ДОКУМЕНТ 14

Папка 1а, документ № 41, копия, размер 69 x 24 см, письмо шикастэ-настаалик

Он есть!

Его августейшее высочество.

Сей высочайший указ опубликован по следующему поводу:

Из содержания отдельных вакфнаме, которые были написаны и удостоверены прежними заслуживающими доверия казиями, а также из свидетельств ряда добропорядочных людей, о которых ниже подробно написано, выяснилось, что все шесть дангов мулка села Учкилиса, находящегося в Карпийском нахие Чухур-Саада, с древних времен были отданы в вакф, навечно закреплены за одноименным монастырем и утверждены в вакфнаме проклятием.

Как изложил и отметил ниже его святейшество шейх-ул-ислам, что никто не имеет права (вопреки Шар'у) незаконно владеть им и предоставил его только в распоряжение обитателей монастыря, так и мы решили, что, начиная с сего дня, настоятель и распорядитель упомянутого монастыря и все монахи [могут] свободно, без помехи взимать с земледельцев того же села доход, получаемый с упомянутых вакуфных мулков, [326] как это поставил условием жертвователь вакфа, тратить [его] на нужды монастыря и возносить благие молитвы его святейшеству счастливому и достославному царю, — пусть наши души станут жертвами копыт его коня, — и пусть это считают своей обязанностью.

Написан в месяце раби’ II 1029 г. (6 марта — 3 апреля 1620 г.).

Сиятельный и великий, счастливый и милосердный Амир-Гуна хан!

Причиной [опубликования] этой обоснованной и справедливой, от начала и до конца мудро изложенной бумаги было то, что сиятельный, справедливый, сверкающий как солнце, великий и пресчастливый правитель, высокопоставленный бегларбек Чухур-Саада явился в священное духовное присутствие Шариата и проявил заботу и милосердие по отношению к священникам, монахам и другим богомольцам монастыря Учкилисы.

За несколько лет до этого вакили его высочества захватили доход мулка села Учкилиса одной из подчиненных Чухур-Сааду местностей — нахийа Карпи, поэтому-то группа обитателей вышеупомянутого монастыря сообщила вакилям его высочества, что мулк этого села отдан в вакф монастырю. Вакили его высочества расспросили группу видных людей упомянутого махала, которые засвидетельствовали, что действительно мулк упомянутого села отдан в вакф. Вакили ево высочества одновременно ознакомились с несколькими составленными по поводу этого вопроса достойными доверия актами — отдельными подлинниками кабале и вакфнаме. А в этих вакфнаме было послано особое проклятие [нарушителям].

[Его высочество] лично также убедилось, что мулк этого села с давних времен был передан в вакф вышеупомянутому монастырю. Далее, проявляя милосердие в отношении группы богомольцев монастыря, в присутствии авторов этой достойной доверия и обоснованной бумаги членов шариата Еревана и Туман-е Нахчеван, — да охранит их господь-бог от всякого рода несчастий, — от имени государства и его руководителей своим, словно роняющим драгоценные каменья языком, правдивым шариатским признанием и ясным и явственным заявлением, без колебаний и недовольства, по собственному желанию и доброй воле отказался от мулка упомянутого села и предоставил [его] в распоряжение богомольцев.

Одновременно он поставил условием, что, если после его смерти кто-либо из его наследников, родственников или потомков попытается когда-нибудь подступиться к мулку упомянутого вакфа, вмешается и посягнет на этот вакф или попытается [328] обеспокоить его владельцев и их слуг, да будет проклят господом-богом, пророком и его приближенными ангелами, лишится заступничества последнего имама и будет наказан, лишен, страждущ и презрен.

После того как все это записано, мулк вышеупомянутого села Учкилиса, как и в предшествующие годы, предоставляется в распоряжение распорядителя и монахов одноименного монастыря, является их безраздельной собственностью и они могут поступить с ним, как пожелают, как с одним из их мулков, приобретений, поместий и вакфов. Никто ни в коем случае не имеет права под каким-либо предлогом или мотивируя исламом и шариатом предъявлять требования и поднимать спор.

Таким образом решено, что начиная с сего дня, распорядитель и настоятель вышеупомянутого монастыря подобно прежним годам и в издавна принятом порядке будут взимать доход этого [мулка] с земледельцев того же села и обеспечивать им жизнь получателей вакфа (монахов).

Эти несколько слов были написаны в качестве документа, чтобы в случае необходимости послужить доказательством.

Написан в середине месяца раби’ II 1029 г. (18-23 марта 1620 г.).

Свидетели:

Прибежище величия Теймур-хан бек Безаванд

Прибежище величия Тахмаспкули бек Бозджлу

Прибежище величия Хашим бек Бозджлу

Пресчастливый господин амир Расти, сын сеид Насира:

Его печать

Прибежище величия Али-хан бек хадем

Прибежище величия Саади бек Авджи-е Каджар

Благомыслящий и благочестивый мевлана Мухаммад кербелаи Дарвишлар.

Согласно вышеизложенному я свидетель. Нижайший слуга Аллахверди.

Его печать

Свидетели содержания этого [акта].

Нижайший слуга, — содержание печати: «Слуга Мухаммада, Джахвар». [329]

Он есть! Он есть! Присутствую и осведомлен об этом присутствии. Раб и слуга.

Содержание печати. «Слуга владыки Наджафа Али, Исмаил»…

Он есть! Действительность такова, как ее изложили выше заслуживающие доверия люди светлого Шар'а и одновременно вакили его высочества дозволили и я, творение божие, поставил печать.

Содержание печати: »О, самый мудрый из пророков!”.

Комментарии

Документ 14. Этот указ — купчая дошел до нас в двух нотариально заверенных копиях Шар’а, снятых в одно время и удостоверенных печатями одних и тех же лиц.

Составляя персидский текст указа, мы взяли за основу документ № 41 папки 1а, пользуясь также для уточнения отдельных частей его другой копией (папка 1 а, документ № 42, размер 75 х 31 см, письмо шикастэ-настаалик).

Из «Джамбра» выясняется, что во время Симеона Ереванци существовали и оригинал, и две копии. Нужда в последних появилась, вероятно, в XVII в., когда вновь [396] разгорелись споры относительно вопроса принадлежности мулка села Вагаршапат (Учкилиса) Эчмиадзинскому монастырю.

Точно так же, согласно данным того же источника, выясняется, что этот документ через короткий промежуток времени потерял свою силу и село Эчмиадзин было вновь насильственно присвоено сыном Амир-Гуна хана, Тахмаспкули ханом («Дж-амбр», стр. 103-104 и 228, см. также комментарий к документу 39).

На оборотной странице первой копии (папка 1-а, документ № 4-1) при католикосе Симеоне мелким курсивом была сделана следующая аннотация:

«VI. Правящий нашей страной Амир-Гуна хан, джабром (насильственно) отнял у нас шесть дангов (шешданг) мулка нашего села Эчмиадзин, владел и кормился им некоторое время. И затем братия святого Престола отнесла и показала ему великую вахмиатнаме-кабалу, которую имеем и ныне. И, когда он увидел ее и понял истину, тогда вновь пожаловал шесть дангов мулка этого села святому Престолу и дал нам эту бумагу в качестве худжата (доказательства), чтобы никто ни из его рода, ни кто-либо другой не осмелился отнять у нас. В 1029 году мусульманского летосчисления. Но это сават (копия), а не асл (подлинник). Имеется еще один его сават».

Номер «VI», отмеченный в начале аннотации, неверен. В «Джамбре» этот документ под номером I упомянут в XXI главе, посвященной описанию указов и других документов, полученных от персидских ханов, шейх-ул-исламов и местных высокопоставленных должностных лиц, и действительно среди документов такого порядка этот указ является хронологически наиболее старым.

На той же копни различными почерками сделаны следующие надписи:

1. «Эта грамота — сават бумаги Амиргуна хана».

2. «Здесь есть налатлама (грамота проклятия) и основательная».

В несколько иной редакции мы находим приведенную выше краткую аннотацию во второй копии (папка 1а, документ № 42). На ней, однако, имеется одна дополнительная надпись, сделанная, возможно, Симеоном Ереванци. [397]

«Пригодна, для (доказательства], что земли Эчмиадзина — фахм. Существует [и] другая, написанная по-армянски поверх написанного Амиргуна ханом, сыном Апаскули хана, которая имеется среди бумаг».