СПАССКИЙ-АВТОНОМОВ К.

ПУТЕВЫЕ ЗАПИСКИ

от Баку до С.-Петербурга в 1849 году

Судьба бросила меня за Кавказ в самом начале моей самостоятельной жизни. В 1831-м году, окончив воспитание, я должен был ехать на службу в Тифлис. Прошло 16-ть лет, в течение которых я беспрестанно помышлял выехать из-за гор и взглянуть на Святую Русь Православную. Что я ни предпринимал, какие ни придумывал средства к тому, — ничто не удавалось! С летами желание не только не уменьшалось, но, кажется, пропорционально возрастало. В 1847 году представлялись самые удобные и благоприятствующие к выезду обстоятельства; уже я мечтал видеть себя на родине, — как вдруг все перевернулось, что называется, вверх дном. Вместо радостного свиданья с родителями, мне выпало с малыми сиротами удалиться и из центра Закавказья — Тифлиса, на пустынные берега Каспия. Наконец, сверх, всякого чаяния, после 18-летней жажды видеть Святую Русь, я утолил ее ныне вполне. Оставив 22 Апреля Бакинский порт, мы очутились 28 в виду Астрахани. Бойко шел наш параход «Тарки» к Астрахани по главному протоку великой Волги. Как описать восторги и порывы чувств, при виде великолепных храмов Божиих Великого Православного Царства? Под ясным небом, среди зелени прекрасной весны, Астраханский собор, озаренный утренними лучами солнца, носился, или лучше, твердо стоял на водах Волги, паря главами своими к небу; бесчисленные острова, с зданиями огромного города, плавали по разливам царственной реки. Да, не однократно порывался я плакать от умиления. Нет надобности говорить об этих слезах сына, возвращающегося в нежные объятия великой матери своей, после долгой разлуки с нею, тем более, что я пишу эти строки на берегах Невы, под влиянием другого восторга, уже ничем неизъяснимого для Русского человека, кроме слез радости? Я видел его, — этого гиганта на коне, несущегося по скалам, впереди всей столько любимой им России, и кто же из Русских не плакал от радости при виде этого защитника и творца нашей славы? О, как он прекрасен, велик и несокрушим на медном своем коне!.. [86]

I. Каспий.

Дик и бурен Каспий, волнуясь среди пустынных и песчаных степей; юго-западным концем он упирается в Персию, а северо-западным в Россию, простираясь в длину от 36 до 47 градуса северной широты, т. е. более нежели на 1 000 верст, а в ширину на 7 градусов, или более 700 верст. Небольшая часть юго-восточных берегов Каспийского моря покрыта довольно роскошною растительностию, а именно: в Мазандеранской провинции растут всякого рода деревья южных климатов, и между ними лимонные, апельсинные, померанцовые и другие подобного рода деревья. Но из всех этих фруктов, к нам привозимых, хороши только лимоны, апельсины же очень мелки, хотя и не скажу, чтобы они были не вкусны; есть особенного рода фрукты из рода лимонно-апельсинных, или померанцовых деревьев: патава и бадрянка; цветом похожи на лимоны; форма их довольна неправильна, как-то уродлива и велика относительно лимонов; вкус бадрянок груб, горьковат и похож на померанцовый; а патава вкусом нечто среднее между апельсином и пресноватым яблоком; эти фрукты Азиятцы кушают и просто, а более приготовляют из них варенья. Берега Каспийского моря, принадлежащие Российской Империи, роскошны растительностию в Ленкоранском уезде и, начиная от г. Кубы, по всей Дербентской губернии. Здесь растут всякого рода деревья и травы умеренных климатов. Широта Ленкоранского уезда между 38 и 39 градусами обещала бы, кажется, самую южную растительность: но Талышинский хребет гор, протянувшись от востока на запад и упершись восточным концем почти в самое море, преградил ход южным ветрам и изменил предполагаемую тропическую растительность чисто в Альпийскую, так, что восточный берег Черного моря, не смотря на свою 42-43-х градусную широту, представляет более южную растительность, нежели наш Талыш. Берега от Кизиль-Агачского залива до самого устья р. Сумганта и от устьев Терека вокруг всего моря представляют пески, утесы и бесплодные пустыни. Одни только камыши и печальные раины разнообразят безотрадную картину однообразной и дикой пустоты; особенно печален берег Туркменский или северо-восточный. По этому-то пустынному морю я имел удовольствие весною текущего 1849 года прогуливаться от Баку до Астрахани к Магишлакскому полуострову и устьям Урала, на пароходе «Кама». [87]

Наибольшая часть берегов Каспийского моря принадлежит России. Военная наша флотилия охраняет воды Каспия от Туркменских разбойников. Было время, когда и Русские буйные головы потешали свой разгул на просторе пустынного Каспия и платили своею жизнью за эту потеху.

Островов на Каспийском море очень много: но почти все они необитаемы по причине безводности и безлюдия, состоя из каменистой или песчаной почвы. Большая часть Каспийских островов низки и опушены по берегам камышем; некоторые состоят из высоких скал, имеют даже пресную воду и обитаемы временно рыболовами. Не знаю, есть ли на свете другое море, столь же обильное рыбою, как наш Каспий. Удивительна картина для нового человека смотреть с открытого моря по направлению к устьям больших рек: везде рассыпаны и снуют парусные суда рыболовов; но устья Волги представляют как в этом, так и во всех отношениях, нечто царственное.

II. Очерк морского пути от Баку до Волги.

22-го Апреля, в 6-ть часов утра пароход «Тарки» снялся с якоря и скоро вышел из Бакинской бухты. Погода была сперва ясная; направление наше вдоль южного берега Абшеронского полуострова вообще к востоку; ход очень хорош. По левую сторону был у нас изгибистый берег Абшерона, то с умеренными каменистыми возвышенностями, то плоский и песчаный; по правую сторону, при выходе из бухты, мы оставили на одной линии три острова: песчаную безымянную косу, каменистый, бесплодный и плоский остров Вульф и большой остров, довольно гористый и покрытый травою — Нарген. Эти острова составляют ограду Бакинского порта с южной стороны открытого моря, находясь в одном направлении с береговыми грядами, выдавшимися в море, — с северо-востока Соляным мысом, а с юго-запада Шиховским. Вся Бакинская бухта представляется в виде дуги, весьма правильной. Берега частию песчанные, частию каменистые, а вообще бесплодны, наги и печальны. Как скоро мы вышли из залива, ветер посвежел и сделался нам попутным; поставили в пособие паров паруса, и пароход пошел полным ходом; море открылось во всем своем величии, особенно, когда поднявшийся туман или мгла, не скрывая от нас солнца, закрыла берега. Но так как наш пароход должен был не прямо идти в известную сторону, а огибать [88] Абшеронский полуостров с юга чрез восток на север: то свежий ветер снес нас далее надлежащего нашего пути от закрытых берегов. К вечеру туман рассеялся, берега открылись, и мы вошли в Абшеронский рейд и пролив, образуемый изгибами восточного берега Абшерона и продолговатым островом Святым, который закрывает рейд от восточных ветров и частию северных, а мыс Абшерон и другие отроги возвышенного здесь полуострова от всех прочих. Встретившийся у самого пролива, другой почтовый пароход «Ленкорань» сообщил нам, что в открытом море очень свежо и большая с севера зыбь; к тому же и небо покрылось облаками, а солнце закатилось за облака и волны; мы стали на якорь. Вечером северный ветер, еще более посвежевший, наносил и проносил дождевые облака; месяц, выполняясь, грустно освещал обнаженные и туманные берега с одной стороны Абшеронского полуострова, а с другой Святого острова. Капитан отдавал разные приказания вахтенному офицеру, а этот последний матросам; пассажиры, помещавшиеся в каютах, убрались с палубы, а палубные укрывались, кто как мог, от дождя и ночи; все было в движении, кроме неподвижных диких берегов и туманного неба. Картина имела свою занимательную сторону.

Почтовые Каспийские пароходы обязаны своим существованием особенному предстательству Князя-Наместника Кавказского, и начали свои рейсы в 1846 году. Все при-Каспийское купечество и весь край благословляют Правительство за это благодетельное учреждение. Три парохода содержат постоянное плавание во всю навигацию, начиная с 1-го Апреля по 1-е Ноября. Обыкновенно два парохода через 15 дней выходят один после другого из Астраханского порта и идут вдоль берегов Каспийского моря, заходя во все порты, на пути лежащие, а именно: в Петровский, Дербентский, Абшеронский, Бакинский, Ленкоранский, Зинзилинский и Астрабатский. От Астрабата пароходы возвращаются, чрез те же порты в обратном порядке, развозя повсюду почту, пассажиров и ценные товары. Таковое плавание каждого парохода совершается в течение месяца. Третий пароход остается в резерве, и, если какой из очередных не успеет прибыть в Астрахань в положенный срок, на место его в тот же срок выступает из Астрахани резервный. Презанимательная картина представляется на палубах наших Каспийских пароходов. Тут Русские чины военные и гражданские, тут Грузины, и Армяне всяких сословий, тут мусульмане всех пород [89] и оттенков, и наши подданные, и природные Пepcиaнe. Если тихо и тепло — все веселы и предаются своим удовольствиям: кто курит, кто чай пьет и закусывает, кто разговаривает, кто молча смотрит на море и отдаленный берег, а кто спит. Но вот небо затмилось, ветер начал свежеть и порываться, судно и снасти затрещали, — начинается качка, а с него и морская болезнь для слабонервных. Каютные пассажиры убираются в свои койки, а прочие валяются, кто как удобнее считает; одни только дети не долго унывают, при малой перемежке болезни предаваясь обычной своей беспечности. Спуск пассажиров и приход новых, равно как и остановки парохода на якорь производят особое впечатление на все пароходное народонаселение.

23-го Апреля, снявшись с якоря в 6-ть часов утра, мы благополучно вышли из Абшеронского пролива, и при ясном небе обогнули северную сторону Абшеронского полуострова, оставляя там и сям черные надводные и подводные рифы.

Название Абшеронского полуострова происходит от Персидских слов: Аб-ширин, сладкая вода. У самого Абшеронского мыса находится весьма хороший и довольно обильный источник пресной воды. По всей вероятности, сладкая вода этого родника дала название всему полуострову. Длина полуострова простирается от 50 до 60 верст, а ширина от 30 до 25 верст. Поверхность его неровная. Вдоль всего полуострова тянется несколько каменистых невысоких гор, с разными уклонениями от запада к востоку. Эти горы отделяются между собою бесплодными глубокими долинами, из которых одни совершенно сухи, а другие заключают в себе соленые озера. Скаты гор большею частию плоски и весьма пространны, покрыты довольно плодоносным слоем глинисто-песчаной почвы; гребни их состоят из плит и ракуши. С средины полуострова до оконечности его гряды гор, постепенно понижаясь, переходят почти в совершенную степную равнину, и только у самого моря восточный берег опять подымаясь образует значительную возвышенность, что и называется Абшеронским мысом. Вообще растительность на полуострове несильна: все берега его состоят из песков и скал; но в средине, на широких и длинных скатах, при благоприятном растворении воздуха, весьма хорошо родятся: пшеница, ячмень, хлопчатая бумага и шафран. Вдоль южного берега, среди песков ежегодно устроивается множество бахчей, где родятся огурцы, арбузы и преимущественно, чрезвычайно вкусные дыни. По северному берегу, среди таких же песков, тянутся [90] сады, ограждаемые довольно высокими ракитами; виноград стелется почти по самым пескам; а в тех местах, где есть чернозем, там хорошо растут сливы, персики, груши. В некоторых местах дико растут оливковые деревья, а фиговые, гранатовые и тутовые деревья вместе с шафраном составляют, так сказать, собственность Абшерона. Долины и овраги изобилуют солеными озерами, нефть добывается в разных местах, особенно же на Балаханской возвышенности. Почти в самом центре полуострова и на черте соединения его с материком струится из внутренних полостей угле-водородный газ, где и горят неугасимые огни.

К вечеру 23-го Апреля, мы вышли из широты Абшеронского полуострова, и стали держать курс вдоль восточного берега Дагестана к северу, т. е. на Астрахань. Низкие гряды и скалы стали выше и выше подыматься, покрываясь большею растительностию; из-за прибережных гор выглядывают высшие хребты, и наконец в глуби горизонта подымаются снежные вершины Кавказа, мешаясь с облаками и упираясь в синеву неба. Это с одной стороны, а с другой бесконечная равнина моря, то гладкая и прозрачная, как стекло, то волнистая как степь. Из прибрежных гор особенно замечательна Хидыр-Зынде или Св. Илии, иначе называемая Беш-Бармак; она, кажется, выходит прямо из моря и стоит впереди всех отдельною массою, увенчиваясь пятью скалистыми вершинами, что и подало случай к названию ее горою Пяти пальцев: Беш-Бармак. За этою горою в разных живописных формах дымились облаками и туманом другие подобные горы; из этих облаков мало по малу образовались тучи. Береговой ветер посвежел и началась порядочная качка. Многие из пассажиров, а в том числе и мои дети подверглись припадкам морской болезни; но все это не долго продолжалось. К закату солнца ветер упал, небо прояснилось, пароход пошел ровным ходом, и все мы повеселели. При тихой и ясной погоде и светлой луне мы шли всю ночь; миновали низовую пристань, а утром 24-го Апреля в 8 часов бросили якорь против г. Дербента.

Крепость, а ныне губернский город, Дербент лежит на скате Табасаранских лесистых гор и с моря представляется в прекрасной перспективе. Во всем Закавказском крае я не знаю города и места, положение которого было бы живописнее Дербента. Множество садов тянется по обе стороны города по самой закраине моря; деревья были все в цветах, далее по [91] скатам гор зелень трав, кустов и деревьев должна быть еще гуще: но время года было раннее и нагорные леса еще не успели одеться листьями. Город версты на три простирается в длину в глубь берега; крепость венчает его в самой вершине, и он, спускаясь по скату, оканчивается у самого моря; ширина его не более трех четвертей версты. Со всех сторон город окружен старыми почерневшими стенами, которые упираются в самое море; они выстроены из прочного камня. Крепость и форштадт составляют одно целое, потому что продольные стены одни и те же; крепость отделяется от форштадта поперечною стеною, а все вместе составляет очень длинный параллелограмм, открытый с моря, которое при самой тихой погоде, переливаясь чрез прибрежные камни, производит значительный прибой.

По случаю краткой стоянки и опасного рейда, с пароходов в Дербент сходят в самой крайней необходимости. При малейшей зыби пароход снимается с якоря и спешит в открытое море. Дербентский рейд совершенно открыт восточным и северо-западным ветрам; грунт — плита и песок. Есть предположение устроить здесь гавань (Теперь уже начата самая постройка гавани). Это было бы чрезвычайно благодетельно для целого края. В крепости и на форштадте много хороших зданий новейшей архитектуры, которые отличаются белым цветом: но вообще масса домов пересиливается своим серым цветом и Азиатскою незатейливою архитектурою; впрочем домы и прочие здания все каменные. Дербент под мусульмано-Персидским правлением составлял особое ханство; под Русским правлением сначала он был особою провинциею и составлял военное управление под именем комендантского; с 1840 года был сделан уездным городом Каспийской области, а в 1847 году возведен на степень губернского города, которому подчинено несколько уездов. Дербентскою губерниею управляет Военный Губернатор с особенными правами, общими Губернаторам только Закавказского края. За крепостью тянется в глубь гор знаменитая Дербентская стена; она идет по хребтам и скатам гор, прерываясь, без сомнения, во многих местах; впрочем меня уверяли, что продолжение ее видно во многих местах даже близ Сигнаха, т. е. в Кахетии, а г. Сигнах от Дербента даже в прямом направлении находится на расстоянии 250 верст.

25 Апреля, оставив Дербентский рейд около 12 часов дня (24 Апреля), мы шли ровным ходом параллельно ровному берегу [92] и при закате солнца вышли на перевал от Дербента к Таркам или Петровскому укреплению. Оно, лежит как и Дербент, на покатости горы, весьма похожей на Дербентскую, так, что находясь на перевале, видишь обе эти горы, как бы оконечности одной целой местности, связуемой грядою ближайших гор, параллельных ближайшему хребту Кавказских снеговых гор; самый же берег чрезвычайно низок и плоск, с небольшою выемкою, протягивается до ста верст. От Тарков горы удаляются от берега, который сливается с пред-Кавказскою плоскостию около г. Кизляра и устьев р. Терека. Отсюда начинаются Астраханские песчаные степи. В продолжение целого дня 25 Апреля мы ничего не видали кроме безбрежной равнины моря, сливающейся незаметною чертою с равнинами степей; все было тихо, пусто и наводило грусть!

26 Апреля, около 8 часов утра мы стали сближаться с устьями Волги; цвет и вкус морской воды начал изменяться; в 9 часов усмотрели так называемый четырех-бугорный маяк — деревянную сквозную вышку на красном песчано-глинистом бугре; около 11 часов приблизились к острову — Бирючей косе, — а в 1 часу бросили якорь на Ямном рейде, против самого острова, откуда и начинается лабиринт островов и устьев Boлги. Бирючья коса от Астрахани отстоит на 100 верст, Красный бугор в 15 верстах от Бирючей, а Ямный рейд у самой Бирючей верстах в двух от берега.

III. Устья Волги.

С самых юных лет, душа моя неслась на крыльях поэтических дум и мечтаний на берега Волги, царицы Русских рек. Но надобно было пройдти более нежели полвеку моему, нужно разочароваться во многом, охолодеть почти ко всему, и тогда уже суждено попасть на Волжские волны! Но и теперь эти волны произвели сильное волнение в душе моей. Да, очень неравнодушно завидел я изменившийся цвет воды в открытом море; «это вода Волги» сказал я сам себе, и принялся пить ее еще полусоленую. Более пятидесяти верст прошли мы пресною водою, пока достигли настоящих устьев реки. Я пишу теперь совершенно в холодном состоянии духа, после подробного осмотра большей части островов и устьев Волги, после даже осмотра Невы; но все-таки не могу не изумляться огромной массе пресных вод, изливающихся из Волги в Каспийское море, бесчисленному множеству островов или дельт, образовавшихся [93] при впадении реки в море. Конечно я не видал ни устьев Нила, ни Американских и наших Сибирских рек: но обозрев впадение Волги, удивился, почему ни где не встретил я даже легкого очерка этой великолепной, родной и притом не слишком отдаленной картины. Наши Каспийские моряки рассказывали мне об известном и притом знаменитом Европейском путешественнике к Каспийскому морю, который, севши на судно, пустился с Ямного рейда в открытое море. В ожидании выхода на морские воды, он вошел в каюту и немного уснул; вставши, опять вышел на палубу, и, не видя никаких берегов, ни даже островов, он обратился к морякам с вопросом: стало мы теперь в открытом море? Те подтвердили. Путешественник приказал подать себе из-за борта воды, и когда осмотрел цвет и отведал вкус, — тотчас записал в своем журнале, «что вода в Каспийском море пресноватая, даже цветом похожа на речную». После того приказал везти себя обратно в Астрахань. Я не могу совершенно верить этому рассказу, тем более, что я сам не читал означенного ученого замечания о воде Каспийского моря: но он вероятен по чрезвычайно большому пространству полосы пресных вод в Каспийском море, окружающих устья Волги. Поперечник этой полосы, по самому умеренному исчислению, можно положить на пятьдесят верст в открытом море от черты Ямного рейда. Еще не видишь ни берегов, ни островов, а уже замечаешь перемену в цвете воды: из светло-зеленого морского он постепенно переходит в темно-бурый речной, край горизонта загораживается на необъятное для взгляда, пространство мачтами и парусами — это суда Волжских рыбопромышленников. Когда я занят был обзором этой картины с нашего парохода, все чины его засуетились: капитан скомандовал «к лоту», и сам с зрительною трубою спешил на площадку. Штурман не сводил глаз с карты и вел исчисления; капитан и вахтенный офицер с площадки, а марсельный часовой с саленга обозревали окрестности; началась монотонная песня бросающих лот с правого и левого бортов судна — «девять фут, восемь фут, — грунт песок, — мелкая ракуша!» и вдруг, к удовольствию капитана, часовой с саленга закричал: «вышка!», а вахтенный или рулевой донесли, что они видят вехи. Значит судно шло прямым путем и мы были не далеко от Ямного рейда — главной пристани больших Каспийских судов.

Чудный лабиринт островов, или, выражаясь языком ученых географов, дельт, представляет Волга при своем впадении [94] в Каспийское море. Протекая около четырех тысяч верст, царица Русских вод несет богатейшую дань седому Каспию. Вышедши из обычных берегов своих, слишком за триста верст пред своим впадением, она рассыпается на бесчисленные рукава по плоским и песчаным степям Каспийских прибрежьев. Устья Волги обнимают более двух сот верст в поперечнике; я насчитал более тридцати значительных протоков, но всех их полагают до шестидесяти. Нужно по крайней мере месяца два или даже три употребить на подробный, и то наглядный, осмотр всех этих протоков, островов и берегов. Если взглянешь на подробную карту северной части Каспийского моря, а тем более на входную плоскую карту реки Волги, — изумишься перед этим необъятным множеством островов и протоков. Со времен Алексея Михайловича начались ученые обозрения Каспийского моря; в 1660 году издана первая карта его. Великий Петр в 1722 году представил Парижской Академии новую обстоятельную карту Каспия. По распоряжению морского ведомства, ученый и усердный штурман Колодкин, с 1809-го по 1814 год, трудился над геодезическим описанием и астрономическими определениями главнейших пунктов Каспийского моря, и, при пособии знаменитых наших морских географов, местных землемерских карт и чиновников Адмиралтейского Департамента, он успел издать в 1826 году не только исправленный, но даже великолепный атлас Каспийского моря (в котором, без сомнения, самые подробные карты устьев реки Волги), плана и видов города Астрахани с окрестностями. Но и эти карты в настоящее время не везде соответствуют местности, которая ежегодно изменяется более или менее от перемены русла бесчисленных протоков.

Волга, на длинном своем пути, принимая с права и с лева множество рек и речек, при склонении к Каспию, делится также на множество, как выше сказано, рукавов, которые в дальнейшем течении своем называются особыми именами рек. Главнейшие из этих рек следующие: верст за триста пред впадением Волги в море, отделяется от главного русла ее река Ахтуба, — потом верст за полтораста — река Бузан; наконец около самой Астрахани две реки: Большая и Малая Болда; река Кутум разрезывает город Астрахань, а река Царев отделяется ниже города. Астрахань находится на правой стороне главного русла Волги, на островах и буграх, образуемых означенными рукавами или побочными реками: [95] Болдою, Кутумом и Царевом. Пред Астраханью Волга является во всем своем величии, особенно в полноводье весною; но далее, на пространстве ста верст, она совершенно утрачивает свое единство, беспрестанно отделяя от себя новые протоки. По причине множества устьев Волги все они очень мелки: только двумя из них — Старою Волгою и рекою Бахтемиром проходят значительные суда в море, да и первым путем ходят одни рыболовные, небольшие, а казенные и все большие купеческие суда идут по второму, т. е. Бахтемиром. Меня однакоже уверяли некоторые моряки, что можно проходить в море и Большою рекою Болдою, а другие опровергают это. И так Волга при впадении образует своими устьями огромный равнобедренный треугольник, вершина коего при истоке реки Ахтубы, — в трех стах верстах от основания, а самое основание, простираясь от Лаганской ватаги, находящейся у правого берега до ватаги Белужьей, состоящей на левой стороне, заключает в себе более двух сот верст.

Вся площадь этого огромного треугольника Волжской дельты изрезана протоками, плесами, ериками — узкими каналами, ильменями — озерами и другими видами вод, имеющих местные названия. Каспийское море, по всей вероятности, было выше настоящего уровня его вод. Сколько известно, последняя ученая нивелировка Каспийского и Черного морей показала, что уровень Каспийского моря ниже уровня Черного на 85 футов. Если это действительно так, то значит, что воды Каспия упали на 85 футов и обнажили чрезвычайное пространство окружающих его с северо-запада нынешних степей Астраханских. Эта эпоха не должна быть слишком отдаленна. Что же касается до отдаленнейших веков, не окажется никакой несообразности в преданиях гомерических времен, что Каспийское море соединялось с Северным океаном. Впрочем это дело совсем постороннее в описании настоящих устьев Волги; об этом заговорил я единственно потому, чтобы объяснить эту плоскость нынешних устьев Волги. От самой Бирючей косы до Астрахани и от Астрахани до г. Енотаевска необозримая площадь степей и вод холмится одними буграми, как море волнами: ни один бугор не подымается выше общего уровня их; по этому-то и воды Волжские рассыпаются на бесчисленные протоки. Только около Енотаевска, выше Астрахани на сто верст, начинает обрисовываться правый берег, постепенно подымаясь выше и выше изгибистыми обрывами над руслом и поверхностию реки, левая же сторона [96] Волги остается луговою до самого Царицына, который находится от Астрахани на расстоянии четырех сот верст. По этой причине главные рукава Волги, или все побочные реки, отделяются на левую сторону от главного русла. Но от Енотаевска русло загибается более и более на запад, и самый правый берег, делаясь ниже и ниже, верстах в восьмидесяти перед Астраханью сливается в одинакую равнину, а ниже города Астрахани уже направо отделяется река Бахтемир; главное русло под именем Старой Волги, подавшись не много влево, и отделив от себя несколько протоков под разными именами рек и речек, склоняется опять направо и сливается с рекою Бахтемиром, чтобы образовать главный форватер в море у Бирючей косы.

Волга, протекая столь огромное пространство, большею частию по мягкому ложу, естественно влечет с собою большие массы разных глинистых и песчаных пород, которыми и засыпает свои устья, при пособии напора морских течений, особенно когда дуют южные и восточные ветры. Этой борьбе речных и морских вод обязаны своим образованием все острова и косы Волжских устьев. По низкому положению и мягким породам глин и песков можно бы предполагать все эти острова более болотистыми; напротив, в самом деле они более сухи нежели влажны. Волжские острова, быв обязаны своим происхождением горизонтальному наслоению, представляют не стремнины, и скалы, разорванные совокупным действием подземных волканических огней и порывистых течений воды, а волнистые возвышенности; по этой причине они и носят названия бугров и кос, напр. Красный бугор, Бирючья коса; не все они изобилуют растительностию, а только некоторые опушены у прибрежьев камышами и тальником; самая наименьшая из них часть покрыта болотными растениями. Все эти бугры, состоя из песчаных глин и охр, имеют общий цвет от бледно-желтого до красно-бурого оттеняемый редкою зеленью растительности.

Текст воспроизведен по изданию: Путевые записки от Баку до С.-Петербурга в 1849 г. // Москвитянин, № 6. 1851