ИЗВЕСТИЯ С КАВКАЗА.

В последнем нумере газеты «Кавказ» упомянуто было о новом удачном деле на Сунженской линии; ныне получено подробное донесение Полковника Слепцова, которое сообщаем читателям.

Разбой и хищничества Карабулаков, постоянно тревоживших Сунженскую линию, заставили Полковника Слепцова решиться на истребление наиболее враждебных их аулов. Испросив разрешение Начальства, он, 14 числа сего месяца, собрал в ст. Сунженской десять рот [362] Тенгинского и Навагинского пехотных полков, 1 1/2 сотни Донского № 19 полка, одну сотню Кавказского, одну сотню Горского и пять сотень Сунженского линейных казачьих полков, два орудия конно-казачьей № 3 батареи и два орудия 11 Гарнизонной бригады, и выступив в 8 часов вечера, по направлению к аулу Аршты, расположился ночевать при входе в Карабулакский лес у переправы чрез овраг Чумулго. Трудность дальнейшей дороги чрез лес заставила его оставить на этой позиции артиллерию под, прикрытием шести рот пехоты и 180 казаков; с остальными же войсками он тронулся вперед и, не смотря на местные препятствия, достиг оврага Фотона, на противоположном берегу которого раскиданы Карабулакские аулы. Казаки были открыты неприятелем прежде, нежели все войска успели стянуться к выходу из леса, что и заставило Полковника Слепцова заменить силу быстротою действий. Разделив передовые три с половиною сотни на две части, он смело спустился в овраг; Генерального Штаба Полковник Гросман и Сунженского полка сотник Томашевский понеслись в обе стороны и мгновенно обхватили аулы; все что попалось под руку казакам было истреблено; чтоб не затруднить отступления, обременив колону добычею, взято только 100 штук рогатого скота для порций.

Между тем подошла пехота и остальная [363] кавалерия, что дало возможность Полковнику Слепцову отделить Сотника Старицкого с одною сотнею для нападения на аул Аршты, где жил главный разбойник Мустафа. Жилище его было истреблено и сам он был изрублен казаками.

Исполнив цель набега, Полковник Слепцов начал отступление. Добычу, под прикрытием одной роты и трех с половиною сотень, он отправил вперед, а сам с остальными, войсками остался в арриергарде. Дорога, проходящая густым лесом, была пересечена завалами, в которых засели собравшиеся Карабулаки, подкрепленные Чеченцами. Войска должны были штыками прокладывать себе путь, при неумолкаемой меткой пальбе из леса, что принудило Полковника Слепцова усилить боковые цепи спешенными казаками. Не смотря на дерзость неприятеля и местность, доставлявшую ему все выгоды, войска бодро прошли 5 верст. Осталось всего 1 1/2 версты лесной дороги; но патроны уже были почти все расстрелены и подкрепление было необходимо. Исправлявший должность Адъютанта Сунженского полка, Сотник Предемиров, вызвался дать знать о том Подполковнику Гросману, возвратившемуся уже на позицию при Чумулго. По этому известию две роты поспешно прибыли на встречу к главной колоне и с появлением их прекратилось преследование неприятеля.

Потеря наша в этом деле состоит из 17 [364] убитых нижних чинов и ранены: 3 Обер-Офицера и 63 нижных чинов. По верным сведениям, полученным от лазутчиков, потеря неприятеля весьма значительна; истреблены все надежные люди Карабулакского племени; в наших руках остался один значек и много разной добычи.

Полковник Слепцов отзывается с особенною похвалою о 2-й Гренадерской роте Тенгинского пехотного полка, 2-й Гренадерской и 4-й Мушкетерской Навагинского полка, а равно о 1-й, 2-й и 4-й сотнях Сунженского и сотне Донского № 19 полков. — Маиор Артемьев, равно как и все Гг. Офицеры, находясь постоянно в рядах своих подчиненных, примером своим много способствовали успеху дела.

(Из газеты: Кавказ).

Текст воспроизведен по изданию: Известия с Кавказа // Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений, Том 69. № 275. 1847