ГАКСТГАУЗЕН, АВГУСТ ФОН

ЗАКАВКАЗСКИЙ КРАЙ

TRANSKAUKASIA: ANDEUTUNGEN UEBER DAS FAMILIEN- UND GEMEINDELEBEN UND DIE SOCIALEN VERHAELTNISSE EINIGER VOELKER ZWISCHEN DEM SCHWARZEN UND KASPISCHEN MEERE; REISEERINNERUNGEN UND GESAMMELTE NOTIZEN

ЧАСТЬ I.

ГЛАВА VI.

Поездка в Армению. — Татарское предание о слепом и его сыне. — Странный горный конус и предание о нем. — Станция или караван-сарай. — Армянская колония. — Заметки из Елисаветпольского уезда, земледелие, деревни, дворы, наследственное право, дворянство беев, общественные отношения в Татарских деревнях. — Отношения здешних Армян. — Орлиная гора. — Озеро Гокчай. — Предание о Тамерлане. — Предание о монастыре Киегантаванги. — Арарат. — Предание о 366 долинах гор Ультмиш-Альтётем. — Эривань, предание о его названии. — Г. Абовиан, базар, цехи ремесленников. — Система каналов и орошения. — Почва, лето и система орошения. — Система Эриванских каналов. — Отношения города Эривани. — Подати и повинности. Сравнение с временами Персидскими. — Упадок торговли.

Я остался в Тифлисе только для окончания нужных приготовлений к путешествию в Армению. Получив от губернатора нужные паспорт и рекомендательные письма, я нанял Русский тарантас, — весьма удобную при дурных дорогах повозку. При этом случае, земляк, Немецкий каретник, успел порядочно надуть меня: он дал мне старую, выкрашенную повозку, и потому я раз шесть должен был останавливаться для починок и тратил не только деньги, но и много времени. Вообще же Немецкие ремесленники в России, как большая часть Русских, известны по своей аккуратности, честности и знанию дела. [149]

Вечером 22 августа, я вместе с Петром Неем и Русским почталионом ¹ отправился по дороге в Эривань. Для безопасности в пути, нас охраняли два казака. Дорога сначала вела вдоль по быстрому Куру, — вправо висели величественные скалы, потом плодородные поля, а когда уже стемнело, мы въехали в лес.

«Петр Ней, добрая, милая Шехеразада! теперь ночь, ничего не видно, расскажи мне сказку из числа многих, которые ты знаешь.

Петр рассказал:

Татарское предание о слепом Обеиде и его сыне Киер-оглу ².

У Персидского царя был пастух, пасший лошадей; звали его Обеида; он пользовался полным доверием. Царь предоставлял ему выбирать жеребят, назначаемых для его употребления, в уверенности, что они всегда удовлетворят его. Однажды, когда пастух выгнал лошадей к морскому берегу, вышел оттуда морской конь и кинулся к одной из кобылиц, которая впоследствии ожеребилась. Пастух особенно присматривал за ним, невзирая на его незавидную [150] наружность, и когда царь опять поручил ему выбрать восемь хороших молодых лошадей, он присоединил к ним и жеребенка. Царь, увидев его, разгневался на пастуха за то, что он осмелился привести к нему такое некрасивое животное, и так как глаза его лишены способности отличать красоту, то присудил их выколоть.

Приказание исполнено и царь в насмешку подарил ему лошадь. Возвратившись домой, Обеид велел сыну своему, Киероглу, поставить лошадь в совершенно темное стойло конюшни. По истечении 40 дней, слепой ощупал коня и заметив на бедре небольшое углубление, сказал сыну: «Солнечный луч упал на лошадь, отыщи щель, заткни ее плотнее и оставь лошадь еще на 40 дней в темноте.» По истечении этого срока, слепой сказал сыну: «Садись на лошадь, я сяду сзади тебя и мы отправимся странствовать по свету, но только будь осторожен: я знаю, что царь велит нас преследовать на семи лошадях, мною же ему данных, но мне известны их свойства. Они отправились; сын оглянулся и сказал: «За нами едет кто-то на белой лошади.» — «Держись каменного грунта.» Преследователь скоро от них отстал. Спустя несколько времени, сын сказал: «За нами гонятся двое на рыжих лошадях!» — «Поезжай по распаханной земле,» и эти два гонца отстали. Опять сын сказал: «Нас преследуют двое на гнедых.» — «Держись болотного грунта», и они должны были отстать. Сын еще раз оглянулся и сказал: «Нас преследуют два царских служителя на серых лошадях.» — «Ступай, только по хорошей дороге, им нас не догнать.» Избавившись таким образом от преследования, они приехали на крестьянский двор. Отец послал сына в дом, чтобы попросить поесть. Пока сын дрался с собаками и договорился с хозяином, кто-то подъехал, убил слепого и ускакал на его лошади. [151] Ho Киероглу погнался за ним, позвал лошадь, и, на зов, она, несмотря на усилия всадника, повернула назад. Киероглу убил похитителя и опять овладел лошадью. Вскоре после того он отправился в горы к разбойникам, и сделался столь известным, что они избрали его своим атаманом или начальником.

Турецкий султан назначил высокую цену тому, кто приведет ему коня Киероглу. Армянин Гамза ³ хитростию заслужил награду. Насмешками в вызовами он заманил Киероглу к себе. Киероглу соскочил с лошади, а Гамза вбежал в мельницу, зная, что в ней был другой скрытный выход. Пока Киероглу искал Гамзу в мельнице, тот бросился на его лошадь и скрылся. Киероглу не мог его настичь на оставленной им гнедой лошади и должен был возвратиться к товарищам, из которых храбрейший над ним насмехался ⁴. «Ты сделал славную мену, отдал своего серого и взял себе гнедого, да будет благо твоему торгу» (verdun kirre, alden tore, bazarea mabarek ola), — сказал Петр Ней. Все разговоры этого рассказа приводил он по-татарски и по-немецки). Киероглу всегда спорил с этим товарищем. Когда они нападали на караван, то он брал только половину товаров, которую отмеривал копьем. Остальное отдавал владельцу. Делли Гассан ⁵ недовольный этим, [152] требовал, чтоб отнимали у купцов две трети товаров. Киероглу оставил на время своих товарищей, переоделся дервишем и, с повешенною на шее цитрою, явился ко двору султана. Султан согласился взять его к себе в услужение, но прежде хотел испытать. Киероглу победил всех дервишей своим красноречием; он всех поэтов и музыкантов удивил своим пением и игрою на цитре. Тогда он сказал султану: «Верх моего искусства состоит в знании лошадей и уменье обращаться с ними. — « Так рассмотри внимательнее этого сивого коня и скажи о его происхождении, о его качествах и будущей судьбе.» — Хорошо, только позволь мне сесть на него, чтоб узнать его достоинства. — «Садись, если сможешь, но только скажу тебе, что с того времени, как привели его в мою конюшню, он никого к себе не подпускает.» Киероглу подошел к лошади, которая громко заржала и положила голову на его плечо. Султан закричал: — «Дервиш чародей!» Киероглу вскочил на лошадь и подъехал к султану: «Вот происхождение, качества и судьба лошади: она только со стороны матери происходит от лошадей, отец же ее существо неразгаданное. Она превосходит всех лошадей в свете; ибо если иные и поравняются с нею отдельными качествами, то она соединяет в себе все отличные в высшей мере. Судьба ее состоит в том, что она принадлежала Киероглу и опять будет ему принадлежать.» Тогда султан закричал: — «Схватите его, — это Киероглу!» Но [153] никто уже не мог догнать его. Киероглу возвратился к товарищам, призвал Делли Гассана и сказал ему: «вперед не смейся, пока не увидишь конца.» Конец Киероглу состоит в том, что он встретил внука Палевана ⁶, Рустема; они боролись в продолжение трех суток и оба умерли от полученных ран ⁷.

Рассказ этот, необдуманный вымысел поэта, без начала и конца, без общей идеи, без определенной цели, случайно соединенные эпизоды человеческой жизни, и монотонный голос моего доброго Петра, сделали на меня то же впечатление, как трескотня мельницы: я еще до конца крепко заснул. Когда на другое утро хотел записывать, Петр должен был многое повторять и снова рассказать конец. Баснословные черты, суеверные намеки, могут быть [154] не без интереса для исследователя восточной истории с своей точки зрения.

На другой день утром мы имели перед собою странно образовавшийся остроконечный горный конус. Мы были вблизи Татарской деревни ⁸. «Поди-ка в деревню, Петр, об этой горе должно быть какое-нибудь предание, и мне бы хотелось знать его.» Действительно, через полчаса Петр возвратился и рассказал следующее: «На горе некогда стоял, обитаемый царем, значительный замок, развалины которого видны и поныне; вокруг горы расположен большой город; замок и город называются Кевизан. После кровопролитной войны, они совершенно разрушены и последний царь спрятал сокровища свои и своих подданных во внутренность горы. При солнечном сиянии, в горе раскрываются двери и тогда на скале видно множество блестящих надписей, но никто еще не посмел войти, потому что при приближении, надписи превращаются в огромные шипящие змеи. Но когда придет наследник царя и соберет наследников подданных, то гора сама раскроется и выдаст все сокровища.»

Очевидно сходство этого баснословного предания со многими Германскими. Оно напоминает даже предание о горе Кифнюдер. Гора, как и замок, называется Кевизан, а деревня Пибис.

На станции Каравансерай, имя напоминающее прежнее назначение этого строения, починка повозки задержала меня два часа. Вблизи была Армянская деревня, поселенная лишь 32 года тому. Жители ее прежде жили в Персидской Армении, но во время наместничества князя Цицианова переселились сюда; [155] однако ж им не посчастливилось: они сеют только пшеницу и ячмень, для этого в мае месяце пашут большим плугом (кётан), а в сентябре, непосредственно перед засевом, малым плугом (чют), запряженным лишь парою быков, который только расцарапывает землю. Кётан и чют Татарские слова.

Здесь я застал чиновника Елисаветпольского суда, который сообщил мне некоторые заметки о сельских отношениях сего суда, Я привожу их здесь потому, что сам не был в Татарской провинции (в восточной части Закавказского края.

Шамсадинский округ Елисаветопольского уезда населен Армянами и Татарами. Армяне живут в горах. Татары, которых больше, в богатых равнинах. Армяне преимущественно занимаются земледелием, садоводством и разведением винограда; они засевают пшеницу, ячмень, просо, и отчасти кукурузу и лен. Татары же занимаются скотоводством, разводят лошадей, рогатый скот и овец; они большею частию зажиточны, но ленивы; армяне, напротив, очень трудолюбивы. Татары живут в больших деревнях от 100 до 300 домов. Деревни Армян малы и никогда не более 100 дворов. Домы Татар похожи на Грузинские, описанные выше; кажется, что один народ перенял способ строения у другого. Дома эти можно бы назвать подземными пещерами; они открыты к улице, не огорожены заборами. Земля в казенных деревнях достояние казны, но строения, деревья, виноград и пр. принадлежат крестьянам. Собственно к каждому двору назначены определенные участки земли, и владельцы распоряжаются ими свободно: меняют, покупают, но только между членами одной общины, которая должна отвечать за всех. По смерти отца, братья часто остаются в нераздельном владении имуществом, хотя раздел дозволен. Раздел этот подлежит ведению шариат-шера [156] (духовного суда); судья у суннитских магометан называется газы, а у шиитских ахунт. Для 50 деревень только один ахунт. Шариат-шер распределяет имущество по правилам справедливости; самый деятельный получает дом, другие участки земли, деньги или скот. Дочери продаются отцом или братьями и получают только домашнюю утварь и ковры. При неимении же сыновей, наследуют и дочери. Когда отец разделился с братьями, дочери по смерти отца получают все; если же братья жили нераздельно, дочери не наследуют в недвижимом имении, а Шариат-шер отделяет им часть движимого.

У Татар есть свое дворянство, под названием бегов. Почти в каждой деревне есть семейство бегов. Бегом прежде предоставлялось гражданское судопроизводство и взимание казенных податей. Зато каждый двор должен был для бега один день пахать, один день жать и один день молотить, также ставить ему лошадей для проездов. Повинности эти ныне заменены денежною податью. Простые Татары имеют величайшее почтение к древним родам бегов, но только к древним, которых они везде встречают с большими почестями.

В 1841 г., в деревнях, как в России, заведены главные старшины (по-татарски кяхуда, слово Персидского происхождения, означающее - главный старшина деревни (и в помощь им от 2 до 5 старшин) гампа или аксаналле, седые головы. Звания эти пожизненны, если сами не отказываются или не отставляются за преступление. Главный старшина и старшины избираются общиною и первый утверждается Палатою Государственных Имуществ. Прежде старшины подчинялись бегам, ныне нет, но и беги им не подчинены. Старшина взимает казенные подати, которые лежат на круговой ответственности всего округа. Ту же поруку должна принять на себя каждая деревня. С каждого очага взимается [157] определенная денежная подать, а с пшеницы и ячменя оцененная деньгами десятина.

Армяне, для разбора дел наследственных избирают третейский суд. В этом отношении они следуют законам и обычаям Грузинским. У здешних Армян род дворянства мелеки или беги. Они не имеют никаких преимуществ, ничего не получают ни от общин, ни от казны, а только освобождены от налогов, как Татарские беги. Только звание отличает их от тарханов (по-татарски муж), свободных фамилий.

Относительно прочих дел внутреннего устройства к здешним Армянам, они те же, что выше сказано о Татарах.

Армяне и Татары изготовляют ковры и шали. Охотно торгуют и разносят товар по домам. Поденная плата мужчин ограничивается летом 50 коп., зимою 20 к. сер. и пищею. Работник получает около 30 р. Поденщиц и наемных служанок здесь нет: женщины никогда не работают на полях.

Мы опять увидели перед собою остроконечную ropy. Петр Ней узнал в соседней деревне, что ее звали орлиною. Некогда на ней свил свое гнездо огромный орел, который очищал окрестность от диких зверей, за что жители должны были подносить ему ежедневно по две курицы. Когда же во время войны они этого не исполнили, орел скрылся и с тех пор развелось множество хищных животных, волков, лисиц, шакалов и пр.

В этой стране находится гора и ущелье Алаверди. Название это напоминает рассказанную мною в IV главе легенду о Св. Григорие Просветителе.

Целый день мы проездили по прекрасным дико-романическим долинам, чрез которые быстро стремились горные ручьи. Изломавшийся тарантас опять нас задержал на [158] станции. Мы проехали всю ночь и спали в экипаже. На рассвете, но еще при полном лунном освещении, мы очутились у прекрасного озера Гокчайского (Синее море). Это огромное озеро, которое можно обойти лишь в четыре дня, имеет величину Баденского и представляет вид истинно очаровательный. Петр Ней хорошо знал всю окрестность, рассказал мне предание относящееся до озера и находящегося среди его монастыря Севанги, местопребывание Армянского архиепископа с двадцатью монахами, которые не признают Эчмиадзинского католикоса главою Церкви.

Предание о Ланг-Тамере, хромом Тамере (Тамерлане) ⁹.

Тамер был пастух. Отец поручил ему пасти овец. Однажды между овцами очутился заяц. Мальчик счел его за ягненка, и когда заяц хотел убежать, Тамер всякой раз его догонял и вечером, вместе с стадом, пригонял его в овчарню, жалуясь притом отцу на неугомонного ягненка. Отец, узнав зайца и удивительную быстроту мальчика, пристально посмотрев на сына, сказал: «Ты когда-нибудь сделаешься завоевателем мира и разрушителем монашеских орденов, но чтоб ты не разрушал всего и не завоевал весь мир, я сокращу быстроту твою.» Он перерезал ему сухую жилу одной ноги и с того времени мальчика звали [159] Ланг-Тамером, хромым Тамером (Тамерланом). Мальчик вырос, сделался смелым, сильным, мужественным и, короче, главою своего племени. Тогда овладела им непреодолимая страсть к завоеваниям и он уговорил народ свой к походу против Китая; 42,000 человек последовали за ним. Китайский император жил тогда в замке, посреди моря. Каждый день ему приносили кушанье на золотых блюдах, а блюдо с которого он ел, потом бросали в море. Узнав о походе Тамерлана, он велел сыскать во всем государстве 42,000 хромых и послал их на 12,000 таких же лошадях на встречу Тамерлану, чтоб показать ему неограниченное свое могущество, а вместе с ними послал закрытое золотое блюдо. При вскрытии оно оказалось наполненным драгоценными каменьями. Тогда сказал Тамерлан: «Донесите императору, что я голоден, а он мне прислал камни и золото!» — Император ему отвечал: «За чем ты пришел? У тебя дома довольно пищи; нужно тебе золото и камни — казначейство мое открыто, возьми! Но ты, безумец, возвратись домой!» Тамерлан повернул назад и через Персию отправился в Армению. Он был величайший враг христианства и с ожесточением разрушал церкви и монастыри. Однажды он отправился на разрушение монастыря Киегантаванг. Подъезжая к реке, протекавшей через долину, он увидел на другой стороне страшное войско, состоявшее из красных и голубых всадников. Но он один видел их, войско заметило лишь по его указанию. Тогда он понял, что это чудо и закричал: Yeur-gitsch! (Посмотри и ступай дальше.) С того времени монастырь получил Татарское прозвание Иёргичь. Тамерлан пощадил его. Вскоре он отправился к озеру Якчай (по-армянски Севан), на берегу которого стоял небольшой монастырь. Он здесь увидел монаха, который бросил свою мантию на воду и на ней поплыл по озеру. [160] Пораженный этим чудом, Тамерлан призвал монаха и сказал ему: «Благослови войско мое, а прежде выпроси себе милость, в которой тебе не будет отказано.» Монах просил его об освобождении пленных, сколько войдет в маленькую монастырскую церковь, а пленных, взятых войсками Тамерлана, было бесчисленное множество и все они уместились в маленьком храме и, таким образом, приобрели свободу. Но монах, вместо благословения, дал Тамерлану письменное проклятие, чтобы никогда более десяти человек войска его не повиновались одному и тому же начальнику. С той минуты все войско Тамерлана рассеялось и уже более не соединялось. От части его происходят Лезгины, из которых никогда более 10 человек не следуют за одним начальником.

Об упомянутом монастыре Киегантаванг, Петр Ней рассказал следующее предание:

Предание о монастыре Киегантаванг.

Брат и сестра из царского рода дали обет выстроить монастырь. Они пришли в долину, окруженную скалами. Брат молотком отбивал от скалы камни, а сестра, стоя на горе, длинными своими волосами втаскивала на нее отбитые братом камни. Когда сестра кончила верхний этаж, брат выстроил нижний и, наконец, хотел выбить вход. Но лишь только дотронулся до стены, то заснул и когда проснулся, нашел молоток на другом месте. Здесь он принялся пробивать стену и легко нашел настоящий вход.

В монастырь перенесена частица копья, отчего и получил свое наименование. [161]

У Гокчайского озера, близ Рандомала находится, как рассказывает Дюбуа, прекрасная церковь, принадлежащая к XI столетию; на хорных ее вратах врезана следующая надпись:

«В 1033 г., в царствование Сагика и в патриаршество Сергия, я, Григорий Магистрос, сын Гассана, выстроил эту церковь, чтоб она была заступницею за меня, мать мою и сыновей. Прошу всех тех, которые это читают, помолиться Спасителю за мою грешную душу.» Все Восточные Церкви имеют общее с Римскою Церковию учение о достоинстве заступничества Богородицы и святых, как для живых, так и для мертвых, в чистилище. Это выражено в Грузин и Армении бесчисленными надписями на церковных и могильных памятниках. В предстоящей надписи мы, сверх того, встречаем учение о достоинстве богоугодных дел (постройки церквей).

Дорога повернула от озера на гору; когда мы взобрались на вершину, перед нами вдруг показалась — исполин гора, Арарат, во всем блеске утреннего освещения. Арарат, возвышающийся остроконечным конусом из долины на более 16,000 футов выше поверхности моря, самая величественная гора, какую я видел ¹⁰. Эльборус несколькими тысячами [162] футов выше, но он выдается из целой цепи Кавказских гор и это ослабляет впечатление. Арарат стоит уединенно в долине, и вполовину покрыт вечным льдом. Утреннее солнце украшало его всеми цветами, красным, огненным, фиолетовым. При виде этой горы, понятно, что предание выбрало ее для остановления на ее вершине Ноева ковчега ¹¹.

Вправо от нас лежала ледяная вершина Алагеза. В 2-х милях от Эривани начинаются горы Ультмиш-Альтётем (по-тат. Итшинс) и оттуда простираются на 50 верст. Посреди [163] их будто бы находятся 366 долин, о которых Петр Ней рассказал мне следующую сказку происхождения Армянского, но принятую впоследствии и Татарами. «Некогда в пещере этих гор проживало чудовище в роде вампира, по названию Даганавар, которое не терпело посещения гор и в особенности исчисление долин. Всякому кто приходил в горы и считал долины, он ночью до смерти высасывал кровь из подошв. Но какие-то два умника перехитрили его. Они стали считать долины, а ночью так улеглись, что ноги одного находились под головою другого. Ночью пришло чудовище, пощупало их, нашло голову, а потом вместо ног еще голову. Тогда оно закричало: «Я прошел 366 долин и у многих высосал кровь, но в первый раз вижу человека с двумя головами и без ног.» Оно скрылось и уже более не показывалось. С тех пор только знают, что в горах 366 долин.

Чрез несколько часов мы приехали в Эривань. С этой стороны город скрыт холмами, так что он показывается лишь с последнего холма, на расстоянии 1,000 шагов. С южной же стороны он расположен отчасти на скалистом холме и вся равнина до Арарата перед глазами. В Тифлисе мы заметили столкновение Европы и Азии, но Эривань чисто Азиатский город: видны лишь несколько вновь выстроенных казенных домов, и изредка на улице Русский мундир.

Эривань или, правильнее, Эравань, по-армянски значит «видимый» предание гласит, что когда Ной, после потопа, увидел с Арарата землю, то закричал: «Она видна!» и оттого окрестности города получили свое название ¹². По [164] другому преданию Армянский царь Эрвар, основатель города.

Город имеет и другие названия Анц-Ваген-Шагат. Двин, Армевин, Гарей, Артаксата и пр. Здесь будто бы Ганнибал посещал Тиграна.

Меня адресовали к г. Абовиану, директору вновь учрежденного учебного заведения, который жил в казенном доме, где и я нашел убежище.

Первый день я посвятил на расхаживание по городу и рассматривал и изучал систему каналов.

Интереснее всего большой базар. Это пространное строение, с рядом всевозможных лавок; все ремесла находятся вместе: здесь ряд портных, сапожников и пр. ремесленников работают в лавках. Но и различные торговцы, как-то: сукном, шелком, коврами, живут вместе; почти каждый из них имел на руке приученого сокола, которым постоянно забавлялся. [165]

В Восточных городах базар есть средоточие общежительности. Общественная жизнь в домах существует лишь в виде исключения; пиршества на свадьбах, изредка малочисленные собрания соседей у камина или у входа, чтобы послушать песню или сказку.

Но базар есть место общего сходбища. Здесь видны в группах все костюмы страны. Вся общественная жизнь на лицо: публично болтают и смеются, публично пекут хлеб, стряпают кушанье, едят и пьют. Все ремесленники, портные, сапожники, кузнецы, цирюльники работают при открытых дверях. Все тайны ремесла или художества на виду, без зависти и страха. Со времен Персидского владычества, ремесленники соединены в цехи по Персидским законам, однако не так исключительно как в Грузии. Новые мастера также торжественно вводятся. Во время известных торжеств и публичных церемоний, каждое ремесло представляется корпорациею. Также лежат на них определенные повинности. Армянские и Татарские ремесленники составляют особенные цехи. Татарский сапожник рассказал мне (при переводе Абовиана), что цех его избирает старшину, имеющего власть судебную и производящего подмастерью в мастера, и при этом случае, они стоя на коленях получают от него удар.

В сопровождении Абовиана и полицеймейстера, я осматривал каналы и способы орошения; сообщенные мне, при том случае, сведения, я привожу здесь по возможности. К несчастию, я слишком короткое время пробыл в этих странах, и по тому не мог основательно изучить этот важный предмет.

Большая долина между Араратом и лежащими к северу горами, везде показывает, камнями своими, лавою, базальтом и пр. следы вулканического происхождения. Земля покрыта вулканическими остатками. Это имело большое влияние на слой чернозема. Он горяч, сух, но сам по себе очень [166] плодороден при достаточной влаге, без которой однако ж не растет и травинка. В южном климате неизвестна скорая перемена погоды, солнца и дождя, как у нас. В продолжение месяцев нет дождей, жар и засуха нестерпимы.

Земля скоро сделалась бы необитаемою степью, если бы везде не были проведены каналы, которые не только орошают луга, как в Германии, но и поля. При общем обзоре этих каналов, если, напр., начертать положение и направление их на карте, нет сомнения, что они с большим знанием и опытностию устроены по обширной и сложной системе. Равнина у верхнего Аракса лежит высоко над рекою, поэтому не имеет орошения и превратилась в степь, без деревьев и травы. В прежние времена это была цветущая, обработанная, многолюдная страна. Мы заметили следы обширной системы каналов, где вероятно, с преодолением огромных препятствий, вода на несколько миль запружена вверх по реке и посредством бассейнов проведена в каналы. (Срав. Дюбуа ч. II стр. 128.)

История умалчивает о времени их устройства. Если же взять во внимание, что страна эта, за исключением редких пунктов, без этих орошений не может прокормить людей, что, с другой стороны, история за 2 или 3,000 лет указывает здесь цветущую землю и многочисленное население (даже в высшей степени, нежели теперь), что, следовательно, каналы тогда уже существовали, то убедимся и в том, что устройство их, как вообще Азиатских каналов, относится к древнейшей истории человечества, и что они прорыты во время великих держав Западной Азии ¹³. Мне кажется, что [167] учреждение и довершение этих каналов требовало долговременной энергии и чрезвычайного развития власти.

Система каналов, орошающих эту страну и преимущественно город Эривань, с его садами, лугами и полями, берет свое начало у Гокчайского озера, в 10 милях от города. Река Зенг, Ценг, Цангу-кед или Ценгигсай, вытекает из озера, проходит мимо Эривани и изливается в Аракс. Из озера и из реки разветвляются каналы и ведут воду к соседним деревням. У деревни Канакир, в миле от Эривани, все они соединяются и отсюда начинается собственно Эриванская система; четыре большие канала преимущественно снабжают водою окрестности города. Первый направляется налево и по этой стороне орошает поля: достигая до города, он почти истощен; (по-персидски называется — вода пропитания — Абагаят. Второй канал простирается на 9 % верст, прежде был разрушен и опять восстановлен, почему называется — восстановленный канал — (Мамура). Третий идет в правую сторону, на протяжении 8 верст от города на 1,200 футов, прорыт через скалу (тогда как порох еще не был известен) и преимущественно орошает [168] городские огороды. Он называется — подземельным каналом — Дальми. Четвертый канал на четыре версты идет направо и называется — новодеревенский канал — (Нурагиг). Прежде он орошал деревню с ее садами, которая потом разрушена во время войны. Нынешние жители Эривани развели здесь огороды. От города шел большой канал направо вокруг холма. Он разрушен в одну из последних войн. Последний Эриванский сардарь велел восстановить его. Тысячи работников окончили его лишь чрез несколько лет. Сколько сил и времени потребовало первоначальное его устройство. Сардарь развел здесь великолепный сад и Персидские вельможи последовали его примеру. Вблизи города есть еще два канала, но не для орошения, а только для мельниц, — у каждого из них находится их по 19-ти.

Принадлежащая к городу система каналов, очень хорошо приноровлена: каналы вырыты бесподобно, запружены и укреплены, вода отлично нивелирована, нигде не имеет значительного падения, без затруднения содержатся в порядке; починка их не превышает 300 р. в год. Все жители, пользующиеся водою, обязаны платить и нести повинности, сообразно величине орошаемого их грунта и нужного к сему количества воды, что определяется оценкою. В главе управления водою и каналами находятся 11 джуварий (водяные смотрители), они избираются жителями без утверждения правительства. С ними заключается род письменного контракта и, смотря по величине округа их, они получают до 30 р. с. Кроме того собирается депутация из трех надсмотрщиков (мюлкзаби владелец или помещик), которые распоряжаются относительно нужных починок.

Каждый владелец получает воду по пространству его земли, на время нужное для орошения всех полей. Отверстия для выпуска воды вымощены и одной величины; но имеющий [169] мало земли, разумеется, получает воду на меньшее время, нежели тот, кто имеет больше. По объему воды, в канал от 12-15 прилежащих огородов, образуют общество, одновременно получающее воду, потом следующее общество и т. д. Окружный джувар имеет на доске печать, которую прикладывает к мягкой глине, закрывающей водяные отверстия. Если печать находится на глине, никто не вправе отпускать воду, пока придет джувар и снимет печать, тогда владелец может открыть отверстие и орошать свои поля.

Жалобы на несправедливость или небрежность джувара подаются в полицию, которая немедленно исследывает дело, наказывает и даже отставляет виновного.

Весною, орошение нужно через 15- 20 дней; летом через 5-10 дней.

Я видел в Эривани только орошение огородов, потом в деревнях видел и орошение полей. Поля от канала имеют покатистое положение; они разделены на гряды в 4-5 фут. ширины, прорезаны бороздами, которые особенною машиною, (по-татарски кердовак, по-армянски маргас) выкапываются очень правильно, с надлежащим скатом. Чрез них вода распространяется равномерно по всему полю.

Я провел большую часть дня в рассматривании Эриванской водяной системы; при этом меня сопровождал полицеймейстер, который для сообщения мне нужных сведений, велел позвать несколько сведущих людей. Человек известный г. Абовиан, служил при этом переводчиком.

Комментарии

1. Русские почталионы не проводники, и не кучера, как у нас в Германии, а в роде нашего чиновника почты низшего разряда, которые сопровождают путешественника, чтоб доставать лошадей, платить прогоны, одним словом, распоряжаться во время дороги. Ловкий почталион предостережет путешественника от неприятностей и обмана. При мне был Малоросс — славный малый, по имени Тимофей.

2. Другое изложение этого предания в Английском переводе у Ходьзко. «Specimens of the popular poetry of Persia as found in the adventures and improvisations of Kurroglu, the bandit minstrel of Northern Persia». Lond. 1842. In-8. Горы вправо от Арарата, отделяющие Россию от Турции, называются Кеурогли. Дюбуа. Ч. II, стр. 60.

3. Турок, у Ходьзко, стр. 157 о происшествии этом рассказывается иначе.

4. Александр Ходьзко называет этого храброго разбойника Айраз — смелый, красивый, усыновленный любимец Киероглу (тоже. стр. 168). У Делли Гассана и у Ходзько есть один из героев этой сказки, о появлении которого рассказывается в том же меджилиссе (т. е. собрании рапсодий Т. II, стр. 30). Рассказа о дележе добычи нет в Английском переводе.

5. Делли Гассан, значит «Сумасбродный Гассан». У Татар и у Турок это название дается тому, кто отличается странным, буйным поведением; в другом же смысле это почетное название, которое Киероглу часто дает себе и товарищам, и тогда оно означает удальство, доведенное до сумасбродства. Этим объясняется, почему отряд Турецкой кавалерии носит это название.

6. Баснословный герой, Геркулес Персиян.

7. Предание Киероглу кажется распространено по всей Западной Азии. Оно очень старо; но, как и другие предания, преобразовано и применено к разным местностям. В Грузии и Армении указывают на множество пещер (одна близ Тифлиса), как на местопребывание Киероглу. Между Эриванью и Баязетом, на Турецкой границе, есть гора — Киероглу-даг. Об ней и Киероглу рассказали мне предание времен уже исторических. В то время, когда порох был изобретен, но еще мало известен, знаменитый разбойник Киероглу жил в крепком замке своем, Киероглу-даг. Отсюда он однажды увидел караван, переправлявшийся через Аракс. Он догнал его, караван не защищался и начальник его предложил Киероглу взять, что ему угодно. Он удовольствовался малою данью, а остальное оставил владельцам. В это время он увидел за поясом начальника странный инструмент и спросил его, что это такое? Начальник вынул пистолет, описал его употребление и, в доказательство справедливости, убил на весте собаку. Киероглу постоял в задумчивости и, наконец, вскричал: «Прощай навсегда Киероглу! цель твоя достигнута!» С тех пор никто более не видал его (Срав. Дюбуа Т. II, 1150).

8. По всей дороге из Тифлиса в Эривань каждая деревня имеет два названия — Татарское и Армянское. В одежде оба племени ни сколько не различаются.

9. В старинных Грузинских летописях Тамерлана всегда зовут Ланг-Тамер.

10. Великий Армянский летописец Моисей Хоренский, называет Арарат срединою мира (Медчос аршхарий), равно как образует средину его родины, Армении. Риттер, часть X, приводит Раумера и Гофэ, которые утверждают, что действительно Арарат имеет центральную позицию в старом мире; что он, во первых, центр большого пространства от Мыса Доброй Надежды до Берингова Пролива; во-вторых, центр в завязочный пункт направления Азиато-Африканских степей, древнего морского дна, в-третьих, центр параллельного направления больших средиземных вод от Гибралтара до Байкальского озера и, наконец, в-четвертых, он более других гор находится в центре окружающих его вод. Риттер присовокупляет, что и он того же мнения, что в физическом устройстве и вообще организации земли, нет ничего случайного; что здесь, в передовой Азии, преимущественно сближаются три континента старого мира и пользуются пятью большими морскими дорогами. Древнейшие изложения священных преданий Евреев и Персиян все ведут в Армению и на Арарат. — С Арарата пришел Билеам, извещавший о появлении звезды. По восточному преданию, на нем или на боковой горе, может быть на малом Арарате, находился столб с изображением звезды, при котором Халдеи поставили двенадцать мудрецов, для ожидания появления звезды на небе; трое из них ее заметили и последовали за нею до места рождения Иисуса Христа в Иудее. Здесь был центр Халдейского звездопоклонства. Для Мидян и Персиян гористая Армения была колыбелью человеческого рода. Фундамент дома Мидян положен в этой горе туманов, Раседно, Рифат или Арарат. Когда последовало изгнание, когда Ариман наказал эдемскую змею десятилетним голодом (с того времени Арарат покрыт льдом), род Мадаи должен был оставить основанный Джемшидом отческий замок и переселиться на юг, в страну более теплую.

11. Риттер, Геогр. часть X, кн. III, стр. 273. У Армян Арарат называется Агердаг, Дагердаг и Агридаг. Вернее, кажется, как полагает Гаммер, писать Архидаг (гора Ковчега) и с этим в связи кажется слово арка в Латинской библии и принятое в Немецком переводе слово Arhe. На Индийском языке слово арге значит корабль. Может быть и Арго, Аргонавты.

12. В этих странах везде слышны предания о Ное. Персияне зовут Арарат Куги-Нуг, т. е. гора Ноя; Армяне зовут ее Масис, т. е. мать мира. Страна у восточного подножия горы зовется Архноиода, т. е. нога Ноя, потому что он здесь вышел из ковчега. Деревня Агори, Акори или Аргари, от arg он посадил и uazi виноград, местопребывание его, где он посадил виноград, принесенный им из прежнего мира. Лоза поныне показывается, но она не несет более ягод, по причине грехов людей. Церковь стоит на весте Ноева алтаря. Город Нахичеван означает первое место выхода Ноя (Флавий Иосиф называет это место Апобаториум). Местечко Марард означает: здесь лежит мать, потому что здесь похоронена Ноева жена. Уже путешественник Руйсброк в 1253 г. рассказывает, что никто не может войти на Массис и что Армянскому иноку Якову, в следствие усердной его молитвы, дана частица ковчега, которая почитается наравне с мощами. Восшествие на Арарат Паррота, у благочестивых Армян считается баснею, а умники говорят, что может быть он и был наверху, но стоял не на горе, a на воздухе, на льде и снеге, следовательно далеко от горы и от ковчега.

13. Путешественник Шульц в Турецкой Армении застал большой канал, составленный из огромных камней, без цемента. Этот канал проводил воду в город Ван. Народное предание приписывает его Шамиране (Семирамиде). Он отчасти прорублен в скалу, на которой заметна гвоздеобразная грамота. Риттер Т. X, стр. 855 приводит: В речной области Евфрата лежит страна Малация с замечательно расположенною системою орошения. Страна имеет 4 мили длины, 20,000 жителей и множество деревень; она отлично обработана — это настоящий рай. Но возделывание и плодородие почвы зависит единственно от каналов; несколько шагов далее начинается степь. Каналы 200 футами выше поверхности долины. Риттер полагает, что должно их приписывать Семирамиде. Аркский паша сказал путешественнику Энсаорту, что у жителей мало денег, но еще меньше забот; что они лежат у прохладных ручьев, в тени Арбуринских фруктовых лесов и спокойно курят трубки.

Текст воспроизведен по изданию: Август фон Гакстгаузен. Закавказский край. Заметки о семейной и общественной жизни и отношениях народов, обитающих между Черным и Каспийским морями. Часть 1. СПб. 1857