ПРИЛОЖЕНИЯ.

I.

Вот в переводе некоторые письма из числа отбитых с почтою в ночь с 12-го на 13-е октября.

Г. Брандт генералу Вильямсу из Эрзерума, от 19-го октября 1855 года.

(На английском языке).

«Я получил все ваши письма через Саи, через Руссула и через Тагир-пашу. Последнее получено 15 числа; через Руссула 16-го. Саи, хотя выехал ранее, но прибыл только 17-го. Я его отправляю сегодня, оставляя Руссула до прихода почты, которой с каждым днем ожидаю. Все ваши депеши посланы с татарином вместе; здесь нет опасности, а из Константинополя они могут быть отправлены различными дорогами, так что скоро достигнут своего назначения. Чем более я просматривал ваши депеши, тем более восхищался и удивлялся; результаты действительно баснословные, и им бы трудно было поверить, не знавши вашей рассудительности и скромности. Я не могу хорошо представить, себе каким образом оборванные и истощенные голодом турецкие войска могли совершить подобный геройский подвиг; как столь малое число их могло выдержать натиск сильных, хорошо организованных батальонов, и так славно отразить несоразмерные силы. Я полагаю, что этот успех может быть объяснен только превосходством вашей артиллерии и ваших батарей, [424] а также и сильными защитами; но и это только отчасти объясняет дело, потому что ваши солдаты часто были в открытом месте, а неприятель на ваших батареях. Что касается дальнейших действий Муравьева, то я полагаю, что он подвинет Баязетский отряд для прикрытия своего отступления; может-быть он опасается теперь двигаться и ищет себе обеспечения, выказывая бодрый строй до прихода подкреплений, с которыми уже будет довольно силен, чтобы двинуться. Может-быть, балаганы его имеют целью только скрыть его отступление, и когда он будет в силах, то одним разом снимет свои палатки и отправит их вперед, а ночью, оставив балаганы и одни пикеты вокруг Карса, снимется с позиции, и прежде чем все это откроется, будет уже вне вашего преследования. Я не могу допустить, чтоб он мог решиться на вторичный серьезный приступ; это значило бы жертвовать Грузией, с весьма малыми для него надеждами на успех.

«Почта из Тифлиса в Баязетский отряд была взята, но мы мало что узнали за неимением доверенных лиц для прочтения писем. Только видно, что припасы в Тифлисе редки и дороги, что там свирепствует холера, что все в страхе, не получая известий со времени взятия Севастополя. Вся сумка, взятая нами, будет отправлена в Константинополь. Как глупо, что Дорта не посылает сюда доверенного лица, знающего по-русски! Таких людей легко бы можно было найди в Константинополе.

«У нас нет свежих известий из Крыма; готовятся к наступлению, но перевозочные средства недостаточны.

«Посылаю вам копию письма Лингурта к Стивенсу из Сухум-Кале об Омер-паше и Черкесах, а Черчилю копию письма его брата к Стивенсу с известиями из Константинополя. Кальверт посылает вам список убитых и раненых офицеров при взятии Севастополя. Посылаю вам также копию с двух писем Стратфорда Редклифа: я уверен, что его обещания доставят вам удовольствие, равно как и победа ваша его обрадует. Тагир-паша сообщил мне, что Селим-паша, бывший мушир в Чуруке, идет сюда с войском; он слышал это от сераскира; числа войска он не знает, но надеется получить подробные сведения с следующею почтою. Я удержал посланного по просьбе Тагира, который так был занят, что раньше не мог писать. Оли выдали здесь около месячного жалованья войскам Вели-паши; деньги прибыли день или два тому назад Ваши депеши были вложены в бумаги лорду Кларендону; два письма ваши были шифрованы, и ныне могли их понять, но г-жа Брандт вывела нас из затруднения.

«Вели-паша весьма вял: он предпочитает дом палатке, которая ему кажется слишком холодною. Майор Ольферт едет сегодня: он совершенно огорчен, что не мог принять участия в деле. Не желая докучать вам, посылаю Черчилю ваш месячный счет по 30-е сентября. Я был развлечен прибытием татарина, привезшего пакет от лорда Панмюра к вам: пакет показался мне с официальными документами, и я думал, что он заключает в себе производство ваше в генерал-майоры, но на адресе увидел прежний ваш титул. [425]

Завтра отправляется нарочный в Персию. Торъ ⁴⁵ пришел без новостей. Стивенс уведомляет меня, что прилагаемая посылка от адмирала Следа и чтобы я отправил ее с этими депешами. Лондона ожидали на другой день. Почта к вам привезена английским пароходом, на котором прибыл Селим-паша с 1000 человек турецких солдат, за которыми скоро последуют еще 11.000. — Все они назначены сюда или в Карс. Вы вероятно сделаете гласными эти известия, и это ускорит движение Муравьева. Заметьте, что Лингурт пишет, что от морского берега до Тифлиса не более 10.000 человек, а Аббот сообщает мне из Тавриза, что в Кутаисе и окрестностях 20.000 человек войска: сверх того есть войска и в Тифлисе; я полагаю, что прежний наш расчет близок к этому числу. Меня так часто отвлекали, что я едва мог справить почту. В заключение надеюсь, что в скором времени от вас самих услышу о ваших друзьях, которые наконец покинут ваше соседство, и что вы сами направите сюда свой путь для необходимого отдыха. Брандт.»

2) При письме Брандта к генералу Вильямсу от 19-го октября, были доставлены:

(на английском языке).

а) Из Терапии, от 18-го сентября, от лорда Редклифа к Брандту (копия).

«По непредвиденному отправлению парохода в Трапезунт, я едва успел отправить ваши бумаги от 3 числа, а Вильямса от 1 числа сего месяца. Я вторично вошел с представлением Порте, и как вы, так и Вильямс, можете быть совершенно спокойны, что все, что только зависит от посольства для ускорения предполагаемой помощи, будет нами сделано. Вы может-быть найдете возможность, передать го уверение генералу Вильямсу.»

«Имею честь быть Стратфорд де Редклиф.»

b) (Записка). «Лорд Стратфорд свидетельствует свое почтение г-ну Брандту и просит его принять к сведению, а равным образом, если возможно уведомить генерала Вильямса, что посольство Ее Величества сделало все, что только от него зависело, дабы, во что бы то ни стало, отправить провизию в Карс и по возможности ускорить диверсию Омер-паши от Редут-Кале.»

с) Терапия. (Выписка из письма г. Лингурта к Брандту из Сухум-Кале, от 4 октября.)

«Вчера вечером мы прибыли сюда с Омер-пашою; он с удовольствием согласился на переезд из Батума, потому что у него большой недостаток в пароходах для транспорта. Силы и запасы его подходят чрезвычайно медленно; здесь собрано не более 7000 человек всякого рода оружия. Я думаю, вы слышали, что он намерен сделать Сухум-Кале своим операционным базисом вместо Батума, как рассчитывал прежде. Я не думаю, чтоб он был в состоянии предпринять что-нибудь в нынешнем году, по случаю приближения зимы; но [426] еслиб у него было достаточно войска в настоящую минуту, то он мог бы ударить на Тифлис и наверное успел бы, потому что вся эта страна защищена не более, как десятью тысячами человек.»

d) Выписка из письма Стивенса к Брандту из Трапезунта, от 15-го октября.

«Вчера прибыли три парохода-фрегата с людьми и лошадьми для Омер-паши, и сегодня вечером отправляются в Сухум-Кале. Сегодня должен прибыть Селим-паша с 1000 челов., которые будут направлены к вам; еще ожидают 11.000, которые тоже назначаются для вас. Селим-паша тот самый, который командовал прошлого года в Чурук-Су. Препровождаю вам при сем последнее письмо ко мне из Сухум-Кале от Лингурта. Завтра я ожидаю почты из Лондона, и опять напишу вам. Из Крыма нет ничего нового.»

е) Копия письма г. Лингурта к г. Стивенсу, от 4 го октября из Сухум-Кале:

«С тех пор, как мы покинули Трапезунт, мы все разъезжали на Циклопе и вчера привезли Омер-пашу из Батума. После того как мы расстались с Сухум-Кале, здесь произошли страшные пе ремены: вместо небольшого числа солдат, ослабевших от лихорадки, у нас теперь 7000 челов. разного рода оружия, которые ежедневно толпятся около музыки Омер-паши, разыгрывающей перед нашими окнами различные арии из опер. Порт также наполнен множеством пароходов, судов, Фрегатов и проч. Нет сомнения, что Омер-паша окончательно решился нанести удар Русским, если он только соберет свои войска вовремя; но дело в том, что хотя он и будет иметь под своим начальством не менее 50.000 чел., считая 18.000, которых ему пришлют из Крыма; однако его перевозочные средства весьма слабы, и я не полагаю, чтоб он мог предпринять что-либо важное до будущей весны. Что касается до меня, то я отложил предположенную поездку на Лабу и Кубань; наш друг наиб наделал нам много вреда в Карачае, чрез который мне нужно было проезжать, чтобы достигнуть Шамиля. Он должен был побудить народ к восстанию, но был сам разбит Русскими и принужден был оставить край, который теперь ими занят сильнее чем когда-либо, и так строго наблюдается, что не возможно никому тут пробраться. В настоящее время я должен ожидать в Сухуме решения судьбы».

3) Выписки из писем доктора Мустафы:

а. Генералу Фейзи, начальнику штаба карского отряда из Эрзерума, от ⁵/₁₇ октября 1855 года.

(На немецком языке).

«План Омер-паши не состоит в том, чтоб идти прямо на Карс; он, кажется, намерен действовать на освобождение Карса окольными путями, вместе с тем причиняя врагу вред более важный. Еслиб он имел намерение идти прямо на Карс, то должен был бы высадиться в Трапезунте и придти в Эрзерум, где нашел бы в достаточном количестве провиант, боевые запасы, артиллерию и даже подъемных лошадей, чтобы без потери времени следовать [427] далее. В Батуме же он не найдет ничего, кроме привезенного с собою на судах, а в особенности чувствителен там недостаток скота для транспортов. Из Батума ему трудно пройти к Карсу, и на пути, как слышно, есть несколько укрепленных ущелий. Это мнение мое подтверждается тем, что на днях прибудет сюда Селим-паша, чрез Трапезунт, как говорят с 12 т. войска. Часть этого войска уже высадилась в Трапезунте и на походе сюда….»

За тем Мустафа жалеет, что не смотря на его просьбы, ему не дается в настоящее время владеть саблею вместо пера. Потом пишет, что ему подробности штурма Карса 29 сентября не известны, и что он не видел никогда плана этой крепости; но что все вообще приписывают отбитие Русских генералам Фейзи и Кмети, которые приобрели себе в этом случае бессмертное имя.

Письмо кончается надеждою на скорое свидание.

b. К Гусейн-бею от ⁵/₁₇ октября.

(На немецком языке).

«Письма ваши, от 8-го и 13-го, я получил, и очень рад, что как вы, так и прочие наши гг. эмигранты без особой потери дали хороший урок Москвитянам. Если бы в самом деле герой Бебутов прибыл также под Карс, то прошу принять его такжё горячо.

«Жена ваша здорова, но жалуется, что вы ее обманываете, так как вы писали, что будете сюда в конце августа, а потом в начале сентября. Теперь пишете, что будете в конце октября, и этому она не верит, потому что наш друг Ташлер написал своей жене, что не может оставить Карс ранее конца ноября...... Потом пишет о недостатке провизии в Эрзеруме и дороговизне, воз дров, стоивший прошлою осенью от 30-35 пиастров, теперь стоит 50-55.

«..... У вас должен быть большой недостаток в разных медикаментах, а в особенности в мазях, но с нашими пашами нет возможности сделать что-либо в пользу Карса.

«Омер-паша вряд ли придет в нынешнем году в Карс. План его действий совершенно другой, как я узнал из довольно верного источника; но и этот план будет иметь влияние на уменьшение по крайней мере корпуса, осаждающего Карс. Не могу вам более сказать по неверности корреспонденции. Вместо того идет сюда корпус из 1-2 т. челов. прямо из Стамбула и Варны под начальством Селим-паши; часть его должна прибыть на днях.»

с. К доктору Сандвису, инспектору медицинской части Анатолийской армии, от ⁶/₁₈ октября.

(На Французском языке).

«Имею честь донести, что сегодня получил предписание совета вашего о переводе членов эрзерумского медицинского корпуса в Карс.

«Состояние здоровья теперь довольно хорошо. Не могу заставить Эмин-бея приготовить заблаговременно помещение и кровати для больных. имеющих прибыть сюда рано или поздно из Карса.» В конце письма [428] жалуется на недостаток распорядительности и энергии Эмин-бея, вследствие чего он, Мустафа, подавал в отставку, но был удержан на службе.

d. К генералу Измаил-паше, от ⁵/₁₇ октября (в немецких стихах).

Поздравляет с победою, жалуется на эрзерумское начальство, что оно трусливо и глупо, а то бы давно освободило Карс, говорит, что наконец идет Селим-паша с 12 т., что если он возьмет из Эрзерума еще тысяч 5 или 6 и подвинется смело вперед, что если наконец в то же время Омер-паша будет действовать против Ахалцыха и Гумр, то и здесь гордости России будет дан урок.

4) Выписки из письма г-жи Томсон к сыну своему от 29 сентября:

«Как ты будешь смеяться, когда прочтешь мое письмо к генералу Муравьеву! Но так как я посылаю тебе при этом медаль, то и думала, что этим средством письмо мое вернее дойдет до тебя, если бы конверт мой попался в руки к Русским; в противном же случае оно, по крайней мере, доставит тебе небольшое развлечение. Раеф читал его и нашел, что оно совершенно матушкино письмо...... Постарайся скорее заслужить чин, тебе этого очень хочется, и я уверена, что генерал Вильямс тебе его даст, если только ты будешь вести себя скромно и служить усердно. Я воображаю, как тебе будет к лицу эта медаль на твоей зеленой куртке... Сейчас прочла я в газетах телеграфическую депешу из Вены, что гарнизон в Карсе принужден есть конину. Бедный мальчик! Утешаюсь тем, что если Омер-паша еще вас не выручил, то во всяком случае подкрепление недалеко, и ты теперь уже не держишь такой строгой диеты».

II

Письмо генерала Вильямса к Главнокомандующему

Kars le 24 novembre 1855.

Excellence

Le present billet sera remis a Votre Excellence par mon aide-de-camp le major Teesdale. Son but est ds solliciter pour moi I'honneur d'une conference demain a midi, ou a toute autre heure qu'il vous sera agre-able. Je serai pr&tau temps indique par Votre Excellence, a me presen-er sous un drapeau parlementaire a vos avant-postes.

Veuillez, Excellence, agreer l'assurance de ma haute consideration.

Signe:W. F. Williams.

General de brigade

Commissaire de la Reine.

Приложение III.

ТАКСА

Продуктам, продаваемым на базаре Александропольского отряда в лагере при Чивтлиг-Чае, ноября 1855 года.

Комментарии

45. Вероятно название парохода. (из приложения)

Текст воспроизведен по изданию: Воспоминания о Карсе // Русский вестник, № 8. 1861