МАНЕВРЫ В КАХЕТИИ

В АПРЕЛЕ 1871 Г. ¹.

(С картою долины р. Алазани).

В последних числах апреля месяца настоящего года произведены были двухсторонние маневры в Кахетии частям полевых войск, квартирующим в этой местности, и 16-му гренадерскому Мингрельскому полку.

Маневры эти заслуживают особенного внимания в том отношении, что они происходили, во первых, не в близи учебного лагеря и мест постоянного квартирования частей войск (где местность почти всегда бывает известна до мелочных подробностей), как это делается обыкновенно, а в Кахетии, стране весьма пересеченной и мало знакомой войскам (особенно южного отряда); во вторых, неожиданно для войск (пред выступлением их в лагери), и, в третьих, при обстановке и условиях, как увидим ниже, весьма сходных с теми, какие встречаются в действительности на войне ². [246]

В течение апреля (согласно наряда войск на работы и для других занятий) должны были выступить из Хан-Кендов 9 линейных рот 16-го гренадерского Мингрельского полка в Кахетию, на дорожные работы, и 4 стрелковые роты того же полка в лагерь под Манглисом. Признано было удобным воспользоваться обстоятельством этим для производства двухсторонних маневров в Кахетии, назначив в состав отрядов, кроме 13-ти рот, как сказано выше, все полевые войска квартирующие в Кахетии, а именно 15-й гренадерский Тифлисский полк (Лагодехи), грузинская пешая дружина (Кварель), 3-я и 4-я батареи кавказской гренадерской артиллерийской бригады (Гамборы и Царские-Колодцы) и 15-й драгунский Тверской полк (Царские-Колодцы).

Для, производства маневров Его Императорским Высочеством главнокомандующим армиею одобрено было следующее предположение:

Южный отряд, наступая со стороны Шуши, имеет целью соединиться с населением Дагестана, и соединение это считается совершившимся, если он успеет занять к четырем часам вечера, 30-го апреля, один из трех пунктов: Сацхенисы, Кварели или Шильды. Северный отряд противодействует цели южного отряда.

Состав отрядов: северного — 15 рот Тифлисского полка, 2 сотни грузинской пешей дружины, 1 эскадрон драгунского Тверского полка и 4-я батарея кавказской гренадерской артиллерийской бригады (всего 17 рот, 1 эскадрон и 4 орудия); южного — 13 рот Мингрельского полка, 3 эскадрона Тверского драгунского полка и 3-я батарея названной бригады (всего 13 рот, 3 эскадрона и 4 орудия).

Расположение отрядов 25-го апреля, в четыре часа утра:

Северного: 15 рот и 1 эскадрон — в Лагодехах.

2 роты — в Кварелях.

4 орудия — в Гамборах.

Южного: весь отряд сосредоточен в Царских-Колодцах.

О взаимном расположении отрядов и о цели их начальники оных должны были узнать в четыре часа утра 25-го апреля и все своя распоряжения начинать не ранее этого времени.

До занятия южным отрядом одного из пунктов, составлявших предмет его действий, тыл северного отряда со стороны на-селения Дагестана считался обеспеченным и население это совершено покойным и безопасным.

При исполнении маневров начальникам отрядов предложено было принять к руководству:

_______________________

1) Ежедневно доставлять начальнику кавказской гренадерской дивизии подробные донесения о действиях отрядов, посылая их чрез конных чапаров, [247] которые обязаны были иметь на левом рукаве белую повязку в знак непринадлежности их ни к одной из сторон маневрирующих войск.

2) Объявить войскам отряда, что решения посредников должны немедленно ими исполняться, без апелляций.

3) Предписать войскам, при столкновении с противником на близких дистанциях, отнюдь не сходиться с ним ближе 50 шагов.

4) Вести особое дело всем распоряжениям по расположению, движению и действию войск, по обеспечению их продовольствием, и все делопроизводство по этим частям, имеющее выходить в формах приказов, диспозиций, инструкций, записок и проч., представить начальнику дивизии по окончании маневров.

5) Произвести глазомерную съемку всего пространства, имеющего быть пройденным отрядом, с показанием походных движений, бивуачных расположений, постановок сторожевых цепей с заставами и главными караулами размещения войск на позициях и в главные моменты боя.

6) Вести ежедневно журнал военных действий отряда, из которого (равно так из дел, упомянутых в 4-м пункте) можно было, бы совершенно ясно я с точною определенностью видеть каждое действие войск. Для сего объяснение движения, расположения и действия войск, равно обеспечивая их довольствие, должно заключать в себе сведения о неприятеле, полное распоряжение по расположению, движению и действию войск, пояснение причин вызвавших распоряжение, ход исполнения и результаты его.

7) Во всех случаях иметь обоз на положенном месте и в полном порядке, решительно не допуская в нем беспорядочного следования в разброд и без надлежащего прикрытия.

8) Строго обязать войска не портить садов и посевов, считая такие места непроходимыми.

9) Для отличия сторон маневрирующих войска северного отряда должны иметь шапки без чехлов.

Посредниками были назначены два штаб-офицера.

В распоряжение начальников обоих отрядов, для участвования в маневрах, были командированы два обер-офицера генерального штаба.

_______________________

Местность, на которой происходили маневры, представляет равнину, ограниченную с северо-востока крутыми скатами главного хребта, а с юго-запада отрогами Кахетинских гор. Равнина эта ³, имея едва заметный склон к Алазани, протекающей по ее середине, изрезана бесчисленными речками и ручьями, ниспадающими с гор. Вся она, за исключением юго-восточной части, густо населена, усеяна множеством деревень, виноградных садов, густых рощ и кустарников, окоймляющих обработанные поля и проезжие дороги. Юго-восточная же часть этого района (избранного для маневрирования) резко отличается от предыдущей: с левой стороны Алазаии, она покрыта густым лесом, а с правой почти совершенно открыта, представляя местность со степным характером. Две важнейшие дороги, служащие для сообщения Кахетии с окрестными странами (из Лагодех в Шильды и из Царских-Колодцев [248] в Телав), пролегают по краям описанной равнины, почти у самого подножья гор. Кроме этих двух продольных, находится много поперечных дорог, ближайшее сообщение между которыми, вдоль берегов Алазани, есть только в немногих местах; большею же частью оно возможно лишь кружным путем по главной дороге, что значительно затрудняет наблюдение за рекой.

Для перехода чрез Алазань существуют два моста: Чиаурский и Шакрианский, и семь переправ в брод или на каюках (вмещающих до 20 человек).

Подобная страна представляет, безспорно, обширное поле для стратегических и тактических соображений маневрирующих; но нельзя не заметить, что она более выгодна для обороняющегося со стороны Дагестана, способствуя скрывать расположение и движение войск, чем для наступающего со стороны Царских-Колодцев, которому, особенно вначале, трудно скрыть свои первые движения ⁴.

Войска, назначенные в состав отрядов, были заблаговременно извещены из окружного штаба о предстоящих им маневрах; о времени же начатия маневров, о расположении войск и о других подробностях начальники отрядов (согласно предположения) узнали только пред самым началом маневров, в четыре часа утра 25-го апреля. Несмотря однако на это, чрез час, в пять часов, все предварительные распоряжения были окончены и войска готовы к выступлению.

Северный отряд, для удержания (согласно задания) трех на-званных пунктов, считал необходимым прежде всего не допустить южный отряд переправиться через Алазань. С этою целью предположено было до присоединения к отряду батареи и грузинской пешей дружины (т. е. до перехода в наступление) расположить главные силы в центральном пункте, где нибудь в окрестностях Сацхенига; в других же пунктах, менее важных по своему положению, потавить небольшие части, заняв ими такие позиции, на которых можно было бы держаться против превосходных сил неприятеля столько времени, сколько необходимо для сосредоточения всего отряда на угрожаемом пункте. Сверх того, разставить отдельные пикеты для наблюдения за переправами чрез Алазань. [249]

В виду такого плана действий сделаны были следующие распоряжения:

Командиру грузинской пешей дружины предписано расставить наблюдательные пикеты вверх от. тогнианской переправы и немедленно двинуться с двумя сотнями к Гамбораме на встречу батареи, которой в то же время послано приказание выступить немедленно к Телаву и по соединении с дружиною идти на Шакрианский мост. Получив такое распоряжение, грузинская дружина, в 2 1/2, часа по полудни 25-го апреля, выступила из штаб-квартиры Кварели и остановилась для ночлега близ города Телава.

В то же время командиру 4-го эскадрона Тверскаго драгунского полка приказано двинуться с тремя взводами на Кварель и, догнав грузинскую ружину, поступить в распоряжение ее начальника, а одному взводу (при офицере) поручить забрать на левый берег Алазани все каюки с переправ, начиная от карданахской, и взять от местных жителей свидетельство в примерном уничтожении Чиаурского моста. Такое же приказание дано и командиру дружины, относительно моста Шакрианского (по переходе артиллерии) и переправ тогниянской и турисцихской. Сверх сего, упомянутому выше взводу поручено наблюдать отдельными пикетами за всеми бродами на пространстве между тогнианской и лагодехской переправами.

Главный отряд, поднятый по тревоге в пять часов утра 25-го числа, выступил из Лагодех (в составе 15 рот, с обозом, имея на шесть дней провианта и по 30 холостых патронов на человека) и к вечеру того же дня прибыл на ночлег в село Старые Гавазы, сделав, таким образом, по довольно затруднительной дороге, около 43 верст.

План действий южного отряда, в общих чертах, заключался в том, чтобы, во первых, перехватить батарею, идущую из Гамбор на соединение с войсками северного отряда, и, во вторых, пользуясь несосредоточенностью сил противника в первые дни (до прибытия батареи) и заняв его внимание демонстрациями в верхних и средних частях Алазани, направиться с главными силами чрез Чиаурский мост к Сацхенисам.

В этих видах было предположено, двинувшись всеми силами отряда к Сигнаху — чтобы показать намерение идти к верхним и средним переправам — и выслав вперед для той же цели маскирующую колону, направиться, в то же время, с главными силами, скрытно, к Чиаурскому мосту. [250]

Для выполнения означенного плана сделаны были следующие предварительные распоряжения:

В шесть часов утра, 25-го апреля, 3-й эскадрон драгунского Тверского полка двинут из Царских-Колодцев чрез Барбашинское ущелье (по низовой дороге, мимо юрода Сигнаха) на Телав, с целью захватить там неприятельскую батарею. По исполнении сего, командиру эскадрона предписывалось отправить батарею к отряду (под небольшим прикрытием), произвести рекогносцировку в направлении на деревню Шильды, собрать возможно-подробные сведения о силах и намерениях неприятеля и исследовать удобные броды чрез реку Алазань, на протяжении от шакриянской переправы до бакурцихской.

Вслед за этим эскадроном, в семь часов утра 25-го числа (согласно диспозиции), двинулся из Царских-Колодцев авангард. южного отряда, составленный из 1-го и 2-го эскадронов драгунского Тверскаго полка (выславшего головной и боковые разъезды). В восемь часов выступили главные его силы: в голове шла 4-я стрелковая рота Мингрельского полка, за нею батарея и потом 2-й и 1-й батальоны названного полка с своими стрелковыми ротами. Наконец, в девять часов, выступил отрядный обоз под прикрытием арьергарда, состоявшего из 11-й и 3-й стрелковой рот Мингрельского полка.

После двухчасового привала главных сил близ деревни Озани и авангарда у монастыря Степан-Цминда, отряд прибыл (к пяти часам) на ночлег в селение Бакиры, сделав в семь часов 32 версты (4 1/2 версты в час), Для охранения его бивуачного расположения были выставлены (по направлению четырех дорог, идущих от Бакир) четыре отдельные кавалерийские пикета (каждый из трех человек).

Во время движения авангарда от монастыря Степан-Цминда высланы были вперед головной отряд и разъезды для собрания сведений о местности и о неприятеле. Независимо от сего, с привала близь деревни Озани быль послан на левую сторону Алазани лазутчик (лагодехский чапарь) с поручением узнать о месте ночлега с 26-го на 26-е число неприятельских сил и высмотреть, на рассвете 26-го числа, направление движения частей отряда противника.

После пробития вечерней зори, когда совершенно стемнело (в десять часов вечера), выслан дальний разъезд, состоявший из взвода драгунов, которому было приказано идти на Чиаурский мост [251] и если он никем не занят, переправиться на левый берег Алазани, осмотреть дорогу от моста до Михайловского поселения и расспросить о расположении неприятеля.

В течение ночи, с 25-го на 26-е число, не было получено никаких известий ни с пикетов, ни от начальника дальнего разъезда; между тем, все проезжие единогласно указывали на движение Тифлисского полка к Сацхенасам. Основываясь на этом, решено было, не теряя более времени, приступать к выполнению упомянутого выше плана действий. С этою целью, в шесть часов утра 26-го числа, выслан в Велис-Цихе летучий отряд (с которым был командирован офицер генерального штаба), в составе одной роты (4-й стрелковой, усиленной учебною командою), одного эскадрона и двух орудий, при хоре драгунской музыки (чтобы противник, слыша музыку, принял отряд этот за главные силы).

_______________________

Начальнику этого отряда приказано: 1) во всех случаях и при всех действиях стараться выдавать себя за главные силы, для чего на походе растягивать войска как можно более, имея не меньше 50 — и даже 100 шагов дистанции между частями отряда; людям идти рядами (не вздвоенными), на дистанции 5-ти шагов ряд от ряда; на такой же дистанции между рядами вести драгунов по два; на ночлегах и позициях ставить пехоту повзводно, кавалерию по полу-эскадронно на широких интервалах; 2) привал на переходе 26-го числа сделать в селении Веджины; 3) по мере удаления отряда от главных сил, оставлять через каждые 10 верст по одному или по два драгуна для доставления донесений; 4) на рассвете 27-го числа выставить пять постов вдоль правого берега Алазани, от Пашан (или другого пункта, смотря по обстоятельствам и до переправы карданахской или до вышки Солок, для наблюдения за неприятелем и перевозки донесений к Чиаурскому мосту (дальнейшие посты назначено выставить от главных сил); 5) войти в связь с командиром эскадрона, посланного для захвата батареи, и сообщить о положении дел у него; 6) 27-го числа, осмотрев наскоро средние переправы, направиться к верхним, показав решительное намерение перейти Алазань против Пашан, Турис-цихе или выше; с вечера и, если не упредятся обстоятельства, в полночь с 27-го на 28-го число начать решительную переправу, имея на рассвете 28-го числа канонаду в полном разгаре.

_______________________

Весь день 26-го числа главные силы оставались в селении Вакиры (скрывая свое расположение на сколько дозволяла местность), в ожидании тех сведений о расположении сил противника, которые должны были поступить от дальнего разъезда и от лазутчика (посланного 25-го числа с привала). Сведения эти были необходимы для предположенного скрытного ночного движения по открытой Алазанской долине к Чиаурскоку мосту.

В девять часов утра, 26-го числа, от начальника дальнего разъезда получено было донесение, что, по собранным сведениям, Тифлисский полк вышел из Лагодех 25-го числа, около восьми [252] часов утра, имея ночлег в Сацкенисах или на Кабаде, будет ночевать 26-го числа в Кварелях, затем проследует на Телавский мост и переправится на противоположный берег Алазани.

В три часа после полудня того же дня и от того же лица получено было второе донесение, извещавшее, что главные силы неприятеля 25-го числа имели ночлег в деревне Чекааны (об этом было узнано в Михайловском поселении от лиц, видевших неприятельский отряд), что, будто, 26-го числа они будут ночевать в Кварелах, а 27-го у Телавского моста, и что засим разъезд не может следовать далее за неприятелем, вследствие утомления лошадей (почему, к вечеру того же дня, он и вернулся к отряду).

В то же время от другого дальнего разъезда прискакал драгун с известием, что неприятель переправился чрез Телавский мост.

Чтобы собрать более точные сведения о неприятеле, предложено было одному из обер-офицеров Мингрельского полка (служившему прежде в грузинской пешей дружине и знавшему хорошо долину Алазани) отправиться на неприятельский берег и узнать: где имели ночлег все части северного отряда 26-го числа, по какому направлению двинутся его силы утром 27-го, и затем утром же 27-го числа возвратиться к отряду на Чиаурскую поляну. С офицером этим (переодетым в туземный костюм) отправлены были в летучий отряд и все сведения, сообщенные начальником дальнего, разъезда.

Летучий отряд, выступив из селения Вакиры в шесть часов утра 26-го числа, к вечеру того же дня пришел на ночлег в селение Велис-цихе. По этому пути следования им были высланы разъезды к переправам карданахской и бакурцихской (для наблюдения за неприятелем и содержания сообщений между частями южного отряда) и один дальний разъезд, из 15 драгунов, для собрания сведений о неприятеле.

Из сведений, доставленных дальним разъездом, было очевидно, что левый берег Алазани занят войсками северного отряда, и что на правом берегу нет неприятельских войск. Кроме того, прибывший с этим разъездом лазутчик (посланный 25-го числа) сообщил, что для прикрытия батареи, идущей из Гамбор, противником отправлены в Шакрианы и далее к Телаву грузинская дружина и вся кавалерия, и что для той же цели высланы из Сацхенис, чрез гавазскую переправу, две роты.

Все сведения, полученные в Вакирах в течение 26-го числа, [253] были благоприятны для исполнения предположенного ночного движения к Чиаурскоиу мосту; поэтому, когда стемнело, в 7 1/2 часов вечера, отряд двинулся из Вакир к Чиаурскому мосту (взяв сначала направление на Телав, чтобы ввести в заблуждение жителей).

Не доходя вышки Дидохвели, проводники сбились с дороги и завели отряд в густые кусты, наполняющие довольно большую площадь в извилине реки Алазани, у вышки. До одиннадцати часов ночи продолжалось разыскивание дороги. Напав, наконец, на след ее к 12 1/2 часам пополуночи, войска подошли к Чиаурскому мосту и, найдя его незанятым, тотчас же переправились на другую сторону Алазани. После непродолжительного привала у моста, отряд выступил к Чиаурской поляне и, прибыв туда к шести часам утра 27-го числа, расположился бивуаком по реке Чиаурис-Цхали.

Таким образом, в течение ночи с 26-го на 27-е число (с 7 1/2 часов вечера 26-го числа до 6 часов утра 27-го), главные силы отряда сделали (считая и блуждание в извилине Алазани) около 35 верст. Переход этот, если не считать времена употребленного на остановки и привалы, был сделан в 7 1/2 часов, т.е. войска шли ночью со скоростью 4 2/3 верст в час. При этом больных и отсталых не было.

Обратимся теперь к действиям северного отряда.

В течение 26-го апреля главные силы этого отряда (за исключением 2-го батальона) оставались на месте своего первоначального расположения, близ селения Гавазы; прочие же его части приводили в исполнение данное им накануне приказание.

В два часа ночи, с 25-го на 26-е число, получено было известие, что два эскадрона драгунов неприятельского отряда направились усиленными переходами к Телаву для захвата в ущелье артиллерии, следовавшей из Гамбор, и что эскадроны эти ночуют близ Мукузанской станции, Необходимо было воспрепятствовать исполнению такого намерения противника, чтобы не лишиться содействия всей артиллерии, назначенной для войск северного отряда. Вследствие этого, от главных сил немедленно были отряжены 1-я и 2-я стрелковые роты (под командою офицера генерального штаба) на правый берег Алазани, для нечаянного нападения на эскадроны, а в случае неудачи, по крайней мере, для содействия соединению артиллерии и грузинской дружины с главным отрядом. ⁵ В три часа [254] утра роты эти выступили из лагеря, переправились чрез Алазань (на одном каюке) и к десяти часам утра — прибыли на Мукузанскую станцию, откуда за 3/4 часа пред тем выступил эскадрон южного отряда, за которым роты и последовали (после двухчасового отдыха). На Акурской станции (на привале) была перехвачена записка, посланная командиром эскадрона начальнику южного отряда; из записки оказалось, что эскадрон, прибыв в Телав, вернулся в селение Кизис-Хеви на ночлег. Желая воспользоваться таким благоприятным известием, стрелковые роты, выждав в лощине у Цинондал наступление темноты (причем была перехвачена еще одна записка начальника эскадрона), скрытно двинулись к Кизис-Хеви, обогнули это селение с юго-западной стороны и внезапно напали на эскадрон, окружив одним взводом офицерские палатки, а остальными тремя коновязи. Застигнутый врасплох эскадрон должен был сдаться.

На другой день, в три часа утра, стрелковые роты, отправив взятый ими в плен эскадрон в штаб-квартиру полка Царские-Колодцы, двинулись к Телаву для соединения с батареею, шедшею из Гамбор.

Батарея эта, получив предписание о своем назначении только в шесть часов утра 26-го числа ⁶ (т. е. чрез 26 1/2 часов по отправлении нарочного из Лагодех), выступила из Гамбор в восемь часов утра того же дня и, после трудного перехода чрез Гамборские Горы, соединилась вечером (в девять часов) близ города Телава с грузинскою дружиною и стрелковыми ротами, сделав в 13 часов 26 1/2 верст. Из Телава отряд этот направился к Шакрианскому мосту, присоединив на пути три взвода драгунов. По переходе на левый берег Алазани, стрелковые роты были оставлены у Шакрианского моста ⁷, а прочие части двинулись далее, и в 5 1/2 часов вечера 27-го числа, уже после окончания маневров, присоединились к главным силам близ Сацхенис. [255]

Так как до двух часов пополудни 26-го апреля на правом берегу Алазани, в окрестностях гавазского брода, неприятель нигде не был замечен, то в предположении, что он мог двинуться на Чиаурский мост и к переправам ниже гавазской, в Три часа пополудни был отправлен 2-й батальон Тифлисского полка, в составе трех рот, для занятия селения Новые Гавазы. Командиру этого батальона было предписано, в случае появления главных неприятельских сил со стороны Чиаурского моста и нижних бродов, занимать позицию впереди Гаваз и Сацхениского ущелья; при наступлении же противника, медленно отступать по этому селению и обороняться в ущелье, а затем в укреплении, до прихода подкрепления. Распоряжение это было сделано с тою целью, чтобы завлечь главные силы противника в узкое Сацхениское ущелье, в котором слабый отряд может обороняться против превосходящих сил неприятеля, и, пользуясь временем, сосредоточить остальные войска северного отряда для атаки противника с тыла. Кроме того, на случай переправы войск южного отряда чрез Алазань у бакурцихского брода или по Чиаурскому мосту, составлена была команда из одного унтер-офицера и 40 слабых рядовых для занятия укрепления Сацхенисы.

Желая воспрепятствовать переправе противника чрез нашанский и хочмианский броды, в восемь часов утра 27-го числа были высланы три роты 1-го батальоиа того же полка в сел. Пашаны, с приказанием противодействовать до последней, возможности покушению неприятеля переправиться чрез Алазань; в случае же неуспеха в этом предприятии, отступить на Кварельское укрепление и стараться соединиться с упомянутыми выше двумя стрелковыми ротами.

Около того же временя двинулся из Велис-Цихе также к нашанской переправе и летучий отряд противника. Не доходя полу-версты до переправы, он получил (от лиц посланных переодетыми из этого же отряда) весьма важное известие, именно, что Кварель и Шильды совершенно незаняты войсками северного отряда. Решено было немедленно воспользоваться таким благоприятным обстоятельством для переправы чрез Алазань и занятия названных пунктов. Около шести часов пополудни, отряд, без всякого сопротивления, переправился в брод чрез Алазань и только в то время, когда он начал выстраиваться для дальнейшего движения, показались против его правого фланга три роты 1-го батальоиа Тифлисского полка. В ожидании атаки, летучий отряд выстроился на поляне, впереди садов сел. Пашавы; но, видя нерешительность [256] противника, двинулся вдоль садов. Роты северного отряда, перебежав сады, стали на дороге в Кварели. Отряд, с своей стороны, пройдя линию садов, расположился против неприятеля и открыл огонь; но после нескольких орудийных выстрелов оставил свое намерение идти на Кварель и направился на Шильды. К 7 1/2 часам вечера, 27-го апреля, Шильды была заняты без боя летучим отрядом.

Главные силы южного отряда, оставленные нами у Чиаурской поляны, после пятичасового привала, в одиннадцать часов утра 27-го числа, двинулись к Сацхенисам, по предварительно осмотренной кратчайшей дороге на Каратубань (не означенной на картах). По выходе из Каратубани, где отряд имел часовой привал, получено было известие (от высланных вперед наездников 2-го эскадрона Тверского полка), что Сацхенисы заняты неприятелем. Вслед засим прибыл к отряду лазутчик (переодетый офицер, высмотревший расположение войск противника) и сообщил, что главные силы северного отряда находятся в деревне Чекааны, в 12-ти верстах от Сацхенис, что 1-й батальон Тифлисскаго полка стоит около Пашан, а 2-й — в Сацхенисах, на большой дороге.

Батальон Тифлисского полка, находившийся впереди Сацхенис (состоявший из трех рот), заметил движение войск южного отряда только тогда, когда они уже находились в четырех верстах от него. Для встречи противника, батальон этот (в пятом часу пополудни) расположился в 1 1/2 версте впереди селения Новые Гавазы и Сацхениского ущелья, на довольно ровной местности, по обе стороны дороги, идущей из Лагодех (близ встречи дорог, проходящих из Сацхенис и Кварели в Лагодехи).

Подойдя к этой позиции на расстояние около версты, начальник южного отряда, не ожидая пока стянутся главные силы, немедленно повел вперед драгунов рысью, а ротам авангарда приказал следовать за ним прибавленным шагом. В 600 шагах эскадрон перешел в галоп и, произведя атаку на цепь (по-полуэскадронно), начал обходное движение к дороге, идущей в Чекааны. Первое участие в деле приняли батарея и две роты авангарда.

Роты противника, избегая столкновения на этой позиции, стали немедленно отступать по дороге в Сацхениское укрепление.

По мере их отступления, батареи и роты авангарда двигались за ними вслед, подавая левое плечо (так как неприятель стал уходить вправо). В 5 1/2, часов к войскам южного отряда [257] подошел 2-й батальон Мингрельского полка. Батальон этот, вместе с двумя стрелковыми рогами, атаковал противника с фронта и с обоих флангов. Под таким давлением, роты северного отряда отступали до ущелья, будучи атакованы во время отступления два раза с правого фланга эскадроном драгунов. Перед входом отступавших рот в ущелье (после часового дела), начальник южного отряда, в шесть часов, дав сигналы «все» и отбой», выехал к командовавшему тремя ротами северного отряда и объявил, что считает маневры оконченными, прекращает дело и посылает об этом донесение. На такой отзыв было сделано возражение, что роты северного отряда могут еще обороняться в ущелье до прихода главных сил.

В девять часов вечера, посредник, осмотрев места последних действий, признал маневры оконченными.

Подкрепления к атакованным ротам прибыли: из деревни Чекааны семь рот, к десяти часам; дружина же с батареею к одиннадцати часам.

Форсированный переход последних суток, около 65 верст, был сделан войсками южного отряда в 21 час времени. Если исключить время, употребленное на привалы, то окажется, что люда шли со скоростью пяти верст в час. При этом больных, и отсталых не было.

____________________________________

Изложив в сжатом очерке ход маневров, происходивших весною 1871 года в Кахетии, считаем уместным сделать следующие о них заключения:

Говоря вообще и принимая во внимание условия, при которых произведены были маневры, нельзя не заметить, что распоряжения начальников различных отрядов, за незначительными исключениями, были обстоятельны и сообразны как с местностью, так и с намерениями противника; все движения и действия войск исполнялись правильно, смело и, что по нашему мнению весьма важно, без суеты и путаницы, случающихся, к сожалению, нередко на маневрах.

Таково наше общее заключение о двухсторонних маневрах, исполненных в Кахетии. Но производство маневров, как известно, есть дело вообще весьма сложное, зависящее от многих обстоятельств, часто совершенно непредвиденных; поэтому ошибки и погрешности при их выполнении встречаются почти везде. Если же взять в соображение трудность тех условий, при которых [258] происходило в Кахетии маневрирование, то нельзя не согласиться, что некоторые ошибки, встречающиеся при их исполнении, были делом почти неизбежным.

Ошибки такого рода, сделавшиеся раз известными, принесут, конечно, ту существенную пользу, что не будут повторяться при последующих маневрах и, что особенно полезно, вызовут желательные для успеха дела беседы в кругу читателей, интересующихся ими.

Руководимые такого рода побуждением, позволим себе представить следующие заметки о маневрах, бывших в Кахетии ⁸.

Северный отряд, как упомянуто выше, для обороны трех пунктов, Шильды, Кварели и Сацхенис, признал «необходимым не допустить южный отряд переправиться чрез Алазань» ⁹. В этих видах и были сделаны изложенные в описании предварительные распоряжения. По нашему мнению, для выполнения задания было бы, кажется, правильнее расположить главные силы в Кварелях, выставив кавалерийские пикеты и разъезды к переправам чрез Алазань, достаточные для бдительного наблюдения за противником. При таком способе действий, где бы неприятель ни переправился и какое бы движение он ни предпринял, северный отряд имел-бы всегда достаточно времени (по получении известия) встретить его главными силами на избранной заранее позиции (впереди угрожаемых пунктов), при всех благоприятных для себя условиях. Для наблюдения же за переправами, и вообще за действиями противника, следовало бы выслать не один взвод кавалерии (как было сделано), а, наоборот, три взвода, оставив четвертый для охранения отрядов, высланных на противоположный берег (для соединения с батареею). Надо полагать, что в этом случае известие о приближении противника было-бы получено своевременно, а не тогда, когда он уже находился в четырех верстах от Сацхенис. Расстояние от Чиаурского моста до Сацхенис почти в три раза более, чем от этого последнего до Кварель. Поэтому главные силы [259] северного отряда узнав своевременно о переправе противника, имели (по времени) полную возможность встретить его на любом пункте впереди Сацхенис. План-же, принятый северным отрядом — не допустить противника переправиться чрез р. Алазань, имевшую девять переправ, естественно должен был привести к раздроблению сил. а, следовательно, к слабости их на всех пунктах (что и было в действительности) ¹⁰ и к отсутствию единства (две стрелковые роты и др.).

Южному отряду, в виду задания, предстояло прежде всего собрать верные сведения о расположении сил противника, и, на основании уже этих сведений, стараться демонстрациями оттянуть его главные силы в одну сторону, а самому в то же время броситься на другой, менее занятый пункт. Действия этого отряда, говоря вообще, были согласны с такого рода предположением. Но, входя в ближайшее рассмотрение первоначальных распоряжений, нельзя не заметить:

а) что разъезды, для разузнания о расположении противника, были высланы несколько поздно ¹¹. Первый разъезд для осмотра местности по другую сторону Алазани был отправлен только в ночь с 25-го на 26-е число (т. е. спустя более суток); вследствие того, главные силы отряда в течение всего 26-го числа (также более суток) должны были оставаться в Вакирах, ожидая сведений от посланного разъезда (временем этим, конечно, мог воспользоваться противник). Надо полагать, что было-бы удобнее, с самого начала маневров (пользуясь превосходством кавалерии), вместе с эскадроном, отправленным для захвата батареи, выслать разъезды и лазутчиков, которые, отделясь от эскадрона у переправ и, где возможно, пробравшись на другую сторону Алазаии, могли бы собрать нужные сведения о расположении противника (особенно главных его сил). Сведения эти и должны были служить главным основанием для окончательного избрания плана решительных действий.

в) Демонстрации летучего отряда у Пишанов не предшествовали действиям главных сил у Сацхенис, а потому они, как демонстрации, не могли принести существенной пользы.

Не говоря уже о том, что если бы в точности было приведено в [260] исполнение приказание данное летучему отряду ¹², то его демонстрации были бы произведены только на другой день по занятии Сацхенис, но даже при тех благоприятных условиях, при которых происходили действия летучего отряда, отряд этот, в то время, когда произведена была первая кавалерийская атака на войска, стоявшие впереди Сацхенихс, т.е. в 4 1/2, часа 27-го числа, находился еще на пути к Алазани (в 6-ти верстах от переправы). Такое несогласование в действиях происходило, главным образом, конечно, от того, что начальнику южного отряда трудно было управлять издалека действиями летучего отряда; полагаем, однако, что, при решимости идти 27-го числа к Сацхенисам, необходимо было приказать летучему отряду производить демонстрации с таким расчетом во времени, чтобы они предшествовали действиям главных сил отряда под Сацхенисами.

Переходя к действиям главных сил южного отряда, считаем уместным обратить внимание на два особенно выдающиеся распоряжения: сосредоточение сил этого отряда во время всех операций 27-го числа, в ожидании встречи с противником, и быстрота, с которою был совершен переход из Вакир к Сацхенисам. Эти искусные распоряжения и дали возможность южному отряду явиться к Сацхенисам в то время, когда силы противника не были еще сосредоточены, и окончить дело с одною его частью до прибытия к ней на помощи остальных сил, став в то же время на пути их соединения. Настала, таким образом, самая интересная часть маневров; но в это время, как уже известно, начальник южного отряда объявил своему противнику, что он считает их оконченными. Нам кажется, что начальнику этого отряда, по оттеснении трех рот противника в Сацхениское ущелье, следовало, не прекращая маневров (тем более, что до срока, назначенного для их окончания, оставалось еще три дня), обратиться немедленно против прочих сил северного отряда, неуспевших еще соединяться в одно целое, приказав в то же время летучему отряду отрезать две стрелковые роты, стоявшие у Шакриан, так как только в случае успеха над главными силами можно было считать Сацхенисы и Шильды прочно занятыми.

Высказав, вкратце, наши заключения об общих распоряжениях на маневрах, бывших в Кахетии, обратимся к некоторым отдельным заметкам и к действиям различных отрядов.

1) В столкновении 27-го числа под Сацхенисами, все [261] распоряжения южного отряда (как это видно и из краткого их описания нами представленного выше) отличались целесообразностью и правильностью. Казалось бы только, что результаты этого дела могли быть более решительными, если бы северный отряд начал атаку 2-го батальона Тифлисскаго полка не с одним авангардом (состоявшим из двух рот и двух эскадронов), а дождавшись пока подойдет к позиции хотя один батальон пехоты. До прихода же этого батальоиа следовало, заняв внимание противника демонстрациями (а в то же время высмотрев его расположение и силы), направить кавалерию авангарда в обход его левого фланга, к дороге, ведущей на Кварель (путь соединения в главными силами). С прибытием же к позиции упомянутого батальона ударить пехотою с фронта, а кавалериею (и если можно, то и ротами авангарда) в тыл, для задержания его отступления. При таком способе действий, времени, конечно, потеряно было-бы немного, между тем батальон противника, встреченный превосходными силами, не имея ни кавалерии, ни артиллерии и лишенный свободного пути отступления в Сацхениское ущелье (в котором он мог выдержать бой до прибытия главных сил), вероятно, вынужден был-бы признать дальнейшие свои действия бесполезными. По окончании сего, южный отряд имел-бы на своей стороне все выгоды для действия против прочих сил противника и для фактического занятия Сацхенис.

Что же касается действий 1-го батальона Тифлисского полка ¹³, то батальон этот, видя пред собою превосходные силы противника и находясь на открытой и ровной местности (без кавалерии и артиллерии), очевидно, должен был отказаться от невыгодного для себя боя на этой местности и искать пособия в крепких позициях, бывших у него в тылу, которые могли доставить ему возможность задержать противника до появления на его фланге или в тылу главных сил северного отряда.

2) Действия двух стрелковых рот Летучего отряда были вообще смелы и сообразны с обстоятельствами. Можно только заметить, что, при посылке стрелковых рот, необходимо было придать им хотя несколько человек кавалеристов для освещения местности и сообщений с главными силами. При бдительном противнике — а этого, конечно, следовало ожидать от кавалерийского эскадрона — роты могли бы подвергнуться той же участи какой они подвергли [262] эскадрон, не охранявший себя как должно. Расположение же этих рот у Шакриянского моста (и даже у Енисели, как было предположено) в то время, когда Шильды были заняты летучим отрядом, было неправильно: они были отрезаны этим отрядом и подвергались отдельному поражению.

Действия летучего отряда вначале были несколько нерешительны, что, впрочем, объясняется недостатком собранных сведений; но с тех пор, как в отряде этом получены были верные сведения о том, что левый берег слабо охраняется войсками противника, и что Кварель и Шильды им незаняты, действия его становятся смелыми и, что весьма важно, вполне самостоятельными, основываясь не на приказаниях начальника главных сил (который, конечно, не мог руководить его действиями, будучи в Вакирах), а на инициативе самого начальника летучего отряда ¹⁴.

Что до занятия летучим отрядом Шильд, то, отдавая справедливость смелости и верности соображений при исполнении этого маневра, можно только заметить, что в действительности случайное овладение этим пунктом не могло бы иметь особенного значения, так как, при неудаче главных сил под Сацхенисами, летучий отряд должен был немедленно оставить Шильды, чтобы не быть отрезанным и разбитым.

Эскадрон, посланный для захвата батареи, придя в Телав и узнав, что батарея еще не прошла, должен был остановиться для ночлега не в Кизись-Хеви и не в Телаве, а пройдя их, в Вардис-Убани (в пункте, чрез который батарея или дружина должны были проследовать непременно), выслав разъезды к Шуактам, к Телаву и Шакрианам. При таком расположении батарея была бы его верною добычею, а эскадрон имел бы полную возможность всегда своевременно получить известия о приближении противника, с какой бы стороны он ни направлялся.

Не упоминая о непринятии эскадроном мер предосторожности, бывших причиною его пленения двумя пехотными ротами, не имевшими при себе ни одного кавалериста (кроме, кажется, одного чапара), нельзя не заметить, что такой участи, напротив, он легко мог подвергнуть эти две роты.

Батальон Тифлисскаго полка (1-й), находившийся близ Пашанов, как видно из описания, недостаточно бдительно наблюдал [263] за переправами и противником. Подойдя к пашанскому броду и видя только-что переправившиеся войска летучего отряда (которые упирались тылом в Алазань), ему следовало немедленно атаковать их. Кроме того, батальону этому необходимо было предварительно войти в сношение и притянуть к себе стрелковые роты, бывшие в Шакрианах, вообще принять более решительные меры для удержания противника ¹⁵.

В виду сказанного выше о распоряжениях другого батальона того же полка (2-го), стоявшего впереди Сацхенис, остается только заметить, что если бы батальоном этим приняты были более деятельные меры для наблюдения за противником, и если бы они вовремя известил о движении его главных сил, то дела, вероятно, приняли бы совершенно другой оборот.

3) Из предшествующих заметок и из описания маневров нельзя не усмотреть некоторой медленности и как будто недостаточного навыка драгунов в исполнении обязанностей столь существенной службы для всякого кавалериста, как разведывание о неприятеле и аванпостная служба вообще. Обстоятельство это, как мы видели, было одною из главных причин некоторых, не вполне удавшихся действий отрядов на маневрах в Кахетии.

4) Движения и действия всех пехотных частей, участвовавших на маневрах, обращают на себя особенное внимание. Не желая утомлять внимание читателя исчислением смелых и неутомимых маршей, произведенных главными силами и различными отрядами ¹⁵ в продолжение маневров, приведем, для примера, только один из них. Главные силы южного отряда, сделав 65 верст в 21 час времени, в жаркую погоду, вступили вслед за сим в дело совершенно бодрыми, не имея ни одного больного и отсталого. Такие бесспорно замечательные марши могут служить самыми убедительными доказательствами того, на сколько полезно и [264] необходимо для войск возможно-частое производство военных прогулок. «Та армия», говорил Ллойд, «которая лучше ходит, должна одержать победу» ¹⁶.

5) Для того, чтобы маневры по возможности более подходили к условиям действительной войны, было бы полезнее не объявлять одной стороне о расположении и о силах противника. Так, например, начальник южного отряда, вместе с начатием маневров, сделал распоряжение о захвате батареи, идущей из Гамбор, основываясь единственно на официальном предписании, что с объявлением маневров должна выступить из Гамбор батарея для присоединения к войскам северного отряда. Сведения такого рода на войне, как известно, почте исключительно получаются от начальника разъезда.

Далее: прекращение маневров до срока, назначенного в предположении для их окончания, было бы, кажется, правильнее предоставить одному лишь посреднику или лицу распоряжавшемуся маневрами: только им могут быть вполне известны те данные, которые могут служить основаниями для решения подобных вопросов.

Наконец о примерном уничтожении мостов было-бы также удобнее извещать посредника, который был бы обязан назначить и срок необходимый для их возобновления (после их занятия войсками противника).

П. С.

26-го, июля 1871 г. Тифлис.

Комментарии

1. Предлагаемое описание составлено на основании журналов военных действий маневрировавших отрядов, приказов, диспозиций и прочих распоряжений, представленных начальниками отрядов, по команде, в окружный штаб. Пишущий эти строки считает нелишним упомянуть, что на маневрах в Кахетии он не участвовал, и что при описании их руководствовался единственно приведенными выше материалами и подробными картами и планами Кахетии, имеющимися в топографическом отделе Кавказского военного округа.

2. Маневры тогда только удовлетворяют своему назначению, полезны и поучительны для войск, особенно для начальников частей (для, которых в мирное время они могут служить лучшею практическою школою для приобретения навыка к самостоятельным распоряжениям на войне), когда они представляют собою, так сказать, правдоподобие действительной войны. При этом считаем нужным упомянуть, что подобные маневры, т.е. неожиданные для войск и на незнакомой местности, предполагается производить в кавказской армии ежегодно.

3. Ширина ее в начале, у Телава, 20 верст, а в конце, у Лагодех 35 верст; длина, по направлению Алазани, около 70 верст.

4. Кроме сего, для войск и начальника южного отряда, Кахетия была краем малоизвестным, так что в суждениях о местности и ее путях им приходилось руководствоваться почти исключительно 5-верстною картою Кавказского края, которая, по свидетельству участников, требует ныне некоторых поверок и дополнений.

5. Так выражено в военном журнале северного отряда; в других же местах о назначении этих рот говорится несколько иначе; например, в рапорте начальника отряда начальнику дивизии сказано: «с целью разбить эскадроны, или пресечь дорогу между ими и южным отрядом», а в диспозиции на 26-е число. «для рекогносцировки и поддержки грузинской пешей дружины с артиллериею, по дороге от Телава к Шакрианам».

6. Нарочный, отправившийся в Кварели в час пополудни, прибыл в Гамборы на другой день в 6 часов утра, употребив таким образом более 16-ти часов для проезда, на переменных лошадях, 54-х верст.

7. Ротам этим было послано предписане занять селение Енисели; но предписание ее было ими получено, вследствие того, что нарочный был отправлен чрез Хочмианы и Турис-Цихе, а роты шли к отряду чрез Кварели.

8. Считаем нужным, однако, оговориться, что в приведенных ниже заметках мы более всего обращали внимание на то, что находили в этих, во многих отношениях весьма поучительных, маневрах наиболее недостаточного и лишь в общих чертах касались его лучших сторон. Чрез это, может быть, заключения вышли несколько односторонними; но писавший их, основываясь на опыте своей довольно продолжительной службы на Кавказе, был убежден, что его снисходительные военные читатели и участвовавшие в маневрах будут интересоваться более тем, что заслуживает улучшения и усовершенствования, чем похвалами хорошего.

9. Военный журнал северного отряда.

10. Занятие всех пунктов, очевидно, было делом несостоятельным; занятие же только некоторых из них открывало другие для переправы противника (что и случилось на деле).

11. В предписании командиру эскадрона, посланного для захвата батареи (приведенном нами в описании, также не упоминается о собрании сведений относительно расположения сил противника.

12. См. приказания, данные начальнику летучего отряда, 6-й пункт.

13. Позиция впереди Сацхениского ущелья и Новых-Гаваз была избрана с тою целью, чтобы прикрыть дорогу, соединявшую батальон с главными

14. Вообще, на маневрах в Кахетии повсюду заметно стремление предоставить начальникам частей самостоятельность и значительный простор для их личных соображений. Факт этот заслуживает, бесспорно, особенного внимания и подражания.

14. В рапорте командующего этим батальоном начальнику отряда, между прочим, сказано, что, при поверке пикетов, он «убедился, что расстояние между хочмианаскою и пашанскою переправами составляло не две версты, как было ему сказано, а 14 верст». Подобного рода недоразумения, происходящие, конечно, прежде всего от неимения карт, встречались и в других случаях, в от той же причины. Полагаем, что было-бы весьма полезно раздавать на маневрах начальникам частей, хотя до батальонных командиров включительно, литографированные или фотографические карты района, избранного для маневрирования (как это делается на маневрах в Пруссии).

15. Движение батареи, шедшей из Гамбор, было несколько медленно. Включая привалы и остановки, она делала в час не более трех верст, имея предписание двигаться как можно быстрее.

16. Le secret de la victorie est dans les jambee (тайна победы в ногах). сказал маршал Мориц Саксонский.