Шамиль полвека назад в Москве.

Шамиль, попав, вскоре после своего пленения, в Москву, изумился состоянием тамошних мостовых и, проехав две — три улицы, сказал: "если бы я не видел, что все проезжают по ним, я думал бы, что они назначены только для проезда военнопленных”.

Посетив по собственному желанно Алексея Петровича Ермолова, бывшего кавказского наместника, он был очарован любезностью этого восьмидесятичетырехлетнего старца и поразился свежестью его головы, а также его знаниями мелочей кавказской жизни.

— "Когда, в мою бытность ребенком, ты проезжал однажды через наш аул, я долго бежал за тобой, мне очень хотелось посмотреть на чудо, которое в наших горах было известно под именем Ермолова", сказал вождь горцев.

— А мало разве наших бегало за тобой, — ответил улыбнувшись Алексей Петрович.

Выйдя от старца, Шамиль сказал состоявшему при нем, известному знатоку восточных наречий, артиллер. полковнику Богуславскому и старшему сыну своему Кази Магоме: "настоящий старый лев”.

На другой день утром Ермолов посетил имама, а когда попрощался с ним, то был бережно снесен с лестницы сыном Шамиля и мюридами.

Приняв поданную на прощанье Ермоловым руку, Кази Магома прижал ее к своему сердцу и сказал: "у меня был и есть отец — Шамиль; с этой же минуты я имею двух отцов — Шамиля и Ермолова". — Это самое высокое приветствие у восточных людей.

Шамиль, после того, как познакомился с Ермоловым, не раз про него говорил: "таких людей мало на свете, значит, и слуг таких у Царя немного; но Царь их имеет, поэтому ему легко жить; с такими слугами он мог бы управлять не только Россией, а целым светом; как же нам было устоять против белого Царя”!..

Сообщ. — ий.