ДОКУМЕНТ 9

Гос. Центр, архив АрмССР, фонд 59, дело I, лист 1, оригинал, размер 38 x 16 см, письмо шикастэ-настаалик

Власть принадлежит богу!

Печать шаха Аббаса I

Августейший указ последовал о следующем:

Лучший из христиан мелик Гуштасифа Айказ доложил его святейшеству, что до того как Гянджинский вилайет перешел под владычество победоносной державы, он поймал и отправил к высочайшим вратам некоторых перешедших на сторону врага людей и османов, которые переходили в страну османов, [320] ныне же некоторые люди, желая отомстить ему за эти дела, имевшие место до того, как сей вилайет перешел под владычество победоносной державы, преследуют упомянутого мелика и причиняют ему беспокойство. Поэтому мы решили, чтобы никто не осмеливался притеснять и причинять беспокойство упомянутому мелику из-за дела, совершенного в злополучные времена османов, и пусть остерегаются неповиновения, ибо таковые подлежат наказанию. В любом случае пусть это принимают как строгое распоряжение и считают своей обязанностью.

Написан в месяце зикаада 1017 г. (6 февраля — 7 марта 1609 г.).

На оборотной странице имеются четыре печати со следующими надписями:

1. «Слуга царя-святости моя душа».

2. «Гулам Шаха Аббаса, Аликули».

3. «Гулам Шаха Аббаса, Максуд-999».

4. Не расшифровывается.

Комментарии

Документ 9. Этот указ является древнейшим из персидских указов, хранящихся в Гос. Центр, архиве АрмССР. Документ дошел до нас с довольно хорошо сохранившимся текстом и почти полностью расшифровывается.

Свидетельства относительно получателя указа, Мелик-Айказа (в тексте herac) довольно запутаны и на их основании трудно сделать определенное заключение. Согласно М. Бархударяну, некий Мелик-Айказ из села Ханацах в Кашатаге, будучи преследуем турецкими властями, находит себе убежище в Иране, представляется шаху Аббасу I и удостаивается его [388] милостей (см. об этом также Даврижеци, стр. 16). Его сын, Гайк остается в родном селе и продолжает владеть унаследованными от отца поместьями. Народ этого мелика Гайка по имени отца также зовет Айказом, в местном произношении hеrаз («История Агванка», т. II, стр. 51, сравн. «Тайны Карабаха», стр. 205-206, на арм. яз.). Еще не выяснено, на основании каких именно источников М. Бархударяном изложена родословная Мелик-Айказа и его преемников, поэтому выводы его трудно считать достоверными.

Имеются, однако, письменные источники, заслуживающие большего Доверия, которые свидетельствуют, что имя деда Мелик-Айкази было Айказ, отца же его звали Ахназар. В одном из рукописных евангелий Матенадарана сохранилась, следующая памятная запись, относящаяся к первому 20-летию XVII в.

«Последний получатель святого евангелия, Парон Айказ ага, из благородного рода азатов (***) приобрел святое евангелие на озон собственные средства на помин душ своей и родителей, отца — Пароля Ахназара, деда — Парона Айказа (другим почерком «Агаджана». А. П.) и матери сто. И, бросив сокровища: золото и серебро, верблюдов, лошадей и мулов, пушки и ружья, несчетное множество товаров, бежал в Стамбул (!). И когда вернулись персидские войска, он прибыл в Нахичеван; пробыли там три месяца и отправились оттуда в город Ганджа и осадили крепость, ударили из пушек и крепость разселась» (рукопись 5303, стр. 394б-395а, сравн. Е. Лалаян, Каталог рукописей Васпуракана стр. 524, на арм. яз.).

В обширной оде, посвященной истории основания пустыни Аранц в Татеве, один из старших воспитанников той же школы Нерсес Мокаци в числе основателей пустыни упоминает и сына Ахназара, князя Айказа. Два рукописных экземпляра этой оды были найдены нами в рукописях №№ 45 и 5128 Матенадарана. Другой текст оды опубликовал Алишан в своем труде «Аяпатум» (стр. 618-623, на древнеарм. яз.).

Алишан отождествляет отца Айказа, Ахназара с удостоившимся в те же годы при царском дворе в Исфахане больших Почестей джульфинцем ходжа Назаром, не указывая при этом на источник, который доказывал бы этот факт (Сисакан, стр. [389] 618-248). Отсюда вытекает и та ошибка, что сына ходжи Назара, ходжу Сафраза (Сарфараз) называют братом Айказа (там же).

Упомянутые в данном указе «перешедшие на сторону противника» или, как сказано в документе, «донук, люди» (***) — это та часть оставшихся в Карабахе кызылбашских племен, которая в 1590 г. воспротивилась шаху Аббасу и отказалась переселиться в Мазандаран. Во время оккупации они сотрудничали с османами и подвергли преследованиям Мелик-Айказа, как человека определенно иранской ориентации: Как выясняется из приведенной выше памятной записи и как об этом свидетельствует Даврижеци (стр. 16), Мелик-Айказ в конце концов был вынужден покинуть свою страну и искать убежища у шаха Аббаса. Содержащиеся в памятной записи слова «бежал в Стамбул» — явная описка, которую следует исправить и читать «бежал в Спахан» (Исфахан). Это ясно видно из следующих строк; «И когда вернулись персидские войска, он прибыл в Нахичеван» и т. д.

Именно в это время Мелик-Айказ в свою очередь начинает преследовать своих былых гонителей и, в особенности, перешедших на сторону врага «донук людей», которые, как об этом свидетельствует Искандар Мунши, открыто перешли на сторону османов и вели находившиеся в Гандже-силы османов, когда последние двигались через Карабах в сторону моста Худаферина, чтобы нанести контрудар действовавшим под командованием Хусейн хана Зиадоглы Каджара кызылбашским войскам, которые захватили этот важный мост реки Араке. Несомненно, за эту верность и, в особенности, за услуги, оказанные во время завоевания Ганджи, шах вновь восстановил его меликские права и повелел, чтобы справедливо подвергшиеся в прошлом с его стороны преследованиям люди, которые теперь объявили себя «шахисеван», не пытались, воспользовавшись случаем, отомстить ему.

После завоевания Ганджи, то есть Карабахского вилайета, а также Шамахи и Ширвана власть Мелик-Айказа более чем укрепилась. На основании оды Нерсеса Мокаци следует предположить, что в это время границы владений Мелик-Айказа весьма расширились и ему подчинились также области Малого [390] Сюника и Кафана (см. также документ 15 настоящего сборника). Он не только объединил армянские военные силы Сюника и Арцаха, но также содействовал и культурному строительству.

В вышеупомянутой оде Нерсеса Мокаци имеются интересные сведения, которые касаются как внешних достоинств, так и военной, общественной и просветительской деятельности Мелик-Айказа (Эту часть оды см. в армянском тексте комментария, стр. 102-103).