ЗУБАРЕВ Д.

ПОЕЗДКА В КАХЕТИЮ, ТУШЕТИЮ, ПШАВИЮ, ХЕВСУРИЮ

И ДЖАРО-БЕЛОКАНСКУЮ ОБЛАСТЬ

Несмотря на октябрь, солнце закавказское грело по июльски; был полдень, когда я выехал из Тифлиса в Кахетию (Кахетия состоит из двух уездов, Телавского и Сигнахского. Она собственно древняя Иверия.), царство вина и красоты. За Тифлисским предместьем Авлобари, или Гавлобари, дорога в Кахетию ограничивается с левой стороны холмистою долиною, с правой левым берегом Кура (по Грузински Мтквари), на котором, возле самой заставы, находится селение Мирза-абад. Верстах в двух от Мирза-абада, близ большой дороги, видны огромные здания Нафтлуг (Название дано от нефтяных ключей, находящихся близ сего места.), а или правильнее Нафтылик; в них помещаются Тифлисский Военный Госпиталь и Комиссия Тифлисского [510] Комиссариатского Депо. Чиновники Госпиталя и Комиссариатской Комиссии имеют здесь домы, число которых довольно велико, так что Нафтлуг можно считать изрядным городком. Пространство земли между ним и Куром занято виноградными и фруктовыми садами, принадлежащими, большею частью, Тифлисским Армянам; оно называется Дарсичали.

На долине, лежащей у подошвы холмов, влево от Нафтлуга, жители Тифлисских предместий сеют в небольшом количестве пшеницу и ячмень. Посевы могли б быть несравненно значительнее, потому что близость ключей и озер доставляет возможность провести в изобилии воду на поля долины, почва которой состоит из отличного чернозема, но леность, мощная царица Грузии, останавливает успех предприятия. Впрочем, как здешние, так в особенности Кахетинские Грузины и Армяне неохотно занимаются земледелием; они предпочитают садоводство, которое легче и прибыльнее. Искусственным удобрением пашен за Кавказом не занимаются, кроме поливания в низменных местах: системы полеводства не ведают; земледельских орудий, кроме плуга и сохи, не знают. Здешний плуг ужасно тяжел и утомителен для скота; более восьми часов в сутки пахать им невозможно, хотя в него впрягают от пяти до восьми пар быков и буйволов. Грузинский плуг вырывает землю более фута в глубину в около двух в ширину, отбрасывая ее только в одну сторону. В своем месте я поговорю подробнее о Закавказском земледелии, но теперь, на пути в Кахетию, оно предмет совершенно посторонний. Вообще за Кавказом на большой дороге селения встречаются редко; они большею частью в стороне, и вы едете степью, на которой [511] устроены в известном расстоянии почтовые станции. Так и по дороге от Нафтлуга до первой станции Марткоби нет селений. Селения Большой и Малый Лило, населенные выходцами из Осетии, Нори и Марткоби, лежат в стороне; последнее примечательно, и надобно свернуть с большой дороги посмотреть его.

В селении Марткоби 308 домов, в которых 2310 душ обоего пола Грузинов. В нем имеет пребывание архиепископ, управляющий деревнями и землями, принадлежащими Руставскому монастырю, от которого архиепископ известен в народе под именем Руставели. Но не в том примечательность Марткоби. Близ него, на вершине довольно крутой горы, покрытой густым лесом, древний монастырь во имя Успения Пресвятые Богородицы (По Грузински Гвтавба, божество.), ныне полуразрушенный. В нем ежегодно, 15-го августа, бывает значительное стечение народа. Накануне праздника множество обоего пола Грузинов, Армян и даже Русских выезжают из Тифлиса верхом, со знаменами, сделанными из шелковых материй или платков. Поезд сопровождается музыкою и пением. К вечеру приезжают в урочище Ашкирети (От Грузинского слова ашкара, явный, открытый, то есть открытое место.), верстах в пяти от селения Марткоби, и располагаются лагерем при небольшом ручейке. Всю ночь проводят в пиршестве. Азарпеши (Обыкновенный бокал Грузинский, сделанный из серебра, наподобие разливной ложки.), наполненные Кахетинским, переходят из рук в руки, сопровождаемые восклицаниями: Аллах верди [512] и Яхши иол (В пиршествах Грузинских соблюдается следующее обыкновение: один наполнив вином азарпеш, говорит которому либо из собеседников: аллаверды (правильнее аллах верди) то есть, «Бог дал»; тот отвечает: яхши иол, добрый путь. Сказавший аллах верди осушает азарпеш, потом наполняет его снова и подает отвечавшему яхши иол. Это беспрерывно повторяется.); Грузинская музыка и ружейная стрельба не умолкают; Грузинские, Армянские и Татарские ашихи (Аших собственно значит влюбленный. Это странствующее певцы, рапсодисты древних Греков.) импровизируют песни, особенно в честь побед Князя Варшавского. На утро лагерь снимается и богомольцы, с музыкою и пением, отправляются верхом к монастырю. Там взорам Европейца представляется смесь набожности с самым странным суеверием напоминающим времена язычества. Около монастыря, вне ограды, пируют богомольцы; Кахетинское льется рекою из бурдюков в азарпеши и кулы... (Кула, род бутылки с узком длинным горлом: она, большею частью, делается из дерева. Богатые имеют серебряные.)

Пост, или станция Марткоби отстоит от селения в нескольких верстах. Возле него нет других жилищ. На посту живет несколько казаков и ямщиков, большею частью Грузинов. Надобно отдать справедливость станциям закавказским. Здесь вы не встретите ни тех грубостей, ни тех притеснений, которые столь обыкновенны на станциях. Никогда во время частых моих разъездов по Закавказью мне не случалось, не только испытать на себе, но даже и слышать о притеснениях: лошади всегда готовы; о приказных придирках ни слова, а им, казалось бы, и быть на станциях Закавказья. [513] Казак, заступающий место станционного смотрителя, имеет титул приказного. Обыкновенная почтовая дорога из Тифлиса в Телав идет чрез Сигнах. Прежде существовавшая почтовая дорога через селение Хашми и урочище Гомбори оставлена , как по неудобству для экипажной езды, так и по опасностям от хищных Лезгинов, но несмотря на то, я предпочел ее, как самую ближайшую.

Отъехав версты две от поста Марткоби, мы повернули с большой дороги влево к с. Хашми, принадлежащему церковному ведомству. По дороге к нему, исключая два или три дома Грузинов, вновь поселившихся, нет жилищ. Дорога ровная. За несколько верст от Хашми снова сделали поворот налево и скоро достигли высокой горы, одетой густым лесом. На вершине ее Мухравань, штаб-квартира Грузинского гренадерского полка (Теперь штаб-квартира переведена в г. Гори.) и двух рот Кавказской гренадерской артиллерийской бригады. Лучшими городками за Кавказом бесспорно можно назвать полковые штаб-квартиры. Чистые домики, широкие, опрятные улицы, хорошей архитектуры церковь, обширные лазареты и казармы, мастерская, огороды, все это непременно найдете в штаб-квартире каждого полка, расположенного вне города или крепости. Нет возможности описать очаровательные окрестности Мухравани. Для того нужна кисть, а не перо.

Хвалят закавказское гостеприимство; если это справедливо, то в отношении не туземцев, а Русских, и именно военных. Заезжайте в любую штаб-квартиру полка, и хотя у вас там нет ни души знакомой, постучитесь у первого домика, который вам [514] понравится, и будьте уверены, что хозяин не дозволит вам искать другого убежища, но только условие: хозяин должен быть Русский офицер.

Распрощавшись с гостеприимною Мухраванью, я пустился в путь очень поздно, и когда достиг берега Иори, солнце почти уже закатилось. Река Иори здесь разделяется на восемь рукавов, которые в полноводье соединяются и составляют широкую, весьма быструю реку. Теперь она была мелка, и я без всякой опасности переправился в брод на левый берег ее, на котором стоит селение Хашми. Отсюда начинается Кахетия. Ночь приближалась; пуститься в дорогу было опасно, а потому я решился ночевать в Хашми.

Как частный путешественник, я не мог получить ночлега по отводу, т. е. даром, ниже за деньги, по неимению постоялых дворов. Гостеприимство за Кавказом, столь прославляемое путешественниками, существует только для окружных начальников, исправников и тому подобных должностных лиц. Отыскав кзира, «десятника», я просил его дать мне ночлег, но он был непреклонен; давал деньги, он колебался, но и абазы (Абаз, серебряная монета, содержит четыре шаури, или двадцать коп. Российским серебром. При Грузинских Царях абазы чеканились из чистого серебра без легатуры и имели веса 50 гранов.) его не соблазнили. Пользуясь темнотою ночи и извилистыми закоулками селения, он скрылся от меня. Мой бичо (Слуга, Грузинское слово, собственно значит мальчик.), в порыве праведного гнева, обратился ко мне с укоризнами : «Вы Русский чиновник и не можете употребить обыкновенного способа получить ночлег? [515] Эх шени чертое!» (На Грузинском языке значит: «твоя чума на мне» — обыкновенный Грузинский комплимент; им начинают письмо к приятелю, им начинались все просьбы к бывшим Грузинским Царям.) Я думал было возвратиться в Мухравань, но переезд ночью через Иори опасен, и притом надобно было тащиться несколько верст в гору. В крайности, я обратился к ямщику, с требованием о доставлении мне сведений об окрестности селения Хашми; по справке оказалось, что в двух верстах от вышереченного и часто упоминаемого селения Хашми лежит селение Карабулах (черный ключ — проклятое название!), принадлежащее князю **. Услышав знакомое имя, я крайне обрадовался и велел ехать в Черный Ключ, припоминая впрочем, что древние не даром Черное море величали звучным именем Аксеноса, основываясь на гостеприимстве соседних ему народов.

Рискуя на каждом шагу утонуть в грязи или быть опрокинутым на дороге, постоянно пересекаемой водопроводными каналами, наконец приехал я в селение Карабулах и остановился у ворот княжеского замка, обнесенного каменною оградою. В верхнем этаже западной башни виднелся огонек, столь же слабый, как и тот, которым освещаются башни в романах мадам Радклиф.

Батоно шинарис! (Барин дома?) воскликнул мой бичо стоявшим у ворот Грузинам. Долгий шепот!.. Шинарарис! прокричал грубый голос. «Нет дома!» повторил по Русски гласом отчаяния мой бичо, и начал убеждать предстоящих дать нам убежище, провозглашая мои чин и должность. Вин мовида? (Кто приехал?) [516] раздался голос внутри замка. Бичо повторил мое имя и мигом очутился я в тучных объятиях хозяина, душившего меня и руками и приветствиями. После небольшого отдыха, князь пригласил меня к супруге, обитавшей в башне. Там, в общества нескольких Грузинских княгинь, мы забавлялись игрою в лото до поздней ночи. Утром хозяин показывал мне обширный виноградный сад, марань (Здание, где хранится вино в кувшинах, зарытых в землю.) и церковь, перед входом в которую зарыто в землю несколько огромных кувшинов с вином, предназначенным для народа, посещающего церковь в храмовой праздник.

В шесть часов утра отправился я в путь верхом; дорога от селения Карабулах неудобна для езды в экипажах.

Проехавши многочисленные Хишмистские сады, в которых производилась тогда жатва винограда, въехали мы в ущелье, где протекает речка Мушви, «мутная,» получившая название от качества ее воды. Почти пред самым входом в ущелье виден полуразрушенный монастырь, сооруженный во имя св. Саввы, в 1603 году, Кахетинским царем Александром. Дорога от монастыря до Гомбори идет в ущелье гор, сначала по берегу Мгриви, а потом по иссохшему каменистому руслу. Горы покрыты густым лесом, который, почти каждый год, на несколько сажен по обеим сторонам дороги вырубается, но на следующий год вырастает чаще прежнего: так велика растительная сила! Самые обыкновенные растения здесь чрезвычайно высоки. В лесу часто скрываются хищные Лезгины, и чтобы [517] сколько возможно отдалить от дороги их засады, вырубается лес. Кроме сей предосторожности выставляются по ущелью, в трех местах, пикеты из жителей Кахетии. В Хашме мне столько наговорили об опасности пути, что на первом пикете решился я потребовать конвой. Каково было мое удивление, когда для конвоирования меня явился пеший Грузин, покрытый рубищем, все вооружение которого состояло из ножен кинжала и ружья с изломанным замком! Разумеется, я отпустил его. Около полудня достигли мы Гомбори, не встретив ни одного Лезгина, и следовательно, не имев случая испытать, каким образом будут защищать путешественников безоружные, оборванные стражи при нападении отчаянных Лезгин, у которых кинжалы и сабли остры, а винтовки не знают осечки и промаха.

Гомбори находится верстах в 25-ти от Мухравани. Небольшая долина, опоясанная высокими горами, покрытыми густым лесом, застроенная несколькими домиками — это Гомбори, штаб-квартира двух артиллерийских рот. В соседстве довольно близком, обитают Лезгины. Ночью, особенно из крайних жилищ, не советую выходить без надежных проводников: того и смотри, что придется доспать ночь в хижине Глуходара (Так называется очно Лезгинское племя.).

В Гомбори пробыл я несколько дней, о которых и теперь вспоминаю с восторгом.

Верстах в трех отсюда находится гора Гомбори, возвышающаяся над уровнем Черного моря на 4,818 Парижских футов; с вершины ее виден весь Телавский уезд. [518]

Дорога от Гомбори до Телава идет также по ущелью, но не столь узкому, как от Хашми до Гомбори. Боковые горы покрыты густым лесом. Между ними возвышается гора Циви, т. е. холодная. В мрачных дебрях ее скрываются хищные Лезгины и сторожат беспечных путников. За несколько часов до моего приезда, они умертвили двух Грузинов пастухов. Караульные, которые и здесь выставляются в нескольких местах, тотчас дали знать о том Телавскому начальству. Мне очень хотелось посмотреть, как будет юстиция преследовать преступников. Опасности никакой не представлялось. Лезгины, хорошо зная порядок службы, всегда уверены, что после подобных проказ вспыхнет деятельность начальства, а потому спешат с награбленным убраться восвояси, не обращая внимания на путешественников, после того встречающихся. Потому прехрабро расположился я отдохнуть на небольшой долине, близ надежного места, охраняемого 70-ти летним стариком и двумя ребятишками (Я спрашивал у старика: почему подобные поручения даются старикам и ребятишкам? Он мне объяснил тем, что в настоящее время была жатва винограда, следственно, все заняты работами, а как он и ребятишки не имеют садов, потому их и наняли в караульные те из хозяев садов, до которых дошла очередь в караул.). Надобно отдать справедливость деятельности местного начальства: чрез несколько часов оно явилось на долине близ Циви, в сопровождении вооруженной Грузино-Армянской конницы...

Верст пятнадцать не доезжая Телава, я посетил монастырь во имя Рождества Пресв. Богородицы, называемый Шуамта. Он сооружен в 380 году по Р. X., супругою Кахетинского царя Левана, [519] Тинатиною (Татьяною). В 510 году по Р. X. он был разрушен хищными горцами и восстановлен царем Ираклием в 1745 году (Ираклий сделан Кахетинским Царем в 1744 году, по воле Персидского шаха Надира.). Церковь и колокольня каменные, древней Греческой архитектуры; внутри храма старинная живопись с позолотою; пол из синего муравленого кирпича; кругом монастыря каменная стена, длинные бока которой 75, короткие 60 сажен, высота 5 1/2 аршин. В храме покоится прах основательницы монастыря царицы Тинатины. Местоположение монастыря привлекательное: он сооружен на полугоре (от чего получил название шуамта) (От Грузинских слов: шуа, средина, и мта, гора.), и окружен с трех сторон высокими горами, покрытыми лесом. Настоятель монастыря архимандрит, из фамилии Князей Челокаевых.

После Шуамтинского монастыря осмотрел я другую святыню в Телавском уезде, Крестовоздвиженский собор, обыкновенно именуемый Аллахвердским монастырем; он лежит в пятнадцати верстах от Телава к С. З., при селении Аллахверди, близ реки Алазани. Сооружение его относят к 557 году и приписывают Персидскому сердарю Хозрою, управлявшему Кахетиею во время пленения ее шахом Парсманом Бакуром. В последствии времени собор подвергался частым повреждениям от неприятелей, вторгавшихся в Кахетию. Особенно пострадал он в 1396 году, при нашествии Тамерлана. В 1770 году поправил его царь Ираклий; потом снова пришел он в ветхость; по возобновлении в 1824 году, освящен 14-го сентября, во имя Воздвижения Честного Креста Господня и переименован в собор. [520] Все здания сооружены из камня и кирпича, покрыты черепицею, а купол тесовыми досками. Вокруг каменная стена. Внутри собора почивают мощи св. Иосифа, виновника его основания. В храмовой праздник, 14-го сентября, бывает здесь огромное стечение народа, почти из всей Грузии. Туши в то время производят торг овечьим сыром.

Близ Аллахвердского монастыря лежит Алвапское поле, на котором весною и осенью пасут стада Туши. Здесь для них сооружены две церкви царем Леоном, первая в 1580 году, во имя Рождества Пресвятые Богородицы, а вторая в 1600 году, во имя святой Живоначальной Троицы. Близ первой видны развалины зданий, которые, по рассказам жителей, были некогда дворцом царя Леона.

Простимся на время с Кахетиею и заглянем в соседних горах в места доступные для мирных путешественников.

В северо-западной части Телавского уезда, в горах почти неприступных и большую часть года покрытых снегом, обитают Туши, Пшавы и Хевсуры. Они повинуются Русскому Императору и управляются двумя назначенными от правительства приставами, подчиненными Телавскому окружному начальнику; один управляет Тушами, или Тушинами, другой Пшавами и Хевсурами. Тушения, или Тушетия, занимает по хребту Кавказских гор 1,200 кв. верст. Граничит к С. с Кистами, к В. с Дидоями, к З. с Пшавами, к Ю. с Кахетиею. Местоположение Тушетии, подходящее к большому Кавказскому хребту, гористое и даже утесистое. Лес почти не растет; зима продолжительна; летом прохлада, свойственная северным странам Европы. Все реки, протекающие по Тушетии, называются жителями Алазани. [521] Главная в Кахетии река, называемая Алазань, впадающая в Кур, составляется в Тушетии из трех рек, или Алазаней: первой, вытекающей на западной стороне Тушетии из горы Барбали; при селении Хахобо впадает в нее вторая Алазань, берущая начало из горы Алатани, и наконец третья Алазань, выходящая из горы Стаус, соединяется с двумя первыми при селении Ахверты; отсюда уже начинается известная река Алазань, протекающая между Кахетиею и Джаро-Белоканскою областью и впадающая в Кур. Алазань, особенно ближе к устью, довольно глубока и не имеет бродов; в ней водится мелкая рыба; изредка попадаются осетры и севрюги. Берега Алазани составляют равнины; лежащая на левом берегу покрыта густым лесом. Туши, или Тушины, разделяются на четыре общества: Пирикительское, Гомецарское, Цовское и Чагминское. В первом обществе находится двенадцать селений: Чиго, Дартло, Коло, Дано, Парсма, Басо, Чемо, Гиреви, Накудурта, Дакиурта, Чонтио и Эгоели; в них считают Тушин 209 домов; душ мужеского пола 464, женского 463; Кистин девять домов; душ мужеского пола 35, женского 28. Во втором обществе селений 18, а именно: Джвах-Боселу, Верховани, Дади-Курта, Везис-Хеви, Алис-Гори, Коклата, Вакис-Цири, Цихе, Гуданта, Бегела, Бикиурта, Илиурта, Бухурта, Вестомта, Гугрулта, Вестли, Сачиголо и Дочо; в них домов 224; душ мужеского пола 556, женского 557. В третьем обществе четыре селения: Сагирта, Эгельта, Индурта и Паро; жителей: Тушин 273 дома; душ мужеского пола 740, женского 770; Кистин три дома; душ мужеского пола 7, женского 4 и Хевсуров два дома, душ мужеского пола 4, женского 6. В четвертом обществе селений тринадцать: [522] Бочорма, Омало, Кумелаурти, Цокальта, Жвелурти, Хахабо, Чиглаурти, Нацихвари, Шролта, Хисо, Шенако, Агирта и Дикло; жителей, Тушин 261 дом; душ мужеского пола 587, женского 590; Кистин два дома; душ мужеского пола 4, женского 6; Хевсуров три дома; душ мужеского пола 5, женского 4, а всего в 47-ми селениях: Тушин (Клапрот, в Tableau du Caucase (стр. 91-я), говорит, что Тушин 100 семейств, но несправедливо.) 967 домов; душ мужеского пола 2,347, женского 2,380; Кистин четырнадцать домов; душ мужеского пола, 46 женского 38 и Хевсуров пять домов, душ мужеского пола 9 и женского 10. Главный промысел Тушин составляет скотоводство, преимущественно овцеводство. Овцы доставляют им шерсть, из которой делают бурки и грубое сукно, называемое шалы; из молока приготовляют они сыр, славящийся за Кавказом своим вкусом. Скот весною и осенью пасется на Алванском поле, находящемся в Телавском уезде, а зимою в урочище Самух, лежащем в Елисаветпольском округе. Избытки стад своих променивают Тушины Кахеталинцам на хлеб и вино, а Борчалинским и Казахским Татарам на соль, которой ежегодно потребляется у них более двух тысяч пудов. Соль обыкновенно выменивается на овечью шерсть, за один батман которой получается три батмана соли; примерно можно положить у Тушин лошадей 2,000, рогатого скота 4,000 и овец до 100,000 голов.

Земледелием Тушины стали заниматься в недавнее время, но оно, по гористому и утесистому местоположению, весьма незначительно. Пирикительское общество имеет земли удобной 737 дневных паханьев, неудобной 363; Гомецарское удобной 993 [523] и неудобной 619 дневных паханьев; Цовское удобной 422 и неудобной 278, и Чагминское удобной 1121 и неудобной 695 дневных паханьев, а всего удобной 3,273 и неудобной 1,955 дневных паханьев. Следовательно, на каждую душу обоего пола приходится в Тушетии удобной земли около 1 1/2 дневных паханьев, которое составляет 1/3 дневного паханья, принятого за меру в Грузии; шесть Тушинских дневных паханьев равняются одной Российской десятине. Сеется ячменя шестьдесят четвертей, пшеницы 500 четвертей.

Содержание мельниц доставляет Тушинам изрядный доход. Множество небольших ручейков, ниспадающих в виде каскадов, представляет возможность устраивать мельницы обыкновенным за Кавказом способом (Мельницы большею частью строятся на каналах, проведенных из рек. Вода, ниспадая с возвышения, приводит в движение горизонтальное колесо. Более одного постава закавказские мельницы не имеют.). Всех мельниц в Тушетии находится 175; большая часть жителей Кахетии перемалывает на них пшеницу, платя за помол 1/10 часть муки.

Пшавия окружена со всех сторон горами. Она граничит к С. с снежными горами и Хевсуриею, от которой отделяется быстрою рекою Белою Арагви; к В. с Тушиниею, к Ю. и З. с Кахетиею. Пространство земли до 270 верст в окружности. Местоположение чрезвычайно гористо; дороги идут по крутым косогорам. Климат суровый. В некоторых местах произрастает мелкий лес. В Пшавии находятся следующие реки: Иори (в древности Камбизус), берущая начало из горы Барбили и впадающая в Алазань; Хевсурская или Белая Арагви, [524] вытекающая с северо-западной стороны снежных гор, и разделясь на два рукава, впадающая в Душетском уезде, при разоренной крепости Джинвал, в Черную, или Большую Арагви. Сверх того находятся небольшие протоки Сигам и Кусно.

Селений Пшавских считается 13, а именно: Чаргали, Удзилаурти, Кецалаеви, Цабаурти, Гоголаурти, Цонколаурти, Хошара, Ахадели, Чичо, Укана-Пшавели, Цителаури, Матура и Шуапхо; в них находится домов (Клапрот, в T. du Caucase (стран. 93), полагает Пшавов и Хевсуров 2000 семейств.) 631; душ мужеского пола 2,059, женского 1,331.

Главный промысел Пшавов, как и Тушин, составляет скотоводство и в особенности овцеводство. Рогатый скот доставляет масло, овцы сыр и шерсть, из которой делают сукна, бурки, вьючные сумы, ковры и прочее. Летом скот пасется в горах, Пшавами обитаемых, а зимою в урочище Самух. Избытки стад сбывают они таким же образом, как и Тушины. У них находится лошадей до 1000, катеров (Лошаков.) 500, рогатого скота 2,500, овец 60,000 голов.

Земледелие весьма незначительно. Земли удобной для хлебосеяния находится до 2,500 десятин, сенокоса на 50 верст, неудобной и лесистой до 200 верст в длину. Следственно, удобной земли на каждую душу обоего пола приходится 1 1/4 десятина; впрочем и это незначительное количество земли не все засевается. Сеют только пшеницу и ячмень.

Пшавы занимаются и садоводством. Сады их, числом 45, находятся на правом берегу Алазани, [525] в селениях Телавского уезда: Ахмети, Ходашепи, Пшавели и Маграни. Из винограда приготовляют вино для собственного употребления. Мельницы также доставляют доход Пшавам; числом их 87.

Хевсурия занимает по северной и южной сторонам большого Кавказского хребта небольшое, но самое неприступное пространство земли. С З. С. и В. она окружена Гудомакарами, Гудошаурами, Кистами, Богосами и Дидоями, с Ю. Пшавами; кроме того Хевсурские селения находятся в Эрцогском ущелье. Леса нет; изредка попадается мелкий кустарник. Горы изобилуют богатейшими свинцовыми рудниками. Климат суровый; зима продолжительная. Значительных рек нет; множество малых протоков, в виде водопадов, ниспадают в горах Хевсурии. Между ними отличаются Аргун и Хевсурская Арагви.

В горах Кавказских считается 32 Хевсурские селения, а именно: Хахмати, Гудани, Рошкиони, Геле, Хорнаули, Хахабо, Бацалико, Клюсти, Чормошиони, Уханхадо, Бло, Зестечо, Цинходо, Гули, Ардоти, Атабети, Муцу, Гуро, Леибаис Кари, Киетани, Шатили, Барисахо, Датуиси, Чирдиди, Моцмо, Ачехи, Гвелети, Орхеви, Ликони, Акушо, Уханахо и Архоти; в них домов 625, душ мужеского пола 1336, женского 972. В Эрцогском ущелье селений 4, Бакниант-Хеви, Сазапхуло, Надыраапт-Хеви и Антлисс-Хеви; в них 53 дома; душ мужеского пола 128, женского 93. Замечательно, что в большей части Хевсурских селений жители все имеют одинаковую фамилию, как-то: Арабули, Гогочури, Даияури, Чипчааули, и проч. Пропитание снискивают от скотоводства, преимущественно от овцеводства. Выгоды, получаемые ими от стад те же самые, какие упомянуты при описании Пшавов и Тушин. Хевсуры [526] имеют лошадей до 1,000, рогатого скота до 3,000, катеров 700, овец 75,000. Летом стада Хевсуров пасутся в горах, ими обитаемых, а зимою в Самухе.

Земледелием занимаются они весьма мало; живущие в горах Кавказа имеют удобной земли не более, как на 5 верст в окружности, сенокоса на 21 версту, пастбищной на 79 верст и неудобной более 160 верст в длину. Хевсуры, обитающие в Эрцогском ущелье, более занимаются земледелием; земля у них принадлежит разным Грузинским помещикам. Предметы земледелия пшеница и ячмень. Мельниц у Хевсуров 145; из них почти каждая принадлежит двум, трем и четырем семействам.

Религия. Туши, Пшавы и Хевсуры, по наружности, исповедуют христианскую веру, по Греческому обряду, имеют церкви и священников, но по невежеству примешивают множество языческих обрядов и вообще о религии имеют слабое понятие, особенно Хевсуры и Пшавы. Они воздают особенное почтение Лаша Георгию, сыну знаменитой Грузинской царицы Тамары, жившему в конце XII века. Он был знаменит своею храбростью, жил долго между Пшавами, наконец принужден был бежать в Имеретию, где умер и похоронен в Гелатском монастыре, близ Кутаиса. Празднество в честь Лаша Георгия бывает чрез 12 недель после пасхи. Не только Тушины, Пшавы и Хевсуры, но жители Кахетии и даже многие из Кистов, Ингушей, Лезгинов собираются тогда к дому, в котором, по преданию, жил некогда Лаша Георгий, находящемуся в Пшавии, между селениями Хошара и Цителаури; он весьма уважается, и кроме священников никто не может входить в него. На сем празднестве [527] народ веселится три ночи и все время это проводит в пляске, еде и попойке. После празднества в честь Лаша Георгия отправляются к тому месту, где, по преданиям, жила царица Тамара, и там снова пируют двое суток. Кроме того Туши, Пшавы и Хевсуры празднуют в честь древних Распятий, хранящихся у деканосов, или священников, в селениях Удзилаурта, Шуопхови, Гудапи и Хахмати. Только одним деканосам известно место их хранения. Хотя при крещении Туши, Пшавы и Хевсуры получают имена христианские, но в домашнем быту редко ими зовутся. Христианские имена чаще встречаются между Тушами Цовского общества, издавна принявшими христианскую веру. Христианские имена большею частью следующие: Иване (Иоанн) Георгий, Мариама, Елена, Тамара, и т. д.

Может быть, со временем примутся писать романы Тушинские, Пшавские и Хевсурские. Желая пособить будущим романистам, выписываю несколько тамошних имен, и пусть романист выбирает любые для своих героев и героинь.

Тушинские.

Мужеские. Цигия, Накуда, Мтрога, Итабани, Гвинияни, Идо, Жаа, Денга, Курдгела Жаржо, Гуданели Желе, Наугура, Астори, Итое, Шаа, Гой, Имедий, Той, Амедо, Пунча Мцване, Хио, Чумца, Горга, Нариман, Куна. Женские. Вардала, Хий, Дай, Самка, Зоба, Адо, Мерцхали, Бай, Атена, Самдзими, Мзеко, Мага, Сабра, Мтвари, Деопале, Або, Зузу, Боа, Сабедо, Цацо.

Пшавские.

Мужеские. Январь, Фтисавар, Кавтар, Гулбат, Гамихарды, Хумара, Сагара, Адам, Навруза, Гаги, Чаргалела, Заглия, Ранбули, Чуча, Утурга, Лашкара, Апрела, [528] Баня. Женские. Зейнара, Дедуна, Лела, Арминда, Гулкана, Мзистандара, Швена, Кмара, Этера, Сатно, Бекураули, Зибласкала.

Хевсурские.

Мужеские. Вепхуа, Багатара, Гоготура, Пшевела, Чархо, Важика, Цова, Аба, Вешагури, Одина, Журха, Молодина, Марандзе, Лага, Герена, Лоши, Ша, Ина, Иордане, Обола, Тура. Женские. Буба, Мзекала, Сандуа, Ганза, Минда, Самзимара, Мзе, Ягунда, Хора, Мзия, Бердеда, Ахала, Наргиза, Бухта, Калунда, Муштара, Лобья, Малисдура.

Многие из исчисленных мною имен принадлежат животным, как-то: Вепхуа, тигр, Курдчела, заяц, Горга (Великий наш ориенталист, О. И. Сенковский, в Б. для Ч. (октябрь 1838 года стр. 16б) сомневается, чтобы прозвание Грузинского царя Вахтанга Горг-аслан, значило волко-лев, говоря, что Георг есть имя христианское и значит Георгий, а Аслан есть Турецкое название льва, и по Персидски лев называется шир. Но должно заметить, что Вахтанг называется Горг-аслан не Персидскими, а Грузинскими историками. Название составлено из Грузинских слов: горга, волк, и аслан, лев. Не спорю, что эти слова одно Персидское, а другое Турецкое, но тем не менее мне известно, что по Грузински волк называется горга, а лев называется аслан; впрочем, название льва, аслан, не чуждо и Персиянам. В Адербайджане есть долина Аслан-дуз, львиная долина.), волк, Заглия, собака, Мерцхала, ласточка, и проч.

Суеверие между Тушами, Пшавами и Хевсурами господствует в высочайшей степени; они верят ворожеям, предсказателям, выходцам с того света. Хевсуры более всего верят колдунам и колдуньям. Собравшись во время праздников к священным местам, подобно квакерам остаются они неподвижны, [529] соблюдая строгое молчание. Вдруг кто-либо из них, почувствовав вдохновение, начнет кружиться и кривляться до изнеможения. Утомившись порядком, начинает он говорить проповеди и делать предсказания (Несколько лет тому явился у Тушин какой-то бродяга и уверял их, что он выходец с того света; рассказывал о житье-бытье их умерших родственников; утверждал, что кто в здешнем свете постился, тот и на том свете лишен права есть скоромное. Это было поводом, что многие Тушины перестали почитать посты.), до тех пор, пока сменит его новый вдохновенный.

Тушины, Пшавы и Хевсуры говорят испорченным Грузинским языком, с примесью слов Кистинских. Тушины Пирикительского и Цовского обществ говорят и по Кистински, ибо они происходят от Кистин (Клапрот (T. du C. стр. 91) причисляет всех Тушин к племени Кистин.). Письмен не имеют. Должно полагать, что они были первобытными обитателями Грузии.

Названия месяцев у них такие же, какие и у Грузинов, а именно: Январи, Тебервари, Марти, Априли, Маиси, Тибатве, Кататве, Мариалюбистве, Енкенистве, Ртвелистве, Георгобистве и Христелюбистве.

Глубокий мрак невежества делает нравы их дикими и зверскими; впрочем, они храбры, предприимчивы, отважны, в особенности Хевсуры, и гостеприимны. Гостя защищают с опасностью собственной жизни. Пшавы более Тушин и Хевсуров наклонны к добру.

Все они отличаются необыкновенною силою и способны переносить тяжкие труды.

Беременную женщину, перед родами, высылают из дома с приставницею старухою, в особо [530] устраиваемые для того хижины, где она остается после родов сорок дней; во все это время никто ее не посещает и она почитается нечистою.

Тушины, Пшавы и Хевсуры, ведя беспрерывную войну с соседними, хищными Лезгинскими и Кистинскими племенами, все вооружены и могут выставить более 5,000 войска. Сражаются обыкновенно пешие; выстрелы их метки. Большими массами бьются они редко, но обыкновенно бродят небольшими отрядами по горам и лесам, отыскивая неприятелей. Мщение за кровь почитается первою добродетелью. Родственники убитого отращивают волосы на голове и бороде, и не стригут и не бреют их до тех пор, пока не отмстят смертью убийце или его родственникам. Убитому неприятелю отсекают правую руку (Этот обычай существует у Лезгинов.), и высушив ее, прибивают на стене в хижине; числом таких рук измеряется знатность и храбрость каждого; молодой человек, не обладающий несколькими неприятельскими руками, не найдет себе невесты.

Выше замечено было, что они управляются поставляемыми от правительства приставами. Внутренние распри разбираются сельскими старостами, которые называются Хевис-Бери, «монах ущелья». Необходимость пасти зимою стада в Самухе главная причина их покорности. Впрочем, Пшавы и Хевсуры никакой подати не платят; только Тушины платят сабалахо, и подать за пастьбу скота, по 1040 рублей серебром в год. При Грузинских Царях давали они, вместо денег, 400 баранов и 200 ягнят за Алванское поле, а за пастьбу скота в Самухе Туши, Пшавы и Хевсуры платят пошлину казенному [531] откупщику, имеющему ее на откупе: за барана и овцу по 5 копеек, за рогатую скотину 10 коп., за лошадь 20 копеек серебром с головы.

Одежду Туши, Пшавы и Хевсуры все носят одинаковую с Кахетинцами, цветом почти всегда черную. Зимою живут в домах, устроенных наподобие Кахетинских; в другое время года, когда кочуют с стадами на Алванском поле и в Самухе, живут в войлочных шатрах.

В горах Тушетии, Пшавии и Хевсурии есть множество развалин церквей и небольших крепостей. Лучше сохранившиеся церкви суть следующие: при селении Хахмати (в Хевсурии), во имя св. Креста, сооруженная царицею Тамарою; при селении Барисахо (в Хевсурии), неизвестно во имя какого святого, а построение ее приписывают также царице Тамаре; при селении Шуапхо (в Пшазии), во имя св. Георгия, построенная при царе Теймуразе; при селении Чаргали (в Пшавии), во имя пресв. Богородицы (время построения неизвестно). При селении Омало (в Тушетии); есть крепость, построенная из аспида, без извести; в длину она 40, в ширину 25, в вышину 9 сажен; построение ее приписывают царице Тамаре, слава которой доселе гремит здесь в горах.

Погостивши у Тушин, Пшавов и Хевсуров, переправился я снова чрез Алазань, и по цветущим ее долинам приехал в селение Вардисубани, т. е., дорога роз, находящееся возле самого Телава.

Большая часть крестьянских домов в Кахетии не похожа на жилища Карталинцов. Они построены на поверхности земли, из широких досок, покрыты соломою, и наружностью живо напоминают Русские крестьянские избы. [532]

Я приехал в Телав в самый разгар страстей. Все местное за приезд в Грузию коллежское ассессорство с нетерпением ожидало наград за подвиги при подошве горы Циви (зри выше). «Что говорят обо мне горцы?» спрашивало меня одно приземистое, плотное, лысое ассессорство. «О!» отвечал я, «слава о вашем аппетите гремит в Тушетии. Когда вы удостоите Тушин своим посещением, то получите славное педис кира» (Педис-кира прогоны за зубы. В прежние времена, при посещении царей или чиновных особ, хозяин, угостивши, делал им подарки, за то что они кушали его хлеб-соль. Эти подарки назывались педис-кира.).

Город Телав сооружен в 1011 году Кахетинским царем Квирике. По разорении, в 1620 году, персидским шахом Аббасом города Греми, столицы Кахетии, Телав сделался местопребыванием Кахетинских царьков, величавших себя, подобно царькам Карталинским, Царями Царей.

Здания в Телаве отнюдь не показывают, чтобы в них обитали животные из породы людей. Нет ни одного камня, который ручался бы, что город был когда-либо столицею какого-нибудь короля. Местоположение Телава прелестно. Он на высоком холме, с которого виден почти весь уезд, расположенный, большею частью, на равнине, орошаемой Алазанью, а к ней с северной стороны примыкает Дагестанский хребет гор, большую часть года покрытый снегом. За хребтом обитают хищные Лезгинские племена. В Телави есть крепость, т. е. пространство земли, обнесенное каменною оградою, с несколькими башнями. Внутри ограды находятся церковь, окружный суд, уездное казначейство и городская тюрьма. Все здания обветшали, исключая [533] дома казначейства, недавно отстроенного. Не угодно ли заглянуть в окружный суд? Войдя в крепостные ворота, на правой стороне, видите развалины какого-то каменного здания и чрез груды камней и кирпичей входите в какие-то каморки. В одной из них стоит стол, покрытый сукном, и т. д.

В Телаве есть и сады, но незначительные, по причина безводья. Речка, протекающая через Телав, наполняется водою только во время весны и во время дождей; воду получают из ключей. При камеральном описании (1831 г.) оказалось в Телаве 492 дома; в них обитало тогда обоего пола Грузинов и Армян 2,861 душа. Все они принадлежат к сословию крестьян, казенных, церковных, помещичьих. Сверх того есть небольшое число домов княжеских и духовенства.

Я заглянул в градскую тюрьму, и к удивлению, нашел только одного арестанта из туземцев. Утешительное зрелище: из 67,291 души народонаселения, состоящего из племен необразованных и частью диких, только один преступник! Не знаю чему это приписать: нравственности ли жителей, бдительности ли местного правосудия, или искусству жителей скрывать свои преступления и в случае нечаянного открытия сваливать вину на Лезгинов?

В селениях Телавского уезда считается 7,456 домов Грузинов, Армян и Татар (Татары поселились в Кахетии в X веке по Р. X.); в них обоего пола, за исключением женского пола Татар, 53,802 души. Они состоят из крестьян казенных, церковных и помещичьих. Присоединив к тому жителей города Телава и дистанций Тушинской, [534] Пшавской и Хевсурской, по управлению принадлежащих к Телавскому уезду, всех домов будет 10,193; в них душ обоего пола, кроме женского пола Татар, 67,291. Сверх того дворянства (тавади (Тавади Русские перевели князь. Это слово происходит от тави, голова.) и азнаури (Азнаури, в вольном Русском переводе, значит дворяне. Кажется, это название ближе было бы перевести придворными тавадов, чем они действительно были. Весьма недавно многие азнаури освобождены от крепостного владения тавадов.)) и духовенства можно положить до 1000 душ обоего пола.

Главный промысел жителей Телавского уезда, Грузинов и Армян, как и во всей Кахетии, составляет виноделие. Занимаются также земледелием (предметы его сарачинское пшено, кукуруза и ячмень), шелководством и пчеловодством, но два последние предмета незначительны и не составляют отраслей торговли, а служат только для удовлетворения домашних потребностей каждого семейства. Шелководство несколько значительное находится в селении Гавазы, лежащем на левом берегу Алазани, близ самой Лезгинской границы.

Один из Телавских помещиков, именно генерал кн. Чавчевадзе, делал в своих поместьях удачные опыты разведения шафрана и размотки шелка по Европейской методе; разведение шафрана поддерживается с успехом доныне, но размотка шелка, по разным обстоятельствам, оставлена. Татары Телавские занимаются исключительно скотоводством.

Виноделие важнейший промысел жителей. В Телавском уезде ежегодно добывается виноградного вина, красного и белого (первого в превосходнейшем [535] количестве) два миллиона тунг; водки выгоняется из выжимок виноградных и из разных фруктов (тутовых и фиговых ягод, абрикосов и проч.) 40,000 тунг. Вино вкусом подходит к винам Бургонским. Важнейшие сорта винограда следующие: мцване, плод круглый, буро-палевый, прозрачный, кисти небольшие и ягоды рассыпные; мцвиване, плод овальный, желтоватый с бурью, прозрачный, кисти небольшие, ягоды сидят не очень тесно; ркацители, плод овальный , бледно-желтоватый, прозрачный, кисти посредственные, рассыпные, ягоды сидят тесно; кумси, плод мало продолговатый, палевый, прозрачный, кисти и ягоды рассыпные; цобенури, круглый, желто-зеленый, прозрачный, кисти большие, ягоды сидят не очень тесно; ганжури, круглый, палевый, прозрачный, кисти большие, ягоды сидят тесно; обаклури, круглый, бледно-зеленый, непрозрачный, кисти и ягоды рассыпные; мчкнари, такой же, как и обаклури; нацари, мелкий, зелено-бурый, непрозрачный, кисти и ягоды рассыпные; саперави, круглый, черно-сизый, кисти и ягоды небольшие, рассыпные; жгиа, продолговатый, черно-сизый, кисти большие и рассыпные, ягоды сидят не очень тесно. Из всех упомянутых сортов винограда сок получается белый , кроме саперави, у которого сок красный; кожа его служит для превращения белого виноградного сока в красный. Лучшее вино получается из саперави; за ним дают хорошее вино: мцване, мцвиване, ркацители, кумси, цобелури и жгия; от ганжури получается вино посредственное; от обаклури и мчкнари слабое; нацари для вина вовсе неудобен: он слаб и водянист. Выделка вина производится следующим образом: весь собранный виноград, без различия сортов и качеств, спелый, [536] незрелый и попорченный, кладут в давильню и давят босыми ногами сок, посредством отверстий, сделанных внизу давильни, чрез желоба втекает в глиняные кувшины, врытые в землю и столь огромные, что иной вмещает до 440 ведер вина. Брожение продолжается около трех недель, и на время брожения в кувшинах оставляется небольшое отверстие, чрез которое входит весьма малое количество кислотвора , необходимого для совершенного брожения, что много вредит доброте вина. Потом кувшин плотно закрывается каменною доскою и засыпается землею. Строение, где выделывается и хранится вино, называется Грузинами марани. При разложении маджара оказалось, что он содержит большое количество воды, посредственное сахару и малое слизи, винно-каменную соль и особенно удоборастворимое в воде вещество. Некоторые утверждают, что в Кахетии употребляют для окраски вина ягоды бузины, но это совершенно несправедливо, и чтобы придать вину густой красный цвет, употребляют здесь только кожу винограда саперави.

Мера вина в Кахетии разделяется на сапальни, чапы и тунги. Одна сапальня содержит в себе 28 чап, чапа 3 тунги, тунга равняется 1/3 Российского ведра. Продажная цена вину от 20 до 100 копеек серебром за тунгу. Лучшим вином почитается получаемое в селениях Кондоли, Кварели, Шильди, Ахмети и Цинандали.

На продажу вино отправляется преимущественно в Тифлис. Перевозят его в бурдюках (Бурдюки делают из козьих шкур, но никогда из бараньих.), сшитых из бычачьих или буйволовых шкур, шерстью [537] внутрь, намазанных нефтью, от чего вино получает нефтяной запах и вкус, для непривыкших крайне неприятный. В незабвенное управление закавказьем Князя Варшавского выписаны были из России бочары, обучать туземцев делать бочки, но их искусством никто, кроме Князя Чавчевадзе, не воспользовался. Грузинам вино не вино, если не пахнет бурдюком.

Нельзя впрочем безусловно обвинять Кахетинцев в пристрастии к бурдюкам. Выше сказано, что вино сохраняется в глиняных кувшинах, зарытых в землю. Погребов и подвалов в Кахетии нет; следовательно, если вино сохранять в бочках, то оно скоро скиснет. Для перевозки также невозможно употреблять вместо бурдюков бочки: дороги и арбы Кахетинские для того малоудобны; при том же (и главное дело), если перевозить вино в бочках, то необходимо должно продавать вдруг все вино, в каждой из них помещающееся; при продаже по частям, от неполноты бочки, вино скоро портится, как всем известно. Напротив, бурдюки не представляют подобного затруднения: по мере убыли вина, бурдюк перевязывается и пустоты в нем никогда не бывает. Виноделие приносит важные выгоды жителям. В Телаве с уездом находится Армян и Грузинов, занимающихся виноделием, 30,266 душ мужеского пола. Они добывают ежегодно два миллиона тунг вина. Оценив каждую тунгу по самой умеренной цене, в 25 коп. серебр., выйдет, что они могут получать ежегодно 500,000 рублей серебром. Допустите, что из двух миллионов тунг половина выпивается хозяевами и поступает помещикам. Следовательно, за остальное количество выручают однако ж жители 250,000 рублей серебр., [538] из чего придется на каждую душу мужеского пола ежегодного дохода более 8 рубл. 26 коп. серебром.

Говорят, что Кахетинцы гостеприимны. Каждый путешественник, кто бы он ни был, угощается даром; предложить деньги за пищу и вино значит нанести хозяину тяжкую обиду; впрочем, говорю по слухам, а на опыте мне не случалось в том удостовериться. Рассказывают, что гостеприимство здесь производится следующим образом: если приедет в селение какой-нибудь чиновник, в особенности Русский, то во время обеда и ужина собираются к нему старики; каждый приносит кувшинчик вина и что-нибудь съестное; сделав низкий поклон гостю, садятся вокруг него и вместе трапезуют; азарпеш, сопровождаемый восклицаньями: аллах-верди и яхши иол, переходит из рук в руки.

Если одно строгое соблюдение постов можно назвать набожностью, то Кахетинцы, подобно Карталинцам, очень набожны. Охотно посещают они однако ж храмы , из которых приходские так тесны, что едва могут вмещать десятка три человека; потому внутри храмов стоят только женщины, а мужчины, войдя в церковь, после нескольких поклонов, кладут свои шапки пред образами, в знак того, что они жертвуют Богу головою, и потом выходят из храма и слушают божественную службу вне его. Кроме помянутых при описании Марткобского праздника суеверий, вот еще несколько образчиков здешнего суеверия: если кому удастся застрелить оленя или тура, то непременно отдает он рога его в церковь, в воспоминание жертвоприношения Авраама. В болезнях прибегают к следующим средствам: берут восковой шарик, нашептывают на него какие-то слова, прикладывают к глазам [539] больного и потом привешивают шарик на стене церкви; также опутывают церковь шелковыми, бумажными или шерстяными нитками, и т. п. Верят ворожеям, предсказателям и снотолкователям. Как все обитатели юга, Кахетинцы ленивы и не могут похвалиться опрятностью; впрочем, несмотря на то, нищих между ними решительно нет. Трудные работы в Кахетии исправляют наемные Имеретины. Благословенный климат доставляет все средства к существованию, а о собирании богатства здесь не заботятся. Кротость и послушание не последние добродетели жителей; но несмотря на сии врожденные качества, Кахетинцы, выведенные из терпения, уподобляются хищным зверям.

Большая часть высшего сословия, кроме позументов на чухах, ничем не отличается от простолюдинов. Время убивают в тяжбах, попойках, в игре в нарды (Игра, род триктрака.), шахматы и карты, а главное в кейф. Рассказывают, что некоторые батоно швилеби (По Грузински швило сын, множ. швилеби, сыновья. Грузинские фамилии не имеют окончания ов. Фамилии: Цицианов, Орбельянов, Русиев, Русской фабрики; по Грузински их зовут Цици-швили, Орбелиани-швили, Руси-швили. Простолюдины фамилий не имеют, а прозываются по имени отцов. Эти швили, сын, и швилеби, сыновья, делают большое затруднение в судопроизводстве. Часто в Грузинские присутственные места обращаются из России с требованием объяснений по делу крестьян Швилевых, или Швилебовых.) Кахетинские весною забавляются следующим образом: когда деревья еще не покрылись листьями, шени чериме, делают в садовой ограде лазейку и близ ее прячутся с заряженными ружьями. Если в лазейку войдет рогатая скотина или свинья, [540] особенно принадлежащая бедному поселянину, то ее застреливают и мясо съедают с родственниками и друзьями.

В семи верстах от Телава, по дороге к Сигнаху, лежит селение Цинандали, принадлежащее г. м. князю Чавчевадзе, крестнику Великой Екатерины. Родитель его был посланником царя Ираклия в С. Петербурге и подписал со стороны Грузии трактат, по которому Царь Карталинский и Кахетинский признал над собою верховную власть России; с Русской стороны трактат был подписан Князем Потемкиным Таврическим. Дом помещика в Цинандали выстроен по Европейски — явление единственное в селениях закавказских. С балкона виден почти весь уезд. К С., близ подошвы Дагестанского хребта, виднеется селение Кварели, где расположен батальон пехоты, защищающий Кахетию от вторжения Лезгинов; к С. В. Джаро-Белоканская область, к С. 3. Аллахвердский монастырь, или правильнее Крестовоздвиженский собор; среди обширной равнины извивается Алазань; левый берег ее, до самой подошвы гор, покрыт дремучим лесом. В Цинандали рассказывали мне о происшествии, не задолго пред тем случившемся в Кварели. На солдат, бывших в лесу, напали трое Лезгинов; защищая свою жизнь, один из солдат убил Лезгина; остальные спаслись бегством. Алука, старшина Лезгинского селения Капучи, родственник убитого, явился в Кварели к командиру квартировавшего там в то время батальона Грузинского гренадерского полка, и требовал выдачи солдата. Разумеется, ему отказали. Но кто не знает варварского обычая горцев — мщения за кровь? Алука, твердо веря, что прах убитого родственника до тех пор не успокоится пока [541] не будет отмщен, объявил, батальонному командиру, что он силою возьмет убийцу, и если будет нужно, то соберет шайку соплеменников и вооруженною рукою нападет на Кварели. Слова сии побудили командира схватить Алуку и посадить на гауптвахту, впредь до разрешения начальством его участи.

Однажды, в жаркий полдень, солдаты, бывшие на гауптвахте отдыхали под тенью околорастущих дерев. В караульне, где содержался Алука, остался один спящий солдат. Мысль о свободе и мести, беспрестанно занимавшая Алуку, побудила его прибегнуть к ужасному злодейству: бывшим в караульне камнем, он размозжил голову спящему солдату, потом выбежал из караульни, бросился на часового (который был рекрут), вырвал у него ружье, и ударив его сильно прикладом, обратился в бегство. Но злодей торжествовал недолго. Тушин, считавший Алуку предметом кровомщения, узнав об его аресте, тщетно упрашивал командира о выдаче его, выжидая удобного случая для совершения мести. С такою целью, во все время ареста Алуки, он бродил около гауптвахты, и когда убийца выбежал из караульни, Тушин убил его из ружья. Тем не кончилась кровавая драма. У Алуки были сын и племянник; они в свою очередь должны были мстить за кровь родственника. Однажды вечером, семейство Кварельских крестьян расположилось ужинать возле своей сакли. Живший у них Имеретин послан был в сад, принести плодов. Едва сделал он несколько шагов, выстрел из ружья поверг его мертвым. Это встревожило хозяев. Взрослые из них, взяв ружья, обыкновенно всегда заряженные, пошли к саду и вскоре увидели двух Лезгинов, отрезывающих правую руку [542] у мертвого Имеретина. Удачный выстрел положил на месте одного из них, другой обратился в бегство; сделалась тревога; беглеца скоро настигли, тяжело ранили и он вскоре умер. Оказалось, что один из злодеев был сын, а другой племянник Алуки. Вот происшествие, рисующее дух и характер неукротимых обывателей Лезгистана.

В Цинандали познакомился я с князьями, носящими фамилию Руси-швили, что значит сын Русского. Их фамилия очень многочисленна в Телавском уезде. Члены ее почитают себя потомками Русских, пришедших в Грузию с князем Всеволодом Андреевичем, которого предание называет супругом известной царицы Тамары, жившей большею частью в Кахетии. Князья Руси-швили суть живые и неоспоримые свидетели древнейшего знакомства Русских с Грузинами.

От селения Цинандали до селения Мокузани, на расстоянии пятнадцати верст, дорога идет садами, принадлежащими разным селениям, за которыми жилищ почти вовсе не видно. На этом пространстве пути лежит селение Уриету-бани; в нем показывали мне Имеретина, искусно делающего операции в каменных болезнях; он называется Ия швили, и считается в близком родстве покойному генералу князю Яшвилю, или правильнее Ия швили.

От селения Мокузани, славящегося вином (оно принадлежит фамилии Князей Чавчевадзе), начинается Сихнахский уезд. Отсюда до Сигнаха прогоны платятся за двадцать пять верст, но в самом деле расстояние более сорока верст. Дорога ровная, но часто пересекается канавами и содержится в примерной неисправности. Верстах в пяти от Мокузани находится казенное селение Велис-Цихе, [543] примечательное по многолюдству и богатству жителей, большею частью Армян, занимающихся покупкою шелка в Джаро-Белоканской области и владениях Улусуйского (Русские обыкновенно называют их Елисуйскими, или Илисуйскими.) Султана. В Велис-Цихе есть каменные двуэтажные домы, впрочем незавидной архитектуры, и довольное число лавок, явление очень редкое в селениях Закавказья. Подъезжая к Сигнаху должно тащиться верст пять по каменистому руслу высохшей реки, и потом около трех верст взбираться на крутую гору, на вершине которой стоит город Сигнах. Он основан известным царем Ираклием. В нем, бывши еще царевичем, долго жил сын и преемник его, последний Грузинский царь Георгий. Сигнах расположен на вершине высокой горы, пересекаемой глубокими оврагами, и по местоположению очень выгоден для кратковременной обороны, но для постоянного жительства неудобен, особенно по недостатку воды, совершенной невозможности езды в экипажах и даже трудности пешей ходьбы. Потому, во время управления закавказьем Князя Варшавского, предполагалось перенести город в селение Вакири, или к монастырю Стефан-Цминда (св. Стефана), где во времена Грузинских Царей собирались войска, назначаемые против Лезгинов. Сигнах имеет крепость, то есть, место на полугоре, обнесенное стеною, с несколькими башнями. Эту крепость, имеющую 4 1/2 версты в окружности, основал царь Ираклий и назвал Сигнахи, что значит на Грузинском языке сборное место. На том месте, где ныне домы Сигнахских жителей, с давних времен было селение. В крепости, кроме Грузинской церкви, уездного [544] казначейства и нескольких хижин, других зданий нет. Подле церкви виден курган — могила Русских, умерщвленных некогда в Сигнахе, во время Кахетинского бунта. Когда вспыхнуло возмущение, они заперлись в церкви. Неистовые бунтовщики тщетно требовали сдачи. Грузинские священники, принимавшие живейшее участие в мятеже, решились обманом вызвать Русских из засады. С такою целью недостойные служители алтаря пришли к священному убежищу в полном облачении и убедили Русских выйти, обещая свободный пропуск в Тифлис. Несчастные поверили клятвам священнослужителей, но едва вышли из церкви, как пали под лезвием убийц. Только один успел убежать и был спасен Грузинкою, спрятавшею его в кувшине, где обыкновенно сохранялось вино. После рассказа о кровавых происшествиях, утешительно упомянуть о подвигах благородных. В одном из Кахетинских селений есть восемнадцать домов Грузинов, освобожденных правительством от платежа податей за спасение во время бунта нескольких рядовых Нижегородского драгунского полка. Честь и слава вам, верные подданные! — Сигнах, так же как и Телав не может похвалиться красотою зданий. Впрочем в нем торговля изрядная; есть довольно лавок; один из обывателей производит обширный торг шелком и записан в Московском купечестве по 1-й гильдии. Замечательно, что съестные припасы привозятся на продажу в Сигнах из окрестных селений женщинами; в числе припасов привозят печеный хлеб, потому что жители Сигнаха, не знаю по каким причинам, сами не пекут хлеба и в городе вовсе нет пекарней. Кроме Сигнахского уезда, во всем закавказье нет примера, чтобы женщины [545] производили торговлю, и особенно, чтобы решались являться на городских рынках, где, без сомнения, трудно им укрыться от глаз посторонних мужчин. Не одни Татарки, но и Армянки и Грузинки почитают за страшный стыд и грех показать свое лицо постороннему мужчине, особенно при свидетелях. Сигнах терпит нужду в воде; она получается из родника, находящегося на краю пропасти и называемого Тавгатехили, что на Грузинском языке значит: «разбей голову». Родник так мал, что во времена Грузинских Царей происходили смертоубийства при получении воды и от того произошло название родника.

В Сигнахе, при последнем камеральном описании (1832 года), оказалось казенных церковных и помещичьих крестьян 550 домов; в них жителей Грузинов и Армян обоего пола 3,000. В уезде, с участком, называемым Кизихи (Название произошло от жителей, пришедших из Кизика, что в Малой Азии, здесь поселившихся; в древности он назывался Камбечовани, т. е. земля буйволов (по Груз. камбечи), потому что в этом участке водилась лучшая порода буйволов.), 6,652 дома; в них Татар, Грузинов и Армян обоего пола (исключая Татарских женщин), 54,050 душ. Следовательно, все народонаселение города и уезда простирается свыше 58,000 душ.

И здешним уголовным судам мало работы. При посещении градской тюрьмы, я нашел в ней двух арестантов из туземцов.

Жители Сигнахского уезда пропитание снискивают от земледелия, виноделия и скотоводства. Первым преимущественно занимаются Кизихцы. владеющие плодоноснейшими землями. Кизихи при Грузинских [546] Царях считалась житницею Кахетии, и землями ее так дорожили, что цари ни за какие услуги не дарили деревень в Кизихи. Вина выделывается ежедневно до 70,000, водки до 30,000 тунг. Способ выделки вина, хранение его и сорты винограда те же, какие в Телавском уезде. Лучшим вином почитается добываемое в селениях Мокузани и Карданахи. В первом получается много белого вина, цветом подходящего к мадере.

В двух верстах от Сигнаха, к С. В., в лощине, окруженной горами, лежит Георгиевский собор, обыкновенно называемый монастырем св. Нины, по Грузински Нино Цминда. Он основан в 338 году по Р. X. Грузинским царем Мирианом. Поводом к построению храма, следуя преданию, было следующее: св. Нина, просветительница Грузии, проповедуя Веру Спасителя, на том месте, где ныне стоит собор, переселилась в блаженную вечность. Царь Мириан хотел перенести мощи ее в город Мцхети, бывший тогда столицею Грузии, но при всем его желании никто не мог прикоснуться к св. мощам, потому царь повелел соорудить над ними церковь во имя св. великомученика и победоносца Георгия, покровителя Грузии, с придельною церковью во имя св. Нины, где и доныне почивают мощи ее, под спудом. В храме св. Георгия погребены: Экзарх Грузии, митрополит Феофилакт, скончавшийся 19 июля 1821 года, и генерал-майор Гуляков, убитый 13 января 1804 года в Джарской области, между селениями Джары и Закаталы, в сражении с Омаром ханом Аварским. На мраморной доске, находящейся над прахом Гулякова, вырезана на Грузинском и Русском языках надпись: «Храброму, мужественному и неустрашимому генерал-майору Василию [547] Семеновичу Гулякову (следует исчисление его орденов), воздвигнул сей памятник скорби начальник и друг его (следует полный титул) Князь Цицианов». Сначала Гуляков был похоронен в селении Вакири, близ Сигнаха, но впоследствии, вопреки желанию Грузинского духовенства, прах героя перенесен в монастырь св. Нины. Близ могилы Гулякова приготовил себе могилу преосвященный Иоанн, митрополит Сигнахский и Кизихский, обыкновенно называемый Бодбели. На каменном столпе, поддерживающем свод церковный, при подножии которого приготовлена могила преосвященного, внизу ликов святых, написан портрет Бодбели, в орденских знаках св. Анны 1-го класса.

Церковь св. Нины часто подвергалась опустошениям неприятелей, вторгавшихся в Кахетию. В том виде, как она теперь находится, возобновил ее митрополит Иоанн, в 1823 году. Она обнесена каменною оградою, внутри которой два каменные корпуса для монашествующих. Вне ограды каменный двухэтажный дом, где живет митрополит и помещается крестовая церковь во имя Успения Пресвятые Богородицы, и деревянный, довольно ветхий домик для Сигнахского Духовного Училища. Ниноцминдскому собору принадлежит в Сигнахском уезде пять селений, в том числе в селении Бодби (Бодби происходит от Грузинского слова будуа, гнездо; местоположение монастыря соответствует названию.), от которого митрополит Иоанн (из фамилии Князей Макаевых) известен в народе под именем Бодбели.

Из Ниноцминда отправился я, верхом, обозреть селения, лежащие в горах Сигнахского уезда. [548] Во многих из них живут князья-помещики. Жилищами им служат, большею частью, каменные башни; редко встречаются небольшие безобразные домики; внутренность жилищ удивительно неопрятна. В одном из подобных замков, рано утром пробудил меня крик перед окнами. Выглянув на улицу, я увидел, что мой хозяин усердно колотил палкою крестьянина, приговаривая: пури да гвино, что на Грузинском языке значит: «хлеба и вина». Что такое? Один из крестьян, отговариваясь бедностью, не платил требуемой подати, и за то получил палочные выговоры из рук самого господина. Невероятно, но между тем справедливо, что Грузинские помещики (исключения слишком, слишком редки) не имеют собственного домашнего хозяйства, а собирают для себя съестные припасы с крестьян, и чаще всего получают готовое кушанье, по очереди, с каждого семейства.

В тот же день приехал я на Муганлинский пост, лежащий близ реки Иори. Недалеко от него лежит селение Дамбали, в окрестностях которого, 7 ноября 1800 года, Русские в первый раз дрались с Лезгинами, предводимыми Омаром ханом Аварским. Лезгины были разбиты наголову.

Отдохнув несколько времени на Муганлинском посту, отлично устроенном, я решился пуститься в Джаро-Белоканскую область. Около полудня тройка кляч кое-как дотащила меня до Царских Колодцев, или правильнее Царицыных, ибо по Грузински они называются Дедопанис-цкари. Царские Колодцы находятся на небольшой долине. Здесь устроен штаб квартиры пехотного генерал-фельдмаршала Князя Варшавского, Графа Паскевича-Эриванского полка, 21-й артиллерийской бригады, 1-й батарейной [549] в Донской казачьей № 3-го рот. Здесь также летом располагается лагерем Нижегородский драгунский полк. Все здешние обитатели военные. Домы штаб и обер-офицеров деревянные, довольно красивые, чистые и опрятные. Солдаты живут в особых домиках; впрочем теперь строят и казармы.

Я остановился в доме гостеприимного полковника Н. И. Кашкарова. Его благосклонному вниманию обязан я был подробным осмотром заведений, состоящих при командуемом им графском полку: школы, где успешно обучаются грамоте 70 рекрутов; обширных огородов, снабжающих полк овощами; скотоводства, пчельника, состоящего из 600 ульев, конского завода, имеющего 70 голов. Между рогатым скотом особенно замечательна порода быков из Талышинского ханства; у них горбы на спине, среди лопаток.

Царские Колодцы получили свое наименование от колодезя, здесь находящегося, при котором Грузинские Цари, со времен царя Давида, летом располагали лагери войск, собиравшихся для отражения от набегов Лезгинов. Древних зданий близ нынешнего поселения никаких нет, кроме остатков церкви св. пророка Илии, находящейся на вершине скалы. На другое день утром, вместе с восходом солнца, отправился я в путь. Спустясь с пригорка, примыкающего к долине Царских Колодцев, я выехал в обширную долину, орошаемую Алазанью. Перед глазами тянулась цепь Дагестанских гор, большую часть года покрытых снегом. Переправясь на пароме на левый берег Алазани, я вступил в густой, мрачный лес, состоящий из чинаров, ясеней, грецких орехов, и проч.; изредка попадались виноградные лозы; из них иные имели диаметр [550] в пол-аршина. Отсюда, с левого берега Алазани, начинается Джаро-Белоканская область. Дорогою часто встречались мне Джарские жители, рубившие дрова для крепости, строившейся в их области. Они, казалось, без малейшего ропота способствовали ее устройству, хотя знали, что она положит навсегда конец их буйной вольности.

Около пяти часов пополудни было, когда добрался я до крепости Новые Закаталы, основанной в 1830 году, возле селения Закаталы, бывшего главным в Джарской республике. Она находится на небольшом пригорке и имеет в окружности около двух верст. Местоположение довольно выгодно, так что для покорения ее нужна сильная и искусная артиллерия, следовательно, Азиатским войскам, не исключая и Турецких, она неприступна. До 1830 года были тут домы жителей, купленные у них казною. Такое распоряжение фельдмаршала имело весьма выгодное влияние на умы жителей; они не могли надивиться великодушию Русских. «Правосуден Падишах Русский!» говорил мне Маммад Вали Джанги Оглы, старшина Закатальский и умнейший из всех Джарцов. «Ему нужно построить крепость, и за клочок земли, за груды камней, он платит деньги, и кому же? Людям совершенно ему подвластным.»

Земли Джаро-Белоканской области лежат на левом берегу Алазани и простираются до самой подошвы Дагестанского хребта. С севера граничат они с землями вольных Лезгинов; с востока с владениями Улусуйского Султана; с юга с Сигнахским и Телавским уездами; с запада с Телавским уездом. Все пространство земли, большею частью, покрыто густым лесом. Джаро-Белоканская область [551] до 1830 года составляла республику, управлявшуюся своими законами, своими властями. Еще при управлении Грузиею князя Цицианова, она признала верховную власть России, обязавшись ежегодно платить дани 833 литры (Литра равняется девяти Российским фунтам.) шелка, или деньгами по 10,000 р. серебром. В последствии времени не только дань не уплачивалась Джаро-Белоканцами, но они дозволяли себе даже производить грабежи в Кахетии и дерзко отвергали приказания закавказского начальства. Фельдмаршал Граф Эриванский, кончив по Наполеоновски дела с Персиянами и Турками, с берегов Евфрата явился на берегах Алазани. Одного имени Паскевича достаточно было для усмирения буйных республиканцев. Почетнейшие жители явились с покорностью в его стан, прося пощады и обещая быть верными подданными. Фельдмаршал, руководствуясь всегдашним милосердием и великодушием Русского Монарха, простил их именем Государя Императора, объявив, что отныне Джаро-Белоканская республика есть неотъемлемая принадлежность России. Вследствие того войска наши заняли селения республики, названной Джаро-Белоканскою областью; учреждено областное правление, в члены которого назначены, кроме Русских, почетные туземные старшины; приступлено к сооружению крепости. Так совершено падение буйной Джарской республики, и она покоится под кротким владычеством России. Джаро-Белоканская область разделяется на семь магалов или волостей: Джари 1500, Белокани 600, Катехи 340, Тала 800, Мухахи 600, Чардахи 300 и Дженнихи 600, а всего 4,740 домов. Обитатели магалов Лезгины. Они были властелинами земли [552] и племен Енгило и Муганло, из которых в первом 840, а во втором 1137 домов. Енгило суть Грузины, плененные Джаро-Белоканцами при царе Теймуразе. Название получили они от Татарского слова енги, то есть, переселенцы. Енгило говорят Грузинским языком и в наружных обрядах подражают музульманам, но втайне следуют учению Спасителя. Женщины особенно преданы христианству и часто новорожденных носят тайно в Кахетию для св. крещения. В их селениях и поныне находятся остатки древних церквей. До совершенного присоединения Джаро-Белоканской области к России, несчастные Енгило чрезвычайно угнетались своими повелителями, преследовавшими их за христианство, и потому большая часть их удалилась в соседние владения Улусуйского Султана, давнего приверженца России. Енгило платят своим господам подать хлебом, соразмерно участкам земли, обрабатываемым каждым семейством. Сверх того при выдаче дочерей в замужество дают от пяти до шести Голландских червонцев. Муганло суть частью пленные, а более беглые из Грузии Монголы; их участь, как единоверцев властителям, была сноснее, нежели Енгило. В помянутых выше семи магалах находятся следующие Лезгинские селения: в Джарском, Мацесеи, Кабзидара, Караджали, Сумайли, Дардакари, Гогами, Джари и Закаталы; в Белоканском, Белокани, Цаблуани, Чандри-Схеви и Рихотала; в Катехском, Катехи, Кайбулаоба, Гудов-Кара и Топ-Куручь; в Тальском, Тала и Кыргыли; в Мухахском, Мухахи, Сапончи и Базара; в Чардахском, Чардахи; в Джиннихском, Годбарахи, Мамрихи, Джиннихи, Марсяни, Шудулло и Лалапама. Селения Енгило суть следующие: Али-абад, [553] Мосули, Енгиани, Корагани, Шотевани, Загани, Тисмало, Кандахи и Капанахчи. Селения в Муганло: Муганло, Ипандаро, Чобанколу, Кеймур, Падар, Курд-Демур, Бой-агматли, Киндыр-Кала, Катал-парех, Лалало, Алмало, Бабало, Кара-балдур и Кичик-Лянджи.

Правление в Джаро-Белоканской области было республиканское. Каждое селение имело своего кетхуда, старшину. Дела общественные, или важные, решались судом, называемым Джамат. В нем присутствовали муллы, кетхуды и старики. Часто заседания Джамата бывали шумны и нередко оканчивались дракою и смертоубийством. Я видел многих Джарцев, имеющих на лице следы сабельных ран, и на вопросы мои, где они их получили, преравнодушно отвечали они «в ссоре с соседями», за какой-нибудь вздор, или чаще за споры в Джамате. Все вообще Джаро-Белоканцы, не исключая Енгило и Муганло, суть музульмане секты Сунни. Просвещение у них на самой низшей степени; весьма немногие знают грамоте. Употребительный между ними язык Татарский, но они говорят и по Лезгински. Ремесл, кроме необходимых в общежитии, не знают; впрочем, женщины делают ковры и грубые шелковые ткани; равным образом есть несколько мастеров, делающих сабли, кинжалы, ружья и пистолеты. В некоторых селениях жители содержат красильни, для крашения в красный, голубой, темно-зеленый, светло и темно-синий цвета. Главнейшие занятия жителей шелководство, земледелие, садоводство, и отчасти скотоводство и пчеловодство. Шелка ежегодно добывается до 3,000 пудов, сарачинского пшена до 20,000 четвертей. Шелк выменивается у них Сигнахскими Армянами. Обыкновенно вместо [554] денег платят им за шелк ситцами, бумажными платками, шелковыми тканями, сукнами, зеркалами, и проч. Прибрежные жители Алазани имеют изрядный доход от переправы через реку, ибо здесь прямой путь из Шекинской и Ширванской провинций. Главнейшие переправы Муганлинская, Урдобская и Алмалинская. За переправу арбы берут рубль серебром, а за вьюк от 20 до 50 коп. серебром.

После обеда отправились мы верхом в селение Закатала, или правильнее Захар-тала, то есть, селение Захара, ибо первый поселившийся здесь был Грузин Захарий. Домы Джарцев каменные, двухэтажные, весьма опрятные и красивые; они гораздо превосходнее Русских изб. Селение выстроено беспорядочно; домы стоят в густом лесу, рассеянно, в довольно далеком один от другого расстоянии. Жители обоего пола выходили из домов смотреть на наш поезд; женщины были без покрывал и мы имели случаи видеть несколько пригожих Лезгинок. Одежда Джарцев обоего пола обыкновенная Грузинская; только женщины носят на голове белый убор, совершенно сходный с маскарадным домино наших дам.

Проводники привели нас к четырехугольной башне, имеющей семь этажей и называемой Джангер-кала; она построена в начале прошлого века каким-то Амир Агматом, по случаю ожиданного нашествия Грузинского царя Теймураза. Отсюда пригласил нас к себе Закатальский кетхуда Мамад Вани Джанги Оглы, умнейший и хитрейший из всех Джаро-Белоканцев.

В обширном шелковичном и фруктовом саду, перед дверьми дома, разостланы были ковры и цветные Хорасанские войлоки. Хозяин пригласил нас [555] садиться и тотчас велел подавать кушанья, бозбашь (Суп из баранины, приправленный шафраном.), кабаб, плов, сыр, мед и проч. Не желая огорчить хозяина отказом, мы уселись на коврах по Азиатски и принялись вторично обедать. Сыновья принесли огромные кувшины с бозою (Вареное белое виноградное вино; оно довольно сладко и весьма крепко.) и принялись подчивать нас из серебряных азарпешей. Джарцы препроворно осушили кувшины. Пока мы обедали, несколько мальчиков забавляли нас стрельбою из лука, при чем вместо стрел служили небольшие камешки. Они пускали их весьма метко и без промаха сбивали грецкие орехи, груши, яблоки.

Обратно в крепость поехали мы другою дорогою; осмотрели мечеть и гробницу знаменитого за Кавказом Омара, хана Аварского, умершего в Закаталах с горя, после поражения его Русскими на берегах Иори. Славная битва Закатальская доставила Мальтийские знамена Кабардинскому полку, что ныне пехотный Фельдмаршала Князя Варшавского, Графа Паскевича-Эриванского. Близ гробницы Омара хана нам показывали место, где был убит генерал-майор Гуляков, и дерево, будто бы раненое Русским ядром, следы которого и теперь видны.

На другой день, с некоторыми чиновниками, отправился я в Белоканы. Близкое соседство вольных Лезгинов было причиною, что нас провожала пехота; сделав небольшой переход, мы стали лагерем близ селения Катехи, на небольшой поляне, окруженной густым лесом. Джарцы из соседних селений собрались вооруженными толпами смотреть наш лагерь. Приехал по каким-то делам и [556] Улусуйский Султан с братьями; из них меньшой, прелестный двадцати-трех летний мужчина, истинный Малек-Адель.

Владения Улусуйского Султана сопредельны с Джарскою областью. В них считают до 3000 семейств. Владелец признает власть России и платит ежегодно дань, 336 литр шелку, или вместо него деньгами 4,400 рубл. серебром. Название Илисуй, Елисуй, или правильнее Улу-су, произошло от имени главного селения в Улусуйских владениях Улу-су, что на Лезгинском языке значит: много воды; действительно, водою изобилуют все земли сих владений. Улусуйский Султан самый преданнейший России владелец в Лезгистане. Один из сыновей его служил в Эриванском карабинерном полку и пал в знаменитом Ахалцыхском штурме.

Близ селения Катехи видны остатки каменной стены, построенной Грузинскою царицею Тамарою, от Сабуи до Нухи, для отвращения Лезгинских набегов. Здесь выставлялся караул.

Утром лагерь наш снялся, и мы пустились в Белоканский редут, отстоящий от крепости Новые Закаталы в 30, а от селения Белоканы в 3-х верстах. Он построен в 1830 году, на обширной долине примыкающей к Дагестанскому хребту. В редуте два орудия. Жилища военных состоят из хижин, сплетенных из хвороста и обмазанных глиною.

Летом 1830 года, некто Шейх Шабан явился в Лезгистан и именем Пророка требовал, чтобы все правоверные вооружились и под его предводительством шли изгнать Русских из Джаро-Белоканской области, уверяя, что он твердо надеется на успех, и при появлении его, Русские, не сделав [557] выстрела, оставят область. Такие вздорные рассказы имели влияние на Лезгинов, всегда готовых к грабежу. Около 6000 человек собрались к Шейху Шабану и под предводительством его пошли на Белоканский редут. Комендант редута, майор Бучкиев, уроженец счастливой Кахетии, предваренный о замыслах хищников, приготовился принять незваных гостей и угостить по Русски. В одно прелестное утро, толпы пеших Лезгинов потянулись с гор к редуту; впереди ехал верхом Шейх Шабан, с знаменем в руках. Храбрый батальон пехотного Князя Варшавского, Графа Паскевича-Эриванского полка стал под ружье на стенах редута и спокойно ожидал приближения неприятеля. Майор Бучкиев, не открывая огня, дозволил осаждающим подойти на ружейный выстрел к редуту. Шейх Шабан, ничего не подозревая, гордо говорил своему войску, что предсказания его сбываются на деле, но вдруг грянули орудия и батальный огонь. Неожиданное приветствие среди обольстительных надежд изумило Лезгинов; они остановились. Не дав им времени опомниться, наши повторили приветствие. При третьем разе Лезгины решительно потерялись, и не сделав ни одного выстрела залегли в просо, посеянное близ крепости. Русские продолжали истребление их; ночь прекратила бой и, спасла немногих хищников от смерти. — Погостив двое суток у храбрых защитников Белокан, я пустился в обратный путь. Переправясь чрез Алазань, довольно рано приехал я в урочище Кара-Агачь (Черное дерево.), штаб-квартиру Нижегородского драгунского и Донского казачьего полков, отстоящее от Царских Колодцев в шести верстах. [558] И в Кара-Агаче обитают одни военные. Не останавливаясь здесь, пустился я в дальнейший путь.

Между Кара-Агачем и Царскими Колодцами, на высокой каменистой скале, видны остатки крепости Джуети, основанной царицею Тамарою. Предание говорит, что она живала здесь летом и держала Лезгинов в таком страхе, что по ее велению приносили они ей лед с вершин Дагестанских. Я взобрался на скалу, желая осмотреть крепость. Только остатки стен и башен и груды камней напоминают о существовании здесь крепости. Вид отсюда восхитительный: Алазанская долина и цепь Дагестанских гор красуются перед глазами. Солнце бросало последние лучи свои на вершины гор. Долго любовался я огненным следом заходящего светила и приехал в Царские Колодцы уже при свете луны, но не останавливаясь, пустился в обратный путь к Тифлису.

В 28-ми верстах от Мучанлинского поста, на большой почтовой дороге, осмотрел я две колонии Виртембергцов, Мариенфельд и Петерсдорф, отстоящая одна от другой на несколько сажен. В одной считается 35 домов и 170 душ, а в другой 19 домов и 85 душ обоего пола. По местоположению своему, обе колонии принадлежат к Телавскому уезду, но управление ими не зависит от Телавского начальства. Колонисты занимаются земледелием, садоводством и скотоводством. Сады их расположены по правому берегу Иори. Вино, выделываемое ими, очень дурно, кисло и отнюдь не может равняться с Кахетинским. Здешние колонисты несравненно беднее других колонистов в Грузии.

Текст воспроизведен по изданию: Поездка в Кахетию, Тушетию, Пшавию, Хевсурию и Джаро-Белоканскую область // Русский вестник, Том 2. 1841