гор. Екатеринодар

30 мая получено от начальника 3-й части кордонной линии подполковника Рашпиля донесение от 29 мая за № 248, что того числа после полуночи в дистанции Елисаветинского поста шайка хищников пеших, в числе 6 человек, переправившись чрез Кубань с левого берега на нашу сторону незамеченною по причине темной и бурной ночи, при покровительстве совершенно закрытой местности, пробралась к станице Елисаветинской и отогнала три пары волов, находившихся на станичном выгоне, изранив притом жителя станицы Елисаветинской, казака Аврама Баклана, но при сделавшейся на Елисаветинском посту тревоге скрылась, оставив добычу на нашей стороне, причем все поиски в ту же минуту предпринятые начальником Елисаветинского поста есаулом 1-го конного полка Даниленком и сам им начальником 3-й части линии с отдельными командами — остались безуспешными.

Из сведений, полученных того числа из-за Кубани сделалось известным, что Сельмен-эфенди с 300 гаджеретами, выряженных из шапсугских и натухайских аулов — по два человека из каждых ста душ жителей, — 28 мая расположился на р. Псекупс, близ урочища, заключающего в себе источники минеральных вод. Отсюда рассылает он сборщиков за остальными гаджеретами, назначенными в ополчение по 10 чел. из 100 жителей. Наличное скопище расположено по псекупским аулам, которых жители доставляют ему и содержание. Сельмен заботливо внушает окружающем его гаджеретам, что им предлежат труды и нужды далекого пути и борьбы за свободу отчизны, и что они должны достаточно приготовить себя к ожидающим их подвигам. Остающихся лома абадзехов и шапсугов убеждает он обходиться с мирными прикубанскими черкесами как с неприятелями, нападать на их аулы и теснить их до тех пор, пока они не оставят своих жилищ и не удалятся в русские области, или же не присоединятся к непокорным обществам.

Между тем 30 числа прислал он с Псекупса к мирным бжедугам, жительствующим в районе 1-й части Кордонной линии, шесть абадзехских старшин, чрез которых настоятельно требует поставить в его скопище вооруженных всадников — хотя по одному из каждого мирного аула. Посланные Сельмена убеждают мирных исполнить это требование, дабы, как говорят они, не отвечать впоследствии пред Шамилем: к этому присоединяют угрозу, что имам Сельмен-эфенди уполномочил абадзехов грабить мирных в случае отказа с их стороны. [251]

Владельцы мирных закубанских аулов, лежащих под защитою 1-й части Кордонной линии, отвергли предложение Сельмена и просили меня обеспечить их аулы от угрожающего им насилия военным прикрытием. Вследствие того 30 же числа составлен в означенной части линии при Александрийском посту как пункте, наиболее угрожаемом абадзехами, резерв из одной сотни 12-го и одной 3-го конных черноморских казачьих полков 50 конных казаков Черноморской учебной команды и двух рот, 8-й г, 5-ой мушкетерских, Тенгинского пехотного полка, при одном заводе Черноморской казачьей конно-артиллерийской бригады № ІI батареи. Резерв этот поручен начальнику 1-й части кордонной линии, командиру 12-го конного Черноморского полка подпол. Крыжановскому. Он расположен на правом берегу Кубани, в пункте, представляющем наиболее удобств к быстрой переправе для чего к месту расположения резерва препровожден от Константиновского поста паром, который и содержится в совершенной готовности к открытию переправы для вспомоществования мирным закубакским аулам в случае нападения на них абадзехов.

30 же числа получено известие, что накануне приехал к Сельмену на Псекупс черкес с бумагой от двух турок, вышедших на восточный берег Черного моря с турецкой чектирмы (Так в тексте). Прочитав эту бумагу Сельмен-эфенди с веселым видом объявил скопищу, что на имя ого доставлены из Турции 200 пистолетов, которые уже и препровождаются к нему из убыхских владений, и что оружие это назначено тем, кто вооружится ради имама Шамиля. Слагая бумагу, Сельмен торжественно присовокупил: «вот рам доказательство, что я не из числа людей, действующих без особенного призвания».

31 мая, — по рассказу приезжавших ко мне закубанских армян, братьев Мелкона и Капрела Миассеровых, торгующих на реке Псекупс, было для Сельмена-эфенди самым торжественным днем. Прибыли к нему два турка с пистолетами и с какими-то важными бумагами, и которых будто бы заключается официальное уведомление, что по милости Аллаха и пророка соединенные предприятия Шамиля в Чечне и неизвестных лиц в Турции и Египте — благоприятно достигают одной совокупно предположенной цели.

В то же время и такого же содержания получил Сельмен бумагу от Шамиля с присовокуплением уведомления, что этот последний имел большое сражение с русскими, кончившееся без всякого для него ущерба. И вследствие того дагестанский возмутитель при бумаге своей к Сельмену-эфенди приложил особое воззвание к горцам, в котором убеждает их именем правоверия и вековой боевой славы Кавказа поспешить вооружиться ему на немощь и не заставлять долго мешкать между ними Сельмена, который ему нужен.

Вместе с тем получил Сельмен третье послание от ногайцев, живущих на правом фланге Кавказской линии. Содержание этого послания передано в таких словах: ногайцы замечают на стороне русских совершенный упадок предприимчивости и решимости и в этих обстоятельствах видят благоприятную для своего освобождения минуту, почему и просят Сельмена пособить им присоединиться к правоверным. [252]

Три новости, столь благоприятные видам возмутителя, полученные в одно время, привели Сельмена-эфенди в восторг (конечно, притворный, так как это была развязка действий, им самим подготовленная). Он читал, перечитывал бумаги, говорил, что действия его удостоиваются напоследок явного покровительства свыше, — целый день учреждал моления и пиршества, и утром другого дня, 31 мая, отправился на р. Белую в каком-то восторженном замешательстве, не сделав никаких распоряжений нащет ополчения и, по-видимому, не заботясь уже о нем более, — воскликнул только: «Теперь вы все увидели и все узнали; мне не остается уже более ничего ни говорить, ни делать: кто не отступник от веры и отчизны, тот да последует за мною на Белую».

Такой неожиданный конец настоятельных действий возмутителя, доходивших до вымогательства, возбудил величайший энтузиазм в горцах. Гаджереты устремились на р. Белую.

Ф. 1083, оп. 6, д, 630. лл. 210-215, Подлинник.