202. 1845 г. июля 3 — Из «Краткого обзора важнейших в военном отношении происшествий на Кавказе» с 1 марта по 1 июля.

Часть войск, назначенных в состав этого отряда (Чеченского отряда), в первой половине майя месяца собиралась в Воздвиженском укреплении. К 19 майя они отправлены были в кр. Грозную; из кр. Грозной войска Чеченского отряда под начальством генерала от инфантерии Лидерса следовали чрез Умахан-Юрт в кр. Внезапную; из кр. Внезапной 31 мая Чеченский отряд в составе 12 баталионов, 2 рот сапер. 1 роты стрелков, 2 дружин пешей милиции, 13 сотен конницы и 28 орудий (в числе коих было 16 горных) под высшим начальством его сиятельства г. главнокомандующего выступил на уроч. Балтугай. Весь обоз и лишние тяжести были оставлены, а взяты 1000 черводарских лошадей и 200 вьюков запасного парка 14-ой Артиллерийской бригады. Того че числа отряд дошел до Балтугая, а 1-го июня без особенного затруднения прибыл на позицию Зурамакент. Как от Балтугая дорога идет вдоль берега р. Сулака, то дабы неприятель с противуположного берега не мог беспокоить следование наших войск, направленный из Султан Янгиюрта Летучий отряд подвигался одновременно по правому берегу реки до бывшей Миатлинской переправы. С вступлением Чеченского отряда в Салатавио, 1-го же июля и другие действующие отряды должны были открыть свои наступательные движения: Лезгинский отряд — проникнуть в Джурмут, Самурский — направиться чрез сел. Чох на Кара-Койсу для форсирования там переправы, а Дагестанский — двинуться из укр. Евгениевского к Гертме. 2-го июня Чеченский отряд перешел от Зураманента (Должно быть Зурамакенда) прямо к сел. Хубары, какое передвижение обыкновенно делалось прежде в 2 перехода. Неприятеля еще не было видно 3-го отряд прибыл к сел. Гертме, где и соединился с Дагестанским отрядом, находившимся там в составе 9-ти баталионов, 2-х рот сапер, 2-х рот стрелков, 3 сотен конницы, 18-ти орудий (в том числе 10 горных) и Летучего парка, и с 380 лошадей полубригады конно-подвижного магазина и червадарский транспорт в 1000 лошадей. Для облегчения, по возможности, движения войск главнокомандующий приказал составить на позиции, занятой Дагестанским отрядом, вагенбург под прикрытием 3-х баталионов, 2 сотен казаков и 10-ти полевых орудий, в коем и были оставлены не столь необходимые тяжести, парковые повозки и черводарские лошади. Его сиятельство увидев, что сильная полиция за большим Теренгульским оврагом оставлена неприятелем, приказал войскам для занятия оной немедленно спускаться того же числа. Но необыкновенная крутость спуска, а также выпавший проливной и продолжительный дождь до того затруднили следование, что последние войска Чеченского отряда прибыли на позицию за Теренгулом только к 9-ти часам следующего дня и, по причине усталости людей и лошадей, на 4-ое число назначена была дневка. Авангард, заняв селение ст. Буртунай, там и остановился; конные толпы горцев в числе 300 — 400 человек, показавшиеся на высотах за селением, начали отступать и вскоре скрылись. Дагестанский отряд перешел Теренгул выше и левее Чеченского отряда и равномерно собрался на позицию только к 7-ми часам утра 4-го числа. [255] Для дальнейшего движения из Буртуная в Гумбет были две дороги: одна по направлению к сел. Алмаку чрез ущелье Мичикал, другая — чрез перевал Кирк. Показания лазутчиков и туземцев относительно состояния этих дорог соглашались в том, что неприятель, ожидая нас у Мичикала, сильно укрепился в этом ущельи и что перевал Кирк так испорчен, что совершенно стал непроходимым и потому горцы поставили там один наблюдательный пост из нескольких человек. Его сиятельство, г. главнокомандующий, желая лично удостовериться, возможен ли переход через перевал Кирк, 3-го июня выступил к этому перевалу, взяв с собою первые баталионы полков: Апшеронского пехотного, Литовского, Житомирского, Люблинского, кн. Чернышева и Куринского егерского, 1 дружину пешей Грузинской милиции, 8 горных орудий, 3 сотни казаков и 6 сотен конной Грузинской и Осетинской милиции, поручив командование этими войсками ген.-м. Пассеку. Несмотря [на то] что день был жаркий, и что весь переход (15 верст) дорога шла в гору, войска безостановочно подвигались, и в 10 часов утра взошли на перевал Кирк. Отсюда нужно было спускаться вниз по дороге узкой и извивавшейся над обрывами горы; в одном месте эта дорога, прерываясь, отвесно составляла уступ более сажени вышиною и вообще вся остальная часть спуска была очень крута, в особенности для артиллерии. Движение отряда было исполнено быстро и довольно скрытно от горцев, ожидавших нас со стороны Мичикала, так что когда войска наши появились на высотах и стали спускаться, то только тогда их конные и пешие партии начали стягиваться из Мичикальской позиции по находящейся против перевала Кирк горы Анчимеер, служащей ключом означенной позиции, и которую горцы намеревались тогда защищать, привезя туда одно орудие. Овладение этою горой было для нас весьма важно и потому г. главнокомандующий изволили приказать генерал-майору Пассеку тотчас спуститься и потом занять Анчимеер. Солдаты 1-го баталиона Куринского егерского полка под командою флигель- адъютанта полковн. гр. Бенкендорфа выскакивали с вышеупомянутого уступа один за другим и в то же время заваливали обвалы камнями, и чрез полтора часа их работы (причем люди и других баталионов не переставали спускаться поодиночке) могли быть уже свезены на руках и горные орудия; между тем пешая Грузинская милиция под начальством капитана кн. Меликова прошла вниз правее от дороги и, таким образом, спустя три часа по прибытии нашем к перевалу, 5 баталионов пешей дружины и 8 орудий были уже у подошвы горы Анчимеер, после чего пешая Грузинская дружина, поддержанная Куринским баталионом, а за ними 1-й баталион Апшеронского пехотного полка и 1-ый баталион Житомирского егерского стали взбираться на крутую гору, занятую не приятелем, который, устрашенный нашей неожиданной атакой, защищался не с большою решимостью. Между тем войска наши, невзирая на ружейный огонь горцев, безостановочно подвигались вперед. На первых, вышедших на гору грузин, горцы бросились в шашки, но увидев подоспевших в то же время куринцев, стремглав бежали; тщетно старались они потом держаться на каждом уступе горы: войска наши выбивали их с одной позиции на другую. Спустя два часа после начатия наступления, гора Анчимеер была уже в наших руках, а неприятель, собравшийся было в числе 2500 и 3000 чел., бежал поспешно, увозя свое орудие. Как с занятием горы Анчимеер позиция на Мичикале была взята в тыле, то [256] горцы и вынуждены были ее оставить, и авангард наш стал на дороге из Мичикала в Лидию. Урон с нашей стороны весьма мал: всего ранено 17 человек. Для поддержания войск, занявших гору Анчимеер, немедленно выдвинут был Дагестанский отряд к бывшему Удачному укреплению. На следующий день, т. е. 6-го июня должны были сюда стянуться и все войска Чеченского отряда, оставшиеся в лагере при Теренгуле, но по причине затруднительного спуска с перевала Кирка, отряд окончательно прибыл в лагерь при укр. Удачном только 7-го июля. Дагестанский отряд 6-го числа выступил далее на позицию Мичикал, которая была прежде занята горцами.

С 6-го июня настала самая неблагоприятная для наших войск погода: в продолжение 7 суток непрестанно лил дождь; сделалась стужа, и два дня лежал мокрый, глубокий снег, а по ночам бывали морозы. Дороги испортились до такой степени, что колонны — особенно с черводарскими вьюками или с артиллерией — при всех усилиях не успевали иногда делать более 6 или 8 верст в сутки. Случалось, что люди, промокнув оставались дня по три без горячей пищи. От столь необыкновенного холода и от усиленных трудов в походе, где по непроходимой дороге нужно было почти всегда вести артиллерию на лошадях, число больных значительно увеличилось, 12 человек замерзло и было до 400 людей с отмороженными членами. От недостатка подножного корма пало несколько сот лошадей подъемных, а в особенности, черводарких.

До выступления действующих отрядов у перевала Кирк учрежден промежуточный пункт для снабжения войск запасами всякого рода из Евгениевского укрепления, и для прикрытия его оставлен под начальством генерал-майора кн. Кудашева отряд из 5-ти баталионов, полувзвода сапер, 2-х сотен конницы и 10 орудий (из них 6 полевых), а также ящики запасных парков 14-ой и 20-ой Артиллерийских бригад. Для обеспечения пункта приказано было построить на горе у перевала Кирк редут на 120 — 200 человек. 11-го июня отряды Чеченский и Дагестанский двинулись далее, а 12 числа, соединясь с войсками, составлявшими с 5-го июня, т. е. после занятия горы Анчимеер, наш авангард, продолжали движение ко входу в Андию, по направлению чрез перевал Буцур, к так называемым Андийским воротам, причем Дагестанский отряд составлял второй эшелон и главный арриергард. После трудного перехода и утомительного спуска с высокой и крутой горы, отряды остановились лагерем неподалеку от сел. Цилитль в 5-ти верстах от перевала. На следующий день, т. е. 13 числа, назначено было овладеть входом в Андию, который, по полученным сведениям, Шамиль сильно укрепил и намерен был упорно в нем держаться. Но когда утром означенного числа войска наши изготовились к движению, открылось, что горцы оставили свою укрепленную позицию (Вход в Андию был прегражден каменной стеною, толщиною около сажени, а вправо от него, на значительном протяжении, поделаны завалы. С фронта этот вход почти невозможно было форсировать, но он был обходим справа по горе, где были завалы, и потому, какова бы ни была его оборона, мы непременно овладели бы оным) и предали пламени Андийские селения, и как чрез это вход в Андию уже был в наших руках, то, дабы дать войскам отдохнуть и просушиться, 13 июня назначена была дневка. [257]

До выступления действующих отрядов г. главнокомандующим сделаны следующие распоряжения:

1. Дабы утвердиться на важном пункте Буиуркале и иметь там надежный промежуточный пост на пути нашего сообщения с Евгениевским укреплением, приказано в самом ущельи возле дорога возвести отдельное: каменное укрепление на одну рогу и одно орудие; остальные же войска поместить в земляном редуте близ источника на северо-восточной покатости хребта. Для этой цели оставлены у Буиуркале от Дагестанского отряда 2 баталиона, рота сапер и 3 орудия.

2. Как неприятельские толпы могли бы из ущелья Мичикала тревожить наши транспорты, отправляемые из Евгениевского укрепления чрез Киркинский отряд в означенное ущелье, под начальством командира Апшеронского полка пол. Ковалевского посланы были 2 баталиона, сотня конницы и 2 горные орудия с тем, чтобы войска эти, заняв там выгодную позицию, прикрывали на этом пункте следование разных военных запасов, отправляемых к действующим войскам, состоя в непрерывном сношении с отрядом генерал-майора кн. Кудашева и под его непосредственною командою.

14 июня действующие отряды выступили к Андийским воротам двумя эшелонами: Чеченский отряд был в первом, Дагестанский во втором. Авангард под начальством генерал-лейтенанта Клюки фон Клугенау из 2-х сотен моздокских казаков. Дворянской и еще 4-х стен Грузинской конной милиции, 1 сотни Осетинской и 2-х Кабардинской и Дшорской милиций, 1-го и 3-го баталионов Люблинского Егерского и 2-х дружин пешей Грузинской милиции, при 4-х орудиях, получил приказание запять сел. Гогатль, в котором оставалась еще часть ариергарда горцев. Командовавший кавалерией авангарда, генерал-майор Фок, вскоре завязал с ними перестрелку. Горцы недолго держались, и кавалерия наша, подаваясь за отступающими частями неприятеля, перешла сел. Гогатль и достигла сожженного с. Анди. Между тем неприятель начал занимать сильную позицию на высотах противу последнего селения, которое горцы укрепили завалами и с которых они, поставив три орудия, беспрестанно обстреливали все низменное пространство. Несмотря на то дворянская сотня под начальством пор. кн. Эристова направлена прямо в сел. Анди, а 4 сотни Грузинской конной милиции под командой штабс-кап. кн. Орбелиана посланы в обход с правой стороны; левая же часть селения занята Кабардинскою и Дигорскою милицией. Грузины, с рукопашного боя занимали покидаемые горцами сакли одну за другою. Между тем головная часть пехоты под начальством полковника Козловского подавалась вперед от сел. Гогатль к сел. Анди. Командующий 3-м баталионом Егерского кн. Чернышева полка полковник кн. Барятинский видя, что в этом селении завязалось жаркое дело с горцами, направился туда, чтобы поддержать милиционеров. Отступавший неприятель, в намерении еще удержаться в селении, остановился и сделал сильный натиск, но две роты означенного баталиона бросились в штыки, опрокинули и выбили горцев из аула, и увлеченные боем, под предводительством кн. Барятинского они продолжали проследовать отступающих вслед за ними на скалистые высоты, занимаемые главными силами неприятеля. Для поддержания егерей спешены, были моздокские казаки, Грузинская, Осетинская, а также Кабардинская и Дигорская милиции также вперед [258] подавались. Между тем горцы, толпами коих усеяна была возвышенная позиция вели самый частый огонь ружейный и из орудий. Полковник Козловский в подкрепление 3-й Карабинерной и 7-й Егерской повел две остальные роты 3-го баталиона, имея правее себя 2 дружины Грузинской пешей милиции, Тифлисскую и Горийскую. Несмотря на сильный пушечный и ружейный огонь, 3-я Карабинерная и 7-я Егерская роты, стремясь овладеть позицией и орудиями горцев, взобрались более чем на половину горы; тогда неприятель, столпясь у своих значков, устремился на атакующих, но храбрые егеря и милиционеры, прикрываясь уступами горы, встречали неприятеля беглым огнем и отбивали его штыками всякий раз, как он бросался в шашки. Отраженные горцы не могли долго держаться и обратились в бегство. Наши войска бросились вслед за ними, и хотя встретили завалы, но нисколько не остановились. Егеря 3-й Карабинерной и 7-ой Егерской рот, поддержанные товарищами своими 8-го и 9-го Егерских рот, пошли на штурм завалов и выбили из них неприятеля. Тогда горцы, поспешно увозя свои орудия, начали отступать со всех пунктов позиции по разным направлениям к гребню хребта Азал, отделяющего Андию от Технуцала. Главные скопища с артиллерией направились по дороге, извивающейся по означенному хребту в сел. Шиер. Думая остановить движения наших войск, горцы остановились еще раз на хребте Азал и старались вредить нам как ружейным огнем, так в особенности, бросаемыми с вершины камнями. Но по распоряжению начальника Главного штаба против них посланы были милиция и часть егерей, которые, взбираясь по крутизнам почти отвесным, сбили неприятеля и обратили его в бегство. Вскоре весь хребет был очищен от горцев, которые, пользуясь усилившимся к вечеру туманом, рассеялись в разные стороны. Тогда поиска наши, простояв некоторое время на вершине хребта, возвратились к ночи оттуда. Чеченский отряд занял сел. Анди и все пространство до сел. Гогатль; прибывший же Дагестанский отряд стал лагерем за сею последней деревней. Потеря наша в делах 14 июня в сравнении с полученным результатом, весьма незначительна; о потере же неприятеля, коего на месте осталось только несколько тел, неизвестно. В сел. Анди оставлено им 400 ядер; по сведениям, собранным от очевидцев и лазутчиков, скопища горцев превышали 6 т. человек и состояли под начальством 11-ти наибов, которыми лично распоряжался Шамиль.

В ожидании прибытия из Евгениевского укрепления транспорта с необходимыми запасами, действующие отряды оставались на некоторое время в Андии на занятой ими позиции.

От командующего войсками в Бупуркальском ущельи получили донесение, что в самый день боя нашего у Андии горцы, собравшись в значительном числе и разделяясь на 2 партии, около 5 часов пополудни, сделали нечаянное нападение на войска наши у перевала Буцур, но были отражены с потерею.

Со времени занятия 14 июня действующими отрядами позиции на высотах, окружающих со всех сторон Андию, по временам появлялись разные неприятельские отряды. 18 числа показавшиеся толпы горцев были многочисленнее обыкновенного и видно было, как они с несколькими значками тянулись вдоль по возвышенному хребту Азал, собирались в кучки и производили ружейную пальбу, как бы в знак торжества [259] 19 числа толпы эти были все еще значительны и по полученным сведениям сказывалось, что это скопище простиралось до 2 т. человек и, что при нем лично находился Шамиль.

Г. главнокомандующий, желая разбить или рассеять означенные скопища, и имея также в виду туземцам, увлеченным Шамилем в горы, доставить случай возвратиться в свои дома, оставил близ сел. Гогатль под начальством генерал-лейтенанта Клюки фон Клугенау вагенбург с надлежащим прикрытием, и сам 20 июня выступил против горцев налегке с 7-ью баталионами ротою сапер, 2-мя дружинами Грузинской пешей милиции, 9-ью сотнями конницы и 8-ью горными орудиями. Войска наши двинулись из сел. Анди вверх по ручью Гадар, и поднялись на перевал Речель. отделяющий Андию от Ичкари, и как только бывшая в авангарде конница и Грузинская пешая милиция стали взбираться на неприятельскую позицию, горцы стремглав бежали, так что кавалерия наша, преследуя их на расстоянии 6-ти верст, едва успевала настигать хвост неприятельского ариергарда. Как неприятель был совершенно рассеян и предположенная цель достигнута, то г. главнокомандующий, переночевав в горах, 21-го июня возвратился в вагенбург при сел. Гогатль. Движение это, между прочим, имело и то полезное последствие, что с этого времени рассеянные горцы не осмеливались более появляться на окрестных высотах.

20 же июня оказия наша, которая в составе 6 рог и 1 орудия послана была за дровами от Андийских ворот в сел. Рикуоани, имела жаркое дело с прибывшей туда значительной партией горцев. Егеря Житомирского полка в продолжение двух часов мужественно отражали нападения многочисленного неприятеля, старавшегося отрезать им отступление, и благополучно возвратились в свой лагерь Впоследствии оказалось, что эта партия была скопище Гаджи Мурата, пробиравшегося из подкрепление ичкеринцев по предстоящему нам пути из Андии в Дарго- Гаджи-Мурат, видя, что войска наши тянулись в этом направлении и полагая, что опоздал, после перестрелки с помянутой оказией скрылся в ущелье гор.

22 июня приступлено к возведению близ сел. Гогатль временного укрепления на 1 баталион и 4 орудия, которое должно обеспечить учреждаемый там складочный пункт.

Медленное движение черводарских лошадей, приведенных в крайнее изнурение трудными дорогами в необыкновенно ненастное время, продолжавшееся семь суток, равно как и другие местные препятствия были причиною, то продовольственные припасы опаздывали или привозимы были не полною пропорцией, чрез что оказался в войсках недостаток в провианте, так что люди оставались трое и даже четверо суток без хлеба и получали в то время усиленную дачу мяса и по временам лишнюю винную порцию.

По дошедшим известиям, Шамиль находился в несколько стесненном положении: он располагал только отдаленными горскими обществами и частью чеченцев: салатовцы, ауховцы и гумбетинцы оберегают свои дома и почти не участвуют в его ополчении. Около 1-го июля г. главнокомандующий ожидал прибытия транспорта с продовольствием и тогда намерен был немедленно продолжать наступление на Дарго. [260]

С коммуникационной линии нашего главнодействующего отряда от генерал-лейтенанта кн. Бебутова получено было донесение; что он 21 июня с прикрытием 3-го баталиона Егерского генерал-адъютанта кн. Чернышева полка, 2-х орудий и около 2-х сотен конницы был атакован на марше от перевала Буцур к Мичикалу партиями горцев. Толпы неприятеля были весьма значительны и в продолжение целого дня неоднократно и с упорством нападали преимущественно на ариергард, но все покушения были успешно отбиваемы егерями и при всяком ударе в шашки они были храбро встречаемы штыками. Потеря наша была убитыми 11, а ранеными 30 нижних чинов; неприятель, кроме 10 тел, оставленных на месте, имел еще весьма значительный урон.

Южный Дагестан

Около того времени изменник Даниель-Бек прибыл с сильной партией горцев к главному сел. Андаляля, Чоху, и приглашал жителей покориться власти Шамиля. Чохцы отвечали, что намерены всем жертвовать, но не впустят к себе мюридов. Для подкрепления их высланы были распоряжением командовавшего войсками в Южном Дагестане полковника кн. Орбелиана Казыкумыкская и Цудахарская ополчения. В последствие чего явившиеся в сел. Чох мюриды были вытеснены. Но вскоре неприятельские скопища, при коих находилось два орудия, увеличились до 15 т. Управляющий Даргинским округом майор Оленич, выступивший к Чоху с милицией, донес, что, по недостатку продовольствия, он не в состоянии далее держаться с Цудахарским ополчением, и что Казикумыкское ополчение, занимая сторожевыми отрядами около 2-х месяцев значительное протяжение пограничной линии, изнурилось, а также терпит разные недостатки. Во внимание к чему и дабы не дать неприятелю занять сел. Чох, с потерею которого передались бы ему и ближайшие селения Казыкумыкского ханства и Даргинского округа, полковник кн. Орбелиан 20 февраля двинул к Казыкумыху войска Самурского отряда тремя эшелонами. До прибытия же сих войск предписано было начальнику Даргинского округа майору Оленичу и правителю Казыкумыкского ханства майору Абдурахман-Беку защищать сел. Чох во что бы не стало. Для развлечения (Так в тексте, должно быть – для отвлечения неприятеля) неприятеля командующий войсками в Северном Дагестане должен был с частью войск в его распоряжении находившихся, предпринять движение к д. Салты. Между тем предводительствовавший скопищем горцев Даниель-Бек, сосредоточив большую часть своих войск, напал на наши ополчения, состоявшие под начальством майора Оленича и гвардии поручика Агелар-Бека Казыкумыкского. Акушинское ополчение без выстрела отступило и разошлось по домам; цудахарцы и казыкумыкцы дрались, но по малочисленности своей должны были уступить неприятелю и отойти к Казикумыку: потом цудахарцы возвратились в свое общество для защиты границ, а казыкумыкцы сосредоточились в м. Кумух, оставив в пограничных деревнях сторожевые отряды. Чохцы верхней части селения в течение целого дня упорно защищались, но, не быв никем поддержаны, в ночь на 25 февраля разбежались в разные места. 25 числа Даниель-Бек занял [261] Чох, а 26 покорились ему деревни: Кудали, Салты и Куппа. Этого же числа в сел. Акуше убит был майор Оленич Июго, сыном Магомета кадия акушинского. Убиение это, как обнаружилось, было совершено более по личной злобе убийцы, нежели в согласии целого общества. Между тем, с 2 по 6 марта к Кумуху сосредоточились все войска Самурского отряда. Изменник Даниель-Бек, услышав о быстром движении этих войск, еще 1-го марта отступил за р. Кара-Койсу, оставив в селениях: Кудали, Кегера и Салты небольшие партии с изменником Аслан-кадием, но эти партии, услышав о движении от Темир-Хан-Шуры другого отряда наших войск под начальством генерал-майора кн. Кудашева, также отступили 3 числа за р. Кара-Койсу. Бегством Акушинского ополчения от с. Чох и убиением майора Оленича Даргинское общество было поставлено в двусмысленное к нам отношение, но движением наших войн к Кумуху спокойствие в этом обществе было восстановлена. Для временного управления обществом и охранения туземными ополчениями его границ назначен был акушинский житель Захума, человек благонадежный, нам преданный и пользовавшийся народным уважением, а бывший акушинский кадий Магомет арестован и удален. Взятием сел. Чох горцы грозили нарушить спокойствие и во всем Андалале, коего жители в прошедшем году дали присягу в своей покорности. Сел. Согратль явно обнаруживало свою измену тем, что согратльцы снабжали мюридов провиантом и находились вместе с сими последними при взятии сел. Чох.

С 18 марта неприятельские партии, бывшие за р. Кара-Койсу, разошлись но домам, и как войска наши, находясь в Казыкумыкском владении, крае бедном и суровом, переносили большие неудобства и должны были еще приготовляться к предстоящим наступательным движениям в горы, то к 25 марта они возвращены были чрез Чирах на р. Самур.

С означенного числа до половины апреля в Южном Дагестане спокойствие не было нарушаемо, но около этого времени командующий тамошними войсками, генерал-майор кн. Аргутинский получил сведения, что изменник Даниель-Бек занял магалы: Дусарат и Макаракмо, и что неприятельские толпы угрожают вторжением прочим частям Казыкумыкского владения. Вследствие чего 14 апреля он выступил с вверенным ему отрядом по направлению к Кумуху, но получив 17 и 18 числа известия, что неприятельские толпы обратились назад за р. Кара-Койсу, он остановился, отодвинул войска назад и расположил их частью на р. Самуре и частью у Кабира, имея 1 баталион в Чирахе. Войска оставались в таком положении до первых чисел мая, когда, вследствие полученных сведений, что неприятель начал собираться у сел. Тилитля, они были сосредоточены у сел. Кабира для дальнейшего движения. Между 15 и 21 числами маня Самурский отряд совершил передвижение к сел. Чираху. Из Чираха отряд продолжал наступательные движения к Кумуху, и 30 мая вышел на Турчи-Даг 31 числа генерал-майор кн. Аргутинский прибыл со своим отрядом на р. Кара-Койсу, а на противоположном берегу неприятель занял позицию с намерением препятствовать переходу наших войск. Сделав рекогносцировку, генералы-майор кн. Аргутинский нашел, что эта позиция была укреплена сильными завалами в несколько ярусов, оборонявшими ближайшие подступы к реке, усилена 5-ью орудиями, расположенными на исходящих пунктах берега и занята [262] значительными неприятельскими толпами, и как при том от продолжительного дождя вода в реке так возвысилась, что почти невозможно было построить мост, особенно под огнем неприятеля, то, убедившись в невозможности перейти чрез реку, он ограничился тем, что производил 1, 2, 3, 4 и 5 числа разные демонстрации к переправе и тем удерживая на р. Кара-Койсу значительные скопища горцев под начальством Кибит-Магомы, отвлекал их от Северного Дагестана, где действовал наш главный отряд. Во все означенное время производилась с обеих сторон беспрестанная перестрелка, пушечная и ружейная; у нас убито нижних чинов 3, ранено 18, контужено 3 и сверх того контужено 3 офицера. 6 и 7 числа от сильных дождей вода в реке поднялась еще выше, и представлялась еще большая невозможность перейти чрез р. Кара-Койсу, почему Самурский отряд отодвинулся на Гурчи-Даг, за исключением 4-х баталионов, оставленных под начальством подполковника Грамотина с двумя дивизионами артиллерии и частью милиции у разоренного селения Чох. При этом передвижении неприятель не преследовал наших войск. 7 числа скопища горцев увеличились прибытием Гаджи-Мурата с кавалерией, так что число неприятеля на левом берегу р. Кара-Койсу возросло до 7-ми тысяч. Самурский отряд, в ожидании изменения обстоятельств, оставался на Турчи-Даге до 13 числа, привлекая на себя внимание неприятеля. 13 июня генерал-майор кн. Аргутинский, имея в виду держать толпы неприятеля, собравшиеся на Кара-Койсу в беспрестранном спасении и недоумении насчет пункта, избираемого для перехода наших войск чрез означенную реку, оставив на Турчи-Даге 2 баталиона с дивизионом легких орудий, двинулся с Самурским отрядом к сел. Кегер, и 14 числа прибыл к Салтынскому мосту. Неприятель, заметив это движение, отрядил некоторые толпы для занятия Крядинского ущелья, чтобы обеспечить себя от обхода. 15 числа Самурский отряд возвратился к сел. Кегеру и, истребив это селение — постоянное место сбора партий изменника Аслан Кадия, беглых акушинцев и андалальцев — 16 прибыл на Турчи-Даг. Тогда, исполняя указание е. с. г. главнокомандующего корпусом, генерал-майор кн. Аргутинский-Долгорукий 19 июня двинулся с Турчи-Дага мимо Согратля чрез Бухты к сел. Магар с целью перейти Кара-Койсу в этом пункте, представлявшем гораздо более удобств к переправе, оставив на Турчи-Даге два баталиона и дивизион легкой артиллерии для прикрытия Казикумыкского владения. 21 числа он совершил эту переправу почти без всякого противудействия со стороны горцев и расположился на ночлег впереди сел. Чунив. Незначительные толпы неприятеля, успевшие собраться в продолжение ночи на левом берегу, бежали как только части наших войск перешли реку. 22 числа Самурский отряд ночевал у сел. Тлсилух и Бдядутль и на самом берегу Карах-чая. 23 числа аул Гачада на левом берегу Карах-чая — местопребывание Даниель-Бека — был истреблен. 24 числа отряд имел самый затруднительный переход. Тотчас с места ночлега отряд двинулся в ущелье Цикжер, направив в обе стороны по возвышениям — с правой Ахтинскую. а с левой Даргинускую милицию. Несмотря на все старание войск выйти скорее из ущелья, затруднительность дороги и беспрестранные разработки отняли столько времени, что только 6 головных баталионов с их артиллерией и милицией вышли того же дня на возвышение Бариш-Тала-Тлаха и Тиляжинское, и только к полудню 25 числа все [263] войска отряди сосредоточились в лагере на Тилатлинских высотах. В продолжение этого времени карахцы выставили в отряд 200 человек милиции, тлесерухцы 100 и мукратльцы 50 человек. Общества Гидатль и Келеб прислали своих старшин с изъявлением покорности. Ругджинцы также покорились и беспрекословно выполняли все наши требования. Таким образом, переход чрез Кара-Консу и занятие всего края до сел. Тилитль и далее были произведены без боя. Это фланговое движение Самурского отряда чрез Мукратль и Карах имело благоприятные последствия: сильная неприятельская позиция на левом берегу р. Кара- Койсу была обойдена и самая переправа чрез реку исполнена без всякой с нашей стороны потери; Дуфаратский магал счищен от неприятеля и наш отряд, пройдя чрез край, где еще не бывали русские войска, имел возможность узнать его местность, так что на будущее время дорога чрез Карак будет для нас знакома. Причем поход это, продолжавшийся 6 дней, совершен был по самым затруднительным дорогам и стоил отряду 50 артиллерийских и подъемных лошадей, оборвавшихся в кручу. В то время, как войска Самурского отряда направились на Карах, Кибит-Магома, отступив в сел. Тилитль, с позиции на Кара-Койсу занимался укреплением этого пункта, который его зимою был приведен в сильнейшее против прежнего состояние. Командующий Самурским отрядом, приняв в соображение это последнее обстоятельство, а равномерно, что при отряде находилось продовольствия только по 4-ое июля без средств пополнить его доставкою по ближайшему пути чрез Кара-Консу потому, что переправа против сел. Ругджи еще не была устроена, решился в настоящее время не предпринимать против сел. Тилитль никаких решительных действий, и незначительное время до снабжения отряд, новым заносом продовольствия употребить на опустошение окрестностей сел. Тилитля и на движение в Гидатль для диверсий в пользу нашего главного отряда в Андии и для обозрения еще неизвестного нам края. Предприятие это приведено было в исполнение в течение 25, 26, 27 и 28 числа с потерею с нашей стороны: убитыми нижних чинов 6, ранеными обер-офицер нижних чинов 33, и контуженными 15 человек, а 29 числа командующий отрядом прибыл к войскам, остававшимся на позиции против сел. Тилитль. Сии последние в ночь с 28 па 29 имели жаркую перестрелку с некоторыми толпами неприятеля, причем мы потерями убитыми 1 штаб-офицера и 4 нижних чинов, ранеными и контуженными 17 человек нижних чинов и милиционеров. Командующий отрядом генерал-майор кн. Аргутинский-Долгорукий, находя необходимым установить прямое сообщение с Кумухом чрез Турчи-Даг как для снабжения войск продовольствием, так и отправления больных и раненых, решился приблизиться к р. Кара-Консу, почему 1 июля рано утром снялся с лагеря у сел. Тилитль, двинулся по дороге в с. Ругджаб и на ночь остановился на позиции у озера Иногечиф-Гел. Во время этого отступления неприятель несколько раз напирал на наш ариергард причем мы потеряли убитыми нижних чинов 7, ранеными обер-офицера 1 и нижних чинов 40, к контуженными обер-офицера 1 и нижних чинов 21; неприятель, коего числительная сила была около 1000 человек, потерял гораздо более: одних убитых у него было 30 человек. [264]

Лезгинская кордонная линия

На Лезгинской кордонной линии с 1 марта до 20 числа апреля все было благополучно и военных происшествий не случалось. 23 апреля начальником Джаро-Белоканского округа получено [было] известие, что Даниель-Бек, узнав, что анкракльские общества не хотят принять его сторону и выдать аманатов, пошел из Караха с Кибит-Магометом, Гальбаиз-Добиром, с 4 тыс. горцев и 3-мя орудиями в Ташинское общество и расположился в сел. Мазаде, и что он, по прибытии в последнее общество, склонил на свою сторону анкральцов и взял аманатов от всех их обществ, за исключением анцухского и капучинского, которые собрались на своей границе и объявили, что будут защищать свою независимость до последней крайности Мулла-Шабан перешел из Богиадаля в Тебельское общество с 200 мюридов, а оттуда в Джурмут и успел возмутить часть жителей этого общества: каратлинский наиб Киокюров и мукракельский Магома-Чухалов с 500 мюридами оставлены в Кейсерухе и Мукратле. Дальнейшее намерение Даниель-Бека было, как кажется, наказать прежде капучинцев и анцухцов, а потом напасть на какой-либо пункт в Верхней Кахетии или в Белоканском округе. Впоследствие этих известий было предписано 3-м сотням Уральского казачьего № 7 полка, 2-м легким и двум горным орудиям Легкой № 1 батареи Кавказской гренадерской артиллерийской бригады, 2-м и 3-м баталионам Эриванского карбинерного полка, назначенным в состав Лезгинского отряда и находившимся еще в движении, ускорить свое прибытие на Лезгинскую кордонную линию; между тем получены другие сведения, что Даниел-Бек, богогский наиб и Кибит-Магомет условились 26 апреля сделать нападение: первый по Сацхенисскому ущелью на укр. Бежаньяны, второй по Сабуйскому ущелью на пограничные наши селения, а Кибят-Магома с главными силами спуститься на Белоканы. Так как войска, назначенные в состав Лезгинского отряда, еще не прибыли, то для отражения покушения неприятеля, надо было ограничиться теми силами, какие находились на Линии, сосредоточив их противу трех угрожаемых пунктов, и как укрепление Бежаньяны было довольно защищено, то в предположении, что неприятель сюда не обратится, начальник Лезгинского отряда генерал- лейтенант Шварц предписал оставить в этом укреплении 2 роты, а одну роту и дивизион пеших драгун отправить в сел. Кварели в распоряжение начальника левого фланга линии полковника Маркова, приказав последнему отправиться в сел. Сабуи, сам же генерал-лейтенант Шварц отправился в сел. Белоканы как пункт, по малочисленности находившихся в нем войск более подвергавшийся опасности, и к бывшим в Белоканском форте 2-м ротам присоединил еще из укр. Лагодехи дивизион драгун, а из укр. Закатал одну роту № 15 баталиона, и этими средствами надеялся удержать неприятеля. Между тем вышеупомянутый мулла Шабан с собранными от анкракльских обществ войсками вышел чрез Джурмут на реку Акимал и выставил на всех проходах свои наблюдательные посты. С 26 на 27 апреля на Сацхениском посту примечены были большие толпы неприятеля, спускавшиеся по Горисцверскому и Сацхенисскому ущельям. Толпы эти вскоре после того показались на опушке леса и частями начали приближаться к укреплению Бежаньянскому, но выстрелами из двух полевых орудий они были остановлены и когда высланы были для преследования их два эскадрона пеших драгун и две роты Тифлисского полка, то неприятель скрылся [265] в лесах. На рассвете следующего дня толпы неприятеля вновь стали выходить из леса и приближаться к укреплению. Дивизион драгун, две роты егерей и 100 человек милиции при одном полевом орудии вышли навстречу. Несколько удачных выстрелов из орудия заставили горцев броситься назад, и неприятель, преследуемый нашим слабым отрядом, скрылся в горах. Толпы неприятеля, по донесению командовавшего отрядом майора Иоселиани, простирались до 7 тысяч.

В ту же ночь (с 26 на 27) открыта была значительная партия по Кварельскому ущелью, которая с рассветом удалилась, и другая у Картубанского укрепления, тщетно покушавшаяся отогнать стадо баранов, принадлежащее капучинцам. После чего скопище горцев уже более не показывалось и на всей Лезгинской кордонной линии по 12-е мая никаких происшествий не случалось.

Сведения, получавшиеся с гор, были благоприятные. Даниель-Бек находился некоторое время в Череле, и потом, перейдя с незначительным числом мюридов в Тлейсерухское общество, остановился у Ириб: здесь употреблял он все меры, чтобы заставить Анкракльские общества защищать свои границы до последней крайности и не допустить русских войти в Лезгинские горы. Он также писал в горные деревни бывшего своего владения, чтобы они, подобно всем Анкракльским обществам, к нему присоединились, обещая, что будет управлять ими кротко, и уверяя притом, что в самое короткое время займет все Элисуйское владение. Потом отправился в сел. Короту.

2 мая дидоевцы, вызванные Даниель-Беком в числе 2 тыс. распущены по домам.

3 мая Мулла Шабан, пытавшийся спуститься на сел. Белоканы, простояв несколько дней на горе Аккимале, возвратился в Анкаркль, в Богнадальское общество, и скопище его разошлось.

12 мая получено известие, что кисты и лезгины, собравшись в значительных силах, замышляли напасть на сел. Шатиль в Хевсурии. Вследствие сего тотчас отправлен был туда Тушино-пшаво-хевсурский окружный начальник, майор, кн. Чолокаев для местных распоряжений и вооружения жителей, а вслед за ним в подкрепление последних направлена была из сел. Артань сотня милиции. Сверх того начальнику Лезгинской кордонной линии полковнику Маркову предписано придвинуть из сел. Напареул к сел. Тионетам две роты Мингрельского егерского полка на случай если неприятель оказался слишком в больших силах. Этими мерами вполне была обеспечена граница Хевсурии: матяженые горцы отказались от своих покушений.

С 13 по 22 мая на Лезгинской линии все было спокойно и сведений заслуживающих особенного внимания, не имелось. Даниель-Бек с своим семейством переехал из Карата в Карахское общество.

Войска, назначенные в состав Лезгинского отряда, к 2-му числу майя пришли к месту своего назначения, и как тогда еще не предполагалось начать движения в горы, то они и были временно расположены в кр. Закаталах и в укреплениях: Белоканах, Лагодехах, Картубанях и Бежаньянах.

23 ночью получено известие, что на общем совещании, бывшем на Черельском мосту между всеми анкракльскими наибами и муллами было положено со всей поспешностью укрепить и занять главные проходы Анкаркля через горы и потом, поголовно вооружиться и собраться по первому призыву, и что уже 2 т. лезгин выступили чрез Богнадал в Карахское [266] общество на помощь Шамилю. Так как наступательные наши движения в горы направлялись чрез магал Рас, то и представлялась необходимость без малейшего замедления овладеть проходом чрез гору Маал-Рас до укрепления и занятия его горцами. Впоследствие чего начальник Лезгинского отряда предписал 4-м сотням 1-го Грузинского пешего полка и 2-м конным сотням милиционеров немедленно выступить из Лагодех в Белоканы и оттуда направиться на Аккимал, сам же пошел вслед за ними с 2-мя баталионами Эриванского карабинерного полка, 2-мя ротами Егерского Тифлисского, 2-мя горными единорогами, 2-мя десятифунтовыми мортирками и 2-мя батареями крепостных ружей. 25 числа выдвинутая вперед под командою командира 1 Грузинского пешего полка майора кн. Чавчавадзе милиция, сбив незначительный неприятельский пост с Маал-Раса, благополучно заняла этот важный пункт. 26 остальные войска поднялись на Маал-Рас. Во все общества послано было приказание, чтобы они немедленно возвратили в свои дома 2 т. человек, посланных от них к Шамилю, выслали бы своих старшин к начальнику отряда и непременно выдали бы Муллу Шабана. С первым наступательным движением означенных передовых войск, все остальные части отряда, расположенные в Лагодехах и далее сего укрепления по левому флангу линии, направлены были на соединение с отрядом эшелонами, выступая из мест расположения — из Лагодех 25-го, из Бежаньян 27-го майя.

28-го мая по случаю большого холода и снега на хребте, милиция, 2-ой баталион Эриванского карабинерного полка, 2 горных орудия и 2 батареи крепостных ружей под командою полковника Дебу были отодвинуты вниз на три версты, дабы же не прерывать сообщения с Аккималом, на перевале оставлены две роты Тифлисского полка и две горные мортирки. Взятый в этот день лезгин показал, что по распоряжению Даниель-бека 2 т. лезгин, отправленные к Шамилю, возвращены, что не только Анкракльские общества поголовно собираются, но что идут капучинцы, анцухцы, тлейсерухцы и мукракльцы с намерением напасть на отряд и, в случае успеха, спуститься в Белоканский округ. Вскоре показание это оправдалось: пред сумерками 28 числа полковник Дебу был атакован значительными силами с двух сторон, но войсками его отряда отбит и прогнан с незначительной потерей с нашей стороны.

В ночь на 29 мая полковник Дебу донес, что на всех высотах кругом его позиции показываются большие партии лезгин, в последствие чего начальник Лезгинского отряда тотчас направил с Аккимала на Маал-Рас 2-й дивизион спешенных драгун, 2-ую Карабинерную и 4-ую Егерскую роты 3-го баталиона Эриванского карабинерного полка при 2-х горных единорогах, поставив там 2 роты Эриванского полка и 2 мортирки, с дивизионом драгун. 2-мя ротами тифлиссцев и 2-му единорогами спустился к месту отряда полковник Дебу к 8-ми часам утра, где застал уже сильную перестрелку. В 10 часов утра горцы начали сильно теснить нашу милицию; посланная на подкрепление 2-ой роты Тифлисского полка и вслед за ними 2-й баталион Эриванского полка вступили с ними в решительное дело. Сбиваемые толпы неприятеля беспрестранно были подкрепляемы новыми бой продолжался почти 7 часов. Как и этот день должен был с линии прибыть на Аккимал третий эшелон, то начальник Лезгинского отряда, придвинув к месту сражения с Маал-Раса 2 роты с двумя мортирками, большую часть своих сил направил на главное скопище горцев. Сбитый с позиции [267] неприятель вынужден был бежать в горы и при этом убит командовавший войсками главный наиб Магомед Анджикуль Маглиде-оглы. В продолжение всего дела Даниель-Бек стоял с конницей по ущелью, ведущему на Тамалду, и, не решаясь сделать нападение, при общем бегстве ушел в горы. С нашей стороны убито всего: офицер 1. нижних чинов 21; ранено офицеров 3, нижних чинов 55, контужено каменьями: офицеров 3. нижних чинов 50, а всего выбило из строя 133 человека Неприятель понес весьма большую потерю 30-го Лезгинский отряд в ожидании прибытия своего последнего эшелона стоял на позиции ниже Маал-Раса на вершинах гор; в этот день были заметны одни неприятельские посты.

31 мая отряд имел решительное дело с многочисленными скопищами всех анкракльских обществ.

Войска наши расположены были на той же позиции, которую занимали 30 числа, ниже Маал-Раса, упираясь флангами ка значительные высоты, которые, постепенно понижаясь, идут далеко вперед и образуют пред позицией узкое ущелье, проходимое по одним тропинкам; обе высоты по флангам были заняты 2-мя ротами Эриванского карабинерного полка, 3-мя сотнями пешей милиции с пол-батареей крепостных ружей. На рассвете главные неприятельские силы до 5 т. под командою Даниель-Бека и Муллы Шабана, сосредоточась впереди позиций за ущельем, в 10 часов утра пройдя сие последнее, потянулись вверх двумя толпами в обход нашего правого и левого фланга с намерением, опрокинув войска наши на этих флангах, ударить на главные силы отряда. Начальник отряда, приказав поискам, по высотам расположенным, занимать неприятеля, направил к ущелью полковника Дебу с 2-мя ротами. 2-мя горными орудиями, спешенными волонтерами и конвойною командой Лезгинской милиции наперерез отступлению неприятеля, послав в то же время в подкрепление правого фланга 2 роты бат. Эриванского полка и 1/2 батареи крепостных ружей, а на левый фланг — роту Тифлисского полка, дивизион драгун и 4 крепостных ружья под командою капитана Нижегородского драгунского полка кн. Кобулова. приказав ему последнему, как скоро неприятельский правый фланг слишком подастся вперед, выдвинуть свой правый фланг и стараться сбросить неприятеля с высокого и почти отвесного утеса, которым оканчивалась высота слева. Распоряжения эти увенчались полным успехом. Неприятель, направившийся на высоты нашего правого фланга, был встречен гранатами и картечью, смешался, к когда выдвинуты были навстречу ему две роты Эриванского полка с сотнею пешей милиции, то он оробев начал отступать, удерживаясь, впрочем, за находившимися по горе возвышениями, но он был тотчас и оттуда выбит штыками эриванцев. Тогда горцы начали быстро отступать, но внезапно встреченные частью войск под командою полковника Дебу и, видя себя отрезанными, они принуждены были пробиваться силою. Завязался упорный рукопашный бон. Боле 100 неприятельских тел остались на месте, остальные бежали и пробрались и ущелье. Войска на нашем левом крыле, нанеся приблизившемуся неприятелю ружейным огнем значительный вред бросились на него своим правым флангом в штыки и опрокинули. Смешавшиеся горцы быстро отступали и тщетно думали еще держаться в балке и за грудами каменьев: они были мгновенно оттуда выбиты. В это время, когда самая правая оконечность неприятеля оставалась слишком далеко выдвинутою вперед, войска нашего левого фланга повернули влево и оттеснили его к оврагу. Не находя [268] возможности к отступлению, горцы остановились и бросились в штыки; драгуны и пешая милиция отразили их и опрокинули вторично к оврагу; тогда, не желая сдаться пленными, они бросились с крутизны.

Сбитый таким образом на всех пунктах неприятель и нами преследуемый рассеялся по горам. Потеря наша незначительна. У нас убито нижних чинов 8, а ранено и контужено 21. Неприятель одними убитыми потерял до 150 человек. Даниель-Бек со своей конницей из карахцев отступил к границе Тлесеруха.

С 1-го июня по 9-ое отряд оставался на месте, и на Лезгинской кордонной линии со времени выступления наших войск в горы все было спокойно и даже не являлось мелких хищнических партий.

9-го июня отряд выступил на урочище Тамалду, и с прибытием его на место выпал столь сильный снег, что земля покрылась снегом глубже, нежели на аршин.

10-го июня начальник Лезгинского отряда ген.-лейт. Шварц объявил старшинам джурмутским от имени главнокомандующего прощение в том внимании, что они противу желания вынуждены были поднять на нас оружие. Вследствие этого прощения 14-го июня джурмутцы, собравшись поголовно, возвратили из Караха около 50 т. своих баранов, угнанных прежде Даниель-Беком в залог их верности.

К 15-му июня жители всех анкарольских обществ, равно капучинцы и анцухцы уже обращены были к своим домашним занятиям, после чего Даниель-Бек, оставшийся только с 200-ми конных карахцев, перешел в Рысурский магал, а Мулла Шабан с находившимися при нем мюридами скрылся в Тебельское общество, в сел. Тохада, и отсюда рассылал свои воззвания о непременном сборе горцев.

19-го июня Даниель-Бек, возвратившись из Рысурского магала, и Мулла Шабан с толпами карахцев, мукральцев и кейсерухцев, вспомоществуемые анцухским наибом Адалов-Аджикул-оглы, сделали набег на Канадал и Джурмут. Даниель-Бек выжег некоторые деревни и, истребив посевы Канадальского общества, возвратился в Карах-Мулла Шабан сорвал мост у с. Черель, сжег 5 нижних аулов джурмутских, но, подойдя к сел. Бекельде и будучи встречен там высланным еще 16 числа (Для сохранения нижних деревень Джурмута) передовым отрядом Генерального штаба подполковника бар. Вревского, он перешел в Тебель.

22 июня, оставив на Тамальде часть отряда, ген.-лейт. Шварц с остальными перешел на уроч. Кумельду в Тебельском обществе, присоединив к себе на пути передовой отряд подполковника Вревского и милицию. Мулла отступил в сел. Таходу.

23 июня отправлен уже был авангард к сел. Таходе, но когда он стал подходить к селению, то встретил старшин, которые объявили, что Тебельское общество силою вынуждено было покориться Мулле Шабану и что скопище сего последнего, узнав о приближении отряда, разбежалось по домам, оставив Муллу Шабана, который с 12-ью человеками беглых джарцев удалился по дороге в Богнадал.

При этом известии авангард возвратился на позицию. Того же дня получено было донесение от начальника кордонной линии полковн. Маркова, что капучинцы являлись к нему с изъявлением своей покорности. [269]

25 июня отряд возвратился на уроч. Тамалду.

30 июня от всех анкракльских обществ, кроме карахцев и анцухов, являлись старшины, изъявляя свою совершенную покорность и оправдываясь в общем восстании против нас тем, что Даниель-Бек и Мулла Шабан принудили их к тому силою.

26 июня правый фланг Лезгинской кордонной линии обеспечен был от угрожавшей ему опасности неприятельского вторжения: Башир-Бек, возмущавший здесь Баш-Джнийский магал и горные деревни Элисуйского участка, изгнан из Рысурского магала самим казыкумыкским ханом и этот магал изъявил совершенную покорность.

К первым числам июля во всех анкракльских обществах, равно как по всей Лезгинской линии, спокойствие ничем не нарушалось. Лезгинский отряд в это же время оставался по-прежнему на урочище Тамалде в полной готовности, по указаниям г. главнокомандующего, содействовать Самурскому отряду.

Ф. 543. оп. 3. д. 330, л. л. 34-45, 48-65. Подлинник.