В исполнение надписи вашего превосходительства от 11 марта сего года за № 628 честь имею сообщить сведения, которые я имею о Канамете Тлиготлукове:

От 23 февраля за № 11 я имел честь доносить вашему превосходительству, что Канамат Тлаготлуков — то самое лицо, которое, в отзыве начальника Главного штаба войск на Кавказе находящихся за № 11, препровожденном ко мне в копии при надписи в. пр-ва от 6 февраля за № 307, названо Канаматом Баатыхва и что этот человек имеет большое влияние на беслинеевцев. Узнав вслед за этим о намерении его пробраться к Шамилю, я принял зависящие от меня меры к непропуску его за Кубань и уведомил о том исправляющего должность начальника Центра полк. Беклемишева от 27 февраля за № 14. Канамет до сих пор не переехал через Кубань и, вероятно догадываясь, что русское начальство следит за ним, на днях отправился к абазехам, а оттуда, как говорят, поедет в Убыхи.

В бытность свою у бесленеевцев Канамет открыто уверял, что он приехал сюда по поручению каких-то турецких купцов, которые когда-то были разграблены абазехами, что он не имеет никаких замыслов противу русских и, что с окончанием своих дел, снова отправиться в Константинополь. В то же время он имел беспрестанно тайные свидания с эфендиями абазехскими бесленеевскими и даже кабардинскими. В чем заключались эти свидания — неизвестно, кроме того, что у Канамета будто бы, есть письма от султана, которые он непременно должен доставить Шамилю. Что свидания эти были для нас вредны, это можно заключить из того, что вскоре после них кабардинское махкеме, собиравшее с успехом штрафы с виновных, не окончив своего дела, разъехалось. Беслинеевцы же открыто начали мошенничать и с этим вместе абазехи начали поговаривать о немедленном составлении огромного сборища, с которым решительно намереваются действовать противу нас.

Что же касается до успешной и непременной поимки Канамата Тлаготлукова, то к этому не имеется никаких верных средств, вследствие существующих между азиатами обычаев. Я же, со своей стороны, предписал секретно всем приставам принять все меры к заарестованию Канамата и вменил в особенную обязанность своим лазутчикам следить за ним н если он остановится на несколько времени где бы то ни было, где [288] можно будет его захватить, то тотчас дать мне знать и я немедленно и секретно с партией отправлюсь для заарестования его. Генерал-майор Ковалевский.

Ф. 1083, оп. 2, д. 487, л. л. 13-14. Подлинник.