№ 16. Из очерка неустановленного автора по истории покорения и управления Кавказским краем

Не ранее 1878 г.

(Датируется по содержанию)

I. Исторический ход покорения Кавказа

Русские являются на Кавказе почти одновременно с образованием Русского государства (Святослав I, Мстислав Удалой), в постоянное же соприкосновение с этой страной входят тотчас по свержении татарского ига.

В XVI в., при царе Иване Васильевиче Грозном, водворяются казаки и стрельцы на Тереке, частью на Малке и на Нижней Сунже, образуя в 1567 г. Терское воеводство ⁹⁵. В то же время подчиняется России Шамхал Тарковский и ищут ее покровительства черкесы пятигорские, кабардинцы и кубанские племена. В 1578 г. присягает на подданство России Царь Кахетинский, а в 1594 г. Шах Персидский уступает Царю Федору Ивановичу право на Иверию ⁹⁶.

Эти успехи разрушаются противодействием Турции; но раз начавшаяся связь России с христианскими народами Кавказа непрерывно затем крепнет. [135]

Внимая просьбам христиан и стремясь открыть России путь к Востоку, Петр Великий предпринял Персидский поход и подчинил все западное побережье Каспийского моря русской державе (1723-1724 гг.) ⁹⁷. При Анне Иоанновне русские опять отошли на Терек (1735), однако созидательная их работа не прекратилась. В 1736 г. обращен в крепость город Кизляр, в 1759 г. основан Моздок, а в 1763 г. устроена Моздокско-Кизлярская линия.

В царствование Екатерины II достигаются нами на Кавказе громадные успехи. Воюя с Турцией ⁹⁸, Императрица решается послать войска в Грузию. В 1770 г. генерал Тотлебен ⁹⁹ покоряет Кабарду, проходит через Дарьяльское ущелье в Закавказье и освобождает от турок Грузию, Имеретию и Мингрелию. По Кючук-Кайнарджийскому миру (1774 г.) Турция уступила России Азов и Керчь и отказалась от Кабарды и кубанских татар, что дало Императрице возможность тотчас обратить к северным пределам Кавказа массу поселенцев, занять в 1783 г. Кубань и постепенно образовать сплошную Кавказскую линию от Азовского моря до Каспийского.

В 1783 г. царь Грузии Ираклий торжественно признает над собой верховную власть русских императоров; в 1784 г. вступает вновь в подданство России Шамхал Тарковский; в 1793 г. отдаются под ее покровительство ханы Дербентский и Бакинский; в 1795 г. войска графа Зубова ¹⁰⁰, посланные против Персии для защиты Грузии ¹⁰¹, занимают все Каспийское побережье.

Смерть Императрицы возвращает эти войска на Терек, но положение Грузии становится столь критическим, что в 1800 г., для ее спасения, Император Павел I посылает в Тифлис отряд генерала Лазарева ¹⁰², а в 1801 г. Император Александр I решается на окончательное присоединение этого царства к Российской Империи.

Новое приобретение заставило Россию иметь уже постоянно за Кавказом войска. Численность их в первое время не превосходила 8 полков пехоты, 1 полка кавалерии и 24 орудий. Но под начальством князя Цицианова ¹⁰³, Гудовича и Котляревского ¹⁰⁴ они сумели рядом геройских подвигов прославить русское оружие и отстоять новые владения как от турок и персиян, так и от покушений горских племен.

В 1803 г. приобретена Мингрелия, а в 1804 — Имеретия, 1807 — Абхазия, Цебельда и Самурзакань, в 1810 — Гурия ¹⁰⁵, а в 1813 г., по Гюлистанскому миру с Персией, ханства: Ганжинское, Карабахское, Шекинское, Ширванское, Талышинское, Баку, Куба и Дербент ¹⁰⁶. В то же время приведены к покорности джаро-белоканские лезгины и Осетия и изъявил покорность хан Аварский ¹⁰⁷.

С назначением в 1816 г. на Кавказ Ермолова начинается уже систематическое действие против самих горцев. Выдвигая вперед укрепления, прорубая просеки, прокладывая дороги, отделяя покорных горцев от непокорных и нанося последним беспощадные удары, Ермолову удалось в 10-летний период своего начальствования упрочить нашу власть в Кабарде и Кумыкском владении, покорить большую часть Чечни и Дагестана (где Аварский хан, после разгрома 1818-1819 гг., обратился в полного нам послушника), связать через Кази-Кумухское ханство южный Дагестан с Закавказьем, [136] обеспечить вполне Военно-Грузинскую дорогу (причем Владикавказ обращен в крепость) и приучить к повиновению горские племена южного склона Кавказского хребта.

Войны с Персией (1826 г.) и затем с Турцией (1828 г.) заставили Ермолова и его преемника, Паскевича, обратиться против внешнего неприятеля. Русское оружие покрылось новой славой и принесло собственно для Кавказа, по Туркменчайскому миру ¹⁰⁸ с Персией (1828 г.) — Эривань и Нахичивань, и по Андрианопольскому ¹⁰⁹ с Турцией (1829 г.) — Ахалцих, Ахалкалаки, Поти, Анапу и уступку России прав на Черноморское побережье.

С отбытием в 1831 г. Паскевича для Кавказа наступает совершенно новый период: борьбы с мюридизмом. Как религиозная секта, мюридизм стал распространяться еще ранее, но время наших внешних замешательств особенно благоприятствовало его успехам, дозволив Кази-Мулле, первому имаму мюридов, зажечь своей проповедью весь северо-восточный Кавказ и сплотить отдельные племена общим призывом к священной войне с русскими.

Эта перемена в положении горцев не сразу была нами понята и взвешена. При преемниках Паскевича: бароне Розене, Головине и Нейдгарте, внимание кавказского начальства было главным образом обращено на устройство береговой Черноморской линии, посредством которой имелось в виду прекратить сильно развившийся вывоз с Кавказа невольников и снабжение горцев оружием и порохом из Турции. Что же касается подчинения горских племен восточного Кавказа, становившихся все более и более предприимчивыми, то вместо последовательных систематических действий против них производились лишь отдельные экспедиции, дорого стоившие, иногда блистательные (1832 г. — Гимры, 1839 г. — Ахульго), но в конечном выводе безрезультатные. Пали Кази-Мулла и Гамзат-бек ¹¹⁰, явился Шамиль. Пользуясь нашими ошибками, он даже поражения умел обращать в свою пользу, возбуждая в горцах все большую против нас ненависть, организуя их силы и приучая их подчиняться ему не только как имаму, но и как политическому властителю. Кончилось тем, что, несмотря на Ахульго, мы потеряли в 1840 г. всю Чечню, покоренную во времена Ермолова, а в 1843 г. — Аварию и большую часть Дагестана. Все передовые укрепления наши были здесь взяты, некоторые из их гарнизонов погибли, даже Темир-Хан-Шура была осаждена и еле-еле уцелела.

В декабре 1844 г. последовало назначение на Кавказ нового главнокомандующего, графа Воронцова (Здесь и далее по тексту документа имеется в виду граф, светлейший князь М. С. Воронцов). Кавказские войска, состоявшие из гренадерской бригады, 19-й и 20-й пехотных дивизий, 10 кавказских, 16 грузинских и 10 черноморских линейных батальонов, не считая драгунского и донских полков, выкомандировывавшихся по мере надобности, были временно усилены 5-м корпусом. Главнокомандующему даны самые широкие полномочия. Однако первые действия и графа Воронцова были не вполне удачны. Даргинская экспедиция 1845 г., достигшая цели разорения шамилевского [137] гнезда, чуть не кончилась катастрофой. Только уже после этой экспедиции князь Воронцов переходил к последовательной системе действий, напоминающей, по устройству укреплений, просек и дорог, систему Ермолова, но отличающейся от нее более мирным отношением к горцам. Обаяние грозного имени заменяется попытками торговых связей.

Строго придерживаясь раз принятого плана, князь Воронцов восстановил нашу власть в прибрежном Дагестане, обезопасил рядом передовых укреплений Кавказскую линию от нападений Шамиля со стороны Чечни, довершил устройство Лезгинской линии и начал Белореченскую. Война 1853-1856 гг. ¹¹¹ доказала, что князь Воронцов создал нам на Кавказе уже весьма прочное положение. Несмотря на то, что главные наши силы были отвлечены борьбой с турками, Шамилю нигде не удалось иметь над нами хоть какой-либо успех.

Однако постоянное напряженное положение Кавказа обходилось государству страшно дорого. Более полувека тянулась уже своеобразная Кавказская война. Пора было с ней кончить. И это дело выпало на долю князя Барятинского ¹¹².

С назначением в 1856 г. на Кавказ князя Барятинского решено было воспользоваться временным пребыванием там 13-й и 18-й пехотных дивизий (присланных из России в период войны с турками) и вести борьбу с горцами без перерыва, летом и зимой, до полного их покорения.

Предварительно войска кавказские были переустроены, дополнены некоторыми новыми формированиями (гренадерской бригады, 3 стрелковых батальонов, 2 драгунских полков) и распределены на 4 отдела: 1) правое крыло Кавказской линии, подчиненное начальнику 19-й пехотной дивизии, 2) левое крыло, подчиненное начальнику 20-й пехотной дивизии, 3) Прикаспийский край с Дербентской губернией, подчиненные начальнику 21-й пехотной дивизии, 4) Лезгинская линия с Джаро-Белоканским округом, подчиненная начальнику Кавказской гренадерской дивизии. В каждый отдел, сверх указанных дивизий, дано по одному драгунскому полку, одному стрелковому батальону, соответственное число казачьих полков и большее или меньшее число войск 13-й и 18-й дивизий. Затем Рионский край обращен в Кутаисское генерал-губернаторство, с шестью отдельными батальонами.

Все действия первоначально были направлены на восточный Кавказ и велись одновременно с 3 сторон: Евдокимов последовательно занимал позиции в Чечне, Врангель ¹¹³ — давил в правый фланг Шамиля со стороны Дагестана, Вревский ¹¹⁴ — в тыл горцам со стороны Лезгинской линии. В два года (1857-1858 гг.) Шамиль потерял все предгорья, горцы, видимо, стали изнемогать и отпадать от своего имама. К началу 1859 г. все было готово для решительного удара, и он был нанесен мастерски: Евдокимов, зимой же (январь, февраль) без отдыха, оттеснил Шамиля до последних нагорных позиций Чечни и осадил Веден, который пал 1 апреля. К тому же времени Врангель вторгнулся в Ичкерию. Шамилю осталось опираться только на Дагестан. Собрав к лету все силы на среднем течении Андийского Койсу, он рассчитывал еще надолго удержать русских. Но последовательное [138] движение Евдокимова против его фронта и левого фланга, блистательная переправа Врангеля через Койсу, грозившая отрезать Шамиля от Аварии, и смелое вторжение Лезгинского отряда (кн. Меликова ¹¹⁵) в верхние нагорные общества, заставили Шамиля покинуть свою позицию и искать спасения в бегстве. Последним убежищем он избрал себе гору Гуниб. Но развязка не заставила себя ждать. 10 августа наши войска обложили Гуниб, а 25-го взяли его приступом, пленив при этом и самого имама.

Восточный Кавказ был покорен, и физиономия его быстро изменилась. В Чечне большая часть аулов была переведена на плоскость, причем многочисленные просеки и дороги, обеспечивавшие свободу передвижения наших войск, ручались за ее повиновение. Население же Дагестана, склонное к земледелию и промышленности, встретило русскую власть и принесенное ею успокоение с истинным восторгом; здесь сразу же сообщения стали безопасны и мирно водворилось наше управление.

Удар, нанесенный восточному Кавказу, отразился и на западном. Непокорные его племена, стесненные устроенными в 1856-1859 гг. Адагумской и Белореченской линиями, утратили с падением Шамиля надежду на успешное сопротивление и постелено стали заявлять свою покорность или уходить от русских в Турцию. Первыми, среди лета 1859 г., присягнули нам бжедухи, живущие на левом берегу Кубани, к западу от реки Белой; их примеру вскоре последовали мелкие племена между Белой и Лабой; когда же открылись зимние действия, то изъявили готовность покориться и два из главных черкесских племен — абадзехи и натухайцы ¹¹⁶. Затем, к началу шестидесятых годов, оставались совсем нетронутыми лишь горские племена, жившие на северном скате хребта, между верховьями Белой и Адагума и узкой полосой по Черноморскому побережью, между укреплениями Константиновским и Гагры.

В 1862 г. Кавказ получил нового Главнокомандующего и Наместника, Его Императорское Высочество, Великого князя Михаила Николаевича ¹¹⁷. Ему предстояло упрочить только что сделанные завоевания и довершить покорение западной части хребта.

Главным средством для этого покорения послужила военная колонизация, в связи с эмиграцией. Под покровительством многочисленных отрядов на всем западном Кавказе водворялись станицы, горцам же предлагалось на выбор: выселяться на плоскость или уходить в Турцию. Дело велось не без более или менее упорного с их стороны сопротивления, но перед выставленными с нашей стороны военными силами оно не могло долго тянуться. В 1863 г. покончили с взявшимися за оружие шапсугами и абадзехами, а весной 1864 г. должны были подчиниться и последние прибрежные кавказские племена: убыхи, ахчипсуховцы, джигеты и ангби ¹¹⁸. 21 мая, в урочище Гбаады, Августейший Главнокомандующий, непосредственно руководивший всей весенней экспедицией, торжественным молебствием ознаменовал покорение всего западного Кавказа и вместе с тем окончание 65-летней Кавказской войны.

Из горцев западного Кавказа около 90 тыс. были выселены на равнину по Кубани и Лабе, а 418 тыс. эмигрировали в Турцию. [139]

* * *

Кавказ был покорен, но в населении его не могли сразу исчезнуть следы и привычки долгой борьбы и подчинения своим деспотам и фанатикам. Естественно, должны были происходить вспышки, устранение коих стало, однако, преимущественно зависеть уже от общих гражданских с нашей стороны мероприятий.

Собственно хроника сих вспышек такова:

В 1862-1863 гг. население Терского района и Дагестана оставалось совершенно покойным. Весной же 1863 г., вследствие неосторожных мероприятий, имевших в виду распространение христианства, произошли беспорядки в Закатальском округе. Белоканский житель Хаджи-Муртуз, провозгласив себя имамом, собрал скопище в 3 тыс. человек и обложил Закаталы, где стояли гарнизоном лишь две роты. Возмущение было, однако, тотчас подавлено, причем на помощь нашему отряду явились сами же жители, именно аварцы и другие лезгины из Дагестана.

В 1864 г. среди населения Чечни проявились действия новой секты — «зикры». К аулу Шали стали собираться вооруженные толпы, но с прибытием нашего отряда бунтовщики просили пощады и выдали зачинщиков.

В 1865 г. на Черноморском берегу, между рекой Туапсе и Гагры, проявились еще кое-какие остатки враждебных нам племен, которые были уничтожены или разогнаны. На восточном Кавказе все было спокойно. Но как средний отдел Терской области, заключавший наиболее хищническое население, возбуждал некоторые опасения, то предпринято было выселение оттуда туземцев: 23 тыс. душ были выпровождены в Турцию, причем не произошло никаких волнений.

Вообще за этот и предшествовавший годы во всем крае сделаны по гражданской части большие успехи: горские народные управления в Кубанской, Терской и Дагестанской областях, в Кайтаге и Табасарани преобразованы, а из земель Абхазии, с удалением ее владетелей, создан особый Сухумский отдел.

В 1866 г. акт полной покорности горцев завершается обложением их податью, и вместе с тем начинаются работы по освобождению зависимых сословий на Кавказе, т. е. по решению крестьянского вопроса между горцами. Все эти мероприятия проводятся в полном порядке, и если в отдельных случаях являются недоразумения, то лишь как следствие происков отдельных лиц или ошибок нашей же местной администрации.

Так, в июле 1866 г. в Дагестане жители Кайтага, привыкшие к власти туземного своего владельца, были недовольны новым нашим управлением. Толпы недовольных атаковали селение Маджалис, где помещалось это управление, но жители того же селения отбили бунтовщиков; когда же прибыли войска, то бунтовщики бежали в леса, а восставшие магалы изъявили полную готовность исполнять все наши требования. Проходя эти магалы, начальник отряда в одном из них потребовал к себе зачинщиков и приказал арестовать их. Толпа вступилась за арестуемых, произошла схватка, начальник отряда был ранен, зачинщики убиты, а аул снесен до основания. Но по [140] расследованию дела оказалось, что виноватыми были лишь несколько фанатиков; вообще же жители Табасарани никакого участия в бунте не принимали, напротив, старшины всех селений сами выражали полную готовность преследовать и истреблять бунтовщиков.

Другой подобный случай в том же году произошел в Абхазии. Неосторожность чиновника, собиравшего сведения о зависимых сословиях края, породила неправильные толки между землевладельцами; явились недовольные, приведшие в движение весь Бзыбский округ. Начальник округа был убит, бунтовщики двинулись к Сухуму и в течение трех дней пытались овладеть им. Однако прибывшие войска быстро развеяли эти скопища, и затем было приступлено к мере, еще никогда не практиковавшейся на Кавказе, именно, к всеобщему обезоружению жителей Абхазии и Цебельды. Мера эта исполнена с полным успехом, без всякого кровопролития; менее чем в месяц времени жители Сухумского и Бзыбского округов и Цебельды выдали свое оружие, после чего, административным порядком, до 20 тыс. мусульман было выселено оттуда в Турцию.

В 1867 г. спокойствие Кавказа ничем уже не было нарушено, и все заботы начальства могли быть всецело посвящены: развитию среди туземного населения русской военно-народной администрации, подготавливающей его к передаче в общее гражданское управление; освобождению зависимых сословий и правильному распределению земель между горцами, как залогу к материальному улучшению их быта и нравственному их развитию.

К концу 1867 г. успешно окончен крепостной вопрос в Терской области, а в 1868 г. он с таким же успехом приведен к решению в Дагестане и Кубанской области. При этом ничтожные беспорядки произошли лишь в обществах беглых кабардинцев в Лабинском округе. Происки лиц, недовольных крестьянской реформой, повели к тому, что несколько селений взялись за оружие. Их окружили войсками, и большая часть жителей явилась на передовую цепь с повинной; оставшиеся же зачинщики, решившие защищаться, были все истреблены (при этом с нашей стороны ранены 1 офицер и 5 нижних чинов). Вслед за сим все горское население Кубанской области, по распоряжению начальства, было обезоружено. Одним лишь горцам Эльборусского района, ввиду особой их благонадежности и исключительных условий занимаемой местности, дозволено сохранить оружие.

В 1869-1870 гг. завершаются крестьянская и земельная реформы в Сухумском отделе и в областях: Кубанской и Терской. Кавказ вступает вполне в период мирного гражданского развития (случайное недоразумение проявилось лишь в Закатальском округе, откуда выселено 100 семей в Турцию); военная же деятельность Кавказского начальства переносится уже исключительно на Закаспийский край.

В течение этого в общем совершенно мирного периода, вплоть до начала последней Восточной войны, спокойствие на Кавказе было нарушено лишь в редких случаях, имевших часто местный и притом незначительный характер. Так, в 1871 г. в Ункратльском наибстве Западного Дагестана произошли в некоторых аулах беспорядки, выразившиеся нежеланием жителей уплатить [141] подать, причем местный наиб был убит. Собранная по распоряжению Дагестанского начальства туземная милиция соседних наибств, поддержанная небольшой частью войск, привела мятежников к покорности, а жители виновных аулов выселены из своих мест, частью в Сибирь и внутренние губернии Империи, частью же в другие местности Дагестана. Остальное население области сохраняло в это время полное спокойствие и исправно вносило подати.

В 1875 и 1876 гг. проявились также в Сванетском приставстве Кутаисской губернии частые случаи сопротивления туземцев, вызванные превратными толками о мерах по земельному вопросу. В 1875 г. удалось успокоить сванетов одними увещаниями, и только против трех упорствующих фанатиков пришлось употребить оружие. В следующем же году сопротивление было оказано жителями селения Калды, причем в перестрелке с ними были убиты начальник местной команды и два рядовых и изменническим образом погибли начальник Лечгумского уезда и доктор. Направленный против бунтовщиков отряд, после семидневной атаки селения, в котором находилось всего до 50 человек, способных к защите, взял его с боя и уничтожил до основания. Жители прочих селений Сванетии оставались покойными и выставили милицию для действий против бунтовщиков.

Более серьезные волнения обнаружились в начале 1877 г. в восточной части Терской области, где, одновременно с первыми известиями об объявлении войны Турции, стали распространяться злонамеренными людьми и эмиссарами толки самого фанатического и нелепого свойства. Составилась шайка человек в 500, решившаяся вторгнуться из Веденского в Грозненский округ, с целью поднять Большую Чечню. Но собранный заблаговременно отряд наш, при содействии жителей главного чеченского аула Шали, разбил мятежную шайку, которая при бегстве была окончательно рассеяна чеченцами аула Автуры.

Затихшее на время волнение возникло снова летом того же года среди аулов Бассовского ущелья Веденского округа, где находился избранный мятежниками имамом Али-бек, и оттуда распространилось к востоку. Предпринятые против мятежников военные действия в лесах Ичкерии, при содействии высланного из Дагестана отряда, продолжались до половины октября. Мятежные аулы были разгромлены, частью совершенно уничтожены, а жители выселены из гор; оставленные же на прежних своих местах обязаны были расчищать просеки и доставлять войскам нашим, как в Терской, так и в соседнем Андийском округе Дагестанской области, продовольствие. Благодаря разумным действиям местного начальства, главная масса Чечни осталась спокойной. Даже в гористых участках волновавшихся Аргунского и Веденского округов, некоторые аулы, с оружием в руках, действовали против мятежных партий. 15 октября спокойствие в Терской области восстановлено, все главные виновники восстания выданы жителями и арестованы, и, наконец, в ноябре самозваный имам Али-бек явился с повинной.

Вслед за обнаружившимися в нагорных округах Терской области волнениями вспыхнул, в мае месяце, мятеж и в северо-западной части Дагестана, который был, однако, быстро подавлен; главные мятежные аулы [142] уничтожены самими жителями, и все население их, под конвоем окрестных горцев, доставлено в Темир-Хан-Шуру. Но распространяемые эмиссарами ложные слухи о поражении нашей армии в Малой Азии и о появлении в Дагестане Кази-Магомы с турецкими войсками вызвали возмущение в Казы-Кучухском округе Среднего Дагестана, сопровождавшееся нападением на Окружное управление и убийством начальника округа. Отсутствие полевых войск дало возможность восстанию распространиться на округа Южного Дагестана, блокировать укр[епление] Ахты и угрожать самому Дербенту. Прибытие отряда из Даргинского округа и батальона из Красноводска дозволило предпринять решительные действия против мятежников. В нескольких делах они были разбиты, и население стало частью изъявлять покорность; но окончательный удар восстанию мог быть нанесен лишь по усилении Дагестанских войск, между прочим, отрядом из Терской области, в составе 8 с половиной батальонов, 6 сотен и 12 орудий. В течение октября происходили упорные столкновения с 20-тысячным мятежным скопищем близ сел Леваши и Кутиши и при овладении укрепленным аулом Цудахар. 2 и 3 ноября, после отчаянного сопротивления, взят главный мятежный аул Согратль и уничтожен. Даргинский, Табасаранский и Кази-Кумыкский округа принесли полную повинную. Главные зачинщики в числе 247 чел., в том числе и некоторые предводители восстания в Терской области, немедленно представлены начальству; от жителей Согратля потребовано возмещение убытков, причиненных мятежом казне и частным лицам, а население этого аула переведено в другие места. 7 ноября отряд, двинутый в Самурский округ, освободил укр[епление] Ахты от 35-дневной блокады, а к половине месяца спокойствие восстановлено во всем Дагестане.

С 1878 же года по настоящее время мирное течение дел на Кавказе ни разу не было нарушено, и местная администрация имела возможность сосредоточить все внимание на развитии материального преуспеяния края.

II. Развитие административных учреждений на Кавказе

Пока владения наши на Кавказе ограничивались поселениями по Тереку, они входили в состав Астраханской области.

С устройством при Екатерине II сплошной Кавказской линии западная ее часть от Азовского моря до Усть-Лабы составляла территорию Черноморского Казачьего войска (образованного из запорожцев и усиленного впоследствии переселением малороссийских казаков), а остальная часть, вплоть до Каспийского моря и к северу до Маныча, составила Кавказскую область, которая, смотря по ходу дела, то соединялась с Астраханской губернией в одно, то являлась как самостоятельная губерния или область.

В 1802 г., когда последовало присоединение к Российской Империи Грузии, Кавказская губерния с Астраханской областью [были] подчинены назначенному туда Главнокомандующему и, вместе с тем, в них применено гражданское управление на основании общего положения, с некоторыми лишь особыми установлениями, как, например: верхний пограничный суд в Моздоке и родовые суды и расправы в Большой и Малой Кабарде. [143]

Те же начала применены тотчас и в Грузии. Она разделена на пять уездов, и управление в ней образовано, применяясь к общим основаниям русского губернского учреждения, с некоторыми лишь особенностями. Таким образом, главное управление Грузией было вверено Главнокомандующему или Главноуправляющему, бывшему вместе с тем и командиром отдельного Грузинского корпуса, переименованного в 1820 г. в Кавказский корпус. В помощь ему, по управлению собственно Грузией, и для замены Главноуправляющего, в случае отсутствия его, назначен тифлисский военный губернатор. Местное управление Грузией поручено было правителю, или гражданскому губернатору, и особому установлению, названному Верховным Грузинским правительством. Последнее разделялось на три независимые экспедиции: 1) Исполнительную, под председательством правителя, действовавшую как губернское правление Империи; 2) Казенную, заменявшую казенную палату, и 3) Суд и Расправу — вместо палаты уголовного и гражданского суда; в двух последних экспедициях председательствовали русские чиновники. Советники экспедиций назначались частью из русских чиновников, частью из грузинских князей и дворян. Начальники и члены всех экспедиций составляли, под председательством Главнокомандующего или Правителя, особое присутствие: Общее собрание Верховного грузинского правительства. Занятия этого общего собрания были вскоре ограничены рассмотрением одних лишь дел о дворянстве. Прочие места и низшие инстанции местного управления, особенно в Грузии, были учреждены применительно к существовавшим тогда во внутренних губерниях.

В 1803 г., с присоединением Ганжинского ханства, образован из него особый уезд — Елисаветпольский, — причисленный к Грузии. Затем, по мере покорения или принятия в подданство разных христианских и мусульманских владений Закавказья, в них назначались русские управители, с особыми при них советами из русских чиновников и местных почетных жителей. Некоторые же из этих владений оставлены были, на основании особых грамот, в управление их владетелей, под надзором, однако, русского начальства. К так называвшимся Татарским дистанциям (южная часть Грузии) ¹¹⁹ и в земли изъявивших покорность горских племен были определены пристава из офицеров.

Главноуправляющему Грузией было вверено и главное начальство над всеми прочими областями Закавказья. Для производства дел при нем состояла Канцелярия.

В Высочайшем рескрипте Императора Александра I, данном в 1802 г. генералу князю Цицианову, заключались, между прочим, следующие указания и насчет общего образа действий главного начальника края... (Отточие документа) «Что касается до горских народов, то едва ли не лучшей или не коренной политикой нашей существовать должно, дабы отвращать между ними всякое единомыслие»; в другом месте: «Если свойственно горским народам покушаться на всякие хищничества, то, с другой стороны, по сведениям довольно [144] достоверным, нельзя оправдать, кажется, и поступков с ними разных чиновников или жителей наших, позволявших себе нередко отгонять их скот и делая им и другие притеснения, отвлекавших их от нас и истреблявших всякую доверенность...»

В приведенных словах уже и тогда обнаруживалась одна из тех причин, которые немало влияли на столь продолжительную враждебность к нам горских народов.

В конце царствования Александра I Кавказская губерния была снова переименована в Кавказскую область с тем, чтобы областным начальником был командующий Кавказской линией, имея помощником по гражданской части председателя губернского правления. Присутственные места остались в прежнем составе, а областным городом назначен Ставрополь, вместо Георгиевска.

Закавказские же владения, в царствование Николая I, с 1829 г. были разделены в административном отношении на следующие части:

1. Собственно Грузия (6 уездов).

2. Пять татарских дистанций (Борчалинская, Казахская, Шамшадильская, Помбакская и Шурагельская).

3. Семь провинций: Карабахская, Шекинская, Ширванская, Бакинская, Кубинская, Дербентская и Ахалцыхская.

4. Четыре области: Армянская (из провинций Эриванской и Нахичеванской), Имеретия, Мингрелия и Гурия.

5. Ханство Талышинское.

6. Земли разных горских народов вдоль Главного Кавказского хребта и земля Джарского вольного общества, из которого была образована Джаро-Белоканская область (нынешний Закатальский округ).

Сверх того, под русским надзором управлялись собственными владетелями: Абхазия и Сванетия, а в Дагестане — Шамхальство Тарковское и ханства Кази-Кумыкское, Аварское и Мехтулинское.

Изложенное выше устройство Закавказья носило в себе характер непорочности, тем более что первые наши главноуправляющие в Грузии, отвлекаемые военными действиями, предоставляли дело администрации краем вполне в руки гражданского губернатора или правителя и частных начальников, руководствовавшихся не положительными законами, а собственным усмотрением.

Такое положение дел, сопровождавшееся многими злоупотреблениями, обратило на себя, наконец, внимание главноуправляющего Грузией, графа Паскевича, который, во всеподданейшем своем рапорте от 24 апреля 1830 г. доносил следующее: «Везде учреждения временные; странная смесь российского образа правления с грузинским и мусульманским; нет единства ни в формах управления, ни в законах, ни в финансовой системе. От сего происходит кроме запутанностей и неудобств, еще другой немаловажный вред. Народ, видя одни временные распоряжения, приучается сомневаться в прочности нашего правления и не доверять самым благодетельным мерам правительства, не понимая обстоятельств, препятствовавших по сие время к исцелению сего гражданского недуга». [145]

Лучшим средством к устранению указанных им неудобств граф Паскевич полагал: введение во всех Закавказских провинциях российского образа управления и законов и в отмене военного суда в гражданских делах. Существеннейшая выгода от нового порядка заключалась бы, по его мнению, в том, что «жители будут более и более сближаться с Россией. Находясь под покровительством одних законов, пользуясь одинаковыми преимуществами, они менее будут отчуждены от прочих частей государства; между тем как ныне старые обычаи, образ прежнего управления и тот же порядок — все напоминает им отдельное их существование и различие от россиян».

Предусматривая возражения, которые могли быть выставлены против предлагаемых им мер, а именно, что для полудиких обитателей Закавказья рано вводить еще образ правления, пригодный лишь в более образованных странах; что формы русского судопроизводства сопряжены с большой медленностью и что, по характеру и нравам кавказских народов, для них необходимы меры скорые и сильные, т. е. управление военное, — граф Паскевич, в подкрепление своих взглядов, представлял Императору Николаю Павловичу следующие, остающиеся и ныне вескими, соображения.

Причину невежества кавказских народов он приписывал закоренелости их в прежних привычках и нравах и находил, что пока они будут оставаться при старинных обычаях своих, до тех пор все средства к образованию мало принесут пользы. «Надлежит прежде всего стараться приблизить народ к общему духу россиян. Что же может распространить решительное влияние на их характер, как не правление? Мера эта будет начальным основанием образования народного и вскоре сделает его способным воспользоваться вполне преимуществами нашего гражданского порядка. Доказательством сему могут послужить губернии Оренбургская, Астраханская, Крым и все те места, где обитают разноплеменные народы. Нет сомнения, что при первоначальном образовании управления оными встретились те же неудобства, но ныне губернии эти находятся в надлежащем благоустройстве».

Соглашаясь, что военное управление имеет более средств владеть необузданным характером народа, граф Паскевич указывал, что именно военное управление питает в полудиких народах дух воинственный, замедляет образование и ход просвещения: «напротив того, управление гражданское скорее умягчит нравы и вернее приучит к познанию взаимных отношений, общественных обязанностей и законов. Теперь, кажется, наступило лучшее время для приведения в исполнение вышеизложенных мер, когда победоносным оружием Вашего Величества водворен мир и введению внутреннего устройства не препятствуют беспокойства внешние».

Такого же мнения были и сенаторы, граф Кутайсов ¹²⁰ и Мечников ¹²¹, ревизовавшие, по Высочайшему повелению, Закавказский край. Предположения фельдмаршала графа Паскевича, рассматривавшиеся сперва в Государственном Совете, а потом в Особом комитете, не были, однако, осуществлены, потому что вновь назначенный в Грузию барон Розен отвергал возможность введения в Закавказье русского гражданского управления и ходатайствовал об оставлении, на время, по крайней мере, в некоторых областях военного [146] управления. Ввиду разнообразия взглядов на этот предмет правительство нашло необходимым послать на место особую комиссию для составления подробного проекта учреждения об управлении Закавказским краем. После тщательных исследований комиссия составила требуемый проект, на основании которого признавалось возможным и удобным ввести во всех областях Закавказья русское губернское учреждение в полном объеме. Несмотря на сильные возражения при рассмотрении проекта в Петербурге, доводы бывшего председателя комиссии, барона Гана ¹²², и Главноуправлявшего тогда Грузией, генерала Головина, одержали верх, и по обсуждении проекта нового учреждения в Государственном Совете он удостоился Высочайшего утверждения 10 апреля 1840 г.

В силу нового положения, Закавказье разделено было в административном отношении на две главные части: западную, под именем Грузино-Имеретинской губернии, и восточную, получившую название Каспийской области. Дербентский и Кубинский уезды последней, по местным обстоятельствам, поставлены были под управление Дербентского военно-окружного начальника, подчиненного непосредственно Главноуправляющему.

Главное Управление Закавказья сосредотачивалось, по новому положению, в лице: 1) Главноуправляющего, 2) военного губернатора и 3) Совета. Учреждение последнего состоялось еще в 1838 г., в видах предоставления Главноуправляющему более способов к лучшему устройству гражданского управления краем. Совет состоял в то время под председательством Главноуправляющего из военного губернатора и членов по Высочайшему назначению; кроме того, в Совет приглашались для совещания: Тифлисский гражданский губернатор, начальники областей, во время их пребывания в Тифлисе, управляющие казенными палатами и начальники других частей, не входящих в состав губернского правления. Делами Совета управлял директор канцелярии Главноуправляющего Грузией.

Такой порядок высшего в крае управления существовал до 1845 г., за исключением последовавшего в 1842 г. упразднения звания военного губернатора, который был заменен Начальником Гражданского Управления, с правом заведовать гражданской частью в Закавказье, на основании Высочайше утвержденного наказа.

Новое учреждение 1840 г. сопровождалось, при введении его в действие, некоторыми мерами, хотя и вполне основательными по мысли, но неудачно примененными на деле, что подало повод ко многим жалобам и даже волнениям. Для исследования причин неудовольствия командирован был, по Высочайшему повелению, на Кавказ статс-секретарь Позен ¹²³, а вслед за ним, для общего осмотра края, — и военный министр, князь Чернышев, с обширными полномочиями.

Здесь необходимо отметить, что главнейшее недовольство новым характером управления проявлялось среди тех именно лиц, которые видели в уничтожении прежних порядков посягательство на частные их интересы, процветавшие при бесконтрольности и произвольных, с их стороны, действиях. Так, грузинское дворянство роптало на предпринятое правительством [147] исследование существовавших между закавказскими помещиками и их крестьянами отношений. Многочисленное сословие агаларов и беков в татарских дистанциях и мусульманских правительствах жаловалось на то, что правительство решилось лишить их права наследованного полицейского управления деревнями, дарованного им прежними владельцами за разные услуги, причем предположено было обеспечить агаларов и беков взамен утрачиваемых ими прав лишь пожизненной пенсией. Наконец, ограничение бесконтрольного пользования казенными угодьями и лесами волновало местное население, не привыкшее к подобным стеснениям при прежнем патриархальном управлении.

В силу предоставленной ему власти, князь Чернышев, встревоженный доходившими до него жалобами, отменил вышеизложенные меры, изъял некоторые местности Закавказья из гражданского управления, подчинив их военному начальству, и расширил права полицейских властей в уездах.

Эти распоряжения князя Чернышева обуславливались, в значительной степени, тем критическим положением, в котором находился Кавказ в начале сороковых годов вследствие быстрых успехов мюридизма.

В 1845 г. состоялось важное преобразование в порядке высшего управления Кавказом. Высочайшим указом от 27 ноября 1844 г. граф Воронцов назначен Наместником Кавказским и Главнокомандующим отдельным Кавказским корпусом, с подчинением ему и Новороссийского, и Бессарабского генерал-губернаторства. Мотивы учреждения наместничества нигде в точности не объяснены, но из Высочайшего рескрипта на имя графа Воронцова можно усмотреть, что, возвышая звание главного начальника края на степень царского наместника, Император Николай Павлович имел в виду, кроме расширения прав графа Воронцова по управлению гражданской частью, явить вместе с тем знак полного своего доверия собственно к его личности.

Действительно, наместнику присвоена была, по отношению ко всем отраслям управления в крае, власть и права министров. Дела же, превышающие министерскую власть, он или разрешает самолично, донося о том Государю Императору, или же вносит в Комитет по делам Закавказского края ¹²⁴ через председателя оного. Дела о наградах подчиненных ему чинов и отчетность представляются им непосредственно Его Величеству. Кроме того, князь Воронцов испросил Высочайшее повеление, чтобы влияние министров на дела вверенного ему края было совершенно прекращено и никакие распоряжения министерств, имеющие силу для всей Империи, не были допускаемы в Закавказье без предварительного согласия наместника. Все нужные по делам гражданского управления справки, сведения, объяснения и отчеты должны требоваться министерствами не иначе как через наместника Кавказского. Одно лишь влияние министра финансов на дела, заключающие в себя ревизию и контроль всякого рода отчетностей, князь Воронцов признал возможным сохранить, ввиду того, что расходы по Закавказскому краю входят в общую государственную смету.

Одновременно с учреждением звания наместника ему подчинена была вполне и Кавказская область, находившаяся с 7 мая 1840 г. в отдельном от Закавказского края управлении, с некоторою лишь от оного зависимостью. [148]

Общее устройство главного управления оставлено прежнее, но при наместнике образована особая Канцелярия и, сверх того, из двух палат государственных имуществ учреждена впоследствии Экспедиция государственных имуществ ¹²⁵, на правах министерского департамента.

В исходе 1846 г. в административном делении Закавказья последовала новая перемена: край разделен на 4 губернии: Тифлисскую, Кутаисскую, Шемахинскую и Дербентскую. Главное начальство в каждой губернии вверено военному губернатору, с предоставлением ему управления и гражданской частью. В 1849 г., для более успешного движения дела, образована еще пятая губерния — Эриванская. Несколько же ранее (1847 г.) Кавказская область преобразована в губернию Ставропольскую.

Вышеизложенное устройство центрального гражданского управления Кавказом продолжало действовать без существенных в нем перемен до назначения наместником князя Барятинского. При этом надо заметить, что общей системой князя Воронцова было проводить во все управления, по возможности, туземных чиновников; русский же элемент при нем сравнительно ослабел. Что касается собственно Горской администрации, то среди покорных племен она оставалась почти в том же виде, что и во времена Ермолова: ими заведовали пристава, подчиненные в административном отношении начальникам отделов Кавказской линии. В 1852 г. учреждено в кр[епости] Грозной, для суда и разбора дел между мирными чеченцами, особое управление — Мехкеме. В общем оно мало отличалось от судов, устроенных Ермоловым в Нальчике и кр[епости] Внезапной, разница заключалась лишь в том, что председателем Мехкеме состоял не комендант, а особое лицо из русских офицеров; члены же суда, назначаемые из туземцев, получали определенное содержание.

Со вступлением в управление князя Барятинского потребности военные получили преобладающее значение, ввиду решимости Правительства направить все средства и усилия к умиротворению Кавказа. С этой целью области, в которых происходили военные действия против горцев, разделены были на пять военных отделов; для местного управления ими учреждены округа, подразделенные на приставства, участки или наибства. Из земель, лежащих на южном склоне Кавказского хребта, от Сурамского кряжа до Черного моря, образовано Кутаисское генерал-губернаторство. Вместе с тем отдельный Кавказский корпус переименован, по Высочайшему повелению, в Кавказскую армию.

Новый Кавказский наместник нашел, что существовавшая до тех пор организация Главного управления гражданской частью не соответствовала нуждам администрации, которая, почти по всем отраслям устройства обширного и разнообразного края, сосредотачивалась в небольшой Канцелярии Наместника, «почему до Главного начальника края восходила масса бумаг по всем делам без изъятия и на нем, таким образом, тяготело все бремя распорядительной и исполнительной власти». Начальник Гражданского управления, хотя и считался ближайшим помощником наместника, но с образованием при последнем особой канцелярии, лишился прежнего [149] влияния на дела, получавшие разрешение непосредственно от наместника. Совет Главного управления, ограничиваясь рассмотрением некоторых дел собственно по Закавказскому краю, не приносил также, по мнению князя Барятинского, особенного облегчения наместнику.

Желая снять с себя «бремя распорядительной и исполнительной власти» по гражданскому управлению, на которое он жаловался, и пользуясь Высочайше предоставленными ему правами, князь Барятинский ввел с 1 января 1859 г. в действие новые: Положение о Главном управлении Наместника Кавказского и штаты, существовавшие до 1868 г.

Этим новым «Положением» администрация Кавказа получила самые широкие размеры и приняла характер как бы особого Кавказского министерства. Главное управление Наместника, имея во главе начальника, заведующего всеми его делами по гражданской части, образовано из пяти специальных департаментов, долженствовавших, по своему составу и кругу действий, «заменять посредствующие между министрами и подчиненными им местами учреждения». Департаменты были следующие: 1) Общих дел; 2) Судебных дел; 3) Финансовый; 4) Государственных имуществ и 5) Контрольный. Сверх департаментов при Главном управлении состояли: Особое управление сельского хозяйства и колоний иностранных поселенцев на Кавказе и за Кавказом, Особое о земских повинностях присутствие и Временное отделение по делам гражданского устройства края; управляющий этим отделением был вместе с тем и Директором походной Канцелярии Наместника. При Наместнике находилась также особая Дипломатическая Канцелярия. Наконец, Совет Главного управления переименован в Совет Наместника, с направлением его деятельности не столько на текущие дела администрации, которые разрешались совещаниями начальников департаментов с начальником Главного управления, сколько на вопросы, передаваемые на его обсуждение наместником.

Наряду с этими основными мерами по устройству управления, князь Барятинский признал необходимым дать Закавказскому краю «и в финансовом отношении самостоятельное управление, ибо, в противном случае, при зависимости этой части от общего финансового управления Империи, все административные и экономические начинания не имели бы положительной точки опоры и во всяком случае встречали бы существенные затруднения в своем развитии».

Исходя из подобных соображений, резко отличавшихся от взглядов на тот же предмет покойного князя Воронцова, наместник ходатайствовал Высочайшее повеление 22 ноября 1858 г., коим все доходы Закавказского края предоставлены в полное владение и распоряжение князя Барятинского. Причем поведено: из общих доходов Империи удовлетворять, по-прежнему, следующие по Закавказскому краю расходы: 1) все вообще по военной части; 2) на содержание чинов округа путей сообщения и дорожные работы; 3) 114 285 руб. в год на полезные по краю предприятия; 4) пенсии и пособия чинам гражданского управления и 5) все вообще, по существу своему не относящееся к потребностям местного гражданского управления Закавказского края. Сверх того, исключительно на расходы по гражданскому [150] управлению и устройству края, предоставить на десять лет, считая с 1859 г., в распоряжение наместника: а) общий остаток от доходов и частные остатки от невыполненных расходов, а также от сокращения в расходах по сметам Закавказского края, и б) все вообще превышения в доходах края, какие будут достигнуты по статьям, отнесенным к местным источникам.

Так как за предназначением всех кавказских доходов на надобности гражданского управления краем определено было не отпускать более для этого управления сумм по общим сметам министерств, то упомянутым Высочайшим повелением ревизия шнуровых книг и отчетов по расходованию финансовых средств Закавказского гражданского управления была изъята от министерства и возложена на Главное управление Наместника. С этой целью в состав последнего и введен князем Барятинским особый Контрольный Департамент.

Из приложенной к всеподданнейшему отчету князя Барятинского ведомости местных доходов и расходов по Закавказскому краю на 1860 г. видно, что доходы простирались до 2950 тыс. руб. Штатные же расходы на содержание разных частей гражданского управления составляли 1707 тыс. руб. Весь излишек доходов, около 1243 тыс. руб., оставался в непосредственном распоряжении Наместника; из этой цифры 1031 тыс. руб. вносились в смету под рубрикой сверхштатных расходов и предназначались «на разные выдачи и особые потребности по Гражданскому управлению и устройству края», остальные же 211 500 руб. составляли общую резервную сумму — на «непредвиденные в смете расходы». Следует упомянуть, что сверх этих сумм, в распоряжение наместника отпускалось ежегодно: по смете Министерства внутренних дел, 114 285 руб. «на полезные в крае предприятия», а по Военному министерству, в распоряжение Главнокомандующего Кавказской Армией — 200 тыс. руб. «на чрезвычайные расходы».

Из того же отчета князя Барятинского усматривается интересный факт, что Ставропольская губерния, с населением в 340 тыс. душ, хотя и входившая тогда в состав Кавказского наместничества, но имевшая гражданское устройство применительно к общим учреждениям Империи и в финансовом отношении не подчинявшаяся Главному управлению Наместника, давала в 1860 г. доходов 2955 тыс. руб., т. е. несколько более, чем весь обширный Закавказский край, с почти двухмиллионным населением, состоявшим в то время под Гражданским управлением.

С пленением в 1859 г. Шамиля и покорением Восточного Кавказа Кавказской администрации предстояла новая задача — устройства занятого края. Необходимо было обеспечить его, на первое время, таким порядком управления среди покоренных горцев, который, не нарушая их обычаев, ослабил бы преобладающее влияние мусульманского духовенства, служившего источником враждебного нам учения. В этих видах решено было: ограничить сферу судов духовных (по шариату) вопросами исключительно духовными и ввести в народе словесное судопроизводство, основанное на обычаях (адате), что давало возможность внести в народные судилища возможно более начал гражданских и сблизить их исподволь с порядком нашего судопроизводства. Это было тем удобнее сделать, что адат, не имея начала духовного, мог быть [151] подвергаем изменениям, сообразно с новым положением горцев, с настоящими понятиями их о собственности и с потребностями русской власти.

Начала эти легли в основание нового Положения о военно-народном управлении в горских территориях, которое, удостоившись Высочайшего утверждения в 1860 г., было впервые применено к Дагестану, из земель которого образована область, с разделением ее на 4 военных отдела, подразделявшиеся на округа и наибства. В том же 1860 г. созданы на северном Кавказе две новые области: из бассейна р. Кубань — Кубанская, и из бассейна р. Терека — Терская. При этом последовало преобразование и расположенных там казачьих войск. Черноморское войско, с присоединением к нему шести бригад Кавказского линейного с принадлежащими им землями, переименовано в Кубанское казачье войско; из остальных же бригад Кавказских линейцев образовано Терское казачье войско. Командующие войсками в созданных двух областях получили также звание наказных атаманов соответствующих казачьих войск и сосредоточили в себе управление как казаками, так и горскими племенами, территории коих входили в состав сих областей.

Образцом для местного управления горскими племенами принят был, с некоторыми, конечно, изменениями, сообразно местным условиям, порядок управления, введенный в 1852 г. у чеченцев и о котором упоминалось уже выше. Семилетний опыт оправдал деятельность этого порядка и доказал, что он пользуется доверием населения. На русском начальстве, ведавшем округами и приставствами, лежали лишь заботы главного управления; суд же и внутреннее управление оставались туземными. Применение законов шариата к гражданскому разбирательству устранилось само собой, силой народной практики, и уступило место решению тяжебных дел по обычаю.

Вместе с тем соединение горцев при их переселении в большие аулы из нескольких родов нанесло удар столь опасному для нас родовому началу, так как сельский старшина превратился уже из домашнего в общественного начальника, в лицо официальное.

Падение мюридизма, изнеможение от продолжительной непрерывной войны, наконец, бьющая в глаза разница между твердым, но не стеснительным русским управлением и деспотическим, обезличивающим гнетом последнего имама, — все это произвело решительный перелом в настроении горских племен восточного Кавказа. Будучи богато одарены от природы и далеко не ленивы, большая часть кавказских горцев вовсе не боится труда и с жадностью бросается на все, что может доставить им выгоду и материальное благосостояние; давно известная им разница в степени зажиточности покорных и враждебных обществ составляла всегда одну из причин, привлекавших неприязненные племена к покорности. Поэтому, как только умолкла борьба на восточном Кавказе, масса горского населения с лихорадочной деятельностью обратилась к мирным земледельческим занятиям, спеша вознаградить трудом то, что было утрачено в период войны.

Представляя блаженной памяти Государю Императору отчет о состоянии Кавказа, князь Барятинский, между прочим доносил: «Между тем как в некоторых частях края, занятых уже полвека, недавно еще нельзя было проехать без военного прикрытия, а местное население не могло настигнуть [152] ни одного виновного посреди населения, преданного всевозможным беспорядкам, в Чечне, еще до последнего времени устилаемой русскими костями, господствует относительная безопасность, абреки преследуются жителями и народ, едва остывший от 19-летней борьбы, обратился к мирному труду и теперь восстановляет свое благосостояние».

В таком положении находилось административное состояние Кавказа, когда 6 декабря 1862 г. последовало назначение Его Императорского Высочества Великого князя Михаила Николаевича Наместником и Главнокомандующим Кавказской армией.

По прибытии в начале 1863 г. в край Великому князю предстояло завершить дело покорения Кавказа и устранить те остатки брожения среди подчинившихся уже горцев, которые были естественным отголоском продолжительной борьбы минувших годов. Умиротворенная Чечня дозволила, прежде всего, применить к Терской области новое положение о военно-народном управлении, наподобие Дагестанского, причем область была разделена на 3 военных отдела и 8 округов. Вслед за окончательным покорением Западного Кавказа и выселением из него в Турцию огромной массы черкесов, применено к оставшемуся в Кубанской области горскому населению Положение о военно-народном управлении, с образованием пяти округов. В Дагестанской области упразднены ханства Аварское и Кюринское, и из территорий их учреждены два округа. Наконец, по устранении в 1864 г. Абхазского владетельного князя, приступлено было к введению в Абхазии, Самурзакани и Цебельде непосредственно русского управления, применительно к образцу уже действовавшего в Терской и Дагестанской областях. Из названных земель образован Сухумский военный отдел, положение о котором Высочайше утверждено в 1866 г.

Преобразования, вызванные введением новых порядков управления в горском населении, побудили Великого князя Главнокомандующего создать особое высшее учреждение, в котором сосредотачивались бы все отрасли военно-народной администрации на Кавказе. Предположение это осуществилось высочайше утвержденным в 1865 г. Положением о Кавказском Горском управлении, переименованном лишь в прошлом году в Военно-народное.

Почти одновременно с совершавшимися среди горцев реформами, в смысле подготовления их к постепенному переходу под общую норму гражданского устройства, обстоятельства вызвали распоряжения в совершенно обратную сторону: по усмирении возмущения 1863 г. в Закатальском округе, он был изъят из гражданского управления, и в нем введено административное устройство на основаниях, сходных с принятыми в Дагестане, и с некоторыми лишь особенностями, обусловленными большим развитием жителей. Округ подчинен начальнику Кавказского Горского управления на правах губернатора и в таком положении продолжает оставаться до настоящего времени.

Покончив с задачей умиротворения Кавказа и устройства управления горцами, Великий князь Наместник обратил свое внимание на преобразование как судебных, так и административных в крае учреждений, мало согласованных между собой и существовавших на основании временных и отрывочных распоряжений правительства. [153]

Главным основанием судоустройства для губерний Закавказского края и Ставропольской было принято:

1) назначение мировых судей от правительства, с расширением в Закавказье круга их деятельности, возложением на них обязанностей судебных следователей;

2) производство уголовных дел в окружных судах, без участия присяжных;

3) образование для всего Кавказского наместничества единой судебной палаты Тифлисской, с подчинением ее на общем основании кассационным департаментам Правительствующего Сената.

Означенные общие предположения, Высочайше утвержденные 22 ноября 1866 г., потребовали нового, против прежнего, расхода в 433 500 руб.

Существовавшие в Закавказском крае два генерал-губернаторства с их канцеляриями, Тифлисское и Кутаисское, признано было возможным упразднить, первое в конце 1866 г., а второе в начале следующего года. Особое управление Мингрелией, учрежденное по случаю малолетства владетеля ее, князя Дадиани, упразднено 4 января 1867 г., по достижении им совершеннолетия и отказе от своих владетельных прав.

Введенное при князе Барятинском, в виде опыта, Положение об управлении Кавказским наместничеством было найдено несоответствующим. Центральное управление, составленное из пяти департаментов, представлявших из себя пять совершенно независимых друг от друга единиц, страдало отсутствием единства действий этих учреждений, имевших лишь кажущуюся связь в лице начальника Главного управления. Совет Наместника состоял из председателя и лиц, Главному управлению совсем посторонних, и круг ведомства его вовсе не был определен. Губернские и уездно-полицейские учреждения требовали преобразования, как в видах улучшения их организации, так и вследствие введения в крае общей судебной реформы, изменявшей коренным образом круг действий административных учреждений. В общем Кавказское начальство, приступая в 1865 г. к разработке нового проекта Положения, с целью распространения на Кавказское наместничество влияния возможно более однородных с Империей учреждений, имело, по отношению собственно к центральному управлению, в виду: 1) сократить расходы на содержание оного в том объеме, в каком оно создано было в 1859 г.; 2) централизовать дела; 3) Совет Наместника ввести в состав Главного управления, образовав коллегию из всех главных деятелей центрального управления взамен посторонних лиц, и 4) управления отдельными частями включить в состав того же Главного управления и тем уменьшить бесплодную переписку.

Выработанные Кавказским начальством предположения, как по введению новых судебных уставов, так и по преобразованию административных учреждений, внесены были через Кавказский комитет в Государственный Совет и удостоены, с некоторыми незначительными, впрочем, исправлениями, Высочайшего утверждения 9 декабря 1867 г.

Новым Положением введены следующие главные изменения в организации центрального управления. Вместо прежних трех департаментов: общих дел, финансового и судебного — учрежден один Департамент Главного управления, взамен Департамента государственных имуществ образовано [154] Управление этими имуществами, сельским хозяйством и промышленностью; Контрольный департамент, Временное отделение по гражданскому устройству края и Дипломатическая Канцелярия Наместника упразднены. Учреждена Канцелярия Начальника Главного управления и преобразован Совет Наместника в таковой же Главного управления. Управления отдельными частями: учебной, почтовой, горной и медицинской реорганизованы и введены в состав Главного управления; к ним добавлены еще: Управление карантинно-таможенной частью и строительно-дорожный комитет.

I. Штаты этих новых и видоизмененных учреждений Главного управления представили уменьшение: в числе должностных чинов на 56 лиц и в расходах на содержание их на 21 386 руб.

II. По губернским, уездным и городским административным учреждениям, с медицинскими, почтовыми и карантинно-таможенными частными управлениями, новые штаты увеличили расходы на 32 тыс. руб.

Таким образом, оказалось, что Кавказское начальство, достигнув, по своему предположению, некоторого сокращения издержек на содержание центрального управления, вынужденным нашлось увеличить расходы по губернским и уездным учреждениям. В общем результате новые штаты административных и судебных учреждений, сравнительно с существовавшими до 1867 г., возвысили издержки с лишком на 444 тыс. руб.

Весь же бюджет Закавказского края в 1867 г. представлял: доходов около 4 млн. и расходов, по всем частям гражданской администрации, до 5 млн. не считая издержек по смете военного ведомства.

Сверх того, вследствие применения к Закавказскому краю общих сметных и кассовых правил, образована в Тифлисе, с 1 января 1868 г., Закавказская Контрольная Палата, с ежегодным расходом на содержание личного ее состава в 83 тыс. руб.

Одновременно с преобразованием штатов гражданских управлений последовали также некоторые изменения в административном делении Кавказского наместничества. Так, именным указом Правительствующему Сенату 9 декабря 1867 г. повелено было: 1) из существовавших тогда за Кавказом четырех губерний образовать пять, учредив новую Елисаветпольскую губернию из частей Тифлисской, Бакинской и Эриванской; 2) от Ставропольской же губернии отделить часть Кизлярского уезда с городом Кизляром и ввести в состав Терской области. Управление Ставропольской губернией, а также управление государственными имуществами в ее пределах образовать на точном основании Общего Губернского Учреждения и дополнительных к оному законоположений, сохранив прежние отношения этой губернии к Наместнику Кавказскому; 3) существовавшее в некоторых губерниях Закавказья деление уездов на участки заменить учреждением, по распоряжениям Наместника, отдельных полицейских приставств.

Высочайше утвержденным 9 декабря 1867 г. мнением Государственного Совета о преобразовании местных учреждений Кавказского и Закавказского края, было также постановлено, чтобы по истечении трех лет со времени введения в действие изданных расписаний должностей составлены были, по указаниям опыта, проекты окончательных штатов как Главного [155] управления, так и местных административных учреждений Закавказского края для внесения их на утверждение в законодательном порядке. При этом Государственный Совет потребовал представления ему соображений и о дальнейших сокращениях и преобразованиях, которые тот же опыт дозволит сделать в устройстве и составе Главного управления.

С 1 января 1868 г. применены к Закавказскому краю введенные в Империи кассовые и ревизионные правила, действовавшие уже с 1866 г. в частях Северного Кавказа. В связи с этой реформой последовало и изменение порядка составления финансовой сметы гражданского управления Закавказья, которая подчинена рассмотрению уже не Кавказского комитета, а Государственного Совета. Вместе с тем все накопившиеся к 1868 г. по гражданскому управлению остатки от казенных источников, предоставленные до тех пор в полное распоряжение Наместника, были переданы, в количестве до 4 млн. руб., в Государственное Казначейство.

Прежде чем обратиться к окончательно выработанному, согласно указаниям Государственного Совета, проекту устройства Главного управления, необходимо ознакомиться с практическими результатами административной деятельности Кавказского начальства.

При вступлении в управление Кавказом Великому князю Михаилу Николаевичу предстояли две важные задачи: 1) направить все усилия для окончательного прекращения войны на Западном Кавказе и 2) упрочить на Восточном Кавказе дело покорения развитием мер для утверждения над горцами нашей нравственной власти, т. е. покорить их оружием духовной, внутренней силы. Эти последние меры должны были, по мнению Его Высочества, относиться: во-первых, к устройству соответствующего понятиям горцев твердого, но доброжелательного управления ими, во-вторых, — к постепенному преобразованию быта горских населений, в видах очищения его от всего варварского и отжившего, к определению и ограждению имущественных и личных прав горцев и к поднятию их экономического и умственного развития. Конечная цель этих мероприятий — установление органического единения горских народностей с Россией.

В этой великой цели лежал залог спокойного обладания целым Кавказом. Как ни громадны были трудности, которые предстояло преодолеть новому Наместнику на пути к достижению поставленных ему задач, они были в короткое время выполнены с успехом, превзошедшим самые смелые ожидания.

Через год после прибытия Августейшего Главнокомандующего в край все пространство между Кубанью и Главным Кавказским хребтом, до Черного моря было покорено русскому Царю. С удалением в Турцию массы горского населения, открылось обширное поле для русской колонизации, и Кубанская область быстро и вполне обратилась в русскую землю.

Вслед за тем Великий князь Главнокомандующий обратил особенное внимание на установление правильных поземельных отношений у оставшегося горского населения и вообще на распределение между ними земель, руководствуясь убеждением, что только при строгой определенности поземельных прав каждого население получит действительное побуждение к сельскохозяйственному производительному труду и, привязываясь все [156] более к земле, станет населением в полном смысле оседлым, расположенным к гражданскому развитию и преуспеянию.

Труды образованных с этой целью поземельных комиссий поведены были с такой энергией и осмотрительностью, что в большей части горских обществ важный поземельный вопрос получил уже разрешение, сообразное с экономическими интересами разных народностей и с целями правительства. При этом явилась возможность сгруппировать все население Большой Кабарды в 33 большие аула и переселить на плоскость еще до 5 тыс. чеченцев. Наряду с этим предприняты были меры к определению сословных прав горского населения и к уничтожению крепостного права там, где, по общественному складу, оно существовало издавна. И эта реформа, благодаря практичности мер, проведена была с замечательным успехом: зависимые горские сословия постепенно получили права личные и имущественные, не вызвав тем никаких важных недоразумений в обеих, заинтересованных в этом деле, сторонах.

Наконец, последовало и осуществление меры, требовавшей крайней осторожности и потому представлявшей наибольшие трудности, — обложение горских населений податью. В этой мере заключался пробный камень степени подчиненности нам покоренных горцев, так как в ней выражалось уже не номинальное и пассивное, но действительное и при том поголовное признание покорности, подчинение подданного правительству. Когда в 1865 г. за выселением самой беспокойной части чеченского племени в Турцию ¹²⁶ представилась возможность с большей удовлетворительностью разрешить чеченский поземельный вопрос, Его Высочество Главнокомандующий объявил лично горскому населению Терской области, при объезде ее округов, об установлении отбывания им государственной подымной подати с начала 1866 г. То же самое объявлено было и горцам Кубанской области.

И несмотря на не вполне умиротворенное еще настроение горских обществ, после бывших там незначительных вспышек, вызванных появлением двух фанатиков (причем одно волнение потушено самими чеченцами, схватившими лжеимама с сообщниками и представившими их начальству), обложение податью совершилось вполне спокойно, без всяких внутренних потрясений. По авторитетному удостоверению Августейшего Главнокомандующего, «подать вносится горцами повсеместно, с чрезвычайной аккуратностью, в назначенные сроки и совершенно безнедоимочно». Это самое блистательное доказательство прочности русской власти и проникшего в умы горцев сознания в бесповоротности слияния их с остальными подданными Империи.

Сверх обложения горцев податью, они постепенно привлечены были к отбыванию земских повинностей, как-то: постройке и ремонтированию дорог и мостов, расчищению лесов, поставке подвод и вьючных лошадей за прогоны, а частью и бесплатно и др. Повинности эти отбываются в натуре или посредством обложения горцев особым денежным сбором. В гористых округах Терской области: Ичкерийском и Нагорном — разрешено жителям, на основании Высочайшего повеления 1868 г., производить расчистку земель из-под леса, с тем, что каждый расчистивший указанный ему лесной участок получает его в вечное и потомственное владение. [157]

Быстро развивающаяся у горских обществ потребность в улучшении сельскохозяйственного быта выразилась, между прочим, в капитальных работах по проведению оросительных канав, преимущественно в Терской и Дагестанской областях. Работы эти исполнены самими жителями, при незначительном пособии от правительства; так, в Хасав-Юртовском округе сооружены две канавы, оросившие до 160 тыс. десятин бывшей неудобной земли, а в Грозненском округе чеченцами проведена оросительная канава длиной в 40 верст. В Дагестанской области обводнена часть малоплодородной Сулако-Приморской равнины и сооружена замечательная по исполнению оросительная канава в Даргинском округе.

К числу мер, направленных к сближению горцев с нами, к развитию их духовной натуры с помощью образования, следует отнести устройство во всех отделах военно-народного управления горских школ, в которых, кроме общего начального образования, введены занятия ремеслами и сельскохозяйственными работами. Школы эти, из числа коих большая часть находится в Терской области, содержатся правительством, учредившим, сверх того, стипендии для горских мальчиков в средних и высших учебных заведениях. По свидетельству Великого князя Главнокомандующего, стремление к образованию делает весьма быстрые успехи среди горцев и развито у них несравненно сильнее, чем у мусульман Закавказья.

Введенные при князе Барятинском военно-народные управления в Кубанской, Терской и Дагестанской областях были преимущественно характера полицейского и могли удовлетворять только тому переходному положению, в котором в то время находилось туземное население. С вступлением в должность Великого князя Главнокомандующего упомянутые управления подвергались разновременно некоторым частным изменениям и дополнениям. В видах согласования изданных по сему распоряжений и для придания большей определенности системе управления горцами в названных областях введены были, в 1865 и 1866 гг., новые положения и штаты военно-народных управлений.

В то же время, согласно Высочайше утвержденному 11 марта 1866 г. Положению, пространство между северо-восточным берегом Черного моря до вершин главного Кавказского хребта предназначено для устройства на нем гражданских поселений на местах удалившихся в Турцию горцев. Для руководства и направления этого дела признано было необходимым создать на месте особое правительственное учреждение, почему из указанной части прибрежья образован Черноморский округ, причисленный, однако, к составу Закавказского края, с предоставлением начальнику округа прав губернатора.

Постепенное увеличение численности гражданского элемента в обеих областях Северного Кавказа, населенных главным образом казачьими войсками и горскими племенами, создало, по необходимости, в пределах этих областей, двойственную правительственную власть: военно-административную для большинства населения, гражданскую — для жителей городов и слободок. Для последних, а равно для разбора дел, к которым прикосновенны были и горцы, и гражданское население, существовали: областной суд во Владикавказе, уездный суд в Кизляре и городское управление в Моздоке. Такое [158] смешение начал администрации и суда представляло значительные неудобства, сознаваемые местной администрацией, но казавшиеся неустранимыми, пока не было уверенности в прочном успокоении недавно завоеванного края. С другой стороны, развивавшиеся с каждым годом сношения горцев с русскими и участившиеся вследствие того столкновения частных интересов между различными элементами населения, вызывали все большую медленность и запутанность в делопроизводстве, подрывая тем в жителях доверие и уважение к правительству. Наконец, существование разнородных административных и судебных учреждений поддерживало в самой наглядной и осязательной для народных масс форме разъединение, влекущее всегда за собой и враждебные отношения.

Прежде всего, в силу приведенных обстоятельств, возник уже в 1867 г. вопрос о пересмотре Положения о Кубанском и Терском казачьих войсках, в видах подчинения казачьего населения общему гражданскому управлению и устранения безвыходного прикрепления казачьей личности к войсковому сословию. Когда вопрос этот получил, в принципе, одобрение высшего правительства, со стороны начальства Терской области последовало заявление о полной возможности, одновременно с намеченным преобразованием в казачьих войсках, подчинить и горское население области общим гражданским законам, с незначительными временными изъятиями. Еще большую важность представляло мнение местного начальства о распространении на горские племена действия судебных уставов 1864 г., с возложением на окружных начальников, впредь до введения мировых учреждений, разбирательства дел, подведомых мировому суду.

Признав возможным допустить подобное преобразование в Терской области, Кавказское начальство не могло уже встретить никаких препятствий к распространению его и на Кубанскую область.

Выработанные на сих основаниях предположения о новом устройстве Кубанской и Терской областей, одобренные Великим князем Главнокомандующим, представлены были Его Высочеством в 1868 г. в законодательном порядке на Высочайшее утверждение. В главнейших чертах по выработанному проекту предполагалось:

1. Упразднив существовавшие особые учреждения для гражданского, казачьего и горского населения названных областей, подчинить все эти части населения общим административным и судебным местам, образовав их на основании изданных для других местностей Империи законоположений с необходимыми, по тамошним условиям, изъятиями.

2. Удержав существовавшее деление Предкавказского края на три части (губерния Ставропольская и области Кубанская и Терская), разделить Кубанскую обл. на 5 уездов, а Терскую на 7 округов, и для устранения чресполосности в границах между этими частями отчислить 12 станиц Кубанского казачьего войска и одну Терского в состав Ставропольской губ., обратив населяющих эти станицы казаков в гражданское состояние.

3. Общественное управление горцев образовать применительно к общему устройству сельского состояния в Империи, на основании закона 19 февраля 1861 г. [159]

По обсуждении этих главных начал проекта Государственный Совет нашел, что они в общих чертах «вполне соответствуют постоянному стремлению Правительства постепенно устранять в присоединенных к России местностях такие отличия от общедействующего в Империи порядка суда и администрации, которые уже не вызываются ни особенным положением, ни местными условиями края». Имея притом в виду заявление Великого князя Главнокомандующего, что проектированные преобразования не могут вызвать не только беспорядков, но даже и неудовольствия, так как предположенная реформа, оставляя неприкосновенными и религию и обычаи горского населения, относится лишь к учреждениям, нами и притом в недавнее еще время введенным, Государственный Совет не встретил препятствий к утверждению общих оснований, принятых в проекте административного и судебного устройства Кубанской и Терской областей.

Рассматривая затем проект положения об аульных обществах в горском населении названных областей, Государственный Совет признал более осторожным не облекать пока этот проект в форму положительного закона, а предоставить Кавказскому начальству постепенно применять к горским обществам обеих областей общее Положение 19 февраля 1861 г., самый же проект имеющего быть изданным для этих обществ определительного закона внести впоследствии на рассмотрение Главного Комитета по делам сельского состояния.

По отношению к частностям проектированного устройства Кубанской и Терской областей в Государственном Совете заявлено было мнение, что означенные административные отделы Предкавказья следовало бы назвать не областями, а губерниями, разделив притом Терскую область не на округа, а, подобно Кубанской, на уезды, так как управление обеих областей предположено образовать на основании общего губернского учреждения. К тому же, название «область» принято допускать только на окраинах, территория же Северного Кавказа лежит не на границе, а внутри государства, и потому нет особой необходимости отступать в отношении к ней от общего правила, тем более что ближе лежащий к пограничной черте Закавказский край разделен уже давно и исключительно на губернии. Наконец, заявлено было, что для Георгиевского и Кизлярского округов Терской области название «округ» имело бы даже значение шага назад, так как территории этих округов уже прежде назывались уездами.

Однако большинство членов Государственного Совета высказалось, согласно желанию Кавказского начальства, за удержание в Кубанской и Терской областях прежних административных наименований «область», а для последней — и «округ».

Обратясь затем к обсуждению предположенных судебных преобразований в областях Северного Кавказа, Государственный Совет признал, согласно с предварительным заключением Военного Совета, что впредь до введения мировых учреждений в горских землях Предкавказья, нет надобности возлагать непосредственно на полицейские власти разбирательство дел, подведомых мировым судьям, как это предполагало Кавказское начальство, а лучше всего оставить, на первое время, существующую уже для горского населения форму судопроизводства, т. е. разбор дел упомянутой категории [160] возложить на окружные горские словесные суды, преобразовав состав их, согласно новому их назначению. На основании сделанных Государственным Советом исправлений в представленных проектах об административном устройстве Кубанской и Терской областей и о введении судебных уставов 1864 г., с некоторыми временными отступлениями, в названных областях и в Черноморском округе, составлены новые по сему проекты и расписания должностей, которые и удостоились, 30 декабря 1869 г., Высочайшего утверждения.

Указом от того же числа Правительствующему Сенату, кроме узаконения вышеприведенных главных начал преобразования, между прочим, повелено:

1) В каждой области должности начальника оной и Наказного Атамана Казачьего войска соединить в одном лице.

2) За начальником Терской области оставить и звание Командующего войсками оной. Начальнику области Кубанской подчинить местные войска, в пределах этой области и в Черноморском округе расположенные.

3) Для облегчения начальника Терской области в исполнении его обязанностей как по гражданской, так и по военной части учредить при нем должность его помощника, возложив на сего последнего непосредственное заведывание местными войсками в области.

4) На областные правления возложить и заведывание государственными имуществами, в порядке, определенном Наместником Кавказским.

5) Заведывание уездами (округами) в полицейском отношении вверить уездным начальникам, присвоив им все права и обязанности уездных исправников и уездных полицейских управлений, по общим узаконениям.

6) Сметные исчисления относительно содержания по новым штатам и расписаниям управлений Кубанской и Терской областей, по мере введения этих штатов и расписаний в действие, переносить из сметы гражданского управления Закавказского края, по принадлежности, в сметы министерств по соглашению Наместника с подлежащими министрами.

Ежегодные расходы на содержание новых управлений административных, судебных и других в обеих областях отнесены, в количестве 641 тыс. руб., частью на государственное казначейство, частью на суммы Кубанского и Терского казачьих войск. В общем преобразование это увеличило расход казны на 132 тыс. руб., но зато, в том же 1869 г., податный сбор с горского населения Кубанской и Терской областей (в количестве 168 тыс. руб.), находившийся до того в распоряжении Главнокомандующего Кавказской Армией, поступил в общие государственные ресурсы.

Введение в действие новых законоположений, предоставленное с Высочайшего соизволения ближайшему усмотрению Кавказского Наместника, было отложено до 1 января 1871 г., ввиду необходимости некоторых приготовительных мер. В этот же день открыты одновременно в областных и уездных (окружных) городах административные и полицейские учреждения в обеих областях, а также окружные суды во Владикавказе и Екатеринодаре и мировые суды в назначенных для них пунктах.

Заявленные некоторыми сомнения относительно правильного понимания горцами значения введенных у них реформ были рассеяны фактами, [161] проявившимися именно в Терской области, население которой считалось менее подготовленным к гражданской жизни. Почти немедленно по открытии в названной области новых учреждений последовало от горского населения (осетин) Владикавказского округа ходатайство об упразднении в нем горского суда, вследствие чего и создан там в 1871 г. мировой отдел, а туземный суд упразднен. Подобное же заявление поступило в следующем году и от населения бывшей Кабарды, чем доказывается, что и горцы способны уразуметь превосходство правильного суда над судом обычным.

Вслед за введением в действие нового устройства Кубанской и Терской областей последовало и перенесение расходов по гражданскому управлению оных, в количестве свыше 275 тыс. руб., из сметы Закавказского края в сметы подлежащих министерств.

Затем, в начале 1874 г., подверглись преобразованию положения и штаты военно-народных управлений Дагестанской области и Закатальского округа.

В положение об управлении Дагестаном не введено коренных изменений, но главному Кавказскому начальству предоставлено право ограничивать размер власти и предметы ведения туземных судов, в видах постепенного введения в судопроизводство и понятия горцев тех начал, кои служат основами судебной организации в Империи, и подготовления дагестанского населения к общему гражданскому устройству. Что же касается преобразований в штате военно-народных управлений названной области, то они выразились в упразднении военного отдела Северного Дагестана и в некоторых частных изменениях числа личного состава. Стоимость содержания управления Дагестанской области исчислена, по новому штату, в 157 тыс. руб. в год, почти на 2500 руб. более против прежнего на этот предмет расхода. Во избежание неудобств частого изменения издаваемых в законодательном порядке штатов, вызываемого постепенным гражданским развитием горского населения, Государственный Совет признал необходимым ввести в действие новый штат Дагестанской области лишь в виде временной меры.

Новое Положение об управлении Закатальским округом и штат оного вызваны были также изменившимися условиями жизни местного населения. Характер управления округом сохранен прежний, военно-народный, управление же городом Закаталы получило гражданское устройство. Относительно порядка судопроизводства, в видах постепенного расширения действия мирового суда взамен народного, Государственный Совет нашел полезным предоставить туземцам Закатальского округа право обращаться, если они того пожелают, по тяжебным делам между собой к мировому или окружному судам, по принадлежности. Издержки на содержание управления по новому штату в количестве 21500 руб. в год увеличены против прежних на 2300 руб.

* * *

В1873 г., во исполнение Высочайше утвержденного 9 декабря 1867 г. мнения Государственного Совета, Великим князем Наместником представлены [162] на утверждение в законодательном порядке проекты окончательных штатов как Главного управления, так и местных административных учреждений Закавказского края. Проекты эти, по рассмотрении их Государственным Советом, утверждены Высочайшей властью 3 ноября 1874 г.

Несмотря на выраженное в 1867 г. Государственным Советом ожидание, что будущие штаты Закавказского гражданского управления окажется возможным сократить против временно утвержденных в том году расписаний должностей по сему управлению, новые штаты потребовали еще большего сравнительно с прежними расписаниями расхода на с лишком 241 тыс. руб. в год, из числа которых 184 тыс. руб. упадали собственно на Государственное Казначейство. Такое увеличение расхода вызывалось, по объяснению главного Кавказского начальства, «необходимостью усиления гражданской администрации, в видах дальнейшего развития и упрочения внутреннего благоустройства в Закавказском крае».

Государственный Совет, полагаясь на такое заявление Кавказского начальства, но вместе с тем озабочиваясь желанием избавить Государственное казначейство от необходимости делать приплаты из общих доходов на покрытие издержек, вызываемых местными потребностями Закавказского края, счел возможным утвердить представленные Великим князем Наместником штаты лишь под условием, чтобы введение их в действие сообразовалось с открывающимися для сего местными средствами и предварительным внесением потребных на это сумм в сметы гражданского управления Закавказского края.

В главнейших чертах изменения, введенные в новые штаты, обуславливались частью увеличением личного состава в разных управлениях, а также возвышением некоторым чинам окладов содержания, частью же образованием в Закавказье семи новых уездов: двух в Тифлисской, двух в Эриванской и трех в Елисаветпольской губерниях.

Общий финансовый результат преобразования штатов гражданских административных учреждений Закавказского края выражается в табл. 1.

В 1878 г. из присоединенных к Империи по Берлинскому трактату частей азиатской Турции образованы две области: Карская и Батумская, с подразделением первой на б, а второй на 3 округа, причем для управления сими областями изданы Его Высочеством, бывшим Главнокомандующим Кавказской Армией, временные Положения на началах существующих на Кавказе военно-народных управлений и временные же штаты. Начальникам новых областей присвоены звания и права военных губернаторов и при них учреждены: 1) в Карской области два помощника, один для председательствования в главном народном суде, другой — для заведывания военной частью; 2) военная канцелярия и 3) управление для заведывания делами военно-народного и гражданского ведомств. В каждом округе и приставстве Карской области образованы, по штату, словесные туземные суды, а для всей области — главный народный суд; в Батумской же области в округах — окружные и участковые междлисы, а в Батуме — основной междлис. Все нетуземное население обеих областей подлежит ведению соответствующих судебных учреждений, на основаниях, принятых для гражданского населения [163]

Таблица 1

этих управлений довольно разнообразны, так, например, общая гражданская администрация в каждой губернии обходится, средним числом, около 135 тыс. руб., области же, находящиеся в военно-народном управлении, расходуют на свою администрацию: Дагестанская — 170 тыс., Карская — около 148 тыс. и Батумская с лишком 120 тыс. руб. При этом кстати упомянуть, что Карская область имеет всего 100 тыс. с небольшим жителей, а Батумская по количеству населения немногим превосходит Закатальский округ, управление которого стоит лишь 26 500 руб.

Что касается военно-административного управления на Кавказе, то оно организовано на общих для Империи началах военно-окружной системы, но в гораздо более широких размерах, нежели в прочих военных округах. Помимо значительно большего числа чинов и усиленного их денежного довольствия в отделах Кавказского военно-окружного управления, сравнительно с другими, главнейшие причины, обуславливающие громадные расходы на его содержание, заключаются в следующем: в существовании особых званий и управлений Главнокомандующего, Главного священника Кавказской армии, окружного инспектора госпиталей и начальника местных войск, увеличивающих расходы, против других военных округов, на 92 тыс. руб.; в состоянии при Кавказской армии 84 генералов, штаб- и обер-офицеров, без определенных по штату обязанностей и требующих на свое довольствие до 170 тыс. руб. в год; наконец, в содержании военно-топографического отдела, не существующего во внутренних округах России. Сверх того, к числу военно-окружных отделов можно отнести и Кавказское военно-народное управление, служащее центральным органом по заведыванию делами этого управления в Закавказском крае, так как оно непосредственно подчинено Главнокомандующему и содержание его в количестве 40 тыс. руб. ложится на смету Военного министерства.

[...] (Опущена сравнительная характеристика стоимости содержания Кавказского, Туркенчанского, варшавского и Московского военно-окружных управлений)

ГА РФ. Ф. 677. Оп. 1.Д. 511. Л. 1-36 об. Типографский экземпляр.

Комментарии

95. Терское воеводство — территория Терского казачьего войска. В 1552-1557 гг. в Москве побывало несколько «черкесских» (так в документах), т. е. адыгейских, кабардинских и собственно черкесских князей, а также дагестанских и тюменских (устье Терека) правителей с просьбой о принятии в подданство и защите от персов и турок. В 1567 г. по просьбе кабардинского князя Темрюка (на дочери которого, Марии Темрюковне, Иван IV Грозный женился в 1561 г.) на нижнем течении Терека в устье р. Сунжа силами русских мастеров была возведена крепость «Терский городок». Казаки, расселившиеся к тому времени пятью станицами между Тереком и Сунжей и по р. Малке, иначе — гребенские казаки, составили основную силу Терского воеводства, с 1577 г. — Терского и Кизлярского казачьих войск (см.: Краткая хроника Терского казачьего войска // Казачьи войска. Справочная книжка Императорской Главной Квартиры. СПб., 1912 [Репринт, изд., 1992]. С. 171).

96. Иверия (Иберия) — историческое наименование Восточной Грузии, в конце XVI в. основную часть Иверии составляло царство Картли. Вместе с Кахетией (Картли-Кахетинское царство с 1801 г. состояло в составе России) было объектом вторжений персидских (иранских) шахов.

97. Итогом Персидского похода Петра I (1722-1723) явилось появление опорных пунктов на западном и южном берегах Каспийского моря. Это были крепость Святого Креста на р. Сулак, Дербент, Баку, Кескёр, Решт и др. Мирный договор с Ираном был заключен в Петербурге 23 сентября 1723 г. Россия получила «в вечное владение» города Шемаха, Дербент и Баку с прилегающими землями, а также иранские провинции Гилян, Мазандеран и Астрабад. В итоге серии войн и дипломатических урегулирований с Турцией, Ираном и местными правителями Россия вскоре потеряла все завоеванные земли, в том числе земли в Дагестане и Азербайджане с Дербентом и Баку. Обстрелянные, получившие богатый опыт боевых действий в горах, русские полки — Дагестанский, Ширванский, Куринский — к исходу 1735 г. вернулись на Северный Кавказ, чтобы принять участие в сражениях с горцами.

98. Имеется в виду русско-турецкая война 1768-1774 гг., закончившаяся Кючук-Кайнарджийским миром. Турция тогда, в частности, признала вхождение Кабарды в состав Российской империи. Граница была определена по р. Кубань. Значительная часть так называемых кубанских татар переселилась на земли, принадлежавшие мусульманским правителям Северного Кавказа.

99. Тотлебен Г. К. Г. фон (1715-1773) — граф, русский генерал. Из старого тюрингского рода, с 1742 г. — советник юстиции при саксонском правительстве, с 1747 г. — на службе в Голландии, в 1751 г. — принят при прусском дворе, с 1757 г. — на службе Российской империи, в чине генерал-майора (по другим сведениям в 1759 г.). Участвовал в Семилетней войне 1756-1763 гг. Прославился занятием Берлина в 1760 г. В феврале 1761 г., пользуясь предоставленными командованием полномочиями на ведение переговоров, установил переписку с принцем Генрихом Прусским и с Фридрихом II. В результате задержания курьера с шифрованным письмом к Фридриху арестован и обвинен в измене. В 1763 г. осужден на смертную казнь за измену, помилован Екатериной II. В 1769 г. направлен в Грузию, с боем взял ряд турецких крепостей в Имеретии, в 1771 г. присвоено звание генерал-поручика. В 1772 г. направлен в Польшу, умер в Варшаве.

100. Зубов В. А. (1771-1804) — генерал от инфантерии, генерал-аншеф, граф, участник русско-турецкой войны 1787-1792 гг., участник Персидского похода, в 1796 г. взял Дербент, покорил Дагестан, назначен командующим войсками Кавказской линии. В 1796 г. вынужден уйти в отставку. В 1800 г. вновь принят на службу, член Государственного совета.

101. В 1783 г. по Георгиевскому договору царь Картли-Кахетинского государства Ираклий II добровольно признал суверенитет России над Восточной Грузией. Весной 1795 г. иранский шах Ага-Мохаммад вторгся в Грузию, чтобы вернуть ее под свою власть. П. А. Зубов (1767-1822) представил императрице Екатерине II «химерический», по выражению современников, проект — завоевать не только Иран, но и всю Азию до Тибета. Во главе войск, отправленных на Кавказ для осуществления этого замысла, был поставлен В. А. Зубов. План реализован не был. Шахские войска покинули Закавказье, оставив после себя разрушенный Тбилиси, сожженные города и села.

102. Лазарев И. П. (1763-1803) — генерал-майор. В 1792 г. назначен командиром 4-го батальона Кубанского егерского корпуса, в 1797 г. — командиром 18-го егерского полка, который стал называться его именем. В 1799 г. отправлен со своим полком в Тифлис на защиту населения от нашествия персов. В 1800 г. вместе с грузинским ополчением нанес поражение Омар-хану Аварскому. Убит вдовой грузинского царя Георгия XII царицей Марией Георгиевной.

103. Цицианов П. Д. (1754-1806) — князь, генерал от инфантерии. Принимал участие в русско-турецкой войне 1787-1792 гг. В 1796 г. направлен в Закавказье, являлся помощником главнокомандующего войсками Кавказской линии графа В. А. Зубова, некоторое время был комендантом Бакинской крепости, в 1797 г. вышел в отставку. По воцарении Александра I вновь поступил на службу, в 1802 г. назначен инспектором пехоты на Кавказ, астраханским военным губернатором и главнокомандующим в Грузию. Убит во время осады крепости Баку.

104. Котляревский П. С. (1782-1852) — генерал от инфантерии. Воспитывался в пехотном полку в Моздоке, в 1799 г. произведен в офицеры. Выдвинулся во время русско-иранской войны 1804-1813 гг. В 1810 г. захватил крепость Мигри, разбил иранские войска на р. Араке, в 1812 г. разбил превосходящие силы Абас-Мирзы при Асландузе. 1 января 1813 г. овладел Ленкоранью, был тяжело ранен и вышел в отставку.

105. Мингрелия (Мегрелия), Имеретия — западно-грузинские княжества; Цебельда, Самурзакань, Гурия — области, примерно соответствовавшие расселению субэтнических групп в составе отдельных княжеств.

106. Гюлистанский мирный договор был подписан в урочище Гюлистан в Карабахе 12 октября 1813 г. в результате русско-персидской войны 1804-1813 гг. По нему к России отошли: ханство Гянджинское — ныне Гянджинская обл. Азербайджана; Карабахское ханство, Шекинское ханство, Ширванское ханство — феодальные государства в районе Шемахи в Северном Азербайджане; Талышинское ханство — ныне Ленкоранский район Азербайджана; Куба — до 1806 г. центр Кубинского ханства, ныне районный центр в Азербайджане, а также Дагестан, Грузия с Шурагельской провинцией, Имеретия, Гурия, Мингрелия и Абхазия. Договор был окончательно признан Персией (Ираном) в 1818 г.

107. Джаро-белаканские лезгины — население Джаро-белаканского округа, присоединенного в 1804 г. к Тифлисской губернии, с 1859 г. их территория вошла в Закатальский округ Терской области, ныне Закатальский район Азербайджана.

Аварское ханство существовало в ХІІ-ХІХ вв. (столица Хунзах), вошло в состав России в 1822 г., населено лезгинами, в настоящее время — Аварский округ Дагестана.

108. Туркманчайский (Туркменчайский) мирный договор был заключен 22 февраля 1828 г. в с. Туркманчай близ Тебриза после окончания русско-персидской войны 1826-1828 гг. По нему к России отошли Эриванское и Нахичеванское ханства и было подтверждено право России держать свой флот на Каспийском море.

109. Андрианопольский мирный договор был заключен 14 сентября 1829 г. после окончания русско-турецкой войны 1828-1829 гг. По нему к России отошли устье Дуная с островами и ряд крепостей на восточном берегу Черного моря. Турция признала присоединение к России Грузии, Имеретии, Мингрелии, автономию Молдавии, Валахии, Сербии и Греции.

110. Гамзат-бек (1789-1834) — второй имам Чечни и Дагестана, с 1832 г. преемник Гази-Мухаммеда, сын одного из аварских беков, активный последователь мюридизма. Был убит сторонниками аварского хана в Хунзахе в 1834 г.

111. Имеется в виду Крымская, или Восточная, война 1853-1856 гг. М. С. Воронцов (1782-1856) был в это время одновременно наместником царя и главнокомандующим российскими войсками на Кавказе. Деятельно осуществлял хозяйственное освоение Северного Кавказа.

112. Барятинский А. И. (1814-1879) — князь, генерал-фельдмаршал, генерал от инфантерии, генерал-адъютант. С 1853 г. — начальник главного штаба кавказских войск, с января 1856 г. — командующий Кавказским гвардейским резервным корпусом, в августе 1856 г. назначен командующим Отдельным кавказским корпусом, наместником на Кавказе и командующим Военно-каспийской флотилией. Он был сторонником систематического и упорного наступления на Чечню и упрочения власти Российской империи на занятых территориях. С 1869 г. — сенатор и член Государственного совета. В 1862 г. уволен от службы по состоянию здоровья.

113. Врангель А. Е. (1804-1880) — барон, генерал от инфантерии. В 1831 г. — адъютант при командире Отдельного кавказского корпуса, в 1839 г. участвовал в штурме аула Ахульго. До 1853 г. управлял различными областями Кавказа. Во время Крымской войны 1853-1856 гг. командовал 20-й пехотной дивизией, в 1855 г. — 2-й гв. пехотной дивизией. В 1855 г. — кутаисский генерал-губернатор, в 1858 г. командовал 21-й пехотной дивизией, командующий войсками и управляющий гражданской частью в Прикаспийском крае. С 1862 г. — член Военного совета.

114. Вревский И. А. (1813-1858) — барон, генерал-лейтенант, с 1852 г. — начальник Владикавказского военного округа. В 1855 г. — заведующий левым флангом Кавказской линии, в 1856 г. — Лезгинской кордонной линии. Погиб при штурме аула Катури.

115. Меликов Л. И. (1817-1892) — князь, генерал-адъютант, генерал от кавалерии. С 1837 г. принимал участие в экспедициях против горцев. В 1848 г. назначен командиром 1-го Грузинского пешего полка, в 1850 г. — командующим левого фланга Лезгинской кордонной линии. С 1853 г. исполнял дела начальника Джаро-Белоканского округа и всей Лезгинской линии (в 1858 г. утвержден в должности начальника Лезгинской линии). В 1859 г. назначен временно командующим войсками в Прикаспийском крае и равнинном Дагестане. В 1880 г. командовал экспедицией на Мангышлак. Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. руководил подавлением восстания в Дагестанской области. В 1880 г. назначен помощником главнокомандующего Кавказской армией. С 1882 г. являлся членом Государственного совета.

116. Черкесы, черкесские племена (самоназвание адыге) — обобщенное название народностей, принадлежавших к кабардино-черкесской языковой группе. По итогам русско-турецких войн XIX в. часть из них переселилась в Османскую империю, где черкесами называли всех выходцев из Северного Кавказа. Термин используется в англоязычной литературе с начала XIX в.

117. Романов М. Н. (1832-1909) — великий князь, сын императора Николая I, генерал-фельдмаршал. Участник Крымской войны 1853-1856 гг. С 1855 г. — член Государственного совета. В 1856-1863 гг. служил на различных офицерских должностях. 6 декабря 1862 г. назначен наместником на Кавказе, главнокомандующим Кавказской армией и Военно-каспийской флотилией. С 1865 г. — командующий войсками вновь созданного Кавказского военного округа. В 1877-1878 гг. — командующий действующей Кавказской армией в русско-турецкой войне. В 1881 г. отозван с поста наместника Кавказа и назначен на должность председателя Государственного совета, в которой пробыл до 1905 г.

118. Шапсуги, абадзехи, убыхи, ахчипсуховцы, джигеты, ангби — народности и этнические группы Северного Кавказа, преимущественно Дагестана, современной Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии.

119. Татарские дистанции — здесь: аулы с компактным мусульманским (татарским) населением.

120. Кутайсов П. И. (1782-1840) — граф, действительный тайный советник. Служил в Коллегии иностранных дел, затем в Министерстве юстиции. В 1809 г. назначен обер-прокурором, затем сенатором. С 1822 по 1832 г. был членом управления Императорскими театрами, в 1825 г. — членом Комитета для оказания помощи пострадавшим от наводнения, с 1825 по 1835 г. — членом Комитета по постройке Исаакиевского собора, в 1829 г. ревизовал Закавказский край. В 1832 г. из егермейстеров переведен в гофмейстеры с назначением вице-президентом гоф-интендантской конторы. В 1834 г. назначен президентом этой конторы. Эту должность оставил в 1838 г. В 1837 г. назначен членом Государственного совета, являлся председателем Общества поощрения художеств.

121. Мечников Е. И. (1770-1836) — сенатор, горный инженер, в 1817-1824 гг. — директор Горного института. Первооткрыватель месторождения жильного золота в окрестностях Миасса.

122. Ган П. В. (1793-1862) — барон, тайный советник, сенатор, член Государственного совета. Происходил из древнего курляндского рода, принимал участие в войне 1812 г. В 1814 г. был уволен от военной службы из-за ранений, с 1815 г. — на дипломатической службе. В 1824 г. был назначен курляндским гражданским губернатором, в 1827 г. перемещен на должность лифляндского гражданского губернатора, которую занимал до 1829 г., вышел в отставку. Вновь на службу вернулся в феврале 1836 г. и был назначен членом Совета министра внутренних дел. В марте 1837 г. назначен председателем комиссии по составлению Положения об управлении Закавказьем, а также на Гана возложено было составление проекта преобразования финансовой части в Закавказском крае. Проект Положения об управлении Закавказьем был представлен Ганом 24 октября 1838 г. в Закавказский комитет. Закавказский комитет, рассмотрев проект, нашел его вполне удовлетворительным, но признал нужным ввести в крае особое устройство, по возможности примененное к общему губернскому учреждению, с изменениями соответственно местным особенностям края. Составление нового проекта, согласно указаниям комитета, было возложено 8 января 1840 г. на особую комиссию, в которую вошли главноначальствующий на Кавказе, статс-секретарь Позен и Ган, который к этому времени закончил и свой проект преобразования финансовой части. Новый проект Положения об управлении Закавказьем был внесен в Государственный совет; 2 апреля на Гана возложено совместно с главноначальствующим на Кавказе Е. А. Головиным приведение нового положения об управлении Закавказским краем в исполнение. К 1 января 1841 г. управление Закавказьем было уже преобразовано. В 1841 г. Ган вошел в состав Закавказского комитета. В 1840 г. он был назначен членом комитета для пересмотра нового свода местных законов Остзейских губерний (28 января) и членом Государственного совета (14 апреля) и избран в почетные члены Академии наук (18 декабря). Между тем новое устройство Закавказья вызвало неудовольствие местных жителей, и для ревизии его посланы были военный министр граф Чернышев и статс-секретарь Позен, один из авторов проекта этого устройства. Они возвратились в Петербург в августе 1843 г., и Чернышев представил Императору доклад. На этом докладе Государь написал следующую резолюцию: «Необходимо прежде всего предъявить сей рапорт Комитету министров, с тем чтобы все члены убедились как в пользе поездки вашей и статс-секретаря Позена, так и в непростительной неосновательности барона Гана, которого надменность ввела правительство в заблуждение и принуждает безотлагательно приступить к отмене еще столь недавно утвержденного». В личной беседе с Чернышевым Николай I так отозвался о Гане: «Вижу, что Ган всегда меня обманывал; я всегда убежден был в одном: что он человек с отличнейшими дарованиями, но заносчивый хитрец, недостойный доверия. Если я вел его далее, то потому лишь, что меня всегда окружали такими настояниями в его пользу, которым я не мог не уступить».

По приказанию императора Ган был исключен из членов Закавказского комитета, в 1846 г. отпросился в годичный отпуск, а в следующем году подал в отставку и был уволен.

123. Позен М. П. (1798-1871) — тайный советник, статс-секретарь. В 1837 г. назначен управляющим делами Комитета по устройству Закавказским краем. В 1839 г. составил проект Положения об управлении Закавказским краем. В 1940 г. назначен членом Комитета, в 1843 г. — управляющим VI Временного отделения С. Е. И. В. канцелярии.

124. Комитет по делам Закавказского края был создан в 1842 г. с целью координации политики кавказских властей с деятельностью центральных органов (до 1842 г. носил название Комитета об устройстве Закавказского края), одновременно создано и Временное VI отделение С. Е. И. В. канцелярии. Комитет рассматривал законопроекты по реорганизации управления Закавказским краем, а VI отделение разрабатывало эти законопроекты и вело делопроизводство по этому комитету. В 1845 г. в связи с учреждением наместничества на Кавказе в порядке высшего управления краем Временное VI отделение С. Е. И. В. канцелярии было упразднено; комитет получил 3 февраля 1845 г. название Кавказского комитета. Отныне он рассматривал все дела по Закавказскому краю и Кавказской области, разрешение которых выходило за пределы компетенции наместника Кавказа, министров и главноуправляющих. С 1865 г. должность председателя комитета возложена на председателя Комитета министров; одновременно все законодательные дела по Кавказу переданы в Государственный совет. 23 января 1882 г. наместничество на Кавказе и Кавказский комитет были упразднены; при этом дела комитета были переданы в Комитет министров.

125. Экспедиция государственных имуществ ведала вопросами учета и оборота недвижимости, принадлежащей государству либо находящейся в ведении государства.

126. Всего по предложению начальника Терской области и командующего в ней войсками генерал-лейтенанта М. Т. Лорис-Меликова (1825-1888) предполагалось выселить во внутренние районы Турции (чтобы не создавать напряженность на российско-турецкой границе) около 5 тыс. наиболее «неблагонадежных» чеченских семей. Таким способом была бы частично решена земельная проблема казачьего населения и уменьшилась бы напряженность в регионе. Всего в 1865 г. в Турцию переселилось 23 057 чеченцев. Однако в 1866-1867 гг. в Чечню вернулись около 2 тыс. чел.

127. Абаза А. А. (1821-1895) — государственный деятель, примыкал к группе «либеральных бюрократов». В 1865-1868 гг. — член Совета министра финансов и Комитета железных дорог. В 1871 г. назначен государственным контролером и членом Государственного совета (по другим сведениям в 1866 г.). В 1874-1880 гг. — председатель Департамента госэкономии Государственного совета. С 1880 г. — министр финансов, подал в отставку после принятия Александром III манифеста «О незыблемости самодержавия». Вместе с М. Т. Лорис-Меликовым и Н. X. Бунге разработал программу социально-экономических преобразований в области налогообложения, денежного обращения, железнодорожного строительства и финансового управления. В 1891-1892 гг. вновь работал председателем Департамента госэкономии.

128. Игнатьев П. Н. (1797-1879) — граф, генерал от инфантерии. С 1852 г. — член Государственного совета. В 1854-1861 гг. являлся санкт-петербургским генерал-губернатором. С 1858 г. — председатель Попечительского совета учреждений общественного призрения в Петербурге. В 1864 г. назначен председателем Комитета для принятия прошений, на Высочайшее имя приносимых; в 1872-1877 гг. был председателем Комитета министров.