ГРУЗИНСКИЙ ОБЫЧАЙ.

31-го июля 1851 года, мы были свидетелями одного обряда, очень обыкновенного в Грузии, но мало известного в других странах. [401]

Время близилось к полудню, солнце раскаляло воздух и гнало народ с улиц Тифлиса; и улицы пустели; лишь на одной из них кипела деятельность, гремела зурна, веял на высоком древке значек, и собравшаяся толпа с удовольствием смотрела, как рьяно трудился цех кожевенников, который, покинув обыкновенные свои занятия, работал над фундаментом только что заложенной церкви. Пот большими каплями катился с дюжих работников, но на загорелых их лицах не видно было усталости. Весело выглядывали мастеровые и, расталкивая толпу, бодро тащили известь, твердо ступали босыми ногами по горячей земле и крепкими руками смело ворочали тяжелые камни. Голые груди и ноги работников, своими красивыми формами, напоминали полуобнаженных Арабов на картинах Гораса Верне; почти такой же загар покрывал их члены, также они были упруги и жилисты, только лица работников проникнуты были не гордою отвагою степных рыцарей: их воодушевляла религиозная энергия; заметно было, что работают по собственной охоте, и большой охоте... Но вспоминая об этой сцене, которая носила какой-то характер живости, не всегда свойственной туземцам, мы рассказываем не последовательно: читатель еще не знает, что заставило кожевенников преобразиться в каменьщиков и над сооружением какой церкви они так энергически работали. [402]

И в старые годы и в настоящее время путешественники по Грузии изумлялись, встречая в разных местах ее много монастырей, церквей и часовен. Зная, что финансовые средства Грузинского царства были не обширны, путешественники, и в числе их Шарден, недоумевали, на какие деньги могли быть построены все эти храмы. Дело в том, что в сооружении их одинаково участвовали в прежнее время и правительство Грузии и народ. Было мало денег, но было много усердия. Лишь только затевалась где постройка церкви, как князья, дворяне, мужики, богатые и бедные, с одинаковой охотой несли свои приношения, свои лепты. Если мысль построить церковь приходила князю, помещику, он сзывал своих крестьян, объявлял им об этом и спрашивал, какую помощь могут они оказать ему. Тогда крестьяне, по средствам своим, расчитывали, что могут сделать в пользу предположенной постройки. Один вызывался доставить известное число камней, другой лесу, третий брался работать при сооружении храма. Сохранилось в народе предание, что многие из набожности давали обет доставить известное число камней, в два, в три аршина величины каждый, и этим отчасти объясняется колоссальная прочность некоторых церковных зданий Грузии. В Тифлисе, кроме обыкновенных приношений в пользу новостроящейся церкви, в которых участвовали почти все жители, большую роль [403] играли здешние амкары, общины мастеровых. По искони-заведенному порядку, каждый амкар должен был целый день, под присмотром своего устабаша, работать бесплатно при постройке храма. И когда все амкары, поочередно, посвящали день своих трудов церкви, тогда только она продолжала строиться на собранные для того деньги. Исполнение этого обычая мы видели 31-го июля: амкар кожевенников трудился над фундаментом церкви, строящейся за Тифлисским ордонанс-гаузом, на месте старой церкви Св. Георгия, известной в городе под именем Колубань (Время построения этой церкви неизвестно. В летописях об ней ничего не упоминается). Это была небольшая старая церковь, стоявшая несколько месяцев тому назад среди тесного двора, — одна из Тифлисских церквей, почти неизвестных нетуземным обитателям Тифлиса, и имевшая небольшой приход небогатых прихожан; по ветхости она была сломана и на месте ее заложен теперь фундамент более обширной церкви. Мы расказывали, с каким рвением работали над этим фундаментом кожевенники, из которых, может быть, один или двое принадлежат к ее приходу, но не думая об этом, они работали так, как нельзя заставить работать за деньги.

Текст воспроизведен по изданию: Грузинский обычай // Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений, Том 98. № 391. 1852