За это время Россия пережила много серьезных потрясений, исторических перемен и войн, во многом изменивших и определивших ее судьбу. Торнау описал многие из этих событий, постарался вспомнить и запечатлеть все существенные эпизоды, людей и общие образы русского солдата, чтобы не дать «придать забвению» их прекрасные черты, геройские поступки: [7]

«Военную историю пишут обыкновенно по прошествии многих лет люди, не участвовавшие в описываемых делах, незнакомые с местом и обстоятельствами, не испытывавшие иногда ни военных трудов, ни ощущений, волнующих душу на поле битвы, а почерпающие описание фактов из сухих официальных донесений, редко обнаруживающих нагую истину. Для них участники в былых победах и неудачах имеют значение мертвой цифры, которою искупались известные результаты. Если бы пишущие историю всегда знали через какие обстоятельства прошли эти деятели былого времени, каким раздирающим впечатлениям они подвергались, какие душевные страдания, какие сверхъестественные труды они перенесли, добиваясь нередко самых ничтожных результатов, как бы иначе судили они о фактах, как бы иначе ценили людей боровшихся с природой, со смертью, трудившихся всю жизнь и умиравших в каком-нибудь забытом уголку земли с одним помыслом, с одною надеждой — исполнить долг солдата и сберечь народную славу!» [«Воспоминания о кампании 1829 года...», с. 470-471]

Таким образом, произведения Торнау являются важным и достоверным источником по истории России XIX века, от Русско-турецкой войны 1828-29 гг. до событий пореформенной эпохи. Раскрыв эту книгу и влекомый нитью воспоминаний старого кавказца, читатель познакомится с некоторыми страницами биографии Ф. Ф. Торнау — раскроет перед собой изумительные, интересные эпизоды его жизни, вовлеченной в бурный водоворот российской военной истории, сможет заглянуть в далекий, давно ушедший от нас мир России второй четверти XIX века, почувствовать непосредственно атмосферу той удивительной эпохи — времени Пушкина и Лермонтова, императора Николая I и декабристов, офицеров, солдат и казаков Русской армии и горцев, грузин и осетин, черкесов и чеченцев, сражавшихся друг с другом в предгорьях и ущельях Кавказа...

* * *

Федора Федоровича Торнау можно назвать человеком, родившимся под «счастливой звездой». Через все сложности и превратности судьбы он прошел путем человека, осененного божественной Благодатью. Потеряв отца (подполковника, артиллериста, участника Отечественной войны 1812 года) в самом раннем детстве, Торнау обрел замечательных наставников и доброжелателей среди талантливых военачальников во время своей военной службы: Ф. К. Гейсмара, П. X. Граббе, В. Д. Вольховского, Г. В. Розена, А. А. Вельяминова...

Гейсмар и Вельяминов в критические минуты его жизни проявили о нем искреннюю отеческую заботу. В турецкую кампанию 1829 года, [8] находившийся в подчинении Ф. К. Гейсмара в Малой Валахии, молодой офицер заболел тяжелой формой лихорадки и был спасен, перевезен из военного госпиталя в дом Федора Клементьевича и возвращен к жизни уходом и стараниями жены Гейсмара и его денщика. В чеченской экспедиции 1832 года Ф. Ф. Торнау, тяжело раненый в пах, был вынесен из-под обстрела адъютантом корпусного командира А. Е. Врангелем, и, благодаря личному надзору и участию А. А. Вельяминова, отправившего его под конвоем казаков на лечение на Линию, вторично возвращен к жизни и военной службе. К сожалению, сотрудничество со столь выдающимися людьми длилось недолго. Тяжелое ранение, полученное Гейсмаром во время штурма Варшавы в 1831 году, заставило его оставить военную службу. Со вторым Торнау разлучает двухлетний плен у горцев, в течение которого Алексей Александрович Вельяминов умирает.

Вспоминая Вельяминова, Федор Федорович напишет: «... память о душевной внимательности, которою этот замечательный человек отличил меня во дни моей ранней молодости всегда служила для меня верным утешением и укрепляла мое терпение, когда я после того встречался с людьми, находившими удовольствие делать мне положительный вред или сорить в глаза шутовским чванством».

Уповая на благосклонность судьбы, Федор Федорович не раз обращает внимание на беспримерные подвиги офицеров, солдат, молодой черкешенки, спасавших его от верной гибели, зачастую ценой собственной жизни. С какой искренней благодарностью Торнау описывает в воспоминаниях юнкера Горского, успевшего при взятии Раховских укреплений в 1829 году защитить его от турка, занесшего над головой смертоносную саблю. Сам Горский к концу штурма умирает от раны, полученной от того же умирающего турка.

«Сам погибай, а товарища выручай!» — эта старая русская заповедь солдата обнаруживает себя и при смелом и благородном поступке А. Е. Врангеля, вынесшего раненого Торнау из-под чеченских пуль, и в самоотверженности казаков во время военных экспедиций, стремившихся не только защитить грудью Торнау во время стычек с горцами, но и укрыть бурками своего командира от холода и ветра на привале в горах. Делом чести и высшего христианского подвига «положить жизни за друга своя...» можно назвать многие поступки воинов Русской армии того времени, которые в те времена считались вполне рядовым явлением.

Особую роль суждено было сыграть в судьбе Торнау-пленника красавице-черкешенке Аслан-Коз. Любовь девушки к умному, [9] доброму, храброму русскому офицеру стала легендой благодаря «Воспоминаниям» Федора Федоровича и послужила прообразом вариаций «Кавказского пленника», в том числе и в судьбах героев одноименного рассказа Л. Н. Толстого. Безнадежная любовь, искренняя преданность дружбе и материнская забота Аслан-Коз до глубины души тронули Торнау и помогли ему в самые тяжелые минуты в плену у горцев. Трижды предпринимавший попытки побега, изнуренный голодом, лишениями и болезнями, прикованный железной цепью с ошейником к стене в холодном неотапливаемом сарае — лишенный всех человеческих условий существования — он обретает в дни испытаний искреннюю дружбу и нежнейшую любовь, которой суждено будет остаться безответной. Заявив о непреклонном желании остаться в православной вере, Торнау тем самым разбивает надежды Аслан-Коз на замужество. Предпочитая смерть позорной жизни раба в горском ауле, он вызывает восхищение даже у этих диких, неразвитых людей, знающих, однако, цену мужеству и отваге. Оставляя Аслан-Коз наедине с ее чувствами, Торнау в нравственном отношении далеко оставляет прославленных любовников — героев «Кавказских пленников» А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова.

В этом — его характер, его нравственные ценности, его философия. Ум, доброта, правдивость, твердость и продуманность решений, христианская мудрость — таким он останется на всю оставшуюся жизнь.

Когда-то в молодости, уезжая из Петербурга на Кавказ, Федор Федорович «предпочел труды боевой жизни праздной службе и блеску паркетных удач». В 1839 г. , вслед за освобождением из плена у черкесов, Торнау был вызван в Петербург по именному повелению императора Николая I для личной аудиенции и получения наград: ордена Св. Владимира 4 ст. и звания капитана. Ставя правду и дело на одно из главных мест в жизни, Торнау в откровенном разговоре с царем излагает истинное, неутешительное положение дел на Кавказе, отмечая слабость Черноморской линии и целесообразность увеличения там общей численности войск. По словам Торнау, в случае европейской войны и прихода неприятельского флота войска Черноморской линии оказались бы перед прямой угрозой пленения: ни одно укрепление не выдержало бы бомбардировки с моря, а пути отступления в горы гарнизонам были бы закрыты горцами. Несмотря на то, что Николай I не увидел на тот момент практической пользы от личного мнения Ф. Ф. Торнау, последующие события, в том числе Крымской войны, полностью подтвердили правильность его [10] выводов, что безусловно делает ему честь как профессиональному военному.

Несмотря на слабое здоровье (о чем еще беспокоился И. И. Дибич в 1829 году, определяя его в начале военной карьеры в штабную службу), на угрожавшие жизни не раз тяжелые, смертельные болезни и ранения, Федор Федорович проживет долгую почти 80-летнюю жизнь. Посвятив большую часть жизни служению России, находясь в самых горячих точках на необъятных просторах отечества, он закончит свой жизненный путь 7 января 1890 года в Эдлице, одном из тихих живописных уголков Нижней Австрии, куда вместе с больной женой он переселился в 1875 году. С Австрией его, начиная с 1856 года, связывала военно-дипломатическая деятельность в качестве русского военного агента в Вене. (Свою дипломатическую деятельность, относящуюся к 1856-1861 гг. Федор Федорович довольно подробно осветил в воспоминаниях, опубликованных уже после его смерти в 1897 году в «Историческом вестнике» (1897, №№ 1, 2), благодаря рукописи, предоставленной редакции дочерью Ф. Ф. Торнау, г-жой Борк).

Прожив жизнь человеком скромным, скрывая свой недюжинный ум и профессиональные способности в узком кругу благоволивших к нему людей, старый генерал ушел из жизни так же незаметно и тихо. Лишь опубликованный в газете «Новое время» от 12 января 1890 года некролог скупо упоминал о его служебных и научных заслугах. Но именно литературное наследие Федора Федоровича Торнау принесло ему заслуженную посмертную славу. Многочисленные «Воспоминания...» раскрыли перед читателями многогранность его талантов, глубину его души, остроту ума, доброту сердца — полный перечень прекрасных человеческих качеств русского офицера, облеченных в не менее значимую рамку скромности и верности долгу.

Трудно сказать, что в предлагаемых произведениях окажется важнее: исторический, приключенческий, военно-фактологический материал — или личность самого автора.

Пусть это решит сам читатель...

С. Э. Макарова

Текст воспроизведен по изданию: Ф. Ф. Торнау. Воспоминания русского офицера. М. Аиро-ХХ. 2002