ГАКСТГАУЗЕН, АВГУСТ ФОН

ЗАКАВКАЗСКИЙ КРАЙ

TRANSKAUKASIA: ANDEUTUNGEN UEBER DAS FAMILIEN- UND GEMEINDELEBEN UND DIE SOCIALEN VERHAELTNISSE EINIGER VOELKER ZWISCHEN DEM SCHWARZEN UND KASPISCHEN MEERE; REISEERINNERUNGEN UND GESAMMELTE NOTIZEN

ЧАСТЬ I.

ГЛАВА II.

Прибытие в Редут-Кале. — Сходство с Голландскою деревнею. — Поездка на лошадях. — Анаклия, прекрасные буковые леса, отдельные дворы. — Зугдиде, резиденция Мингрельского князя Дадиана, Французский дворецкий. — Состав Мингрелии, вассалы, крестьяне, два класса крепостного состояния. — Доходы князя Дадиана и его образ жизни. — Отъезд, старые деревянные церкви, казачьи посты. — Заквашенный пшеничный хлеб. — Местечко Хони. — Кутаис, окружный голова, обстройка отдельными дворами; приход и его нацвал, крестьяне, их подати, высшее и низшее дворянство Имеретии, туземные повозки, Бургруины. — Грузия, характер ее и развращение нравов жителей Мингрелии и Имеретии. — Город Хони, развалины замка, народное поверье. Великолепная церковь Санто-Варзизи. — Везде развалины. — Хлебопашество. — Разнородные плоды. — Обычай молотьбы. — Мцхет — резиденция царей. — Кафедральный собор. — Тифлис, впечатление, характер этого города. — Азия и Европа соединенные. — Пристанище у Зальцмана. — Посещение гг. фон Коцебу, Гурко и пр. — Петр Ней, сапожник. — Доктор Вагнер из Мюнхена.

Мы вышли на берег довольно удобной гавани Редут-Кале. Вид города весьма порядочный; он лежит при устье судоходной реки Хони. Ряд домов построен заднею стороною в воде, на сваях, так что корабли подъезжают к деревянным балконам, которые тянутся по этой стороне домов. Между домами зеленеют деревья и кусты, напоминающие вам всяким отдельным местечком Голландскую деревню; но не ищите во внутренности их той же сельской роскоши и опрятности. [13]

Позавтракав у одного Армянского купца, по возвращении генерала и его свиты на пароход, я стал приготовляться с моими спутниками к путешествию во внутренность страны. Нам дали казацких лошадей и несколько казаков для прикрытия. Сперва мы поехали морским берегом к северу до Анаклии, небольшой Турками построенной крепости, теперь она казацкий пост, подле которого лежит плохая Мингрельская деревушка. Здесь дали нам новый казацкий конвой и мы поворотили вправо, углубляясь в край. Дорога наша, во весь день, вела нас через леса. И какие чудные леса! Южный склон Кавказа соединяет растительность лесов Севера с Югом. Редко видел я прекраснейшие буковые, сосновые, дубовые, вязовые деревья, перемешанные с чинаром, каштановыми, оливковыми, лавровыми и вишневыми деревьями, которых отечество будто бы Мингрелия. Преимущественно радовалось сердце мое прекрасным букам, превосходящим красотой Голштинские и Зеландские. Родная почва бука, этого, по моему мнению, красивейшего лесного дерева на Севере, до Швеции и Дании, даже здесь оно, напр. в Шонии и Зеландии, живописнее, хотя и не так высоко, но шире и ветвистее чем в Голштинии и Ганновере, где возвышается до 80 футов. К востоку и северо-востоку простирается кряж земли букового дерева не так далеко. Уже в Пруссии буковые леса весьма редки, их место занимают на Востоке липы, почти исключительно господствующие в огромных лесах Литвы, между тем, как в Германии, их нигде не находят, как лесное дерево. В Польше буковые леса также довольно редки, за то в отраслях Карпатских гор находятся они довольно часто. Во всей России я нигде не находил буковых лесов и даже не видел отдельных деревьев. Только в горах Крыма является опять бук красивым, но и это чаще в разоренных лесах. Я ощущал истинную [14] радость, после девяти месяцев лишения, увидев родное дерево и притом в таком роскошном и приятном обществе.

Где эти леса были не слишком густы и образовались между ними кустарники, преимущественно вязовые, там обвивали все деревья виноградные лозы и соединяли ветви всех деревьев между собою. Ничего нельзя было представить себе роскошнее этого вида. Все деревья, до самой вершины, на огромное пространство были унизаны виноградными кистями, но только красневшими, белых я между ними не заметил; впрочем я слыхал, что этот виноград вообще очень кисел и едва ли может быть употреблен в дело. Виноградная лоза, как кажется, растет здесь дикою; никто не заботится о ее обрабатывании и не имеет притязания на владение ею.

Дорога некоторое время вела нас вдоль реки Ингуры, которая была бы судоходна, если б не препятствовали пороги и обрушившиеся деревья. По всему этому пути мы не видели ни одной деревни, а встречали кой-где, местами, отдельно лежащие дворы. Каждый житель Мингрелии имеет право поселиться где хочет в этих густых лесах. Он срубает или сжигает часть леса, строит себе деревянный дом, огораживает двор и несколько пространства для полей и заводить себе таким образом хозяйство; почва плодородна и дает превосходную жатву маиса и проса, табак удается в Мингрелии как нельзя лучше, но его не умеют обрабатывать. Овса здесь не сеют, а заменяют его, если не ошибаюсь, ячменем. Поселенцы платят дань своему владетельному князю Мингрелии, натурою, маисом, просом, скотом, сколько он кому назначает. Таким образом редеет лес от постройки отдельных дворов, которые большею частию лежат на возвышенностях. Домы, как сказано, деревянные, крыты соломою маиса; у них обыкновенно две двери, расположенные большею частию одна против другой, по лицевым [15] сторонам, но нет ни окон, ни труб. Внутренность образует только один покой, посреди которого устроен очаг. Мебели вовсе нет, но у людей более достаточных видны иногда Персидские в Татарские ковры ¹.

Иногда мы встречали туземцев, но всегда верхами. Наружность у них весьма странная. Они ходят в длинных, коричневых, опоясанных кафтанах, с высокой на голове шапкой, что придает им разительное сходство с капуцинами. Может быть Св. Франциск Ассизский заимствовал от Мингрельцев этот наряд, который и предписал своим духовным детям, что вовсе не так невероятно, ибо тогда Генуэзцы владели факториями вдоль всех этих берегов. Местами видели мы и темно-коричневую бурку, толстый и широкий плащ, который защищает от холода и дождя, также и от сильного жара, когда именно внешний жар превосходит жар человеческой крови. Он — как мантия древних. Капуцинская шапка называется башлык; у Абхазов же гхетаик.

Вся ваша сегодняшняя дорога вела нас по плоскостям и небольшим возвышенностям. Около пяти часов вечера достигли мы Зугдиде, резиденции Мингрельского князя, который называется Дадианом, — вероятно родовое имя. Он в настоящее время признает над собою власть Российского Государя.

Резиденция этого Мингрельского князя расположена на площадке посредственного возвышения, одна сторона ее до самой долины, из которой мы вышли, обстроена двумястами домами и небольшими усадьбами, в них живут дворовые люди и служащие при нем, другая сторона ее образовала открытую [16] равнину, на ней в отдельных группах стоят развесистые старые деревья.

Посреди площади стоит дворец, но пышное название это ошибочно — это просто дом, каких в Европе тысячи: четыреугольное правильное строение, в 70 футов длины и 35 футов ширины, о двух этажах, с десятью окнами в фасаде и пятью по бокам, крытое черепицею и снаружи оштукатуренное. Одно чем отличается он, это широкой деревянной галереей, проведенной вдоль фасадной стороны обоих этажей. К ней вела наружная лестница, а с галереи, несколько дверей вели в комнаты второго этажа, которые за отсутствием внутренней лестницы не имели другого сообщения с первым этажом; этим выиграно пространство обыкновенно занимаемое переднею, и таким образом все помещение состояло из жилых комнат. Нижний этаж занят был службами, в верхнем жила княжеская фамилия.

Впрочем, семейства его тогда еще не было. В жаркое время, когда в этих низменностях господствуют лихорадки, все зажиточные люди переселяются в горы, а поэтому и княжеская фамилия переехала на дачу ². He взирая на то, какой-то дворецкий, или управитель имуществ князя, принял нас с большим радушием. К удивлению нашему, это был старый Француз. Служил он поваром у одного французского генерала, в 1812 году, и взят в плен во время отступления Французов от Москвы. Поступивши на службу Русского генерала, он с ним приехал в Тифлис, а потом перешел в услужение к Мингрельскому князю Дадиану. [17] Здесь занимал он все возможные должности и представлялся маркизом времен Людовика XV; — в напудренном парике, с маленькою косою назади, в шелковых чулках и башмаках с пряжками, он представлял уморительный контраст с окружающею его живописною природою. He мог одного я простить ему, что под его влиянием, вероятно исчезло все, что характеризовало обитель восточного князя. Он ввел нас в комнаты княжеской фамилии. Стены оклеены дурными Московскими обоями; столы, кресла, диваны — неуклюжей, плохой работы, по бывшей моде лет за 30 или 40; часы с музыкою, как во всех Русских харчевнях и пр. На стене повешены два знамя. На столе между ними разложен манускрипт большого in folio, на Грузинском языке, по-видимому стихи, красиво писанные, может быть какая-нибудь эпопея. К несчастию, Француз не умел читать по-грузински и только мот сказать нам, что князь очень любил эту книгу.

Нас угостили отличным чаем, а потом ужином, изготовленным и поданным по Французской моде; не было недостатка и в шампанском. Кроме старого Француза, с нами пил чай вассал князя, Мингрельский дворянин, который, зная только свой язык, нахмурившись просидел несколько часов, не говоря ни слова.

Князь Дадиан и вассалы его имеют крестьян, которые разделяются на два класса. Первый класс составляют дворовые люди; они поселены вокруг господского двора, обязаны обрабатывать господские поля и исполнять другие работы, за что помещик должен кормить их с семействами. Второй класс образуют собственно крестьяне, которые обрабатывают поля для собственного продовольствия, и платят владетелям известную подать, состоящую из кукурузы, проса, домашнего скота и пр.; я не мог узнать, введена ли эта подать древним обычаем или назначается по произволу владельца. В [18] прежние времена Мингрельцы и Имеретины, толпами переходили в Грузию и нанимались там в работники или в поденщики. Они довольно трудолюбивы и способнее к работе нежели Грузины; но этому переселению препятствуют, чтоб уже без того малочисленная страна не опустела совершенно. Плата работника, при хозяйских харчах и одежде, не превышает 20 рублей сер. При нагрузке хлеба и других работах, требующих мгновенного напряжения сил, как-то поднятия бревна, катания дерев, они издают ободряющий, резкий крик.

Доходы князя Дадиана состоят большею частию из естественных произведений земли, которые если обратить в деньги, при трудности сбыта, очень незначительны, невзирая на то, что во владении его находится 400 квадратных миль плодородной почвы. У него иногда, в течении нескольких месяцев, нет даже 25 р. чтобы заплатить нужнейшие потребности и счеты. Разве только леса дают ему денежный доход, но и они продаются за бесценок. В нынешнем году князь Дадиан за 200 рублей дозволил Турецкому спекулянту вывозить сколько ему можно было кораблестроительного лесу.

To, что рассказывали мне в Тифлисе об образе жизни князя Дадиана, недавно умершего, напоминает образ жизни Германских князей и господ XV столетия. Покойный князь Дадиан жил только на охоте или в борьбах с северными разбойничьими племенами. Окруженный свитою молодых дворян и князей, которых иногда было до ста человек, он вел войну, или в мирное время разъезжал на охоты ³. В последнем случае пастухи передавали друг другу о направлении охотников и старались скрыть свои стада, дабы при встрече не выбрали у них, без дальнего разговора, [19] несколько штук скота, который убивали и тут же жарили при разведенных в открытом поле огнях. Когда к князю Дадиану приезжали чужие или путешественники и заставали его на охоте, он дарил им первую попавшуюся ему лошадь, кому бы она ни принадлежала. Но случалось, что владелец подстерегал гостя при отъезде и отнимал у него подарок.

На другой день в 6 часов утра, в прекрасную погоду, мы опять сели на лошадей. Дорога вела чрез лес и с горы на ropy. Живописные картины природы сменяли одна другую. Поднимаясь к верху мы увидели Кавказские горы, а на юге взоры наши потерялись в Мало-Азиатских (Анатолийских) горах. Несколько рек проехали мы в брод; прошлою весною почти все мосты были снесены. Посреди леса, особенно на высотах, находились старые деревянные церкви; четыре из них были в весьма недалеком расстоянии от дороги. Мы несколько раз подъезжали к ним. На пространстве 20 или 25 квадратных футов построена бревенчатая часовня, в 15 или 20 футов вышины. Крыша с каждой стороны выдавалась вперед футов на 10-ть, опираясь на колонны и образуя таким образом род галереи, окружавшей часовню; вместо окон было несколько узких отверстий. Двери украшены резьбою в роде арабесков. He было ни шпица, ни купола, но в 10 шагах находились навесы, под которыми висели два колокола. Церковь еще не была упразднена, но вокруг нее и на дальнем расстоянии не было следа человеческой обители, ни даже помещения для священника или пономаря. Глубокое молчание леса обнимало уединенный храм.

Почтовых станций здесь нет, но на расстоянии 2 или 3 миль находятся казацкие посты. Казаки командируются сюда на два или на три года. Люди эти очень способны и понятливы. Они очень скоро устраиваются в чужой земле; их обыкновенно человек 8 или 10 на каждой станции. Живут [20] они между собою очень согласно; мы могли доставать здесь только хлеб, яйца и молоко, и то не всегда. Хлеб по всей дороге к Тифлису пшеничный, но квашенный и весьма дурного вкуса. На каждом посте был самовар, так что мы везде могли приготовить чаю.

К вечеру мы совершили довольно опасный переход чрез Ченикал (древний Гиппус) и ночью приехали в местечко Хони. Рыночный день здесь, как и вообще в городах всего края, пятница, накануне Еврейского шабаша или субботы. Обычаи и нравы Евреев, как замечает Хардин, имели влияние на весь Восток. Здесь мы застали хорошую почтовую станцию и могли отдохнуть после утомительного путешествия.

Отсюда в Тифлис лежит большой почтовый тракт с правильными станциями, под прикрытием казацких конвоев. Здесь мы достали повозки и хотя тряска Русских телег не доставляет особенного наслаждения, однако я предпочел ее утомительной верховой езде.

Утром мы отправились из Хони, и к 9 часам, в проливной дождь, приехали в Кутаис, где нашли в роде Европейской гостиницы порядочное убежище. Содержатель ее был Французский повар, женившийся на Голландке. Окружной начальник, говоривший по-французски и несколько по-немецки посетил нас, и сообщил мне об окрестной стороне свои замечания, которые впоследствии все почти подтвердились.

Кутаис древнейший город на берегах Риона (древнего Фазиса) — главный город Имеретии, образующей под Русским владычеством отдельный уезд Грузинской губернии. По преданию, это место рождения Медеи, столицы богатой золотой Колхиды. Древний город лежал на высотах, вправо от Риона, где теперь находятся развалины монастыря и церкви. Но нет и следов высокой древности. Нынешний город расположен на левом берегу Риона. [21]

Народонаселение большею частию живет отдельными дворами. Вокруг новых церквей кое-где построены села, но старинные церкви всегда уединенны и приходы их образуются сказанными отдельными дворами. От 30 до 100 подобных дворов в старину составляли общину, в главе которой находился нацвал, или десятник. Несколько общин образовывали приход под начальством маврафа, который избирается всем миром и утверждается Русским окружным начальником. Под ведомством его состоит местная полиция и гражданское судопроизводство, если предмет иска не превышает 5 рублей. Каждый двор имеет определенный участок земли, а находящиеся между этими участками луга, леса и пр., составляют общественную собственность приходов. На них дети дворовладельцев могут устраивать новые дворы. Крестьяне не свободные владельцы, а разделяются на казенных, монастырских и помещичьих. Только последние считаются крепостными, и то, может быть, со времени овладения страны Русскими. Казенные крестьяне составляют около шестой части. С каждого двора, если на нем есть три или четыре души, казна взимает 80 коп. (по словам другого чиновника 4 p.). Если менее душ, то несколько дворов соединяются в один. С казенной земли, кроме того платится десятина, но большая часть крестьян имеет свою землю. Десятина не взимается в натуре, а мавраф и два владельца разделяют ее на особые земли. Монастырские крестьяне платят ту же подать и вероятно правительство переняло этот способ от местного духовенства; кроме того они отдают известное количество воску и вина. Помещичьи крестьяне почти не имеют прав и должны платить сколько потребуют господа. Правительство взыскивает с помещиков по рублю с двора. Дворянство разделяется на низшее дворянство и князей, но последние столь многочисленны и бедны, что мне показывали [22] село, в котором 120 князей вместе, владели тридцатью крестьянскими дворами. Есть однако и такие князья, которые имеют несколько благородных вассалов, вносящих им за землю подать. Этих вассалов, или лучше сказать феодальные на них права и взыскиваемые с них подати, они могут продавать и передавать другим.

Я не мог узнать, имели ли прежде священники определенное содержание, в новейшие времена Русское правительство дало им землю, и сверх того им предоставлено при крестинах, венчаниях, погребениях и пр. собирать род подати, или подарки, то, что мы в Европе называем jura stolae.

Дорога из Кутаиса привела нас в Имеретинские горы, большею частию вдоль маленьких речек; тут вид страны истинно дико-романический. На высокой скале мы заметили маленькую церковь, с отдельною колокольнею. В лесах виноградная лоза перевивается с одного дерева на другое. Она была посажена в древние времена и дает годное для литья и иногда даже вкусное вино (по-имеретински гвино). Мы нашли здесь прекрасный мед, белый и твердый как леденец. Он происходит от диких пчел; воск и мед образуют одну массу. Есть и зеленоватый мед, тоже от диких пчел, одаренный, как говорят, охмеляющим свойством.

Мы стали приближаться к Грузии. От станции Кверелы, дорога, в продолжении 60 верст, ведет чрез глубокие ущелия, вдоль небольших рек. На вершинах двух гор мы видели развалины древних замков. Потом переправились чрез значительную гору, откуда ведет дорога к широкой долине, по которой извивается Кура (древний Цирус). Нам попалось на встречу несколько туземных повозок самой неуклюжей работы, колеса состояли из деревянного круга, с дырою в средине. Другие навьюченные сеном имели [23] вид Европейский и принадлежали вероятно колонистам. Огромные деревья тащились по дороге; они даже не были положены на передки с двумя колесами, а только обвиты цепями и веревками. К одному было заложено 17 пар волов; в Германии такое дерево положили бы на повозку и если бы везли по шоссе, то заложили бы двумя, а по дурным дорогам, четырьмя лошадьми.

При выезде в долину в четырех верстах от станции Сурамы, на уединенном крутом холме, я заметил прекрасные развалины, очевидно нить целой системы укреплений. Перед нею был целый ряд башень, на расстоянии около 4000 шагов одна от другой. Я насчитал пять башень в круговой линии главного укрепления. За крепостью и на холмах находились развалины других укреплений. Такие башни впрочем встречаются во всех Грузинских селениях и на дворах дворянских владельцев. Еще недавно они были убежищем жителей, особенно стариков, женщин, детей, и имущества их во время хищнических набегов Лезгинов, Черкесов, Осетинов и пр.

Во всех местах, которые мы проехали, я познакомился с Русскими чиновниками и офицерами. Все они утверждали, что народ, и в особенности Имеретины, в нравственном отношении стоят на весьма низкой ступени; что почти все они воры и обманщики, лжецы и забияки; что когда Русское правительство, несколько лет тому назад, завело род кадастра, для точнейшего определения имуществ, они подписывали документы, приводили ложных свидетелей и таким образом несправедливо утверждены в собственности (по крайней мере, с того времени несколько обеспечено владение и воспрепятствовано заводить тяжбы). Француз, дворецкий князя Дадиана, утверждал тоже самое. А между тем народ этот принадлежит к красивейшим в свете, одарен благородною, [24] выразительною и умною наружностью. Я никак не поверю, чтобы репутация эта была общею; народ может быть испорчен, но не от первоначального зла, а виноваты верхние слои общества и упадок Церкви.

Проехав несколько часов, мы 9-го Августа утром приехали в местечко Хори ⁴. Русская станция находится перед городом. Отсюда открывается прелестная панорама, к северу величественная цепь ледников Кавказа, украшенная утреннею зарею; выше всех вершины Эльборуса и Казбека ⁵; на юг [25] Ахалцыхские горы. Передовые горы везде покрыты живописными развалинами; непосредственно перед нами, на крутом уединенном холме, по которому город подымается в виде амфитеатра, расположены большие развалины Хорских замков. [26] У подножия этой горы протекает быстрая горная река. Ближайшая окрестность очень плодородна и одарена богатейшею растительностию. Маленькие деревни, которые виднеются между [27] деревьями и кустами, свидетельствуют о прилежном обрабатывании полей. Я прилагаю здесь два изображения Эльборуса и Казбека, нарисованные моим спутником, князем Ливеном. Казбек [28] снят из лежащей у подножия его деревни. Для объяснения чертежа Эльборуса я приведу рассказ художника: «Я отправился из Владикавказа в Керчь и, проехавши всю ночь, [29] утром очутился посреди Юго-Российской степи. Кругом видны лишь небо и однообразная равнина, объятые глубоким безмолвием. Вдруг на левой стороне представился мне Эльборус, [30] украшенный утреннею зарею, как король духов, покоющийся на равнине. Превышая всех своих на 8-9,000 футов, он один виден на расстоянии 30 миль, прочие горы все еще скрыты были под лучезарным горизонтом». [31]

Развалина древнего замка имеет два входа, один со стороны города, которым я воспользовался для вида, а другой со стороны воды, откуда ведет прикрытая стенами и [32] башнями дорога, для сообщения с водою иди для производства вылазок. Вверху две стены и башни уцелели, прочее все в развалинах. Заметны остатки сводов, погребов, колодцев [33] и некоторого рода тюрьмы. В опасные времена жители Хори переносили сюда свое имущество; многие имели здесь небольшие домы и за дорогую плату давали помещение. [34]

Проводник мой в Хори, местный Армянин, рассказал мне довольно любопытное народное предание. Тысяча лет тому назад, вся равнина была покрыта огромным озером, из [35] которого гора, где построен нынешний замок, выдавалась пустынным островом. Однажды царевна Тамара поехала сюда охотиться. Она имела на руке отличного, любимого сокола, которого пустила на голубя. Сокол не достиг своей добычи и, невзирая на крик царевны, полетел чрез озеро и опустился на остров, или лучше сказать на гору нынешнего замка, царевна обещала тому, кто возвратит ей сокола, дать половину своего царства. Храбрый молодой рыцарь верхом бросился в озеро, счастливо переплыл до горы и поймал сокола, но на обратном пути лошадь, всадник и сокол были поглощены волнами. Тогда царица велела провести воду из озера в реку Кур, на горе выстроила замок и в печальном уединении окончила там дни свои.

Предание это в главных чертах напоминает предания Германские, собранные напр. братьями Гримм, как и вообще предания Европейские. Народные предания и сказки, в главных чертах, старее нынешних народов; они принадлежат народу первоначальному, даже человечеству из которого возникли отдельные народы, сохранившие эти сокровища в воспоминании своем в продолжение тысячелетий. Предания лишь более или менее применяются к новым лицам и местностям, и принимают характер земли, где поселяется народ, но остаются основные черты и определенные круги идей, в которых они вращаются. [36]

В девяти верстах от следующей станции, Чали, по левой стороне дороги, я опять заметил огромные развалины. Близ незначительного селения довольно большое пространство окружено высокими, еще хорошо сохранившимися, стенами ⁶, на севере ворота с надстроенною башнею, внутри развалины большого и нескольких меньших строений. Рассказывали мне, что это некогда был значительный монастырь, под названием Санта-Варваза ⁷. Посреди площади находится церковь, которая, за исключением некоторых повреждений в крыше, хорошо сохранилась. Церковь эта относится к самым красивым и интересным зданиям Русской империи, которая ими там не очень богата. Внешняя форма и внутреннее устройство в Византийском вкусе. Четыре огромные колонны поддерживают высокий купол трапезы, образующей совершенный квадрат, потому что более длинная часть его отрезана иконостасом. Если стиль целого таким образом Византийский, то в исполнении отдельных частей мы замечаем смесь вкусов Византийского, Готического и Мавританского; четыре главные колонны Готические, своды и арки Византийские, окна, равно как изящные скульптуры и арабески Мавританские. Церковь тщательно и прочно выстроена из песчаника, имеет три входа и с западной стороны пристройку: вероятно фамильный погребальный склеп. Стены на хорах и над алтарем в нескольких рядах покрыты фресками; в куполе, [37] как везде в Греческих церквах, изображен благословляющий Спаситель. Живопись не старее конца XVII столетия, писана посредственными Итальянскими художниками, которые случайно попали в Грузию. Но церковь, без сомнения, гораздо древнее и принадлежит к тому времени, когда Грузия была в тесных связях с Западом, а может быть и с Римом. Я даже полагаю, что эта церковь и многие другие, на пространстве земли между Каспийским и Черным морями, относится к концу средних веков, ко времени владычества Генуи над берегами Черного моря. В Хори я видел Армянскую церковь, но менее красивую и выстроенную гораздо позднее; живопись была западная, представляла побиение каменьями Св. Стефана; Божию Матерь с белым лицем, не смуглую, как все Греческие Мадонны. Но церковь выстроена не из плитняка; не было ни скульптуры, ни арабесков; она, как другие церкви и здания в Грузии, выведена попеременно из крепкого камня и из кирпича, сплачиваемых крепкою серою известью, смешанною с хрящом.

По всей дороге из Тифлиса — как и везде в этой стороне — на высотах и горах видны бесчисленные развалины укреплений и замков, остатки воинственных и исторически-замечательных средних веков. Берега Куры в этом отношении имеют сходство с берегами Рейна; но здесь история безмолвствует, — нет исторических свидетельств, или, по крайней мере, они еще не отысканы.

В Имеретии мы встречали неуклюжие телеги о четырех колесах, в Грузии тележки о двух колесах, запряженные большею частию волами. Везде, на полях, у дорог и высот, в земле видны четырехугольные вымощенные ящики, длиною в 8, шириною в 3 и глубиною в 2 фута. Это старинные виноградные тиски, между тем как в настоящее время нигде нет виноградников; только встречаются [38] виноградные деревья в садах. Это обстоятельство, равно как множество развалин опустелых деревень и следы бывшей в запашке земли, посреди лесов и оброста кустарниками ⁸, служат доказательством, что страна эта прежде была более населена и обработана, и прошла чрез более блестящие эпохи.

В Мингрелии и Имеретии я видел только кукурузу и отличный род проса хоми, которого более на севере, даже в Херсоне, уже не встречается. В Грузии, в долине Куры, я в первый раз видел преимущественно ячмень, далее к Тифлису большие поля засеянные пшеницею; кукурузы здесь мало, ржи и овса вовсе нет. Пшеница вымолачивается вне домов, накрепко притоптанных токах, посредством машин, имеющих вид треугольников и состоящих из сплоченных досок, обитых камнями и тупыми железными гвоздями. Лошадь или бык впрягаются к треугольнику, на который становятся люди, чтобы тяжестью своею содействовать вымолачиванию.

10-го Августа мы приехали в Мцхет, древнюю столицу Грузинских царей, а теперь жалкое, бедное местечко. Лишь развалины некоторых церквей свидетельствуют о прежнем его величии. По преданию, город этот основан Скитосом, сыном Картлоса, правнуком Ноаха. Он находится при стечении Куры и Арави. В 1489 году Грузинские цари перевели отсюда столицу в Тифлис. Многие описывали это место пространнее других, как Дюбуа дё-Монперюа; и я не намерен повторять уже известное. Сначала я осмотрел хорошо сохранившуюся церковь на дворе, окруженном стеною. В церкви я нашел картину, писанную на золотом фоне, [39] очевидно древней Германской школы. Какими судьбами картина эта попала сюда? Потом мы отправились в главную церковь, в бывший собор Грузинского экзархата, которая подвергалась реставрации. Здесь теперь еще посвящается Грузинский католикос; но прежде в ней короновались Грузинские цари и многие из них здесь похоронены ⁹. Эта церковь построена на дворе, окруженном стенами, на котором находятся ветхие домики, жилища священников. Основанная, как уверяют, в X столетии и разоренная потом Тимуром, она вновь построена между 1414 и 1424 годами, из зеленоватого камня в том же стиле, как церковь Санта-Варваза; стены покрыты весьма посредственными фресками, писанными, как мне кажется, в позднейшие времена Европейскими художниками ¹⁰. (Первый Русский образ привезен в Грузию лишь в 1750 году.) [40] К стене выше описанной монастырской церкви, прикреплен круглый камень, имеющий около трех футов в диаметре; на нем в круге выпукло вырезан крест, какой я часто видал в бывших церквях и строениях ордена храмовых рыцарей. Кресты Восточной Церкви, всегда имеют другую форму. Мцхет построен на точке соединения двух долин. На противоположной горе (Армаз) [41] находятся развалины значительного укрепления со многими башнями. На всех соседних высотах сторожевые башни. Дорога в Тифлис ведет через мост, постройку которого приписывают Помпею, а потом вдоль по Куре, которая здесь заключена между высокими скалами. В этих скалах находятся искусственно устроенные пещеры, вышиною от 20-40 футов, в неизвестные доисторические времена жилища троглодитов, а в позднейшее время убежища жителей, в междоусобных войнах.

К 11 часам мы приехали в Тифлис. Город этот производит особое впечатление. Co стороны въезда вам представляется Европейский город. Часть эта заложена Русскими. Прямые улицы, ряды новых домов, щегольские магазины, даже книжная лавка, аптека, кофейни, многие казенные здания, дворец генерал-губернатора, церкви ¹¹ с куполами и шпицами, на улицах различные мундиры, французские сюртуки и фраки и пр. все это напоминает о Европе; но в конце Европейского города начинается чисто Азиятский, с базарами, каравансераями, длинными улицами, где все ремесла производятся в открытых лавках: здесь ряд кузниц и кузнецы преспокойно работают; далее ряд домов, занятых портными, которые также сидят, также двигаются и размахивают руками, как у нас; потом сапожники, скорняки и пр. Какое разнообразие в лицах и народах. Здесь Татары в одежде, которая очевидно служила началом так называемой Польской; потом худощавые, смуглые Персияне, в длинном, широком платье; смелые, предприимчивые Курды, Лезгины и Черкесы, торгующие лошадьми и, наконец, женщины, [42] прекрасные Грузинки, с длинными, распущенными вуалями и в туфлях на высоких каблуках. И все эти люди, каждый в своем роде, представляли такую дивную смесь красоты, которой нигде нельзя найти. Картину эту довершают пестрые, разнообразные и почти без исключения живописные и красивые костюмы. Нигде так не близки противоположности и переходы Европы и Азии, как в Тифлисе. Я удачно поместился у одного Швабского колониста, Зальцмана, — дом его по левой стороне Куры; он устроил там гостиницу, где я мог воспользоваться вполне Немецким комфортом и Немецким столом. Зальцман был одарен проницательным, практическим умом и редкою способностью наблюдения. Никто лучше его не знал народ и местность Кавказского края; он побывал везде и знаком со всеми. Никто для меня не был поучительнее его. Но я имел в Тифлисе и других интересных знакомых. Г. Коцебу был очень сведущ, но не любил передавать свои познания. Он был дипломатически молчалив, как большая часть Немцев в Русской службе. Я имел рекомендательное письмо к Гражданскому Губернатору Гурко, чрезвычайно любезному человеку, который мне доставил все возможные облегчения и сведения; но он еще недавно на этом месте. Аптекарь, Коллежский Ассессор Шмидт, считался человеком сведущим, но я мало его видал. Важнейшее для меня знакомство было проводник и переводчик мой — сапожник Петр Ней. Это был настоящий оригинал. В молодых летах он, с родственниками и другими земляками, оставил Виртемберг и поселился колонистом, сперва близ Одессы, а потом в селении недалеко от Тифлиса. Ho у него был беспокойный нрав, он скитался по всей Азии, бывал в Малой Азии, потом в Персии, где его произвели в переводчики Наследного Принца Аббас-Мирзы, которого он восемь лет [43] сопровождал во всех походах и лишь по смерти его возвратился к землякам. Для меня он был неоценимое сокровище; он знал несколько Европейских и Азиатских языков: Немецкий, Французский, Русский, Черкесский, Турецкий, Армянский, Грузинский, Персидский, Курдский, и пр. Память у него была удивительная; шутя, он в шесть недель совершенно выучился новому для него языку. Эти качества соединялись в нем с поэтическою душою; у него был неистощимый запас сказок, преданий и песней всех народов, которых он когда-либо посещал. Когда мы днем или ночью лежали вместе в тарантасе, он рассказывал без умолку, пока я не засну ¹². Сначала он жеманился, говоря, что простые его рассказы не достойны ученого путешественника; но через несколько дней мы сделались искренними, нежными друзьями: всегда вместе ели, пили, спали и пр., и теперь он мне открыл всю свою премудрость. Если я на дороге замечал развалину, странно сформированную гору, пещеру и прочее, я его посылал собирать сведения и через час он возвращался из ближайшего Татарского или Грузинского селения, с целым грузом сказок и преданий. Притом голова его была наполнена пустяками и я частенько должен был бранить его за какую-нибудь глупость, после чего он всегда нежно обнимал меня. Я устроился в новом помещении, прогуливался несколько часов по любопытному городу, сделал несколько визитов и после обеда, вместе с г. Зальцманом, отправился в соседнюю Немецкую колонию, где в гостинице застал известного Немецкого естествоиспытателя доктора Морица Вагнера, из Мюнхена, занятого укладыванием собранных им редкостей.

Доктор Вагнер окончил свое путешествие и возвращался [44] в Европу, чтоб привести в порядок и передать публике результаты своих исследований.

Тифлис, теперь столица Закавказского края, уже и прежде был столицею Грузии, со времени разрушения старинного Мцхета. Название Тифлис, первоначально Филис, происходит от соседних теплых источников. Корень Фл и тпл на Грузинском языке означает тепло. Славянские языки имеют тот же корень тепло, от сего Теплиц, и кажется, что латинское tepidus относится сюда же.

Народонаселение, по приведенным г. Дюбуа официальным источникам 1834 года, распределяется следующим образом:

Народонаселение обоего пола (исключая военных).

Было 4,930 семейств и 3,662 дома. В числе дворянства 16 принадлежали к древней царствующей фамилии и 204 к княжеским родам (азнауры). В настоящее время народонаселение простирается до 50,000 душ ¹³. В 1795 г. 11 Сентября, Тифлис разрушен до основания Персидским Шахом Ага-Могаммед-ханом. Под Русским владычеством город очень украсился.

Комментарии

11. Женщины ходят босые, но в платках вышитых золотом, в домах также нет ни столов, ни стульев, но только ковры. Все в рабстве живущие Азиятцы имеют склонность к роскоши. Любящие свободу Черкесы любят, как и древние Германцы, роскошь только в оружии и в вооружении, панцирях, шлемах и проч.

12. Вся эта страна удивительно плодородна; почва одарена неимоверною растительностию. Болот собственно уж нет; несмотря на то, от 15-го Июля по 15-е Октября, сильно свирепствует лихорадка. Это объясняют тем, что, при малочисленном населении и недостатке в скоте, нескошенные и нестравленные растения, в тени лесов гниют, а на полях высыхают. Происходящие от сего испарения причиняют лихорадки, от которых особенно страдают приезжие и земледельцы, даже Русские солдаты часто бывают их жертвами. Поэтому надо иметь особое наблюдение за одеждой и пищей.

13. Мы видели соколов, отлично приученных к ловле фазанов.

14. Хори на тамошнем языке значит гора. Это должна быть Горзенна Страбона.

15. Эльборус высочайшая гора Кавказской цепи в даже всей передней Азии. Он имеет 18,500 футов вышины, следовательно 4,000 футами превышает Монблан, высочайшую гору в Европе. У него много названий: Татары называют его Ялдус-даг (Позолоченная гора) или Эльборус, Армяне Ялбус, Черкесы Уашхамако или Ошга-махуа (Святая или Счастливая гора), Карачаи Минги-тау, Абассы Орфи-ифгуп или Итуб, Сванеты Пасса; Казаки называют ее Шат-гора. Казбек получил свое название от Русских, в честь военноначальника Каз-бега, который живет у подножия его в деревне Стефан, Твинда и очень предав Русским, следовательно, собственно называется Казбегская гора; Грузины зовут ее Мкинвари (Ледяная гора) Оссеты Церисти-юб (Христова гора), Черкесы Урс-хох (Белая гора).

Между народными преданиями жителей Кавказа остался еще миф о Прометее. Кавказцы рассказывают его так: что Прометей создал и образовал свет и людей, но вопреки Высочайшему Богу, сообщил им искру огня (плод древа добра и зла) и за то отвержен Богом и цепями прикован над пропастью. Греки же этот миф рассказывали, что Прометей похитил свет с неба и принес его созданным им людям, за это Зевес навсегда велел приковать Прометея к скале Кавказа. Скала эта, по преданию ученых, — Казбек (Майнвари). У Абхазов, живущих в окрестностях Эльборуса, кажется сохранились следы этого мифа. нив утверждают, что из ущелий слышны стоны и звук цепей. По преданию, один из народа их спустился в глубочайшие пещеры и там нашел громадного великана, который сказал ему: «Земной человек, дерзнувший опуститься сюда, расскажи мне, как люди живут там вверху; верна ли жена мужу, послушны ли дочь матери, сын отцу?» Когда Абхаз отвечал утвердительно, великан заскрежетал зубами и закричал: так еще долго придется здесь сокрушаться и стенать (см. Marigny, Three voyages to the Coast of Circaesia. London, 1834 pag. 188). Кавказские Скифы тоже особенно почитали божество, названное Фромтейт, т. е. благотворительное божество (странное сходство названия с Прометеем!) (Pelloutis. Histoire des Celtee.) К этим двум главным горам Кавказа относятся разнороднейшие предания и мифы Востока. На вершине Эльборуса Ноев ковчег в первый раз дотронулся земли, но потом понесен до Арарата; почему человеческая нога не может вступать на него без особого дозволения Бога. Зороастр обозначает Эльборус как место пребывания Аримана, начала противного Ормузду. На вершине Казбека находится, будто бы, хрустальный замок и подле него храм, посреди которого парит золотой голубь. В скалах, ниже области вечного снега, бесчисленные пещеры, жилища троглодитов, и впоследствии благочестивых отшельников; здесь висит железная цепь, видимая только для особенно благочестивых людей. По ней можно пробраться до палатки Авраама и до колыбели Спасителя, которые там находятся. Кавказ и преимущественно эти две горы, по другому преданию, местопребывание дивов, живших на земле еще до Адама, но они согрешили и Бог выгнал их отсюда, когда дал землю во владение Адама. Персияне рассказывают, что с этими дивами воевал Гашенк, на лошади с двенадцатью ногами. Они устремили на него скалы и убили и он noхоронен здесь же под Кавказом.

Древние предания человеческого рода, все Восточно-Азиатские (Иранские и Туранские) и сосредоточиваются на Кавказе. По распространении исламизма к ним присоединились еще новые. По ту сторону большой стены, проведенной между Черным и Каспийским морями, вдоль по хребту Кавказа, живут Гог и Магог, которые некогда перейдут черев моря и разрушат державу правоверных. Это считается непосредственным предсказанием Магомета. У магометан Кавказ, гора Кав, как вал окружает землю, царство правоверных. На нем, в высших его ущельях находится царство джиннов (гений?) сотворенных еще будто бы до Адама из огня. У них все потребности людей: они едят, пьют, вступают в брак (даже и с людьми). Многие из них веруют в ислам, но большая часть неверных. Сходное с этим Германское предание о духах Сосновых гор рассказывает, что они тайком молятся в Христианских церквах: «нив разъезжают на вихре, живут также в развалившихся домах, банях и печках»; в Аравии они принимают вид песчаных столбов и опустошают пройденную ими землю, но так как они имеют отвращение к железу, то их можно прогнать словами el Hadid (эль-гадид) т. е. о железо, и их можно найти. В виде эльфридов, призраков в пирамидах и гробницах; они в состоянии принять вид людей или зверей (магометане полагают, что пирамиды выстроены Ган-ин-Ганом, последним королем джинов). Правоверные джинны благодетельны, хотя очень раздражительны; неверные, напротив, злобны и неприятны людям. Защищаются против них магическими изречениями, талисманами и пр. Часто неверные джинны, за сделанное ими зло, выбрасываются ангелами из облаков. Это падающие звезды. Джинны являются чаще всего в первые десять дней и ночей могаррема, первого месяца магометанского летосчисления, как в Германии в 12 ночей между Рождеством, Новым Годом и Богоявлением Христовым. Кав на Кавказе, в Азии, так и в Немецких Альпах, Ихтерская гора между Зальцбургом и Берхсгаденом есть местопребывание духов. Черкесы утверждают, что Эльборус, столица джин-падишаха, т. е. короля духов.

Известные ученому миру, по продолжительным путешествиям по Востоку и особенно по внутренним странам Южной Аравии, А. фон-Вреде, сообщил мне следующие замечания о восточной демонологии и о состоящих с нею в связи магических науках.

«Замечательное явление, что в суеверии всех народов земли, от образованного европейца до слабоумного Негра, является удивительное сходство и даже согласие в идеях. Кто из нас забыл сказки, которые наполняли наши детские умы восхищением и ужасом; кто забыл время, когда молодое воображение создавало фантастические формы, охранявшие сокровища духов, гномов и домовых, когда на лугу, у ручья плясали эльфры, а в лесу царствовал Ольховый король? Такие же детские верования наполняют душу Аравитянина и вообще жителя Востока, и занимают пылкое его воображение. Он населяет каждую развалину духами, которые имеют надзор за находящимися там сокровищами; каждую гору демонами, которые сторожат скрытые драгоценные каменья и золото; по понятиям его, духи блуждают по многолюдным улицам и пустыням, по лесам и водам, даже по самым скрытным и грязнейшим местам домов. Он видит их во всех естественных явлениях, в молнии и блудящем огне, в водяных и песчаных столбах. Согласие это достаточно доказывает, что верование в высшие существа, символически представляющие силы природы и дающие им произвольное направление, а также и прямое влияние их на людей, первоначально вкоренилось в глубине человеческого духа, а не вызвано воспитанием и, следовательно, не выдумано поэтами».

«У магометан верование в эти существа освящено алкораном и демономания приведена в особую систему, по которой духи разделяются на следующие классы:

Выше всех джинны (множественное число джин, гений) составляющие средину между ангелами и людьми, и разделенные на два класса: магометанские (добрые) и неверные (злые). Все они одного происхождения т. е. сотворены до Адама из огня. Главное их пребывание на горах Гоаф (Кавказ), которые как кольцо окружают весь мир. До сотворения людей, они управлялись султанами, которых насчитывают 72 и все они за исключением последнего, все назывались Солиман (Соломон); последний именовался Ган, от чего все они получили название гиннов, т. е. джиннов. Этому Гану и роду его, Аравитяне приписывают все большие постройки, напр. пирамиды и проч., устройство которых они полагают выше человеческих сил; если спросить Аравитянина, кто основатель этого колоссального монумента, он обыкновенно отвечает: Ган-ин-Ган (Ган сын Гана). Джинны едят, пьют и плодятся, как между собою, так и с людьми. В этом смысле, Аравийские историки рассказывают, что Балкис, знаменитая королева Сабы, посетившая Соломона, родилась от джинна, от которого переняла премудрость, пленившую Соломона. Потом рассказывают, что они могут принять все возможные виды зверей, дерев, камней, песчаных и водяных столбов, молний, блудящих огней и пр. Большой враг джиннов, железо, почему Аравитяне, когда видят приближающийся водяной или песчаный столб или когда сверкает молния, произносят слово el Hadid, «(железо) в надежде, что испуганный джинн пройдет мимо. Во время рамазана (месяца поста) все джинны, добрые и злые, заперты Аллахом, чтобы не беспокоить правоверных в это священное время. Они в высшей степени мстительны и вспыльчивы, почему надобно остерегаться, чтобы не бросить что-нибудь на них, не оплевать, или не облить их; тогда они мстят за такую обиду ударом, который убьет или изувечит виновного. По понятиям Аравитян, существа эти везде находятся; когда они что-нибудь бросают, плюют и выливают, то говорят Tesdur или Tesdur уа Murbarekin (остерегитесь или посторонитесь). Это верование так укоренилось у Аравитян, что изуродование или внезапную смерть они приписывают гневу или мести джинна. Я спросил женщину, имевшую горбатого ребенка (редкость в Аравии) о причине его изувечения, и она рассказала, что дитя вырвалось из рук ее, и как она в испуге забыла закричать tesdur, то джинн, на которого оно упало, изувечил его ударом».

«Другой класс демонов, собственно злые, и потому их особенно боятся. Это гулы, которые как джинны могут принять все возможные виды и живут лишь в уединенных местах, преимущественно на кладбищах и полях сражений, где они вырывают и съедают мертвецов; и этим не довольствуются, а пожирают и живых людей. Как джинны, они дети огня и плодятся как между собою, так и с людьми. Чтобы обезоружить гнев и месть джиннов и злобу гулов, употребляются амулеты (Hegab) предпочтительно те, которые заключают в себе девяносто девять качеств Аллаха или имен пророка. Впрочем, Аравитянин довольствуется и менее действительными амулетами; нет необходимости, чтобы они были писаны магометанами; я видал, что они просили Христиан и даже Евреев написать им такие и они обращаются с ними с одинаковым же почтением, как с происходящими от единоверцев. Часто они употребляют такие предметы, которые ни в какой другой нации не заслужили бы подобной чести; так у одного бедуина я видел повешенную на шее крышку Нюренбергской табакерки, на которой изображен букет роз и незабудок с приличною надписью; он твердо был убежден, что амулет этот предохранит его от ран.

В Аравии, отечестве чародейств, верование в него сохранилось во всей свежести. Таинственные искусства, которых всякий боится и которых никто не знает, делятся на два класса, на хорошие и злые; из них каждый, по предмету своему, имеет свои подразделения. Хорошими считаются те, которые действуют лишь силою и помощию добрых джиннов и которые стремятся к доброй цели. Недозволенные и осуждаемые науки имеют в виду противоположную цель, служа к удовлетворению мести или жадности, и нуждаются, следовательно, в содействии злых демонов. Все искусство состоит в знании известных магических формул, имеющих силу вынуждать необходимое содействие этих демонов. К первым относятся:

Uelm er Rachmani наука, в отношении к добрым делам, названная также Uelm er Rachmani (наука духов). Посредством ее можно лечить болезни, отыскивать потерянные или краденные вещи, производить дождь. Я даже видел на Востоке действительное применение этой науки — и в этом случае услужливый дух был дурная совесть. В доме Турецкого полковника была похищена драгоценная вещь и все обстоятельства доказывали, что вор был один из прислуги. Полковник послал за Аравийским дервишем, имевшим репутацию в основательном знании науки er Rachmani. Всю прислугу расставили в комнате и принесли черного петуха, которого дервиш убил при разных воззваниях к ангелам и джиннам. Потом он велел слугам кольнуть петуха иглою, уверяя их при том, что когда кольнет его виновный, петух запоет. Слуги поочередно выступили вперед, чтобы подвергнуться пробе и дервиш тщательно за ними наблюдал. Виновный, который крепко верил в действительность операции и видел приближение обнаружения воровства и последующих за ним жестоких побоев, сильно дрожал. Дервиш, разумеется, не допустил его до пробы, но прямо обвинил в преступлении и он тотчас сознался.

El Kurra, наука писать действительные амулеты.

Запрещенные и осуждаемые науки называются Velm es Schegtani (наука сатаны); к ним относятся:

Es Symia. Зная эту науку, можно проколоть любую часть тела копьем или кинжалом, не оставляя раны или шрама; она также дает власть созывать духов.

Er Ramle (наука песка) посредством этой науки из образа расположения брошенных на песок камешков или раковин, можно узнать будущую судьбу человек».

Es Sich'r искусство превращать человека в животное или в другой предмет. Обвиняют преимущественно жителей Маската, юго-восточной Аравии, в употреблении этой нечистой науки, и кажется, что они, вместо того чтобы отвергать это подозрение, еще стараются поддержать его репутацию, вероятно для того, чтобы устрашать своих соседей. Спрошенный мною по сему предмету Маскатский купец подтвердил все слышанное мною и с видимым самодовольствием рассказал мне приведенный здесь для примера случай:

Купец в Маскате обещал какой-то вдове на ней жениться, но впоследствии раскаялся в том. Чтобы отделаться от нее, он решился переселиться в Бассору, а невесте сказал, что уезжает по делам, но возвратится через столько-то времени и тогда исполнит свое обещание. Вдова, уже с некоторого времени заметившая его охлаждение, предчувствовала действительную причину его отъезда, и в залог потребовала волоса, сбриваемые с головы его. Обрадованный, что так дешево может отделаться, он поспешил к цирюльнику и велел ему сбрить его волосы, и завернуть в бумагу. Цирюльник, знавший, как все товарищи его, скандалезную хронику города и одаренный свойственною ремеслу его проницательностию, почуял что-то не доброе в странном этом требовании и спросил его о причине, которую купец ему и сообщил. Сведущий цирюльник умолял его не давать женщине возможности употреблять в отношении к нему черное искусство сихр, и советовал ему дать невесте взамен своих, остриженные волосы черного козла, присовокупляя, что если он не возвратится в течение определенного годового срока, с козлом непременно произойдет перемена. Купец послушался совета, а козла взял с собою в Бассору. Уже прошло несколько недель, по истечении года, и козел все еще оставался невредимым, но в одно прекрасное утро, купец, вместо обыкновенного блеяния, услышал странное хрюкание и нашел, что голова несчастного козла была превращена в свиную.

Uelm er Ruckigeh ветвь науки Es sich'r употребляется обыкновенно женщинами, чтобы пленять мужчин (Philtra) или чтобы отмстить неверному любовнику лишением его физической силы или умерщвлением после продолжительной болезни. О способе применения этой науки мне рассказывали следующее: женщина покинутая любовником, взяла кусок мыла, проговорила над ним известные приговоры и бросила его в колодезь. По мере того как распускалось мыло, силы изменника стали ослабевать и когда весь кусок распустился — он умер.

Uelm en Nugum (наука о звездах). К этой науке относится и астрология, до сих пор весьма уважаемая Аравитянами и вообще жителями Востока, равно как искусство предсказывать будущность двух лиц, по нумерическому достоинству букв их имен. Каким образом это делается, я не мог узнать; они это хранят в большой тайне.

Uelm el Kimya (алхимия). Мне попались только два адепта этого искусства, из которых один прямо утверждал, что он умеет делать золото, и на вопрос мой, почему он так беден, отвечал, что ему не дозволено делать более, чем нужно, для необходимых его потребностей, ибо только под этим условием ему повиновались джинны. Другой, более откровенный, сознался, что он истратил почти все свое состояние и теперь очень близок к цели, ему не доставало только известного зелья (Haschisched el Dahab или золотое зелье), которого он еще не мог отыскать. Он не сознавался, что при этом искусстве содействовали ему духи.

С этим учением и непосредственным влиянием сверхъестественных властей на судьбу и деяния людей, тесно соединена вера в пагубное действие вредного глаза, которое встречаем и в Европе, особенно в южных ее частях. Для охранения себя и семейства своего от злого глаза, Аравитяне употребляют разные средства, как на пр.: прикрепляют к пуговицам детей писанные амулеты, белых фарфоровых кузнечиков или маленькие мешки, наполненные кусками луку, ладану, алоя и соли. Еще действительнее мешки, наполненные пылью или землею с могилы пророка Цемцема (в Мекке); над дверями они вешают целые пучки луку и мешки с квасцами, солью и ладаном. Особенно над входом нового дома привешивают цельные растения алоя, в том предположении, что этим убедят своего пророка посетить дом. Бедуины, для предохранения верблюдов своих от вредного взора, обвешивают их разными, найденными на пути, вещами, старыми башмаками, платьем, подковами и пр.

Если Аравитянин подозревает, что кто-нибудь, несмотря на предосторожности, сглазил его или его детей, то думает отвратить несчастие, положив кусок квасцов, величиною в грецкий орех, на горячие уголья и проговорив три фаты (вводная глава алкорана) и три раза последнюю главу алкорана. Сожженные квасцы превращаются в порошок, смешиваются с какою-нибудь пищею и даются на съедение черной собаке. Таким образом, по его мнению, он уничтожил чародейство, потому что взволнованное воображение представляло ему, в фантастических формах распаленных квасцов, черты сглазившего его или его семью. Другие в подобных случаях сожигают лоскуток платья того, который находился под влиянием вредного взора, вместе с кусками квасцов и соли, и три раза проговаривают фату. Женщины часто употребляют другое средство: оне прокалывают кусок бумаги, приговаривая: «это глаза того или NN, который завидует мне и поэтому он меня сглазил». Вслед за лицом, имеющим репутацию дурного глаза, бьют какую-нибудь глиняную посуду.

Сны играют важную роль в жизни Аравитянина; часто видение во сне заставляет его отказаться от решенного уже предприятия, изменять планы, составлять новые, исполнение которых имеет влияние на всю его будущность. Аравийские историографы заключают в себе множество подобных случаев. Если Аравитянин рассказывает другому, что он видел сон, тот должен отвечать Kheir inschallah (дай Бог хороший), если кто просыпается после дурного видения, то, для отвращения исполнения, должен три раза плюнуть чрез левое плечо и столько же раз проговорить фату.

Бедуины Гадрамаута (провинция Южной Аравии) питают странное суеверие, что если кто перешагнет через них, когда они лежат на полу, то передаст им все свои болезни и даже зародыши будущих болезней. Об этом суеверии я узнал следующим образом:

Несколько Бедуинов обступили огонь моего проводника. Я также, чтобы докурить трубку, хотел подойти к огню и, в избежание обхода, перешагнул чрез ноги одного из Бедуинов; к моему удивлению он вскочил и в сильнейшем гневе выговаривал мне, что я осыпал его болезнями. Подошедший к нам проводник сделал мне те же упреки, но уже не так резко, и на вопрос мой, в чем же я провинился, объяснил, что перешагнув через тело приятеля, я передал ему не только болезни, которыми теперь одержим, но и те, которые могут приключиться со мною впоследствии. Для успокоения его я отвечал, что в таком случае согласен, чтобы он перешагнул через меня. Предложение мое тотчас было принято, я лег на землю и он через меня перешагнул. На довольном и торжествующем лице его видна была радость, что он мне передал не только мои, но и собственные свои болезни, настоящие и будущие.

В религиозном смысле нечистыми (ниггис) т. е. неспособными к молитве, считаются те, которые одержимы проказою, или дотронулись до павшего скота или имели сношение с женским полом; пока в первом случае не вылечатся, а в последних не предпримут предписанных законом омовений. Такой нечистый приносит несчастие тому, которого первого приветствует утром и если входит в комнату больного, то последнему делается хуже. Аравитяне в маловажных происшествиях находят известного рода предвещания, имеющие решительное влияние на все их предприятия. Я видел как толпа Бедуинов, отправившаяся на грабеж, возвратилась через четверть часа, потому что змея переползла их дорогу. Дурным предвестием служит то, если утром, до обмывания, разорвется или сломается что-нибудь или если при первом выходе на встречу полетит хищная птица; если же птица отлетает или змея удаляется от дороги, то это считается добрым предзнаменованием. По шероховатости шкур, замечаемых на лопатках верблюдов или баранов, также заключают они о добром или дурном успехе какого-либо предприятия.

Как Европейцы, так с некоторыми изменениями и Аравитяне полагают, что известные дни имеют счастливое или пагубное влияние на предпринимаемые в эти дни дела. Несчастными считаются: воскресенье, день смерти пророка, понедельник и четверг, в которые страдали многие Аравийские святые; но особенно несчастливы суббота и последняя середа месяца Саффера. Из числа этих дней однако есть и счастливые, для определенных дел, так на пример: воскресенье, для совершения браков и четверг, для пускания крови. Если несчастный день упадет в празднество байрама, то делается счастливым. Первый день месяца, какой бы он ни был, и пятница считаются счастливыми; последняя потому, что это субботний день магометан, почему и получил прозвание эль-фадиль (отличный); прочие дни не имеют особого значения».

16. Все большие дома дворянства, замки князей и даже монастыри этой страны, в средние века и до нынешних времен, были укреплены. Обыкновенно такое укрепление состоит из четырехугольника, окруженного высокою стеною, четырьмя краевыми и одною массивною башнями в средине. Конструкция эта вероятно имеет начало от Генуэзцев, которые для защиты торговли сами закладывали подобного рода укрепления.

17. Клапрот называет этот монастырь Тзамфависси, что означает «монастырь трех глав».

18. Близь последней станции от Тифлиса, Горзис-кале, на большом пустом месте обросшим лишь немногими деревьями, явно заметны были прямые, правильные гряды.

19. В церкви этой, как особая святыня, хранится частица одеяния Спасителя. В Успенском соборе, в Москве, и в Дворцовой церкви, в С. Петербурге, тоже находятся частицы этой святыни. Оне при завоевании Грузии шахом Аббасом подарены Царю Михаилу Феодоровичу.

20. В Закавказском крае есть строения всех периодов истории человечества. Пещеры троглодитов доисторических времен. Развалины Кавказской стены, начатой, быть может, во время древней Персидской монархии и продолженной в позднейшие времена 1000 лет после Рождества Христова. В ближайшие века прежде и после Рождества Христова, и в архитектуре уже заметно влияние Рима. В скалистом городе Аплосцике, я заметил несомненные Римские орнаменты. С V столетия распространяется Христианство и с ним вместе Византийско-Христианский стиль архитектуры. В направлении к берегам Черного моря находятся чисто Византийские строения и впереди всех прекрасная церковь в Пицунде, построенная будто бы Императором Юстинианом, в половине VI столетия (я выше описал ее). В погребах находится в целости множество приношений, потому что Грузины, Абхазы и даже Черкесы питают большое уважение ко всему, что находится в церкви. И прекрасный собор в Кутаисе, кажется относится к этому времени. Это доказывается употреблением в стенах попеременно кирпича и камня, что уже не встречается после одиннадцатого столетия. Близь Зугдиди находится монастырь Мартвизи, с прекрасным собором, образующим переход к собственно Грузинскому стилю. У входного фасада находится изящное изображение Спасителя, с поднятыми двумя перстами и с надписью:

«Воздвигну на Небо руку мою и клянуся десницею моею, и реку: живу аз во веки. Втор. 32, 40.

С царствования Баграта III, владевшего кроме Грузии и Абхазиею (1000) начинается блестящий период истории Грузии, дошедшей до высшей степени при царице Тамаре в 1206 г. (которую Грузины всегда называют царем). Это период национальной образованности (уже в 1064 году сочинения Платова и Аристотеля переведены на Грузинский язык); и потом образуется собственно Грузинский архитектурный стиль, на основании Византийского. Мцхетский собор выстроен в это время; после он разрушен Тамерланом, а в XV столетии возведен вновь по прежнему плану. По преданию, Мцхетский собор выстроен иностранцем, а церковь Стефана Цминда, его учеником: архитектор, видя превосходство ученика, сам себе отсек руку. Другое предание простого народа гласит, что куполы церквей Мцхетской и Стефана Цминда соединены невидимою железною цепью, по которой святые обеих церквей посещают друг друга. Подобная цепь, будто бы, соединяет монастырь Гергета на горе Квевеш-мта с палаткою Авраама на Казбеке и по ней монахи совершают туда путешествия. Всякому бросится в глаза это сходство с Европейскими преданиями.

21. В Тифлисе 22 Русско-Грузинские церкви, 15 Армянских, одна католическая, Персидская и Татарская мечети и Еврейская синагога. У Немецких колонистов церковь протестантская в селении их, близь Тифлиса.

22. Большую часть приведенных здесь сказок и преданий я получил от него; других, к несчастию, не припомню.

23. По месяцеслову на 1856 г. число жителей в Тифлисе показано 30,995.

Текст воспроизведен по изданию: Август фон Гакстгаузен. Закавказский край. Заметки о семейной и общественной жизни и отношениях народов, обитающих между Черным и Каспийским морями. Часть 1. СПб. 1857