Обзор военных действий и занятий войск на Кавказе летом 1863 года

I. ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ.

а) В Кубанской области.

В начале 1863 года, единственными противниками русской власти, на всем протяжении Кавказского края, оставалась часть горских племен, обитающих на северном склоне западного Кавказа, от Адагума до Белой, и мелкие племена приморских шапсугов, убыхов, джигетов и медовеевцев, живущие на узком пространстве, ограниченном морским берегом, южным скатом главного хребта, долиною Адерби и Абхазией.

Топографические свойства западного Кавказа и особенности быта населяющих его племен заставили кавказское начальство принять для его покорения особый план действий, отличный от действий в Чечне и Дагестане. План этот, признанный единственным надежным средством для прочного утверждения там нашей власти, состоял в выселении враждебных нам племен на плоскость и в колонизации обоих скатов хребта казачьим населением.

К исполнению этого обширного плана было приступлено тотчас же с покорением Чечни и Дагестана в 1859 году, и к началу 1863 года в Закубанском крае казачьими поселениями уже занято было: с одной стороны все пространство от моря до Адагума, с другой — от Кубани до Белой.

В 1863 году действия войск Кубанской области должны были состоять в распространении колонизации края, одновременно с двух сторон, опираясь на белореченскую и адагумскую линии.

Для исполнения этого предприятия, требовавшего громадных работ, в распоряжении командующего войсками Кубанской области было: 64¼ баталиона пехоты, 21 эскадрон и 130½ сотен кавалерии, с 82 орудиями и 12 ракетными станками.

В течение осени и зимы, с 1863 по 1864 год, войска, прорубая просеки, прокладывая дороги и возводя станичные ограды, подготовили для колонизации, с одной стороны, плоскость от Адагума до Шебша, а с другой пространство между Белой и Пшишем. [119]

Шапсуги, обитавшие в предгориях между Адагумом и Шебшем, частию вынуждены были удалиться на южный склон хребта, где на пространстве между рр. Адерби и Пшадой скопилось весьма значительное население, частию же принесли покорность и, в числе до 13 000 душ, были водворены на прикубанской плоскости. Горцы, обитавшие между Белой и Пшехой, также должны были большею частию оставить свои жилища; одни из них перешли на южную сторону хребта, другие же были водворены позади наших казачьих поселений, на правом берегу Урупа и Зеленчука, и на пространстве, ограниченном Кубанью и низовьями Лабы и Белой. Но местность между Белой и Пшишем далеко не в той степени была очищена от непокорного населения, как шапсугская плоскость, и в нагорных трущобах верховьев Пшехи, Курджинса, Белой и их притоков гнездились еще многочисленные аулы абадзехов.

По окончании приготовительных работ, летом настоящего года, войска приступили к самой колонизации и к устройству кордонных линий, для охранения новых поселений.

Для исполнения этих предприятий, войска были разделены на две части:

Одна, под названием адагумского отряда, действовала со стороны Натухайского округа; другая же, разделясь на 2 главные отряда — даховский и пшехский — со стороны Белой. Кроме этих главных целей, шебшский отряд назначен был для устройства кордонной линии по реке того же имени, где уже прежде находились передовые: Григорьевское и Дмитриевское укрепления, и мало-лабинский отряд разработывал дорогу вверх по Шахгиреевскому ущелью, на перевалы главного хребта.

Адагумский отряд, начав летния занятия в начале мая, к сентябрю занял казачьими поселениями всю шапсугскую плоскость до р. Иль.

Одновременно с устройством постов и станиц, высылались летучие отряды для исследования верховьев Абина, Хабля и других рек и для очищения их от непокорного населения. Действия наших войск, во время этих поисков, встречали вообще незначительное сопротивление, и только с приближением к перевалам главного хребта горцы пытались сопротивляться. [120]

В начале мая месяца, командующий войсками Кубанской области, генерал-адъютант граф Евдокимов, прибыл к войскам адагумского отряда и лично произвел рекогносцировку хребта Папай, составляющего водораздел Абина и Пшады, и главного хребта, носящего здесь название хребта Кецегур. Рекогносцировка эта показала, что хотя, для перенесения наших действий на южную сторону xpeбтa, движение со стороны Хабля и не представляет особых затруднений, но что дорога на Пшаду с этой стороны может быть ведена не иначе, как через обрывистое ущелье Кецегура, и потребует для своей разработки значительных усилий. Эта же рекогносцировка убедила, что лучшим путем для перехода на южный склон хребта будет дорога от Шапсугской станицы на Абине, ущельем Адерби в долину Мизыба, с тем, чтобы, утвердившись там прочным образом, двинуться на Пшаду старой «вельяминовской» дорогой, по ущелью Иногуа, отделяющему невысокий береговой хребет от Кецегура, и через перевал Вардовие на Пшаду.

В конце мая, начальник адагумского отряда, генерал-маиор Бабич, получил известие, что на урочище Мизыб собралось до 2 000 конных абадзехов, убыхов и шапсугов, с намерением напасть на вновь поселенные станицы.

На оснований этих известий, генерал-маиор Бабич направил в Натухайский округ, для обеспечения переселенцев, 4 роты, с 2-мя орудиями, и вместе с тем, для наступательных действий против неприятельского скопища, двинул к месту бывшего Кабардинского укрепления отряд из 8-ми рот пехоты и 1-й сотни казаков, при 1-м горном орудии, под начальством маиора Саранчева.

Прибыв 28-го мая к укреплению Кабардинскому и узнав, что сбор находится еще на Мизыбе, маиор Саранчев на следующий день направился туда. До последних высот перед Мизыбом, движение совершалось беспрепятственно; но как только колонна поднялась на эти высоты, все неприятельское скопище, разделившись на три отдельные массы, смело бросилось на нее с трех сторон. Три раза повторяли горцы отчаянные натиски, но всякий раз были отражаемы с значительной потерей. Маиор Саранчев, заметив, что горцы, потеряв много людей в первых атаках, стали приходить в замешательство, сам перешел в наступление, опрокинул [121] неприятеля, еще раз пытавшегося задержать его, и тем окончательно рассеял горцев. Наши потери в этом деле состояли: убитыми — из 2-х нижних чинов, ранеными — из 2-х обер-офицеров и 20 нижних чинов.

Натухайцы, принесшие покорность еще в начале 1860 г., должны были переселиться на указанные им места, несколькими большими аулами, но, уклоняясь от переселения под разными предлогами, они до настоящего времени оставались на прежних местах. Чтобы ускорить их переселение, генерал-маиор Бабич двинулся в Натухайский округ с частию отряда. Прибытие этих войск на левый берег Неберджая заставило натухайцев беспрекословно исполнить все наши требовании и дало переселению самый удовлетворительный ход, так что к 8-му июля войска были возвращены к прежним работам.

В начале августа занятия адагумского отряда по водворению станиц были окончены, и войска приступили к разработке дороги через перевал Кушаруко в долину Адерби. К половине августа из войск этого отряда была сформирована особая колонна, в составе 7-ми рот и 2-х эскадронов драгунов, с 4-мя конными орудиями, которая была направлена чрез бывшее Кабардинское укрепление к Геленджику, где и приступила к устройству укрепленного поста.

В конце же августа, для разработки дороги вверх по р. Шебш на Джубу, в Григорьевском укреплении был сформирован новый отряд — джубский, под начальством свиты Его Величества генерал-маиора графа Сумарокова-Эльстона. Выступив из Григорьевского 28-го числа, отряд приступил к устройству станицы в 14 верстах от укрепления, вверх по р. Шебш, названной Ставропольскою, и укрепленного поста на 1 роту, на сообщении новой станицы с укреплением Григорьевским. В то же время, часть войск этого отряда начала разработку дороги от станицы назад, для сообщения с укреплением Григорьевским и вверх по Шебшу, на перевал.

При движении отряда вверх по Шебшу, горцы не выказывали никаких неприязненных намерений: общества их, одно за другим, изъявляли покорность и готовность переселиться на новые места.

Из числа отрядов, действовавших со стороны Белой, пшехский отряд, под начальством генерал-маиора Зотова, [122] продолжал устройство начатых в течение зимы станиц в низовьях Пшехи и Пшиша, а часть отряда, не занятая работами, была передвинута вверх по Пшехе, с тем, чтобы открыть сообщения на Пшиш и удалить непокорное население, гнездившееся еще между верховьями этих рек.

Выступив от Апшеронской станицы вверх по реке Тхухо, левому притоку Пшехи, отряд по 28-е число разработал дорогу на Пшиш, до урочища Ходыжи, истребляя аулы, встречавшиеся на пути следования колонн. Горцы ежедневно завязывали перестрелки и раз решились даже атаковать наши войска.

20-го числа, при рубке просеки по берегу р. Яш, толпа горцев, силою в несколько сот человек, бросилась в шашки на наши войска, но, встреченная огнем стрелковых рот, прикрывавших работы, и картечью 4-х орудий, понесла такой урон, что уже не решалась возобновлять нападений.

29-го мая, генерал-маиор Зотов, заняв урочище Ходыжи, на следующий день осмотрел берега Пшиша, вверх по течению, до истока реки из горного ущелья, и 31-го числа двинулся обратно, вниз по Пшишу, к анапской переправе, близ которой устроивалась Пшишская станица. Горцы, пользуясь закрытою местностию правого берега Пшиша, несколько раз довольно энергически наседали на ариергард отряда, но не имели никакого успеха. Вообще, все движение от Пшехи по р. Тхухо на Ходыжи, и вниз по Пшишу, до анапской переправы, с 20-го по 31-е мая, стоило нам: убитыми 7 нижних чинов, ранеными 3 офицера и 87 нижних чинов.

Даховский отряд, полковника Геймана, 26-го апреля с бою занял верхнее ущелье р. Пшехи. Горцы пытались выбить нас обратно: толпы их несколько раз, с разных сторон, отчаянно атаковали войска, занявшие ущелье; но все нападения их были отбиты, и, понеся огромный урон, горцы должны были удалиться на левый берег Пшиша.

Заняв ущелье, отряд устроил ряд постов по реке до выхода ее из снеговых гор и затем приступил к устройству станиц в нагорном пространстве между Белой и Пшехой.

В продолжение лета, горцы оставались постоянно в сборе вблизи наших отрядов и не ограничиваясь перестрелками и [123] обороною своих жилищ, нередко предпринимали нападения на кордонные линии, с целию отвлечь действующие войска.

16-го июня, до 600 человек нижних абадзехов (в том числе более 300 конных) приблизились к левому берегу Пшиша, в виду Пшишской станицы, и завязали перестрелку с эскадроном Тверского драгунского полка, прикрывавшим отрядный скот, пасшийся на правом берегу реки. После непродолжительной перестрелки, конная партия вдруг бросилась на драгунов и пасшийся скот; но в это самое время, на помощь атакованному эскадрону, прискакали из лагеря другой эскадрон того же полка и сборная сотня терских казаков. Вместе с тем, для поддержания кавалерии, полковник Виберг, с гренадерским стрелковым баталионом, спустился из лагеря к Пшишу и перешел на левый берег реки.

Драгуны быстро атаковали горцев с фронта, опрокинули их обратно на левый берег и преследовали до тех пор, пока глубокий овраг не принудил кавалерию приостановиться. Казаки, между тем, переправившись на левый берег реки, пошли наперерез отступающей партии. Конная партия горцев потеряла много людей, как в схватке, так и при преследовании; пехота же его, пользуясь лесистыми оврагами, успела уйти, с незначительной потерей.

К концу лета, все пространство между Белой и Пшишем было занято казачьими станицами, и, по окончании строительных работ, все войска действующих между Белой и Пшишем отрядов были обращены для очищения горных ущелий oт непокорного населения. Разделившись на несколько подвижных колонн, отряды, в течение сентября, успели окончательно очистить всю гористую и трудно проходимую местность между верховьями Белой и Пшехи и привели этот край в то же положение, в каком уже находится нагорная местность между Кубанью и Белой.

Затем, войска приступили к разработке дороги вверх по Пшехе на перевал главного хребта и к устройству укрепления на урочище Ходыжи, которое должно служить опорным пунктом и складом провианта для наступательных действий на южную сторону хребта.

Одновременно с действиями главных отрядов, мало-лабинский отряд разрабатывал дорогу по Шахгиреевскому ущелью, до поста того же имени, и в верховьях Малой-Лабы [124] устроил укрепление Агереютинское, с двумя передовыми постами на тропе у вершин Ходза, и в узле горных тропинок, у горы Мархутхе.

25-го мая, в Даховской станице был сформирован хамышевский отряд, под командою полковника Кишинского, из 17 рот. Отряд этот, утвердившись в хамышеевском обществе, лежащем уже под самым снеговым хребтом, устроил там укрепление Хамышка, куда будет перенесена штаб квартира Кавказского линейного № 3 баталиона, и разработал дорогу на соединение его с Даховскою станицею.

Занятием ущелий Малой-Лабы и Белой двумя названными укреплениями достигается надежное обеспечение фланга и тыла всего заселенного нами горного пространства от Кубани до Белой. Неприятелю становится уже если невозможно, то весьма опасно производить какие-либо вторжения с южного ската в занятый нами район северного склона, где все узлы дорог находятся в наших руках. Кроме этой оборонительной цели, выдвинутое положение гарнизонов этих укреплений дает нам возможность, в случае надобности, производить набеги и на южный склон хребта, чтобы тревожить остающиеся непокорными племена.

Общий результат действий войск Кубанской области в настоящем году таков:

С одной стороны, адагумский отряд, заняв станицами всю шапсугскую плоскость до Иля, перенес свои действия на южный склон хребта в долину Адерби и Пшады, устроил там повозочную дорогу и, утвердившись у Геленджика, обеспечил на будущее время занятие долины Пшады: с другой стороны, даховский и пшехский отряды завладели всею нагорною частию страны до р. Пшехи и верхнего течения Пшиша.

Полоса земли, еще не занятая нами, от Пшиша до Шебша, обойденная с двух сторон и подверженная двойным ударам, уже не может представлять сколько-нибудь серьезного сопротивления, и очевидно, что участь ее должна была решиться сама собой.

На флангах нагорного военного округа, мало-лабинский и хамышевский отряды завладели последними доступами с южного склона на белоречинскую линию и заставили горцев очистить фланг и тыл этой линии.

Действия войск Кубанской области поставили горцев [125] северного Кавказа в безвыходное положение и лишили их не только возможности, но и надежды на борьбу. В начале года они пытались еще отстаивать свою независимость, но уже с половины лета в настроении горного населения обнаружилась заметная перемена, и горцы стали уходить частию в Турцию и частию на южный склон хребта. Большая же часть их начала изъявлять покорность и выходить на плоскость, так что к концу лета число выходцев, водворенных по левому берегу Кубани и Лабы, дошло до 30 000 человек.

С половины же лета начались переговоры и с остальною частию абадзехов, остававшихся на пространстве между Пшишем и Шебшем, о принесении покорности.

В половине июля, против Самурской станицы собралось значительное число верхних и нижних абадзехов, для совещаний по делу переселения всего народа на те места, которые им будут указаны. Шесть почетнейших старшин, приехав в лагерь, объявили о цели сбора и просили кратковременного перемирия, которое и было им дано. Впрочем, переговоры эти в то время не привели ни к каким конечным результатам. Часть верхних абадзехов, как более пострадавшая от войны, скорее решилась на переселение, и часть их переходила уже к нам с семействами и всем хозяйством. Остальные также готовы были последовать их примеру; но нижние абадзехи, подвергшиеся настойчивому наступлению в первый раз только в конце минувшего года и находясь в лучшем положении, нежели верхние, предпринимали, как видно, переговоры единственно для проволочки времени.

В конце августа, часть нижних абадзехов, обитавших по Шебшу и его притокам, с движением джубского отряда вверх по Шебшу, явилась к начальнику отряда с покорностию и просила отвести им места для поселения аулов.

Наконец, 13-го сентября, почетные представители всех абадзехских фамилий явились к командующему войсками Кубанской области, генерал-адъютанту графу Евдокимову, с изъявлением безусловной покорности, но, представляя всю тягость переселения в виду наступающей зимы, просили оставить их временно на прежних местах жительства, под теми условиями, которые правительство признает нужным.

Генерал-адъютант граф Евдокимов приказал наложить письменно те условия, на которых абадзехам дозволено [126] остаться до будущего февраля на местах, ныне занимаемых, между Пшишем и границею шапсугских земель. Абадзехские старшины, подстрекаемые убыхами и, умышленно распространенным в горах, слухом о помощи со стороны Турции, медлили подписать эти условии.

В это время войска даховского и пшехского отряда, очистив уже окончательно всю горную полосу земли между р. Белою и Пшишем, сосредоточились в верховьях Пшиша, на уроч. Ходыжи.

1-го октября прибыл туда командующий войсками Кубанской области и с 17½ баталионами, 4-ми эскадронами драгунов, 4-мя сотнями казаков и 16-ю орудиями, и тотчас двинулся вверх по ущелью Пшиша. Пройдя 20 верст, отряд графа Евдокимова стал лагерем в 14 верстах от перевала (на урочище Мельгошип), ведущего в долину р. Туапсе. Движение это, отрезавшее абадзехов от сношения с убыхами, положило конец их колебаниям. 4-го октября явились в лагерь старшины верхних, а потом и нижних абадзехов с безусловною покорностию и 6-го числа подписали следующий акт:

«Весь верхне-абадзехский народ, живущий в горах между хребтом Хотх, новою русскою дорогою по Пшишу, границею с шапсугами и истоками Псекупса, приносит покорность российскому государю, на нижеследующих условиях:

1) До 1-го февраля 1864 года (т. е. 4 месяца без семи дней) дозволить ему остаться на жительстве в горах между новою русскою дорогою по Пшишу, истоками Псекупса и хребтом Хотх до границы с шапсугами.

2) 1-го февраля народ обязывается окончательно очистить занимаемую им землю и перейти туда, где будет указано русским начальством.

3) Желающим остаться в подданстве российского государя отводится земля, для постоянного жительства, в потомственное владение; тем же, кто пожелает переселиться в Турцию — временно, после 1-го февраля, не далее, как на 2½ месяца, т. е. по 16-е апреля.

4) Народ абадзехский обязывается жить в полном послушании и повиновении русскому начальству, ответствовать за всякий разбой и воровство и выдавать преступников.

5) Обязывается выдать и выдавать впредь немедленно всех [127] пленных и беглых, взятых или бежавших с земли, подвластной русскому государю.

6) Обязывается не допускать в среду народа людей, враждебных Русскому государству, а если появится, то выдавать их начальству.

7) Обязывается не препятствовать войскам и отрядам производить движения в обитаемом абадзехами пространстве, а также работам по устройству дорог, просек и постройкам станиц и укреплений.

8) Для наблюдения за точным исполнением всего вышепрописанного принять начальника, т. е. наиба, русским правительством назначенного; из среды же своих старших назначить по одному в каждой фамилии ему в помощь. Содержать при наибе нужное число муртазаков, на счет народа.

9) Никто из абадзехов не должен переходить границ, временно указанной им земли, с оружием и без билета. Всякий встреченный без билета и с оружием признается врагом, и начальство поступает с ним как с военно-пленным.

10) Абадзехи, временно в пространстве этих рек остающиеся, пользуются теми же правами, которые предоставлены другим мусульманскими племенам, в подданстве русского государя находящимся, и сверх того, по переселении на указанное место, пользуются правом выезда на жительство в Турцию в течение одного года.

11) В удостоверение ненарушимости условий, принять присягу всем народным старшинам, с тем, что, в случае нарушения оной, подписавшие сей акт лишаются права на переселение в Турцию, а также свободы жительства среди народа, и ссылаются на жительство в Россию; народ же лишается права на поселение в предназначаемой для горцев полосе и должен будет селиться на землях по правую сторону Кубани».

Пространство, на котором дозволено абадзехам остаться до 1-го будущего февраля, уже не представляет тех трудностей, которые могли бы помешать нашим войскам действовать, и окруженные нашими отрядами абадзехи лишены средств к сопротивлению, если бы даже и вздумали нарушить свои обязательства. [128]

Таким образом, покорение северного склона западной части Кавказа можно считать делом решенным окончательно. Войскам нашим предстоит теперь переход на юго-западный склон, для того, чтобы, спускаясь к морю, очистить прибрежную полосу и приготовить ее к заселению.

Для этого, 10-го октября, отряд генерал-адъютанта графа Евдокимова поднялся на самый перевал хребта и выбрал направление, по которому должна быть проложена дорога.

В половине октября, адагумский отряд занял течение р. Пшады и приступил к устройству поста, у впадения ее в Черное море, и укрепленного лагеря в четырех верстах вверх по реке. Наконец, 24-го октября, отряд графа Сумарокова-Эльстона, после жаркого боя, занял устье Джубы, овладев 5 неприятельскими орудиями и 3 кочермами.

В числе неприязненных действий наших врагов в Кубанской области, нельзя не упомянуть про происки польского комитета в Константинополе.

Изыскивая средства вредить России и располагая, повидимому, значительными денежными средствами, враги наши решились снарядить экспедицию, чтобы снабжать оружием и боевыми запасами горцев. Исполнение этого предприятия было поручено одному французу, Маньяну. Действительно, контрабандистам удалось, обманув бдительность наших крейсеров, выгрузить четыре орудия, военные запасы и высадить до 40 авантюристов разных наций в земле убыхов, близ Вардоне.

Но высадка эта, на которую так рассчитывали враги России, как и следовало ожидать, не изменила ни на волос общего хода дел в горах. Горцы поняли, что четыре пушки, несколько пудов пороху и 40 авантюристов, не знающих ни страны, ни образа тамошней войны, не доставят им помощи.

Высадка была произведена в начале сентября, а 4-го октября, как мы говорили, абадзехи подписали уже условие полной покорности.

Маньян, 4-го же октября, приехал обратно в Трапезонд и оттуда поспешил в Константинополь, чтобы просить пароход для обратного переезда своих сотоварищей.

Но, прибыв в Константинополь, Маньян предпочел [129] прямо отправиться во Францию, с вверенными ему для экспедиции деньгами.

По последним слухам, по требованию его доверителей, он задержан в Марселе.

б) В прочих частях края.

Кроме Кубанской области, занятия войск в прочих частях края состояли исключительно в военно-дорожных и строительных работах, и спокойствие было нарушено на всем пространстве только раз, возмущением, вспыхнувшим в некоторых селениях Закатальского округа, но потушенным в три дня. Об этом возмущении было сообщено нами в 8 и 9 № № «Военного Сборника» 1863 года.

2) ВОЗВЕДЕНИЕ НОВЫХ СТАНИЦ И УКРЕПЛЕНИЙ.

В настоящем году новые казачьи станицы были водворяемы только в Кубанской области, где в течение года казачьим населением занято два района: один к востоку от адагумской линии до р. Иль, а другой между реками Белой и Пшишем.

На этих двух пространствах водворено 20 станиц, и кроме того еще одна станица в районе поселенного в прошлом году № 25-го конного полка. Сверх того доселена начатая в прошлом году Пшехская станица ¹.

Во всех станицах поселено 33 офицерских и 3 494 казачьих семейств; затем, из этих станиц в Кубанском казачьем войске сформированы два новые конные полка: Абинский и № 27-го, отдельными округами, с особыми полковыми правлениями.

Для прикрытия новых поселений, устроены кордонные линии: абинская, хабльская и шебшская — с одной стороны, и курджипская, пшехская и пшитская — с другой.

Упразднены, по миновании надобности, в Кубанской области [130] укрепления: Адагумское, Крымское и Неберджайское. В Терской области: Герзель-аул, Умахан-юрт и Форельное. В Закавказском крае — крепость Эривань.

3) ВОЕННО-ДОРОЖНЫЕ РАБОТЫ.

В Кубанской области проложение сообщений, вместе с устройством станиц, составляло сущность всех военных действий, направленных к колонизации края.

Из всех проложенных и начатых дорог, наибольшую важность имеют:

1) Дорога с Абина от Шапсугской станицы, по южную сторону хребта, в долину Адерби и оттуда, через перевал Вардовие, на Пшеху, 2) дорога вверх по Шебшу на Джубу и 3) дорога с верховьев Пшиша на Туапсе.

В Терской области разработывалась целая сеть дорог, преимущественно вьючных, которые должны прорезать нагорную полосу, сделав ее в самых недоступных местах удобною для движения легких отрядов.

В Дагестанской области — дороги от Тлоха к Андийскому Койсу, через аварское плато, к карадахскому мосту на Аварском Койсу, вверх по этой реке к Бежиту, и дорога по Андийскому Койсу на кодорский перевал.

В Кутаисском генерал-губернаторстве, генерал князь Мирский, с отрядом из двух рот и милиции, выступив, 12-го июля, из Цебельдинского укрепления, перешел через главный хребет по марухскому перевалу, и к 17-му прибыл в Курджипскую станицу. Дорога эта оказалась удобною для движения войск, даже с вьюками и горною артиллериею.

К разработке этой дороги до степени колесного пути уже приступлено; сверх того разработывалась прямая дорога от Сухума в Цебельду (по долине Беслети).

В числе мер, предпринятых для устройства сообщений в Кавказском крае, необходимо упомянуть и об устройстве телеграфических линий.

Сверх устроенных уже в прошлых годах линий, от Тифлиса до Черного моря (Поти) и до Ставрополя, соединенных с общею сетью телеграфов империи, в настоящем году устроивается линия от Тифлиса до персидской границы (Джульфинский пост на Араксе). [131]

В будущем году предполагается устроить телеграфное сообщение между Тифлисом и Александрополем, и линию от Ставрополя чрез Усть-Лабу, Екатеринодар и Тамань — в Керчь, и далее на соединение с Крымом и портами Черного моря.

Комментарии

1. Новым станицам даны следующие наименования: на р. Абине: Абинская, Шапсугская, Эриванская и Мингрельская; на р. Антхире — Антхирская; на р. Хабле — Хабльская и Грузинская; на р. Иль — Ильская; на р. Курджипсе — Курджипская, Дагестанская, Апшеронская, Ширванская и Самурская; между Пшехой и Курджипсом — Прусская; на р. Пшише — Гобукаевская, Бжедуховская, Пшишская и Тверская, и в районе 25-го полка, на р. Гиаге — Келермесская.