ОПИСАНИЕ СРАЖЕНИЙ, 5-го И 9-го АВГУСТА, ПОД АХАЛЦЫХОМ

По взятии крепости Ахалкалака, Корпусный Командир, Граф Паскевич-Эриванский, с войсками, состоящими под его начальством, и по присоединении резервов, пришедших из Грузии, двинулся к Ахалцыху, куда, по дошедшим известиям, поспешали значительные Турецкие силы из Арзерума чрез Ардаган, под начальством Пашей Мустафы и Киосы Мамета. Первый вел с собою до 7 000 человек, а последний около 2 т.; у обоих было 15 полевых орудий.

Дорога, по которой должно было идти нашим войскам от Ахалкалака, сначала, на 23 версты, подымается в гору, а далее пролегает чрез высочайшие горные хребты, покрытые лесами, идущие вдоль реки Куры, чрез кои [185] существовали только одни тропинки. До выступления за три дни, то есть 27-го Июля, Господин Корпусный Командир отправил вперед бригаду Генерал-Маиора Муравьева, который употребив все усилия для разработки дороги, довел оную до такого только состояния, что повозки и Артиллерия могли быть опускаемы и подымаемы, людьми на веревках. Означенные горы представляют несравненно большие трудности, чем Безобдал и все горы Грузии. Не смотря на то, неутомимым усердием войск, оные преодолены, и 4-го числа сего месяца большая часть войск прибыла на переправу при реке Куре, в 6 верстах от Ахалцыха.

По левому берегу сей реки находилась неприятельская конница, в числе 600 человек, которая ввечеру произвела нападение на наших фуражиров, но была опрокинута прикрытием, при них бывшим.

В ночи, с 4-го на 5-e, послан был на левой берег, для овладения одною высотою и для заложения на оной редута, дабы обеспечить наш фланг во время движения, Подполковник Миклашевский с [186] тремя ротами 41-го Егерского полка и двумя легкими орудиями Кавказской Гренадерской бригады; к утру редут сей был окончен.

5-го числа, Господин Корпусный Командир получил достоверные известия, что войска двух вышеписанных Пашей прибыли уже к Ахалцыху. Между тем Генерал-Маиор Попов, коему приказано было из Карталинии, чрез Боржомское ущелье, следовать с Херсонским Гренадерским полком, Козачьим Грекова и 4-мя орудиями Артиллерии, встретив также большие препятствия в пути от крепости Ацкверы, лежащей на пушечный выстрел от дороги, находился еще в двух маршах от Ахалцыха.

Не взирая на сие, Господин Корпусный Командир решился немедленно перейти чрез реку и, обозрев крепость Ахалцых, занять близь оной лагерь для Корпуса. Устроив войска в боевой порядок, и оставив на Куре вагенбург, он выступил в 10 часов утра. Неприятель показался в больших силах, как на высотах перед городом, так и влево от дороги за речкою Ахалцыхом. Наездники его, из дели-башей, [187] немедленно встретили передовых козаков и старались завязать с ними дело, от коего Его Сиятельство велел всеми мерами отклоняться.

Отойдя три версты от Куры, Господин Корпусный Командир принужден был занять позицию, дабы дать отдохновение войскам, по причине сильнейшего жара. Турки, приписывая сие робости, усилили свои передовые войска, и в ближайшем расстоянии стреляли на первую линию, между тем, как никто им не отвечал.

После двух-часового отдохновения, весь Корпус двинулся вперед с барабанным боем; батарейная Артиллерия рысью заняла передовые высоты и произвела по неприятельским толпам несколько удачных выстрелов, от коих оные были приведены в смятение и обратились в бегство, как в крепость, так и по обоим берегам речки; конница и Козачья Артиллерия далеко их преследовали.

Тогда Господин Корпусный Командир занял возвышенности, лежащие на пушечный выстрел, и, обозрев восточную сторону Ахалцыха, приказал [188] вагенбургу, под прикрытием 42-го Егерского полка, следовать на вновь назначенный лагерь. До 6-ти часов вечера, неприятельские толпы стояли по обе стороны Ахалцыха на отдаленных высотах; но в сие время понеслись они, как с права, так и с лева, против наших войск и показывали намерение, обскакав наши фланги, напасть на следовавший вагенбург.

Первый их удар, с правого фланга, был произведен на батарею, при коей находился Генерал-Маиор Муравьев с двумя баталионами Эриванского Карабинерного полка. Турки наскакали почти на самую батарею, и только повторенными картечными выстрелами и ружейным огнем, причинившими им большую потерю, могли быть удержаны в своей ярости. Тогда, оставив батарею и пользуясь лощиною, они надеялись напасть на наш фланг, но здесь Полковник Граф Симонич удержал их с баталионом Грузинского Гренадерского Полка, а пригорская конница и Донские Козачьи полки Леонова, и часть Сергеева, опрокинули их и отняли одно знамя и до 20 пленных. [189]

На левом же фланге нашем, за речкою Пацхов, протекающею у крепости Ахалцыха, где изрытое местоположение и горные овраги позволяли им иметь засады и прокрадываться до лагеря, Господин Корпусный Командир подвинул баталион 41-го Егерского полка, на 700 сажен к крепости, и в одном ущелье велел заложить редут для обеспечения лагеря. Неприятель, в числе 5 000, заметив сие, быстро устремился к тому месту, следуя разными скрытыми дорогами; почему и приказано было одному баталиону Эриванского Карабинерного полка и Полковнику Раевскому, с двумя дивизионами Улан и Драгун подкрепить Миклашевского.

Едва только Полковник Раевский начал выстроивать эскадроны, как oгромные толпы Турок с трех сторон двинулись против него. Отправив один эскадрон Драгун, под начальством Маиора Казаси, влево, и увидев, что оный врубился в Турок, но, по десятичному превосходству числа их, должен был несколько отойти, он немедленно послал другой эскадрон Драгун, с Подполковником Князем [190] Андрониковым, во фланг неприятеля, и тем, на сей точке, совершенно смял и загнал его в горы. С другой стороны толпа Турецкая повела нападение на дивизион Сводного Уланского полка. Полковник Анреп, встретив их стройно и хладнокровно, опрокинул сию толпу с большею для нее потерею: таким образом и на сем фланге покушения неприятеля обращены были ему во вред; поле усеяно было его трупами. Вообще кавалерийское дело, произведенное на сем фланге, есть один из тех редких случаев в военных событиях, кои обращают на себя особенное внимание, и дают меру превосходной храбрости полков Нижегородского Драгунского и Сводного Уланского. При наступлении ночи, неприятель отражен был на всех точках, потеря наша состоит из 13 убитых, 33-х раненых; урон неприятеля положить можно до 200 человек.

Сражение при крепости Ахалцыхе, 9-го числа Августа 1828-го года.

Командир Отдельного Кавказского корпуса, Господин Генерал-Адъютант [191] Граф Паскевич Эриванский, по прибытии к крепости Ахалцыху, узнав о приближении, в то же время к оной на помощь, Турецкого вспомогательного корпуса, в числе 30 000 человек, под начальством Командующего всеми против нас действующими войсками Коса-Магмед-Паши и Мустафы-Паши, находился в невозможности начать осаду крепости, имея в тылу и на флангах столь важную армию, которая беспрестанно умножалась новыми секурсами; чрез несколько же дней неприятель ожидал прибытия еще 10 000 под начальством Моденского Паши. Его Сиятельство, видя, что соединение столь значительных сил может воспрепятствовать продолжению осады, решился предупредить сие разбитием уже собранных войск, что и исполнил следующим образом:

Оставив в лагере и для прикрытия батарей 5 баталионов, под начальством Генерал-Маиора Муравьева, в снабдив его инструкциею как действовать, Господин Корпусный Командир с прочими 8-ю баталионами, с Кавалериею и 25-ю орудиями сделал ночной переход по местам, едва проходимым, дабы [192] обойти крепость, за которою расположен был неприятельский вспомогательный корпус в 4-х лагерях. Неприятель, на рассвете, открыл движение наше и тотчас большие толпы его показались на ближних высотах. Граф Паскевич-Эриванский занял позицию. Большая рытвина на правом фланге и перед фронтом остановила войска: чем воспользовавшись, неприятель успел соединить гарнизон крепости с полевыми войсками своими, и с 30-ю тысячми атаковал нас. Дабы отвлечь неприятеля далее от крепости, Его Сиятельство показывал намерение идти на их лагерь. Между тем неприятель несколько раз покушался атаковать пехотою центр, а Кавалериею правый фланг и тыл нашей позиции, подкрепляя нападения свои несколькими орудиями Конной Артиллерии, весьма искуссно действовавшими, также и вывезенными из крепости. Сильная Турецкая пехотная колона особенно старалась рытвиною пробраться до нашей позиции. Херсонский Гренадерский полк, под командою Генерал-Маиора Попова, и баталион 41-го Егерского полка, под командою [193] Подполковника Миклашевского, с примерною храбростию отражали беспрестанно возобновлявшиеся покушения неприятеля, поддержанные сильным перекрестным пушечным огнем; 2-й же баталион Херсонского полка, под командою Подполковника Гофмана, сверх того отбил несколько атак Турецкой конницы, коей местоположение позволяло подъезжать скрыто на самое близкое расстояние от наших стрелков. Число неприятеля на сем пункте беспрестанно увеличивалось, так что Господин Корпусный Командир принужден был послать в подкрепление три роты Эриванского Карабинерного полка, которые, прибыв в минуту самого решительного нападения неприятеля, ударили в штыки и отбили два знамя. Все сие было под общим распоряжением Генерал-Маиора Барона Остен-Сакена; при сем весьма удачно действовали два орудия Донской Конно-Артиллерийской № 3-го роты, под командою Порутчика Крупенникова. Дабы показать неприятелю, что настоящее наше движение есть нападение на его лагери, Его Сиятельство, не могши в столь близком расстоянии от неприятеля [194] переправиться с пехотою и Артиллериею чрез весьма крутой и каменистый овраг, однакож решился перевесть туда регулярную кавалерию, Татарскую конницу и баталион Херсонского Гренадерского полка, которые, будучи под пушечными выстрелами позиции, не были в опасности. В сем положении, кавалерия наша с примерною твердостию выдерживала сильный пушечный огонь. Турецкая конница три раза бросалась на нашу, но всегда была наводима нашею Татарскою конницею на батарею 4-х Донских конных орудий, под начальством Маиора Полякова, отражавшего Турок картечными выстрелами. После сего всякой раз Татарская конница с отважностию преследовала их, будучи поддержана Нижегородским Драгунским и Сводным Уланским полками. Наконец, в 4 часа пополудни, от выпавшего дождя, сделалось несколько прохладнее, между тем маневр Генерала Графа Паскевича-Эриванского совершенно удался. Неприятель, ожидая нападения нашего на лагерь, удалил главные силы свои от крепости, и делая, на центр и правый фланг наши, неудачные атаки, изнурил и [195] рассеял на 10 верст кругом свои силы. Генерал-Маиор Муравьев, имевший приказание Его Сиятельства, по возможности беспокоить неприятеля, заметя сие, подошел с двумя баталионами к высоте, господствующей над городом и крепостию, и укрепленной шанцами с двумя крепкими деревянными бастионами. Господин Корпусный Командир увидел возможность овладеть сим важным пунктом, для чего немедленно сформировал две колонны: одну, чтобы взять сию высоту, из Ширванского пехотного и 42-го Егерского полков, под начальством Генерал-Маиора Королькова, а вторую, дабы обеспечить движение первой от главных сил неприятельских, из Херсонского Гренадерского полка, баталиона 41-го Егерского полка и кавалерии, под начальством Генерал-Маиора Барона Остен-Сакена.

Генерал-Маиор Корольков повел вперед 42-й Егерский полк, и остановился на ружейный выстрел от шанцов, для прикрытия 8-ми орудий Артиллерии, подвезенной Генерал-Маиором Гилленшмитом. Сии орудия, удачным картечными выстрелами произвели скоро [196] волнение между неприятелем. Тогда два баталиона, Эриванский и 8-й Пионерный, приведенные из лагеря Генерал-Маиором Муравьевым, и 42-й Егерский полк, под начальством Полковника Реутта пошли в атаку, и в 40 саженях от шанцов, открыли по неприятелю батальный огонь.

Генерал-Маиор Гилленшмит, для подкрепления пехоты, немедленно снял с батареи 4 орудия, и поставил их в стрелковой цепи. Между тем, Ширванский пехотный полк, под начальством Полковника Бородина, подошедший тихо и стройно без выстрела на батарею, вошел в линию; тогда все войска, с криком «ура!» бросились вперед на штыки, взяли шанцы и преследовали неприятеля почти до стен форштата. При сем Ширванский полк без выстрела овладел одним бастионом штурмом, при сильнейшем неприятельском огне. В шанцах сих отбито 4 пушки, 7 знамен и бывший за оными неприятельский лагерь. Из 1 500 человек Турок, защищавших оные, более трети погибло, и все пространство между шанцами и стеною форштата было усеяно трупами. [197]

Быстрое и удачное овладение сею высотою произвело сильное влияние на неприятеля, который начал в центре и на его левом фланге колебаться. Дабы воспользоваться сим, Его Сиятельство приказал Генерал-Маиору Барону Остен-Сакену атаковать три остальные лагеря Турецкие. Движение сей колонны заставило неприятеля отступать, так что Татары наши и Козаки ворвались во второй лагерь, а регулярная кавалерия быстро вошла в третий лагерь; но в сие время, на правом фланге колонны Генерал-Маиора Барона Остен-Сакена, собрались снова большие толпы неприятельской кавалерии, угрожавшей нападением. Сборный линейный полк, Донские Сергеева и Леонова полки опрокинули оные и преследовали до поздней ночи. Причем отбито линейным полком одно орудие. Неприятель хотел держаться и в центре на высотах за третьим лагерем, но скоро сбит был нашею кавалериею, обратился в бегство и был преследован около 30 верст расстояния; причем отбит и 4-й Турецкий лагерь, также взято 5 орудий, из коих три с боя, одно знамя и до [198] 500 пленных; убито и ранено 1 200 человек, во всем же деле потеря неприятельская простирается до 2 500 человек.

К общему сожалению, при взятии штурмом укрепленной высоты, пал на поле чести Генерал-Маиор Корольков, который убит двумя пулями, в то время, когда впереди 42-го Егерского баталиона закричал «ура» на батарею; и вообще наша потеря довольно значительна: убито Обер-Офицеров 7, нижних чинов 73; ранено: Штаб-Офицеров 2, Обер-Офицеров 22, нижних чинов 377; лошадей убито и ранено около 200, подбито одно орудие и взорван зарядный ящик неприятельскою гранатою.

Из неприятельской пехоты, около 5 000 человек взошло в крепость вместе с Коса-Магмед-Пашею, раненым в ногу; остальная пехота и кавалерия рассеялась по лесам, по Ардаганской дороге, потеряв 10 знамен, 10 орудий, 4 лагеря, магазейн, транспорты и Артиллерийские снаряды. Но не смотря на поражение вспомогательных войск, гарнизон показывал твердое намерение защищаться до последней крайности. Весьма [199] выгодное местоположение сего города поддерживается крепостию и цитаделью; до 150 орудий и более 16 000 гарнизона делают из сего города весьма важное место. Господин Корпусный Командир упoтребил все усилия вступить с оным в переговоры, но безуспешно.

В сражениях сих:

Убиты: Генерал-Маиор Корольков, Эриванского Карабинерного полка Порутчики: Ляшевский и Князь Элисуйский, прикомандированный к оному Лейб-Гвардии Финляндского полка Подпорутчик Дубровский, Ширванского пехотного Подпорутчик Салагов, прикомандированный к Легкой № 2-го роте Кавказской Гренадерской бригады Лейб-Гвардии 2-й Артиллерийской бригады Подпорутчик Черневецкий, 42-го Егерского полка Прапорщик Меликов, Донского козачьего Полковника Карпова 2-го полка Хорунжий Луковкин. Ранены: Сводного Уланского полка Порутчик Стребков, Эриванского Карабинерного Подполковник Кашутин, Штабс-Капитаны: Каипинский и Кирилов, [200] Порутчики: Мащенко, Князь Гурамов и Оников; Прапорщики: Давыдов, Джевахов и Вачнадзе, 41-го Егерского Штабс-Капитан Корсницкий, Порутчик Добринский, Прапорщики: Вольский, Исправляющий должность Адъютанта при Генерал-Маиоре Королькове Ачкасов и прикомандированный к оному Лейб-Гвардии Павловского полка Подпорутчик Лебедев, 42-го Егерского Прапорщик Черноградский 1-й, Линейной Конно-Артиллерийской № 5-го полуроты за уряд Хорунжий Мельников. Контужены. Сводного Уланского полка Ротмистр Линев, Херсонского Гренадерского Капитан Каде, Прапорщик Урванов, Грузинского Гренадерского Маиор Тимерман 1-й, Порутчики: Жениховский 1-й и Рычкунов, и строительного отряда Путей Сообщения Прапорщик Рельи.

Обер-Квартирмейстер Полковник Вальховский.

(В следующем нумере сообщено будет описание штурма Ахалциха).

Текст воспроизведен по изданию: Описание сражений, 5-го и 9-го августа, под Ахалцыхом // Военный журнал, № 5. 1829