четыре-пять месяцев. Остались мы в недоумении относительно грамоты. Что станет с нами, если такое горе постигло монастырь Татева. Юноша по имени Нерсес взял благословение монастыря Татева и ушел, шел месяц и дошел туда и, [356] расспрашивая, нашел грамоту с божьей милостью и, взяв ее; принес в селение Агверц, и прибыл епископ Татева Мартирос вместе с монахами, с ключником тер-Месропом, с патриархом тер-Симеоном, и, взяв грамоту, привезли в монастырь Татева. Да будут бог вселенной и святые апостолы Фаддей и Варфоломей помощниками и хранителями юноши Нерсеса и матери его Пашапак. Помяните также ходжу Есайи, Масаха, Джангула, Ахума и Эваза и Хошнатара и иерея Исраела, записавшего сию грамоту в 1608 году».

Внизу приписано: «Помяните Тумана, Танксуга и священника тер-Григора».

В памятной записи «Чашоца», переписанного в 1437 году в Санаине, Шмавон Ангехакотци, описывая бегство в Лори во время нашествия Шахруха, называет Рустама Орбеляна своим «духовным сыном» (***, стр. 468). После возвращения в Сюник, при Джаханшахе, княжеские права Орбелянов были частично восстановлены. Однако ясно, что Рустам уже не пользовался большим авторитетом и его имени уже не предшествовала та пышная титулатура, которая была в купчей (1431 г.) семи сел (док. 5), проданных им Григору Макведи. Здесь он уже не «высокородный амир», а «армянский амирзаде» (***). Однако, согласно принятой в арабской историографии традиции, выражение «амирзаде-Арман» следует перевести как «амирзаде Армении». Для указания национальной принадлежности употреблялось выражение «амир-заде-е армани» (***). А страну арабы называли «Арман» — *** или «Билад ал-Арман» — *** и подразумевали Западную Армению, вернее — страну Шах-арменов. Но вряд ли в данном - документе слово «Арман» означает страну, тем более, что речь идет не об «амире», а об «амирзаде», ибо говорят не «княжич Армении», а «армянский княжич».

Предводитель Татева вардапет Шмавон Ангехакотци был одним из видных церковных деятелей XV века и принимал активное участие в движении за восстановление католикосского престола в Эчмиадзине (***, стр. [357] 51, 78, 86). Он сыграл видную роль в укреплении помещичьих прав монастырей Татева и Вагади («Указы», I, док. 2, 4, 11, 15 и комментарии к ним). Это единственный документ, где упомянуто имя его деда Акопа.

В XVI веке купчая утверждена «Сохрабом из Урута». Почти такой же надписью заверен и док. 14, изложенный в 1508 году на основании данной купчей (см. прим. к док. 14). Хотя печать Сохраба на этой купчей сильно стерта и неразборчива, однако заметно, что она отличается от печатей, поставленных на док. 3 и 18.