|
86. 1837 г. февраля 27. — Жалоба жителей
Тушетии, живущих за хребтом, и. д. начальника
Джаро-Белоканской области ген.-майору князю
Севарсамидзе на моурава Чолокаева, не принявшего
мер к защите их от полчищ Шамиля.
*** [99] ***
Ф. 548, оп. 3, д. 180, л. 27. Подлинник.
Перевод читается так.
Донесение от Чагма — тушинцев. 30
декабря месяца когда вошло лезгинское войско в
деревни Дикло и Шенако, тотчас же послали мы
человека к моурави Михаилу Чолокаеву с
извещением, чтобы он выступил к нам на помощь, и
когда он не выступил, то через четыре дня опять
послали человека к нему [с мольбой:] «помогите, а
не то разоряют нас лезгины». Когда же не прибыл
наш моурави [мы] до двенадцати дней [еще]
сопротивлялись (врагу): за двенадцать дней четыре
раза посылали человека к моурави, но он все же не
пришел, вследствие чего [лезгины, видя нашу
беспомощность] произвели [на нас] общее
наступление и целиком нас разорили: [наша потеря
исчисляется] в двести душ убитыми и взятыми в
плен; они забрали с собой весь наш скот и
имущество, а также сожгли жилища. Хотя наш
моурави и перешел к нам на шестнадцатый день, но в
то время мы были совершенно разорены лезгинами.
Наша жалоба состоит в следующем: в нашем сожжении
и гибели виним единственно нашего моурави вот
таким образом: когда к нему прибыл посланный нами
второй человек, тогда он [моурави] собрал более
двухсот тушинцев и этих тушинцев оказывается [он
же] возвратил с дороги, «не нужно, — говорит, —
туда отправлять войско». С тех пор как к нам
прибыло войско [лезгин] еще до шестнадцатого
января не было снега как в Кахетии так и на горах.
За это время как мы сопротивлялись лезгинам, если
бы [моурави] захотел, мог бы прибыть к нам войско
[и мы] победили бы лезгин. Хотя наш моурави и
перешел к нам с несколькими людьми, то потому, что
начальник погнал его насильно. Но для чего он
явился? Войско [вражеское] не выходило из деревни
Шанако пока мы не выдали [им] 6 аманатов; полному
разорению дер. Шанако мы предпочли выдачу 6
аманатов. Целый месяц стояло я нас такое
громадное войско. К тому докладываем еще в. с-ву
[что] когда мы послали человека к моурави за
помощью [100] [то] вместо помощи
он побил посланцев наших, а когда прибыл [к нам]
моурав - никакого сражения не произошло и никто
не был убит ни с нашей, ни с их стороны. Лезгин
убили мы до прихода моурави; мы укрепились в
домах и крепостях, и так убивали [врагов].
Докладываем в-с-ву, что ключом Тушетии являлись
Дикло и Шанако; эти деревни разорены. Если
оставшемуся народу — общинам Чагма и Гомецари —
не будет оказано вспомоществование, [то мы], не
сможем оставаться там, так как наш моурави Михаил
Чолокаев поверг нас в такое бедствие. [Он также]
обманул и правительство, [говоря], что якобы он
примирил кистин, [в то время как] эти же кистины
нас разорили более всего, т. к. их войско было
многочисленно. Наша последняя просьба пред в-с-ом
состоит в том, чтобы бы изволили ходатайствовать
за нас пред правительством — дать нам такого
человека, который смог бы управлять нами, ибо
ранее Тушетия никогда не разорялась и не
оставалась без присмотра. Также просим поставить
в известность правительство о таком нашем
разорении и оставлении без просмотра. Мы,
избранные от тушинского общества, подписываемся;
Иване Мозашвили, Георгий Мгелошвили, Беко Шареве,
Газа Китишвили, Накида Гиоргишвили; так как они
не умеют писать, по их просьбе и рукопожатию
подписываюсь я, Иване Окромчедлишвили.
|
