УЧЕНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ К ЭЛЬБОРУСУ, В 1829 ГОДУ.

Отрывок из Биографии Генерала, от Кавалерии Емануеля. Соч. Князя Н. Б. Голицына.

(В 11-й книжке Москвитянина за 1842, польщена была первая глава означенной Биографии. Независящие от Автора причины не позволили ему еще издать в свет полного сочинения, состоящего из двух частей, и вероятно если эта Биография будет издана, то не в том виде, как она была написана за три года пред сим)

Когда Емануель ходил против Корачаевцев, он имел случай быть у самой подошвы Эльборуса, и приблизиться к центральной цепи гор Кавказских. Он удостоверился, что эта исполин гора, почитающаяся издревле неприступною, вовсе не окружена болотами, как Горцы утверждали; и что все ужасы, которыми воображение этих народов окружало ее, было не что иное как действие их суеверия.

Желая собрать точные сведения об этой стран, о высоте гор ее пересекающих, о направлении и глубине долин, об ее богатстве в лесе, пастбищах, минералах и других произведениях природы, и в особенности найти места способные для военной линии, которая защищала бы навсегда расположенные в равнинах жилища от вторжения Горцев, Емануель решился предпринять экспедицию к Эльборусу, которая показала бы Горским народам любящим лишь одну войну и уважающим только одно мужество, что их малые, узкие ущелья, потоки и снега не суть непреодолимые препятствия для Русского солдата, затвердевшего, как и они, во всех трудах и усталостях, и что кроме, военного дела есть еще другие науки, заслуживающие внимания исследования ученых мужей.

Желая доставить пользу отечественному просвещению, Емануель обратился к Императорской Академии наук, приглашая ее воспользоваться для обогащения Науки, случаем, в первый раз представляющимся. Академия не замедлила отвечать на это предложение, [215] что с Высочайшего утверждения, под начальством члена ее, Академика Купфера назначены в эту экспедицию Адъюнкт Академии Ленц для физики, Адъюнкт Дерптского Университета Майер для Ботаники, и Г. Менетриэ, хранитель зоологического кабинета. Сверх того по части Зоологии, по распоряжению Горного Департамента, командирован с этою же экспедициею чиновник 8 класса Ванювич.

26-го Июня, в 4 часа по полудни, Емануель тронулся из Пятигорска в сопровождении Академиков, и с достаточным отрядом войск, прямо к Эльборусу. К ночи 27-го числа отряд достиг каменного моста, у реки Молши. Остановясь тут лагерем, Емануель 28-го числа в сопровождении Академиков и небольшой части войск, ходил для ученых исследований к Кинжал-горе и ее окрестностям. 1-го Июля, Экспедиция отправилась из лагеря у каменного моста далее к Эльборусу. 3-го Июля она ночевала в долине Касснут и дошли до высот между Берменшуком и центральною цепью гор, но по причине сильных дождей и беспрерывного тумана, от чего дороги сделались непроходимыми, отряд остановился, выжидая благоприятной погоды.

8-го Июля, погода прояснилась и дороги исправились. Емануель, оставив орудия и тяжести в долине Харбас с достаточным прикрытием, перешел первую ступень центральной цепи по чрезвычайно трудным тропинкам, и экспедиция, спустившись в верхнюю долину Малки, у самого почти истока этой реки, вырывающейся из основания Эльборуса, на высот 8000 фут выше уровня океана, расположилась лагерем у самой подошвы горы.

9-го Июля собраны были казаки и Черкесы, и объявлено им, что тот, кто первый достигнет вершины Эльборуса, получит 400 руб. ассигнациями: второму (если же сего не возможно), достигшему самой высокой степени, дано будет 200 рублей, а те, которые достигнут до половины конуса, покрытого [216] снегом, получат так же награду. В 10-ть часов утра началось шествие. Академики, перешедши Малку, уже должны были остановить лошадей и следовать пешком. После 6-ти часов пути, т. е. в 4 часа пополудни, достигли они снегов, поднявшись от 8 до 10,000 футов. Высота конуса Эльборуса превышала все вокруг него высоты тремя или 4000 футов. У подошвы конуса Академики должны были провести ночь. На другой день 10-го Июля в 3 часа утра, они пустились опять в путь, и через 1/4 часа были уже за пределами вечных снегов; но оттепель и встречающиеся на каждом шагу скалы и пропасти, которые надобно было обходить, отблеск солнечных лучей отражаемых снегом, все это делало восхождение весьма затруднительным, для Академиков и даже совершенно невозможным на возвышении 14,000 футов; оставалось им еще, по их расчету, 1,400 фут до самой вершины. Тут они принуждены были остановиться, и думать о возвращении, которое было едва ли не труднее самого восхождения. Однако г. Ленц в сопровождении двух Черкесов и одного казака, домогался еще достичь до самого верха, и отправился было в путь, но пройдя довольное пространство и не доходя до последней вершины, как полагает, 600 футов, он должен был отказаться он дальнейшего восхождения. Между тем, как Академики, пораженные такою неудачею, должны были возвращаться, один из Черкесов, Кабардинец, по прозванию Киллер, пошедши отдельно от прочих, в 11 часов утра очутился на самой вершине Эльборуса. Генерал Емануель, наблюдая из лагеря в зрительную трубу, первый усмотрел Киллара стоявшего на верху Эльборуса, и все окружающие его поспешили удостовериться в том своими глазами. Пушки возвестили о том всему лагерю. И в то время, как Г. Ленц, не в силах идти далее, отдыхал от усталости, Киллар успел уже возвратишься сверху горы, и прибыл в лагерь целым часом прежде гг. [217] Академиков. Генерал наградил его по назначению, дав еще сверх того тонкого сукна на черкеску, и за обедом первый бокал шампанского был выпит за его здоровье.

11-е число было посвящено отдохновению, а 12-го числа Емануель выступил из лагеря, взяв направление по Кубани. Посетив водопад Туслук-Шант, и оставив потом долину Хорбас, ученая Экспедиция приняла направление по долине Бермамук, осматривала реку Кизель-кол, где найдены минеральные кислые и железные источники; отсюда чрез долину Ешкакон от подошвы горы Пигун, она продолжала путь к Северо-Западу мимо цепи скал, горцами называемых Эльмурза. — От горы Колегок Экспедиция спустилась в долину Хамары, небольшой речки, впадающей в Кубань, которая и была пределом путешествия, потому что воды Кубани, от тающих снегов, увеличились до того, что невозможно было перейдти в брод. Развалины церквей и гробов, никоторые камни с Римскими крестами, другие не столь древние с надписями Арабскими, наполняющее эту долину, свидетельствуют, что некогда эти места были обитаемы. На противуположным берегу Кубани видны были развалины церкви, построенной на утесистой скале. Прошед еще по течению Кубани вниз от Очкор-горы отряд поворотил 18 Июля по направленно к Кисловодску, следуя уже по военной линии, а 21-го Июля Экспедиция возвратилась благополучно в Пятигорск.

Любителям отечественного просвещения результаты этой ученой Экспедиции известны. Достаточно будет здесь сказать, что Гг. Академики успели воспользоваться вполне каждым случаем и обстоятельством для обогащения науки. В геогностических своих наблюдениях, они собрали все, что Кавказ в равнинах своих от Новочеркаска до подошвы гор и в самых горах заключает замечательного и любопытного. Определив качество почвы, земли Кавказа в различных ее направлениях и высотах, они с [218] надлежащею точностию разобрали состав и породы масс, составляющих горы Кавказские. Не исчисляя здесь найденных ими различных произведений царства ископаемых, упомянем только, что вблизи Эльборуса, они нашли в большом количества свинцовые руды отличного качества, и каменный уголь, лежащий пластами на значительном расстоянии. Богатство Флоры Кавказа, по разнородности и положению почвы, разнообразное и во многих отношениях примечательно с изобилие предметов царства растительного и животного, доставили Гг. Майеру и Менстриэ многие разные приобретения для Ботаники и Зоологии. Посредственность инструментов для произведения магнитных наблюдений, заставили Гг. Купфера и Ленца оставить разыскания обе определении наклонения и уклонения магнитной стрелки, и ограничиться определением только сущности (intensite) магнитных сил земных; труд их в этом отношении увенчан был таким успехом, что их исследованиями наука по этой части усовершенствовалась. В дополнение к сим розысканиям, они собрали наблюдения о правильных и неправильных изменениях испытываемых магнитною иглою в ее горизонтальном положении. Наконец собрав наблюдения под температурою источников Кавказа, они также измерили многие высоты этого края, и между прочим определили:

1) Высоту восточной верхушки Эльборуса 15,420 футов.

2) Высота стояния Г. Ленца 14,020 ф.

3) Высота места, которого достиг Г. Купфер 13,572 ф.

4) Высота пределов вечных снегов 10,362 ф.

5) Возвышение Кисловодска 2,235 ф.

6) Возвышение горячих вод 1,367 ф.

7) Возвышение г. Георгиевска 1,332 ф. и

8) Города Ставрополя 1,788 ф.

Таким образом совершилась эта достопамятная экспедиция, делающая честь тому кто первый [219] возымел эту мысль и умел проложить путь Русским ученым до вершин Эльборуса. Не забудем и то, что эта экспедиция была совершена в 1829 году, то е. в то время, когда война кипела между Россиею и Турциею, и когда агенты этой последней державы вел усилия употребляли, чтобы произвести, возбуждать общее восстание Горцев против нас. Но благодаря благоразумным расположениям начальника области и доверию, которое он снискал между Горскими племенами, все было спокойно на Кавказе в течении всего 1829 года. Не менее замечательное что во все время продолжения Персидской и Турецкой войны, ни один из живущих в области и вне оной Горских народов, давших присягу, не изменил и не сделал никакого против нас неприязненного поступка.

Академия наук, в знак своего уважения и признательности, избрала Генерала Емануеля в почетные свои члены. Диплом на это звание был к нему послан при следующем письме Г. Академика Купфера.

Милостивый Государь

Георгий Арсеньевич.

Императорская Академия Наук, желая ознаменовать совершенную признательность свою к вашему Высокопревосходительству за покровительство, которым вы удостоили членов ее, отряженных по предложению вашему в экспедицию к окрестностям и на вершину Эльборуса, избрала вас, Милостивый Государь, единогласно в число своих почетных членов.

Первое точное измерение исполина Кавказских гор, исследование естественных произведений и вообще природы Кавказской области, доселе неприступной для ученых, совершенное Русскими Академиками, будет сохранено в истории наук; и имя вождя, умеющего ценить науки и подавшего повод и пособия к сей ученой Экспедиции, сохранится в памяти всех любящих просвещение. Позвольте, Милостивый Государь, [220] поручить и вперед благосклонному покровительству вашему, двух естествоиспытателей, которые намерены и будущее лето провести в Кавказских горах, для продолжения своих исследований.

Препровождая у сего диплом на звание почетного члена, который вы не откажитесь принять в знак глубокого к вам уважения отечественного ученого сословия, честь имею и проч.

№ 803
С.-П,-Б.
2-го Ноября 1829.

Текст воспроизведен по изданию: Ученая экспедиция к Эльборусу, в 1829 году // Москвитянин, № 11. 1844