Лето в Чечне в 1858 году.

В № 12 «Военного Сборника» за 1863 год помещена статья А. О., под заглавием «Лето в Чечне в 1858 году». Автор статьи, на странице 452, говорит, что батальон, в котором служил он, присоединился к отряду полковника Алтухова 6-го июня. Дивизион, в котором имел честь служить я, был в составе того же самого отряда с 6-го июня по 2-е августа; следовательно, я могу указать на некоторые ошибки в третьем и четвертом отделах рассказа, заключающих в себе тот период времени, в который мы ратовали вместе. В этих отделах статьи более всего замечательны две наши встречи с горцами, именно 9-го июня, при ауле Ачхой, и 30-го июня. Последнее дело известно под названием дела в Акиюртовском ущелье. Первое, без всякого сомнения, было блистательнее второго, и потому мне кажется, что г. А. О. изложил его слишком сжато сравнительно со вторым.

Находясь в должности адъютанта при начальнике кавалерии, полковнике Никорице, и даже будучи из числа тех двух раненых драгунских офицеров, о которых говорит автор статьи на странице 454, я коротко знаю обстоятельства молодецкого ачхоевского дела. Снявшись с позиции при речке Натхой, кавалерия наша, в составе сотни казаков ¹, 2-го дивизиона нижегородских драгунов, взвода казачьей конной артиллерии и 2 го же дивизиона северцев (в сказанном порядке), в колоннах справа по три и в одно орудие, пошла на рысях к аулу Ачхой. Этот аул тянется по правому берегу речки Фортанги на довольно большое расстояние. В саженях трехстах от последних сакель аула находится кладбище, а за ним, в перпендикулярном направлении к Фортанге, идет густой лес, по опушке которого скакали [218] массы горцев, тоже к Ачхою. Еще последние ряды 4-го эскадрона северцев не успели пройти черту аула, как послышались два выстрела из неприятельских орудий, вслед за которыми и горцы, с пронзительным гиком, атаковали нас с фронта и во фланг. 3-й эскадрон нижегородцев, находившийся во главе колонны, под командою капитана князя Амилахварова (он же был и командующим вторым дивизионом, а не подполковник князь Чавчавадзе ², как говорит А О.), быстро построив фронт, отразил неприятеля шашками. Атака 3-го эскадрона поддерживалась одним орудием и 4-м эскадроном Нижегородского же полка. По окончании этой блистательной атаки, орудие пристроилось к левому флангу 3-го эскадрона и стало картечью выбивать спешившихся и засевших на кладбище горцев; 4-й же эскадрон, за неимением места, выстроив фронт, стал несколько позади 3-го, уступом. Казаки, спешенные, стреляли из-за своих коней, как говорит г. А. О., тоже на кладбище. В то время, когда нижегородцы и казаки били горцев, северцы не сидели сложа руки: 3-й эскадрон, построив фронт и сделав заезд налево, стремительно бросился на неприятеля, покушавшегося захватить второе орудие. Работали тут шашки и кинжалы, и неприятель повторял атаки до тех пор, пока 4-й эскадрон, незаметно обскакав лесок перед левым флангом 3-го эскадрона, молодецки ударил во фланг горцев и погнал их к большому лесу. Немало голов раскроил при этом златоустовский клинок. Между тем, показалась вдали пехота с батарейными орудиями, которые успешным действием увенчали так славно начатое и веденное дело. Второе конное орудие тоже дало попробовать свою картечь, и вообще все кавалерийские части сразу начали работу. Не знаю, на каком основании г. А. О. говорит, будто какой-то эскадрон северцев был в резерве (стр. 453). Потеря драгунов определена автором верно, но урон горцев слишком уменьшен Сколько я помню, после дела нашли 73 трупа, и столько же, наверное, увезено и не отыскано. Примера не бывало на Кавказе, чтобы один выбывший драгун стоил только двух горцев. Это было бы слишком дешево. [219]

Вечером 28-го июля, в тот день, когда отряд наш, уже сделав переход верст в двадцать ³, разбивал палатки у Чечень-аула и стал было варить кашу, полковник Алтухов получил известие о вторичном движении Шамиля в Назрань. Выворотив котлы, мы немедленно двинулись туда же. На другой день, 29-го июля, рано утром, мы были уже в Ассинской станице, где осталась пехота, а вечером переправились через Сунжу и присоединились к отряду генерал-майора Мищенки. Полагаю, что этот переход, совершенный менее нежели в сутки ⁴, больше принес честь нашему отряду, чем самое дело в Акиюртовском ущелье, и вот почему. Только что мы завидели бивуак Шамиля, как артиллерия наша открыла огонь. После первых же выстрелов, неприятель, пораженный нечаянностью, стал поспешно отступать, рассеявшись в беспорядке. Совершенно ровной местности в том ущелье, после переправы через речку Камбелеевку (а не Сунжу, как говорит г. А. О., на стр. 460), не встречалось, и потому казаки и драгуны хотя делали по временам атаки, но только раз успели догнать, и то небольшую, толпу горцев, которые недолго сопротивлялись. Ружейный огонь тоже не мог быть особенно действителен, когда приходилось спешить выстрелом, чтобы не выпустить цель на расстоянии недосягаемости пули. Артиллерия должна была очень часто менять позиции и не всегда имела возможность находить хорошую. Все эти факты и то, что, пройдя взад и вперед пространство, по которому совершалось преследование, я не видел и пятнадцати неприятельских трупов, заставляют сомневаться в истине цифр, приведенных г. А. О. на стр. 160 рассказа.

Капитан Марказов.

Комментарии

1. Другая осталась в прикрытии обоза.

2. Подполковник князь Чавчавадзе в то время был болен и находился в укреплении Грозном.

3. Ходили в укрепление Шали за больными, которых проводили до укрепления Бердыкель.

4. От Чечень-аула, через Бердыкель и Ассинскую станицу, до Назрана считают более 80 верст.

Текст воспроизведен по изданию: Лето в Чечне в 1858 году // Военный сборник, № 2. 1864